Текст книги "Иной путь (СИ)"

Автор книги: Flamika

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Посмотрим… Кстати, Ваш серебряный ножик случайно утонул в реке. И плетка тоже, – Тэм не смог сдержать нахальную улыбочку.

– Резонно. Надеюсь, арбалет ты мне оставил? – знал бы ты, сколько у меня зачарованного хлама – легче сжечь этот дом, чем все найти. Я уже и сам не помнил, где и что припрятано.

– Вроде, валялся где-то…

– Идиот. Мы зиму не переживем, если ты его выкинул, – а вот это была правда. Мое основное оружие, сделанное на заказ, очень дорогое и ни разу меня не подводило. Все остальное по сравнению с ним – просто игрушки.

– Да не трогал я вашу штуковину. Только воспользоваться вы ей все равно не можете.

Я вздохнул. Дела обстояли действительно скверно. Идея Тэмера насчет его безумия казалась мне утопической – он уже нашел то слово, которым они это называют… Может, он даже никогда в жизни не пил крови – с его поведением вполне вероятно, но скверна, текущая по его венам, все равно рано или поздно сделает свое дело.

Парень походил по хате немного, потом, словно вспомнив что-то, выудил из небольшого ящика возле двери несколько картофелин и принялся их чистить, точнее, скубать ножом, складывая в котелок. Суп сварить собирался, или по мутной памяти делал сам толком не знает что? Интересно все же, кем он был до того, как его обратили… Но точно не поваром.

– Скажите, что вам можно есть? – на последней фразе голос вампира немного изменился, почти не заметно, но я понял: он не забыл, как я случайно чуть не заморил его голодом. Ни одного моего удара и ни одной моей насмешки. Просто старался сам быть человечным, потому что так было по его мнению правильно, и это не могло не вызывать уважение.

Нечисть с собственным моральным кодексом. Еще вчера это показалось бы мне веселым. Еще вчера все было нормально…

Если все это, конечно, не маска: все что я раньше знал о вампирах, не вязалось с тем, что я сейчас видел.

До вечера мы почти не разговаривали, изредка перекидываясь несколькими фразами насчет обеда, или другой мелкой домашней работы, которую Тэмер беспрерывно делал, желая занять чем-то руки. Суетливый, беспричинно дотошный… словно самый обычный пацан, попавший в незнакомое место и не знающий, как ему теперь быть.

Если и выживу, все равно мне никто не поверит. Впрочем, говорить о выживании было рано:

каждый раз, когда я пытался хоть что-то съесть, мне становилось хуже. Даже ругаться сил не было. Поздно вечером, когда пребывание в постели стало нестерпимым, на улице раздались шаги. Я передернулся: значит, все же меня пришли добить.

– Хозяин! Ярко горит в окне свеча, а ночью на улице холодно и опасно. Впустите в дом усталого человека, не заставляйте выламывать ветхую дверь!

Ишь соловьем разливается, небось, бардом или менестрелем подрабатывает…

– Господин Карон, с вами все в порядке? – в мелодичном, хорошо поставленном голосе гостя послышалось легкое беспокойство. – Пожалуйста, откройте! Я из гильдии, и меня отправили проведать, как вы себя чувствуете.

– Тэм, открой, – тихо проговорил я. – Сопротивляться бесполезно.

Он умоляюще поглядел на меня, но я только тихо кивнул, подтверждая свой приказ. Им ничего не стоит поджечь хату снаружи. С другой стороны, была слабая надежда, что говоривший человек не в курсе, зачем его послали сюда.

Щелкнул засов и на пороге появился высокий блондин в необычно пестром одеянии. Незнакомец.

– Я раньше никогда вас не видел, господин…

– Тори. Но можно просто Каспер, к чему коллегам эти формальности? Я из Твенской школы, приехал сюда только вчера вечером, немного опоздал на собрание, впрочем, не думаю, что я пропустил что-то важное, – человек оглядел комнату, равнодушно мазнув взглядом по Тэму, тряхнул гривой золотистых кудрявых волос, и, не найдя себе места получше, уселся на низкий табурет, аккуратно сложив рядом сумку с вещами, из которой торчала флейта. И впрямь музыкант издалека, даже одет по летнему легко.

– Вы беспокоите меня, Ланли. Что-то случилось?

– Не знаете, значит? Или дураком прикидываетесь… Я отравлен. Не могу встать с постели. Гильдия, впрочем, в курсе, иначе с чего бы ей интересоваться моим здоровьем.

В темно-серых глазах Каспера полыхнуло негодование, смешанное с изумлением.

– Богами забытое местечко, этот ваш Свартан, но чтобы жагеры травили друг друга…

Я промолчал, чтобы лишний раз не дергаться. Какие жагеры, просто обычный сброд… Нужно было уезжать отсюда раньше, пока еще была возможность. Но ведь это мой город, я поклялся защищать его, тут все мои друзья… Скоро лягу рядом с ними.

– Э, я смотрю, вы совсем сдались, Ланли, так нельзя. При всем моем уважении, негоже охотнику впадать в уныние. Давайте-ка я осмотрю вас и посмотрим, что можно сделать.

Не дожидаясь моего согласия, он откинул одеяло, измерил пульс на обеих руках, потом стал мять живот. Я шипел, стиснув зубы – стоило ему слегка надавить, как под его ладонями словно возникали маленькие буравчики.

– Давно вы так?

– Первые сутки.

– Вторые, – тихо поправил Тэм.

Вот как… Сколько же я валялся в отключке?

– Рвало?

– Да.

– Это хорошо, – Каспер накрыл меня и повернулся к вампиру. – Значит так, промывание желудка ему уже не поможет, время прошло. А клизму сделать придется. Пить нужно больше, желательно, мочегонные, ну и надеяться на лучшее. Ой!

– Только заметили? – ледяным тоном поинтересовался я. – Этот упырь к моей заднице не притронется.

– У молодого человека красивые глаза и улыбка, – легко произнес бард, как будто каждый день имел дело с разумной нежитью. – И я уверен, он будет очень деликатен. Это же он вам помог. Не капризничайте, Лан, что за детский сад, вы вообще жить хотите? Или мне вас за руки придется держать? Парень, как тебя зовут?

– Тэмер.

– Сходи к ручью и принеси воды. Знаю, ночь на дворе, но чем быстрее, тем лучше. Нам ее много понадобится.

Тэм со скоростью ветра вымелся за порог. Похоже, происходящее доставляло ему удовольствие.

– И кем же он вам приходится? Другом, родственником, любовником?

– Добычей. По случайности не успел пришить

.

– Сильно рискуете.

– Он был в цепях до того, как меня траванули. Сейчас что-то…

– Согласен, заковывать его после этого то еще свинство, да и куда вам в таком-то состоянии. Ладно, мне нет дела до ваших отношений, просто имейте ввиду, если он станет безумцем, я убью его не раздумывая. Без обид.

Прошло два часа.

Я обреченно глядел на горшок с булькающей водой. Говорила мне мама, много пить – плохо будет, но кто же знал, что настолько. Я не вынесу этого унижения!

Вынес. Нихрена этот засранец деликатным не был. Еще бы, отыгрывается по полной, ну или руки не из того места растут. Теперь у меня плюс ко всему, болел еще и зад. Ненавижу менестрелей. И упырей.

– Ты мне еще за это поплатишься – по полной программе, – вампир пожал плечами, будто это его не касалось.

Все-таки он чертовски красив, этот пацан, и даже в своем безразличии обладает определенной притягательностью. Не в то время и не в тех обстоятельствах, но я завершу начатое, пока еще не стало слишком поздно, пока он не превратился в хищника, которого заботит лишь одно: попить теплой кровушки.

Бард остался на ночь, а утром, убедившись, что я больше не помираю, удалился в город, видимо, отсыпаться, обещав каким-то образом выкрутиться с ответом. Даже странно с какой готовностью твенский охотник принял мою сторону. Если мне повезло, у меня появился союзник, если же нет… Впрочем, никто ко мне с ножом так и не заявился.

Еще четверо долгих суток унылого лежания на одном месте, хождения на трясущихся ногах по дому и ощущения полной беспомощности. Но все же мне стало лучше. В отличии от упыря. Поведение его пугало меня – с каждым днем, он словно деревенел, застывал. Пока в один прекрасный день я не застал его, неподвижно сидящем на уголке кровати и глядящим сухими глазами куда-то сквозь меня, вдаль. Близился очередной приступ.

Тэмер…

Снова мне бить тебя? Может попробовать по другому? Кто знает, может это последний шанс…

Я подошел к кровати, взял его голову в свои руки и поцеловал, пытаясь напомнить ему, хоть как-то пробудить его чувства.

– Тебе придется мне ответить, и твое время на «нет» истекает с каждой секундой. Не заставляй меня любить тебя такого стеклянного, я этого не вынесу.

Мои пальцы скользнули вниз, расстегивая рубашку пуговица за пуговицей, аккуратно, словно ткань была сделана из тончайшей паутины. Вон ее. Я позволил тонкому кружеву соскользнуть с худых плеч и прижал Тэма к себе, лаская его и опускаясь все ниже и ниже, пока наконец… Удивленный стон. Взгляд. Движение. Добро пожаловать из небытия.

Я остановился ровно на секунду, сцепив челюсти от неприятного ощущения внизу живота, для того, чтобы он имел шанс оттолкнуть меня, но вместо этого он ответил мне робкой лаской, поцелуем, легким, как весенний дождь. Значит, все-таки «да».

– Больно же будет… – чуть слышно проговорил Тэмер, вспоминая что-то.

– Немного. Но я не монстр, доверься.

К тридцати пяти бы не уметь… Да и ты тоже совсем не девственник. Вампир сжался на секунду, потом расслабился, то ли отдаваясь, то ли просто покоряясь моим движениям, сначала медленным и плавным, потом по нарастающей быстрым. Когда все закончилось, он неловко, словно забыв, как это делается, натянул назад рубашку, не застегивая.

Странное чувство, как будто я с призраком.

– Кто у вас был до меня?

– Какое это имеет значение? Если я скажу тебе, что он мертв, тебе станет легче?

– Вы неисправимы, господин Карон.

Мне стало смешно. Даже, когда мы лежали раздетые в одной постели, он все равно называл меня так.

– Скажите, вы поэтому меня не убили?

Я прокрутил в памяти сцену, когда первый раз увидел его, валяющимся в грязи возле моего дома: руки были скованы, а ноги, связанные до этого, видно, освободили, чтобы не нести. Помню, как на секунду потерял дар речи, приняв его за человека, а потом, поняв свою ошибку, орал как резаный, чтобы он перекинулся. Не очень пикантно…

– Не только.

– А то я не знаю, – Тэм отвернулся. На спине виднелось множество шрамов свежих и почти заживших. Часть из них оставил я. И все же…

Я запустил пальцы в его белые волосы и резко сжал, дернув на себя и заставив посмотреть мне в глаза через запрокинутую голову. Этот щенок не имеет права так разговаривать со мной.

– Хочешь по-другому – могу и по другому. Тебе так привычнее? – я ослабил хватку и он повернулся назад, на этот раз уже явно через силу. – Не беси меня, вампир, оно тебе не надо.

– Не беси меня, Риксон, оно тебе не надо – кого я собирался припугнуть? Берсерк не умел останавливаться, он знал только одно: свое «хочу» от начала и до конца. Такие мои фразы только заводили его еще больше.

– Шкурка этого изволчня будет классно смотреться вместо одеяла, правда, Лан? Не смей помогать мне, я сам!

В этой шкуре я его и опустил в гроб.

И тут я наконец понял. Все иллюзия, каждое слово Тэма, каждый взгляд и усмешка, в нем нет ничего, кроме бесконечного желания прожить подольше. Только вот со мной-трупом это совсем не сподручно, потому и спас. Ни капли жалости или привязанности, которые я себе напридумывал тут, лишь бесконечное равнодушие.

– Вы и без меня прекрасно беситесь. Если не отпустите мою руку, сейчас сломаете. Откуда у вас столько сил? – я разжал кулак, виня себя за несдержанность. Его право, такое же, как мое – прикончить его, когда он станет опасен.

========== Часть 4. Сказки твенского павлина ==========

– Я взбешен и оскорблен до глубины души!

Каспер в синем развевающемся плаще казался таковым даже со спины. – Почему в свартанской гильдии только лишь за вступление прощаются все преступления?! С каких пор быть охотником, нет, ОХОТНИКОМ может каждый проходимец?!

Камни мощеной улицы города будто через сапоги жгли мои пятки. Казалось, за каждым домом и кустом скрылось по отравителю. Но все же я не смог не заступиться.

– Не каждый. Во-первых их грехи не прощаются, а скорее не учитываются, пока они в гильдии, а во-вторых такое предлагают далеко не всем, это не какой-то там кружок кройки и шитья для преступников. Все, как минимум, умеют держать оружие, даже целитель.

– А как насчет Лорина? Грозный уничтожитель запасов плохого алкоголя?

– Так ты уже и с ним познакомился? – я задумчиво почесал подбородок. – Лорин был последним, кто говорил со мной перед отравлением, неужели этот тюфяк…

– Вообще, насколько мне известно, это он поднял тревогу, когда ты не явился на похороны, как там его…

– Сэма. Он кстати знал, что у меня в доме вампир.

– А вот это странно, почему он не сказал? То есть он предполагал, что ты уже мертв и предлагал мне сходить в гости к упырю?

Миленько.

– Много кто знал. Мне послали его после Охоты, чтобы я его добил. Впрочем, ты видел Тэма, так себе из него противник.

Мы поднялись по крутым ступенькам на третий этаж гильдии в кабинет главы. Когда-то я любил находиться здесь, мне казалось, мудрый мастер может решить все проблемы, а сейчас… Я посмотрел в усталое лицо Хэнка. Казалось, весь его вид говорил: ну сколько можно еще напастей? Напрасные смерти, пустые отчеты, вечное оббивание чужих порогов, теперь еще и это отравление… Неужели все не может разрешиться как-нибудь само?

– Господин Карон, – он улыбнулся мне, на какой-то миг сгладив морщины, и превратившись в того веселого человека, что я знал когда-то. – Я рад, что все обошлось. Как вы себя чувствуете?

– Скверно, но жить можно. Думаю, через несколько дней буду в порядке.

Я был тронут его заботой.

– Вы будете участвовать в объезде города? Планирую провести через месяц.

Ах вот оно что… Каждый раз перед началом зимы мы старались максимально обезопасить Свартан и дорогу до Лебона, потому и устраивали эти прогулки. Раньше было чисто формальное мероприятие, а теперь нередко приходилось сталкиваться со всякими монстрами. Кое-кто уже называл это Охотой, хоть я категорически не соглашался с таким мнением.

– Да, разумеется. Преступника уже нашли?

– Ищем, не все ведь очевидно. Ты сам-то кого подозреваешь?

Я не мог ответить на этот вопрос. Все последнее время я жил отшельником, да и до этого отношения с согильдийцами у меня не ладились. Любой мог, да и любые. Похоже, это дело подвиснет.

Каспер, до того с отрешенным видом стоявший у окна, достал из-за пазухи какой-то свиток. А я и не знал, что у него какое-то дело к Хэнку.

– Послушайте, господин Сактар, не могли бы вы подписать свидетельство о вступлении? Я бы одного новенького притащил, как раз к Охоте и успел… Совсем еще молод, но боец неплохой, и в нежити толк знает.

– Что же мешает ему самому прийти сюда? – глава недоуменно поднял бровь.

– Всем мы грешны, – возвел глаза к небу поэт, явно собираясь разразиться душераздирающей историей.

– Я понял. Приберегите свое повествование для стражи, когда будете вытаскивать его из застенка. Господин Омни, значит? – Хэнк размашисто расчеркнул документ, потом сунул руку в ящик стола и достал серебряный жетон, какой носил при себе каждый охотник. – Если их не убедит грамота, можете предъявить это. Только к кузнецу зайдите, пускай сначала выгравирует как там его… Тамер…

Касперу повезло, что я расслышал не сразу, а смысл того, что только что произошло, дошел до меня уже по пути к кузне.

– Ты безумец! Ты всю гильдию раком поставил, ты это понимаешь? – я попытался вырвать у охотника листок пергамента, но тот лишь со усмешкой увернулся, махнув полой плаща.

– Сами виноваты, что сделали такие правила. Получили то, что заслужили.

Он был в восторге от самого себя и своей выходки.

– Да как у тебя наглости хватило?! Не позволю чинить тебе здесь беспредел!

– Хорошо, Лан, тогда иди и скажи главе гильдии, что господин Омни – вампир, которого ты не убил потому что хотел поиздеваться подольше, а теперь передумал. После этого возьми осиновый кол и забей ему в сердце. А на что ты иначе рассчитываешь? Зимой все будут оборонять город, и ты подписываешься под то, что однажды раненый, вымотанный и усталый, ты вернешься домой утром, думая лишь о том, как завалишься спать, а этот милый мальчик прильнет губами к твоей шее – и оставит там отнюдь не засос.

– Он не может быть охотником! Самовлюбленный южный павлин!

– О птичках бы вам говорить, господин Карон… Темный эльф может, каторжник может, висельник может, почему вампир не может? Тем более такой как Тэмер.

Я хотел ответить ему, но не смог – нужно было отдавать жетон на гравировку. Буквы, появляющиеся под руками мастера словно вырезались у меня на сердце. В моей гильдии, в моем доме по моей вине охотником стала нежить. А Каспер все не унимался, и стоило нам выйти на улицу, он продолжил:

– Ну что ты все заладил: нечисть-нечисть. Что тебе с этого? Он спас тебе жизнь, хотя не видел от тебя ничего хорошего. Не стыдно?

– Он сделал это только потому, что сам за себя постоять не может.

– Так помоги ему. Ты же человек, коль это звание добавляет тебе гордости. Не нравится какой он, так научи быть другим, он готов учиться. Кто знает, может, для него есть шанс остаться таким, какой он сейчас…

– Ладно. Что сделано, то сделано, – буркнул я, сдаваясь. Ненавижу, когда меня агитируют – уже легче выполнить, чем объяснить, почему не делаешь. – А почему Омни?

– Да первое, что в голову пришло. Мне показалось, что это неплохая фамилия. Никто же проверять не полезет. Теперь у нас есть время, чтобы подготовить его… Думаю, я перееду на днях, чтобы не мотаться лишний раз в Лебон.

– Кровать прихвати.

Когда я добрался до своей хибары, вампир уже спал, свернувшись калачиком на печке, куда он перебрался, пока я болел. Худой, изможденный, ни к чему не годный, ну какой из него охотник? И гильдия его ненавидит, а он ее… Ладно, в конце-концов могу потренировать его немного, кусок не отвалится.

– Дело даже не в том, как быстро ты бегаешь, а в том, сколько ты можешь бежать, – упырь не ответил, пытаясь отдышаться. Его колени, ладони и нос носили следы встречи с почвой. Кожаная куртка, призванная защищать от холода, нелепо болталась на тощей фигуре, лишь затрудняя движения. Он старался, честно старался, до исступления, но как сделать из него воина за четыре недели я не знал.

Слишком слабый, даже для человека, не то, что для темной твари.

Чем он собирался сражаться? Слишком мало времени, чтобы учить чему-то. Его прошлое крепко спит, погребенное обращением, а тащить в город на полигон я его не мог. Что, если взять в расчет память тела?

– Доверься своим чувствам, – я завязал ему глаза. В качестве оружия у нас были две длинные, достаточно крепкие палки.

– Если собираетесь избить меня, то к чему такие сложности? – фыркнул Тэм. С каждым днем в нем становилось все больше ехидства. Взъерошив волосы, чем заставил вампира вздрогнуть, я слегка отошел.

– Защищайся. Как хочешь.

Легкий удар по голени, потом с другой стороны по бедру. Каспер внимательно наблюдал за нами, стоя на краю поля. Я опасался, что упырь начнет бестолково махать палкой во все стороны, не давая понять, что держал в руках раньше, но…

– Рапира.

– Или шпага, – возразил я, глядя на заведенную назад, согнутую в локте руку. – Интересно, сколько времени он занимался?

– Для первой Охоты сойдет.

Я вздохнул. Только если называть Охотой обход города и надеяться, что нам ничего не попадется. Так ведь обычно и было: контрольная поездка перед зимой, не более чем прогулка. Потом я смогу научить его стрелять, если конечно, он к тому времени останется таким же.

Поздно ночью мы собирались втроем в доме, еще недавно пустом и холодном, и заваривали травы в кипящем котелке – для меня и вампира. Каспер же медленно цедил винище откуда-то из своих закромов. Я ему тихо завидовал – в ближайшее время мне подобные напитки не полагались.

– Лежи спокойно, Тэмер. Если не дашь господину Карону размять себя, завтра не встанешь.

– Он больно, ай! – пф, больно ему, какие нежности. Я презрительно хмыкнул – где там мой серебряный ножик?

– Лучше расскажите что-нибудь, господин Тори!

Поэт улыбнулся. Еще бы, должно быть, он очень любил подобные просьбы. Примерно с минуту в абсолютной тишине мы слушали треск огня в печи, потом он, видно, настроившись на нужный лад, начал:

– Как-то раз во время моих странствий меня занесло в Катус. Это огромный приморский город на востоке Дейверии, – пояснил Каспер, поймав непонимающий взгляд Тэма. – Погода стояла отличная, и я завел себе привычку петь под аккомпанемент ветра в скалах и шум прибоя. Однажды мне начал отвечать чудесный женский голос, доносившийся со стороны моря. Я часто гулял по пляжу, стремясь найти певицу, но никогда не мог. В одну из таких прогулок голос стал настойчиво звать меня, и, не ведая, что делаю, я вошел в воду, и побрел прочь от берега.

– Боги, так это же была русалка! – в полуметре от моей головы впился в стенку мелкий метательный кинжал.

– Терпеть не могу, когда меня перебивают. Конечно это была русалка, но как я, одурманенный ее чарами, мог знать об этом? Я плыл все дальше и дальше, и вдруг голос исчез, а я оказался посреди черных волн. Начался прилив. Я изо все сил погреб к берегу, но устал, выдохся и наглотавшись соленой воды уже готов был пойти на дно, как вдруг появилась она, моя сирена, и увлекла меня за скалы, в крошечную бухту, скрытую от людских глаз.

Там я долго не мог прийти в себя, а она наблюдала за мной из воды. Убедившись, что жизни моей ничто не угрожает, она взмахнула хвостом и скрылась в пучине.

Я стал приходить туда снова и снова, рассудив, что опасаться мне нечего, и Шалина приплывала ко мне. Мы могли разговаривать часы напролет, но выйти из воды ради меня она не соглашалась. Мы полюбили друг друга, но я понимал, что такое общение ничем не закончится. Когда мое пребывание в Катусе подошло к концу, я распрощался с ней и уехал, надеясь позабыть.

Некоторое время спустя я имел счастье танцевать с прекрасной девицей на летнем празднике в одном небольшом городке – до сих пор помню ее заливистый смех, мы веселились, пили, а потом я приятно утомленный вернулся в таверну. Проснулся я оттого, что мое горло обвили нежные пальчики Шалины.

– Кто она, эта шлюха?! – кричала моя сирена. – Назови ее имя, подлец, и я выцарапаю ей глаза!

Женская ревность… И из ангела сделает разъяренную кошку, даже русалку может заставить расстаться с хвостом…

Всю ночь до утра я уговаривал ее, что невинная кадриль не имеет ничего общего с изменой, а она плакала, твердила мне, что я мерзавец и грозилась утопиться. Заставить ее замолчать мне помогла очередная побрякушка, но на этот раз надетая на безымянный палец. На мой, – он покрутил рукой и я действительно увидел кольцо, тонкое и почти незаметное, в отличие от всего остального блестящего хлама, навешанного на нем как на новогоднем дереве.

– С тех пор она сопровождает меня в моих путешествиях. Шалина, музыка для моих песен, яд на моих кинжалах, заря моей ночи… Поэт замолчал, его глаза приняли мечтательное выражение.

– Кхм, но где же она? – спросил я, убедившись, что Каспер закончил.

– В долине, – его голос утратил свою певучесть, став устало-деловым. – Вы свой город видели, разве тут место прекрасной девушке? Тем более, она носит под сердцем моего ребенка. Меня здесь держит только то, что жагеров катастрофически не хватает, иначе тоже зимовал бы в Суре.

Моя рука невольно потянулась к лицу. Оставил беременную жену и сдриснул в Свартан, прикрываясь благородными порывами. Ну точно павлин. Но все же…

Дьявол, мне нравилось, что здесь проиходит!

========== Часть 5. Охотники Свартана ==========

Мне бы только лучик света, глоток свежего воздуха… О большем я не прошу…

Может быть, для темных эльфов и нормально любить ночь и подземелья, но этот точно так не считал. Оно и неудивительно: лежа вверх ногами в вонючей яме уже целый месяц, пытаясь вдохнуть, раздираемыми от кашля, легкими… Просьбу его никто не услышал – голос был слишком тихий, да если бы и услышали, то что? Ничего.

На следующий день дарка достали. Живой труп с лихорадочно блестящими глазами. На левом плече след от ожога, в котором зоркий глаз безошибочно определит клеймо хозяина. Бывшего хозяина. Умыли, переодели, чутка накормили и заперли в комнате. Стража уже давно привыкла к его синей коже, черным губам и длинным острым ушам. Хотя, конечно, это и был первый и последний темный эльф, что они видели.

Один ублюдок хотел его купить, другой продать. В итоге оба поплатились за это жизнями. Только вот они были богаты и влиятельны, чего никак нельзя было сказать о дарке. В конечном счете, ничего не поменялось. Он продолжал быть товаром для тех, кто мог дать взятку или для тех, у кого были полномочия набирать преступников для выполнения той или иной работы. Только одна деталь: теперь ему следовало надеяться на то, что торги пройдут успешно.

– Как твое имя?

Человек, сидевший напротив него был совсем сед, хотя на вид ему можно было дать от силы лет пятьдесят.

– Эльт… – темный снова закашлялся. Похоже, говорить в ближайшее время было совсем не его.

– Эльтерион, – прочитал собеседник на небольшом листе пергамента. – Тебя обвинили в двойном убийстве с особой жестокостью и приговорили к, хм, пожизненному.

Людские законы не совсем подходили для представителей иных рас, особенно когда речь заходила о сроках, впрочем, сойти с ума от скуки темному никак не грозило. Там, где его содержали, можно было протянуть полгода, не больше. Это знал Эльтерион и, безусловно, седовласый мужчина тоже.

Хэнк Сактар вообще был довольно неплохо осведомлен о том, с кем имеет дело. Господин Колтон, прекратив возможность найма специалистов из Видара, дал ему возможность выбирать лучших из худших, только кем было укомплектовать небольшой отряд? Наемные убийцы, бесспорно, прекрасно владели оружием, а некроманты хорошо разбирались в нечисти… и именно поэтому они отпадали. Не было никакой системы, каждого «охотника» приходилось выбирать, подобно тому, как любители старины ищут древнюю вещь на барахолке. Если не на свалке.

Хэнку иметь темного эльфа в составе гильдии очень хотелось – и не только потому, что другие расы редко имели дело с людьми. Он же ночью как днем видит, если обучить его, дать в руки арбалет или лук – он не уступит школе. Если не перестреляет всех людей, до кого сможет дотянуться, мстя за поруганное достоинство. Ах, если бы боги дали ему возможность читать в чужих сердцах как в книге.

– Подпиши вот тут, – Хэнк протянул ему документ, прочитать замысловатые закорючки которого темный был не в состоянии.

– Я не портовая девка, чтобы меня снимать, – прошептал Эльтерион одними губами. Чего он на него уставился? Чего ждет? Остатки мужества таяли с каждой секундой. Наконец, не в силах больше бороться с собой, он взял перо, обмакнул в чернильницу и медленно, словно каждый завиток давался ему с трудом, расписался.

До сих пор он не пожалел о своем выборе.

– Господин Карон, прошу, вернитесь в отряд. И вы, господин Омни, боги, Тори!

Да, буду я сейчас слушать этого темного придурка, который и трех лет-то в гильдии не был. Я пришпорил лошадь.

– Тебе не обязательно следовать за мной, вампир. И тебе, поэт. Мне легче одному.

Тэмер молча следовал сзади – всадником упырь оказался неплохим. Замотанный с ног до головы в черные тряпки, он даже ухитрился произвести благоприятное впечатление на согильдийцев, правда, знакомы они с ним были всего несколько часов.

– Я с вами, господин Карон.

Да знаю я, что ты со мной. Что не по своей воле, тоже знаю. Только ведь я почти ничему не смог научить тебя, так что лучше вернись-ка к остальным.

– Ты безумец, Ланли! – Каспер был настроен решительно. – Не думай, что я еду за тобой, чтобы потакать твоему безрассудству.

– Так поворачивайте. Мне среди них некому подставить спину, – поняв, что я не собираюсь сотрудничать, твенец притормозил, отстав. Правильно, так мне будет спокойнее.

Что-то серое мчится среди деревьев. Для кого-то просто темнота, но для меня – изволчень. Существо, похожее на громадного волка, передвигающееся на земле, словно жаба, коварное и агрессивное, извращенное темной магией этих мест, но все же неразумное. Преследую его. На обратной стороне жетона изображена собачья голова, потому что мы должны охранять Свартан, вынюхивать тварей и перегрызать им глотки. Такой же значок теперь есть и у Тэма. Щенок.

Из одного темных сгустков стало несколько. В засаду завел, думает. Ну ладно. Все правильно. Убейте меня, твари. Не оставьте ничего, кроме горечи. Я разрядил арбалет, и с диким хлюпанием разорванного горла изволчень повалился на траву. Пара других в это время повисла на шее у моей лошади. Жаль, послушная была скотинка. Я соскочил на траву, выстрелил во второй раз, попав в живот нечисти, а потом, выхватив из-за пояса охотничий нож, всадил ей в глаз.

Третий выстрел – третий труп. Думал, кинуться на меня из кустов хорошая идея? Не-а. Еще одного, придавленного павшей лошадью, заколол Тэм. Хорошо, для первого раза.

– Господин Карон, забирайтесь!

Схватив протянутую руку я оказался вторым в седле. Как раз вовремя, чтобы не прыгать по снегу, среди подъехавших охотников.

– Неплохо, – в наступившей тишине голос Эльтериона прозвучал немного нелепо. И без него знаю. – Господин Омни, вы ведь первый раз? Что же, мои поздравления. Не каждому жагеру удается с первой же Охоты похвастаться трофеем, особенно учитывая рвение господина Карона, – темный беззаботно рассмеялся, потом резко перестал.

– Держитесь, пожалуйста, нас, иначе эта увеселительная прогулка может стать настоящей проблемой.

Не говоря ни слова, Тэм отвел лошадь в середину группы, где словно роза на клумбе, с недовольным видом восседал Каспер.

– Зачем ты рисковал жизнью, Лан? Мы еле успели…

– Полюбоваться на исдыхающих монстров, господин Тори? Я же говорил, мне не нужна помощь. Если бы не я, изволчни бы ушли у нас с дороги, оторвались на достаточное расстояние, а потом снова вернулись. Я знаю, что делаю.

– Он меня видел, – вдруг надтреснутым голосом произнес Тэм. – Он видел мои зрачки, поэтому прекратил смеяться.

Плохая новость. Какое-то время мы ехали молча, обдумывая, что делать. Наконец поэт, заговорщически наклонившись к уху, пробормотал:

– Если не пристрелил сразу, побежит к главе гильдии после Охоты. Нам нужно оказаться там в одно время.

– Угу. Эльтерион без Хэнка ничего делать все равно не станет. Он его любимчик, потому и руководит сейчас всеми.

– А я думал, потому что дроу прекрасно видят ночью, – потянуло на спор Каспера.

Я не ответил. С моей точки зрения никакие природные способности не могли быть заменены опытом. Хотя, если подумать, дарк – наследие войны, что была сорок лет назад – может пленным, а может среди раненых, оставшийся среди людей. Может, он и был неплохим бойцом, только слишком уж осторожничал.

Остаток объезда показался мне скучным, если не считать того факта, что тварей вообще не должно было быть так близко к Свартану. Пара сумраков, да Каспер метким броском кинжала сбил зубастую ворону.