Текст книги "Сколько горя нужно для счастья? Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Филантроп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Кондратий трудится в поле лица, иногда пытает пленных зверолюдей, но те мало знают о грядущих планах, для того чтобы навыки не ржавели, приходится практиковаться на людях. Часть раненных солдат вместо госпиталя доставляют прямо к Таисии, она тоже в своём роде сестра милосердия. Война войной, а обед по расписанию. Если один мужик смог накормить двух генералов, то и одного истинного человека обрадует.

Таисия придумала и реализовывает замечательную идею. Она отбирает детей со школ в специальные заведения похожие на санатории, там за ними ухаживают, сытно кормят и выводят на прогулки. Как только ребенок достигает нужной массы, то Таисия… Ну вы понимаете… Грустно и вкусно и смех, и грех.

Недостатка кадров мы не испытываем. Мужчин выдергивают из домов, находят спрятавшихся в подвалах, отправляют на двухдневный обучающий курс и вперед в бой! Военная подготовка должна производится по принципу – выбросить ребенка посередине реки, захочет жить поплывет, а нет, не беда, у меня еще много детей.

– Командир какие будут указания? Поинтересовался Эдуард.

– А давай рванём. Вчера я со скуки наколдовал целую пятилитровую банку особой взрывчатки.

* * *

Злата.

Очень жестокая бойня. Идут месяца, но в контексте моей жизни это секунды, но даже так, это одни из самых удивительных секунд. Неужели он не дорожит людьми? Прошлые истинные люди тоже не отличались особым миролюбием, но хотя бы знали меру…

Впрочем, чем больше смертей, тем лучше… Помешательство усиливается, когда рядом кто-то погибает и чем мучительнее смерть, тем больше темной энергии впитывается. Она понадобится мне, чтобы вытащить любимого из тюрьмы его тела.

Люди обезумели, я думала этот военный поход будет легкой прогулкой, и мы быстро захватим город, но его войска одурманены. Глаза смотрят в разные стороны, сопли стекают по подбородку, кровь течет из глаз вместо слез, они рвутся в бой так, словно цель всей их жизни – это убить и навредить.

Даже смертельно израненные они умудряются кусать пятки и жевать ботинки благородным рыцарям моей армии. Все же зря я в своё время не извела человечество полностью, это было так же просто как наколоть жука на булавку.

– Усилить давление на центральный фланг! Отдала я команду, и командиры смиренно склонили головы. У нас зверолюдей все куда проще, чем более грозный ты хищник, тем больше к тебе послушанья.

Сегодня нужно чуть больше людских жертв, хочу оставить ему гаденькое послевкусие перед закатом. Отряд в две тысячи пошел на штурм, задействована тяжелая пехота, перед ней даже тот высоченный человек рассыпится в труху.

Первые десять минут выдались чудесные, сотни людей захлебнулись в потоке орды, было расставлено десять лестниц и уже, казалось, что можно перебрасывать войска за стену как вдруг… Раздался чудовищный взрыв.

Там, где стояли мои зверолюди остались лишь дымящиеся сапоги. Ударная волна уничтожила лестницы и элитные тысячи войск. Земля взрыхлялась, поднимая фонтан грязи и крови. Пахнет ужасно… Черт! Я так заботливо выращивала их… столько сил и ресурсов было вложено.

– Ну всё мальчик ты меня довел… Завтра я покончу с тобой и твоим балаганом, корона упадет с дурной головы.

– Мобилизуйте магов. Стягивайте войска с периферии. Клянусь, я заставлю тебя лизать сапоги перед твоими же подчиненными. Ты будешь унижаться, а я расправлюсь с твоей подружкой, чтобы ты осознал, какого это терять то, что тебе дорого.

Стоит отметить, что он заставляет испытывать меня сильнейшие негативные эмоции… Они по-своему дороги мне, так как отныне являются частью моей жизни. Я вновь чувствую себя живее всех живых спустя сотни лет застойной жизни. Мой честный смертный враг…

* * *

Утро началось с тревожных вестей.

– Господин! Армия сосредотачивается для финального удара. Замечены парящие фигуры над шатрами, похоже маги готовы присоединиться к сражению. Если оставить все как есть, оборона рухнет! Эдуард был взволнован как тридцатисемилетний юноша на первом свидании, даже господином меня назвал…

– Отлично, давно пора… Не дрейфь Эдик… Я, Мару, Меригуан, Кондратий и остальная элита присоединиться к веселью, мы вас не бросим, так что случай последний приказ. – ПОСЫЛАЙТЕ СТОЛЬКО ЛЮДЕЙ, ЧТОБЫ ПРОТИВНИК УСТАЛ УБИВАТЬ! Всегда мечтал так сказать…

Работа командира – придумать как быстро и эффективно погубить большое количество солдат за максимально короткое время. Каким бы идиотом он не был, командир всегда должен казаться уверенным.

Ворота распахнулись как ноги проститутки на черную пятницу. Лестницы облокотились на стены, только это уже были наши лестницы. Я бросил в атаку каждого дееспособного мужчину, чтобы не было давки, одна часть ломится через центральный проход, а другая стекает по стенам. Бурный поток людей хлынул в деревни, как кровь из лифта в фильме сияние.

Первые же человечьи ряды превратились в кровавый бульон, спагетти, пасту под жирным соусом, но это неплохо, товарищи позади скользили в бой так, что коньков и льда не нужно, загустевшая кровь с песком отличный смазочный материал. Крови было столько что она уже отказывалась уходить под землю, образовывались небольшие озерца.

Я в этот момент взобрался на шпиль замковой башни и активировал помешательство на полную мощность. – Боли больше нет! Я законодательно отменяю боль. Энергия, как покрывало накрыла моих воинов.

Я остался неподвижен, я впитываю их боль, принимаю в себя страдания, мигрень моя старая подруга…

– Это безумно глупая идея… Будь осторожен, если почувствуешь что больше не выдерживаешь, сразу обрывай связь. Глупенькая Мару не понимает, что успокоить меня может только больничная койка, но это чертовски приятно, когда близкий человек волнуется за тебя в те моменты, когда ты реализовываешь идиотские затеи.

Ход войны изменился… Человеку отрубили руку, а ему всё равно! Ведь их Богом даровано две штуки. Если не хватает куска ноги, то просто на одной прыгай в нужную сторону! Стрела попала в легкое, не беда, просто дыши через жопу и не отвлекайся на боль. Напоролся на вражеский меч? Тогда торопись затыкать врага кинжалом, у тебя еще секунд двадцать жизни перед потерей сознания.

Тебя полоснули по лицу, и ты ослеп? Тогда просто дерись на ощупь. Бей кулаком по лицу, пока твоя рука не сточится до локтя. Если тебя подожгли, то беги быстрее и обнимай врага крепко как родную дочь, главное забери кого-нибудь перед смертью, в аду бывает трудно в одиночку.

Ты грызёшь врага, зубы ломаются, а тебе похуй! Если надо ты и деснами его уничтожишь. Я ежесекундно претерпеваю тысячи порезов, пронзаний и поджогов. Моя боль – это только моя боль… Она никогда и никого не интересовала, так всегда было и будет.

* * *

Злата в этот момент ахеревала не меньше главного героя.

Ситуация стала хуже. Скашиваем их сотнями, но они не останавливаются, мы начинаем нести колоссальные потери, десяток новых сверхлюдей затесались в толпе, они неубиваемы как тот великан. Для них стрелы, проникающие в тело не страшнее укусов комара, а магия их не берет… Слышатся взрывы, моя армия тает на глазах…

– Что нам делать госпожа? Я не знаю, что ответить… Дело не чисто… Почему он взобрался на верх? Ему нравится с высоты наблюдать как гибнут наши войска?

– Отправь магов на его устранение. По моей указке они полетели к замку, но их встретила она… Лисий хвост, прелестные ушки и алые крылья с длиннющими когтями. Она растерзала всех за считанные минуты.

– ЧТО⁉ Откуда? Он не мог в одиночку создать такую… Я должна вмешаться.

Я подлетела ближе, только сейчас приходит понимание что зрелища ему не нужны, глаза закрыты, а на лице перематываются одно страдальческое выражение за другим, его словно раскаленными щипцами пытают.

– А ведь при первой встрече ты мне понравилась. Путь мне преградила Лисичка. – В тот день я словно встретила родственную душу, такая же несчастная девушка, что стала игрушкой в руках истинного человека.

– Ты ошиблась… Мой дорогой один из самых благородных на свете.

– У тебя что похмелье от выпитой крови? Оглянись! Все ужасы что творятся вокруг, случились по его вине.

– Разве это имеет значение? Есть только он и все остальные жители планеты, они незначительны, и ты тоже входишь в этот перечень. Так что… Она красноречиво выставила когти в мою сторону.

– Не даром ты такая рыжая, любишь играться с огнем… А как насчет электричества? – МОЛНИЯ! Я использовала мощную магию, она не успеет уклонится, но она и не пыталась… Ток встретился с её телом и рассеялся.

– Почему? На мой вопрос она ответила тем, что выпила какую-то жидкость из пробирки.

Жидкость… Те многочисленные взрывы и отравляющий газ… Получается все неизвестные вещества это не наука, а способность истинного человека, самого безумного из всех четверых! Материализация… При жизни он доставлял много проблем своим «коллегам».

Откуда она у него? Помешательство, видоизменение и материализация… Он владеет почти всем? Я бы убила его раньше если бы знала! Это слишком опасно! Он уже может представлять угрозу моей гегемонии.

– Мне больше нельзя церемонится, я заклинаю – Оцепеней. Треть сил улетучилась… Хорошо, что способностей последнего истинного человека у него нет, высшая магия подвластна только мне. Силы моего любимого, того кто принес магию в этот мир. Лиса камнем упала вниз и раскрошила кафель головой.

– Зря ты это сделала сука… Я не заметила, отвлекшись на её падающий силуэт, а он уже подлетел ко мне и укусил левое ухо. Я дернулась в сторону, ушная раковина порвалась, и он проглотил её.

Больной ублюдок! Опасный больной ублюдок!

– Заклинаю – да прогниёт твоё тело. Рука начала каменеть и ссыпаться, но он просто оторвал её по локоть и выбросил прочь. Странный! Как же я раньше не замечала, что он чертов псих!

Мы сцепились как коршуны. – Никогда бы не подумал, что бить женщину так приятно! Сволочь! Меня и пальцем никто трогать не смел, а он щиплется, кусается и пытается рвать кожу, но благо я сильнее.

Я более совершенное существо и с легкостью ломаю нос, ребра, одним коготком разрезала его живот и пронзила печень. Я разорву его на две части! Я сделаю это! Победа близка!

– А теперь переживи это… Он стукнул меня по лбу как Итачи Саске перед смертью, и я закричала как маленькая девочка. Древняя старуха закричала как девочка!

Глава 4

Сейчас стерва ты испытаешь настоящую боль. Не зубную, не головную, не ту, когда из твоей почки выползает камушек размером с перепелиное яйцо и царапает все мочевыводящие пути, неет всё гораздо хуже. У тебя заболит душа, ни одно обезболивающее не поможет, ты даже вдохнуть от боли не сможешь.

Я насру тебе в самое сердце.

Тебе захочется дрожать, бежать, плакать, биться головой о стену… Тупая ноющая боль доконает тебя. Сможешь ли ты отмыть сердце? У тебя будет болеть там, где раньше не болело, я разобью душу и спрячу пару осколков чтобы ты никогда не смогла собрать её вновь.

Я передал ей всю боль, что накапливалась от ранений моих солдат.

– Ну как тебе мигрень сука? Спросил я и прописал ей так сильно, что часть лица просто сползла с черепа. Нос без кожи выглядит крайне непривлекательно…

– Подонок! Она оскорбляла меня не понимая, что словесная порка лишь мотивирует бить снова и снова.

Я нещадно хлестал зверолюдку, за моей спиной стоят все пьяные отчимы, что приходят домой с работы с плохим настроением, все мужья что застукали жену с соседом на брачном ложе, все сутенеры что воспитывают проворовавшихся сотрудниц.

Никогда еще не чувствовал себя более мужественно!

Злата выглядит так, словно какой-то великан подтер ей задницу. От лица не осталось почти ничего, один глаз вывалился и болтался на каком-то кровяном шнурочке, нижняя губа оторвалась и вертикально свисала, а зубы поменялись местами. Моя ладонь тяжелела с каждой секундой, я вошел во вкус, выдергивал перья и вставлял их в оставшийся глаз.

– Ну всё мальчик! Ты доигрался! Такой как ты не должен существовать! Помешательство достигло пика! Сейчас или никогда! – Подумала она и энергия направилась в его голову.

– Чт-о⁉ Ка-к? Моё тело…

ВНИМАНИЕ! ЧУЖЕРОДНАЯ СУЩНОСТЬ ПЫТАЕТСЯ ВЗЯТЬ КОНТРОЛЬ!

УСПЕШНО!

ВЫ БОЛЬШЕ НЕ ПРИНАДЛЕЖИТЕ СЕБЕ!

Тело взяли под контроль… Видоизменение взяли под контроль… Организм перестраивается и живот стремительно разбухает. Уже через минуту оттуда вырвался свисающий на пуповине младенец, через неё он поглощает мою кровь, плоть, живительные соки. Тело ребенка быстро достигает подросткового возраста. Моя масса исчезает, я худею на глазах, щеки впали так сильно, словно голова скукожилась в четыре раза, волосы поседели и выпали, конечности потеряли мышцы, теперь есть только кости, обтянутые кожей и фиолетовые вены. Я похудел так, как не худели узники Гулага и Освенцима вместе взятых.

ВНИМАНИЕ! ЧУЖЕРОДНАЯ СУЩНОСТЬ ПОКИНУЛА ВАШ РАЗУМ!

– Любимый мой лети ко мне! Злата обняла его… Вот тебе и родил второго ребенка, а он неблагодарный недоросль, сразу же променял отца на чужую титю.

Мною только что воспользовались… Так вот значит какие чувства претерпевают проститутки в конце рабочего дня… Я зол, я неебически разозлился! Благо я понял, что за приём она использовала, и благо, моё помешательство тоже набрало уйму сил.

– Жаль прерывать столь трогательный момент, но я вас сейчас убивать буду! Помешательство волной накрыло истерзанную женщину и голого подростка.

* * *

Злата с суженным впервые за сотни лет испытали что такое паника.

Повреждения катастрофические, помешательство укорачивает душу, резкая слабость во всем теле и в глазах рябит…

– Он убьет нас… нужно спасаться… Прошептал мой любимый.

– Выхода нет… Прими мои силы…

– Заклинаю – исчезни! Последнее каким я запомнила его – демоном, что летел в нашу сторону с явным намерением надругаться.

В следующий миг ландшафт изменился. Мы упали в чистом поле без капли сил и возможности пошевелиться. Мы лежали на холодной земле часа четыре прежде, чем хоть один из нас вернул себе возможность пошевелить пальцем.

Забавно, что если бы сейчас поблизости был хищник, то мы два истинных существа, погибли бы самой бесславной смертью от любой собаки или гоблина. Муравьи и другие насекомые ползают по нашим лицам и норовят залезть в пустую глазницу.

– Как ты любовь моя… Как же давно меня так не называли…

– Я в порядке дорогой, теперь всё будет хорошо…

– Сомневаюсь… Он искалечил наши сущности… чтобы вернуть прежние силы, нам потребуются годы на восстановление…

– Вместе мы всё преодолеем. Я нашла в себе силы поднять руку и положить ему на щечку… Наконец-то мы снова вместе…

* * *

Они исчезли… а злоба осталась… Наверняка я был красивым, пока на лице не отпечаталось обилие злых и мелочных мыслей. Злому человеку нельзя оставаться наедине с собой, ведь он останется наедине со злодеем, потому я направился на поле боя, чтобы поделиться тем омерзительным, что накопилось во мне.

Я жрал мясо. Не важно свежий был труп или уже лежалый, при укусе которого вытекает гной, просто представь что ты ешь кремовое пирожное. Я проталкивал мясо в глотку не жуя, не брезговал даже геморроем и тем, что находится ниже пояса. Масса возвращалась, конечности регенерировали и видоизменение почувствовав волю, трансформировало меня в настоящее исчадье ада.

Рога высотой в три метра, такими не сможет похвастать даже тот, девушка которого регулярно встречается с тем парнем, который ей «просто друг», размах крыльев как у легкого самолета и острые как мои шутки когти.

Я как баллистическая ракета врезался прямо в гущу зверолюдей и с первых же секунд стал раскручиваться как юла, помешательство внушало такой ужас и трепет что все, кто оказывался в радиусе ста метров, теряли чувствительность ног, падали и на корячках пытались уползти как можно дальше.

– Приказываю всем убивать! Эти слова предназначались в первую очередь моим приближенным, остальные люди наверняка малость выпали от того, что их король крылатое чудище.

Мы убивали, наносили все виды увечий, которые только существуют, чтобы остальные не отлынивали, я за секунду сотворил раствор красного тумана и выплюнул его в сторону моей армии.

В этот миг начался гребаный ад! Резня! В ход шло всё – обломками веток пытались проткнуть пупок, камнем били по голове, словно намереваясь получить искру для разведения костра. Я взлетел в тылы и создал напалм, энергии бесконечное количество, материализация еще никогда не давалась мне так легко.

Огненный шлейф растянулся на километры, он не оставлял шансов к отступлению, а заложники нам не нужны. Думаю, настоящий ад просто Диснейленд в сравнении с этим. Самые отчаянные пробегали через огонь, получали ожоги, подпаливали шерстку, но таких я быстро настигал сверху вниз как ястреб.

Делая надрезы в туловище, я залезал внутрь и ласкал пальцами внутренние органы, наглаживал кости, которые трескались как сухие веточки, щекотал нервы, ласкал жировую прослойку, вминал переносицу в мозг. Очень жаль, что тела быстро обмякали…

Побоище продолжалось двое суток, мы истребили всех, в том числе и себя… Люди с отходняка умирали как мухи, в живых остались лишь мои бойцы и горстка уцелевших, еле передвигающих ноги ветеранов.

– Уходите… Возвращайтесь… Никто не осмелился спросить что-либо…

Я остался один в чистом поле… ну почти чистом… Трупов было столько сколько хватало взгляда. Я положил одно тело как матрас, другого использовал как подушку, а третьим укрылся как пледом.

Вот и закончилась битва, затянувшиеся прелюдия… Война впереди…

* * *

Первым делом по возвращению, я разорвал невидимые оковы на душе Мару, закинул лисичку на плечо, вернулся в замок и завалился спать…

Впервые за много месяцев мне приснился приятный сон. Я в аду, всегда знал, что для таких как я тут есть особые места и это место – трон, температура как в парилке, но мне и моей красной коже комфортно. Тут я не просто в своей тарелке, я в своей кастрюле. Вокруг стоят черти и обмахивают хозяина эпохалом.

Ограничители сняты, я как внук, дождавшийся кончины старушки, теперь я единственный собственник в теле. Мысли в голове зашустрились как тараканы, давно я не чувствовал себя так прекрасно…

* * *

– И как ты себя ощущаешь? Заботливо поинтересовалась Мару.

– Как генерал, что за зря угробил большую часть личного состава, просто великолепно! И тут я не соврал.

– Хорошо хоть, что доброе расположение духа ты сохранил…

– Вообще-то это я должен интересоваться твоим самочувствием, ты же провалялись в пыли много часов… А еще сломала головой раритетный фундамент…

– Нуу ты бы мог, конечно, первым делом поднять меня, прежде чем сломя голову кидаться в бой…

– Извини, в тот миг я не мог думать рационально…

– Извиняю.

– Интересно, а люди затаят на меня обиду, я хоть и святой по своей натуре, но есть подозрения что население не оценит моих подвигов… Они всегда готовы придираться к мелочам…

– Если только самую малость… Скептично ответила Мару, подперев рукой подбородок.

Мужское население сильно поредело, сотни тысяч женщин овдовели, и еще больше сотен тысяч ребятишек осиротели, но это не страшно… Женщины просто могут повесить мой портрет дома, тем самым заменив мужское присутствие, а для детей я готов стать отцом, уж я-то придумаю как им распорядиться своей судьбой.

Сильно жаль, что рабочих рук стало меньше… боюсь женщинам придется научиться совмещать заботу о потомстве с каторжной работой, а с другой стороны вакантных мест в интернатах стало больше…

Впереди неизвестность… Количество смертных врагов приумножилось, но пока можно не переживать о сладкой парочке, я уверен, что на прощанье нанес жуткие раны, в течении пары лет они не смогут представлять угрозы.

– Слушай мои распоряжения Ярослав. Во-первых, мы должны вознаградить оставшихся в живых солдат. Распорядись выковать достаточное количество золотых медалей, придумай какую-нибудь чепуху по типу: медаль за отвагу, за защиту человечества, за оборону королевства и так далее…

– Награждать следует таким образом: одна потерянная конечность конвертируется на две медальки. Если человек остался без рук и ног, можете хоть всего его облепить орденами, пусть утешается…

– Гулливер может вновь отстраивать деревни. Голодных ртов стало меньше, так что запасов продовольствия хватит.

– Леопольд и Эдуард пусть организуют уборку трупов, только не нужно закапывать их в землю, лучше сожгите. А то там хоронить на много гектар…

Я сидел на троне и пролистывал в голове важные воспоминания. Перед самым нападением я сожрал много людей не просто так, те лакомые кусочки прочти сотни книг, после пожирания их мозгов, мне словно толстенным словарем по голове ударили.

В, казалось бы, несвязанных между собой описанных эпизодах, можно было вычленить кое-какие примечательные особенности и мне не терпится отправиться в маленькое путешествие. Если там меня ожидает то, о чём я думаю, то расклад сил поменяется в пользу добра.

– Мы скоро вернемся. Сказал я Эдуарду.

– Надолго вы? Ситуация нынче не простая.

– Не переживай, вы и глазом моргнуть не успеете. Выражение его лица окислилось в момент. Совсем шуток не понимает… Дело в том, что он потерял веки в бою и пока не может моргать…

– Ладно бедолага, возьми крови у Дормидонта, твои шторы в миг отрастут. Взгляд стал добрее…

– Моргни если понял!

– Иди к черту!

* * *

Мы отрастили длиннющие крылья и взмыли в небо. Свобода! Ветер ласкает меня, нежно зарывается в волосы, целует искусанные в кровь губы… Ему я готов позволить многое… Я набираю чудовищную высоту и пикирую вниз из раза в раз, после массовых убийств так приятно почувствовать себя ребенком.

Мару не отставала ни на метр, красные как у феникса крылья, были мощнее двигателя самолета.

– Так прекрасно… Я могу преображать внешность по желанию. Кстати, а ты изменял в себе что-нибудь?

– Нет, я люблю себя таким какой есть и никогда не опирался на мнение окружающих, ведь большинство как правило ведомые идиоты. Ответил я и добавил…

– И ты в себе ничего не вздумай менять. Ты идеальна и не должна акцентировать внимание на взглядах посторонних. Вот жук, делает такие удачные комплименты, при этом ни капельки меня не желая. Благо у меня уже есть кое-какой бесчестный вариант для любви…

Уже спустя сутки полета, мы увидели на горизонте скалу в форме подковы, это и есть наш пункт назначения. Я почувствовал зов чего-то родного, и он усиливался с каждым сантиметром приближения.

Скала была огромной и сильно неестественной для зеленой местности. Найти пещеру не составила труда, мы забурились внутрь, и я как собака под руководством кинолога, нашел место с закладкой и стал рыть землю.

Я копал как экскаватор, ногти кровоточили ну и пусть… Спустя шесть метров вниз, я ударился о странную породу.

– Мару будь добра, топни ножкой.

– Вот так? Она ударила, и мы с треском свалились вниз.

Я поймал её на лету и прижал к себе. Сам приземлился на спину и вроде бы больно, а с другой стороны, я так часто ударяюсь что уже и не придаю значение гематомам.

Он только что за грудь меня ухватил при поимке… Радостно приметила Мару.

Мы оказались внутри овальной комнаты. Тут на удивление светло, вместо ламп накаливания в стены были понатыканы странные камни, должно быть они светят тут сотни лет… По центру расположился он.

Андриан.

Первый истинный человек.

Красивый на вид мужчина, даже я, большой ненавистник мужской красоты, не смогу не признать то, что при жизни он был чертовски привлекателен, да и после смерти тоже, ведь его тело, лежащее в гробу нетленно, он словно прилег вздремнуть пять минут назад.

Я подошел, поводил рукой по щекам, зарылся пальцами в волосы, пощекотал нос и шею, пахнет аппетитно…

– Не ожидала что мы прилетели за этим… Что ты удумал?

– Я думаю, что впервые в жизни готов стать каннибалом. Когда истинный человек поедает человека это не каннибализм, ровно, как и лев, пожирающий антилопу не каннибал. Теперь же мне предстоит отведать себе подобного…

Мару отвернулась и сделала вид что её тут нет, прямо как ребенок родители которого целуются поблизости.

Сладенький на вкус… Первый же кусочек ароматной щечки, показался мне сильнокалорийным как орех.

Фильм не заставил себя долго ждать.

Глава 5

Андриан.

* * *

С недавних пор я возненавидел людей… Накануне я даже слово такого не знал «ненависть». Думал, что это просто один из разновидностей салата в меню, но жизнь и люди, которых ты вынужден встречать на пути, самые лучшие репетиторы по грамматике и эрудиции. Они превратили меня в самое ненавидящее существо на свете.

Раньше у меня не было времени ненавидеть тех, кто ненавидит меня, я тратил свободные минуты чтобы любить тех, кем я был любим…

Моя первая, единственная и последняя любовь. Как маленький олененок, я был влюблен в неё с самого первого класса. Я бы сам не поверил, что семилетний ребенок может любить так сильно и самозабвенно, если бы не проживал его жизнь. Судьба свела нас в неравном поединке, я сгорал от неполученной любви, а в её глазах плавали равнодушные льдинки.

Было очень трудно находится рядом. Если я случайно оказывался с ней на расстоянии вытянутой руки, то уже задыхался от счастья и боли. Сильная любовь – это когда ты боишься заговорить и отводишь взгляд, если не приведи Господь, ваши глаза встретились хоть на долю секунды.

Бывали моменты, когда она кивнет в ответ на приветствие и забудет мгновенно, а я ничего больше в жизни не помню… В те минуты древний старик с деменцией был в более ясном уме чем я. Я забывал собственное имя, домашний адрес и что я ел на завтрак… Мне требовалось минут пятнадцать, чтобы хотя бы научиться заново говорить…

Я думал о ней каждый божий день, рисовал в голове радужные перспективы, если бы их отважились экранизировать, то бюджет превысил бы суммарные затраты на оборону всех стран в мире. Её образ застывал перед глазами, я изнывал так, что сердце в груди при каждом входе сжималось до размера теннисного мячика, а при выдохе расширялось, ударяясь о ребра.

Мы часто дрались за школой с другими влюбленными детьми. Самое забавное, что она даже не подозревала о наших чувствах, но оно и не нужно было, думаю в такие моменты, когда ты прикладываешь снег к разбитому носу, ты решаешь сам для себя – кто достоин, а кто нет.

Я дожил до выпускного, ощетинился, набрался смелости и не только… Подошел к ней и бессвязной пьяной речью, высказал всё что думаю, закончив фразой – Ты виновница всех моих бед! Она ответила взаимностью и сказала – что это лучший комплимент девушке. От радости я перестал чувствовать землю под ногами…

Я так долго и с одинаковой силой любил её на протяжении многих лет, что еще длительное время не смел целовать её. Я в упор отказывался понимать обманки с ресничкой, соринки в глазу, и другие хитрости… Я наслаждался тем, что есть. Каждая проведенная секунда с ней, была слаще года жизни в одиночестве.

По натуре я очень трусливый и стал боялся потерять её с первых дней отношений, с судорогой в мышцах представлял, что в один из дней я рискую проснутся недостойным такой женщины… Эта боязнь вынудила меня построить блестящую карьеру инженера и стать тем, с кем не стыдно идти за руку по улице, тем, про кого не нужно врать, что это мой двоюродный брат.

Когда около дома старушки на лавочке сказали, что ты «прям как жених» я понял, что настало время строить большую семью.

Предложение сделано, дом построен и ребенок зачат. Все складывалось прекрасно, как на моих чертежах, но увы, не одни мы проживали на этой планете, для нормальных людей нужна резервация…

В один из вечеров я не застал беременную супругу дома, не смог дозвонится… Поднял на уши всех родственников и друзей, но они знали еще меньше… Никто не догадывался где она и никто не мог помыслить – что она была мертва, изнасилована и изуродована молодыми людьми, а мой ребенок вырван из чрева, мир рухнул как карточный домик, а ведь ранее он казался мне бетонной конструкцией… Мир потускнел так, словно мне ткнули в глаз черным фломастером.

Голова начинает ломить, когда вспоминаю события тех дней… Продираясь сквозь невероятный стресс, последнее что я помню, как переделывал газовый пистолет в боевой и смастерил дробовик из двух обрезков труб…

Юный возраст спас их от заточения, но от меня закон защитить их не в силах. Я выследил каждого из них… Потом ближайших родственников каждого из них… При этом я не считаю их плохими людьми, я их вовсе людьми не считаю.

Когда месть свершилась, наступила пустота…

Опустела без тебя земля моя родная… Жить дальше почти невозможно… Апатия сменилась ненавистью, всё на свете стало злить… Меня хотели судить… Судить за убийство тех, кто жизни не достоен.

Я считал, что сделал человечеству большое одолжение, сократив нанемножко его численность, без них воздух станет чище и нормальным людям будет не так тесно в автобусах, но мои старания не оценили…

Поймав пулю в живот, я забежал на чердак и забаррикадировался…

Мои последние мысли – Господи, как же я ненавижу людей… И самое противное, что я тоже человек! Как же обидно быть причисленным к их числу. Внутри меня холодеет от жути, неужели я такой же как все эти люди… Не хочу быть похожим на них… Я отдал бы немало за пару крыльев, продал бы всё имущество за третий глаз, за руку на которой четырнадцать пальцев… Я был бы рад использовать для дыхания другой газ, а не этот противный кислород…

Так я и умер, истекая кровью…

Наконец-то я вновь увижу тебя любовь моя… Надеюсь, ты извинишь меня за все земные муки, за то, что не смог уберечь.

Но увы, наше свидание отсрочили на неопределенный срок… Такие как она обречены попасть в рай, а для таких как я, давно зарезервированы места в аду. Эхх жаль, что я не родился собакой, ведь все собаки попадают в рай… Я бы с радостью носил ей палочку в зубах…

Я думал в аду будет огонь, духота как в бане и котлы, в которых варятся грешники, но мой ад оказался зеленым и живописным местом. Полностью голый и покусанный насекомыми, я проснулся в лесу.

Паника была невообразимая, в прошлом я не рисковал даже нюхать алкоголь, не говоря уже о более тяжелых наркотиках, а жаль, ведь если употреблял, то смог бы найти хоть одно логичное объяснение.

Какого черта я тут делаю⁉

Я бегал по лесу, вопил и орал как сбежавший пациент психиатрической клиники. Надо мной смеялись даже птицы, но недолго… Вскоре мне повезло наткнуться на людей, или как выяснится позднее, сильно не повезло.

Грязные аборигены, завернутые в вонючие шкуры убитых зверей не были дружелюбно настроены. Вместо «здрасьте», меня ударили по голове, избили палкой и связали по рукам и ногам.

Самый крупный забросил пленника на плечо и понес в невиданные места. Кровь с рассечённого лба так и норовит попасть в глаза как мыло, но я четко видел, что меня приволокли в деревню, странную деревню должен заметить.

Бревенчатый забор, невероятное месиво под ногами, деревянные дома с соломенными крышами и дикари, таких настоящих я даже на Дискавери не видел… Почти каждый встречный житель подходил, нюхал меня, тыкал пальцем в лицо, особо заинтересованные даже слизывали кровь с бровей.