Текст книги "Еретик (СИ)"

Автор книги: Gabriel Krieger

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Грех

Утром, я собрал всех в большой комнате, где уже стоял результат моей ночной работы: забитый под завязку мешок с пришитыми лямками на манер рюкзака и два бочонка с обитыми по всей площади подковами. Все с интересом пытались понять, что находится внутри, однако я жестом остановил их потуги. Кроме того я пошаманил над стрелами из колчана Хельги, поэтому, когда она чуть не уронила колчан на пол, мой лоб покрылся испариной. Вкратце объяснив задачи каждого из них. Я ожидал чего угодно: споров, кучи вопросов, но единственный вопрос, который я услышал, был от Бьорна:

– Когда начинаем? – И в этот момент я осознал, что мои товарищи питают настолько непоколебимую уверенность в моих знаниях и плане, который мы разработали с Селитией, что они ожидали только инструкций и ничего более. Было принято решение, что во время операции все команды будет отдавать Бьорн, так мы убьем сразу двух зайцев: во-первых, отвлечем внимание от главных действующий лиц, то бишь меня и Сангвии, а во-вторых, позволим ему набрать нехилое количество уровней с учетом проклятого амулета. Мне доводилась роль мальчика для битья, а первыми скрипками будут наши магически и божественно одаренные дамы. Единственное, что роль магического проводника будет исполнять моя и без того многострадальная душа. Однако, данное предложение поступило от меня, с аргументацией того, что никто не может так рисковать в моей войне.

– Кроме того, если вдруг ничего не получится, то вы сможете сбежать обратно к себе домой. – Думать о поражении не хотелось, но такой вариант было необходимо рассматривать.

– Выступаем вечером. И помним: если что-то пойдет не так– дерите когти. В той суматохе, которая будет вас хватятся не скоро. – Остаток дня пролетел незаметно. Все были заняты своими делами, я надолго засел в импровизированной лаборатории, завершая свои собственные приготовления. Когда мы вечером покинули таверну, оставив своих ездовых животных в стойле каждый на свою позицию, я еще раз сердечно всех поблагодарил, а Бьорн даже по-братски обнял меня сказав, что никогда так не развлекался. Хельга скромно клюнула мои губы и ловкой кошкой взметнулась в темноте над нами, одним махом оказавшись на крыше ближайшего дома. Бладмир подхватив на спину мешок и зажав бочки под мышками двинул в сторону казарм, а мы с Сангвией поспешили к дворцу. Богиня была вся на взводе причем трудно было сказать: от предвкушения или страха встречи с Мунтусом.

***

Бьорн медленно брел за Бладмиром, изображая припозднившегося выпивоху. План, придуманный Штефаном ему был непонятен, одно он знал наверняка: он должен работать. Это была не та товарищеская уверенность, которая могла бы только навредить, а нечто другое. По-другому не могло быть, поскольку силу его товарища по оружию превосходило только одно– его ум. Вот поэтому он не забеспокоился, когда тело Ингвара вдруг затряслось, это всего лишь означало, что игра началась. Возможно, это была самая большая ставка в его жизни, но он готов был на нее: жить в глуши, вдали от огня битв было не про него, Бьорну больше прельщали реки крови. Взглянув на небо и увидев сияние двух лун, он понял причину столь кровожадных мыслей: сегодня первая ночь Слияния. Вряд ли иноземец мог знать об этом, хотя, кто знает во что его посвятила кузина. В такие ночи трансформация проходила моментально, а сила увеличивалась многократно. В этих мыслях он чуть не пропустил то, как Бладмир, тяжело переступив через порог зашел в казарму и захлопнул дверь. Попытавшись найти взглядом Хельгу и не обнаружив, он поначалу растерялся, а затем услышал уханье, которое было условным сигналом с крыши. Значит объект оказался на месте, пора было начинать. Штефан предупредил, что после подачи сигнала и выстрела лучницы они должны драть когти так быстро " чтоб не слышали вы пения стрелы". В точности Хельги он не сомневался: она могла с двух сотен шагов уложить мелкого зверька, не повредив шкурку, а после подарка в виде плаща ее навыки существенно усилились. Вздохнув ночной тишины в последний раз, он крикнул, швырнув кружку в стену:

– Да будь ты проклята, тупая баба! – этой фразой они убивали двух зайцев, по мнению Штефана: собрать как можно больше зрителей или, как выразилась Селития "побочных жертв" и при этом не привлекать внимание к персоне. И она сработала: на окнах распахнулись ставни, люди выглядывали и пытались найти того горе-любовника, которого уже след протыл. Нужно было бежать что есть мочи, чтобы успеть ко дворцу и не попасть под действие того, что приготовил Штефан. Он сказал, что это смертельно опасно и не верить ему не было оснований. Когда он несся через пустую рыночную площадь, он услышал взрыв, а затем ударная волна швырнула его как тряпичную куклу приземлив в удачно стоящую гору тряпок и деревянных ящиков. Оглушенный он с трудом поднялся и побежал в сторону дворца, содрогаясь от ужаса. Этот человек– чудовище, с силой которого необходимо считаться. Впервые за многие годы ему стало страшно.

***

Хельга, оказавшись на крыше, аккуратно, будто тень скользила по черепицам, двигаясь в сторону казарм. Штефан строго приказал выбирать место, которое должно было:

а) иметь позицию для выстрела в окно казарм на втором этаже.

б) место, куда можно было сразу после выстрела спрыгнуть.

в) узкие, петляющие улочки для отхода.

Девушка не знала, что из этого получится, однако точно знала, что от нее требуют сделать один точный выстрел в мешок, который будет стоять рядом с этим окном и бежать пока стрела не долетела в противоположную сторону. Ее любимый мужчина сказал только одно: " от этого зависит твоя жизнь". Он не ошибался, никогда не ошибался, да она и не могла себе позволить себе ошибиться. На кону стояло слишком многое. Поэтому, найдя удачную крышу, под которой находился силос для скота, она примерилась. Бить придется практически с предельной дистанции. Это было одно из условий, однако это ее не беспокоило: она была более чем уверена в своих силах. Кроме того, она ощущала звук пульсации крови, обострившееся зрение и слух– Слияние набирало свою силу, а значит, что сил ей будет не занимать. Бросив взгляд на улицу по левое плечо от себя, она обнаружила Бьорна, который выискивал её глазами. Подав условный знак уханьем совы, она начала всматриваться в окно казармы, чтобы обнаружить Бладмира в теле Ингвара и тот самый мешок. Призрак четко дал понять, что с ним ничего не случится, поскольку тела у него все равно уже нет. И пока она пристально наблюдала за тем, как экс-рыцарь сидит в компании солдат и распивает алкоголь, Бьорн подал условный знак. Пора было начинать, поскольку уже открывались ставни и народ с интересом выискивал уже покинувшего место своего спектакля варга. Приладив стрелу, она приготовилась к прыжку. Ее цель была на ладони, осталось только сделать поправку на движение, что она и сделала, резко отпрыгнув назад и рванув зайцем спустя два удара сердца, когда она успела пробежать с пол сотни шагов громыхнул взрыв чудовищной силы. Только наличие множества плотно стоящих домов спасло ее. Это и то, что сказал ей ее мужчина поскольку в эту секунду на нее обрушился град осколков и черепицы. В этот самый момент как будто бы барабанные перепонки оказались разорваны, однако это было не так страшно, регенерация скоро их залечит, опять же Штефан предупреждал ее, как и о том, что после этого ей предстоит сразу выбежать на широкую улицу, держась подальше от домов и двигаться в сторону дворца. Она не знала, почему, но одновременно испытывала чувство страха и возбуждения от одной мысли о нем и, что более важно, ей это безумно нравилось. Он– чудовище, но чудовище любимое.

***

Бладмир знал, что времени осталось не так много, когда попрощавшись со всеми пошел в сторону казарм: тело яростно сопротивлялось, но воли его пока не хватало. Чуть ускорив шаг, завидев невдалеке огни казармы, он почувствовал, как чуть не запнулся: плохой сигнал, нужно было торопится. Пусть и на секунду, но Ингвар умудрился захватить власть над телом, по крайней мере над его частью. Подойдя к двери и пинком распахнув ее, он ввалился в казарму. Солдаты, резавшиеся в карты, дружно подпрыгнули.

– Вольно бойцы. – Рыцарь показал на бочки. – тут кое-какие зелья, нужно поставить их в смотровой на втором этаже.

– Почему же вы сами, господин? – Молодой солдат недоверчиво наклонил голову, за что поплатился сильной затрещиной от старшего товарища.

– Не видишь, кто перед тобой, лучше метнись в подвал и организуй нам пару пива. А мы, – он подобострастно улыбнулся, – мы пока присядем на втором этаже. – Поднявшись вместе с лже-Ингваром на второй этаж, они освободили место и уселись на лавки. В это время появился молодой солдат, несший две полные кружки пенного. Бладмиру на секунду стало жаль это юнца, которому суждено было погибнуть сегодня: он был уж очень юн, что он определил по коротким рогам, которые только-только прорезались. Но, что поделать, война– это тварь с лицом юноши и глазами старика. Благодарно кивнув, он принял в освободившиеся руки напиток и сделал долгий глоток. Как же давно ему не было дано ощутить на губах вкус пива, хоть и временно, он определенно наслаждался этим чувством. Однако, он уже чувствовал как теряет контроль над телом, безвозвратно. И голос, прорвавшийся к нему, ревел в бешенстве:

– Я уничтожу тебя, окончательно, выродок. – Ингвар бился в бессильной ярости.

– Увы, у тебя это не получится. Ты почувствуешь то, что я чувствовал тогда, проклятый мертвец.

– С кем вы говорите, господин?

– Я говорю… – Его голос начал меняться, с рыком вылетающие проклятия заглушались еще борьбой призрака с телом. – Ты покойник

– Уже… – Грустно подумал бывший рыцарь в тот момент, когда заметил, что прямо в мешок влетает стрела. Искра. Взрыв. Куски металла, прошивающие насквозь солдат и ревущего в ярости и боли Ингвара. Еще два взрыва, один за другим, гораздо сильнее. Мощь этого оружия нельзя было сравнить ни с чем и не было от него защиты. Здание буквально испарилось, разлетевшись на мелкие осколки со всеми, кто находился внутри, разрушая ближайшие дома. И пока душа призрака летела обратно в меч, он с поразительной ясностью осознал одну вещь: Штефан– чудовище, с которым необходимо считаться.

***

А Штефан в это время практически не думал… не считая контроля телом, его разум был абсолютно чист. Подкласс ему очень понравился по описанию и ему уже не терпелось опробовать на деле. В тот момент, когда рядом с таверной остались только он и Сангвия, он медленно впадал в состояние боевого транса. С повышением уровня, он не просто мог контролировать себя, но и чувствовать каждую клетку своего тела и более того, контролировать действия. Чтобы убедится, что его тело не дурачат, он разрезал ладонь ножом и запретил организму регенерировать, заставляя кровь медленно двигаться вверх, обвивая руку. Запомнив это чувство, он схватил богиню за руку и повел в сторону дворца. Когда раздался взрыв, они уже практически подошли к дворцовой площади. Слегка удивленно подняв бровь, он сделал себе пометку на будущее проверять точнее то, как его параметры влияют на изобретения. Взрыв получился гораздо сильнее, чем он рассчитывал, однако эта мысль, залетевшая мимоходом, так же быстро покинула его разум, ведь у дворца стояла стража и с ней нужно было что-то делать. Штефан не спешил. В отличие от тех событий, где приходилось действовать реактивно, сейчас спешка только помешала бы замыслу. Внимательно изучив стражников и здание, которое они охраняли и удовлетворенно кивнув, он знаком показал Сангвии подойти ближе:

– Я надеюсь, что ты способна не погибнуть находясь в эпицентре битвы? – Его обезличенный, ничего не выражающий голос сначала потряс ее, однако быстро взяв себя в руки, богиня, гордо вскинув голову ответила:

– За кого ты меня принимаешь? Я может и потеряла былую силу, но я далеко не слаба. – Произнеся это, она прильнула к нему, отодвинув волосы на шее. Мужчина слегка дернулся. – Спокойно, жеребец, это поможет нам обоим.

Вы получили благословение Богини. Ваша магия крови усилена, Параметры тела усилены. Получена защита от влияния силы других богов.

– Что ж, обычно я предпочитаю для поцелуев другие места, но и на том сойдемся. – Штефан хмыкнул и всмотрелся в темноту. И не смотря на веский тычок в ребро явно сильный для обычной женщины, отвлекший на мгновение, он заметил ловкую тень, которой не мог быть никто, кроме Хельги. Бьорн задерживался. Когда наконец и он появился в поле зрения, к массивным дверям дворца уже стянулась практически вся замеченная Штефаном стража. Пора было начинать.

– Штефан! – проревел Бьорн, на ходу разрывая руками кольчугу и обращаясь в огромное подобие волка. – Поррррви их! – Последняя фраза далась ему с трудом, однако Мужчина и так понял, что от него требуется. Пока варг, угрожающе рыча приближался к ощетинившимся копьями стражника, они проморгали тень, которая оказалась между рядами в один момент обезглавив двоих лучников. Падение тел не услышал никто… некому собственно было слышать, ибо когда колени несчастных коснулись камней, все стражники были мертвы. Две дюжины солдат пали замертво, как кегли с грохотом осыпая доспехи. На месте строя стоял только Штефан, так и не доставший меч. Хельга, прикрывавшая их от лучников на стене, замерла, не веря своим глазам. Она не могла видеть не только движения, но и самого Штефана, пока он перемещался. Это зрелище настолько ее увлекло, что она забылась и пропустила то, что бледные от ужаса лучники таки дали залп. Зато его заметил Бьорн. Метнувшись между мужчиной и стрелками своей монструозной фигурой он закрыл от летящих стрел. Брызнула кровь и Бьорн грузно рухнул на мостовую.

– Дурак. – Без капли эмоций констатировал Штефан, а затем, вскинув руки выпустил залп игл. Смазанные ядом, они настигали свои цели, не оставляя ни одному из защитников ни единого шанса. В сторону Хельги он даже не смотрел. Она и так все понимала. Она подвела его. Даже не пытаясь вытереть лицо, по которому градом лились слезы, девушка стрелой пронеслась схватив грузное тело обратно трансформировавшегося варга и убежала прочь.

Штефан не обратил никакого внимания на эту сцену, все его внимание было занято дверью, которая высилась перед ним в два человеческих роста. Из-за нее веяло опасностью. Однако, отступать было поздно и мужчина ударил по ней тыльной стороной ладони. Нет, дверь не выдержала, как могли подумать некоторые несведущие в силе этого человека, да и человека ли? Однако, дверь и не вылетела в залу: от сил, которые к ней были приложены с двух сторон, она просто разлетелась в мелкую щепу. И тут в грудь мужчины ударила сила, которая могла поставить на колени кого угодно… если бы перед ней стоял кто угодно, то так бы возможно и было бы. Вслед за силой вылетел прямой как стрела юноша, замахнувшийся мечом. Рукой, которая в следующий же миг оказалась сломанной, а владелец меча отброшен к стене. Штефан вошел в зал, огляделся: стражи было немного, но все они хорошо вооруженные были готовы наброситься по первому приказу, которого все не следовало.

– И еще меня называют Гневливым! – Гоготнул то, кого первоначально можно было принять за груду тряпья, наброшенную на резной стул с высокой спинкой: старик, закутанный в плащ небрежно развалился на своем троне. Он был худ и высок, фактически на голову выше Штефана. Весь его вид не показывал никакой опасности, однако, Штефан знал, что нельзя расслабляться, ибо именно этот старик был источником той силы, что и сейчас действовала на него.

– Не путай кислое с мягким. Я не придаю этим действиям какое либо значение.

– Удивительный ты человек, Штефан, я полагаю? Мало того, что говоришь странно, еще и плевать хотел на королевскую волю. А ведь многие даже головы понять не могут.

– Интересная штука, пожалуй, хочу ее себе. – В этот момент тело вторгшегося мужчины зарябило, а затем вновь обрело четкие очертания. Он стоял держа в руках красные мячики с которых капало нечто красное на белый мрамор пола. Лишь мгновение спустя Синт, сидящий на троне осознал боль, которая заставила его зарычать и заскрипеть зубами. Меж тем рот вторженца растянулся до ушей обнажив игольчатые зубы и длинный язык, который скользил по ним, пересчитывая их, а затем он забросил все три куска по очереди в рот.

– Вот! Так то лучше. – И в этот момент все стоящие рыцари рухнули на землю, придавленные чудовищной силой. Трон, на котором сидел правитель Сингарда и, по совместительству, вестник Мунтуса рухнул, заставив его владельца нелепо дрыгнуть ногой. Быстро оправившись от удивления, тот встал, точнее попытался встать, потому как, хоть он и мог двигаться, сила исходящая от иномирца не позволила ему нормально стоять, только сгорбившись и оперевшись на меч, который был так же велик, как и сам владелец.

– Что это? – Хрип Синта не был похож на ранее насмешливый тон.

– Это, – проговорил Штефан ему на ухо, оказавшись рядом, – и есть настоящая королевская воля. – Резким рывком он выдернул руку, которая уже в тот момент была в животе вестника и отскочил назад.

– Кхааа! – Синт кашлянул кровью, но удержался на ногах. – Ты думаешь, что меня так просто убить? Меня! Вестника бога гнева Мунтуса!

– Я знаю, что непросто: и про регенерацию знаю и про защиту тела от магии, в особенности магии крови и про то, что не разрубить твое тело ни одним мечом… Во все это меня посвятила вот эта милая дама. – Мужчина картинно взмахнул рукой в дверной проем, где сейчас стояла Сангвия. Только вот это была не та запуганная девчонка, которой обнаружил ее Штефан его товарищи: перед ними стояла настоящая богиня крови. К телу стремились потоки с улицы тех несчастных, которых недавно прикончил ее единственный последователь. Ее глаза сияли наполняемые силой от принесенных в ее честь жертв. Штефан повернул голову обратно лишь за тем, чтобы увидеть, как над его головой просвистел меч.

– Отвлекаешься! – Прорычал Синт, замахиваясь для очередного удара.

– Ничуть. Просто ты уже проиграл…

– Что это значит?

– А ты совсем ничего не ощущаешь? Ну, к примеру, пару-тройку лишних деталей в твоем организме. – И резво отскочив в сторону, повернувшись к Сангвии, он глубоко поклонился и произнес:

– Эта жертва ознаменует приход тысячелетнего правления великой империи и Вашего величия! – А затем грянул взрыв, который разорвал уже бывшего правителя на куски. Ловко подпрыгнув и поймав на лету корону, Штефан надел ее на голову.

– Король умер! Да здравствует король!

– Не торопись, мальчик мой… – Вкрадчивый голос заставил их обернуться. За спиной Мужчины, на месте недавно почившего Синта стоял Мунтус, во плоти.

Конец?

***

– Не торопись, мальчик мой… – Вкрадчивый голос заставил их обернуться. За спиной Мужчины, на месте недавно почившего Синта стоял Мунтус, во плоти.

– Мальчик? Давненько меня так никто не называл. – Штефан повернулся лицом к богу гнева, заведя одну руку за спину, он чинно поклонился.

– Я вижу, что ты не передумал и не отказался от своих планов.

– Надо полагать, что ты тоже. – Мужчина осторожно шевелил выставленной вперед рукой.

– Колдуешь? – Хитро прищурился Мунтус

– Какое там. С вашими ограничениями особенно не пошаманишь. Маны вы меня лишили, максимум что могу, это сплести кнут из крови, да иголками стрелять. – В доказательство своих слов Штефан выпустил в один из факелов тонкую черную иглу, которая расколола держатель факела пополам.

– Что тут поделать? – Божество виновато развело руками. – Времена, понимаешь ли тяжелые, так что маны нет, но вы держитесь.

– Остроумно. Был у нас один такой… впрочем не важно.

– Я вот чего пришел, – Начал Мунтус, меряя залу шагами, – предложение у меня к тебе есть

– Помимо вечной службы и прославления тебя?

– О, это само собой, однако не только и даже не столько. Может ты нагулялся и хочешь домой? Я могу договориться с кем надо, все таки я не последний человек, хе-хе, если можно так выразиться. Отдай мне мою женушку и откажись от своей экспансии. Глазом не успеешь моргнуть, как будешь со своей женщиной или кем бы там ни было.

– Жену? – Штефан вопросительно поднял бровь и взглянул на Сангвию. Та стояла отрешенно глядя, почти не реагируя на происходящее.

– Ну да. А ты собственно никогда не интересовался, чего это у нас есть семеро божеств, куча духов и полубогов, но покарали именно ее?

– Я особенно не забиваю голову подобной чушью.

– Эт ты зря, поинтересовался бы хоть. История банальна как мир: эта женщина, – Мунтус навел обвиняющий перст на богиню крови, – пока я был в походе развлекалась со своим любовником. Когда я вернулся, был несколько… раздосадован подобной оказией, ну и вспылил чутка.

– Вспылил? – Сангвия будто бы очнулась ото сна. – То что ты разнес половину нашего дома, запер на несколько веков Бладмира в парочку безделушек, забросив их к черту на рога и изничтожив всех моих последователей, это называется чутка вспылил?

– Эй! Не делай из меня виноватого. Ну подумаешь перегнул палку, но ты должна признать, что у меня было на это право.

– У тебя? У тебя, козлобородьего сына, не было никаких прав так поступать или ты думаешь, что я, дура такая, не знала о твоей интрижке с этой похотливой сукой?

– Да там было то всего один раз… – Виновато вперил взгляд в пол бог гнева. – А, впрочем, чего это я? Ну так что скажешь? Честное божественное, что вас никто не тронет.

– Ну, предложение, конечно заманчивое, однако, боюсь, что я не могу такое решать.

– В каком смысле не можешь?

– В том смысле, что договор ты хочешь держать с моим внуком, а этот абонент в данный момент не абонент.

– А? – Мунтус широко раскрыл глаза внимательно взглянул сквозь тело Штефана и гоготнул. – Забавно, тело то, голос тоже, а душа – нет.

– Ты проиграл, мой когда-то любимый супруг. – Сангвия гордо откинула голову и с вызовом посмотрела на него.

– Дорогая, иногда твое искрометное чувство юмора настолько тонко, что оно от меня ускользает.

– Увидишь. – Волосы Сангвии взметнулись вверх, когда поток крови, хлынувший в открытые ворота захлестнул Мунтуса, образовав плотный кокон.

– И все? – Бог гнева хотел вздернуть руку, чтобы развеять кокон, но рука будто приросла к телу. Подняв глаза, он встретился с насмешливый взглядом того, кто был в теле Штефана, и увидел, как капельки крови покрывают тонкие, подобные паутине нити, которые тянутся их пальцев его пленителя. Капли обволакивали нити, утолщая их и наполняя божественной силой. Очередная попытка порвать их ни к чему не привела. Кроме того, Мунтус почувствовал, что начинает слабеть: его силы постепенно утекали через нити и переходили к Сангвии. Лицо ее наполнилось красками, волосы приобрели кроваво-красный оттенок. Тело бывшего уже бога иссыхало под натиском силы. И вот он, обессиленное подобие былого величия, а теперь жалкий старик рухнул на пол лишившись последних сил.

– Ты… еще… пожалеешь! – просипел он из последних сил

– Прощай.

***

На следующее утро, Штефан, то есть я, ваш покорный слуга, восседал своим царственным задом на новехоньком троне, нахлобучив на лоб корону и откровенно скучал. После победы над Синтом и Мунтусом хотелось бы оторваться как в последний раз и закатить пирушку, однако усталость взяла свое и единственное, что я позволил себе сделать, после того, как разогнал стражу, это совершенно неграциозно свалиться на кровать и моментально отрубиться. Использование собственной души для опутывания божества средней руки– та еще задачка. Кроме того с утра, когда я очнулся ото сна, лежа по диагонали кровати, в грязной одежде и обуви, первое, что я обнаружил – Сангвию, которая стояла поодаль пристально наблюдая за мной.

– И?

– Что "и"? А где радостные крики? Где овации?

– Куда делась часть силы Мунтуса? Думаешь, я не замечу?

– Даже и не старался. Забыл упомянуть, делов-то.

– Ты хапнул божественной силы и забыл упомянуть?

– Ага. Чего ты так взъярилась? Вообще-то перед тобой король. А как же пиетет? Можно начать со слов благодарности.

– Я тебе сейчас эту благодарность так глубоко выражу, не вытащишь потом.

– Ладно-ладно, я пошутил. Да я взял силу и?

– Ничего. – Она тяжело вздохнула и опустилась на кровать рядом. Я встал, пошел к небольшой прикроватной тумбочке и выудил оттуда бутыль вина. Все таки, есть определенные бонусы от хорошего обоняния. Разлив вино по кубкам, я подал один из них Сангвии и мы чинно чокнувшись, выпили, не сказав ни слова. В общем, как то так и прошло мое утро.

А теперь, я, Его Величество, новый король этих земель сижу на троне. А что дальше?