Текст книги "Плохой год (ЛП)"

Автор книги: everythursday

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Она сухо сглотнула и приподнялась, чувствуя, как Драко входит в нее. Мощным движением Малфой толкнулся, одной рукой уперевшись в матрас, а второй – сжимая бедро Гермионы, и они оба застонали. Она с трудом втянула воздух, когда он подался назад и тут же вернулся, зарычав ей в шею.

Гермиона схватилась за его плечи, дождалась, пока Драко поймает ритм, и стала подаваться ему навстречу – напряжение внутри начало нарастать с новой силой.

– Драко.

– Что?

Она прикрыла глаза и покачала головой, – его рот тут же нашел ее губы. Ей нравилось это. То, как двигались их тела, как его мускулы перекатывались под ее ладонями, какими рваными сделались их поцелуи. Сердце заполошно стучало в горле, каждое движение отдавалось дрожью в бедрах.

– Не останавливайся, Драко. Не… – с трудом проговорила Гермиона прямо ему в губы.

– И не собираюсь, – пробормотал он, опускаясь на локоть, чтобы зарыться пальцами в копну ее волос. – Ни единого гребаного шанса. Только если ты не хочешь…

– Нет. Точно нет.

Он усмехнулся, прижался своим лбом к ее, и Гермиона открыла глаза.

– Кончи для меня.

– Сильнее.

– Хочешь, чтобы я разорвал тебя?

– Да, – простонала она.

Потребовалось пять его толчков, чтобы Гермиона, вцепившись в Малфоя и чувствуя его ухмылку, разлетелась на тысячу кусочков.

Настоящее: “Оно не растет, когда холодно. Ты видел деревья зимой? Бесплодные, серые. Всё в этом мире переживает свои зимы”.

Ей и в голову не приходило, что можно так неловко чувствовать себя рядом с тем, с кем прожил шесть лет. Они давно покончили с дискомфортом, знали все причуды друг друга, всё то, что могли позволить себе только будучи наедине. Переросли стеснение, отбросив его вместе со своим прошлым.

А теперь всё вернулось. Гермиона ощущала себя так же неуютно, как на их первом свидании, и задавалась вопрос, что же такое происходит. Было ли это началом или уже финальным аккордом. Как бы то ни было, ужин проходил неудачно, если не сказать больше. Беседа практически затихла, и вот уже пять минут Драко хмуро пялился в свою тарелку. Он был в таком ужасном настроении, что даже растерял свою обычную бесстрастность и невозмутимость.

Чувство было отвратительным. Будто по позвоночнику бегали жуки.

– Ты никогда не говорила мне, кто он.

О господи. Ей не надо было думать о том, как все плохо. Ну конечно, все стало еще хуже.

– Никто.

– Кто-то. Ты его целовала, Грейнджер, так что это был кто-то.

– Я имею в виду, для меня. Для меня он никто. И сейчас я Малфой.

– О, – Драко холодно рассмеялся. – Вспомнила, что замужем. Небольшая амнезия, моя любовь?

Гермиона склонилась над своей тарелкой, чувствуя, как начинает припекать веки. Она и так знала, что идти куда-то в ее день рождения было плохой идеей. Она рассчитывала, что к ним присоединятся друзья, но те запланировали для нее и Драко свою отдельную вечеринку на завтра. Решили позволить ей как обычно отметить такой праздник вдвоем с мужем. Подумали, что Гермиона хочет совместить торжества, чтобы оставить больше времени на работу. Они были совершенно, ужасно неправы. Один из худших дней рождений в ее жизни.

Тут в голову пришла мысль, а что бы сказал Драко, узнай он, что хуже праздник был только тогда, когда они шатались по лесу во время войны. Интересно, он когда-либо…

– Я не должен был так говорить. У меня выдался тяжелый день, – проговорил Малфой.

У них выдался тяжелый год. Гермионе пришлось сглотнуть шесть раз к ряду и сконцентрироваться на результатах своего исследования, чтобы взять себя в руки и поднять голову. Его лицо ничего не выражало, и ей подумалось, что, наверное, Драко разрывается между двумя разными желаниями. Именно так он смотрел на нее. Его выдавал взгляд.

Она кивнула и подняла бокал.

– Что-то на работе?

– Да. Но теперь всё в порядке.

– Хорошо. Рада, что ты разобрался.

Тишина. Шум разговоров за соседними столиками, звон столовых приборов, но… тишина. В ее голове. Пустота в груди.

– Как прошел твой день? – спросил он.

Гермиона пожала плечами.

– На работе все хорошо. Мама звонила. Молли передавала тебе привет. Нормальный день.

Она посмотрела на него, и в памяти вспыхнуло, как те же самые слова он говорил ей в свой двадцать седьмой день рождения. Гермионе тогда не понравилось то, с каким пренебрежением Драко отнесся к собственному празднику, и за целый день устроила двадцать семь сюрпризов, дабы сделать его для Драко незабываемым. С тех пор Малфой с особым трепетом относился к цифрам.

Он отложил нож и посмотрел Гермионе в глаза. Его рот приоткрылся, будто бы Драко собирался ответить, и ей показалось, что в выражении его лица она прочитала о дюжине вещей, которые он хотел озвучить. И по крайней мере половина из них вызывала страх.

– Как стейк? – спросила Гермиона, вздрагивая от собственных слов. Она не была готова к тому, что он мог ей сказать, и не хотела, чтобы вечер стал еще большей катастрофой.

– Приемлемо. Ты даже не притронулась к курице.

– Я не слишком голодна, – мягко откликнулась она.

Малфой окинул ее внимательным взглядом, медленно прожевал свой кусок и кивнул.

Сеанс двенадцатый.

– Я хочу поговорить о том, что привело вас к этим отношениям. Когда вы влюбились? Или осознали, что это так?

Память мгновенно подкинула Гермионе воспоминание. Несколько размытое и неясное, но все еще живое и совершенное.

– Мы поехали в Швейцарию на выходные. Я проснулась в воскресенье утром и… наблюдала, как он спит. И поняла, что мне этого хочется. Просыпаться и всегда видеть его рядом, – Гермиона улыбнулась, уткнувшись взглядом в свои колени, прошлое поглотило ее полностью. – Я догадывалась и раньше, но в тот раз впервые приняла это, без единого сомнения. Вот так и узнала.

Она даже не сразу обратила внимание на тишину, вынырнув из своих мыслей только тогда, когда начал говорить Драко.

– В ее квартиру заявилась Молли Уизли. У которой был доступ к камину, так что она ломилась в дверь спальни. Мы свалились с кровати, потому что ногами запутались в одеяле, и Гермиона рухнула прямо на меня. Помню, что чуть не подавился ее волосами, а ее локоть едва не сломал мне ребро.

Гермиона тоже это помнила. Накануне вечером она не явилась в Нору на ужин, даже не послав совы. Никто не слышал о ней в течение недели, и Молли решила, что произошло что-то ужасное. А они, словно два застигнутых врасплох подростка, свалились голые с кровати. Она и подумать не могла, что для Драко это станет особым моментом. Учитывая то, насколько поздно после начала их отношений это случилось.

– Именно тогда вы поняли, что любите ее? – Перри с улыбкой посмотрела на него.

– Именно тогда я понял, что хочу на ней жениться. – Ох. – Я понял, что люблю ее, когда Гермиона заявила Министру Магии, что она куст томата.

Ее щеки вспыхнули.

– Как куст томата, – пробормотала она.

Драко улыбнулся.

– Она подтвердила мой вывод, когда ее вырвало рядом с моими ботинками, а я даже не отодвинулся.

– Ты понял, что любишь меня, тем вечером? – она посмотрела на него с удивлением.

Он кивнул, его большой палец гладил ткань подлокотника.

– Не знаю, почему именно тогда. Но так получилось.

Она вспомнила их первый раз. Тот вечер стоило сохранить в памяти хотя бы только ради секса. В голове с трудом всплывали подробности банкета, но Гермиона ясно помнила, как Драко оттащил ее прочь от министра и затолкал в какой-то альков. Помнила, как мгновенно завелась, чтобы уже в следующую секунду ее начало тошнить.

– Ты полюбил меня в странный момент, – прошептала она, улыбаясь.

Он усмехнулся, повернувшись, чтобы встретиться с ней глазами. Казалось, он хочет что-то сказать, но вот его ухмылка погасла, и когда Драко отвернулся, его губы были лишь едва изогнуты.

2005: “Нет, это два кольца. Одно кольцо – или слой – появляется весной, а второе – летом. Каждый год по два”.

– Выходи за меня.

Ее сердце, кажется, рухнуло куда-то в желудок, чтобы сразу же подскочить в горло и обосноваться там. Когда Гермиона в полночь открывала Драко дверь, ей и в голову не могло прийти, что она услышит именно эти слова.

– Что? – хрипло переспросила. Потому что совершенно точно ослышалась.

Он протиснулся в ее квартиру и прошел в коридор.

– Я всё распланировал. Я имею в виду… скрупулезно распланировал. Поговорил с твоим отцом. Поттер с Уизли устроили самый… самый нелепый ритуал одобрения, о котором мне даже говорить не разрешается. Я купил кольцо, которое им не понравилось по четырем параметрам. Размер, ди…

Она не расслышала, что еще он говорил, речь Малфоя превратилась в бормотание, когда Драко резко свернул в гостиную. Гермиона в ступоре пялилась в пустой дверной проем, затем наконец захлопнула дверь. Она старалась идти в комнату спокойно, но ноги то и дело срывались на бег, чтобы поспеть за скачущим сердцем.

– …идеальное место. Мне пришлось обратиться к почти дюжине нужных людей, чтобы получить разрешение на портключ. Наконец, добился. А что же департамент портключей? Облом, – он с силой стянул с себя плащ – ткань прилипла к телу – и со шлепком отбросил его на подлокотник дивана.

– Где… Я… А…

– В Румынии дожди, – с отсутствующим видом сообщил он, высушивая себя заклинанием.

– Что?

– В любом случае ресторан отменил бронь. Пищевое отравление. Я пытался найти на вечер что-то подходящее в Лондоне и не смог, даже когда предложил столько, что этого бы хватило отстроить еще один этаж. Но надо же всегда стараться искать выход, раз уж так вышло, и я проверил Румынию – уверен, министерские ублюдки сделали это нарочно – и обнаружил заведение, которое согласилось предоставить мне на вечер все свое помещение целиком. Открытое. Под дождем. В маггловском мире.

Малфой был серьезен. Все его разглагольствования, злость и разочарование не были шуткой. Происходящее не было импровизацией, выдаваемой лишь потому, что он забыл о чем-то, о чем помнила она, или потому, что Гермиона сделала для него нечто хорошее. Драко говорил на полном серьезе.

– Наложить чары не вышло, так что я решил всё устроить в своей квартире. Заказал ужин в том месте, где тебе нравится, накрыл на стол. Но цветочный магазин запорол мой заказ, в квартире теперь бардак и… и если бы я в это верил, решил бы, что высшие силы настроены против меня. Карма.

– Карма, – одними губами повторила Гермиона, внутри у нее всё бешено крутилось и пульсировало.

– Карма. Так вот. Я подумал, что ты скажешь нет, но решил, что должен тебя переубедить. И теперь я почти уверен, что ты поднимешь меня на смех, запустишь чем-нибудь маггловским или захлопнешь дверь перед моим носом. Не особо логично, конечно, но ведь ты понабралась от меня…

– Я…

– Погоди, – он поднял руку. – Всё было идеально, и, наверное, мне надо подождать, но черт побери. Это не поможет, – она понятия не имела, о чем он говорил, но глаза Малфоя опасно горели, когда тот тяжело осмотрел комнату. – Уизли и Поттер наверняка вот-вот снесут дверь, а вместе с ними явится и вся эта рыжая семейка и в любом случае всё угробит.

Он похлопал себя по карманам, его кожа, все еще влажная от дождя, идущего в другой стране, была очень бледной. Движения получались дергаными, и Гермиона поняла, что Драко нервничал. Драко Малфой переживал так, что это было заметно невооруженным глазом.

Даже кончики его ушей, бывшие до этого розовыми, побелели, когда Драко еще раз себя ощупал и двинулся в сторону плаща.

– Драко…

– Грейнджер, подожди.

Она никогда не видела его в таком взвинченном состоянии. Никогда. И, может, потом пожалеет, что не насладилась этим зрелищем в полной мере, но сейчас этого было довольно. Было достаточно уже две секунды спустя, как она открыла дверь. Малфой тем временем отбросил свой плащ и теперь одной мокрой рукой тряс в воздухе, а второй ерошил свои волосы. Но вот он собрался, расправил плечи, выпрямился. Откашлялся и придал лицу безразличное выражение. Наблюдать за этими метаморфозами было довольно занятно.

Драко сделал два шага вперед, когда наконец поднял глаза на Гермиону, и замер.

– Черт, – прошептал он. Провел костяшками пальцев по лбу, зажав в ладони чёрную коробочку. – Ты плачешь.

Она кивнула, и он пару секунд смотрел на нее с потерянным видом. Тяжело вздохнул, подбросил футляр в воздух, поймал и нахмурился.

– Мне стоит спросить? Знаешь, я обдумывал идею послать тебе официальный запрос, но Поттер чуть не лопнул со смеху, а Уизли решил, что я по-прежнему трус.

– Я бы отказала из принципа, – призналась Гермиона, делая шаг ему навстречу.

– Я понял. Но ты в курсе, что существуют женщины, которые говорят “да” лишь потому, что испытывают чувство вины перед стоящими у их ног мужчинами. Я хотел удостовериться, что если бы ты сказала “да”, это было бы… однозначное “да”.

– Лучше отказаться, чем обмануть.

– Согласен. Но кое-кто дает ответ не подумав. И я решил, что ты как раз та девушка, которой надо всё взвесить. Именно поэтому забронировал номер на выходные, – чтобы ты могла обдумать ситуацию, а я бы имел возможность… предоставить убедительные аргументы, – он покосился на нее, снова подкинув коробочку.

Гермиона обхватила ладонями его лицо – такое холодное – и притянула к себе ближе. Полный смущения и замешательства Драко сверлил ее глазами.

– Спроси меня, – проговорила она.

– Я не…

– Спроси.

– Есть другой способ всё…

– Спроси.

Он глубоко вдохнул и выпалил:

– Выйдешь за меня?

Она поцеловала его – сердце стучало как сумасшедшее, ноги подгибались, а в животе внутренности делали кульбиты. Рука Драко обвилась вокруг нее, его рот, теплый и настойчивый, прижимался к ее губам. Гермиона была до смешного счастлива. Слишком счастлива. И это было так прекрасно, что даже немного больно – чувства захлестывали с головой. Дыхание перехватило, и она глубоко втянула воздух.

– Скажи это, – пробормотал он ей прямо в губы.

– Ты…

– Скажи.

– Я могу…

– Скажи или…

– Да, – проговорила она. Малфой улыбнулся, и Гермиона не смогла удержаться от ответной улыбки, пусть это и мешало целоваться. – Однозначно, да.

Настоящее: “Маленькие ветки засыхают, если дерево перестает активно расти. Если что-то ему мешает”.

Драко присоединился к ней, когда она ужинала. Гермиона не знала, был ли он так голоден, что посчитал возможным составить ей компанию в столовой, или же просто решил побыть с ней. Ели они в полной тишине, не обменявшись ни единым взглядом.

Сеанс тринадцатый.

– …о том, почему, если он действительно любит меня. Но в течение тех трех недель я просто… я скучала. Так сильно, что это даже пугало. Я отправилась к нему собирать свои вещи – после помолвки мы съехались. Мои друзья хотели помочь, и я решила предупредить Драко, но на самом деле просто… хотела увидеть его одна. И мы поговорили.

– О чем?

– Обо всем, о чем я уже упоминала. О том, как он ввязался в ту ссору, о том, что наговорили его родители и мои друзья, и о том, как он был напуган. Обо всем. И я попыталась понять, что же случилось, и почему он мне изменил, но не смогла. Мне было плевать, что он почти сразу остановился, он ведь все равно начал это. Позволил ей подойти, снять с себя брюки и… начать. Правда, я знала, что он меня любит. Как бы я ни хотела не быть похожей на одну из тех бестолковых дурочек, но я знала, он меня любит. И я любила его достаточно, чтобы попытаться снова.

Мне нужно, чтобы ты была счастлива. Я хочу, чтобы ты была счастлива, Грейнджер. И не уверен, что сам всё не испорчу, но я слишком эгоистичен. И не желаю, чтобы ты была счастлива с кем-то, кроме меня. Я хочу попробовать. Вот что он сказал ей тогда, несколько лет назад. У него был такой вид, словно он давно не спал. Наглядная иллюстрация ее собственной тоски и опустошения. И она поверила ему. И никогда не жалела об этом. Он ни разу не давал повода.

– Сколько времени вам потребовалось, чтобы восстановить отношения и вернуть доверие?

– Всё было в порядке уже через несколько месяцев. Что касается доверия, то Драко всё сделал сам. Я видела его на работе, он каждый вечер возвращался домой, а если задерживался, посылал мне сову или предупреждал через камин. Охрана на всех его кабинетах пропускала меня без ограничений. Если он шел куда-то отдохнуть, то либо со мной, либо с моими друзьями. Да, кое-кто из них стал Драко близок.

– И вы видели по его поступкам, что можете ему доверять?

Гермиона кивнула.

– Да. Я поверила, когда он пообещал, что такое никогда больше не повторится, но, конечно же, некоторые сомнения оставались. Я не думала, что он сможет так поступить. Но доверие вернулось относительно легко. Только потребовалось время.

– Но вы были счастливы? – спросила Перри, и Гермиона снова кивнула.

– Почему мы это обсуждаем? То, что уже давным-давно решили, – Драко никогда не нравилось ворошить ту историю.

– Потому что это связано с тем, как Гермиона изменила вам, поцеловав другого мужчину.

– Мы уже выяснили, как это связано, и что я понял глупость ее поступка, так как сам был на ее месте, мы обсосали каждый аспект…

– Кроме одного, – Перри подняла перо и оглядела супругов. – Вы оба здесь не просто так. Ко мне приходят пары, потому что ради детей хотят остаться вместе. Или прожили друг с другом так долго, что теперь попросту не знают, что делать. У вас нет детей, вы оба в состоянии обойтись без посторонней помощи – верно?

– Да.

– Вы все еще очень молоды, здоровы, привлекательны и успешны. И можете, не имея тех осложнений, о которых я упомянула, без особых проблем двигаться дальше. Но вы здесь, что говорит мне: вы все еще любите друг друга, и это стоит того, чтобы постараться разобраться со своими проблемами. Вам надо решить, заслуживает ли это того, чтобы на самом деле начать стараться. Не просто разговаривать, а предпринимать действия, которые исправят ситуацию, пытаться вернуть свои отношения.

– Не понимаю, как моя прошлая ошибка может в этом помочь.

– Я хочу, чтобы вы оценили свои эмоции, мистер Малфой. Определились, вы здесь потому, что действительно хотите вернуть свою любовь и не желаете ее завершения. Или вы пришли из чувства долга, стремления отплатить своей жене за прощение. И по этой причине не в состоянии ее простить. Это не должно влиять на ваше решение, ведь тогда усилия вынуждены и совсем не ощущаются. Я хочу, чтобы вы задумались о своей мотивации. Хотите ли вы попробовать снова.

Гермиона скрестила руки. Подобное не приходило ей в голову. Она надеялась, что их брак может быть спасен уже только потому, что они изъявили желание прийти сюда, но если настоящие причины кроются в другом…

Перри закрыла свой блокнот.

– Я должна принять следующего посетителя. Но на следующей неделе я хочу поговорить о чем-то очень важном. О том, что перевернуло ваши отношения и сделала вас обоих несчастными. Многое уже обсуждалось на наших сеансах, но полагаю, все мы отдаем себе отчет в первопричине. Я хочу, чтобы вы оба подумали о том, что случилось год назад. О том, что разделило вас. Мы обсудим это в следующий раз.

2006: “Они приспосабливаются к окружающей среде, как только могут. Уйти же не получится. Их держат корни”.

Она откинулась головой на подушку, когда его губы продолжили свое путешествие по ее горлу.

– Я всегда считала, что ролевые игры могут стать интересным опытом. Я слышала, кое-кто даже использует оборотное зелье, чтобы придать ситуации реалистичности.

Ладони Драко сжались, одна – на ее ребрах, другая – на ее бедре. Его рот оторвался от ее правой груди, и Гермиона облизала губы, прежде чем встретиться глазами с Малфоем. Он хмуро смотрел на нее, между бровей залегла складка. Гермионе казалось, что восемь месяцев – достаточный срок, чтобы незаметно поднять эту тему. Но провести его ей удавалось редко.

– Я не хочу, чтобы ты выглядела, как кто-то другой. Я хочу только тебя.

– Я всего лишь предлож…

– Не важно. Не хочу, чтобы ты в кого-то превращалась или кем-то притворялась. Потому что не хочу никого другого. Не в этом… – она решила, что он собирался сказать «было дело», но договори Малфой фразу, вернуться к сексу получилось бы вряд ли.

– Ролевые игры – это обычная сексуал…

– Если бы я хотел участвовать в ролевых играх, это были бы ситуации, а не люди. Мне тебя более чем достаточно, Гермиона. Я хочу это тело, – проговорил он, лаская ее руками. – Это лицо, этот голос, эти звуки, которые ты издаешь. И ничего другого.

– Ладно. Но я не желаю, чтобы ты чувствовал себя виноватым или думал, что не можешь рассказать мне о своих фантазиях потому, что не знаешь, как я отреагирую.

– Когда ты уже поймешь, что я хочу только тебя? Две недели назад я поклялся своей жизнью. Если у меня и есть какие-то фантазии, они не подразумевают, что ты становишься кем-то еще. Понимаешь?

Она кивнула и зарылась пальцами в его волосы.

– Только если ты понимаешь, что ежели тебе нужно… – он сердито зарычал в ложбинку между ее грудями, но Гермиона не думала, что в таком положении он сможет злиться долго. – Просто я бы предпочла…

– Решить вопрос самостоятельно, пока я не побежал на сторону? – выплюнул он.

– Такого я не говорила. Это компромисс, Малфой.

– Не люблю компромиссы, Малфой, – она почувствовала, как он усмехается ей в живот. – Они означают, что оба человека несчастны, получив лишь половину желаемого.

– Неправда. Поначалу они что-то теряют, но зато в финале могут обрести всё или же научиться радоваться тому, что имеют.

– Лучше требовать. Брать, что хочешь. Тогда получишь всё и достигнешь максимального счастья, – он поцеловал каждое ее бедро. – Разве не так?

– Нет, – выдохнула она, выворачиваясь. – Потому что вот сейчас, например, я буду удовлетворена больше. Но ты рассчитываешь на мою готовность ответить любезностью, что, в конечном итоге, принесет удовольствие нам обоим.

– Правда. Истинная правда, – проговорил он. Его рот был так близко, но, приподнявшись, Драко коснулся губами ее живота и начал прокладывать дорожку поцелуев вверх. – Полагаю, тогда мне нет нужды что-то доказывать.

– Нет, нет… – она вытянула руку и, уперевшись в его макушку, надавила. – Думаю, у нас тут возник очень серьезный вопрос. Важная проблема, требующая немалых усилий для решения.

Он рассмеялся, низко и хрипло.

– Даже так?

– О, да. Жизненно необходимо начать именно сейчас, так что… О, да.

Сеанс четырнадцатый.

– Работа.

– Работа?

Драко кивнул.

– Она подписала контракты еще с кое-какими компаниями. Я же расширил круг своих интересов и вошел в ряд консультативных и попечительских советов.

– Попечительских?

– Он помогает другу наладить собственный бизнес.

– Двум друзьям.

Перри кивнула.

– А в личной сфере? – И Драко, и Гермиона молчали. – Год назад что-то случилось. Именно тогда, когда вы оба стали больше работать, ваша сексуальная жизнь пошла на спад, а общение свелось к минимуму. Что бы это ни было, но оно стало началом той ситуации, в который вы сейчас оказались. Послужило толчком к заявлению Драко о разводе и поцелую Гермионы с другим мужчиной. Что произошло между вами, в личном плане, что так повлияло на ваш брак?

Перри ждала, ее брови были вопросительно приподняты, а перо замерло над блокнотом. Гермиона сверлила взглядом свои колени, прокручивая в голове список, который накануне составила в своей гостевой спальне. И задаваясь вопросом, совпадет ли ответ Драко с ее собственным.

– Она присоединилась к компании, которая меня шантажировала.

Пока они мыслили одинаково.

– Я не знала об этом, – возразила Гермиона. – Он мне не сказал.

– Не хотел ее этим беспокоить. Я был в процессе урегулирования вопроса.

– Вы можете рассказать, чем вас шантажировали?

– Собранными воспоминаниями о моем прошлом. Они планировали их обнародовать.

– И вы не хотели беспокоить Гермиону?

– Она теперь связана со мной именем. Если моя репутация под угрозой, значит, и ее тоже. В то время у нее были сложности с преодолением бюрократических проволочек для получения специфического растения из Африки. Будь информация предана огласке, вероятнее всего, ее бы исключили из проекта.

– Так значит, она начала сотрудничать с той компанией?

– Но я не знала. Он рассказал уже после того, как я подписала магический контракт. Возможности обратиться в Визенгамот не было, потому что я не могла сослаться на шантаж. Драко уладил всё в частном порядке.

– Вы продолжили там работать?

– Месяц. Я саботировала проект, и меня уволили. Но знай я заранее, никогда бы не сотрудничала с той фирмой.

Перри склонила голову набок, делая торопливые записи в своем блокноте. Она не успела произнести и слова, когда заговорил Драко.

– Ты также отказалась переезжать со мной в мэнор.

– Потому что твои родители меня ненавидят, и мне достаточно тяжело вынести даже совместные обеды, устраиваемые раз в две недели.

– Это мой особняк. То место, где я должен быть. Именно я им сейчас распоряжаюсь. И это моя обязанность…

– Твои родители более чем способны самостоятельно расплачиваться с обслуживающим персоналом – кроме домовых эльфов, конечно же, – который занимается сад…

– Я говорил тебе, мой долг как наследника фамилии управлять поместьем. А это подразумевает проживание в мэноре. Должна поддерживаться определённая репутация ради семейного имени и моей компании…

– Надо устраивать там приемы? Ты мог бы…

– Дело не только в этом. Ты всегда упрощаешь то, чего не понимаешь. Это…

– Я? Именно ты…

– Давайте на минутку оста… – вмешалась Перри.

– …принял управление компанией, финансами, репу…

– …отличный дом, который у нас есть сейчас…

– И на содержание которого уходит много средств, в то время как у меня имеется особняк, который идеально…

– Ладно, хорошо, двойные расходы. Я согласна, что…

– Гермиона, Драко, как насчет того, чтобы подож…

– …два человека, которые занимают целое крыло…

– Он огромен даже для четырех человек, – Гермиона заметила, как Перри вручила Драко мяч, на который Малфой теперь смотрел так, будто ему выдали дохлую лягушку.

– Хватит. Тот, кто держит этот мяч, имеет право говорить, и перебивать его нельзя…

Драко окинул Перри таким взглядом, будто терапевт сошла с ума, отшвырнул мяч на стол и снова перевел глаза на Гермиону.

– Бессмысленно платить за два дома, когда мы можем жить в одном.

– С твоими родителями, которые…

– Да, с моими родителями! Я в курсе, что тебе плевать на моего отца…

Гермиона фыркнула.

– Как и твоему отцу…

– …вряд ли встретишься с ним, кроме как за случайным ужином или проходя мимо в коридоре. Ему нелегко…

– А мне легко? Господи, Драко, да ты помнишь первый раз, когда привел меня туда?

Он внимательно смотрел на нее пару секунд, его кулак на бедре разжался.

– Это было пять лет назад. Я знаю, что тебе было тяжело… Это гостиная? Дело в ней? Я уничтожу комнату. Ты можешь сделать в ней, что…

– Дело не в гостиной, – устало проговорила Гермиона. – Это…

– Мои родители. Ладно, – он провел ладонью по волосам и громко вздохнул. – У меня были проблемы с отцом, но я люблю своих родителей, а они любят меня. Я чувствовал себя так, будто мне ковыряют в зубе тупым ножом, когда постоянно видел Уизли…

– Но вы оба общаетесь…

– Все верно. Мы ладим. Мой отец не знает, как справиться с ситуацией. Он привык иметь возможность манипулировать людьми по своему усмотрению. Но понимает, что больше так поступать не может. Ему потребовалось много времени, чтобы смириться с мыслью, что я женился на магглорожденной. Мой отец сохранил свои убеждения – и они не изменятся. Но если раньше он творил ужасные вещи, то теперь два раза в месяц передает тебе соль. Это прогресс, Гермиона. Я знаю, он все еще сволочь и говорит жестокие вещи, но в общем и целом он вежлив.

– Вы защищаете ее, когда ваш отец…

– Иногда да. Она может постоять за себя, – кажется, замечание Перри сбило Малфоя с толку.

– Гермиона, вам хочется, чтобы Драко поддерживал вас больше?

– Я не та, кто постоянно нуждается в защите от большого серого волка.

– Это не ответ… – начала Перри.

– Драко, ты понимаешь, через что ему надо пройти, чтобы привыкнуть, но тебе стоит прислушаться и ко мне. Я сталкивалась с твоим отцом в маске пожирателя. Видела, что он хотел сделать. Я знаю, ты простил его за прошлое. Но я нет. И сижу на ужинах, стараясь быть вежливой, ради тебя. Так же, как и он. Но жить в доме, где обитал Волан-де-Морт, где пытали людей, держали моих друзей в темнице…

– Где я вырос. И это намного важнее. Если все дело в тех помещениях…

– Жить с твоим отцом, зная, что он натворил… Мне он не нравится. Я не могу…

– Ты приняла меня вместе с моим прошлым. И не можешь утверждать, что все дело в любви. Начнем с того, что ты бы в меня не влюбилась. Это не слепота. Не для…

– Но ты раскаиваешься. Чувствуешь вину. Ты оказался в той ситуации вопреки своему желанию, тебя так воспитали, и ты…

– Мой отец…

– Твой отец. Я это понимаю – правда. Но если он не испытывает ни вины, ни сожалений о своем прошлом, кроме как о том, что не выиграл? Я просто не знаю, смогу ли жить с этим. В буквальном смысле, жить.

Драко облизал губы и отвернулся. Может, ей стоило уступить. Сказать, что всё нормально. Но Гермиона не знала, будет ли всё в порядке, и где проходит грань. Та черта, за которой человек чувствует, что отдает так много, а получает так мало. Если Драко не важно, как она будет себя ощущать, живя там, почему нужно радовать его в ущерб себе? Возможно…

– Гермиона, как вы думаете, ваша враждебность по отношению к его родителям может быть вызвана тем фактом, что Драко не хочет быть одним из них? Думаете ли, что причина в этих людях, чувствуете, что это корень того, какой жертвы от вас хочет Драко?

– Это не только мои родители, – откликнулся Драко. – И я бы не назвал переезд в мой дом жертвой.

– Не знаю, – Гермиона пожала плечами. – Подсознательно, наверное. Но есть более очевидные причины, о которых я упоминала.

Драко сжался на своём месте и медленно повернул к ней голову. Сузил глаза, и Гермионе показалось, что ей не понравится то, что он собирается сказать. Только если это не последний пункт из ее списка.

– На той неделе я сказал тебе о переезде в мэнор… – протянул он, и она знала, что Драко наконец понял, о чем речь. Она не могла винить его. Всего несколько недель назад Малфой впервые услышал, как сильно это может ее волновать.

– Что произошло на той неделе? – спросила Перри.

– Мы решили, что я беременна.

2009: “У них есть слои. Это не только кора и древесина. Та часть с кольцами? Это сердцевина. Так отмеряются года. Но кое-что есть и снаружи”.

Драко прошел в комнату и, взглянув на Гермиону, бросил ключи на тумбочку. Расстегнул мантию и подозрительно присмотрелся, пока Гермиона пыталась взять себя в руки и справиться с волнением, раздирающим грудь, горло, глаза. Она перевела взгляд на лежащее перед ней предложение о контракте, – воздух выходил из легких судорожными короткими толчками, глотку начало жечь.

– Что с тобой случилось?

От этого вопроса внутреннее напряжение выплеснулось наружу, следующий ее выдох сопроводился всхлипом, а на глаза навернулись слезы. Гермиона задержала дыхание, и грудь тут же сковала неимоверная тяжесть. Драко что-то пробормотал, но она не смогла расслышать его слов, как ни старалась.