Текст книги "Анна и Черный Рыцарь"

Автор книги: Финн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Джералд снова положил ладонь Анне на голову.

– Яркая звездочка, яркая звездочка… «И дитя поведет их».

«Звездочка» ей пришлась явно не по вкусу, но она ничего не сказала. Мы сели.

– Он мне столько о вас рассказывал, – сказал Джералд, – что мне уже кажется, я хорошо вас знаю. Он никогда по-настоящему не любил многих, но он приятный человек.

Джералд так и сочился добротой.

Где-то неделю спустя до меня вдруг дошло, что за все то время, что мы провели в Рэндом-коттедже, он никого не назвал по имени. Его присутствие настолько подавляло, что ничего, кроме: «Э-э-э… здрассьте!» – он от меня не добился.

Не прошло и десяти минут, как Арабелла вошла в гостиную, но нам они показались часами.

– Пожалуйста, входите. Он вас ждет. Кажется, ему немного лучше.

Мы уже были готовы двинуться в спальню, но Арабелла сказала, что постелила Джону в кабинете. Я легонько постучал и испытал огромное облегчение, когда услышал в ответ отрывистое:

– Да входите же, входите.

Мы вошли, не зная, чего ожидать. Джон выглядел отнюдь не плохо, быть может, лишь немного утомленным. Анне пришлось подержать ему кружку с пивом; сил у него было мало.

– Не слишком долго, я немного устал, друзья мои. Очень рад, что вы пришли. Очень. Да сядьте же, ради бога, Финн! Вы мне тут все перевернете. Садись на кровать, рядом со мной, Кроха. Я хочу на тебя посмотреть.

Анна ухмыльнулась и наморщила нос.

– Ну что, сорванец? – улыбнулся Джон. – Опять разговаривала с мистером Богом?

Она положила подбородок ему на плечо и что-то зашептала в ухо.

– И я тоже, Кроха, и я тоже. – Я определенно слышал, как он это сказал. Сомнений не было.

Мы посидели еще несколько минут, а потом я поднялся, собираясь попрощаться.

– Вот и отлично, – сказал, улыбаясь, Джон. – Мне действительно не помешает отдохнуть.

Анна поцеловала его в щеку.

– Спокойной ночи, мистер Джон. Я люблю вас.

– Я тоже вас обоих люблю. Очень. Вам лучше будет заночевать тут. Можете устроиться в моей спальне, она мне сейчас не нужна. На втором этаже вы будете одни. Полагаю, вас, охотники, это не смутит? А утром приходите повидать меня.

На этом мы и ушли.

Арабелла не возражала, чтобы мы остались на ночь и заняли Джонову комнату. И она даже не сказала, чтобы мы ничего не трогали!

Спать никому из нас не хотелось, хотя мы порядком вымотались. Мы стояли у окна в кабинете Джона и разговаривали.

– Финн, мистер Джон любит меня и тебя тоже, правда? Конечно, любит, Финн. Он назвал меня Крохой. Ты слышал? И сорванцом тоже.

– Ты не возражаешь?

– Нет, это было здорово.

Мы еще поговорили о всяких пустяках, а потом залезли в постель. Анна, по обыкновению, имела длительную беседу с мистером Богом, устроившись у меня под мышкой, а потом мы уснули. Как раз пробило полночь, а я в тот день был на ногах с пяти утра. Как ни хотелось подумать, вскоре меня сморил сон.

Я проспал почти четыре часа, которые пролетели как четыре минуты. Стук в дверь выбросил меня из постели.

Это была Арабелла.

– Джон умер, Финн. Около часа назад.

Вот и все, подумал я. Я не заметил, что рядом со мной стоит Анна. Она все слышала. Странно, но моей первой мыслью было: здорово, что не мне пришлось сообщить ей эту новость. Что делать дальше, я не знал.

Анна спокойно взяла ситуацию в свои руки.

– Я пойду приготовлю чай, – сообщила она и была такова.

Временами такое случается. После жуткого напряжения этой ночи тот факт, что Анна намерена приготовить нам чай, оказался для Арабеллы последней каплей. Она расхохоталась.

– Ох, Финн, – выдохнула она, – она… боже мой, как же это называется… Финн, я прямо не знаю…

– Ага, она всегда так, – согласился с ней я.

Анна сдержала слово. К тому времени, как мы собрались с силами и спустились на кухню, она приготовила самый большой чайник самого черного чаю, какой только оказался ей по силам.

– Сделала для тебя несколько тостов, Финн. Хотя мясного сока я не нашла.

Теперь ее полностью занимало приготовление яичницы с беконом для Арабеллы.

– Нет, я не пойду!

Анна решительно отказалась пойти попрощаться с Джоном.

– Ты иди, Финн. Его там нет. Он уже у мистера Бога.

И точка.

Арабелла попросила нас, если это возможно, остаться у нее на весь день. Анна решила, что мы останемся и на ночь тоже.

– Почему вы не позовете Милли приехать завтра, когда мы пойдем домой?

– Ну, – протянула Арабелла, – я не знаю. А ты думаешь, это можно сделать? Она согласится? Мне бы хотелось, чтобы тут кто-нибудь был и она могла бы мне помочь. Позвоните, пожалуйста, миссис Бартлетт и попросите Милли и Дуди прийти.

Так прошел день. Мы делали то, что нам говорили. Каждые полчаса Анна уносилась на кухню, чтобы сделать нам еще по чашке чаю.

На следующий день рано утром приехали Милли и Дуди. Когда они устроились, я решил, что нам с Анной пора.

– Джон оставил это вам, Финн, – сказала Арабелла, подавая мне конверт, а Анне – стопку книг.

По дороге домой я все гадал, как там Арабелла себя чувствует под одной крышей с двумя молодыми проститутками. Уверен, Джон бы хорошенько посмеялся над этой ситуацией.

Милли и Дуди прожили у Арабеллы почти неделю, помогая ей со всем тем, что надо было сделать. Тело Джона отвезли на север Англии и похоронили на кладбище при церкви, в которой служил его брат.

* * *

Анна по уши ушла в свои новые сокровища – книги по астрономии, физике и математике, которые ей завещал Джон. По каким-то непонятным причинам я целых две недели не мог заставить себя распечатать письмо Джона, переданное мне Арабеллой. Я извинял себя тем, что все это время был очень занят. Может быть, и был. Не знаю.

– А где письмо Джона, Ма?

– Под часами на камине. Я его туда положила, чтоб не потерялось.

Я ушел на задний двор, предчувствуя, что потом мне захочется побыть в одиночестве.

«Мои дорогие Финн и Анна! – начиналось оно. – Я хочу рассказать вам, какой это было для меня радостью – быть знакомым с вами. Наверное, вы удивитесь, когда узнаете, что, несмотря на отсутствие каких бы то ни было внезапных откровений вроде дороги в Дамаск и прочих просветлений, я постепенно пришел к выводу, что совершил большую ошибку, столь поспешно отвергнув религию. Теперь я вижу, что это вовсе не удобное бегство от реальности, каковым я считал ее до сих пор, а трудная работа. Анна, моя дорогая, как ты была права! Меня действительно больше всего интересовало, как оно все началось, а ты совершенно правильно хотела знать, чем оно все закончится. Анна, если у тебя сохранилась та картинка с кругами, не могла бы ты включить туда и меня – в качестве синей точки?

Милые мои, я приветствую вас и ваших друзей.

Я приветствую охотников за богом. Я почти слышу, как ты, Кроха, говоришь мне: „Но, мистер Джон, ведь мистер Бог тоже за нами охотится!“ Я очень на это надеюсь. Удачи вам в поисках!

Со всей моей любовью,

Джон».

Где-то там, за горизонтом, думал я, миры Джона и Анны прекрасно совмещаются друг с другом, но, чтобы каждый мог решить свои задачи, им приходится охотиться в разных направлениях и рассматривать другого как совершенно не похожего на себя. Но большинству людей нужны оба мира. Мне, по крайней мере, точно.

Арабелла продала Рэндом-коттедж и уехала жить к двоюродной сестре, кажется, куда-то в Новую Зеландию. За исключением нескольких открыток на Рождество, это было последнее, что я о ней слышал. Что же до Рэндом-коттеджа, то его вместе с другими домами снесли, когда прокладывали через нашу округу двустороннее шоссе.

* * *

Было очень странно сознавать, что я больше не могу поговорить с Джоном, поделиться с ним своими мыслями. Больше никаких посиделок с кружками пива, когда я большую часть времени тратил на то, чтобы парировать острые выпады его ледяной логики. Теперь мне предстояло самому решать собственные проблемы.

За те годы, что мы были с ним знакомы, он действительно сильно изменился. Многие говорили мне, насколько он стал мягче в последние годы жизни или даже, что, выйдя на пенсию, он стал «почти человеком». Но на самом деле старый Джон всегда был очень человеком – и его тоже можно было ранить. Давным-давно Ма сказала мне, что усилия, которые он тратил на то, чтобы спрятать от людей свои раны, сделали его замкнутым и раздражительным. Возможно, она была права.

– Почему, ты думаешь, он так часто на тебя нападает – просто из любви к искусству?

– Я об этом как-то не думал.

– Просто, чтобы тебя закалить?

– Попридержи лошадей, Ма. Мне кажется, я для своего возраста и так был достаточно закаленным, разве нет?

– О да, ты был довольно сильный! Быть может, даже слишком сильный. С точки зрения твоего же блага. Но я не о том говорю. Есть и другой род силы. Несколько лет назад мистер Джон сказал мне, что собирается взять тебя под свое крыло, потому что ты сильно напоминаешь ему его самого в соответствующем возрасте.

– Я знаю, Ma, – сказал я. – Он и мне это говорил, только я никогда не мог понять, почему так получилось. Мне не кажется, что я на него похож.

Она улыбнулась и посмотрела на меня, прищурившись.

– Ты похож на него куда больше, чем думаешь.

– Чем же это, Ма?

– Вы оба – просто пара больших добряков! – рассмеялась Ма. – И именно поэтому он тебя так часто колотил. Чтобы тебе не было так легко причинить боль.

– Ну уж не знаю, Ма, – тоже засмеялся я. – Может, посмотреть там было и не на что, но в силе Джону не откажешь. А также в умении орудовать старым добрым «уговаривателем»!

– Ах, это, – отозвалась она. – Это пустяки. За свою жизнь ты получишь гораздо больше ран, и притом другого рода. Если это единственное, что тебя до сих пор ранило, то ты еще очень легко отделался.

Я был далеко не уверен, что правильно ухватил ее мысль, и честно в этом признался.

– Это неважно! – сказала она. – Ты еще научишься.

Кажется, это был один из тех случаев, где мне просто не светило ничего понять.

– Он ведь здорово изменился, правда? – попробовал я другую ниточку.

– Да уж, что есть, то есть. В последние два года он был куда спокойнее и счастливее. На него просто приятно было посмотреть.

– Здорово, что у нас появилась Анна, – сказал я. – Думаю, она принесла ему много добра.

Мама долго смотрела на меня.

– В каком смысле? – спросила она.

– Ну, ее болтовня о мистере Боге помогла ему изменить свои воззрения. Ты разве так не думаешь?

Она не ответила.

– Я уверен, что под конец жизни он уже верил, что где-то там, по ту сторону, есть мистер Бог.

– Ну, – задумчиво отвечала она, – по крайней мере, он уже не был уверен, что его там нет. Это очевидно.

– Я думаю, он действительно верил, – настаивал я.

– Возможно. Единственное, в чем уверена я, так это в том, что когда он приходил сюда в последний раз, то попросил меня одолжить ему Библию.

– Думаю, без Анны тут не обошлось, – сказал я. – Она была… она…

– Не надо, – перебила меня Ма. – Если ты собираешься сказать то, что я думаю, то не надо. Ты сядешь в лужу.

– Откуда ты знаешь, что я собирался сказать?

– Тебя можно читать как раскрытую книгу. И потом, я тебя довольно долго знаю. Временами я знаю, что ты хочешь сказать, еще до того, как это придет тебе в голову.

– Хорошо, тогда что я собирался сказать? Ну, расскажи мне!

– Ставлю фунт против пенни, ты собирался совершить ту же самую ошибку, что наша тетя Долли и миссис Уикс, – что будто бы Анну послал бог, или что она – его ангел, или что-нибудь еще вроде того. Ну, я права?

– Ну, – замялся я, – не то чтобы совсем, но, наверное, что-то вроде того.

– Я так и думала! – воскликнула Ма. – Подумать только, взвалить на ребенка такое бремя! Это вам не шутки шутить!

– Это я понимаю, – сказал я, – но ты же не станешь спорить, что она не такая, как все остальные, и что она действительно помогла Джону.

– Разумеется, помогла, но не так, как ты думаешь.

– А как тогда?

Мама положила ладонь на мою руку:

– Скажу тебе его собственными словами, которые я от него услышала, когда видела старого Джона в последний раз: «Анна показала мне, сколь бесполезно громоздить умственные горы, а еще, что описывать бога – совсем не то же самое, что знать его». Сама я бы так не сказала.

– Умственные горы? Что он имел в виду?

– Ну, например, твою глупую стену. Если тебе удалось-таки на нее взобраться, это вовсе не значит, что ты вырос, – ты просто стал выше ростом. Это и есть «умственные горы». Так что не громозди их больше, ладно?

– В данном конкретном случае – больше не буду. Так что там с Анной? Что у нее есть такого, чего нет у меня? Что в ней разглядел Джон?

– Ну, во-первых, в ту ночь, когда ты притащил ее домой, ты сказал, что она потерялась, так?

– Ну да.

– Если она потерялась, то считайте меня балериной! Она – одна из тех немногих людей, которые всегда знают, с кем об руку они идут, а такие не теряются.

– Ты имеешь в виду мистера Бога?

Ответа на свой вопрос я не ждал. Да и задавать его, по большому счету, не стоило.

– Во-вторых, – продолжала Ма, – ее слишком занимает сама жизнь, чтобы тащить с собой всякий бесполезный багаж. Так что не навешивай на нее того, что ей не нужно! Понял меня?

– Понял, Ма.

– Я думаю, что именно благодаря ее дружбе и милой болтовне Джон смог увидеть новый мир, которого никогда раньше не знал, – и этот мир сильно отличался от его мира знаний. Я знаю, как ты им восхищался, но у каждого есть свои границы, и, боюсь, старый добрый Джон попытался переступить свои. Я думаю, что после того, как он узнал Анну, Джон просто перестал нападать на мистера Бога и отошел на шаг назад.

– И что тогда, Ма?

– Ну, ты мог бы сказать, что он дал богу шанс сделать шаг вперед.

– Ой, это для меня слишком сложно.

– Может быть, но у меня такое чувство, что так оно и есть.

– Хотел бы я знать, почему он так изменился, Ма. Мне просто хотелось бы знать.

– Возможно, ты этого никогда не узнаешь. – Мама улыбнулась. – Пути Господни неисповедимы.

Этим мне и пришлось удовольствоваться.

* * *

 

Q. Е. I

Ты слабой мыслью Бога не суди,
Но милости его доверься.
 

Уильям Коупер. «Предвидение»