Текст книги "Доспех духа (СИ)"

Автор книги: Фалько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

– Вокруг слишком много людей, чтобы нападать открыто, – высказалась Аленка.

Ближе к вечеру мы перебрались в наш персональный зал и пока не подошли остальные раздумывали о возможной опасности для сестер.

– А несчастные случаи? – я приложил ладонь к ее спине, ощущая вибрацию доспеха. За такой короткий промежуток времени она подобралась почти вплотную к полному контролю над доспехом духа.

– Только если на больших соревновани...ях, – она охнула, когда я надавил. – Во время выходных или какой-нибудь поездки можно подключить группу наемников...

– Все-равно будет слишком шумно, – покачал я головой. – Но других вариантов я пока не вижу. Ага, легки на помине.

Дверь в зал открылась, и на пороге появились сестры. Даже в институте Марина не хотела менять свой облегающий спортивный костюм на каратеги. Парни в ее группе, небось, слюной исходят.

– Ага, вот вы где, – сказала она, проходя в зал. – Ты же сам говорил, что много заниматься вредно, а сами торчите тут все свободное время.

– Добрый вечер, – вслед за двоюродной сестрой вошла Таня. Она грациозно прошла в центр зала, усаживаясь недалеко от нас. – Маргарита Павловна и сегодня придет? – В ее голосе прозвучала какая-то нотка, которую я не распознал.

– Придет, – в зал вошла Катерина, бросив на меня многозначительный взгляд. – Точнее, она уже тут, видела ее на первом этаже.

– У нас еще двадцать минут, – отозвался я, вновь надавливая на броню Алены, та странно хрюкнула, но контроль не отпустила. – Расслабься. Ты слишком напряжена.

Кто-то из девчонок фыркнул. Они расселись в трех шагах от нас, создавая броню духа.

– К примеру, сосредоточься на «ки» девушек, решивших и сегодня нас отвлекать, – лекторским тоном продолжил я, – У каждого из них своя особенность. Найди их, отдели друг от друга, – еще одно нажатие и «ох» со стороны Алены. – Забудь о своем ки. Просто почувствуй.

– Кузя, – спокойный голос Катерины, – не утолишь наше любопытство. Чем вы сейчас занимаетесь?

– Ага, ага, – закивала Марина, чуть прыснув от смеха, – а то шибко на домогательство твои уроки смахивают. Вот пожалуемся куратору.

– Алена пытается создать доспех духа, – отозвался я. – А так как у нас нет пары лет, пока ее осенит, как это надо делать правильно, я помогаю.

– А у тебя, за сколько получилось? – заинтересованный голос Марины.

– Где-то месяцев за восемь. Точно не помню.

– Ну, тогда, к концу учебного года справитесь.

– Если б у меня под рукой был учитель, я б уложился в три дня. Ну, разве это так сложно, не трогать внутреннюю силу!? – всплеснул я руками. – Хватит на сегодня. Это не вам. Вы только начали. Пересядьте к стене. Да, Катя, не знаю, что говорит твой мастер, но ты высвобождаешь слишком много сил, для брони. Попытайся тратить раза... хотя бы вполовину меньше.

– Он это и говорит, – спокойно ответила она, смещаясь к стене. – Но не хочет объяснять, как это сделать. Мог бы и подсказать, – произнесла она обиженным голосом.

Встав и потянувшись, принялся за растяжку. Нетерпение Маргариты Павловны, которая поднималась по лестнице, можно было ощутить даже из комнаты. Я только улыбнулся. Если сначала я думал, что это лишняя головная боль, то теперь находил забавным.

Дверь резко распахнулась и в помещение вошла преподаватель карате нашей группы. Бежевое кимоно с чуть укороченным рукавом на ее фигуре смотрелось сногсшибательно. Определенный контраст вносил и черный пояс, на сей раз, без золотого шитья.

– Добрый вечер, – почтительно поклонился я.

– Добрый, – вернула она поклон. Выпрямилась, прошла ближе, бросив взгляд на девушек. – На этот раз победа будет за мной, – серьезно заявила она. Не знал, что она может говорить в подобном тоне. Бедные студенты.

– Как скажешь, – развел я руками. – Какие условия на этот раз, Марго?

– Только ногами. Без ускорения, – она поспешила выставить условия.

– Не интересно, – отмахнулся я. – Я опять выиграю.

– Ах ты мелкий, высокомерный... – зашипела она, заживав последнее слово. – В этот раз я надеру твою тощую задницу!

Вот так и рушатся юношеские идеалы. Старший преподаватель, оказывается, остра на язычок, если так можно сказать. А вообще, когда поблизости никого нет, ругается как тот сапожник. Четыре дня назад она проиграла спор на имя, и теперь я спокойно зову ее так, как звали ее друзья в школе. Позавчера она проиграла еще один спор, по которому должна была мне помочь встретиться с мастером, тем самым, который давал открытые уроки. Если так пойдет дальше, то у меня очень скоро появится свой человек среди преподавательского состава. Хотя, я бы предпочел иной способ договориться с ней, нежели драться на спор.

– Твоя ставка? – я демонстративно убрал руки за спину.

– Будешь ходить на мои занятия каждый день до самого выпуска.

– Может, что другое придумаешь? Хорошо, хорошо. Тогда, если выиграю я, зарегистрируешь нам клуб по интересам и станешь его куратором.

Она на минуту задумалась, прикидывая что-то в уме, затем коварно улыбнулась.

– Договорились, – она спрятала руки за спину. – Надеюсь, ты успел размяться.

– Марго, – меня посетила интересная идея, – раз ускоряться нельзя, можно хотя бы кинетическую броню использовать?

– Можно, – уверенная в своей победе, легко согласилась она. – Но, только ее.

Я чуть согнул колени, готовый к ее ходу. Рискованно, конечно. Ногами Маргарита Павловна дралась мастерски и могла дать фору любому тэквондисту. Без ускорения и лишив себя защиты, шанс выиграть стремительно падал. Но клуб мне был нужен. Хотя бы для того, чтобы обзавестись дополнительной комнатой. Ко всему прочему глава клуба мог свободно наведываться к куратору в административное здание. Так что, Марго-сенсей, извините, а ходить на общие занятия с вашими подопечными я не собираюсь. Уж лучше потрачу это время с пользой.

«Не пропустить бы первый удар», – пришла запоздала мысль.

–

Два скользящих шага в исполнении Маргариты и острый удар, сверху вниз. Первый из трех ударов связки заканчивающийся ее коронным прямым. Даже если мальчишка успеет уклониться от первого и каким-то чудом отпрыгнет от второго, то третий удар он получит точно промеж глаз. Она на личном опыте знала, что не заблокировав первый или второй удар, уклониться от последнего практически невозможно. Во всех боях с Кузьмой он не продемонстрировал каких-либо особых умений работать ногами, поэтому Марго ничуть не сомневалась в победе. Она заставит его ходить на занятия, даже если он на голову сильней ее самой. Такой талант как у него надо развивать и она еще накануне договорилась с мастером Корицким, чтобы тот помог с его обучением.

Пятка Маргариты прошла в опасной близости от головы Кузьмы, который все-таки сумел вовремя сместиться в сторону. С тяжелым «бух» стопа преподавателя врезалась в пол. Перенеся вес на эту ногу, она ударила второй, целясь в корпус. Точнее, хотела ударить, но споткнулась, едва удержавшись на ногах. Неожиданно для нее, обе стопы крепко приросли к полу. Кузя, нарочито неспешно, демонстративно обозначил удар правой ногой ей в ухо и отступил на шаг. Хватка на ногах Маргариты тут же исчезла и она вновь едва не упала от неожиданности.

– Похоже, я снова победил, – довольно улыбнулся тот.

– Ты сжульничал! – Быстро выкрикнула она, чтобы потянуть время и попытаться понять, что он только что сделал.

– Ничуть. Я всего-лишь придержал твои ножки кинетической броней. Сама же разрешила ее использовать.

Она в два шага оказалась рядом, хватая его за ворот кимоно, и чуть потянула на себя. «Невозможно!», – хотела возразить она, но, почему-то не смогла.

– Желание, – услышала она свой резкий голос. Плевать, что он попросит, она должна знать! – Любое желание, если покажешь еще раз и расскажешь, как ты это сделал.

– Маргарита Павловна, – недовольный голос Марины. Она совсем забыла о девушках, все это время с интересом наблюдавших за боем. – Вам не кажется, что это слишком непристойное поведение для преподавателя?

– А мне тоже интересно, как он это сделал, – задумчиво сказала Таня Ивашова.

– Вот выгоним ее, Кузя нам и расскажет, – согласилась Марина.

– Ладно, уговорили, – Кузя отцепил руки Маргариты Павловны от своего ворота. На его лице промелькнула выражение, которое можно было бы расшифровать «нате, но только отвяжитесь». – С каждого зрителя по желанию.

– Только без пошлостей, – Марина первой подошла, скрестив руки на груди. – И без глупостей!

– Я согласна, – подняла руку Катя.

Маргарита Павловна немного опешила от такого поведения наследниц двух великих родов. В ее голову влетела шальная мысль, почему они постоянно ошиваются рядом с ним.

– Кузя, требовать с девушки желание куда непристойней, чем предлагать его, – вставила свои пять копеек Таня. А вот в глазах молодой девушки, наоборот, читалось, что она очень даже не против, выполнить какое-нибудь непристойное желание.

– А вы хотели узнать о секретной технике, передающейся из поколения в поколение на халяву? – удивился парень, приподняв брови. Девушки переглянулись так, что Марго поняла, пока они эту технику не увидят, живым из зала парня не выпустят.

– На самом деле, – хитро улыбнулся тот, – техника не сложная. Создаете кинетическую броню, позволяете ей растечься по полу и хватаете противника за ногу. Вот так.

– Как...? – Марина схватила правую ногу, пытаясь оторвать ее от пола.

Маргарита Павловна попыталась пошевелить ногой, прислушиваясь к ощущениям. Действительно, было очень похоже, что ее сдерживают именно кинетической броней, только очень странной, обволакивающей, но от этого не менявшей свойства.

– А как освободиться? – задала очевидный вопрос Катя.

– Создать броню той же силы, – ответила старший преподаватель, поднимая на Кузьму изучающий взгляд. – Правильно?

– Почти. Достаточно и половины силы.

«Проклятье!», – выругалась она про себя. Да среди всех мастеров МИБИ, она не знала того, кто бы смог повторить подобный фокус. Без тренировки, естественно. О простых преподавателях и говорить не приходилось.

– Кузя, – голос Маргариты стал неестественно мягким. – А ты сможешь удержать всех нас?

– Не, – заулыбался тот. – Я что слон, что ли, такие тяжести таскать?

– Я эксперт третьей ступени, – она посмотрела на девушек. – Остальные первой. Думаю, мы сможем поставить достаточно сильную броню, чтобы освободиться.

– Конечно сможете, – вновь закивал тот. Но, по выражению лица преподаватель могла со стопроцентной уверенностью сказать – врет! Врет и не краснеет. Ей вдруг показалось, что будь здесь десяток экспертов, он бы их в узел завязал и зафиксировал, чтобы не брыкались.

– А если на кону будет стоять еще желание, или два, – тем же сладким тоном продолжила она.

– Эй, эй, а не много ли мне одному будет? – наигранно удивился парень.

– Но ты ведь нас обманул, – укоризненно покачала головой старший преподаватель.

– Что? Обманул?! – опять влезла в разговор Марина. – Пусти меня, сейчас в глаз получишь вместо желания!

– Так, стоп, – остановил ее Кузьма, и чуть прищурившись, посмотрел на Марго. – Хотите проверить, насколько я крут? Есть более простые способы. Два желания. Одно про запас, второе – будете держать это в секрете.

– Договорились, – согласилась она.

– Даже от них, – он кивнул на девчонок.

– Эй! Хотел показать крутизну, давай, мы посмотрим...

– Хорошо, – Еще один кивок со стороны старшего преподавателя.

– Тогда поставь самую сильную кинетическую броню, которую сможешь. Хо-хо, неплохо...

Оковы, сдерживающие Маргариту Павловну и девушек, моментально рассеялись, а сами они отступили на пару шагов, так как эксперт третьей ступени едва не светилась. Подобный доспех она могла установить максимум на минуту, а повторить не раньше чем через сутки. Все-таки она долго занималась у одного из лучших мастеров МИБИ. Но, ни гордости, ни превосходства она сейчас не испытывала. Лишь нетерпение. Ей хотелось знать, почувствовать на себе то, что собирался показать Кузьма.

Протянув руку, молодой парень несильно ткнул ее пальцем в плечо, легко пройдя сквозь броню, словно раскаленное шило, сквозь пергаментную бумагу, оставив опаленные края. Давление силы тут же исчезло, и послышался дружный выдох девушек.

– Ну что? – картинно упер он руки в бока, задирая нос к потолку – Я крут! Я суперкрут! Му-ха-ха, му-ха-ха-ха!

Маргарита Павловна пожевала губами, потерла лоб, затем вздохнула, поднимая на него глаза. Он снова обманул ее. «В какой уже раз?», – она устало хмыкнула. Точнее, не совсем обманул. Тут была ее вина. Вина в том, что она не смогла оценить его силу. Просто не смогла. Он не просто пробил, он прожег ее доспех так, словно ему это ничего не стоило. И, наверняка так оно и было.

«Мастер», – улыбнулась она, бросив короткий взгляд на девушек. – «Чертов засранец!»

Перед ней, с наглым видом стоял самый молодой мастер, о котором она слышала. А об этом, как преподаватель она знала если не все, то достаточно много. До этого момента данный титул носил южноамериканец Бэрни Гарсиа, получивший звание в двадцать семь. И это считалось сенсацией. И пусть Гарсия не достиг ступени великого мастера, его имя вписано во все учебники мира, как уникального человека.

От Марго не укрылся взгляд наследницы рода Хованских. На секунду, всего на секунду в ее взгляде мелькнуло, что та знает об этом. Теперь становилось ясно, почему они крутились рядом с ним. Матчин Кузьма, «безродный мастер». Да узнай об этом благородные семьи, они бы передрались за право выдать за него свою наследницу. А может, и договорились бы, женив на двух, трех самых подходящих.

– Я... – начала было Маргарита, но остановилась. Посмотрев на девушек, она сказала самым холодным тоном, на который была сейчас способна, – время для самоподготовки давно вышло. Переодевайтесь и возвращайтесь в общежитие. Если застану вас в учебном корпусе через десять минут, отчет держать будете перед госпожой Надеждой Николаевной.

Девушки, поразив Кузю прытью, ринулись из зала, едва не толкая друг друга. Из-за того, что они усердно тренировали кинетическую броню последние двадцать минут, старший преподаватель легко чувствовала, как те наперегонки мчаться к душевой в дальнем конце этажа.

– Я, пожалуй, тоже пойду, – засобирался Кузя. – Не хочется попадаться на глаза этой... госпоже Надежде Николаевне.

– Она комендант женского общежития. На парней подобное магическое действие оказывает имя Сан Саныча. Но с ним я решу любой вопрос, так что не переживай. И еще, прошу простить меня за навязчивость. Я поставила тебе зачет по практике за полугодие. Обещаю, больше не буду беспокоить по поводу посещения данных занятий. Я могу помочь...

– Секунду, – Кузя поднял руку. – Раз уж ты мне тут столько желаний задолжала, то хочу, чтобы ты не бросала попытки убедить меня заниматься в твоей группе. У меня полно слабых сторон, так что, уверен, ты найдешь способ победить. Договорились?

– Договорились, – улыбнулась она.

– Кстати, что там по поводу встречи с мастером Корицким?

– Брать в расчет твою... эм «крутизну»? Тогда он сказал, что уделит тебе немного времени, если ты выиграешь турнир среди старших курсов МИБИ. Ну, тебе это труда не составит.

– Пфф, лишняя морока, – он взъерошил волосы. – Хорошо, подумаю. Тогда, уладьте все формальности с клубом и выбейте мне комнату с мягким диваном. Хотя бы с парой кресел, – Кузя направился к выходу, остановился у двери, обернулся и вежливо кивнул. – Доброй ночи Маргарита Павловна.

– Марго, – поправила его старший преподаватель. – После того, как я назвала тебя мелким засранцем, можешь называть меня по имени. Тем более что я тебе это право честно проиграла. Хоть ты и сжульничал.

– В таком случае, спокойный ночи Марго, – он улыбнулся и вышел, не став закрывать за собой дверь.

– М, да, – вздохнула старший преподаватель. – Надо что-нибудь придумать для Саныча...

–

Новый день начался со встречи с куратором общежития и по совместительству наставником первой группы студентов, занимающихся традиционным и современным карате. Горсткин Александр Александрович ждал меня у выхода из общежития и попросил подойти в один из тренировочных залов сразу после утренних лекций.

Указанный зал я нашел не без труда. Помог мне невысокий студент индус, плохо разговаривающий на русском, но отлично шпаривший на японском. Как выяснилось по пути к корпусу, где занимались старшие курсы, он учился на четвертом, по направлению дзюдо.

– Боевая йога куда интересней, – говорил Ракши, болтая без умолку всю дорогу. Видать, дорвался до благодарного слушателя, который его понимал. – Жаль в МИБИ нет достойного мастера по этому направлению. Но, ничего, еще два года. Дома наверстаю. Я, сначала, хотел выбрать айкидо, но... А, вот, пришли...

Нужный зал расположился на первом из четырех этажей здания. Из-за приоткрытой двери слышались ритмичные удары и выкрики учащихся. Я прислушался к отголоскам силы. Где-то на третьем этаже занимался кто-то очень сильный. Скорее всего, местный мастер.

– У нас на третьем этаже зал, – сказал юный индус, расплывшись в широкой улыбке. – Заходи посмотреть. Мы там целый день будем.

– Если получится, – кивнул я, пожимая ему руку. – Рад знакомству и, спасибо.

В зале занималось восемь старшекурсников. Трое методично избивали какой-то современный манекен, еще трое неспешно тренировали «ката», двое, точнее две девушки устроили некое подобие спарринга под руководством Сан Саныча.

– Матчин, – кивнул он, затем что-то сказал паре и широким шагом направился ко мне.

– Добрый день, – поклонился я.

– Маргарита Павловна говорила, что ты хотел обсудить что-то с мастером Корицким, – он вышел в коридор и направился дальше по коридору. Мне ничего не оставалось, как последовать следом. – Я договорился, он сможет выкроить полчаса для тебя.

– Спасибо, – немного удивленно, поблагодарил я. Не ожидал, что мне сразу уделят внимание.

– Дело не в том, что он слишком занят, – продолжал Сан Саныч на ходу. Я едва поспевал за ним. – Просто студент должен быть готов для подобного урока.

– Вы считаете, я готов?

– Может быть, может быть.

В самом дальнем конце коридора второго этажа обнаружился совсем небольшой, но примечательный зал. Полы комнаты были выложены красно-коричневым паркетом, натертым почти до зеркального блеска. Дерево украшало не только пол, но и стены, немного приглушая свет в помещении. Несколько портретов, выполненных серым грифелем на одной из стен. Несколько переплетенных лент под ними, изображающие герб института. Очень похоже на комнату для медитации. Ну, или чаепития, если бы это была Япония. Низенький столик со складными ножками осторожно пристроился в дальнем углу. Он словно боялся нарушить гармонию, царившую в помещении. Меня тоже пробрало, стоило войти внутрь.

Александр шагнул первым, как бы вторгаясь в помещение. Я последовал его примеру. Пришлось оставить обувь в коридоре, рядом с симпатичными кроссовками мастера.

– Доброго дня, Саша, Кузьма Федорович, – поприветствовал нас мастер.

Мастер Корицкий, невысокий, но полный мужчина лет сорока пяти, пятидесяти. Короткая стрижка, цепкий, изучающий взгляд. Простое серое кимоно не давало понять, чем конкретно он занимается. Я бы поставил на борьбу, чем на карате. Возможно даже самбо.

Как у всех мастеров, идущих традиционным путем, Корицкий буквально источал силу. Словно не мог удержать ее в себе, и она волнами разбегалась от него, отражаясь от стен и живых существа.

– Из объяснений Александра Александровича, я понял, что у тебя есть ко мне вопрос, – сказал мастер, когда мы расселись друг напротив друга.

– Вопрос. Да, – протянул я, мысленно пытаясь сформулировать его. – У меня сейчас этап укрепления тела и я чувствую, что до предела мне еще очень далеко. Но вот с внутренней силой происходит нечто странное, чего я не могу понять. Точнее, не могу понять, почему так происходит. Я могу использовать где-то процентов сорок из доступной силы. А если пытаюсь взять больше, то тело отказывается ее пропускать через себя. Словно у двигателя машины, когда не хватает мощности, а он работает от силы на половину возможности.

– Давно это чувство? – чуть наклонил он голову.

– Почти четыре года, – вздохнул я. – Когда это началось, я не мог использовать процентов десять. Через год уже процентов тридцать. Складывается чувство, что я становлюсь сильней, но использовать этот потенциал не могу. Я видел, как вы управляли потоками ки ученика и подумал, что вы сможете посмотреть и...

– Понятно, – он начал закатывать рукава. – Саша, пересядь.

Я дождался, пока преподаватель пересядет к окну и сосредоточился, пропуская через себя поток внутренней силы. Сел по-турецки, положил ладони на колени и закрыл глаза, чтобы быстрее подойти к пределу. Секунд тридцать и я уперся в него. В носу заныло, а голова немного пошла кругом.

– Ага, – раздался справа-сверху голос мастера. – Очень интересно...

Я открыл глаза, поворачиваясь на его голос. Он стоял чуть позади меня, делая какие-то манипуляции руками. Поток внутренней силы, словно густой желтый туман, закручивался вокруг меня в торнадо. Пару минут он ходил вокруг, разгонял ладонью туман, высматривал что-то внутри.

– Кузьма, ты слишком жаден, – сказал он, описав второй круг. – Твоя сила излишне сконцентрирована и ты не хочешь с ней расставаться. Ты зациклился и пытаешься поглотить то, что пытаешься высвободить. Первый раз сталкиваюсь с подобным.

– Мм... – промычал я. – Не замечаю за собой подобное.

– Для начала расслабься, – наставительно, сказал он. И голос такой, словно всю жизнь учит нерадивых студентов. – Попытайся разбавить свою силу, сделай ее более подвижной. Как только ее плотность упадет, отпусти контроль.

– Вы шутите? – удивился я, даже пару раз нервно хохотнул. – Отпустить контроль. Ага. Щаз!

– Иногда отпускать концентрацию полезно, – все с той же интонацией продолжил он. – Можешь не бояться, я прослежу.

– Я попробую, – проворчал я. В принципе понял, о чем он говорил, вот только на трезвую голову этого еще не делал. – Но, это может... Хотя, я лучше попробую.

Если приводить аналогию, то я сейчас словно сжатая пружина. Давно привык чувствовать на своих плечах вес брони духа и снять его откровенно страшно. Страшно оказаться беззащитным. С минуту я приноравливался, выделяя для себя то, как чувствую доспех. Отпускать хватку понемногу нельзя, иначе вернусь к тому, с чего начинал, то есть начну поглощать собственное ки. Надо очиститься, словно змея сбросить старую кожу...

Мастер не торопил, давая мне возможность самому понять, как решить эту задачу. Никогда не прыгал с парашютом, но должно быть ощущения перед шагом в пустоту такие же. На очередном выдохе я расслабился, отпуская концентрацию. Представлял себе, что это будет сродни вулкану, когда из его жерла вырывается поток раскаленного газа и пепла. Не угадал. Поток ки хлынул из меня во все стороны. Придать бы ему физическую составляющую, так он бы сорвал двери и разлетелся по этажу, круша все на своем пути и выбивая стекла. У меня же мурашки побежали по рукам и спине от накатившего чувства.

Мастер Корицкий, вместо того, чтобы сдержать эту силу, поставил защиту, пытаясь отгородиться от нее. Да и не уверен я, что ему удалось бы что-нибудь сделать.

– Не буду говорить, что я предупреждал, – хоть все и получилось, голос у меня был недовольный. Есть у меня недостаток в том, что серьезно отношусь к некоторым вещам. А тут, мастер обещал помочь, а смог сделать лишь половину. Если он не был уверен в своих силах, это можно было бы сделать на полигоне или на стадионе. – Не думаю, что стены на этаже экранируют ки, поэтому я позабочусь об Абэ-сенсее, а вам надо проверить студентов.

Корицкий молча кивнул и вышел из комнаты. Я же вздохнул, стряхнул некое оцепенение и поспешил на помощь коменданту. Не уверен, что кто-нибудь из экспертов смог бы защититься от такого всплеска силы, находясь в паре метров от меня. Сан Саныч, насколько я помнил, был специалистом, а для них потоки чужого ки, словно водопад, одной силой воли его не остановить.

Повернув его на спину, я сконцентрировался, закрывая глаза. Повезло. Поток силы, проносясь сквозь его тело, лишь перегрузил так называемые каналы. Не знаю, смог бы я посмотреть ему в глаза, если бы моя сила растерзала их, словно стая волков несчастного ягненка. А так мне надо было лишь очистить его тело от лишнего мусора. Ну и пара недель ему придется воздержаться от использования даже самых простейших техник. Еще бы я не был таким неуклюжим. Чувствовал себя слесарем, пытающимся разобрать двигатель машины, надев толстые шерстяные варежки.

Через пять минут вернулся мастер. Все так же молча он сел рядом, приняв позу лотоса. Тягучий сгусток моей ки, застрявшей в переплетении потоков Александра, с которым я все никак не мог совладать, внезапно стал легким и податливым. Секунда и он уже там, где я легко вытиснил его из тела.

–

Открыв глаза, Горсткин столкнулся с взглядом мастера Корицкого.

– Черт! Я что, отключился? – с помощью мастера он сел, облокачиваясь спиной о стену.

– Как себя чувствуешь? Что-нибудь необычное? – спросил он.

– Голова болит. Словно горячего песка насыпали. А где Матчин?

– Я его отпустил, – мастер встал. Взгляд у него был таким, словно он совершил ошибку, о которой сильно сожалел. – Думал, это небольшая запруда на заболоченной реке, а это оказалась плотина..., – он покачал головой. – Твоим каналам сильно досталось. Постарайся не использовать силу ближайшие двадцать дней.

Развернувшись, Мастер вышел, а в следующую секунду в помещение вошла Маргарита Павловна. Прикрыв дверь, она прошла к нему, усаживаясь рядом и беря его руку.

– Как ты? – ободряюще улыбнулась она, но взгляд выдавал тревогу.

– Нормально. Хорошо бы понять, что произошло.

– Кузьма высвободил много ки. Слишком много. Серьезно никто не пострадал, но нескольким студентам придется провести в больнице пару недель.

– Комната же защищена барьером? – немного удивленно спросил он.

– Можно сказать, повезло. Этот взрыв силы мог разрушить твой центр ки. Мастер Корицкий говорит, что все обошлось, но...

– Я знаю, – он сжал ее ладонь. – Не переживай.

–

Устроившись в большом кресле, вытянув ноги, я блаженно отдыхал, чувствуя себя как никогда расслабленным и отдохнувшим. Что странно, за прошедшие два дня я ни разу не проверил, могу ли теперь создать кинетический барьер, используя все силы, или для этого мне потребуется освоить технику ослабления контроля над ки. Скорее всего, второе, но как говориться: – «хочу все и сразу». Впервые за шесть лет я полностью снял броню духа, и адреналина хапнул не меньше, чем во время моей первой работы...

– Прошу, – Алена поставила на стол передо мной темно-зеленую чашку с чаем.

– И почему я должна вступить в этот дурацкий клуб? – возмущенный голос Марины. Неразлучная тройка сидела за столом в центре комнаты, изучая бланк заявки вступления в клуб под звучным названием «Лень».

– Потому, что вы должны мне по одному желанию, – напомнил я и пригубил неприятно-горький напиток, незаслуженно называемый чаем.

– И в чем смысл этого клуба? – не унималась она.

– Как в чем? Учиться лениться, – хохотнул я от такого словосочетания.

– Звучит почти как оскорбление. Ты не подумал, что над нами будут открыто смеяться?

– Открыто смеются, тычут пальцем и шепчутся за спинами слабаков и бездарей. Вы в эту категорию не попадаете, так что не переживайте. Хорошо, не делай такое лицо. Если не хотите, ради бога, я легко найду еще трех человек.

– Вот, пожалуйста, – Катя протянула заявку Алене, скрепленную ее подписью. Подпись у Татьяны оказалась длинной и размашистой, словно у правительственного чиновника.

– Я не говорила, что не хочу, – Марины быстрым росчерком поставила подпись, передав заявку. – Я говорила, что название у клуба «Дурацкое», – она сделала ударение на это слово.

– Предаваться лени...

– Знаем, знаем, – перебила она меня, – твое любимое занятие. Я вообще не видела, чтобы ты серьезно тренировался. Ален, вот ты нам скажи, он занимается или нет?

– Занимается, – невозмутимо ответила она. Собрав листы, положила их в папку и села за стол.

– Правильно, правильно, – важно закивал я. – Самосовершенствуюсь.

– Настоящий мастер должен быть скромным, – наставительно сказала эта язва. Вот уж кто любил поспорить, так это она.

– Так это «настоящий». Но если хотите, мы можем позаниматься вместе.

– Нет, спасибо, – опередила сестру Татьяна, говоря больше для нее, чем для меня. – Оксана предупреждала ни при каких обстоятельствах не участвовать в его тренировках. Хочешь ходить с синяками на спине, как Алена, скажи, я тебе их быстро наставлю.

– Это мы еще проверим. Потерпи две недели.

– А что там, через две недели? – заинтересовался я. – Соревнования, что ли?

– Ты меня поражаешь, – вздохнула Марина. – Все об этом только и говорят.

– Одно из главных событий учебного года, – пояснила Катя. – Большие соревнования в личных и командных зачетах. Самая престижная награда выиграть открытый турнир МИБИ. В нем будут участвовать все студенты, от первого курса, до пятого. В прошлом году его выиграл глава студенческого комитета Никита Щуров. Этот год последний для него и многие уверены, что титул победителя он никому не отдаст.

– Помимо этого будут малые турниры, мужские и женские для каждого курса. Вот в индивидуальном зачете третьего курса у нас большие шансы, – сказала Марина.

– Приду за вас поболеть, – усмехнулся я. – Думаю, это будет интересное зрелище.

– Ты не собираешься участвовать? – точно угадала мое намерение Катя. Все посмотрели на меня так, словно я сошел с ума.

– Не-а. Не люблю соревноваться. Скажите лучше, этот самый глава студсовета, он эксперт второй ступени или третьей?

– Третьей в Буни ни у кого из студентов нет, – покачала головой Марина. – Максимум вторая. Щуров в этом году на вторую должен сдавать. Уверена, у него получится с первой попытки.

– А, да, я же его видел. Такой высокий, короткая стрижка, он с мастером Корицким занимается.

– Описал ты его конечно так, что мы сразу поняли, – хмыкнула она. – Но да, с Корицким на открытых уроках занимается только он.

– Значит, всплеск силы, тяжелые удары... А как у него с техникой? Без ки, как он двигается?

– Замечательно у него все с техникой. Он занимается тайским боксом и на своем потоке один из лучших.

– Это хорошо. Алена выступит вместо меня.

– Ну... – замялась Марина, и девушки перевели взгляд на невозмутимую Алену. – У нас девчонки судачили, что у нее в последнее время результаты как бы... не очень. Тут и на отборочных будет жарко, не говоря уже о самом турнире.

– Посмотрим, посмотрим, – я улыбнулся. – Есть интересная мысль.

– Нас не посвятишь в свои кровожадные планы? – поинтересовалась язва. – Ты сейчас как раз так улыбаешься...

– Какие планы, о чем вы? Так, мысли вслух.