Текст книги "Der Wahnsin (СИ)"

Автор книги: Flikey_ok

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Так легко было поймать узника, так просто и так быстро. Как примитивны эти создания, готовые отдать все за своих жен. Стоило лишь произнести имя его женщины и ребенка, как он испугался и уже больше не смел сопротивляться. Как прекрасно было ударить узника по лицу и увидеть его испуганные и расширившиеся глаза, а потом ударить снова, сильно и с отмашкой, почувствовать сладкое томление в паху и снова ударить. Власть дает наслаждение. Я мог бы убить узника, убить медленно, избивая и мучая, но не стал. Нет, наживку не убивают, зачем лишать себя такого козыря, ведь это неразумно. А вот избить, унизить, запугать, мучить с наслаждением – да, это хорошо. Враг еще далеко, а этот узник здесь в моей власти. Да…

Но нужно идти, идти скорей, нужно успеть на службу. Если опоздать, то будет очень неприятно. Отмыть руки, снять грим и на службу».

Он засуетился, забегал по дому, со стороны казалось что в его действиях нет смысла, но тем не менее, через десять минут он вышел на улицу, сел в машину и отправился по своим делам. Стемнело, зажглись фонари, улицы опустели и лишь ухмыляющийся серп луны мог видеть, куда отправился убийца.

***

Они сидели в гримерке, ожидая полицию. В дверь робко постучали. Никто не пошевелился, словно их это не касалось. Стук повторился, на этот раз сильнее.

-Журналисты, – прокомментировал Пауль. Никто ничего не ответил.

Постучали в третий раз. Флаке поднял голову и удивленно посмотрел на дверь, но ничего не сказал.

-Да кто там? – не выдержал Рихард. Он поднялся и пошел открывать.

-Если журналисты, гони в шею, – посоветовал Пауль.

За дверью стоял их охранник и какая-то незнакомая девушка. Рихард лишь мельком взглянул на нее и спросил охранника.

-Это кто еще? Журналистка? Мы не даем интервью, – он уже собирался закрыть дверь, но охранник торопливо заговорил:

-Нет, нет. Постойте, это не журналистка. Она была на вашем концерте и утверждает, что видела того человека.

-Какого еще человека? – Рихард снова взглянул на незнакомку.

Хрупкая девушка лет двадцати трех, глаза испуганные, смотрит с плохо скрываемым обожанием. Стесняется. Типичная фанатка. Обычно очень терпимый к проявлениям фанатской любви, сейчас Круспе почему-то испытал отвращение. У него появилось непреодолимое желание захлопнуть дверь перед носом этой незваной гостьи.

-Того, который Олли похитил, – сказал охранник и с сомнением посмотрел на Рихарда.

-Правда? – теперь настала очередь Рихарда смотреть с сомнением. Он взглянул сначала на охранника, а потом снова на девушку. – Вы видели его?

-Я немного не хорошье по-немецки гофорью. Я плошо понимающь, шьто фы говорьите. Это фсе очень быштро. Я хочью помощь. Я фидеть, как мушчинья фести Олли Риделя в дверь, – сказала девушка, с жутким акцентом.

-Откуда она? – Рихард бросил удивленный взгляд на охранника.

-Не спрашивал. Она твердит что помочь хочет. Ну я и подумал, наверное нужно вам сказать. Вы же искали таких людей, кто видел хоть что-то.

-Кто там, Рихард? – послышался немного раздраженный голос Тилля.

-Девушка, утверждает, что видела похитителя Олли.

-И какого хрена ты ее за дверью держишь? – Тилль тут же подошел к двери, отодвинул Круспе и посмотрел на девушку с надеждой.

-Вы видели того мужчину и сможете нам помочь?

-Я хочью помощь, – повторила девушка. – Я плохо гофорьить по-немецки, но я фидела мушчинья. Он фести Олли в дверь.

-Черт, она что иностранка? – сказал Тилль, и добавил почему-то чуть громче, словно девушка была не иностранкой, а глухой.– Вы иностранка?

-Я плошо понимающь. Я из Польша. Я – Любажа, из Прага. Я приехалья из Прага, шмотреть шоу. И была там. – Она сделала неопределенный жест рукой, пытаясь указать свое место в зале.

-Да проходите же уже, – Тилль отошел от двери, пропуская девушку, но она не поняла и стояла на месте испуганно таращась на вокалиста. – Черт, за что же это все! Проходите! – Тилль снова повысил голос. И как не странно, но она вроде бы поняла.

Немного помявшись на пороге, Любажа, наконец несмело вошла в гримерку, огляделась и потупила взор.

-Садитесь, – Тилль подвинул стул и руками указал на него. Девушка поняла и присела на самый краешек.

-Ты уверен, что она что-нибудь видела, а не просто так пришла? – Рихард уже уселся на диван, по привычке положив ногу на ногу.

-Да я откуда знаю, – Тилль снова разозлился. Он сел напротив девушки, за стол, подпер руками голову. – Что вы видели?

-Я хочью помощь! – в третий раз повторила Любажа.

-О Боже! – Пауль шумно выдохнул.

-Вы понимаете меня? – Тилль старался быть любезным, но выходило это с трудом. Рихард видел, как напряжена спина вокалиста, как он постукивает ногой по полу, он слышал как дрожит его голос.

-Да, – медленно и неуверенно ответила девушка, она затравлено озиралась по сторонам, стараясь не встречаться глазами с мужчинами.

-Хорошо, скажите, что вы видели? – Тилль проговорил это медленно, почти по слогам и Любажа поняла.

-Я фиделья мушчинья. Он был, – она запнулась. – Был… белый. Нет, блондин. Белый и блондин. Фот. Я мочь ефо описать, но плохо знать немецкий. Нужен перефодшик.

-Вы могли бы его нарисовать? – спросил Флаке.

-А? – она удивленно посмотрела на клавишника. – Что делать? Рисофать. Нет. Я плошо рисофать.

-А вы по-английски говорите? – вдруг спросил по-английски Шнайдер. Девушка повернулась на звук его голоса и счастливо заулыбалась.

-О, да. Я много лучше знаю английский. Лучше чем немецкий. Я учила английский в школе и могу на нем не плохо говорить.

Шнайдер тоже улыбнулся, только улыбка эта вышла какой-то натянутой, и совсем не радостной.

-Значит вы сможете рассказать нам о том мужчине? – Рихард поднялся с кресла и подошел к девушке почти вплотную.

Он тоже перешел на английский язык. Теперь он смог разглядеть ее получше. Она не была красавицей, но чем дольше он смотрел на нее тем больше она ему нравилась. Ее скованность постепенно ушла, она уже свободно сидела на стуле и не прятала глаза.

–Да, конечно. Я была на шоу. Хотела стоять ближе к сцене, но не смогла. Там столько народу. И я стояла сзади. Лодка и Олли Ридель, они плыли, – ее английское произношение не было совершенным, но вполне можно было различать слова.

Пауль ухмыльнулся, но промолчал. Любажа лишь бросила на него короткий взгляд и продолжила.

-Потом был, – она замялась, покручивая в воздухе пальцами, подбирая нужное слово. – Бум.

-Взрыв, – помог Шнайдер.

-Я не знаю что вы сказали, не знаю этого слова. Бум, огонь, понятно?

-Да, да, продолжайте, – поторопил ее Тилль.

-Но я не стала смотреть на это. Я увидела что лодка упадет и мне станет больно. Это было так близко.

-Это все понятно, давайте все же про мужчину, – Тилль снова поторопил ее.

-Да, мужчина… Он был в такой одежде. Не знаю этого слова.

-В форме? – предположил Рихард

-Я не знаю слова, – она уже говорила уверенно и сухо. – Черная одежда и кепка, тоже черная. Я видела, что он блондин. Волосы длинные.

-Вот так? – Тилль показал руками длину волос где-то до плеч.

-Нет, – улыбнулась Любажа, и указала на Шнайдера. – Как у него.

Шнайдер невольно поежился, когда все повернулись к нему.

-Я не блондин, – Сказал барабанщик, сам не понимая зачем он это произнес, ведь никто его не обвинял.

-У полиции есть такая вещь, там можно сделать рисунок преступника, не знаю как это называется, – Рихард отошел от девушки и снова уселся на стул.

-Отличная идея, – поддержал Шнайдер. – Полиция скоро будет.

-Не сейчас, мне очень нужно идти. Я живу в одном с вами отеле и думаю что найду вас вечером. Или сразу пойду в полицию. Вот, – она протянула Тиллю какой-то листок. Вокалист неуверенно посмотрел на нее, но листок все же взял.

-Что там? – спросил он

-Мой телефон, если нужно. Я ухожу, до свидания, – она поднялась и пошла к выходу.

Никто ничего не сказал, никто не остановил ее. Прошло несколько минут, но в гримерке по-прежнему было тихо. Наконец Пауль шумно выдохнул и сказал:

–А мне кажется что она врет. Очередная поклонница, нашла повод увидеться с нами.

-Не знаю, мне она вообще странной показалась. Только о полиции заговорили и тут же убежала. Акцент этот нелепый. Имя какое-то дурацкое, – Шнайдер посмотрел на Рихарда, словно ища поддержки.

-Акцент, это нормально, – сказал Рихард. – А вот полиции она испугалась, это и правда странно. Может…

Но он не закончил, дверь распахнулась и в гримерку по-хозяйски вошли два полицейских.

-Инспектор Ральф Брингер, – представился один из них.

***

Все тело страшно ныло, саднило разбитое лицо, глаз уже заплыл, колено распухло, но все это было мелочью по сравнению с тем, что его заперли в какой-то камере и ко всему прочему угрожали расправой над его семьей. Олли сидел на низком деревянном лежаке в углу и напряженно думал. Но мысли, обычно такие стройные и плавные, сейчас словно принадлежали кому-то другому. Ничего путного в голову не приходило. Волнами накатывали жуткие воспоминания. Бесконечный коридор, дикая гонка, удары сыпавшиеся один за одним, потом дверь и свет за ней и надежда. Но за дверью лишь еще одна комната, а там снова дверь и выход. Перед тем как выйти на улицу похититель заставил его переодеться. Из какого-то пакета, стоявшего тут же в этой комнате (подготовился заранее, мерзавец), он извлек бесформенный балахон и спортивные брюки не первой свежести. Олли не сопротивлялся, молча и быстро скинул концертный костюм и облачился в этот новый и неприятный, понимая зачем это нужно, в своей одежде, он мог бы привлечь излишнее внимание.

Вышли на улицу где-то в подворотне, в ста метрах одиноко стояла машина. Олли собрался и решил при первой возможности дать деру. Но на улице убежать он не смог, похититель назвал всего два имени – его женщины и ребенка и он тут же отбросил все мысли о побеге.

Похититель грубо затолкал его в машину, надел на голову черный мешок, связал руки и куда-то повез. Ехали не очень долго, хотя может Олли и ошибался, ему казалось что в машине он пару раз отключался, а потом снова приходил в сознание. Но были ли эти провалы на самом деле или нет, он не мог ручаться. Когда машина остановилась Олли еще верил что все образуется, ну не может такого быть, чтобы весь мир был настроен против него. Но положение лишь ухудшилось, мучитель выволок его из машины, пару раз ударил ногами в тяжелых ботинках, снова пригрозил расправой над семьей и поволок куда-то. Олли не знал где находиться, не мог ничего видеть.

Они шли по лестнице, сначала вверх, потом вниз. Олли спотыкался, несколько раз падал, вскрикивая от боли, похититель молчал и лишь бил его. Наконец они остановились.

-Ты будешь сидеть тут, – сказал мучитель, снимая мешок с головы Олли и подталкивая его в спину.

На пару секунд Ридель растерялся, он зачем-то посмотрел прямо на своего инквизитора, за что и получил удар по лицу. Потом еще один удар. От неожиданности, боли и обиды он закричал. Но никто не слышал его, лишь страшный палач довольно ухмыльнулся и захлопнув тяжелую железную дверь ушел.

Олли огляделся. Он был в маленькой камере: земляной пол, присыпанный деревянной стружкой, низкий потолок, деревянные стены, в углу низкий самодельный лежак. Чуть дальше еще одна комнатка. В надежде он бросился туда и увидел маленький сортир: раковина, толчок и осколок зеркала на стене. Под потолком лампочка без абажура. Очень хотелось пить. Он подошел к раковине и открыл кран. Вода была чистая и холодная, она обжигала губы, он попил немного, умыл разбитое лицо, морщась от боли, и вернулся в камеру.

Теперь он сидел на самодельном лежаке, безвольно свесив голову и борясь с приступами гнева и подступающей тошнотой. Временами его начинало лихорадить и тогда он обхватывал себя руками, сжимал зубы и сидел так, уставившись в одну точку. Потом приступ проходил, он вставал, начинал ходить по камере, стучать в железную дверь, кричать, звать на помощь, пока голос не срывался и новый приступ лихорадки не заставлял его снова усесться на лежак. Время шло, ничего не менялось. Никто не приходил на помощь, похититель тоже не возвращался. Наконец Олли улегся на лежак и забылся нехорошим беспокойным сном.

***

В эту ночь Тиллю в отеле не спалось. Он ворочался на кровати, стонал; то укрывался одеялом, то зло сбрасывал его на пол. Часы на прикроватной тумбочке тикали, отсчитывая секунды тягостной ночи. За окном было совсем тихо, лишь изредка тишину нарушал какой-то тревожный звук, то ли плачь, то ли стон ночной птицы. Этот крик, а потом снова тишина, на некоторое время, и снова крик. Тилль каждый раз непроизвольно вздрагивал, тяжело вздыхал, переворачивался на другой бок, пытался отрешиться от внешнего мира, но сна не было. Пару часов назад, уставший и морально и физически, он вернулся в отель, поднялся в номер и с наслаждением уснул. Но ненадолго. Ему снился сон.

Он идет по длинному коридору, которому нет конца. То справа, то слева он видит двери и все они закрыты. Где-то капает вода, и нет больше ни одного звука в этом месте, лишь звук его собственных шагов, такой чужой и пугающий. Здесь холодно и безжизненно. Коридор перестает существовать. Он уже в оранжерее, здесь так тоскливо и пустынно, кажется что ни одна живая душа никогда не бывала тут. Кругом в горшках растут причудливые цветы, они оплетают стены, потолок, пол. Он пробирается через эти заросли, отмахиваясь от каких-то насекомых. Опьяняющий запах цветения, ему дурно. Он хочет повернуть назад, но оборачиваясь, понимает, что не знает куда ему идти. В панике он начинает рвать цветы и листья, кидать их себе под ноги и тут слышит крик. Он бежит, ноги путаются в зелени, он падает, поднимается и снова бежит. В конце оранжереи он видит окно. Оно так нелепо смотрится в этом мире беспризорных и брошенных растений. Тилль подходит к нему. За окном – комната. Там Олли. Сначала Тилль не понимает, почему басист висит в воздухе в такой неестественной позе. Тилль присматривается и видит что комната оплетена паутиной и Олли подвешен на ней, словно муха. Олли кричит, к нему подбирается огромный мохнатый паук, медленно и уверенно; все правильно, ведь паук – хозяин здесь. Тилль бьет руками в стекло, кричит, пытаясь испугать этого мохнатого монстра, но все действия его остаются незамеченными. Паук все ближе, крик Олли все громче.

Тилль проснулся в мокром поту и долго не мог унять дрожь в руках. Потом немного успокоившись он снова лег, пытаясь заснуть. Все тщетно. Через час мучений солист не выдержал: он сел на кровати, свесив босые ноги на пол, посидел так пару минут, а потом решительно направился в ванную. На эту ночь кошмаров было достаточно.

Оказалось, что сидеть в номере и ожидать рассвета еще более невыносимо. Тилль попробовал было читать, открыл книгу, но через секунду с раздражением отбросил ее от себя. Тогда он встал и подошел к окну. Перед отелем никого не было, фанаты, по всей видимости ушли спать. Горели фонари, освещая улицу своим безжизненным искусственным светом. Тилль не отрываясь смотрел в одну точку, раздумывая над случившимся, и тут он увидел, как из отеля вышел мужчина. Тилль присмотрелся и замер в ужасе. Он узнал того коренастого мужика пятидесяти лет из бара в Аугсбурге. Мужчина стоял на дороге и кажется, раздумывал над тем, куда ему пойти.

-Это же он! – вслух произнес Тилль и тут же закрыл рот рукой, словно испугавшись, что может быть услышан с улицы.

Мужчина тем временем повернулся и не спеша побрел прочь от отеля. Тилль думал не долго. Он схватил с кресла брюки и стал торопливо одеваться, а уже через пять минут вокалист стоял на улице перед входом в отель, приняв решение проследить за подозрительным субъектом.

Погоня. Холодный воздух в разгоряченное лицо. Адреналин. Учащенное биение сердца. Мужчина впереди, идет медленно, не оглядываясь. Тилль сзади, похож на преступника. Он то крадется, то делает короткие перебежки, прячется за деревьями, за автобусными остановками, воровато оглядывается, боясь быть замеченным. Вот мужчина остановился, оглянулся, словно почувствовал преследователя. Тилль бросился в подворотню, молясь всем богам, чтобы его не заметили. Постоял пару минут, осторожно выглянул. Пустая улица. Никого, куда не посмотри.

-Черт, – зашипел Тилль. – Упустил.

Но нет, вот же он – тот мужик. Он перешел на другую сторону улицы и теперь с любопытством разглядывает в темноте какой-то памятник.

-Вот странный тип, – шепчет Тилль.

Мужчина, тем временем, уже насмотрелся, он снова неспешно идет по улице. Тилль стоит в раздумии. Светает, скоро на этих улицах будет полно народу. Студенты пойдут на свои занятия, ранние служащие на работу, город наводнится туристами и праздными гуляками и его непременно заметят и узнают. Будут останавливать, просить автограф, он уже не сможет никого преследовать. Нужно действовать. Тилль решается. Он со всех ног бежит к подозрительному незнакомцу, замечая краем глаза, как какой-то человек, выходит из бара и останавливаясь с удивлением смотрит на него. Это сейчас не важно. Тилль бежит, нагонят мужчину, видит, как тот оборачивается. Вокалист протягивает руку, хватает незнакомца за шиворот куртки и в этот момент понимает, что ему не в чем обвинить этого несчастного.

-Эй, вы что?! – мужчина говорит с легким акцентом, его, расширившиеся от ужаса, глаза вопросительно смотрят на Тилля.

-Кто вы? Почему вы преследуете меня? Что вам от меня нужно, – выкрикивает Тилль. И чувствует как кто-то сзади сильно бьет его по голове. От неожиданности вокалист выпускает незнакомца, хватается за голову.

-Эй, эй! – мужчина размахивает руками. – Не нужно его бить, все в порядке, идите отсюда. Это же Тилль Линдеманн – вокалист Rammstein. Что вы наделали.

Тилль еще пытается что-то предпринять, но перед глазами плывут круги, его мутит и он сгибается. Тилля рвет на дорогу. А странный незнакомец, вместо того чтобы убежать, заботливо поддерживает его за плечи.

========== 26 мая ==========

***

–Простите, что я на вас набросился. – Тилль с перебинтованной головой, похожий на раненого солдата, сидел в своем номере. Загадочный мужчина, которого, как оказалось, звали Фридрих Ларсен сидел в кресле напротив и улыбаясь смотрел на него.

—Да, что вы. Я же все понимаю. Это ужасно… Ваш басист, – Ларсен покачал головой – Эх, я понимаю.

Именно Ларсен помог добраться Тиллю до отеля, вызвал врача, и пока того не было, обработал рану вокалиста. Он рассказал Тиллю свою историю. Фридрих был наследником огромного состояния, он жил в Австрии и уже много лет увлекался творчеством группы. Сейчас, когда ему исполнилось пятьдесят он отошел от дел и решил поехать в путешествие по миру, а заодно побывать на паре тройке концертов любимой группы. Он был на шоу в Аугсбурге, потом полетел в Америку, в Нью-Йорк, устав от тамошней суеты решил вернуться домой в Европу, и напоследок побывать еще на одном концерте, здесь во Фрайбурге. Похищение басиста произвело на него гнетущее впечатление. Всю ночь он не мог уснуть, долго крутился в постели, (совсем как Тилль), и поняв, что забыться сном все равно не удастся, решил побродить по ночному городу, где и был схвачен не в меру подозрительным вокалистом.

—Знаете, я же всю ночь думал как помочь вам. – Фридрих поднялся с кресла и подошел к Тиллю. – И знаете что я придумал?

—Не знаю. – Тилль по прежнему, несмотря на рассказ и уверения в вечной преданности не доверял этому человеку.

Было в Ларсене что-то такое неприятное, то ли эта манера все время почесываться, то ли это пристальный взгляд, Тилль не мог понять, и не мог доверять ему. К тому же он не верил в совпадения.

—У меня же очень много денег. – Ларсен сделал паузу, желая чтобы Тилль оценил размеры его колоссального состояния. – Я найму лучших сыщиков из Австрии. Завтра они будут здесь и завтра начнут поиски, даже не завтра, а уже сегодня. Прямо сейчас, надо только позвонить.

—Не стоит. – Немного резче чем следовало, ответил Тилль. Ларсен удивленно вскинул брови и посмотрел прямо в глаза Тиллю.

—Почему же? Как же так. Я сделаю все даром, безвозмездно.

—Да не в деньгах дело. – Отмахнулся Тилль. – Просто не нужно и все, делом занимается отличный полицейский, инспектор Ральф Брингер, и не нужно впутывать сюда посторонних. Кстати, не хотите ли проехаться в полицейский участок.

—Зачем это? – Спросил Ларсен и попятился.

—Можете помочь. – Тилль внимательно следил за своим беспокойным гостем, ожидая чего угодно.

—Помочь? Ну что же, хорошо, если смогу помогу. – Лицо Ларсена смягчилось и он снова заулыбался. – Только вот давайте после того как вы выспитесь.

—Нет, что вы. – Тилль говорил спокойным голосом, хотя внутри был напряжен словно перетянутая струна. Его подозрения только усилились и он уже не верил ни единому слову Ларсена. – Я совсем не устал, поедемте сейчас.

—Ну, понимаете, я же тоже устал, хочу спать. – Увиливал Ларсен, продолжая улыбаться. Тилль как бы между делом поднялся с кресла и подошел к окну. Рассвело, перед отелем начали собираться поклонники, но смогли бы они что-нибудь сделать, если бы Тилль вдруг позвал на помощь. Вряд ли. Голова гудела, сил не было, и если бы сейчас этот Ларсен набросился на него, сам он бы не смог дать отпор.

—Это не займет много времени, поедемте, прошу вас. Ваша помощь может быть неоценимой. – Тилль уговаривал Фридриха, а сам напряженно раздумывал о том, как бы позвонить кому-нибудь из группы, хотя бы Шнайдеру и попросить того зайти. Сейчас он начал понимать, что жутко сглупил, позволив этому малознакомому господину прийти в свой номер, понимал, что нужно было сразу идти в полицию, но было уже поздно сожалеть.

—Ну хорошо, если настаиваете, давайте я вызову такси и поедем в полицию. – К удивлению Тилля Ларсен согласился.

—Не стоит беспокоиться, я сам вызову. – Воспользовавшись ситуацией Тилль подошел к телефону и набрал номер Шнайдера, надеясь, что тот сразу поймет и не станет задавать глупых вопросов.

—Вызывайте пожалуйста, – вежливо согласился Ларсен и снова уселся в кресло.

Шнайдер поднял трубку сразу.

—Да.

—Здравствуйте. Мне нужно срочно заказать такси.

—Тилль?

—Да, именно, такси к отелю, и как можно быстрее.

—Что-то случилось?

—Да, все верно. Через сколько будет машина?

—Ты у себя в номере, я сейчас зайду.

—Спасибо большое, буду ждать.

Тилль положил трубку, радуясь в душе, что все так удачно вышло. Но радость угасла, когда он посмотрел на Ларсена. Тот сидел в кресле и пристально смотрел на него. Было видно, что он разгадал хитрость Тилля.

—Послушайте, почему вы мне не верите, зачем этот маскарад? – голос Ларсена дрожал от негодования. – Кому вы звонили? Охране?

—Я вызывал такси. – Тилль сделал изумленное лицо, но Ларсен не был дураком.

—Вы вызвали такси и забыли назвать адрес. Не делайте из меня идиота. – Ларсен вскочил с кресла и тут в номер ворвался Шнайдер.

Не раздумывая барабанщик подлетел к Ларсену и ударил того по лицу, Ларсен охнул, схватился за разбитый нос и осел на пол.

—Я вызвал полицию – сказал Шнайдер посмотрев на Тилля. – Что с головой?

—Не сейчас, давай свяжем его, он может быть опасен. – Тилль с опаской поглядывал на лежащего на полу Ларсена, опасаясь, что тот сейчас выхватит пистолет. Но несчастный Фридрих только мычал что-то, так и не отнимая рук от лица.

—Чем? – Шнайдер засуетился. Тилль огляделся, ничего подходящего не было. Тогда он снял с себя кофту и бросил ее Шнайдеру.

—Этим попробуй.

Шнайдер наклонился над Ларсеном и грубо схватив того одной рукой за запястья попытался другой связать ему руки, но ничего не выходило. Ларсен стал брыкаться, извиваться и кусаться. Тилль пришел на помощь и вместе они смогли повязать несчастного.

—Что же вы делаете, паразиты. – Кричал Ларсен, выплевывая окровавленную слюну. – Да я вас по судам затаскаю. Да я …

—Заткнись уже – маньяк проклятый. – Шнайдер замахнулся и Ларсен тут же затих. – Где Олли? Говори, мерзавец!

Но Ларсен больше не желал разговаривать, он лишь злобно посмотрел на Шнайдера и плюнул ему в лицо, после чего затих.

—Ублюдок! – Сказал Шнайдер, утираясь.

—Оставь его, сейчас полиция приедет. – У Тилля закружилась голова и он плюхнулся на кресло.

—Где ты его нашел, это же тот мужик из бара, – Шнайдер сел в кресло напротив.

—Он ночью вышел погулять, я из окна увидел и пошел за ним. Хотел на улице скрутить, не вышло.

—Это он тебя так? – Шнайдер указал на забинтованную голову вокалиста.

—Нет, какой-то урод пьяный на улице. Сзади подобрался. Когда я этого – Тилль указал на лежащего на полу Ларсена – схватил.

—А что он у тебя в номере делает?

—Он сам меня сюда и привел, рассказал историю правдоподобную, дескать он наш поклонник и все такое, только вот я, почему-то, ему не поверил.

—А между прочим, – вдруг встрял в разговор Ларсен. – Людям нужно верить. И все что я рассказал – правда.

—Заткнись, – огрызнулся Шнайдер.

—Постойте, если не верите, то у меня в номере есть документы, сходите и проверьте. А хотите, можете позвонить моему сыну в Австрию и он подтвердит.

—Заткнись, – повторил Шнайдер. – Лучше скажи, куда ты ублюдок Олли спрятал.

—Я еще раз вам говорю, я никого не похищал.

—Не хочешь, не говори, полиция разберется. – Шнайдер снова повернулся к Тиллю.

Вокалист задумчиво смотрел на связанного Ларсена.

—Слушай, а если он не врет. – с тревогой сказал Тилль.

—Не вру. – Подтвердил Фридрих и чуть покивал в подтверждение.

—Да ты замолчишь уже?! – рявкнул Шнайдер.

—Погоди ты кричать, – Тилль раздраженно посмотрел на Шнайдера. – Послушайте, Фридрих, или как вас на самом деле зовут, если вы невиновны, тогда почему не захотели в полицию ехать?

—Что значит не захотел? Я же согласился, это вы начали какой-то ерундой заниматься. Развяжите меня уже, вы же разумный человек. Зачем это безобразие?

—Тилль, не нужно, не верь ты ему. – Шнайдер с тревогой посмотрел на Ларсена.

—Вы знаете, Кристоф, вы мне никогда не нравились и теперь я убедился, что ни капельки ни ошибался на ваш счет, – сказал Ларсен и обращаясь к Тиллю добавил. – Ну имейте вы совесть, развяжите меня, это же унизительно.

Услышав свое имя Шнайдер поморщился, но ничего не сказал. Тилль собрался было уже подняться, чтобы развязать Фридриха, но тут в номер ворвались двое полицейских.

***

Инспектор Брингер был крепим сильным мужчиной, не красивым, но не лишенным особенного мужского обаяния. У него было гладкое, чисто выбритое лицо, тонкий маленький нос, пухлые губы и живые, немного раскосые серые глаза. Говорил он спокойно, и делая паузы всегда выразительно смотрел на собеседника, ожидая когда тот согласиться с его доводами. Тиллю он нравился. Брингер относился к людям с подчеркнутым уважением и, даже можно сказать, с какой-то теплой дружеской заботой. Он никогда не кричал, никогда никого не ругал и видно было, что младшие сотрудники смотрят на него с нескрываемым обожанием.

Они сидели в его большом уютном кабинете. Из открытого окна доносились приглушенные звуки оживленного города. Брингер пригласил Тилля для разговора, после того как их вместе со Шнайдером и Ларсеном, (последнего, кстати, проверили и он оказался именно тем за кого себя выдавал) привезли в полицейский участок, для дачи показаний. Теперь Тилль сидел в удобном мягком кресле напротив инспектора, не спеша пил, предложенный ему, крепкий и вкусный кофе и курил сигарету. На столе у инспектора был идеальный порядок, перед ним лежал белый лист бумаги исписанный мелким почерком и он внимательно читал его, иногда тяжело вздыхая и поднимая глаза на Тилля, а потом снова углублялся в чтение. Наконец, закончив, Брингер аккуратно взял листок, положил его на краешек стола, и посмотрев на Тилля сказал:

–Вот вы же умный, взрослый и серьезный человек. – Он сделал паузу и убедившись, что вокалист полностью согласен с таким лестным отзывом о самом себе, продолжил – Зачем же вы делаете такие нелепые и я даже бы сказал ничем не оправданные поступки?

Тилль попытался было возразить, но Брингер остановил его жестом и продолжил:

–Мы ведь с вами вчера договорились, – Он посмотрел на Тилля и тому не оставалось ничего другого, как кивнуть головой. – Если вы видите что-нибудь необычное или подозрительное, то сразу же звоните мне. А вы что? Как в дешевом детективе, бросились в погоню за человеком, пытались его скрутить, прямо на улице, по голове получили…

—Да, я даже как-то и не подумал в тот момент. Увидел этого Ларсена и словно с ума сошел. – Сказал Тилль.

—Понимаю. Но и вы меня поймите. У нас тихий, мирный, спокойный город. Тут появляется этот ваш маньяк, похищает прямо с концерта вашего гитариста, потом убивает эту девочку. Хотя нет, сначала убивает, потом похищает. Все это вызывает некий резонанс в обществе. Вы видели утренние газеты?

—Нет, как то не до этого было, – едко ответил Тилль.

—Вы не сердитесь на меня, я полностью на вашей стороне. Но пресса. Вы бы что ли выступили перед ними, рассказали, что случилось, а то они всякие небылицы пишут.– Брингер снова выжидающе посмотрел на Тилля, ожидая от того какой-нибудь реакции, но Тилль угрюмо смотрел на свои ботинки.

—Плевал я на прессу. – Наконец сказал вокалист и поднял глаза на инспектора. Брингер лишь покачал головой и продолжил.

—Ладно, это ваше дело. Давайте вернемся к вашему героическому задержанию особо опасного господина Ларсена. Кстати, очень влиятельного австрийского бизнесмена.

—Ну, давайте только без этого сарказма обойдемся. Мне очень жаль, но мое поведение можно понять. Этот влиятельный бизнесмен появлялся всякий раз, когда совершалось убийство, вы бы на моем месте тоже задумались.

—Задумался, я и сейчас задумываюсь и буду тщательно следить за господином Ларсеном, но ваши поступки, как бы вам мягко сказать, немного непоследовательны. Вы преследуете этого господина глухой ночью, прячась по подворотням, потом вдруг решаете задержать его, бросаетесь на него, хватаете и тут получаете сильный удар по голове, от какого-то неизвестного. Кстати, можете написать заявление и мы попробуем найти хулигана.

—Не стоит – отмахнулся Тилль.

—Дело ваше. Герр Ларсен, вместо того чтобы броситься бежать, помогает вам добраться до номера, оказывает вам первую помощь, вызывает доктора, потом он опять-таки проявляет к вам заботу и участие.

Тилль горько усмехнулся.

—Не нужно смеяться, именно участие, он предлагает вам за его деньги, не требуя ничего взамен, нанять сыщиков и помочь вам найти похищенного гитариста мистера Риделя. В ответ вы предлагаете проехать с вами в полицейский участок. Ну, ладно, это наверное самое мудрое ваше решение за всю ночь, и, что самое интересное, мистер Ларсен соглашается. – Брингер снова замолчал и грустно посмотрел на Тилля. – Что же делаете вы? Вы, как в дешевом шпионском боевике, тайно зовете в свой номер вашего друга и коллегу Шнайдера. И он, напуганный ранним звонком и какой-то секретностью, что ли, не разобравшись бьет несчастного предпринимателя по лицу, связывает его, с вашей подачи, и пытается добиться от него ответа на мучивший его всю ночь вопрос – где же господин Олливер Ридель. Ну, согласитесь, не хорошо.