Текст книги "Сильный 2 (СИ)"

Автор книги: Ферриус Понс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

Глава 13

Что чувствует человек, который возвращается домой? Думаю, каждый чувствует что-то своё, зависит это от условий, в которых он свой дом покинул. Кто-то мог просто уехать к родным на пару дней, тогда он может не ощущать ничего, кто-то не был дома пару месяцев, уходя на промысел, тогда он в нетерпении ожидает встречи с близкими. У кого-то близких могло не остаться, а ещё кто-то может вообще не желать возвращаться, потому что не всегда дом, это светлое место для человека, иногда это место самых страшных кошмаров.

Я свой дом вспоминаю с теплом. Трудно забыть при каких обстоятельствах я покидал родные стены, близких людей и в целом свои земли, но даже такой путь я могу с уверенностью назвать везением, что уже говорить про проблемы с одноклассниками, которые частенько пытались меня побить, это я большой проблемой не считал и в те времена. В живых, правда, из моих обидчиков никого не осталось, не получится поинтересоваться, как они сами сейчас считают.

За свою судьбу я не волновался. Кто мне может что-то предъявить, когда самого выкрали под носом городских властей? Конечно, это моё слово против слова воеводы, но моё слово уже не слово простого мальчика. Но беспокойство у меня всё равно было, потому что не знал, что за это время могло случиться с мамой и сестрой, ведь воевода был настроен заставить мою мать быть к нему благосклонной.

От тяжёлых дум отвлекала тяжелая работа, не физическая, но ощущения были сродни таковой. Погода вконец испортилась, ещё когда мы двигались на корабле вверх по Ворске между территорией подконтрольной Полании на западе, хотя эта часть между Днепром и Ворской практически никем не могла контролироваться из-за густых лесов, и землями Древенского княжества на востоке. К счастью, кроме постоянно льющего на голову дождя, других проблем в пути по воде у нас больше не было до самого мокрого порта, это городок так называется – Мокры, дальше корабль такого размера не мог двигаться по реке вверх.

К сожалению, дальше по рекам с дормезом пути не было. Между реками были паромные переправы, обильные дожди им вовсе не мешали, они могли перевозить значительные грузы между двумя берегами реки, которая преграждала путь, а таких по пути было несколько. Мелкие речки, обильно встречающиеся в этих землях, можно было на тракте свободно пересечь через мосты, деревянные, но за ними смотрели, потому что торговые сборы уплачивались сполна, да и просто проход по некоторым землям требовал уплаты.

Как пересечь болото, в которое превращается обычная грунтовая дорога от непрекращающегося падать с неба потока воды? Никто не смог нам дать на это ответ, всё движение на колёсном транспорте полностью прекратилось, все товары теперь перевозились на небольших лодках, которые перетаскивали из реки в реку в специальных местах для волока. Нашу карету никто не мог перевезти таким образом, только нас самих, а бросать наш транспорт мне не хотелось. Точнее, я чуть не заплакал, когда представил, что придётся бросить в этой мокрой дыре наш невероятный уютный маленький домик на колёсах, даже лошадей было не жалко.

А одну особенно. Есть у нас одна такая кобылка, которая всё время пытается подгадить мужчинам, мне почему-то особенно. В самый неподходящий момент, а такие вообще очень трудно представить даже самому, когда ты будешь расслаблен, чуть сместишься в седле, эта рыжая тварь так оступится или подскочит, что ты либо ударишься чем-то, либо на стременах повиснешь, возможно даже самой проказнице больно куда заедешь, на что та ещё и возмущенно будет фыркать. Правда никогда тебя не уронит полностью и не повредит себе ничего, это еще больше раздражает – если бы кого уронила, мы бы её на мясо пустили.

Нет, вру, не пустили бы, уж больно красивая гадина, потому не хотелось её ставить в упряжку экипажа, но мы все отчаялись ездить на ней верхом. Приходилось ставить её как тяговую, где она тоже умудрялась часто показать характер. И, конечно, продавать или менять мы её не решались, она сильна как две лошади, а более везучей в отряде вообще никого нет. Ну и последняя причина: само собой девушки её просто обожали и Рыжка отвечала им взаимностью.

Вот, чтобы замечательная наша команда могла дальше продолжить путь, я стал работать основной тяговой силой предприятия. Радовало, что работал всё же Силой, а не собственным атлетизмом, применяя самое своё полезное умение за последнее время – работу с земным притяжением. Это давалось очень тяжело, всё таки работа с источниками, особенно неоформленными – а земля вокруг никак не концентрировала свою энергию в одной точке, не могла быть сопоставима по мощности с возможностями одарённого, особенно такого как моя сероокая спутница.

После случая с рыбой, мне стало вдруг любопытно, смог бы я, воспользовавшись Силой Воды Мари, отогнать ту рыбину. К девушке я опять подходил с плотоядной улыбкой, но в отличии от парной в этот раз магесса только картинно хлопала ресницами подыгрывая моей игре. Конечно, Мариуца не была против поупражняться, даже наоборот, когда я начал прогонять через себя её энергию, она получала от этого удовольствие, по-началу отвлекая меня от дела. В результате занятий стало понятно, что тоже не справился бы, потому что много больше энергии через её Дар пропустить я не могу, а пользоваться пока толком и не умею. Зато мы выяснили интересный факт – совсем не обязательно мне превращать Силу Воды в воду в материальном мире, я просто могу прокачивать через себя энергию, возвращая её назад или, что совсем уж удивительно, использовать её для подогрева своего тела. Превратить воду в огонь, конечно, не вышло. Но может это всё же возможно, иначе как я греюсь?

– Неужели мы приехали?

– А?

Каретой правил как обычно Вали, иногда его сменял Панко, но не на такой дороге и не с таким способом перемещения, а способ был очень простой. Почему застревают колёса в грязи? Под тяжестью, конечно, а вследствии застревания, лошади не могут вытянуть такой груз. Как это может исправить один предприимчивый Сильный? Дать под зад, то есть приподнять карету со всем содержимым так, чтобы лошади, сами утопающие в грязи, не чувствовали лишнего сопротивления груза. Моими стараниями они вообще вес груза перестали чувствовать, то есть значительную его часть, и пёрли как заведённые. Но надолго меня не хватало, потому что трудно было контролировать смещение моего воздействия, подстраивая его под ход. Первые разы чуть не сломали колёса и ноги лошадям, но потом приноровились двигаться рывками.

– Говорю, кажется мы прибыли… Вы говорили, что следующий город будет Белый Берег, вот мы к городу приближаемся.

– Точно. Наконец-то мои мучения окончатся.

– А разве нам…

– На время, Вали, хотя бы отдохнём. Так то нам, конечно, надо в Неряву.

Только бы ударили морозы! Нет, пускай хотя бы прекратиться дождь, тогда я буду умолять Мариуцу замостить весь тракт до Нерявы ледяной коркой и мы заскользим по ней со скоростью ветра. Умолять буду не потому, что графиня иначе не сделает этого, а потому что по другому не смогу выразить ей свою благодарность.

– Опять две недели добираться?

Это ты, значит, тут перенапрягся? Я посмотрел на Вали таким выразительным взглядом, что тот замолк и начал усиленно смотреть вперёд.

– Мирослав, неужели мы приехали? – из окна выглянула Мариуца.

Ох, королева наша ледяная… к бесовой бабушке всё заморозить вокруг. Ладно, уже справились. Мы так долго добирались, потому что в таком режиме я мог работать не весь день, приходилось много отдыхать. Радовало лишь то, что мы взяли карту дорожную, где были обозначены все месте постоя, от одного до другого мы и строили путь.

– Кажется, да, – неуверенно оглядывал окрестности.

– Ты рад? – из другого окна выглядывала Лина.

– Я пока не знаю…

Окрестности были узнаваемы, не такой большой был мой городок. На юге я бывал редко, если мы уезжали из города, то обычно на север в сторону стольного города, как раз там к западу расположен Среднигород. На восток были обширные леса, на охоту все ходили в ту сторону, а через юг шла торговля, которая нас не касалась. Но дома, поля с этой стороны были мне знакомы, деревья – всё это тоже никуда не делось за полтора года, которые меня не было дома.

– Эх, – вздохнула златовласка.

Уверен, она вспоминает о своём доме, но туда она меня заехать не просила. Думаю, в душе ей всё же хотелось бы показаться в родным местах в новом статусе. А может быть ей хочется появиться там уже в другом качестве, не просто спутницей какого-то барона? Мари права, Лина очень добрая девушка, но жизнь её научила думать наперёд, как мне видится, и не упускать возможностей.

– Уверена, что всё у нас будет хорошо! Мы столько пережили ради этого!

Мари даже заглянула назад в карету, чтобы увидеть это беспечное лицо, но мне от слов Лины стало легче.

– Думается мне, что чем дальше мы будем продвигаться, тем больше твоим довольным лицом будем собирать себе последователей в свиту. Лучше бы ты чаще хмурилась, – Мари не смогла простить спутнице легкомыслия.

– Эту работу я оставлю тебе. И вообще – не завидуй! Спровадила своего поклонника, не завидуй чужим, и потом, меня никто посторонний не интересует, в отличии от некоторых.

Иван всё же благоразумно отбыл вместе с Годославом речным путём на север в Смоленск, свою телегу они продали в порте Мокры. Я принял решение не заниматься торговыми поручениями, потому что время утекало сквозь пальцы, посетить все три княжества не представлялось возможным, да и не требовалось. Вообще, уверен и без меня в случае необходимости дельцы с обеих стороны найдут как договориться, но на всякий случай я Годославу перечислил имена местных купцов, которым тот мог передать где меня искать, если им интересны прямые договорённости.

– Я бы сейчас посмеялась, но это значило бы потешаться над твоей глупостью. Если ты считаешь, что моё общение с паном Новаком основано на влюблённости или желаниях тела, то тогда кроме как… недальновидной тебя назвать не могу, чтобы не ругаться.

– Ах, оставь, Мариуца, женщина порой сама не знает чего хочет.

– Если только… недалёкая.

Вали сидел тише воды ниже травы, такие любезности в присутствии бойцов отряда мои домни обычно не позволяли, потому что недостойно и чревато, а сейчас девушки увлеклись, лучше безобразие прекратить.

– Дорогие мои, хорошо бы было нам всем, конечно, направиться в гостиный дом, но в городе он такого размера, что мы все там не поместимся с удобством, потому я скоро отделюсь от вас и постараюсь встретиться с роднёй. Возможно кого-то разместить можно будет у нас. Если же нет – потеснимся.

Чтобы добраться до Белого Берега, пришлось свернуть с большой дороги на малую и половину дня добираться к северо-востоку. Но добрались же!

– Кого с собой возьмёшь? – сразу переключилась на дело Мариуца.

– Марко оставлю с вами, возьму Алина.

– Хорошо, в случае чего громко что-нибудь ломай, мы поспешим на помощь.

Я посмотрел на графиню, выражая сомнения о такой необходимости в моём родном городе, но та ответила мне с выражением уверенности в том, что со мной может случиться что угодно.

Разделились мы в самом центре города, на широкой улице перед базарной площадью. По центральным улицам, а их у нас две, можно легко провести две таких кареты как наша даже в условиях обильных дождей, потому что деревянный настил меняется регулярно, а вся влага уходит в боковые канавы, через них часто перекинуты мостки для передвижения людей. Лина посмотрела мне вслед ободряюще, на что я ответил улыбкой. Замечательная девушка!

К сожалению, кроме основных улиц никто не тратил силы на то, чтобы укладывать деревянный наст, а потому шлёпали все по узким доскам или прямо по грязи. Чтобы не скакать наперегонки с местными, хех как заговорил, по грязным дорожкам, решили взять лошадей, а то совсем не по статусу. Не сильно уставшими казались две животины, одна из которых сама собой была Рыжка. Так как Алин уже был верхов, проглотил малодушие и полез на хитрую тварюгу. Когда ожидаешь, эта бестия никогда не станет шалить, вот и сейчас давала спокойно с собой управляться.

Конечно, пока медленно двигались в сторону ремесленной слободы, я узнавал почти всех. Лично не знал этих людей, но видел регулярно в течении стольких лет, потому не узнать было невозможно. Больше всего меня интересовали свои сверстники, которые во многом изменились за время моего отсутствия. Пара моих одноклассников, старше меня на год-два уже щеголяли в мужских рубахах с важным взрослым видом, одноклассница, которая жила на другой стороне города, сейчас развешивала бельё перед избой семьи парня, с которым она была обручена одной из первых наших девушек.

Я искал более близких знакомых взглядом, но не находил, возможно к своему стыдливому облегчению. Вообще парни и девушки за этот год с небольшим изменились мало, если сравнить со мной, Линой или Агнес, мои красавицы внешне года три взяли, да и я, наверное, тоже. Скорее всего поэтому меня не узнавали. Смотрели все с большим интересом, как в общем и везде, где-то перешёптывались между собой, где-то девушки, а порой и женщины, бросали заинтересованные взгляды. Знакомые парни даже принялись голову чесать, соображая где они могли меня видеть, но узнать никто не смог.

– Не узнают тебя, Ваша Милость, – с улыбкой подтвердил мои наблюдения Алин.

– Может и хорошо, хотелось бы для начала выяснить обстановку.

– Чувствуешь, что домой вернулся?

– Совсем нет, может как маму увижу…

– Я тоже по семье соскучился.

– Откровенно говоря, пока сюда не приехал, не понял, как мне хочется увидеть мать и сестру. Возможно сейчас нам это удастся сделать.

Остановились перед распахнутыми воротами нашего дома. Вход в лавку и дом осуществлялся через двор, чтобы желающие купить большую партию кожи или изделий из них могли загнать туда телегу и не мешаться на узкой улице. В дом, конечно, можно было зайти и с обратной стороны, но за хозяйством приходилось приглядывать, а потому все ходили через двор.

Мы, конечно, заехали внутрь, чтобы привязать лошадей. Я ожидал увидеть сестру, мать обычно работала в это время в мастерской, но навстречу нам выбежал мальчишка лет десяти, конопатый, курносый со светлыми волосами.

– Вы купцы? Сырец надобно али изделия? Я показать могу.

– Прыти мальцу было не занимать.

– Нам бы хозяев увидеть, – в последний момент, как слезал с Рыжки, вспомнил про её характер, испугался слететь лицом в грязь, но кобылка как-будто ощущала момент, не стала надо мной издеваться.

– Отца нет, должен скоро быть, ушёл по делам.

Голова немного потяжелела. Всё понимаю, мама моя молодая ещё женщина и само собой ей нужен мужчина рядом, но одно дело осознавать – другое дело принимать. Я пока был далёк даже от осознания ситуации.

– А мать где? – поинтересовался.

– В доме… а вы не купцы?

– Мы, возможно, твои родственники. Я, если быть, точным – я могу быть твоим росдвенником.

Алин не понимал нашего разговора, а конопатый к моим словам выказал очень большие сомнения, особенно длительным взглядом на мой расшитый серебром камзол.

– Можешь позвать мать?

– А вы ничего не умыкнёте?

– А ты до двери добеги, одним глазом на нас будешь смотреть, а вторым маму высматривать. Или крикни погромче.

– Вот ещё я кричать буду, подумают чего соседи да на вилы вас, а мне потом отвечать.

И всё же малец выполнил моё поручение, добежал до дома и позвал мать. Ей оказалась женщина уже в возрасте, с сединой, не сохранившая какой-то свежести или привлекательности. К счастью, это была не моя мать. А может и нет, потому что в её доме сейчас живут другие люди. Где тогда моя семья?

– Значит всё таки нашёлся, – мужской голос прозвучал за спиной от ворот.

Женщина, когда вышла, не смогла мне ничего сказать под моим пристальным взглядом. Ей на выручку пришёл ещё крепкий мужчина, но уже совсем седой, рядом с ним стоял мужчина моложе, сильно похожий лицом и фигурой на старшего. Отец и сын, скорее всего.

– Твоя мать предупреждала меня, что ты можешь вернуться, большой наказ мне оставила на этот случай, только не предупредила, какой грозный у неё вырос сын.

– Думаю, она сама не знает об этом. Меня совсем юнцом отсюда увели.

– Мать, – обратился мужчина к своей жене, – накрывай на стол, у нас гость дорогой. Не дело такого человека во дворе держать.

– Прошу в дом, барин, – снова обратился ко мне, – не дело это разговоры разговаривать такие на голодный желудок.

Прав он, есть хочется сильно, заодно и послушаю мамин наказ.

Глава 14

Новости были удивительные и, к моей радости, хорошие. Мама всё же нашла себе мужика, точнее нашёл её он сам, но меня это всё же порадовало, потому что благодаря случаю смогла свершиться справедливость. Рассказчик из деда Никиты оказался никудышный, но суть я сумел уловить.

Если по порядку, а не как некоторые излагают, мама подняла всю округу на мои поиски, потому что Домажир заявил, что я с испуга после того, как прибил своих одноклассников, сбежал. На семью пытались давить родственники погибших, но мама все нападки отбивала: пока не нашли сына, считаю его жертвой, сами убили мальчишек, может всех, а на моего сваливаете. Позиция сильная, но после недели поисков давшая слабину.

Один из погибших был из семьи состоятельной и при власти, они стали давить, что меня укрывает сама мать, требовали выдачи, требовали компенсации и выселения из города. Было бы всё скверно, если бы у воеводы в штанах не чесалось и он не поделился тем, что знает где могу быть я. И вот тут случилось удивительное. Я думал, что Дар у меня от отца, а он у меня скорее от матери.

Мама у меня невысокая женщина, обладающая статью, но не дюжей силой. Она Домажира оттубасила так, что тот чуть не умер, била она его ручкой от топора, потому что само топорище с него часто слетало, а сделать всё руки не доходили. Когда мужчина почти перестал дышать, это по свидетельствам обеих сторон с суда, мать в ужасе попыталась как-то помочь неудачливому ухажёру и в момент осознала как. Её Дар оказался целительным, невероятно редким среди Сильных, жизнь мужчине она спасла, но домой тот добирался со следами побоев.

За воеводой вернулись служивые, требующие сдаться маму. Та может быть и согласилась пойти в застенки, она сама была ошарашена от случившегося, но вот сестру мою она оставить была одну не готова. А потому вылетели на улицу ещё двое мужчин, остальных она предупредила, что на суд согласна, если приедет княжий человек и всех рассудит. Эту мысль она донесла до всех соседей, так же рассказав о случившемся. Её поддержал кузнец, которому дочь, Матрофина, моя любовь тех дней, рассказала, что сама видела драку и как туда пошли люди с воеводой.

Приехал княжий человек, стал разбираться в деле, узнал про открывшийся Дар матери. Затем приехал лично князь, воеводу прилюдно казнил, охотников обещал найти, маму и сестру убедил отправиться с ним в стольный град, обещав осыпать золотом. Так что мать продала ремесло вместе с домом и уехала, оставив чуть ли не каждому указание, что нужно делать, когда я вернусь.

Ну что же, мне надо только добраться до Нерявы и убедиться в благополучии своих родных.

– Ну что же, теперь ты всё знаешь, – Никита провожал меня и Алина в дверях моего бывшего дома.

Дом, кстати, изменился совсем мало, внутреннее убранство так вообще сохранилось практически в том виде, которое я помню. Только теперь мне всё казалось маленький. Чтобы слушать деда и не оглядываться вокруг, приходилось прилагать усилия.

– Можешь проведать старых знакомых, никто здесь тебе не угрожает больше.

Посмотрел на него с сомнением.

– Думаю, мы отдохнём день и двинемся дальше. Нет у меня знакомых, которые по мне могли горевать.

– Правда? Мне показалось, что одна такая есть.

Не так давно заметил, что могу ощутить присутствие Сильного неподалёку. Чем большей Силой обладает человек, тем легче и дальше могу его ощутить. Но это не касается моих девушек, с которыми я привык работать, своих спутниц я отличаю от остальных, не могу точно сказать где они, как с Агнес, если не вижу, но ощущаю близость. И сейчас такую смутную близость я чувствовал.

У ворот стоял старший сын деда Никиты и беседовал с девушкой с волосами цвета спелой пшеницы, её волосы чуть потемнели за год, но она определённо стала ещё краше, как-никак она является Сильной, самой первой, Силу которой я сумел захватить при активации Дара. Девушка во все глаза рассматривала меня, поэтому парень рядом с ней тоже замолчал, понимая что его перестали слушать.

– Мирослав?

– Да, Матрофина, это я!

Признаться, так быстро даже я не всегда могу сорваться с места. Я только глазами моргнул, а моя самая памятная одноклассница уже висела на моей шее. Чтобы не упасть, пришлось её обхватить руками – вымахала девица почти с меня ростом, только Мариуце уступает.

– Мироша! Я знала, что ты живой! Я знала! А меня слушать никто не желает…

– Ну-ну, Матрёна, задушишь или свалимся оба.

– Матрёна? – слышу в голосе возмущение.

Отстранилась, упёрла руки в бока.

– Это так ты меня называешь после всё что было?

– Понял, Матрёша, был не прав!

Спорить с ней никогда не мог, и сейчас лучше было сдаться. Подумаешь, назову девушку ласково, не под венец же потом идти.

– Ты… Почему… ааа, – видно что хотела спросить меня обо всём сразу, а потому не находила слов, – надо к папе идти, показать тебя!

– Зачем?

– Как зачем? Что ты живой! И рассказать ты должен, что с тобой произошло, – Матрёна снова оглядела меня, – Матерь Богов! Ты же теперь барин!

Что-то часто при мне поминают Мать Богов, это даже какой-то отклик у меня находит. Но сейчас меня больше беспокоило волнение на лице моей первой любви. Удивительно, так тепло встретиться спустя время, мне ведь казалось, что я не очень нравлюсь Матрёше, она, правда, довольно весело со мной общалась, но под конец стала очень колкой, постоянно пыталась меня поддеть. А сейчас, кажется, будто лучший друг неожиданно вернулся, или суженый…

– Так ты барин теперь?

– Барон.

– Барон… не наш что ли?

– Роматии.

– Это где? На западе? Как там оказался? Хотя стой, не говори, всё расскажешь у нас в гостях. Пойдём прямо сейчас!

– Я с дороги только! Как ты себе представляешь, я пойду в гости к твоей семье грязный?

– И вонючий, между прочим! Ты хоть и барон, а запах от тебя, как от кобылы твоей рыжей.

– Так не надо было бросаться на меня такого.

– Не удержалась, – девушка улыбнулась, улыбалась она как и прежде невероятно мило, но коленки, как раньше, у меня от этого дрожать не начали, – значит тебе нужно привести себя в порядок и тогда ты уже придёшь к нам в гости?

Надо было видеть лицо старшего сына нынешнего кожевника. Только что Матрёша буквально растоптала его чувства и достоинство просто тем, что вычеркнула его из внимания. Старик Никита тоже был не в восторге от поведения девушки, но понимал, что сложилось так не на пустом месте. Очевидно, его старший сын имел виды на дочь кузнеца, а та общалась с парнем. Сейчас это явно вышло из интересов давней подруги.

– Честно, думал не беспокоить, про мать и сестру я узнал, но раз уж само так сложилось.

– Ты бы не зашёл ко мне?

У меня немалый опыт в общении с женщинами, но хорошо понимать от этого я их не стал. По выражению лица Матрёны можно было легко понять, что она расстроена. А через Силу я мог почувствовать сильную грусть и обиду. Да, с первой своей одарённой девушкой у нас всё ещё была связь, которую я чувствовал. Думаю, Матрофина тоже что-то ощущала, но на меньшем уровне, чем я – очевидно, сказывался опыт.

– Уверен, что в итоге не удержался бы, и забежал перед отъездом, – попытался смягчить я неприятное чувство.

– Стукнуть бы тебя, только боюсь кричать будешь, что барина бьют! А меня потом тебе в холопки отдадут за это.

– А разве у нас неволят теперь? – искренне удивился.

– Только в долговые если, пока ничего нового. Но вот чужих холопами у нас держат теперь, но мало.

– Дела, – нахмурился, не любил я рабство, очевидно.

– Дай слово, что вечером будешь у моего дома!

– Даю!

Кажется, сменила гнев на милость.

– Тогда я побежала скажу, что большого человека ждём в гости!

– Не упади в грязь, пока будешь бежать подол задравши!

– А ты туда не смотри, – прокричала уже спиной ко мне и тут же приподняла низ платья выше колен.

Всегда такая была, потому и нравилась мне. У Агнес такой же характер, только более взрывной. Эх, не спокойно мне при мыслях о невесте. Как там моя красавица и умница?

***

– Нашёлся значит, пропащий.

Отец Матрёны за этот год не изменился совсем, не знаю насколько изменилась его жена, очень миловидная полноватая женщина возрастом старше моей матери, а младшие братья одноклассницы, конечно, подросли. Одному было года четыре, и был он жуткий непоседа, нежелающий стоять в общем строю семьи, которая меня приветствовала, второму лет шесть-семь, вот ему уже было интересно меня разглядывать.

Ещё кузнец Микула не изменился и в манере общения, гнуть спину перед благородными он не любил, что и сейчас демонстрировал, жена его даже за рукав дёргала.

– Думаешь, наверное, не многое ли себе позволяет этот мужик? – ехидно поинтересовался тот самый мужик, – только я тебя от горшка два вершка ещё знаю, когда ты не отличался своей дорогой одёжкой, так что могу себе позволить… Как считаешь?

– Я рад, что в мире остаются постоянные вещи, одно из которых чувство собственного достоинства кузнеца Микулы, друга моей семьи, – чуть склонил голову, отдавая знак уважение его поддержке нам в трудное время.

– Смотри-ка, не вскружила голову парню Сила, не зря я договорился тогда за… – в бок главе семейства прилетел кулак дочери.

– Отец, пойдём уже в дом, остывает, – тихо сказала Матрофина.

Микула с непроницаемым лицом посмотрел на неё, широко и, кажется чуть натянуто, улыбнулся, но согласился.

Матрёша была чудо как хороша. Складывалось ощущение, что всё время до ужина она потратила на сборы. Первым, что сразу привлекало внимание, была толстая коса ниже пояса с вплетенными разноцветными лентами, не белая, как при давней встрече. На девушке был светло-белый сарафан с красными оторочками на рукавах и шеи. Поверх сарафана была беличья шубка, которую, я хорошо помню, делала мама, теперь понимаю, что в подарок. Матрёна старалась на меня не смотреть, но волнение за ней я всё равно заметил, благо что знаю её не один год. Это меня немного смущало и настораживало. Боюсь представить, что сейчас твориться в голове красавицы, но надо представлять – кроме меня никто в ситуации не разберётся.

– Правильно, пойдём в дом Мирослав, нечего пороги обивать попусту.

Дом у семьи главного мастера слободы был богатый, если сравнивать с другими, где мне довелось бывать в городе, это можно было сказать по добротной мебели, хорошей посуде и даже наличию нескольких мягких кресел. Места в столовой тоже было изрядно, все влезли за большой стол.

С собой в этот раз я взял Вали, чтобы Алин мог отдохнуть с дороги. Отправился бы один, но Марко был непреклонен в плане необходимости быть при сопровождении. Отпрашиваться пришлось ещё у одного надзирающего органа о двух головах – у моих красавиц и умниц. Вот уж кому не хотелось сидеть в простеньком гостином доме, когда прибыли они в родной город Самого Мирослава! И куда это вообще я решил в первый же вечер убежать без них? Пришлось покаяться и сказать, что иду в гости к кузнецу, который помогал нашей семье. Ну и что, что не упомянул про Матрёшу? Лучше уж умолчать, чем слушать подколы со стороны Мариуцы, хотя всё равно пришлось слушать, пока собирался, и ловить заинтересованные взгляды Лины. Вот спрашивается, не могли они посидеть где-то ещё это время, а не в моей комнате?

– Я так понял, что про семью тебе уже всё рассказал старый скорняжник? – первый заговорил после ужина отец семейства.

За столом, пока шёл приём пищи, могла висеть достаточно напряжённая атмосфера, если бы мальчишки не проказничали и не получали бы замечаний от матери. Оба родителя делали вид, что сердятся, но на самом деле все старались сдерживать улыбку.

– Да, мне всё равно пришлось бы продолжить путь в Неряву, но теперь к этой задаче добавилась ещё одна, надеюсь приятная.

– А сам ты куда пропал на это время… расскажешь?

– Расскажу, всё же не чужие люди.

– Да уж не чужие, – выразился о чём-то своём кузнец.

Мастер охоты посчитал меня Сильным, который бы пригодился им в ватаге, вот и договорился с воеводой меня забрать на время. Я думаю, он хотел, чтобы я втянулся в предприятие и развил Дар.

– Не вышло у него ничего, судя по твоему наряду.

– Я оказался необычным Сильным. Тогда в драке с… Первушей, – посмотрел с хитрой улыбкой на Матрёну, а та потупила взор. Помнит значит разговор, – воспользовался Силой Матрофины, как я теперь понимаю – не своей. Оказалось, что работаю я только с чужой Силой, своей у меня не собирается.

– Вот и мне странным показалась площадка, где всё случилось. Я был уверен, что поработал там наш Дар, но у дочки он слишком слаб, чтобы такое проделать. Значит первый выход такой сильный был.

– Я бы так не сказал. Как я сейчас знаю, я могу порой задействовать больше энергии, чем сам носитель Дара.

– Понятно. А дальше что?

– Дальше…

Почувствовал приближение своей свиты. Не усидели, значит, в доме, даже грязь на улицах и скверная морось их не остановили. Мне бы их сейчас пропустить мимо… но, конечно, они знают где я, точно уже всё разузнали и будут крутиться у ворот, чтобы убедиться, что я точно их почуял.

– Могу ли я пригласить в дом ещё своих спутников?

Вроде бы невинная формулировка, но при этом понимаю, что трушу. Я ведь уже знаю, чем закончиться наша встреча с Матрёшей, но как же не хочется обижать девушку.

– Раз в дороге твои ребята оголодали, что поделать, накормлю всёх. Зови!

– Микула, – с укором заметила его супруга.

– Шучу я так, Мирослав понял.

– Конечно, Микула Тимофеевич.

Пришлось выйти и пригласить спутниц в дом. Они направились за мной с заговорщическими улыбками. Хозяин встречать не вышел, очевидно ожидая других гостей, вот сейчас будет история.

– Будьте здоровы, – первой поздоровалась Лина.

– Здравствуйте, – с заметным акцентом за ней поприветствовала Мариуца.

Для моего родного города девушки были одеты не совсем прилично. Если бы они собрались на охоту, думаю их дорожный наряд со штанами выглядел бы допустимо, но прийти так в гости… хорошо ещё разуваться не пришлось, только ноги как следует вытереть, потому что обуви для всех не нашлось бы, а полы были холодные.

Микула единственный из семейства удержал нормальное выражение лица, из взрослых, понятное дело, детям было всё равно кто и в чём к ним придёт, если это не будет что-то их интересующее. Прекрасная половина человечества их пока интересовала мало. Зато обе женщины в семействе ремесленника имели сейчас глаза на выкате, хорошо хоть рты не пооткрывали.