Текст книги "The Savior (СИ)"
Автор книги: Foggy_Dew
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
========== Пролог ==========
Кошмары преследовали Сергея уже очень давно. Одно и то же каждую ночь: красная пелена, застилающая сознание; удушливый дым; чёрная тропа, устланная выжженной травой, ведущая в бесконечную даль. Идти по этой тропе становилось труднее из ночи в ночь, кашель рвал лёгкие, руки покрывались чёрной копотью. Угольная пыль оседала на концах рыжих волос, пока Разумовский брёл по дороге. Но всему есть предел – даже безумию собственного сознания.
В конце концов кривая тропа вывела Сергея под узорное небо. Оно было словно стеклянное, полукруглое и украшенное витражами. Резные цветы; острые, сталкивающиеся друг с другом синусоиды чужого воображения; витые волны океанов, плавно перетекающих в страницы иноземных книг… Разумовский застыл, поражённый слепящей краснотой цирка, в котором оказался.
Перед ним из ниоткуда появились две двери. «Выбор», – пронеслось в рыжей голове. Сергей вздохнул, подошёл ближе. Белая. Светится, воздух рядом колышется от теплых пульсов. Чёрная. Мороз по коже, удушливая аура вокруг. Обернулся. Краснота пожиралась беспроглядным мраком, уродливыми пятнами покрывавшим узорчатый потолок. Сергей толкнул белую дверь. В этот момент раздался громогласный смех, охвативший каждую клеточку тела Сергея, каждый нейрон его мозга. «Не уйдёшь», – прошипел смеющийся, и тьма накрыла свою жертву. Последнее, что увидел Сергей – почерневшая от копоти белая дверь.
*
Лестница уходила в пустоту. Сначала белый мрамор становился стеклянными ступенями, которые, в свою очередь, растворялись совсем в непорочной голубизне. Олег тяжело поднимался по последним ступеням, цепляясь ногтями за перила. Ногти оставляли в камне глубокие – в два сантиметра – царапины.
– Волк, подровняй коготки, – хмыкнул голосок справа. Личный навигатор молодого бойца Защитной Гвардии по имени Алиса, которую называли Чеширка за безумную улыбку, схожую с улыбкой известного персонажа, парила рядом. Потрёпанные в последней схватке крылья усыпали перьями белый пол.
– Всему своё время, – Волк шутливо щёлкнул по навигатору ногтем. Феечка взвилась в воздух, возмущённо вопя что-то о синяках. Олег вздохнул – не так-то просто было избавиться от надоедливой Чеширки. Но и не признать, что она миллион раз помогала ему, тоже было нельзя.
Волков вошёл в Главный Зал Штаба Гвардии, стараясь на ходу отряхнуть с одежды пепел, оставшийся от схватки с последним демоном перекрёстка. Возле большого прозрачного шара, символизирующего Землю, стоял, скрестив руки за спиной, человек в белом одеянии. Татуировки фиолетового цвета, начинающиеся витым узором от шеи и распускающиеся фонтаном чистой фантазии на затылке, чуть светились. Олег поклонился, открыв было рот для доклада, но его остановила бледная поднятая вверх ладонь.
– Олег, я знаю, где Птица, – обронил человек. Олег резко выдохнул, почувствовал, как сбилось дыхание. Заклятый враг Гвардии, подлый вор, гадкий предатель, подстилка Люцифера… Эти и ещё многие «лестные» определения прокручивал в своей голове Олег, покуда старец плавно поворачивал прозрачный шар. Тонким пальцем он указал на красную точку.
– Россия. Санкт-Петербург, – спокойно обронил старец. Волков подошёл ближе на несколько шагов. Его лицо посветлело, он кивнул. «Давно пора расправиться с этой гадиной», – рассудил Олег, закатывая с такой тщательностью вычищенные рукава. Под одобрительный кивок начальника Гвардии, Волков покинул Штаб, предвкушая скорую расправу над врагом. Верная Чеширка молча парила рядом.
========== 1. Как отрезал ==========
Сергей проснулся в холодном поту. Впрочем, сие явление было ему уже привычно. Откатившись в сторону с противных влажных простыней, Сергей попытался, лёжа на боку, собрать в хвост растрёпанные рыжие волосы. Левой рукой растёр затекшую шею, поморщился от солнечного света, бившего в небольшую щель между тяжёлыми красными гардинами. Проворчав что-то насчёт нерадивой прислуги, Сергей свесил ноги с ложа и принял сидячее положение. Коснувшись пальцами холодных плиток пола, Сергей скривился, но всё-таки сполз вниз, стягивая вместе с собой одеяло. Он босиком прошёлся до окна, распахнул плотные гардины.
Солнечные лучи мягко осветили его молодое стройное тело; огненные волосы, рассыпавшиеся по плечам; рельефный пресс и крестообразный шрам на груди. Он машинально провёл пальцами по розовым полосам и снова сморщился – приятные черты лица вмиг исказились, стали хищными, озлобленными, – воспоминания обожгли сознание, оставив саднящее ощущение.
Когда раскрылась правда о Чумном Докторе, и этот сумасшедший фанатик Гром, не брезгуя, полоснул Разумовского («Фи, какая нечистоплотность!»), последний здорово разозлился. Его взбесило это вмешательство в его планы, начиная от любопытного носа майора в его делах и заканчивая этим грубым финским ножом, резаком для консервных банок! Уж мог бы поблагороднее оружие подыскать! Возмущению Сергея не было предела, хотя мысли о мести он пока что берег в дальних закутках сознания.
Он залёг на дно, ожидая удобного момента для удара. Тюрьма ему не грозила – тут помогли кое-какие связи. Может, Гром – товарищ целиком преданный Закону и родине, да вот начальство его преданно совсем другим идеалам. Шуршащим купюрам или, на худой конец, звонким монетам. Хотя, конечно, монеты – прошлый век, уже никто золотом не расплачивается. Скорее, пластиком. Впрочем, это неважно. Важно то, что Разумовский на свободе, более того, он пользуется поддержкой общества. «Народный пожар – наилучшая опора в таких делах. Я смогу возглавить эту страну и вычистить её, отскоблить всю грязь, всю ржу, весь гной… Меня будут воспевать, меня восхвалят… Но надо подождать. Время и спешка – худшие враги», – спокойно рассуждал Разумовский, облачаясь в костюм и аккуратно завязывая галстук.
*
В это же самое время на Витебский вокзал прибыл очередной поезд. Из шестого вагона легко выскочил молодой человек, довольно высокий, крепкого телосложения. Карие глаза смотрели приветливо, но с холодинкой. Он часто запускал ладонь в и без того растрёпанные тёмно-каштановые волосы, путая их ещё больше. Растерянно-обезоруживающий жест умилял его соседок по купе, а сам Олег только отворачивался к окну в ответ на все недвусмысленные намёки. Он никогда не умел обращаться с девушками, хотя его образ очерствевшего в бесконечных боях солдафона, несомненно, привлекал.
Глубоко вдохнув, Олег вышел из сумеречного здания вокзала на залитую солнцем улицу. Вокруг него цвела жизнь: обнимались встретившиеся друзья и родственники; между пассажирами деловито сновали бомбилы; шумела какая-то детвора из группы туристов; сигналили паркующиеся автомобили. Волков зажмурился. На секунду он вдруг почувствовал себя лишним в этом жизнерадостном водовороте. Но здравый смысл тихонько напомнил Волку, что боец здесь делает. Решительным шагом Олег двинулся вперёд, волоча за собой чемодан.
Он был на задании. Необходимо было отвлечься от чувств. Сердце, впрочем, уже давно будто остановилось, автоматически отстукивая ритм, лишь бы организм функционировал. Оно было чуждо переживаниям. Привыкший к такой установке боец был собран и сосредоточен. В его голове постепенно созревал незамысловатый план: сбор информации, сближение, установление доверительных отношений, захват цели. Всё как всегда, если бы не одно «но». Цель Олега была хитра и опасна, и касалось это не только Птицы, но и того человека, которого противный демон решил использовать в качестве своего тела.
О Сергее Разумовском Олег, конечно, многое знал из обычных новостей, человеческих привычных газет и телерепортажей. Видный бизнесмен, благодетель, создатель сайта «Вместе», на выручку от которого был создан детский дом… Хваткий, внимательный, обаятельный, недурной наружности, сообразительный, хитрый, умеющий выручать выгоду из куска камня, валяющегося посреди дороги. В общем, список достоинств Разумовского мог бы пополняться и пополняться, но Олега куда больше интересовали недостатки. Коих тоже было немало: жестокость, аморальность, неповиновение некоторым статьям закона, лицемерие. И это только малая часть, видная на поверхности. Что можно увидеть, едва только заглянув за парадный занавес, Олег даже предположить не мог. И не хотел.
Этого было уже достаточно, чтобы объяснить выбор Птицы. И всё-таки какая-то деталь упорно выскользала из рук Олега, не давая сосредоточиться. «Сергей хорош, идеальное тело, идеальный мозг… Но он ведь засветился с этим Чумным Доктором. Птица не особо любит безумцев, ему нужен жёсткий разум… Что я упустил?..» – прислонившись лбом к стеклу маршрутки, рассуждал Олег. – «Впрочем, откуда мне знать? Может, он, напротив, руководствовался как раз-таки легко поддающимся влиянию сознанием безумца… Чёрт их разберёт, этих демонов!»
В конце концов Олег выругался в сердцах и подскочил с места, так как едва не проехал нужное место. Выйдя возле знака «Остановка запрещена» (чуть дальше, чем нужно было), он стал ждать зелёного сигнала светофора, дабы перейти на другую сторону дороги. Жить ему предстояло в небольшом хостеле в центре города. По крайней мере, первое время.
В ожидании зелёного, Олег украдкой рассматривал ранних пташек, также стоящих на краю тротуара. Немолодая уже женщина в панамке и с термоядерно-рыжей авоськой; пацан-хипстер, выпутывающий наушник из бороды; пара закадычных пьянчуг, вывалившихся из круглосуточного магазина, победно потрясающие поллитровкой. Волков держался в стороне от этой живописной компании, но понимал, что привлекает внимание одной своей наружностью. Пьянчуги косились на него с видом внимательной подозрительности, пока сам Олег скромно переминался с ноги на ногу. Едва красный человечек сменился зелёным товарищем, Олега окрикнули.
– Эу, парень. Морда твоя знакомая, это не ты ли нашего кореша, Гуцула, на дереве вздёрнул? – грубый бас, на который способно только прокуренное в шести местах горло. Олег не ответил, молча подхватил чемодан и ступил на проезжую часть. За ним, шатаясь, побрели новые знакомые. Тяжёлая поступь вдруг ускорилась, и Волков запоздало понял, что от него просто так не отстанут.
Тяжёлая рука легла на плечо, с лёгкостью опрокидывая не ожидавшего такого поворота событий Олега на землю. Зелёный должен был светить ещё тринадцать секунд, но это не придавало Волку уверенности. Напротив: пацан и бабулька поспешили убраться, а в раннее время субботы людей в городе было совсем не много. В общем, свидетелей нет. Олег попытался сосредоточиться, но один из мужиков не пожалел полушку на грешную олегову голову. Бутылка со звоном разлетелась, кровь залила Олегу глаза. Он ударился головой обо что-то железное, пока мужики тащили его по дороге. Слова сливались в сознании Волкова, слышен был только мерзкий гогот пьянчуг. И тут раздалась такая знакомая петербуржцу трель трамвая. Когда до Волкова дошло, что может сейчас произойти, трамвай начал отчаянно тормозить, но этого было недостаточно – столкновения не избежать.
Поняв это, Олег резко поднялся и ударил лбом в голову сидящего на его груди пьяницы, безуспешно пытающегося связать руки жертвы. Тот отшатнулся и упал назад, явно не соображая, что к чему. Олег резко встал на ноги и отпрыгнул с рельсов, почувствовав, как что-то горячее обрызгало ему ноги. Трамвай по инерции на скорости проехал ещё немного, но уже через пару секунд остановился. Из него выпрыгнул кондуктор и бледная девушка-водитель. Олег обернулся. На рельсах лежало тело, его ноги ещё беспорядочно дергались. Но чего-то явно не хватало. А именно головы, мирно катавшейся взад-вперед недалеко от бывшего обладателя.
Олег сплюнул. Джинсы были совсем чуть-чуть, но всё же запачканы кровью. Спасло то, что голова отлетела в другую сторону. Второго пьяницу зашатало и вырвало прямо на пути. Кондуктор спешно набирал номер полиции. «Надо драпать отсюда к чёртовой бабушке», – рассудил Олег и кинулся бежать. Ему вдогонку сначала кричали «Стой!», но потом пьяница взвизгнул что-то вроде «Оставьте этого демона в покое!», и от Волкова, впрямь, отстали.
Добравшись до своего номера в хостеле, старательно пряча пятна на джинсах, Олег упал на кровать и закрыл руками глаза. «Твою мать. Я засветился в первые же минуты пребывания здесь. Если Разумовский смотрит местные новости, он непременно узнает обо мне и к себе близко не подпустит», – Волков был готов застонать от бессилия и собственной халатности. Но над его головой вдруг раздался звук, похожий на работу маленького вентилятора. Олег приоткрыл один глаз: над ним парила Чеширка. Она восторженно хлопала в ладошки и что-то щебетала. Волков прислушался к навигатору.
– … видел бы ты рожу второго! Просто атас! Весь зелёный был! Ты ему и впрямь демоном показался! Ой, не могу, просто достать чернил и плакать! – заливалась навигатор.
– Слушай, поржать ты всегда можешь. Наведи мне лучше справки, кто это был, – устало попросил Олег. Чеширка вмиг посерьёзнела – что Олег очень любил, ибо в таком состоянии навигатор не болтала попусту – и взмахнула ручками. Над Олегом развернулась зеленоватая панорама досье.
– Итак, этот кадр – некий Антон Серов, известный в криминальных кругах как «Серый». В своё время, то есть, в девяностые неплохо наживался на подпольной торговле. Но прогорел – всё нажитое отошло (точнее, было отжато) его закадычному врагу… Степану «Гамбиту» Бабенко. А, так это второй, который там был… – Чеширка задумалась, медленно водя пальцами по голографическим таблицам с данными. – Причудливо тасуется колода. Но и тому не повезло, взяли за жабры. Бабенко сдал и Серова, отсидели оба по полной программе. Раньше срока, всё же, их смог вытащить из клетки Дима «Гуцул» Сребряков – бывший товарищ по юности, а теперь «мент поганый, волчара позорный». Но Гуцулу, ребята, ясен пень, были благодарны, как самому Господу-Богу. Вот только коллеги Гуцула, узнав о его произволе, повесили парня за милую душу. Видать, чтоб неповадно было… Хотя, странно всё это.
– С кем меня мог спутать Серый? – выслушав рассказ Чеширки, спросил Олег.
– Да с кем угодно. Он перепил, сбрендил, водка глаза застит. Вот и увидел в тебе кого угодно из линчевавших, – усмехнулась в ответ навигатор. Олег радости навигатора не разделял, напротив, помрачнел ещё сильнее.
Он знал, каково это бывает – завалил по случайности одного парня с тёмным прошлым, а за ним подтянется целая колода ещё более тёмных и ещё более влиятельных ребят. Уж те, кто выкарабкались в девяностые, сейчас точно имеют связи с правительством… А если брать во внимание узкие круги и безумно малую, но всё же вероятность, то и с Сергеем Разумовским эта «колода» вполне может быть знакома. «Я в дерьме», – оптимистично рассудил Волков, поворачиваясь к окну. Чеширка что-то недовольно бормотала о том, что бойцу стоило бы «переодеться, принять душ и перекусить, а он тут развалился на диване!..», но внимания на это обращать не стоило. И Олег уснул.
*
Сергей нервно барабанил по рулю, стоя в образовавшейся с бухты-барахты пробке. Он уже пожалел, что не взял машину с хоть и поддельными, но правительственными номерами, а решил поскромничать и поехать на обычном гражданском серебристом лексусе. Разумовский бросал нервные взгляды то в зеркало заднего вида, то на часы, то на периодически загорающийся от оповещений дисплей своего смартфона. Он искусал все губы – единственная вредная привычка, от которой никак было не избавиться – и тысячу раз нажал на клаксон, надеясь, что это поможет. Впрочем, Разумовский был не один такой нетерпеливый, что раздражало обывателей ужасно. Пробка гудела.
Плюнув уже на всё, Сергей вышел из машины и побрел прямо по проезжей части, петляя между машинами. Впереди маячили мигалки, яркие комбинезоны дорожных работников и фуражки блюстителей порядка. Издав многозначительное «хм», Сергей протиснулся сквозь уже образовавшуюся небольшую толпу и присвистнул.
Поперёк рельс растеклось огромное кровавое пятно. Тело, из которого, видно, вся эта кровь происходила, было завёрнуто в чёрный мешок и убрано в машину. На путях стоял трамвай, возле него суетились люди. Усталый водитель, напуганный кондуктор и множество деловитых лентяев в форме. На тротуаре, схватившись за голову и причитая, в окружении делегации врачей, сидел, видимо, единственный свидетель произошедшего. Перегаром от него несло километров за семьдесят. Сергей скрипнул зубами, но нацепил на себя приветливую улыбку и пролез под ограждающую ленту.
– Прошу прощения, сюда нельзя! – воскликнул молодой полицейский, подскакивая к Сергею. Рыжий даже не обратил внимания на этот жест, потребовав привести к нему кого-нибудь более внушительного. Из серебристой машинки полиции на шум вырулил усатый толстяк – очередной мерзкий выкормыш бюрократического аппарата – и подошёл к Разумовскому, сияя, в тон Сергею, фальшиво-приветливой улыбкой.
– Прошу прощения, нельзя ли поскорее убрать… это всё? – вложив в голос всю свою брезгливость, спросил Сергей и мизинцем указал на столпотворение.
– Никак нет-с, покуда не выясним до конца обстоятельств произошедшего! – бодро ответил моржового вида непроходимый тупица. Сергей на секунду возвёл глаза к небу, но быстро вернулся к официозному тону.
– Милейший, я практически уверен, что дело тут в заоблачном количестве промилле. Вы только взгляните на этого… товарища. Тут всё ясно, – с напускной ноткой внезапно проснувшейся жалости сказал Сергей. В его руке неизвестно каким образом вдруг материализовалась внушительная пачка бумажек, способных похвастаться потрясающими видами Ярославля. Морж же загрёб ластами пачку и, подобно заправскому балаганному фокуснику, запрятал эту пачку за пазуху.
– Что ж, возможно, Вы и правы… Алкоголь – беда России. Ладно, ребята, сворачиваемся! – Морж как бы досадливо махнул рукой. Его отдел с плохо скрываемым облегчением засуетился, словно в обратной перемотке, а Сергей спокойно покинул место происшествия и пошёл к оставленной машине. Вслед ему неслись вопли «свидетеля», требующего справедливости и расследования дела, ведь здесь было настоящее преступление, он может доказать!.. Но его никто не слушал, стараясь впихнуть в лужёную глотку побольше успокоительного.
Сергей вдавил акселератор и досадливо покосился на отражение самого себя в боковом зеркале. «Беда России не алкоголь, а такие уроды, как этот “генерал”. А я… Тоже хорош. Оставил пятнашку ради непонятно чего. Какой-то я стал расточительный»,– вздохнул Разумовский. Но его лексус уже несся по Литейному, и мысли о деньгах быстро выветрились из рыжей головы.
========== 2. Фокусы ==========
Серебристая машина промчалась по проспекту, оставив далеко позади городских лихачей. Слева замаячило здание ТЮЗа, и Сергей резко свернул. Лексус взвизгнул тормозами, вслед новоявленному Шумахеру понеслись разнокалиберные ругательства. Разумовского сии мелочи, понятное дело, не зацепили. Куда больше его интересовала предстоящая встреча с незнакомцем.
Вчера утром Сергей обнаружил за своим окном удивительное создание природы – белую ворону с фиолетовой ленточкой на шее. К ленточке было привязано что-то бумажное, а сама птица косила в окно чёрным, с красноватым отливом глазом. Разумовский подумал, что глупые шутки конкурентов плохо влияют на работу сердечно-сосудистой системы, но распахнул ставни, и посланница влетела в комнату.
Письмо предназначалось Сергею и не кому иному. В этом рыжий убедился, едва взглянув на строчки.
«Разумовский!
Приезжай к ТЮЗу завтра утром, дело есть. Да смотри, никому ни слова, а то хуже будет!
Мы знаем, что ты тонешь. А блеф – последнее дело, долго не протянешь, уйдёшь на дно.
Это не шантаж и не просьба – это деловое предложение, завязанное на твоих личных интересах.
P.S. – Птаху зовут Марго, оставь себе. Мы белых ворон не жалуем.»
Поняв из послания только то, что ехать надо к Театру Юного Зрителя, а птицу можно оставить у себя, Сергей всё же решил, что обязательно поедет. Занимаясь своими делами, он думал, кому сейчас особенно на руку играть на его нервах, шантажируя шатким положением избежавшего наказания убийцы. Оставлять это дело было нельзя, и весь день Сергей пытался предугадать развитие сценария встречи. А ночью он увидел странный сон о чёрной и белой дверях. Сергей никогда не был суеверным, но что-то вдруг подтолкнуло его к мысли, что решение было неправильным, и нажил Разумовский бед… Но молодой и достаточно легкомысленный бизнесмен легко отбросил эту гипотезу, как ненужную глупость.
В раннее время напротив ТЮЗа ещё никого не было. Карусели для детей мёртво застыли, и только вездесущие дворники сновали между клумбами, приводя площадь в порядок. Сергей присел на скамейку, пытаясь разглядеть потенциального собеседника, но ожидаемого человека в чёрном костюме на горизонте не было.
– Хм, а Вы воистину хороши, – раздался за спиной Разумовского мягкий женский голос. Сергей вздрогнул, надеясь, что незнакомка этого не заметила. А она присела рядом на скамейку – зашуршал подол элегантного чёрного платья, казавшегося как бы немного старинным и от того неуместным. Ноги, обутые в чёрные полусапожки, она скрестила, носком правого сапога упираясь в пыльную землю – песок оседал на замше. Бледные тонкие пальцы коснулись полей чёрной шляпы с вуалью, украшенной цветочной композицией. Из-под шляпы на секунду показались глубокие гипнотизирующие карие глаза; пухлые губы, выделенные ярко-красной помадой; аристократический нос и точёные скулы.
– Итак, сколько Вы хотите за своё молчание? – деловито спросил Сергей, закидывая ногу на ногу в вальяжно-расслабленном жесте. Он знал, что в таких ситуациях надо являть собой спокойствие и непоколебимую уверенность в собственной безопасности – это морально подавляет шантажиста и действует ему на нервы.
– За кого Вы меня принимаете? – в бархатистом переливе зазвучал металл. Сергей сглотнул и попытался объяснить, но почувствовал, что не способен и рта раскрыть, как будто был под водой.
– Наивный Вы человек. Меня не волнует Ваше прошлое. И деньги мне не нужны тем более! И всё же, ошибки быть не может. Мне велели передать Вам кое-что, – изящный жест, и на ладони поблёскивает серебристая фигурка, висящая на простом чёрном шнуре. Разумовский разглядел, что это была за фигурка – миниатюрная копия маски Чумного Доктора, знакомый птичий клюв и мелкие прорези глаз…
– Возьмите, – мягко подтолкнула женщина, и очнувшийся от воспоминаний Сергей протянул руку. – Отныне не снимайте это. Вы поймёте, стоит только веки смежить. И берегитесь другого знака. Он враг нам.
Она вдруг рассеяла свой образ прекрасной дамы, схватив с земли палку и начертив ею на песке едва заметную фигуру. Это была голова волка, шея которого плавно переходила в некое подобие клыка. Сергей нахмурился – показалось, что он когда-то видел нечто подобное. Но зацепка никак не хотела задержаться в мыслях.
– Послушайте, кто…– начал было Сергей, обретший возможность говорить.
– Нет, не время. Вы всё узнаете, но позже, чуть позже. Вам было сказано, что эта сделка окажется очень полезной, и, поверьте, у Вас нет поводов в этом сомневаться. Вы станете на голову сильнее всех завистников, всех противников… Берегите себя, – она просто встала и ушла, и когда Разумовский, отвлекшийся было на раздражающий щебет воробьёв, вновь повернул голову в её сторону, то на дороге уже ничего, кроме едва волнующегося от жары воздуха, не было.
– Что за чертовщина, – вслух возмутился Разумовский. Сделки как таковой и не было вовсе: никаких тебе пачек документов, кучи печатей и подписей, дружеских рукопожатий… И никакой гарантии. Что получила эта женщина – неясно, с чем остался сам Разумовский (кулон не в счёт) тоже оставалось загадкой. Сергей сжал в руке подвеску, и клюв впился в кожу ладони. Вскрикнув, Сергей разжал руку и заметил каплю крови, набухшую на месте укола. Клюв маски коснулся крови, и Разумовский в ужасе отбросил кулон. Клюв впитал кровь, а сам упавший в кусты амулет окрасился в красный цвет. Висок Сергея резанула боль, и он зажмурился. Перед закрытыми веками запылал огонь. Новый прилив боли заставил открыть глаза, и если бы Сергей мог видеть себя со стороны, то ужаснулся бы ещё больше: его левый глаз на мгновение стал полностью чёрным, и только жёлтая радужка отражала неоновые блики.
Всё прекратилось так же резко, как и началось. Разумовский рухнул обратно на скамейку, тяжело дыша. Он развязал галстук и нервно сдёрнул его с шеи, намотав на пальцы гладкую ткань. В мыслях всё перепуталось, из головы напрочь вылетели все планы и обязательства. Единственным желанием рыжеволосого было ринуться домой, запереться в квартире и никогда не спать. Он тысячу раз проклял своё любопытство. Зарывшись руками в волосы, бывший Чумный Доктор пытался сосредоточиться. И в конце концов ему это удалось.
Когда смятение, вызванное непонятными метаморфозами, улеглось, Сергей разложил события утра по полочкам и пришёл к единственно верному выводу: всё это – очередные козни соперников, трюк, призванный выбить почву из-под ног преуспевающего бизнесмена. Металл кулона наверняка меняет цвет от температуры или, например, жесткого удара – ведь упал же он на землю, прежде чем покраснеть?.. Мигрень – совпадение, найдите жителя большого города, у которого не было бы этой напасти двадцать первого века. Да и самому Сергею следовало бы осторожнее обращаться с незнакомыми вещами, а если там, на кончике клюва, вирус СПИДа или наркотик? «Нет, это ты уже загнул», – осадил сам себя Сергей.– «Впрочем, в наше время и такое возможно».
Успокоившись, Разумовский поднялся с места и раздвинул ветки кустарника. Внизу валялся выкинутый кулон. Сергей решил забрать его с собой, чтобы на очередном благотворительном вечере вычислить изобретательного обидчика и засунуть ему эту маску… за шиворот. Вместе с бокалом шампанского, вылитым на дорогой костюм. Размечтавшийся Сергей завернул опасную штуку в галстук и спрятал в карман. По пути к машине, подмечая, что стоит, всё-таки, провериться у врача, Разумовский обернулся. Всё было спокойно, и только неугомонные воробьи сновали в кустах, решив, видно, что добрый дядя оставил им кусочек хлеба.
*
– Олег! Олег! Мне долго тут распинаться перед тобой, чёртов соня?! – Чеширка злобно шипела прямо над лицом задремавшего бойца. Олегу снился детдом, в котором он вырос, какие-то друзья, звавшие его поиграть. А ещё – светлая и уютная библиотека и скромный мальчуган в растянутом свитере, рисующий Венеру на клетчатом листе бумаги. Мир сновидений был куда приветливее и роднее реальности, поэтому Волков не торопился открывать глаза. И хоть в его грёзы давно вклинился шум города и яростное бормотание навигатора, Олег всё ещё лелеял надежду на возвращение прекрасного сна.
Но Чеширка была неуправляемой. Специально выведенная Защитной Гвардией порода поисковых фей, к которой относилась Алиса, отличалась бесконечным потоком энергии и энтузиазма. Сами по себе феечки были железными, но искусно заколдованными куклами, которым не требовались сон и пища. Соответственно, всё свободное время навигаторы могли посвятить работе – поиску информации о цели, разработке планов, оттачиванию навыков убеждения и проч. Однако в силу собственной неиссякаемой жажды деятельности, навигаторы требовали от бойцов подобающего поведения, совершенно забыв о том, что бойцы – существа из плоти и крови, которым жизненно необходим отдых. Навигатор вполне мог заржаветь от длительного бездействия, но это самое бездействие Чеширка, например, компенсировала беспрестанной болтовнёй.
– Да встаю я, встаю, – сдался без боя Волков. К нему вернулась способность трезво мыслить. Отдохнувший мозг призывал к началу поисков, и Олег был с ним согласен. Поваляться в постели он сможет как-нибудь в другой раз, когда этого потребуют обстоятельства, но сейчас пора действовать. Довольная Чеширка усмехнулась и принялась наворачивать мёртвые петли над кроватью Олега, покуда сам Волков ушёл приводить себя в порядок.
Спустя десять минут он уже заканчивал завтрак. На кухне никого не было, и это порадовало Олега. Тот не был социофобом и при необходимости с лёгкостью заводил знакомства (а иногда и без необходимости, как душа пожелает), однако в большинстве случаев предпочитал одиночество. Помыв за собой посуду, Олег вернулся в комнату.
– Господи, вытащи меня отсюда!!! – послышался вдруг отчаянный вопль. Ну, по количеству децибел «вопль» не превышал уровня мышиного писка, однако страха в нём было на семерых. Испуганный Олег озирался, пытаясь понять, откуда доносится звук.
– Я застряла в этом адском месте! Здесь нет воздуха! Я умира-а-а-аю! – Олег понял, что звук идёт из пододеяльника. Вместо того, чтобы сразу помочь подруге, Волков закатился в приступе смеха. Невнимательная Чеширка каким-то мистическим образом попала в пододеяльник, и ткань опутала её, скрыв из поля зрения выход.
– Не дёргайся и подними руки, чтобы я видел, где ты, – распорядился боец. Ткань вздыбилась в одном месте – это Чеширка послушно выполнила указания старшего товарища. Олег аккуратно провел пальцами по краям одеяла, выискивая прорезь. Когда та нашлась, Олег поднял верхний край и заглянул внутрь. Чеширка так и стояла с поднятыми руками, зажмурившись и быстро шевеля губами. «Молитву, что ли, читает…» – усмехнулся Волков про себя. Навигатор почувствовала прилив воздуха и побежала, путаясь в мягкой ткани, к свободе. Волков не смог сдержать злорадной усмешки, когда самоуверенная феечка взвилась ввысь и уселась на качающейся люстре.
– Да я бы вылезла оттуда. Просто надо было сосредоточиться, – она поправила зеленоватые волосы и высокомерно глянула на Олега. Тот кивнул, признавая её способности. Он давно усвоил урок: никогда не спорь с навигатором и не проси у него благодарности – нервы целее будут.
После маленького приключения оба, тем не менее, сосредоточились. Чеширка включила новости, и Волков с содроганием прислушался к репортажу об утреннем происшествии. Каково же было его удивление, когда случившееся преподнесли как несчастный случай. Даже Чеширка, усевшаяся на телевизор, недоуменно надула губки.
– Как так? Там же было почти убийство! При чём, убийство тебя! – навигатор гневно закружилась в воздухе, изображение на экране подёрнулось волной помех.
– Успокойся, я ни черта не вижу, – буркнул Волков. Он пригляделся к роликам с YouTube, демонстрировавшимся в репортаже в качестве дополнительной иллюстрации. Вот в толпе мелькнула рыжеволосая голова – и её обладатель бодро протиснулся на оцепленную территорию. «Я знаю только одного человека, способного на такое», – усмехнулся боец. И пока смазанные кадры показывали беседу Сергея Разумовского и оперуполномоченного Евгения Остапенко, Олег быстро прикидывал, куда мог в это время направляться объект их слежки.
