Текст книги "Ярость (СИ)"

Автор книги: Фалько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

– Достаточно, – остановил его. – Поздравляю, ты стал слабее.

– Правда? – обрадовался он и засеял улыбкой.

– Правда. Дальше доспех тренировать не нужно, это ничего не даст. Зато можешь выбирать любое классическое направление. Что у тебя лучше получается? Огонь?

– Да, – он кивнул. – Могу сильно нагреть что-нибудь прикосновением.

– Вот и хорошо. Больше практики, физических нагрузок, про кинетическую броню не забывай, она для всех полезна. Через полгодика, как начнёшь осваиваться, приходи, проверю баланс. Он важен. Потом расскажу.

– Полгода? – он вроде и обрадовался, но сник. – А можно я с вами заниматься буду? Кинетической бронёй?

– Можно, – разрешил я. – Вот с их группой можешь ходить. Посиди послушай, может полезного почерпнёшь.

– А ты модели любишь? – неожиданно спросил Илья. – Роботы, самолёты или корабли.

– Если только корабли, – отозвался я.

– Хорошо, – он ещё раз улыбнулся и поспешил к Алёне, чтобы поделиться радостной новостью, хотя она и так всё прекрасно слышала.

– Теперь вы, – взгляд на иностранцев. – Становитесь…

Дверь в зал открылась и на пороге появилась едва не позабытая тройка девушек. Нет, попробуй о них забудь, сразу напомнят. Ещё и претензию выкатят.

– Ты вернулся? – риторический вопрос от Марины. – Мог бы позвонить и предупредить.

– На занятия вход только для тех, кто может КБ удерживать больше часа. Не мешайте, – я замахал на них рукой.

Они, наконец, увидели, что кроме меня в зале ещё люди, поэтому Татьяна, как более рассудительная, потянула за собой сестру, которая уже перешагивала порог.

– Увидимся в клубе, – подарила мне улыбку Катя. Помахала ручкой и закрыла дверь.

Из-за двери послышался недовольный голос Марины, удаляющийся по коридору. Я уловил только: «Как бы не зазнался…». На лицах собравшихся читались примерно одинаковые эмоции. Чжэнь смотрела неодобрительно. Индра тоже хмурил брови. Разве что Кристофер умело прятал мысли за улыбкой.

– Становитесь сюда, – показал я, жестом позвал Маргариту присоединиться. – Создавайте самую сильную КБ, которую способны. Хочу, чтобы пространство вокруг вас загудело. Марго, тебе не надо. Просто покажи, с каким уровнем сейчас работаешь. М, да, – на моём лице появилось разочарование, что не укрылось от них. – Марго, подбери веское и обидное слово.

– Слабаки, – сказала она.

– Ещё более обидное.

– Бездари.

– Не то, – я потянулся и ткнул пальцем в плечо Кристофера. Палец прожёг кинетическую броню, отчего он потерял концентрацию и отшагнул на полшага, пошатнулся. Такой же тычок получили Индра и Чжэнь. – Вы что, по одной методичке занимались?

– Записи Лу Хань об укреплении тела, – сказал Кристофер, растирая плечо, куда пришёлся тычок, пальцами.

– Лу Хань, – кивнул Индра.

– Даже близко не слышал, – фыркнул я. – По тому, что вижу – это бред воспалённого мозга.

– Лу Хань – классическая школа укрепления тела, – вставила Марго. – Из доступной литературы у нас ничего нет. Только общие сведения. Заполучить его методики не так просто, как оказалось. Я специально искала. Почему-то думала, что похожее практикуешь.

– Так, я эту мерзость даже видеть не желаю. Все вон! – жест пальцем в сторону двери.

На секунду повисло молчание. Даже Илья, витающий в облаках, посерьёзнел от моего тона.

– Кузьма, это не педагогично, – нарушила молчание Марго. – Сначала объясняешь за что, а потом наказываешь.

– Вот ты… Эх. Тут показать надо. Ты не подойдёшь, у тебя силёнок маловато. Нужен мастер, – мой взгляд зацепился за китайца. – Уважаемый, не желаете нам помочь? Пролить свет, так сказать.

Мастер подумал несколько секунд, посмотрел на подопечную, вышел вперёд. Я поднял руку, согнул в локте, словно приглашая помериться силой в армрестлинге.

– Илья, запоминай каждое слово, – сказал я. – Хочу, чтобы завтра вышла студенческая газета с красочным заголовком: «Раскрыта первая секретная техника самого молодого мастера», и три восклицательных знака. Мы с уважаемым мастером из Китая сейчас продемонстрируем. Постараюсь говорить самыми простыми словами, чтобы все поняли. Кинетическая броня – это особая сила, гасящая инерцию. У тех, кто занимается классическим развитием, она зависит от «Ки», от внутренней силы, от потенциала и того, насколько он раскрыт. Чем сильнее мастер, тем сильнее его броня. Когда одарённый создаёт КБ, то на короткий промежуток, внутренняя сила, как будто, обволакивает его. Создаёт барьер, который при должной сноровке не пропустит сквозь себя ничего. Ни воду, ни холод, ни даже воздух. Если мастер сейчас создаст такой барьер, сломает ли он мне руку?

Я перевёл взгляд на Марго, затем на остальных.

– Тебе, не сломает, – нашлась Маргарита, – а остальным в этой комнате – легко.

– Почему? – ещё один мой вопрос. – Мастер, прошу, не сдерживайтесь. У вас есть хороший шанс сломать мне руку.

Китайца уговаривать не пришлось. Человек умный, опытный. Не знаю, на полную силу он выложился или нет, но воздух вокруг немного загудел.

– Так, почему?! – громко спросил я.

– Доспех духа, – вновь ответила Марго.

– Верно. Доспех – второстепенный фактор развития Ки, укрепляющий тело. Чем чаще пользуешься силой, тем сильней тело сопротивляется внешнему воздействию. Но не становится крепче, в прямом смысле. Кожа не превращается в тонкий лист железа, а кости не грубеют. Даже у великого мастера может появиться синяк или порез, если он будет неосторожен. Использовать доспех духа выгодней. Он не мешает двигаться и более эффективен в бою. Он прекрасно нейтрализует эффект от другого Ки. Так вот, те, кто изучает укрепление тела, идут противоположным путём. Мы усиливаем доспех духа, и только от него зависит насколько сильной будет кинетическая броня. Насколько сильным может стать сам одарённый.

– Что же касается вас, – я посмотрел на троицу иностранцев, говорил медленно, сердито, – насколько крепок ваш доспех духа?

На лице мастера впервые проявилась эмоция. Он хмуро опустил брови, переведя взгляд на наши сцепленные руки. Да, я был рассержен неприятным вкусом обмана. Как если бы великому художнику показали разноцветную мазню и сказали, что она так же прекрасна, как его работы, ставшие мировым достоянием. Получается я зря ждал и зря предвкушал? Я, когда сердился, всегда становился серьёзным. Дядя Ринат говорил, что быть серьёзным – это моя самая большая слабость.

– Вот вам первый урок и секретная техника, – процедил я, борясь с раздражением. – Не нужно много силы. Те, кто не укрепил тело, создавая по нелепым урокам дурака кинетическую броню, широко распахивает для вас двери. Не бойтесь, надавливайте и увидите, как легко сминается защита. Вы почувствуете её мягкое нутро. Есть такая техника, называемая «Прокол», поищите в библиотеке, она из разряда простейших. Создайте брешь в броне врага и заполните её своей силой. Несчастного дурака, не укрепившего тело, ждёт незавидная участь. Даже если вы станете великими мастерами, эта брешь останется, и любой эксперт покалечит вас играючи.

– Как видите, – голос мой смягчился, став прежним, – против классической кинетической брони это не работает. Я могу разрушить её проколом, но ничего не случится.

– Ты что-нибудь увидела? – тихо и быстро спросил Илья. – Я ничего не заметил.

– Тсс! – шикнула она.

– Увы мастер, – я улыбнулся китайцу, отпуская его руку, – против Вас я бессилен. А вот вашу подопечную, как и других, кто изучал эту мерзость, подобное убьёт очень болезненным способом. И какой толк мне учить потенциально ходячих мертвецов? Только время тратить. Держи, – я вернул китайцу записи.

– Маргарита Павловна, продолжайте в том же духе, – сменил я тему. – Пара недель и Ваш баланс немного выправится. Сразу почувствуете себя процентов на двадцать сильней.

– Кхм, – откашлялся Кристофер, выпав, наконец, из некой прострации. – Кузьма Фёдорович, возможно, мы сбились с пути. Но Вы ведь можете направить нас на верную дорогу?

– Маргарита Павловна, – я показал на неё, коротко рассмеявшись, – наставит вас на путь истинный. Научит создавать нормальную кинетическую броню. Скажем так, если через неделю у вас получится, я оценю и посмотрю, есть ли перспектива.

– Самоубийцы, – неожиданно сказала Марго. – То обидное слово, которое ты хотел услышать.

– Совершенно верно. Илья?

– Я всё записал. На диктофон. Классная речь! – он продемонстрировал небольшую белую коробочку. – Ох, ты не подумай плохо, просто я его всегда ношу с собой. И никогда не стал бы…

– Верю, – опередил я. – Занятие окончено, все свободны до следующей недели. Кто будет мешать нам с Алёной, получит в глаз.

* * *

Поздний вечер, съёмная квартира в двух кварталах от МИБИ

Сдавая просторную трёхкомнатную квартиру, хозяева исходили из принципа – меньше мебели, больше плата. Поэтому в главной комнате был установлен небольшой стол, низкий белый диван и стенка с огромным телевизором. На столе смог уместиться только ноутбук, выполненный в виде громоздкого дипломата и планшет на подставке. Невысокий китаец заканчивал возиться с дипломатом, подсоединяя к нему планшет. Нажал несколько клавиш и экран планшета стал серым, затем проступили очертания тёмной комнаты, фигурное окно с лёгкими занавесками и чёрный провал за ними. Видно край стола и высокую спинку стула. Спустя десять секунд у стола оказалась женщина в красном платье. Села. В тусклом свете и из-за некачественной картинки сложно определить её возраст. Волосы собраны на голове и укрыты головным убором, форму которого невозможно угадать из-за обилия драгоценностей.

– Леди Юн, – склонил голову китаец. Разница во времени составляла пять часов и с той стороны экрана было глубоко за полночь.

– Как успехи? – спросила женщина.

– Всё, как Вы планировали. Накладок и трудностей не возникло.

– Приятно это слышать. Где Чжэнь?

– Принимает душ.

Если прислушаться, в тишине можно было услышать шум воды.

– Что скажешь о «новом» мастере?

– Это он, – коротко кивнул мужчина. – Нас не обманули, он действительно мастер.

– Твоё мнение?

– Если оказался с ним на расстоянии вытянутой руки, уже проиграл.

– Не ожидала, – женщина задумалась.

– И мы оказались неправы, – он позволил себе сказать первому. – Не Лу Хань.

– А это плохие новости, – она посуровела, что было заметно даже через низкое качество изображения.

– Это хорошо, – поправил он женщину. – И плохо.

– И снова из твоих уст я слышу неожиданные и странные слова. Говори ясней.

* * *

Не знаю, как скоро должен состояться турнир или война за право владения землёй, в любом случае, к этому событию стоило подготовиться. Распорядок дня менять сильно не требовалось. Утренняя зарядка, на которую приходило всё больше студентов. Затем завтрак и занятия с Алёной. Час до обеда и почти всё оставшееся время до вечера я не покидал зал, уподобляясь статуе Будды. Два дня меня никто не беспокоил, что радовало. Я как раз подбирался к критической точке, когда нужно просить Таисию хорошенько побить меня. Надо не забыть заранее забронировать небольшой участок полигона. И чтобы тяжёлых бетонных плит побольше. Не хочется, чтобы меня швыряли по всему полигону.

Что касается Таисии, то её загрузили работой. Виделись вчера за ужином. Она обещала, что ещё день-два и появится время для совместных тренировок.

– Кузя, – голос Таисии.

– Помяни чёрта, – отозвался я, открывая глаза. – Только о тебе думал.

– И обидно, и приятно, – сказала она, проходя к центру зала. – Где твоя пиявочка-прилипала?

– Девчонки на лекцию утащили. Отчего у тебя такой довольный вид?

– В лотерею выиграла, – она улыбнулась, передала мне газету. – Заголовок читай.

– Мир поставлен под угрозу? – прочёл я на первой странице. – И что? Газеты через день такое печатают. И всегда убивал знак вопроса в заголовках. Автор что, сам не знает о чём пишет?

– Нет, о чём пишет, он прекрасно понимает. А вот последствие предсказывать не берётся. Скажи, ты это зачем сделал?

– Что именно? – я ткнул пальцем в заголовок. – Не понял, это про меня? Нет, я мир на колени пока не ставил. Не по силам мне.

– Матчины – наёмники? – уточнила она.

– Да, – осторожно ответил я.

– Работаете по всему миру?

– Да, – ещё один ответ.

– Ты, вообще, в курсе, что такое «Линия защиты»? Английский термин, если ты не понял.

– Слышал.

– Не зли меня Кузьма, – прищурилась она.

– Не пойму к чему ты. Нас нанимали пару раз, но это неблагодарная работа. Меня дважды чуть не убили из-за подобного. Один раз это был Бэр. Мистер Пойзон чуть-чуть меня не достал, швырнув танк. Танк! Представь себе, когда в тебя летит махина тонн в пятьдесят, такого никогда не забудешь. Мне до сих пор кошмары снятся, как он на меня падает. А клиента моего задавило, вот так, – я развел руками.

– Кузя, Линия защиты, это три важных составляющих в безопасности особо важных персон. Разведка, силовая группа, личный телохранитель.

– Ну, я как раз был и за личного телохранителя, и за силовую группу. А Василий за разведку.

– Избавляйся от вредной марены «нукать», – поморщилась она. – Знаешь, как ценятся телохранители, охраняющие самых, – она показала пальцем в потолок, – высокопоставленных персон? Сколько им платят и за что именно?

– Только слышал. Мама говорила, что эти монстры могут пулю остановить в радиусе пяти метров вокруг себя, и взрыв гранаты погасить. Мастера особого профиля! Мне такие не попадались. Хорошо бы их пощупать, – я пару раз сжал пальцы. – Я думаю это кинетики. Барьеры ставят или что-то такое.

– Кинетики такого не умеют, – со знанием дела, сказала она. – А «монстров», о которых говоришь, ты уже пощупал. Так пощупал, что больше и не надо. Ты… ну ты…

– Сама «нукаешь», – быстро сказал я, закрывая голову руками.

– Заразил, потому что! Ты зачем секретными техниками делиться вздумал?! И газетчики, – она вырвала у меня из рук газету, потрясла ею и вернула обратно, – на радостях печатают что попало. А спецслужбы ушками хлоп-хлоп, хлоп-хлоп.

– Э? – не знаю почему, но выдавил я из себя только этот звук, понемногу начиная понимать, о чём идёт речь.

– Те, кто за этим следить должны, газетку утром почитали, глазки протёрли, не поверив сразу, и побежали тираж изымать. А он уже в интернет просочился. Вой стоит до небес. Догадываешься, сколько тебе жить осталось?

– А что сразу Кузя? – подобрался я. – Изъян ведь на самом видном месте. Да кабы я знал, что эти «телоусилители» будущие телохранители. Меня, что, предупреждать о таком не надо? Так что ни в чём я не виноват, они сами пришли, – сделал вид, что обиделся и отвернулся к окну.

– Ты сам-то пулю остановишь? – неожиданно спокойно спросила она.

– Зачем? – я обернулся, посмотрел вопросительно. – Это сколько сил надо потратить. Пусть лучше попадёт в цель, и не больно, и не устаёшь. А если быстро бежать, то и не попадут.

– А если цель не ты?

– Не знаю. Надо пробовать. Концентрацию тренировать. У этих, – я неосознанно поморщился, – техники тренировок особые должны быть, заточенные на такой результат. Может и пулю останавливать не надо. Немного подправил траекторию, и всё. Слушай, – я повернулся обратно к ней, постучал по газете, – тут же наверняка написано, что это я такой плохой, всё это придумал. Зачем новость раздувать? Тема специфическая, мало кому интересна. Да и чтобы такого телохранителя обезвредить, нужно в упор подойти. А когда недоброжелатель так близко подобрался к охраняемому телу, это уже провал, не важно есть у защиты изъян или нет.

– И эту технику нельзя использовать издалека?

– Не-а.

– Хоть одна хорошая новость. А насчёт газеты – тираж уже изъяли, редактора наказали. И другу твоему по шее дали, чтобы со старшими советовался, прежде чем статейки в студенческую газету совать.

– А мне?

– И тебе бы дать по шее, – она потянулась, погладила меня по голове. – Может придумаешь способ, как защититься им? А?

– Ты за них почему радеешь? – не понял я.

– Шеф попросил. Бывший начальник. Практически плакал в трубку.

– Он? – не поверил я, вспомнив строгое лицо её начальника. – Такие не плачут.

– У меня один из друзей в охране Ивана Шестого работает, – сказала она. – Жалко его.

– Не из Орловых или тех, кто наши земли присвоил? – уточнил я прищурившись. – Тогда пусть приходит. Надо посмотреть, что мастера этого жанра умеют. Это всё ректор затеял, вот пусть он и расхлёбывает. Предупреждать надо, я бы их сразу прогнал и не связывался. Кстати, друг – мужчина? Близкий друг?

– Кузя, Кузя, – она подсела ближе. – Ты, когда на лекции про кинетическую броню заговорил, я сразу подумала об исключительно узком кругу людей. И Геннадий Сергеевич, уверена, подумал о том же самом. Кто же знал, что ты всех по себе судишь. Да кто в здравом уме два часа броню удерживать станет? Зачем? Не сердись, ты хорошо объяснил, и я на твоей стороне. А что другие? Несколько студентов, может и попытаются, а остальные сдадутся, когда доползут до получаса.

– Я не говорил, что будет легко, – я хмыкнул, бросил взгляд на газету. – Хотя, здесь всё подталкивает студентов становиться сильнее и сильнее. Надеюсь, задумаются.

– Всё может быть, – она кивнула. – Кстати, есть ещё новости. Документы готовы.

– Так быстро? – удивился я. – Ой, что-то мне не по себе. И чувство странное, какое-то.

– Ты же сам просил, «быстрее, быстрее, свяжем руки им, развяжем нам», – передразнила она меня. – Или боишься? Один шаг и война.

– Нет, войны я как раз не боюсь. Семейная жизнь пугает. Когда?

– Послезавтра. Пока ты «медитируешь», – рассмеялась она. – Твоя мама бегает по инстанциям, справки собирает, выписки из банков и налоговой инспекции.

– Никогда не был силён в бюрократии, – честно признался я. Протянул руку, коснулся её щеки, поправил прядь волос. Дверь в зал как-то резко открылась, заставив нас обоих вздрогнуть.

– А вот и мы! – голос радостной Марины нарушил идиллию. – Пришли составить тебе компа…

Они ввалились в помещение, застав нас сидящими довольно близко друг к другу. А моя рука была всё ещё на щеке Таисии, так как она её придерживала, чтобы я не убрал.

– Мы, наверное, помешали? – спросила Катя. Выражение лица спокойное, но мне показалось, что её этот факт обрадовал.

– Здравствуйте, Таисия Павловна, – поздоровалась Татьяна.

Одна Алёна молча прошла мимо них, обогнула нас и уселась в дальнем углу помещения. Девушки, кстати, переоделись для практических занятий. И все выбрали обтягивающие комбинезоны, которые так любила Марина. И если она выглядела более или менее естественно, то остальные показательно смущались. Ага, прошли гуськом по всей территории института, миновав три корпуса и мужскую общагу, а теперь смутились, когда я их увидел?

– Ты обещал, что мы позанимаемся вместе, – напомнила Катя. – А у Таисии Павловны лекция через двадцать минут.

– И свадьба через два дня, – ответно улыбнулась Таисия. Встала, погладила меня по голове, отняла газету. – Надеюсь, это не тот пресловутый «мальчишник», которые устраивают парни перед свадьбой? Я к тебе ещё загляну.

Одарив девушек ехидной улыбкой, Таисия вышла из зала.

– Мальчишник? – не поняла Марина.

– Это она тебя так… легкомысленной девушкой по вызову обозначила, – сказала Катя, проходя ко мне. Уселась по-японски. – Через два дня, значит? Пригласишь?

– Ух, – Марина вышла из ступора, нахмурилась, – вот стану мастером, утрою ей трёпку.

– Через десять лет? – вопросительно посмотрела на двоюродную сестру Таня. – Не мели чепухи.

Они уселись рядом с Катей, напротив меня.

– Грядёт что-то серьёзное и неприятное, – сказала Таня. – Родители вчера звонили. Сказали, чтобы мы с Мариной держались подальше от тебя. И Кате отец звонил, с тем же требованием.

– Я с подругами разговаривала, – Марина кивнула, поддерживая её слова, – кое-что узнала. Папа своего брата из Хабаровска в Москву вызвал. У нашего рода там заводы. Дядя в прошлом году приезжал в столицу, получал вторую степень мастера.

– И у нас также, – добавила Катя. – Только родственников вызывают из-за границы. Хотя у нас есть наёмные мастера и посильней. Я слышала, – она понизила голос, – что затевают что-то грандиозное. К вечеру узнаю, что именно. Пришлось много всего наобещать сестре за эти сведения.

– Разберёмся, – отмахнулся я. – Вы заниматься пришли?

– Заниматься, – вздохнула Катя, видя, что я не слишком обеспокоен её «страшными» словами. – В газете студенческой об одной твоей технике писали. Что-то простое в изучении, которое даже экспертам как мы пригодится. «Прокол» называется. Мы в библиотеку пошли, а там уже пусто. Все методические пособия разобрали. Научишь нас?

– Парни из группы хвастались, что уже научились, – закивала Марина. – А то получится так, что все знают, а мы в пролёте, хотя друзья.

– Смотрю на вас и диву даюсь. Лежала техника никому не нужной годами, а тут ажиотаж, – я хмыкнул.

– Ты в прошлый раз неплохо обломал половину студентов, с той, секретной техникой, – сказала Катя. – И если ты говоришь, что есть полезное умение, то будь уверен, его выучат. Хотя бы из любопытства. Так, поможешь, нет?

– Помогу. Умение простое, зависит от того, насколько ловко вы управляете Кинетической бронёй…

Научить разрушать кинетическую броню противника легко. Сложно сделать это во время схватки. Попробуй сконцентрироваться и драться одновременно. Поэтому мастера пренебрегают КБ, рассчитывая только на силу и доспех духа. Да, доспех нужно успеть «включить», к тому же он поглощает много сил, но не мешает и защищает гораздо лучше, превращая человека в машину для убийств.

Собственную тренировку пришлось отложить, потому что девчонки не выпускали меня из цепких коготков до самого ужина. Подшучивали, смеялись и подкалывали. В шутку предлагали принести и свои паспорта, когда мы с Таисией поедем в ЗАГС. Или не в шутку… Алёнка же была холодна и мрачна. Девушки думали, что это её так известие о свадьбе пришибло, но я видел, что причина в другом. Не на меня она смотрела больше, на них. Если не созреет сама, надо будет спросить, что гложет.

* * *

Московский Институт Боевых Искусств, раннее утро

Отлично выспавшись и оттого бодрый, в прекрасном расположении духа, я спускался по лестнице общежития, спеша на зарядку. В коридоре слышались сонные голоса парней. Кто-то торопил друга, боясь опоздать. Обещал, что тот увидит роскошных девчонок в обтягивающем трико. И не просто кого попало, а благородных кровей. В ответ послышался голос, что одну такую стерву он знает. Имя неразборчиво. То ли Нина, то ли Марина. Поэтому никуда не пойдет и ещё полчаса поспит. Довели парня, что он готов променять такое на лишние полчаса поспать.

Спустившись на первый этаж, я заметил, что дверь в подсобку коменданта открыта и оттуда слышен женский голос. Любопытство пересилило, поэтому заглянул. Хотел застать врасплох, чтобы был повод подколоть линий раз.

– Доброе утро, – с широкой улыбкой заглянул туда я, пытаясь застать их врасплох.

– Доброе утро, Кузьма Фёдорович, – поздоровалась женщина лет пятидесяти. Невысокая, щуплая, одета в простое платье.

Вспомнил, что видел её пару раз. Суровая женщина, которую боялись все девушки женской общаги. И прозвище у неё было смешное – Мина. Вроде как, наступил по неосторожности и взорвался, пусть земля тебе будет пухом. Второго шанса мина бойцу не даёт. Просто фамилия у неё была Минина, вот девчонки и зубоскалили за глаза. А в лицо бросить боялись и тряслись от страха, когда она их за курением ловила на лестницах и в туалете. Это мне Алёна рассказывала. Ходила страшилка, что комендантше тёмную хотели устроить три подвыпившие девки, боявшиеся вернуться в общагу. Так вот, больше их никто не видел. Пропали.

– Надежда Николаевна, здравствуйте, – широко улыбнулся я и даже коротко поклонился, как это делают японцы. – Простите, что помешал. Я к Александру Александровичу за советом шёл. Ничего страшного, после тренировки зайду.

– Ничего не заметил ночью? – быстро спросил Александр, пока я не ушёл.

– Спал крепким богатырским сном! А что было?

– Часа в два ночи поймали девушку, пытавшуюся в мужское общежитие войти, – сказал он это для Надежды Николаевны. Наверное, она его постоянно терроризирует, что парни к девушкам по ночам ходят. – Полуголую.

– В чёрном комбинезоне, – поправила женщина, не заметив подколку.

– О как, – удивился я, подумав о Катерине. Она же обещала заглянуть, а я забыл. Но не в два часа ночи же. В такое время люди спят как убитые.

– А ещё через час поймали вторую, – улыбнулся комендант мужского общежития. – В такой же одежде.

– Обе провинившиеся у меня сегодня целый день на отработке, – строго сказала женщина. – И будьте уверены, ошибку свою не повторят.

– Спасибо, а то я до утра не спал, ожидая появление третьей.

– Александр Александрович, – в её взгляде появился холодок.

Тот молча поднял руки. Я же тихо отступил назад и сбежал, пока меня не приплели. Интересно, кто станет ломиться ко мне в три часа ночи. Таисию может и увидели бы, но вряд ли хватило сил и сноровки поймать. Но, загадка не длилась долго. Достаточно было прийти на спортивную площадку, где меня ждали Алёна и Ольга.

– Привет, – я поднял руку. – Вы чего такие сонные?

– Надежда Николаевна всю ночь бушевала, – отозвалась представительница дисциплинарного комитета. – И поспать не дала.

– Из-за глупых девчонок, которые по ночам в мужское общежитие ходят? – рассмеялся я. – Слышал.

– А мы из-за них страдать должны, – проворчала невысокая девушка, прикрыв рот ладонью, пытаясь подавить зевоту. – Заниматься будем?

– А где третья, – я оглянулся. – Вроде двоих поймали.

– Троих. Последнюю сама Надежда Николаевна выцепила, когда та обратно в окно спальни пыталась влезть.

Взгляды собравшихся студентов сместились к гравийной дорожке, по которой в нашу сторону шли два субъекта подозрительной наружности. Тёмные костюмы, галстуки, причёска одинаковая. Подошли именно к нам, оглядели заинтересованно.

– Капитан Смирнов, – представился один. Светловолосый, узколицый. Ему не хватало только чёрных очков для полноты картины. Но, уверен, такие найдутся в одном из карманов костюма. Он продемонстрировал корочку, отработанным жестом раскрыв её. – Отдел по контролю за одарённым. Матчин, Кузьма Фёдорович, пройдёмте.

– Только из интереса спрошу, – улыбнулся я, – куда?

– С нами.

– Никакой фантазии. Оля, – я повернулся к девушке. – На территорию института так легко посторонних пускают? У ворот никто не дежурит?

– Утренняя смена, – сказала та, подозрительно изучая гостей.

– А давай их побьём, свяжем и сдадим полиции, – я хрустнул пальцами сжимая кулак. – Вдруг они террористы.

– Кузьма, не паясничайте, – строго сказал светловолосый. – Давайте без ссоры и скандала, Вы пройдёте с нами.

– Нет. Хочу со скандалом и дракой, – ещё шире заулыбался я. – Алёна, вон тот, тёмный, эксперт третьей ступени. Этот твой. Оля, поучаствуешь?

– Разрешение в деканате получили? – спросила девушка у парочки.

– Не требуется, – сказал светловолосый.

– Тогда поучаствую, – сказала она, повела плечом.

Алёна уже обходила парочку, нацеливаясь на темноволосого мужчину. Подняла руки. Короткий рывок вперед, и она ударяет мужчину ногой в живот. Не попала. Тот оказался не только проворным, но и хорошим бойцом. Вот только не ожидал, что следующий удар, «лоукик», будет настолько сильным и пробьёт его защиту. Будь он немного слабее ему бы сломало ногу, а так, выбило из равновесия. Моментальное продолжение, ещё один удар ногой, прилетевший в голову и тот падает как срубленное дерево. Классическая двойка из тхэквондо, в бедро и сразу в голову. Да уж, спеца вынесли с двух ударов.

– Прекратить! Спокойно! – рявкнул светловолосый, заставив Ольгу остановиться. А она уже была в зоне досягаемости.

– Минус пять балов Ольге, – прокомментировал я. – За глупость, проявленную в бою.

– Что?! – та развернулась, бросив на меня сердитый взгляд.

– И ещё минус пять балов, – я сделал круговое движение пальцем.

– Спокойно! – повторил мужчина. – Мы уходим.

– Куда? – удивился я. – А кто полицию ждать будет?

– Хорошо, – он быстро согласился. – Ждём полицию.

– За что?! За что минус десять балов! – Ольга оказалась рядом, схватив меня за ворот кимоно и потрясла.

– Ты повелась на простую уловку и остановилась. Он ведь не сдался, руки держал так, что захоти, достал бы тебя. А может у него нож в рукаве, вон, видишь, выпирает. Или пистолет.

Светловолосый тем временем проверял состояние товарища. Коснулся шеи, проверяя, а не сломало ли тому позвоночник.

– И ты обернулась, – пожурил я её. – Ну что ты губки надула? В полицию звонить будешь?

– Ничего, – буркнула та. – Буду.

– Я уже позвонил! – крик одного из парней.

На площадке помимо нас, пусть и в стороне, толпилось и наблюдало полтора десятка парней и девушек. О них забудешь, как же. С любопытством наблюдали, перешёптывались, кому-то звонили. Наверное, друзьям, чтобы те быстрее бежали на площадку и посмотрели интересное кино.

– Придурок, – тихо сказала Ольга. Я не понял, кого она имела в виду, крикнувшего парня или меня. Полезла в карман тренировочного костюма, вжикнула молнией, достала миниатюрный телефон. Номер набрала по памяти. – Дмитрий Владимирович, это Никитина. У нас ЧП на площадке рядом со вторым стадионом. Посторонние. Нет, обезвредили. Ждём.

– Толпу разгонять не будешь?

– Как? – ещё раз пробурчала она, вздохнула и жалобно посмотрела на меня. – Баллы верни.

– Баллы?

– Для членов комитета это важно, – сказала Алёна, следя за светловолосым. – А десять надо целый месяц восстанавливать. А потом других догонять.

– Ладно, ладно, – махнул рукой. – Десять балов Ольге, за красивые глаза.

– Я тебя ненавижу, – тихо проворчала она, отворачиваясь. Алёна подтянула её к себе, обняла, прижимая к груди и принялась гладить по голове.

Первыми, как ни странно, появились полицейские. Трое, в форме постовой службы, с оружием, бежали как на пожар. Наверное, несли дежурство неподалёку.

– Это я, я их поймал! Шпиёнов! – замахал я руками. – Вяжите их!

Они подбежали, тяжело дыша.

– Разберёмся, – выдохнул старший в звании лейтенанта. – Кто виноват и, кто нет. Пройдёмте.

– Вот те раз, – от такого даже я впал в легкий ступор. Светловолосый вздохнул, покачал головой, а взгляд стал каким-то обречённым.

– Пройдёмте, – ещё строже сказал полицейский.

– Заодно с ними, значит? – прищурился я. – Тоже шпиёны, да? Ну-ка Алёна, отойди. Сейчас я их сам скручу и в полицию сдам. Диверсанты иностранные!

Я шагнул навстречу, делая страшное лицо.

– Полиция! – то ли предупредил, то ли констатировал, а может и звал на помощь. Но за оружием потянулся.

– Докажи, – сделав ещё полшага, сказал я.

– Лейтенант! – громко сказал светловолосый. Подошёл, доставая удостоверение. – Покажите документы студентам и помогите пострадавшему.

– Я не могу, – сдавленно, сказал тот, – пошевелиться…

– Кузьма Фёдорович, – светловолосый посмотрел на меня.

Полицейский пошатнулся, едва устояв на ногах. Быстро полез в карман, доставая красное удостоверение. На горизонте, наконец, появилась пара преподавателей и один из мастеров, не принадлежащих к какому-нибудь роду. Мастер двигался очень быстро. Его размытый силуэт меньше чем за десять секунд пронёсся от учебного корпуса к нам, накрывая сразу всех давящей аурой. Причём такой, что на ногах остался стоять только я. Даже Алёну свалило.