Текст книги "Герои столицы (СИ)"

Автор книги: Фуррорэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Глава ЛУС дала своей сотруднице быстрый жест. И вскоре на трёх экранах в конференц-зале главного офиса Леоградского уголовного сыска зажглись они. Жуткие фотографии мёртвого малыша.

Лола закрыла ладонями рот и слегка задрожала. Увиденное на экране её поразило. Труп убитого злым магом львёнка был просто жуток! Шерсть потемнела и будто бы обуглилась. Зубы в раскрытом рту почти все выпали. Сам он сильно исхудал, став походить на обтянутый шкурой скелет. Совсем ещё малыш, ему лет, наверное, не больше десяти. О, Небесный Прайд, да кто ж такое сотворил с ним?!

Моя сестра, увидев душераздирающие фотографии из местного морга, затряслась всем телом от ушей до кисточки на хвосте. Лоле было плохо. Она не могла поверить, не могла понять… Я, заметив это, тут же велел убрать с экранов фотографии.

– Вот, с чем мы и наша полиция столкнулись в этот раз, – мрачно произнесла коллежский советник Галина Рог. – Как видите, это, бесспорно, тёмная магия, ваши высочества. А магия – тут я не имею достаточной компетенции. Я юрист и медик, но не маг.

– Зато я – маг, – сказала львица Валия Антони. – И у меня сразу же возникли кое-какие соображения насчёт этого, как только я увидела труп.

Я вгляделся в лицо главы Леоградского уголовного сыска. Строгая и закалённая львица не хотела сейчас ничего говорить. И я её прекрасно понимал. Магия – очень сложная штука, в ней, не имея дара, не разобраться. А коллежский советник полиции Галина Рог магом не была, хоть и имела степени доктора юридических и медицинских наук. В вопросе магии начальница ЛУС признавала свою некомпетентность.

Но прежде чем Валия Антони раскрыла рот, чтобы начать выкладывать нам свои соображения, Лола гневно зарычала:

– Кто сделал это?! Я убью его, клянусь!

И в подтверждение этому царевна вытянула из кобуры один из своих тяжёлых револьверов.

– Убери оружие, сестра, – строго сказал я. – Для начала узнаем, кто такой этот львёнок. А потом начнём, так сказать, искать концы.

Конференц-зал ЛУС был прохладным и просторным. Мы сидели на удобных креслах, обитых кожей. На столе перед нами по-прежнему красовались кружки с рафом. Здесь было бы даже уютно, если бы не тяжёлый повод, по какому мы сюда пришли.

– Итак, мы оперативно навели справки и выяснили: этого львёнка зовут Лин Кромер, – заговорил волк, коллежский асессор полиции Круг. – Круглый сирота. Чистый сирота, а не социальный, я имею в виду. Отец – молодой солдат-контрактник, который ушёл на войну с Шар-а-Варией и не вернулся оттуда. Мать – журналистка одного издания, скажем так, средней лапы. После гибели её мужа на войне она получила полагающуюся выплату – сорок тысяч леорублей. Весьма приличные деньги. Однако…

– Что? – жадно спросила Лола.

Я понимал, что в моей сестре проснулся материнский инстинкт. Лола любила детёнышей. И всегда очень тяжело переносила новости о смерти или тяжёлой болезни малышей. Иногда я шутил, что пока в нашей стране есть Лола, нам не нужна будет социальная реклама с призывом скинуться на лечение какому-нибудь детёнышу, ведь моя сестра очень часто тратила огромные суммы на вот такие вот дела. Благо, она была царевной, членом самой богатой семьи в стране, и ежемесячно она получала очень приличные деньги «на булавки». Но тратила она их на помощь подданным.

– …Однако мать маленького Лина погибла, – продолжил волк. – Погибла внезапно. Попала под колёса троллейбуса. И Лин оказался в детском приюте. Те сорок тысяч, что пришли его матери до смерти, отправились на специальный счёт в банке, доступ к которому он должен был получить после совершеннолетия. Но… – тут лицо волка стало очень мрачным, – похоже, руководители приюта, пользуясь лазейками в законах, как-то захотели прибрать эти деньги себе… Это только моя догадка, официального дела пока нет…

– Я велю проверить этот приют, – сказал я. – Так что с обстоятельствами смерти Лина?

Лола тем временем стала мрачнее тучи. Она гладила по рукояткам свои револьверы и что-то грозно шептала.

Тут уже, отвечая на мой вопрос, снова заговорила Валия Антони:

– Я могу ответить, что произошло с этим львёнком. Это Эвлекор.

– Эвлекор?

– Эвлекор, ваши высочества. И я лично этим очень удивлена. Древнее заклятье, высасывающее душу из фурра. Ради…

– Ради чего-то страшного? – спросил я.

Я уже не замечал перед собой кружку с остывшими остатками рафа. Я слушал эксперта с таким вниманием, что, кажется, не чувствовал под собой кресла.

– Ради некоторых вещей, – сказала Валия Антони. – Это может быть какой-нибудь чёрный ритуал. В этом могут быть замешаны какие-нибудь секты. Или ради того, чтобы сварить абсолютный целебный эликсир. Чтобы излечиться от какой-либо болезни.

– Целебный эликсир? Преступник хочет вылечиться от чего-то?

– Это только одна из версий, ваше высочество. Но мы ведь должны проверить все, верно?

– Ясно…

Я крепко задумался. Злой маг хочет вылечиться от какой-то хвори? Естественной или магической – это мы ещё узнаем. Так-так-так, а что за эликсир-то такой?

Когда я спросил об этом у Валии, она ответила без колебаний:

– Душа фурра – только один из ингредиентов. Прочие ингредиенты злодею тоже нужно было как-то добыть. Они редки, но в Леограде их найти можно. Позвольте, я составлю список для вас…

И судмедэксперт принялась что-то писать на листке бумаги из ближайшего ящика. Пока шариковая ручка Валии Антони скрипела о бумагу, коллежский советник полиции Галина Рог встретилась со мной взглядом. Глава Леоградского уголовного сыска, похоже, хочет со мной о чём-то поговорить.

– Подожди меня тут, Лола, – я поднялся со своего кресла.

Вместе с суровой боевой львицей я вышел из конференц-зала и вскоре оказался в её кабинете. Мощный офисный компьютер с двумя широкими мониторами, обширный письменный стол, огромный плазменный экран на стене позади и очень удобное кожаное кресло. Вот так работает глава важнейшего управления Департамента полиции Леограда!

Убедившись, что снаружи нас никто не услышит, Рог подошла ко мне вплотную. Я смотрел на неё непонимающим взглядом. Вот здесь я порадовался, что она мне не начальница.

– Ваше императорское высочество, у меня будет к вам конфиденциальная просьба, – заговорила она.

– Слушаю вас, коллежский советник.

Львица жутко волновалась.

– У меня есть сын. Поручик. Офицер элитной дивизии «Кольчуга». Он воевал в Шар-а-Варии, брал город Хемт, получил две медали «За отвагу» и орден Отваги.

– Воевал? – спросил я. – Он погиб?

– Нет, ваше высочество, – со вздохом ответила коллежский советник полиции. – Но он попал в плен во время нашей провальной попытки форсировать реку Мэклу. Его должны были обменять ещё два месяца назад, но в последний момент его заменили на какого-то фельдфебеля…

Я увидел на глазах Рог слёзы.

– Простите…

Я мягко положил лапу на плечо полицейской чиновнице высокого ранга.

– Вы получите вашего сына. Это я вам обещаю. У нас тоже много пленных шарцев, среди них достаточно видных ублюдков.

– Спасибо вам, ваше высочество. Спасибо…

***

Лёгкая голубая субстанция переливалась отражённым солнечным светом в хрустальном флаконе, зажатом в сильной лапе белого волка. Два глаза – голубой и оранжевый – внимательно глядели на драгоценный эликсир. На старинном резном столике из тёмного дерева с ножками-лапами, стоящем рядом с волком, стоял пустой золотой котелок, в котором отражалась статная фигура мага в дорогом белом пиджаке. Рядом с котелком – пустой маленький флакончик. На углу столешницы на бархатной алой подушечке лежал такой же пустой крохотный шёлковый мешочек, в котором совсем недавно держали какой-то порошок. А недалеко от них желтела плотными старыми страницами большая раскрытая книга о самых сложных запрещённых зельях. На морде волка играла едва заметная довольная улыбка. Он наконец-то, невзирая на все трудности и сложности, получил то, что хотел.

Из кармана брюк он достал длинную бумажную пачку с изорванным краем, похожую на те, в которых продают аскорбинки. Но вместо них там в ряд лежали несколько ярко-зелёных круглых таблеток, переливающихся на свету, словно они были усеяны мириадами крошечных блёсток. Это был манир, магический препарат, помогающий магам восстановить силы. Заклинания разных степеней сложности расходовали волшебные силы по-разному, у многих колдунов сил вовсе не хватало на некоторые. Но белый волк был талантлив, и Эвлекор ему удался. Но теперь ему придётся принять почти всю пачку манира, чтобы восстановиться, слишком уж это серьёзное заклятие. А манир нынче, как, впрочем, и всегда, стоит очень недёшево.

Он высыпал в лапу горсть таблеток, оставив в пачке всего парочку, и сунул их в рот. К счастью, они не требовали запивания. Раскрошив манир зубами и проглотив, белый маг почувствовал, как он постепенно приходит в волшебный тонус. Невидимые жилы, по которым струится его магическая энергия, ожили и опять начали работать в полную силу. Итак, хорошо, теперь он снова полноценный волшебник.

Он бережно положил флакон с драгоценным эликсиром на резной столик недалеко от котелка и флакончика из-под слёз птицы фарг – одного из волшебных ингредиентов эликсира. Сунув лапу в карман пиджака, он достал серебряные карманные часы на тонкой цепочке. Поднял крышку. С обратной стороны на него взглянула молодая волчица в широкой белой шляпе, такая же, как он, с белой, словно сахар, шерстью.

– Мы победили, – произнёс белый волк с величайшим почтением. – Наша борьба наконец завершена. Даю слово, теперь я проживу целую жизнь ради тебя.

Волчица улыбнулась ему с портрета на карманных часах. Незримый ветер шевелил её чистую белую шерсть. Волшебная картинка умела двигаться. Этим она вызывала сильнейшие чувства – тоску, настольгию по прошедшим временам, но вместе с ними и неописуемое ощущение триумфа.

Он спрятал часы обратно в карман. Флакон с заветным целебным эликсиром лежал прямо перед ним. Его сердце забилось чаще в предчувствии важнейшего момента в его жизни. Белый волк нагнулся и, аккуратно взяв флакон с эликсиром, откупорил его и поднёс к губам. Волнение охватило его с головы до хвоста, лапы начали неугомонно дрожать. Когти на его пальцах, в которых он держал флакон, принялись громко клацать по стеклу. И вот – момент истины! Сложнейшее зелье, основанное на чужой жизненной энергии, отнятой насильно, пролилось вглубь его тела. Ему показалось, будто бы на него свыше сошла какая-то неведомая могущественная сила, которая очистила его от неминуемо надвигающейся смерти.

– Неужели всё? – спросил он у самого себя. – Я не умру через три года? Я буду жить?

Он неуверенно поглядел на осушённый флакончик. На маленький золотой котелок, на разложенные перед ним остатки ингредиентов. Неужели и вправду его борьба длиною во всю его жизнь подошла к концу? Неужели он и впрямь победил?

Он нехотя извлёк из кармана свою волшебную палочку из вишнёвого дерева. Она тряслась в его пальцах. Ему не хотелось делать этого, но он должен был это совершить. Простенькое заклинание, которое даст понять, достиг ли он своей цели на самом деле или нет.

Он направил свой магический инструмент на себя. Дикое волнение не оставляло его. Зажмурившись, он произнёс заклятье:

– Диагни!

Этим заклинанием пользуются маги-медики, чтобы установить правильный диагноз больному. А сейчас он использует его, чтобы убедиться, что приготовленный им целебный эликсир сработал. Он был обязан совершить это, чтобы удостовериться в том, что победил. Он не хотел омрачать себе праздник, но он должен был убедиться.

– Нет, – проговорил он упавшим голосом. – Нет, нет… Не верю, отказываюсь верить!

Белый волк зарычал, ударил по ножке столика нижней лапой, едва его не опрокинув. Заклятье, которое он применил, чтобы убедиться в исцелении, в избавлении от смерти, выявило, что ужасный недуг, которым он страдал всю свою жизнь, никуда не делся. И смерть всё ещё нависает над ним словно меч, подвешенный за волос, который с каждым днём становится всё тоньше.

– Нет, прошу! У-у-у-у-у! – он завыл, не думая, что его могут услышать.

На его разноцветных глазах навернулись слёзы. Ему казалось, что он был в двух шагах от избавления от страшной болезни, что он всё-таки проживёт полноценную жизнь. Глотая слёзы и сдерживая в груди отчаянные стоны, он вновь вынул из кармана свои часы.

– Прости меня, – проговорил он, глядя на мордочку белой волчицы на крышке. Та глядела на него с тревогой и искренним сочувствием. – Я… я проиграл… Но… нет, не проиграл. Я найду способ избавиться от этой хвори, я вылечу себя, обещаю! У меня, у нас есть ещё время!

Поймав встревоженный и полный любви взгляд волчицы, волк закрыл часы и спрятал их обратно в карман.

– Наверное, я допустил ошибку в приготовлении эликсира, – сказал себе он, склонившись над раскрытой книгой зелий. – Так, так…

Он глядел на неровные строчки, нанесённые давным-давно старыми рыжими чернилами. На детальные схемы и рисунки, призванные помочь магу сделать правильное зелье. Нервно перелистнув страницу, он остановил взор на строгой таблице ингредиентов и чисел, обозначающих их количество, объём, массу, свежесть. Быстро просмотрев все строки и столбцы таблицы, он задержал внимание на слёзах фарга. Двадцать пять миллилитров. Ровно столько требовалось, чтобы создать правильный эликсир. Ни больше, ни меньше.

Оторвав взгляд от книги, он поднял голову и схватил пустой флакончик, в котором держал эти самые слёзы. Вне себя от волнения, он вгляделся в выбитые на стеклянной стенке цифры, указывающие на объём. Тридцать. Аж целых тридцать миллилитров! Это был роковой просчёт.

– Чи! – выругался он. – Чи, чи! Как я мог прошляпить такое?

С трудом совладав с чувствами, он вышел на улицу. Самая обыкновенная улица спального района города. Он стоял на крыльце своего небольшого частного домика, с которого открывался хороший вид. Вот мимо него прошумел большой автобус с почти пустым салоном. На светофоре остановился грузовичок, перевозящий бутылки с качественной питьевой водой. На противоположной стороне улицы на лавке расселся какой-то дед, уткнувшийся в свой старенький смартфон, каким пользовались лет десять назад. Где-то вдалеке раздался вой полицейской сирены, заставивший белого волка вздрогнуть. Не обратив на мага внимания, мимо пробежали трое львят. Они весело переговаривались, пряча в карманах коротких джинсов сразу по нескольку немытых слив. Волк поглядел им вслед. И у него внутри проснулась кровавая жажда.

– Я должен буду добыть ещё одного, – твёрдо сказал он себе. – Мне хватило мозгов затариться ингредиентами по самые уши, все они ещё есть в моём доме в загашнике. Нужен всего-то ещё один котёнок. На этот раз я так глупо не оплошаю!

Лучший кофе на дороге

«Цуккерброд» – древнейшее кафе Леограда. Находится в Срединном районе на улице Ткацкой. Открыто в 2786 году Третьей Эпохи гиеной-купчихой Фридой Бок, переселившейся в центральный район Леограда с Немецкой слободы.

Помимо чая, кофе и горячего шоколада в кафе «Цуккерброд» подавали также и другую заморскую диковинку – мороженое.

Несколько веков спустя кафе стало местом встреч видных тогдашних банкиров, держателей капиталов и финансистов, что позже дало почву для возникновения Леоградской фондовой биржи.

С 1690 года по 1752 год Новой Эпохи на месте «Цуккерброда» попеременно находились ресторан, столовая для студентов и столовая для малоимущих.

Материал из Фурропедии – свободной сетевой энциклопедии

И снова привет, леди и элементы! Это я, цесаревич Ленноз. Эта глава – лёгонький филлер, интерлюдия, если хотите. И сейчас я гоню по улицам Срединного района моего родного Леограда в кабине своего красного суперкара под охраной машин дворцовой полиции.

– Ю-ху! – вскинул лапы я, не касаясь ими руля. Я просто сидел в своём кресле, отдав управление автопилоту. Я наслаждался своим городом. – Ещё быстрее, братцы!

Бортовой компьютер моего суперкара, приняв мою команду, ещё пуще разогрел мотор. И мой кортеж помчался по Срединному району ещё резвее, со всех колёс.

Мой «Луксор» мчался по улицам Леограда как ветер. Впереди, позади, по обеим сторонам – чёрные суперкары и джипы дворцовой полиции с красно-синими мигалками и воющими сиренами. На крышах джипов моей охраны, к слову, красовались глушилки РЭБ – если вдруг надо будет подавить какой-нибудь дрон или боевого робота. А мой железный конь покорял эти просторы. Я чувствовал себя свободным.

Вокруг нас красовались древние, но от этого ещё более красивые и ценные дома из кирпича и камня. Дома древних купцов, аристократов, офицеров, выдающихся деятелей. Колонны, портики, лоджии и балконы, наличники на окнах. Вот я промчался мимо небольшой площади, около которой высилось одно такое древнее здание – огромный даже по нашим современным меркам дом. Двенадцать гранитных колонн, портик с барельефом, а над ним – скульптура гигльва, вставшего на задние лапы. Стены здания были желтоватые. Это был наш Обширный театр. Знаменитый на весь Фуррон театр. В общежитиях местных артистов порядки как в армейских казармах – грызня идёт нехилая. И билеты в Обширный театр стоят как крыло самолёта, конечно. Но это заслуженно. Настоящий храм искусства!

– Ваше высочество, кофейня «Цуккерброд» прямо по курсу! – раздался в рации голос кого-то из моей охраны.

– Это хорошо, боец, – ответил я. – Готовьтесь тормозить.

С воем сирен и сиянием красно-синих мигалок мой кортеж встал около почтенного и очень древнего двухэтажного здания с изысканной террасой перед фасадом. Дерево, стекло, камень. В меру зелени для красоты. Два слова на нашем леомийском и хинландском языках, языке гиен, на вывеске над дверями: «Цуккербродъ Zuckerbrot». И свежо тут. Я вышел из кабины красного суперкара. В мой нос влетели ароматы кофе, чая и горячего шоколада.

Из салонов машин дворцовой полиции вышли бойцы моей охраны. Все огромные мощные львы с имплантами, киборги. Усиленные искусственные мышцы, роботизированные глаза, когти из стали. На них сидят чёрные пиджаки и белые рубашки, тёмные очки. Бронежилеты, пистолеты, бронещитки, которыми они в любой момент готовы меня прикрыть. И пистолеты-пулемёты, замаскированные под простые чемоданчики. С ними мне нечего бояться.

– Ваше императорское высочество! – ко мне навстречу выбежала хозяйка заведения – рослая и крепкая гиена в элегантном пиджаке. – Я ждала вас! Ваш любимый столик уже готов и ждёт вас.

– Спасибо, сударыня Фрида, – я улыбнулся гиене, ступив на дорогой паркет кофейни. Я уже собрался направиться к этому самому столику, стоящему около большого белого рояля, но тут задержался на несколько секунд около хозяйки. – Скажите, госпожа Фрида, а кто ещё из моих знакомых здесь, в «Цуккерброде»?

Гиена нахмурилась:

– Генерал-губернатор Кут, адвокат Златоуст и…

– Кто ещё, сударыня?

– И ещё фельдмаршал Фуррорэ, ваше высочество, – докончила гиена.

Я тоже нахмурился. Я невольно сжал кулаки. Фуррорэ здесь! Вот новость так новость!

– Велите сварить для меня лучший и самый дорогой кофе в вашем заведении, сударыня. Я хочу провести этот день приятно.

В салоне кофейни играла живая музыка – восемь музыкантов исполняли отрывки из симфоний со скрипками, виолончелями и каким-то ещё духовым инструментом. Повсюду стояли столики из орехового дерева с кружевными скатертями, за которыми отдыхали самые элитные звери Леограда. А других здесь и нет – это древнее и очень уважаемое заведение. Как-никак, из него пару веков назад выросла Леоградская фондовая биржа.

Я уселся в мягкое кресло у своего любимого столика. Рояль около меня. А на столешнице уже ждёт меня чашка лучшего кофе в Леограде и несколько очень сладких эклеров в жёлтой глазури. Я оглядел зал. На стенах висели портреты важных львов в костюмах. Всё это знаменитые писатели и философы прошлого, которые были завсегдатаями этой кофейни много лет назад. Писатели… Мои коллеги. И с их времён «Цуккерброд» стал не только местом для элиты, но и местом для чтения или написания хороших книг.

Я сделал глоток кофе и отрезал столовым ножом кусочек эклера. А потом попросил одного из телохранителей передать мне одну такую интересную книгу. Обложка с роскошным рисунком старинного корабля, рассекающего вечернюю водную гладь. Не парусника, а парохода с шестёркой огромных труб, из которых валит густой чёрный дым. Но всё равно по меркам нашего мира это старинный и даже древний корабль.

«Ночь воспоминаний» – значится название. Мемуары давным-давно уже умершего писателя и журналиста по имени Лиан Палкатор, бывшего когда-то пассажиром суперлайнера «Великаник», самого роскошного и большого корабля своего времени, пошедшего ко дну в первый же свой рейс.

Вообще, крушение «Великаника» – это очень важное событие в истории нашего мира. Именно оно в своё время послужило поводом для начала Первой Всефурронской войны, одной из самых кровавых войн в истории Фуррона. Виноват был не айсберг и не рифы. А военная подлодка Хинландии, которая приняла суперлайнер за нарушителя границы и пустила в него торпеду. На борту было много аристократов, миллионеров и, самое главное, кронпринц Люпуссии Фёдор с женой-принцессой. А тогда наша Леомия была связана с Люпуссией и другими странами договорами о помощи в войне. Волки объявили войну Хинландии. А потом и началась грандиознейшая в нашей истории мясорубка. Заговорили пушки. Заворчали моторами танки. Закашляли пулемёты и поднялись в небо боевые дирижабли с тоннами бомб.

Я ещё раз выпил кофе и ещё раз откусил вкусного эклера. Склонился над страницами книги, куда я заложил в прошлый раз закладку. Перед моими глазами замелькали строчки.

«Итак,“Великаник„ идёт по Лантайскому океану уже второй день. Ветер бьёт мне в лицо и игриво треплет флаги. Передо мной дымят шесть огромных труб и мне не верится, что водная гладь находится более, чем в сорока метрах подо мной. Корабль идёт на очень приличной скорости, это я помню так, будто это было вчера. Уж не хочет ли руководство компании“Белая лента„заполучить Голубой кубок Лантаики? Похвально, похвально. Я очень хочу поскорее прибыть в порт Нового Леограда…»

– Ваше императорское высочество! – я вздрогнул.

Низкий и довольно выразительный голос отвлёк меня от чтения. В этом голосе насквозь слышались насмешка и едкие нотки. Я отложил книгу и посмотрел на того, кто обратился ко мне. Хотя я уже понял, кто это такой.

– Я вижу, вы проводите свой досуг культурно, – аномально высокий лев (два метра и шестнадцать сантиметров – я проверял) с пышной чёрной гривой и ярко-красными глазами глядел на меня, такое чувство, сверху вниз. – Осмелюсь спросить: вы всем довольны?

Я был очень не рад, увидев здесь этого льва, леди и элементы. Неприлично высокий, с выдающейся внешностью, одетый в чёрный двубортный мундир с огромными серебряными эполетами, он глядел на меня своими ярко-красными глазами. Позвольте представить, леди и элементы, генерал-фельдмаршала Фуррорэ, начальника нашего Генерального штаба. Ох… Фуррорэ – единственный, наверное, лев в Леомии, который не боится открыто говорить колкости и остроты в адрес меня и даже моего отца. И даже мой отец, скрипя зубами, всё никак не может с ним разобраться. На стороне Фуррорэ много других серьёзных сановников, к мнениям которых даже император обязан прислушиваться.

– О, да, сударь Фуррорэ, провожу свой досуг, – отвечал я, быстро бросив взгляд на своих телохранителей. Они могли пристрелить абсолютно любого зверя в стране, если увидят угрозу для меня, хоть самого министра обороны. Но даже их присутствие, удивительно, никак не смущало Фуррорэ. – И мне здесь всё нравится. Кто я такой, чтобы возмущаться условиями в древнейшей кофейне?

Фуррорэ чуть обнажил блестящие белые зубы.

– В самом деле, ваше высочество, кто вы такой? Всего лишь будущий император львов. Император, которых до вас были сотни. Ваше императорское высочество, вы уверены, что этот кофе достоин императорского вкуса?

– Да, уверен. Не советую вам, Фуррорэ, сомневаться в моём вкусе.

Фуррорэ посмотрел на меня едким взглядом. Таким едким, что мне стало не по себе.

– В таком случае велите принести графин с водой. Чистая качественная вода помогает лучше прочувствовать всю глубину вкуса. Ой, о чём это я? Уверен, вы знаете об этом к вашим девятнадцати годам не хуже меня. Вы – будущий император, Ленноз. Даже кофе пить нужно как следует. Показывать статус – это ведь одна из ваших обязанностей, не так ли?

С этими словами Фуррорэ поклонился мне и удалился в другой зал кофейни. Я какое-то время глядел ему в спину. Огромный аномально высокий лев в звании генерал-фельдмаршала вёл себя как захочет и с кем захочет. И монархи ему не авторитет. Вот дела! Кого только не принимает у себя леомийская земля!

– Ваше высочество, нам следует не подпускать господина Фуррорэ к вам? – спросил у меня главный мой охранник.

Я задумался. Обществу Фуррорэ я не радовался, честное слово. Я будущий император, а этот красноглазый ведёт себя со мной как задира в школьном классе! Очень тонко, конечно, но чувство такое же. Но… Если приказать своим киборгам-охранникам не пускать ко мне его, это уже будет означать мой моральный проигрыш.

– Нет, боец. Пусть пока крутится около меня. И да. Надо бы послать официанта за графином воды. Кофе в самом деле чутка приторный.

«Я прошёлся несколько раз по шлюпочной палубе “Великаника„, вдоль шлюпбалок. Удивительно! С такой высоты открывается удивительный вид на океанический простор. Но вот сами шлюпки, точнее, их количество, меня насторожили. Я сосчитал их. Их всего двадцать восемь. Не слишком ли мало для корабля почти с тремя тысячами зверей на борту?»

– Ваше высочество!

Я опять оторвался от книги. У моего столика, держась на почтительном расстоянии, стоял рыжий лис в элегантном чёрном фраке и с портфелем. К пуговице фрака был прикреплён золотой шатлен карманных часов – не простых механических, а умных, по мощности не уступающих крутому смартфону. Я улыбнулся лису. И приказал своим киборгам-охранникам расступиться.

– Официант! – крикнул я расторопному льву. – Ещё такую же чашку кофе!

– Слушаюсь и повинуюсь, ваше высочество!

– Присаживайтесь, господин Златоуст, – я кивнул на кресло около меня.

– Благодарю, ваше императорское высочество, – лис уселся передо мной и со стуком поставил портфель подле себя. – Спасибо, зверь, – поблагодарил он официанта с кофейником и чашкой кофе. – Для меня большая честь видеть здесь, передо мной, вас, будущего императора всех львов Фуррона.

– Не всех львов, но императора, – сказал я, потянувшись к чашке кофе. – У вас какое-то дело ко мне, господин Златоуст?

Лис с наслаждением отхлебнул кофе и выдержал паузу.

– Нет, ваше высочество. Здесь, в лучшей кофейне Леограда, я встречался с представителем моего нового клиента. Бригадира Поппа.

– О, вы взялись за такое громкое дело? – удивился я. – Уверен, вы его выиграете. Бригадир Попп – боевой офицер, во многом ему мы обязаны отражением контрнаступления армии Шар-а-Варии. А у вас более ста выигранных дел. Вы, без сомнения, один из величайших адвокатов Империи.

– Я польщён, ваше высочество, – сказал лис. – Бригадира Поппа обвиняют в воровстве металлопроката, из которого наши военные инженеры должны были построить укрепления. Хищение на сумму в целый миллион леорублей во время войны – это не шутки. Дело, пожалуй, будет даже сложнее, чем когда я защищал промышленника Симона, которого обвиняли в растрате денег на строительстве железных дорог.

– Будем надеяться, правда победит, – сказал я с улыбкой и снова выпил кофе. – А знаете, ловко вы выиграли то дело со старой дворянкой, укравшей из магазина электроники дорогой модный смартфон бренда «Эрган» за две с половиной тысячи леорублей. Ха, вашу речь на суде присяжных я до сих пор перечитываю с восхищением.

– О, вы мне льстите, цесаревич, – адвокат Златоуст только сейчас осушил свою кофейную чашку на треть. Я его в этом не понимал – я-то был большим водохлёбом. – «Леомию топтали войска ящеров и драконов – выжила, оправилась она. На Леомию нападали орды зомби со своим вождём архиличем лордом Мзунгом – выжила Леомия и выздоровела. Леомия истекала кровью от ран, когда войска крокодилов заняли Кремль – выжила она и тут и снова стала цвести и пахнуть. Но теперь, когда старая пожилая аристократка, оставшись без средств к существованию, украла модный яйцефон, чтобы как-то продлить свою жизнь, теперь-то уж Леомия погибла!»

Тут нужно пояснить, леди и элементы, что яйцефонами у нас в народе называли модные смартфоны иностранного бренда «Эрган» – за логотип в виде яйца. Между прочим, очень хорошая техника. Настолько, что моя сестра Лола принципиально пользуется только электроникой этого бренда.

– Ха-ха-ха-ха! – я залился смехом. – Вот уж точно, господин Златоуст! А это правда, что вы не взяли с этой старой львицы ни одной леокопейки, а сами дали ей денег?

– Да, ваше высочество. Я – весьма небедный зверь. Мои услуги стоят дорого. Но когда я вижу, что тучи сгустились над безвинным зверем, который не может заплатить за защиту в суде, я берусь за дело бесплатно и сам даю немного наличных. Так я поступил и когда невиновного молодого городового полиции обвинили в изнасиловании дочки какого-то местного бизнесмена. А он-то всего лишь задержал её за хулиганство в парикмахерской.

– Вы – соль земли леомийской, господин Златоуст, – сказал я. – Вы допили свой кофе?

Эти слова я произнёс мягко. Но знаменитый адвокат сразу понял меня правильно. Лис понял, что таким образом я прошу его оставить меня. И, мигом залив в рот остатки своего кофе, он поднялся на лапы и с поклоном удалился. Он, конечно, не обижался на меня. Всё же я будущий император. И мне тоже хочется иногда побыть одному.

И я вернулся к своей книге.

«…Я только что переговорил за ужином с капитаном экстра-класса Кузнецом. К слову, это был очень приятный пожилой лев с густой седой гривой, с тридцатилетним опытом службы на море. Мы сидели в огромном роскошном ресторане для пассажиров первого класса, где вообще никак не чувствовалось качка, на стульях из дорогого орехового дерева. По словам капитана, мы плывём в Новый Леоград по маршруту, проложенному мимо островов Миннс, захвативших в последнее время передовицы всех газет. Хинландия наложила лапы на эти острова и объявила зону в пятьдесят морских миль вокруг них своей территорией. Разумеется, это вздор и чушь с точки зрения международного права. Однако наш пароход будет проходить совсем недалеко от объявленной гиенами границы своих новых морских владений. И как же я тогда надеялся, что мы не встретимся с хинландскими военно-морскими патрулями!»

– Цесаревич Ленноз. Свободно здесь?

Я опять посмотрел на того, кто обратился ко мне. Старый серьёзный лев с седой гривой и с кибернетическим имплантом вместо правого глаза. Одетый в зелёный военный мундир с очень внушительными погонами – генеральские зигзаги и два скрещённых жезла – ещё один генерал-фельдмаршал. Правда, золотые полосы вдоль зигзагов на погонах говорили о том, что их обладатель пребывает в отставке.