Текст книги "Кошки здесь и кошки там (СИ)"

Автор книги: ficwriter1922

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Кошачье обояние тут же устроило мне ад. Запах у цветов был навязчивый, слишком приятный, будто его нарочно усилили, чтобы отбить другой запах. Кто хоть раз бывал в комнате, где только что разбрызгали дешевый освежитель воздуха, поймет о чем я говорю.

– Пахнет как в доме нашей троюродной тетки, – заметил Джордж.

– Вот бы там сейчас оказаться. Поесть шоколадного печенья, – это мог сказать только Фред. Он единственный из нас, кто радовался обязательным ежегодным поездкам к тетке. И то лишь потому, что там его всегда примечали, угощали печеньем и давали новенький блестящий галеон. В то время как мы все (и Джордж тоже) получали порцию нравоучений и кусок черствого кекса.

Я попросил близнецов прибавить ходу. Сначала они меня не услышали, труба наоборот сбросила скорость и ненужен был пророческий дар, чтобы понять, сейчас черт понесет их собирать эти странные цветочки. Тогда я отнял лапу ото рта и заорал:

– Эй, хватит играть в юных натуралистов. Мы с Гарри сейчас тут задохнемся!

Странно, но они меня послушали и скоро поляна осталось позади. Хотя вонь цветов преследовала меня еще пару часов, пока ее окончательно не сдуло ветром и не забило запахом колбасы, которую мы пожарили на ужин.

Я сказал братьям, что по пути к саду ведьмы не видел никакого поля с цветами. Но у Джорджа было врожденное чувство направления, а Фред как-то наловчился читать надписи на межевых камнях, и они в один голос заверили меня, что знают куда лететь.

Спорить с ними было бесполезно. В прошлый раз, когда я состроил скептическую морду и спросил, а мы точно выбрали нужную дорогу. Фред бодро заявил, что да надо бы проверить не сворачивает ли эта дорога за ближайшим холмом к упыриному логову. Слова у моих братьев никогда не расходились с делом. Это я давно усвоил и быстро скатился внутрь трубы. Гарри сердито зашипел, ему не понравилось, что мой зад приземлился прямо ему на голову. Но главное я успел.

И тут труба взмыла вверх и вверх и все еще вверх. Старые кирпичи, скрепленные раствором нехорошо захрустели и внутри трубы стало пыльно. “Как бы она не развалилась” – пронесло у меня в голове. От паники меня спасла с детства усвоенная вера в силу магии, я даже смог пересилить себя и высунуть морду наружу, хотя все время держал глаза закрытыми. Как и Гарри. Он мне потом сказал, что его желудок будто холодными гвоздями прибило к позвоночнику. Вот скруч и червь, а ведь всего четыре месяца назад мы играли в квиддич почти как профессионалы.

Я конечно излагаю малость путано, но так на меня влияют дороги волшебной страны. Они что-то делают со временем и мозгами. У меня чувство, что все о чем я рассказываю, происходило со мной как бы одновременно. И события невозможно выстроить в логическую цепочку. Это вроде как собрать бусины с порванного браслета сестры на новую нитку именно в том порядке в каком они и были. Кто этот порядок помнит? Хотя Джинни твердит, что она все помнит. Но она у нас вообще в семье супергерой.

Так вот я хочу сказать, что воспоминаний у меня полно, но пропала нитка на которую их можно собрать, поэтому они так и катаются по моей памяти, как бусины по полу. Но попробую писать по порядку.

Еще я додумался до идеи, что дорога, по которой мы шли ныряла не только в рощи или овражки, но и в чужие сны. Отсюда и внезапный холод по позвоночнику. И не факт что все, что я видел было на самом деле. Вообще в дороге у меня всегда появляется много всяких идей. Жаль, что вечно не хватает времи их записать и я все забываю. Легко пришло, легко ушло.

В этот раз было тоже самое. Да, мы часто останавливались, но я успевал лишь пару строк черкнуть, приходилось следить, чтобы близнецы не лезли куда не надо. Они чхать хотели на мои предупреждения, но зато я, если бы их все таки превратили в лягушек, мог честно сказать маме мол сделал все что мог, они сами во всем виноваты.

Вот хотел же придерживаться последовательности, но меня опять повело в сторону. Ладно, попытаюсь еще раз.

Когда наступила ночь (я говорю о нашей первой ночевке после, того как мы удрали от ведьмы) Фред и Джоржд решили припарковать трубу на вершине не высокого, пологого холма. Хороший обзор, удобная оборонительная позиция, – прокомментировал Фред. Наш маленький холм, на мой взгляд не заслужил этих комплиментов, что я и высказал:

– Ага, крохотные синие человечки и хромоногая баблулька с клюкой нас голыми руками не возьмут.

– Рон, что ты такой кислый, опять слив втихаря объелся, – Фред усмехнулся Джорджу и оба насмешливо посмотрели на меня.

– Да, идите вы, – я махнул хвостом в их сторону, перешел на другой край трубы и отвернулся. Гарри, он как и близнецы уже спрыгнул на землю, спросил:

– Ты чего?

Понятное дело он удивился, я ведь не рассказывал ему как в семь лет по тихому и в одну харю сожрал целое ведро слив и как мне после этого было. А вот близнецы до сих пор мне тот случай припоминают. Ну да, семья это те люди, перед которым очень сложно выглядеть круче, чем ты есть на самом деле.

Потом близнецы развели при помощи магии костер, спустились вниз в овражек, наломали ореховых прутьев и по воздуху поплыл запах жареной колбасы. У меня проснулась тоска по дому, по родным запахам, которые знакомы с детства, по всему привычному и человеческому. Нагромоздил слов, а понятнее не стало. Короче, колбаса на пустой желудок – лучшее средство примирится с надоедливыми братьями и прочими неприятностями. Фреду пришло в голову назначить дежурства на ночь и он принялся развивать эту идею. Джордж вместо того чтобы его поддержать с тоской сказал:

– Горчицу бы сюда и булку, – но и без них он со своей порцией колбасы управился в пару укусов.

Какие нибудь чудища запросто могли заметить наш костер и унюхать еду, но я все равно не верил, что на нас нападут. Называйте это кошачьей интуицией.

Небо стало темно синим и туда будто выпустили миллион золотых рыбок. Близнецы тут же позабыли про идею с дозорами, а Феред еще оставил недоеденным кусок колбасы, который я подмел не пропадать же добру. И сел за дневник. Строчки шли криво, потому что один мой глаз приглядывал за близнецами, а второй все косил куда-то по сторонам стараясь уследить за метаниями золотых огоньков.

Но долг надо было выполнить, а потом писанина опять меня увлекла, заставив позабыть и про огоньки и про близнецов.

Израсходовав все чернила я пошел размять ноги и еще по делам. Человеческая скромность погнала меня с холма до самого орешника. А на обратном пути я притормозил и огляделся. Труба, пристроенная на вершину холма, изменила пейзаж к лучшему, добавила сказочности. Теперь казалось, что внутри под землей кто-то живет. Фред и Джордж были рядом, с другой стороны холма доносились обрывки их разговора, но вслушиваться я не стал. Гарри сидел на краешке трубы спиной ко мне и смотрел на небо, его фигура выделялась черным пятном, будто кто-то вырезал ее из черного картона. Огоньки замерли на небе и мне по привычке хотелось сгруппировать их в знакомые созвездия. Но они упрямо оставались просто скоплением застывшей мишуры.

Гарри почти не шевелился, как замороженный ступефаем, или своими мыслями. Из каждого приключения ведь можно сделать комикс, да? Так вот на обложку нашего приключения я бы выбрал именно эту картину. Не знаю почему. Может потому что тогда я впервые понял, скоро наше приключение закончится.

Я не стал лезть к другу с разговорами, тихо подкрался к трубе, свернулся клубком у ее основания, надо сказать немного теплого и уснул.

Ночь закончилась слишком быстро. На следующий день я растянулся на кромке трубы и во чтобы то ни стало решил еще поспать. Не тут то было, труба двигалась какими то рывками, дергалась вверх вниз, не давая расслабится. В общем я с нетерпением ждал следующей ночевки.

День прошел тихо и мирно

Я тут подумал, может Джек оставил нам провожатого, защитника. Ведь по условиям договора он должен был обеспечить наше возвращение в мир смертных целыми и невредимыми. Поэтому неприятности обходят нас стороной.

Черный кот?

Вряд ли. Ни доводов за ни доводов против у меня не было, только интуиция. Не нравилась мне его бульдожья морда.

Ближе к вечеру Гарри вспомнил, что мы опять забыли покормить жуков.

– Стой!

Труба отреагировала моментально, из-за резкой остановки Джордж чуть не слетел на землю.

– Что случилось? – спросил Фред, который шел рядом, но Гарри не ответил, он пытался заставить мешок вылезти из теплого нагретого жерла, нет горловины, а все равно не то, короче просто из трубы.

Растормошенный мешок нехотя высунулся наружу, глаз у него не было, но я почувствовал себя неуютно, будто под взглядом сердитого медведя гризли. В принципе всякий принудительно разбуженный имеет право недружелюбно пялится. Но я тут причем?

Два деревянных многогранника вылетели из мешка и покатились по дороге. Кот внутри меня навострил уши, человеческий разум не успел опомнится, а тело уже прыгнуло к деревянному шестиугольнику и поддело его лапой. В ту же секунду рядом оказался Гарри и быть бы дружеской потасовке, но подошли близнецы.

– Что за кошачьи погремушки? – спросил Фред и мы отползли в разные стороны. Мне стало стыдно и за кошатность и за издевательство над нашими питомцами, которые, я прислушался, все еще были живы. Гарри объяснил откуда у нас взялись древоточец и божья коровка, а близнецы помогли их покормить. Фред конечно не упустил повода меня подколоть:

– Пара жуков? И это все что вы сумели купить на ярмарке гоблинов.

– Эх нас бы туда… – с тоской протянул Джордж. И по выражению Гарриной морды я понял, что сейчас он будет извиняться, что мы не позвали близнецов с собой. Пришлось пнуть его лапой в бок.

Небо темнело и воздух становился холоднее и в нем то и дело как искры проскакивали какие то странные запахи, когда они попадали в нос, хотелось чихать. При этом я не мог определить источник запаха, как если бы кто-то открывал порталы то тут то там и швырял невидимые шарики пропитанные уксусом. Они делали свое черное дело, а потом быстро исчезали обратно. Близнецы конечно ничего не чуяли и решили, остановиться прямо здесь. Все равно вокруг были такие же поля, ровной невысокой травы, куда по ошибке занесло пару кустарников и деревьев. Фред и Джордж развели костер и подвесили кусочки колбасы на левиосу, идти искать прутья им было лень. Я же настолько проголодался, что съел свои два куска сырыми. А теперь жалел, от запаха колбасы мне снова захотелось есть. Но Фред хоть и жаловался, что не любит сырокопченую колбасу и вообще она ему за эти два дня надоела, свой кусок мне не отдал.

– Колбаса закончилась, – порадовал Гарри, говорил он не своей порции, а о нашей провизии вообще. Джордж дернул плечом, будто стряхивая мелкого беса, который собирался там примостится.

– Какая разница завтра мы уже будем дома.

Это означало, что завтра близнецы разгонят нашу трубу до космической скорости, чтобы во что бы то ни стало оказаться в Дырявом котле к обеду. Чем мне это грозит, ну хотя бы тем, что остаток пути для меня пролетит в паническом ужасе и с желудком в глотке. Гарри как-то тоже взгруснулось при мысли о последней части нашего пути. А у меня в голове опять начали крутится странные идеи. Волшебный ветер что ли мне их задувает в уши? И я подумал, что может быть на дороге, мы встретим самих себя, которые беспечно едут на крыше фургона с черепами на встречу приключению. У меня эта идея вызывала странное ощущение. Как если бы я надел новую квиддичную форму, в которой любой парень мечта всех девчонок, но не успел в ней покрасоваться, как понял, что пора снова переодеваться в обычную мантию с потрепанными обшлагами и заплатами на локтях.

Зато я снова стану человеком и ко мне вернется магия, квиддич и нормальная еда. Ребрышки, жаренная картошка, пирожки с вареньем, суп, запеканка, бифштекс, мясной пирог…

От мыслей про еду захотелось вскочить и крикнуть Фреду с Джорджем: “Собирайтесь, летим домой, мы еще можем успеть к завтраку!”, но они уже затеяли новый проект. Ловушку для блуждающих огоньков. Как мне подсказывали мои внутренние часы световое шоу должно было начаться с минуты на минуту. Поэтому близнецы полностью сосредоточились на работе. Ярко горел костер, прямо в его сердцевине мерцали три магических заклинания. Они выглядели как крупные белые шары. Пламя пожирало магию с большим аппетитом как самые лучшие сухие дрова. Фред пытался распутать или наоборот спутать бечевку. Джордж превращал пустую склянку из под заживляющей мази, кажется, в аквариум. Точно не скажешь. Пока что между его расставленных ладоней, колебался, дрожал, выпячивая то один то другой бок мутный пузырь, размером с кабачок. Что из это получится знал один Мерлин. Гарри сидел на мешке и с интересом наблюдал за приготовлениями. Вчера он рассказ Фреду с Джорджем как небесные огоньки увели у нас фонарики, его история натолкнула близнецов на мысль соорудить ловушку из того, что было под руками. Фонарики, которые должны были стать приманкой, весело кружились них над головами.

Я не раз и не два видел близнецов за работой, поэтому не стал особо приглядываться, отошел в сторону и позвал дневник. Даже размечтался, что увязнув по уши в очередной задумке братья, обо мне забудут и не станут докапываться, что я пишу. Ясен день я ошибся.

– Смотри, Фред, Ронни опять строчит.

– Эй, братишка, для кого стараешься?

– Он решил стать вторым Локхартом.

Я старательно не отводил взгляда от пера, которое бодро скакало по странице. Но вот беда замечания близнецов сбивали меня с мысли и тогда перо начало спотыкаться, роняя чернильные кляксы.

– Это просто задание Амбридж. Мне бы тоже нужно писать… – Гарри как настоящий друг попытался их отвлечь, но это близнецы, они так просто не отвяжутся.

– А мы подумали, что он книгу пишет.

– А если пишу, – вскинулся я. – Вам то что?

Ловушка близнецов висела над костром и выглядела так: большой стеклянный типа аквариум, подсвеченный снизу желтоватым светом пламени, над ним кружится воронка из серых нитей, будто небольшой очень медлительный смерч, а над воронкой сбились в кучку мигающие фонарики.

– Ну во первых, – начал Фред довольный собой, надо же какую штуку соорудил, Мерлину в бредовом сне не приснится. – Кто ее будет читать? И так понятно, что герой останется жив иначе, не было бы книги.

– И к тому же, Рон, в твоей книге не будет ни ругани, ни красивых девчонок, ни хорошей драки… – Джордж стоял перед костром лицом ко мне и покачивался с пятки на носок.

– Это еще почему?

– Мама не одобрит.

Близнецы засмеялись.

Эти черти были правы. Сейчас я пишу для себя, но все равно боюсь лишний раз ругнуться, вдруг мама прочтет. Хотя без Сборника супер мощных заклинаний для расколдовывания непонятных каракулей ей это будет не под силу. Интересно, а есть ли такой на самом деле? Надо бы спросить у Гермионы, потому что если я все таки решу переписать дневник начисто, такая книжка мне пригодится. Ведь сама идея не плоха, Рон Узли – юный герой и талантливый писатель – серьезно звучит. Да и хорошо бы Гермиона мне грамотность подправила.

А потом мама прочтет мою книгу и когда я в следующий раз приеду домой встретит меня, уперев руки в бока, и прямо с пороге начнет “Рональд Артур Уизли…

Но она в любом случае начнет. Думайте, ей главное, что я раздобыл контрзаклятие и всех спас. Да щас “Ты почему из школы сбежал?” – вот что она первым делом у меня спросит. Нет, мама заслуживает восхищения. Она нас всех воспитала и вырастила. А с другой стороны разве пять приличных сыновей это мало? Махни ты на шестого рукой, пусть делает, что хочет. Как же. Выговоров и нагоняев мне перепадало не меньше чем остальным.

Интересно, с книгой будет много возни. Но если дело не выгорит, не страшно. Свою долю славы я все равно получу: газетные статьи, внимание девчонок, какую нибудь награду, может орден. А потом КиВ напишут про нас песню

Я не сразу сообрази, что вокруг стало подозрительно тихо. Пять минут назад близнецы весело болтали, радуясь, что затея с ловушкой удалась. Опишу потом

Вокруг никого не было.

– Очень смешно, – громко сказал я. Шутка как раз в стиле Фреда и Джорджа. Они наверняка где-то рядом, затаились и ждут, когда я испугаюсь и начну орать. В этот момент они и выпрыгнут из ниоткуда. Где прятаться в чистом поле вопрос сложный, но близнецы сложностей не боятся. Точно прикрылись каким нибудь магическим заклятием будь у меня палочка я бы им. Вместо этого продолжаю писать, пусть видят, что мне их тупые приколы до фонаря.

– Да, ладно, я знаю, что вы здесь. Хватит издеваться! Эй, Гарри, ты где?

В ответ тишина. Я поежился. Мир вокруг сжался, небо стало ниже и больше не сверкало будто увешанное милями рождественских огней. Темнота сгустилась и даже кошачьи глаза едва различали очертания каминной трубы. Знаю, мне нужно было обежать все вокруг, но лапы перестали слушаться. Тогда я еще покричал, вдруг у них совесть проснется, но голос в темноте звучал жалко и только нагонял панику.

И я пишу, потому что дневник реальнее всего что есть вокруг, пока перо скачет по бумаге со мной ничего не случится. Все это просто тупая шутка близнецов и если они увидят, что мне насрать, они

Шуршит трава, я пробую скосить взгляд в сторону звука, но в то же время пытаюсь удержать взглядом перо. Строчка резко идет вниз, слова наезжают друг на друга и мысли у меня тоже. Костер теперь как тусклая оранжевая лужитца и на другой ее стороне маячит серая фигура, это не Фред и не Джордж. И даже не фигура просто сгусток чего то по форме похожего на человека. Он теряет форму и перегибается через костер а потом плавно как вода с невидимой горки стекает в землю. что-то попало на угли, теперь пахнет жжеными перьями. У меня шерсть топоршится дыбом.

Исчез

Нет, кто то пробирается сквозь траву, не большой и не тяжелый. Не могу отвести взгляд от строчек Как околдованный.

Краем глаза вижу рядом черного кота, он будто из воздуха взялся. По другому не возможно, я бы заметил, что он приближается у меня мозги на движение заточены. Страницы чуть светятся. Перо качается в разные стороны и почти замирает нужно больше концентрации

Ты друг или враг хочу спросить я.

Мнется бумага, я слышу Чья та магия превратила весь мир в неудачный набросок и скручем все его сейчас отправят во вселенскую мусорку. Кот смотрит гадина, надменная усмешка так и лезет из желтых глаз. Не хочу чтобы на моей морде он прочитал страх но

Конец дневника Рона Уизли

========== Глава 14 ==========

***

Все исчезло, не было больше ничего ни неба, ни земли, ни черного кота, ни дневника. Остался только голос, который настойчиво звал Рона по имени. Он попытался разлепить веки, успел подумать, что снова стал жертвой глупого розыгрыша близнецов, которые придумали супер клей для настоящего сони. Глаза наконец раскрылись, в уголках остались острые комочки, но чтобы их смахнуть нужно было поднять руку, а та будто весила целую тонну.

– Что… я… где… – пробормотал Уизли глубокой царапине на столе и сморгнул навернувшиеся слезы.

– Ты в порядке? – раздался над ухом голос Гарри, тот стоял совсем рядом. Он собирался тащить друга в лазарет, но теперь, когда Рон начал подавать признаки жизни решил повременить. Помфри придется доложить Амбридж, а для нарушителей правил Жаба это тот же дементор, но в розовом, попадись ей на глаза и не успеешь опомниться, как она вытащит из тебя душу.

Тем временем Уизли медленно приходил в себя: сел прямо на жестком стуле, положил локти на тяжелый и в добавок длинный как язык сплетницы стол. Через равные промежутки стояли низкие синие лампы их тусклый свет отражался от блестящей столешницы из какого-то темного камня. Сам стол был втиснут между двумя рядами высоких стеллажей с книгами. Толщина полок внушала уважение, скорее всего они выдержали бы вес тролля. Среднего такого с равнин, а не с гор. Взгляд покрасневших глаз уперся в одну из полок, книги, стоявшие там, выглядели как монолитная стена из знаний, которую он, Рон Уизли, никогда бы не рискнул штурмовать. На месте стекла переливались серебристые завихрения из тонких магических линий, чем-то похожие на морозные узоры подсвеченные яркими лучами солнца.

– Мы в Запретной секции, – подсказал Гарри.

Рон перевел взгляд на лучшего друга, тот выглядел как обычно: растрепанные темные волосы, старые круглые очки, сидевшие на самом кончике носа и все время готовые свалится. В целом это было симпатичное приятное лицо, которое Уизли уже успел позабыть, поэтому и рассматривал с такой внимательностью, у Гарри от смущения нервно дернулся уголок рта.

Один из кусочков пазла встал на место и Рон широко улыбнулся.

– Контрзаклятие… оно сработало! – от радости Уизли позабыл про первое правило всех библиотек и заорал во весь голос. – Мы больше не коты!

По полкам пронесся тихий шорох, похожий на рассерженное шипение.

– Эээ, – неуверенно протянул Гарри и отодвинул соседний стул. Под ноги ему подвернулась лежащая плашмя толстая тетрадь и он зло ее пнул. Библиотечная тишина стала гробовой. Магические книги, собранные здесь, требовали к себе едва ли не большего уважения, чем самодовольные, самовлюбленные и зачастую чокнутые маги, которые их создали. А двое мальчишек вели себя оскорбительно нагло, что грозило им большими неприятностями.

Рон улыбался во весь рот, не чувствуя угрозы. Он повертел головой, разминая затекшую шею, повел плечами. Спина ныла как после ночи на диване в грифиндорской гостиной. Потом ему захотелось осмотреть свои руки и он начал вертеть их, будто непонятную головоломку. Озадачил его тот факт что все десять пальцев, да и сами ладони были запачканы чернилами. Но Уизли решил не обращать на чернила внимания, ведь не кровь же.

– Хорошо снова быть человеком.

Гарри его восторга не разделял, он наклонил голову и едва успел поправить очки, которые сползли на самый кончик носа. Но Рон продолжал говорить, радуясь звуку своего голоса.

– А что случилось? Я помню только поляну и как близнецы поймали свои огни. Домой еще было лететь и лететь. И вот мы в Хогварсте, а я чувствую себя так, будто меня заклинанием шибануло.

– Ну это долгая история. Может поговорим где-нибудь в другом месте.

Холодное молчание, которое изливали на них книжные полки, действовало Поттеру на нервы.

– Не суть, главное у нас все получилось! Больше никакого овощного супа, и в гробу я видел эту треклятую спаржу.

Гарри немного помолчал, а потом решительно сказал:

– Давай я все таки отведу тебя к Помфри.

Бесформенная тень, которую легко можно было принять за облако пыли, плавно опустилась с верхушки стеллажа. За ту секунду пока Гарри и Рон соображали, откуда взялась эта пыль и почему она так странно кружится, воздух загустел, потемнел и прямо перед ними возник парень в хогвартской мантии. Если верить галстуку он учился в Слизерине, но в Большом зале Рон его никогда не видел. И все таки худое бледное лицо казалось смутно знакомым. Симпатягой слизеринца никто бы не назвал. Ладно он был бы просто тощим, темноволосым подростком с тонким лицом и чуть длинноватым подбородком, но глаза непонятного цвета то ли серые то ли голубые в полумраке не разберешь смотрели на них холодно, зло и презрительно. Уизли как никогда ясно почувствовал, что его тело представляет собой набор уязвимых точек, и в этот момент незнакомец не торопясь выбирал куда именно нанести смертельный удар.

– Не нужно тащить его в лазарет. От капли черной магии твоему тупому дружку ничего не сделается.

– Эй, – возмутился Рон. Сегодня он немного тупил, это правда, во всем был виноват проклятый туман в голове, который никак не хотел рассасываться, а так он всегда соображал отлично. Спросите профессора Макгорнагал, списывал ли Уизли на ее уроках. Ей придется ответить нет, а почему. Потому что за шесть лет она ни разу не смогла поймать его со шпаргалкой.

У Гарри с реакцией все было в порядке. Он вскочил и наставил на слизеринца палочку, тот небрежно оперся о стеллаж. Дурной нрав магических книг, его не пугал. А вот книги наоборот побаивались незнакомца. После его появления тишина изменилась в третий раз, из угрожающей она стала почтительной.

Взгляды Гарри и темноволосого встретились, Поттер не отвел глаз, и тогда слизеринец оскалился, как голодный зверь. Рон пожалел, что между ними всего лишь стол, пусть и массивный, глубокая пропасть была бы куда лучше.

– Том Риддл!

Тут до Уизли дошло, что они с Гарри опять вляпались. Он подскочил, едва не упал, ухватился за спинку стула, но при этом нашарил палочку в кармане.

– Рад, что ты меня не забыл, – темный маг все так же расслабленно подпирал стеллаж. Будто его враги наставили на него пару леденцов.

– Откуда он взялся, Гарри?

– Не знаю.

– Как же? Ведь это ты освободил меня из дневника.

– Нет, я уничтожил дневник и часть души Темного лорда вместе с ним.

Риддл презрительно хмыкнул и Рон понял, что будет дальше. Нет, обычной Авадой они не отделаются. Ни один бывший зануда-отличник не допустит, чтобы его враги умерли так и не узнав, насколько они невежественны, ограничены и глупы.

– Дневник был лишь материальным вместилищем, – темный маг наконец отлепился от стеллажа и медленно двинулся вдоль стола, ведя ладонью, по магической занавесе, защищающей книги. Она задрожала, тонкие белые пальцы оставляли прозрачные полосы. Уизли опять подумал про иней, ребенком он он точно также любил скарябать пальцами по расписанному морозом стеклу. – Как и человеческое тело. Но когда оно умирает, душа ведь не умирает вместе с ним. Она освобождается. Слышали об этом, безголовые гриффиндорцы?

Риддл обошел стол и остановился прямо напротив Гарри и Рона. Они попятились, стараясь увеличить дистанцию. Уизли думал о том, что если будет драка, стол и стеллажи не дадут им пространства для маневра. Впрочем на стол можно и прыгнуть, в комиксах это всегда выглядело круто. Гарри не рвался в бой по другой причине. Он вспомнил о прямоугольной табличке на двери. Огненные буквы, искрясь и шипя, предупреждали: “Использование магии в этой части библиотеки строго запрещено. Любое заклинание может спровоцировать спонтанную магическую реакцию и привести к взрыву”.

Друзья почти дошли до конца стола, Гарри задел стул и выругался. Риддл стоял спокойно, ухмылку с губ он убрал, но смотрел насмешливо. Для него роли в этой небольшой пьеске были давно распределены, грифиндорцы – это маленькие мышки, а он кот, который может позволить себе поиграть с добычей.

– Все что нужно душе, чтобы задержаться в этом мире, сильное желание. А если дать ей немного магии, то можно со временем попробовать обрести новое тело. Поттер, ты хотя бы понимаешь, что выпустив меня на волю в одном из самых насыщенных магией мест в мире, фактически вернул меня к жизни. Это место помнит меня, здесь моя кровь, здесь начало моего рода. Здесь я дома. А дома и стены помогают. Мне потребовалось три года, чтобы набраться сил, но теперь я могу материализоваться в любой момент, когда захочу.

– Как я понимаю ты нас не сливочным пивом пришел угостить. Из благодарности, – вставил Рон. К нему вернулось чувство юмора и сразу же подало голос. Уизли не стал молчать, он не раз слышал, что смех продлевает жизнь, а вот про слезы, мольбы и горестные вопли ему такого никто не говорил. Странно, что и более острожный Поттер тоже не смог промолчать:

– Чтоб тебя, Том Риддл! Что с тобой не так? Убиваешь тебя, убиваешь, но ты все равно никак не сдохнешь!

Темный маг расхохотался.

– Знаешь, Поттер, ты только что отразил мои мысли. Я про тебя именно так и думаю: убиваешь, убиваешь этого глупого очкастого недоноска, а он все никак не сдохнет. Но теперь у тебя нет шансов. Я дух, меня не берет обычная боевая магия, и я больше не должен оставаться в проклятом дневнике, как в тюрьме. При этом я могу чувствовать и наслаждаться жизнью, – будто подтверждая свою материальность Риддл хлопнул ладонью по столу. – Так что, Поттер, у меня перед тобой немаленький должок. Обычно я плачу свои долги Авадой Кедаврой, но ты заслуживаешь чего-нибудь особенного. И у меня был для тебя чудесный хитроумный план. Своего рода дань уважения врагу.

Тут злость, притаившаяся в глазах, проступила на бесстрастном лице. Оно скривилось, стало из просто непривлекательного уродливым.

– Вот только из-за одного рыжего идиота, весь план провалился. От тебя, Уизли, требовалось всего то написать историю о страшном проклятии, а потом умереть, чтобы выдумка стала реальностью и все живые ученики школы оказались заколдованы. А что получилось у тебя? – нижняя губа оттопырилась и Риддл с ненавистью выплюнул. – Кошки!

Еще несколько кусков пазла стали на место и Рон не удержался, тут же высказал догадку в слух:

– А не ты ли тот помойный черный кот, который таскался за нами по волшебной стране?

Темный маг дернулся, как от удара, предположение сделанное наугад угодило в яблочко.

– Вот видишь, – обрадовался Рон и, повернув голову, сказал Гарри. – Кот там и вправду был, как я и говорил!

Он все еще не совсем разобрался, что из его воспоминаний было реально, а что происходило в колдовском сне. Но помрачневшее лицо Риддла беспокоило Поттера куда больше чем бардак в голове лучшего друга.

– Что пригрезится нормальному человеку, если ему вложить в сознание мысль о чудовищном проклятии? – спросил их противник и тут же сам ответил. – Чума, безумие, кровавые язвы… но не кошки. Не чертовы кошки!

Его голос сорвался на крик и Рон подумал, что кто-то здесь очень сильно не любит, когда проваливаются его планы.

– Сразу видно что тебя не кормили овощным супом и не купали в розовой воде. Жизнь кота тоже не сахар. Или ты обиделся из-за своего облика? Но не я тебе его придумал, у меня вообще выбора не было. А жаль, тогда бы я превратил Снейпа…

– Забери меня гарпия, если я еще раз свяжусь с вашей тупой семейкой! – не выдержал Риддл и снова заорал. Но вот что странно библиотечные книги без единого писка стерпели это святотатство .

– Не трогай мою семью, – Рон воинственно взмахнул палочкой. – или ты давно ступефаем про меж глаз не получал? Ну так иди сюда, мертвяк недобитый, я с тобой еще за сестру не посчитался.

Гарри дернул друга за рукав мантии. Еще секунду назад у них с Роном было полное взаимопонимание. Медленно топаем к двери, до нее ведь совсем не далеко, главное выбраться в проход, а там бегом со всех ног вдруг получится выскочить в коридор, где нет риска взорвать все к чертям. Чем не разумный план? Как бы еще вложить его другу в голову.

Риддл посмотрел на Уизли и медленно будто для себя сказал:

– Нужно было околдовать эту вашу унылую подружку-заучку, с ней бы никаких проблем не возникло.

– Не смей ее трогать, – прошипел Поттер, забыв про свой разумный план.

По лицу Риддла расползалась гадкая усмешка.

– Тупые гриффиндорцы, вы всерьез думаете, что у вас хватит сил меня одолеть? – и тогда он сделал то, о чем грезил Рон. Мягко поднялся в воздух и опустился на стол. Лампы взмыли под потолок освободив ему путь. Чары защищавшие стеллажи с тихим треньканьем лопнули и клочки серебристого тумана закружились по комнате. Книги ерзали на полках, скрипя обложками, вот первая полетела вниз, тяжело хлопая, будто переевший пеликан. Казалось, сила тяжести вот вот одержит вверх. Внезапно, полет книги выпрямился и вдруг резко пошел вверх, впечатлив и Гарри и Рона, оба видели такое только на картинках в Истории квиддича и оба мечтали повторить в реальности под восторженный рев стадиона.