Текст книги "What if..? (СИ)"
Автор книги: Everain
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
– Уилл! – Ганнибал опускается на колено рядом со скорчившимся над полом Грэмом. Протягивает к нему руки, одной обнимает за плечи, второй зажимает разбитый лоб, пачкая в крови белоснежный манжет. – Тихо, тихо, Уилл, – шепчет он ему на ухо, пока доктор Лиддл освобождает от одежды изгиб локтя Грэма. – Ну что ты… что ты творишь, мальчик мой… – последнее – самое тихое – что Уилл слышит в своей голове, прежде чем успокоительный коктейль из шприца Лиддла уносит его в пустоту.
***
– Ты жульничаешь, Доминик?
– Что? Ганнибал, боже упаси… Это смешно, – доктор Лиддл в подтверждение собственных слов нервно смеется.
Лектер смотрит на него немигающим взглядом:
– До встречи со мной у тебя был сеанс с Грэмом. И тут мы видим у своей двери Уилла, бьющегося головой о стену, а перед этим, вероятно, свободно передвигавшегося по клинике. Потрудись объяснить.
Доктор Лиддл разводит руками, но затем, будто опомнившись, скрещивает их на груди.
– Я не… Ганнибал, я ушел с сеанса, как обычно, медбратья были у двери кабинета. Все, как всегда… Я разберусь, но не намерен сейчас выслушивать твои претензии и оправдываться. Ты тут всего лишь гость, позволь тебе напомнить. Да и… почему ты так завелся? От того, что Грэм поставил себе пару ссадин на лбу? По-прежнему не любишь, если кто-то причиняет вред твоим любимцам, кроме тебя самого? Или ты опасаешься, что он услышал то, что для его ушей не предназначалось?
– Доминик… не разочаровывай меня. И не радуйся так открыто, я Эйнэ пальцем не тронул.
– Так же как и я – Грэма.
По комнате разливается тишина. Мужчины еще несколько секунд смотрят друг на друга, пока Лектер первым не нарушает молчание:
– Разберись с этим, Доминик, – Ганнибал направляется к двери, переступает через порог. Прежде чем закрыть дверь за своей спиной, он оборачивается: – Потому что играть со мной не по правилам тебе определенно не понравится.
========== Часть 15 Бессилие ==========
Уилл Грэм стоит с закрытыми глазами, подставив лицо слабому теплому ветру. Разбитый лоб пульсирует под повязкой и не дает ни на секунду забыть о вчерашнем инциденте. Но внутри Уилла нет никакого мятежа, этот факт его немного удивляет, но не настолько, чтобы тратить силы на его решение. Уиллу Грэму безразлично. Все, что имеет значение сейчас – это ветер на его лице и солнце, пробивающиеся сквозь закрытые веки.
– Буйная ночь? – слышит он откуда-то сбоку и не сразу понимает, что обращаются к нему. Нехотя, он открывает глаза. В нескольких шагах от него стоит Джесси и, склонив голову набок, с интересом его разглядывает. Вместо ответа Уилл виновато улыбается. Он не знает, что сказать Джесси. Ему не хочется врать, ему не хочется тратить силы на придумывание подходящей лжи, и тем более ему не хочется говорить правду. Джесси, будто читая его мысли, сочувственно кивает.
– Пройдемся? – спрашивает он и, не дожидаясь ответа, направляется сквозь кустарник, игнорируя многочисленные тропинки. Уилл, постояв еще немного и окончательно потеряв свой ветер, следует за ним, едва успевая ловить то и дело прилетающие в лицо ветки. Через несколько секунд он упирается носом в затылок внезапно остановившегося Джесси.
Тот нагибается, какое-то время шуршит сухими листьями и, наконец, выпрямляется, демонстрируя Уиллу старенькую зиппо и смятую сигарету.
– Откуда это у тебя? – спрашивает Уилл, не особо интересуясь ответом.
Джесси щелкает зажигалкой, пару секунд любуется пламенем, прикуривает и, кинув быстрый взгляд по сторонам, снова прячет зиппо между корней акации. Он затягивается полной грудью, и Уилл видит, как краснеют веки и уголки его глаз.
– Кое-кто боготворит мои капризы, – выдыхает он с нескрываемым наслаждением и подмигивает Уиллу, предлагая ему сигарету. Грэм медлит. Он смотрит на губы Джесси, которые тот только что облизнул, и которые теперь блестят на солнце и растягиваются в довольной улыбке. Он смотрит на прищуренные глаза Джесси, он знает, что за длинными ресницами они пронзительно голубые. И он смотрит на мягкие тени под скулами Джесси, они растут, когда он вытягивает губы в «о» и пускает в лицо Уилла колечко дыма. – Нет? – он вскидывает бровь в поддельном удивлении.
Уилл дрожащими почему-то пальцами аккуратно берет сигарету, подносит ее к лицу, обхватывает пересохшими губами и делает вдох. Он изо всех сил старается сдержаться, чтобы не закашлять, краснеет от этого и все же разражается отчаянным кашлем. Джесси смотрит на него с улыбкой, как на несмышленого ребенка, а потом его улыбка исчезает, когда он вдруг берет в ладони лицо Уилла. Взгляд Джесси мечется от левого глаза Уилла к правому, иногда застывая на доли секунды на переносице. Грэм, наконец, справляется с собственным дыханием, но ненадолго. Потому что Джесси крепко целует его в губы и, довольно улыбаясь, забирает догорающую сигарету из пальцев Уилла. Высасывает из нее остатки дыма и тщательно тушит о ствол дерева.
– Теперь ты знаешь про мою заначку, можешь пользоваться, но не злоупотребляй, ладно?
Уилл кивает, не вполне понимая суть вопроса. Он начинает думать, что поцелуй ему и вовсе привиделся. Он облизывает губы и понимает, что нет. Но прежде, чем Уилл открывает рот, чтобы сказать хоть что-нибудь, Джесси начинает задорно и с чувством петь:
– Берегись! Ты и он! Берегись!
Берегись! Он и я! Берегись!
Ты сделал или не сумел,
В конце или в начале дел
Ты непременно помнить должен – Берегись!
На последних словах Джесси вытягивается и отдает бодрый скаутский салют стоящему на тропинке метрах в десяти от них Ганнибалу Лектеру.
Уилл Грэм оборачивается. Солнце бьет ему в глаза, и он видит лишь знакомый до боли силуэт.
– Наверное, невежливо заставлять доктора ждать, – говорит Джесси и двигается сквозь кустарник по направлению к Ганнибалу. Уилл Грэм, сунув руки в мелкие карманы выцветших больничных штанов, без особого энтузиазма следует за ним.
Ганнибал улыбается. Смотрит на Джесси ласковым прищуренным взглядом, словно кот на воробья с отбитыми крыльями. Джесси тоже улыбается. Той самой идиотской счастливой улыбкой, призванной всех либо бесить, либо покорять. Уилл один не улыбается, он переводит взгляд с Джесси на доктора Лектера и обратно.
– Рад видеть, что лечение идет вам на пользу, Джесси, – вежливо кивает доктор Лектер.
– Я просто счастлив видеть вас в добром здравии, доктор Лектер, – специфическое счастье Джесси сияет улыбкой на бледном лице без конкретного адресата. Тут он по-свойски кладет руку на плечо Уилла и, отчаянно щурясь на солнце, продолжает:
– Как это здорово, что вы, доктора, разрешили нам, психам, насладиться этим чудным летним днем. Правда, Уилл?
Уилл Грэм вопроса не слышит, он смотрит перед собой. А перед собой он видит только шею доктора Лектера. У него почему-то нет сил поднять взгляд выше. Он видит белоснежный воротничок, идеальный виндзорский узел и, кажется, он видит, как пульсирует под кожей вена.
– Как вы себя чувствуете, Уилл? – вежливо интересуется у него доктор Лектер. Неплохо было бы проявить взаимность и ответить. Но вместо этого Уилл пожимает плечом, горячим от лежащей на нем ладони Джесси. – Как ваша голова? – продолжает Лектер. И тогда Уилл поднимает взгляд:
– Со мной все в порядке, доктор Лектер, – отвечает он, но знает, что в его взгляде Ганнибал обнаружит все, что угодно, кроме порядка.
– Вот, что бывает, когда пациенты остаются без присмотра, – слабо улыбается Ганнибал Лектер. – Впрочем, могло быть намного хуже. Правда, Джесси?
Тот с готовностью кивает.
– Я с вами категорически согласен, доктор Лектер, – тут же горячо подтверждает он. Но Ганнибал его не слышит. Он смотрит на Уилла своим ничего не выражающим холодным влажным взглядом.
– Уилл, – Грэм знает, как изгибаются его губы, когда произносят его имя. Ему даже не обязательно что-либо слышать. Они изгибаются в какой-то особенной чувственной манере, будто их обладатель не имя произносит, а открывает их, чтобы отведать наивкуснейшее из блюд… – Могу я отвлечь вас на несколько слов?
«Ты бессилен, Уилл» – пульсирует во лбу. Рука Джесси соскальзывает с его плеча. Нога Уилла делает шаг вперед. Глаза Уилла скользят по изумрудной траве под ногами. Нос Уилла улавливает парализующий аромат дорогого парфюма и свежей глаженой рубашки. Спрятанные в мелких карманах выцветших больничных штанов руки Уилла дрожат.
========== Часть 16 Недуг ==========
– Я лишь хотел прояснить вчерашний инцидент, Уилл… – начинает Ганнибал, но умолкает, заметив, как с досадой кривится лицо Грэма. Он, конечно, не может знать, что Грэма также кидает в холодный пот, а пальцы в карманах впиваются ногтями в ладони. – Но прежде скажите, как вы оказались предоставленным самому себе?
Уилл пожимает плечами.
– Я просто вышел из кабинета, когда никто за мной долго не приходил. И пошел… – «…и пошел в ваш кабинет, доктор Лектер, как наркоман к дилеру, практически на автомате…» – домысливает про себя Уилл: «Принять дозу и забыться. Но вместо этого… вместо этого…»
– Я хотел бы извиниться перед вами, Уилл, – Ганнибал вдруг останавливается напротив Грэма в практически непозволительной близости для обычного дружеского контакта. Уилл заставляет себя стоять на месте и не пятиться. Вся его воля в данный момент сосредоточена исключительно на этом. – Надеюсь, вы понимаете мою роль здесь, а, следовательно, и вынужденную линию поведения.
– Знаете, Ганнибал, я прекрасно понимаю СВОЮ роль здесь. Очевидно, что она заключается в том, чтобы быть вашей марионеткой, или подопытным кроликом, или… объектом номер один. Я ведь верно понял вас, доктор?
– Уилл, послушайте…
– Нет, это вы послушайте, доктор Лектер, – Уилл делает шаг вперед и угрожающе смотрит в глаза Ганнибалу. Тот невозмутимо смотрит на него сверху вниз, плотно поджав губы. – Держитесь от меня подальше. Слышите? Вы безумец… Скажите мне… скажите мне сейчас, – голос Уилла срывается на дрожь, но ему это уже безразлично. – Это вы? Это были вы тогда, в тюрьме… вы… убили медсестру? Зачем? Доктор Лектер… – Уилл переходит на шепот и замолкает. Он не смотрит на Ганнибала, он смотрит ему под ноги. Но чувствует, как еле заметно шевелятся его волосы от неспокойного дыхания Лектера.
– …Медсестра?.. Ах, та несчастная… За то, что происходило в тюрьме, признаюсь, мне немного неудобно. Но в некоторых вещах я ужасно нетерпелив. Уилл, я… Просто не мог долго ждать вашего положительного решения. И слегка вас… подтолкнул, – Ганнибал чуть пожимает плечами, не зная, что ему еще добавить ко всему уже сказанному. – Вы не представляете, что можно купить в подобных заведениях на несколько долларов и ценный совет психиатра. Хотя, я думаю, мне бы еще с готовностью доплатили за возможность доставить неприятности агенту ФБР… Так или иначе, вы тут. Я ответил на ваш вопрос?
– Почему вы говорите об этом так… равнодушно? Черт возьми, доктор Лектер, это ведь жизнь, жизнь, которую вы забрали с такой… легкостью…
– Дорогой Уилл, но это не так уж и сложно. Гораздо сложнее вынудить человека с… определенными моральными принципами сделать не совсем свойственную ему вещь. Например… промолчать, – взгляд Ганнибала застывает на лице Уилла и становится каменным. – Или вы думаете, что вам так повезло – случайно увидеть ее за той дверью? Я все думал, хватит ли у вас своего, внутреннего запала, чтобы промолчать, когда Джесси захочет убить меня. И решил, что нет. Тогда я показал вам ее. И запала… хватило.
– А если бы вы не выжили? – еле слышно, все еще не поднимая глаз, говорит Грэм.
– Всегда существует риск, Уилл. В моем случае назовем его профессиональным.
– И как, результат его оправдал? – усмехается Грэм и кидает быстрый взгляд на лицо Ганнибала.
Доктор Лектер молчит. Уилл начинает думать, что доктор просто не знает, что ему ответить. Это его удивляет.
– Вам не кажется, что это мне следует извиниться, Ганнибал?
– А вы чувствуете свою вину?
Уилл пожимает плечами. Он чувствует, да. Он ее каждую ночь чувствует, она вселилась в него тем проклятым вечером и поедает изнутри. От него почти ничего уже не осталось. Только слепая концентрированная вина.
– Не стоит винить себя, Уилл. Во всем виновата больная истощенная психосфера, в которой вы вынуждены существовать изо дня в день. Вся в червоточинах, она восполняет свои бреши крупицами ваших душ, пылью ваших снов, прахом ваших иллюзий и заблуждений. Отданных, подаренных, потерянных, украденных…
Голос Ганнибала становится все тише. Уилл сдерживает дыхание, чтобы расслышать его. Тогда Лектер наклоняется над его ухом и делает осторожный вдох, от которого тело Грэма все покрывается гусиной кожей. Уилл замирает, когда теплое дыхание Ганнибала начинает литься на его кожу. Он прикрывает дрожащие ресницы и слышит пьянящий шепот:
– Вы еще не знаете, Уилл, но я неизлечимо болен. Вы… мое мрачное помешательство. Моя бесконечная меланхолия, – Ганнибал прикасается губами к холодной щеке Уилла, медлит… 1…2…3 секунды и отстраняется. – И я так свыкся с этим недугом, что жизнь без него мне кажется неполноценной, – продолжает Лектер уже громче. Он смотрит на Уилла блестящими глазами, этот блеск отчаянно похож на слезы, а эти слезы – на искреннюю боль. Боль покорную и смиренную. Всецело принятую. Желанную. – Я не отпущу вас, Уилл.
Грэм никогда не боялся Ганнибала Лектера.
Но он прекрасно знает, что такое одержимость.
И сейчас Уилл Грэм чувствует, как его сердце медленно сковывает страх.
========== Часть 17 Away ==========
– Она умерла, Ганнибал… – доктор Лектер слышит, как скрипят зубы Лиддла. Он не слышит в голосе ни грусти, ни боли – только непомерную злость и неприкрытую ярость. – Ты виноват. В этом ты виноват! – напряженные пальцы Лиддла впиваются в собственные руки так, что белеют костяшки и выступают вены на тыльной стороне ладоней.
– Доминик, успокойся, прошу тебя, – Ганнибал отпускает жалюзи и оборачивается к Лиддлу. – Ты прекрасно знаешь, что это не так.
– Ты довел ее до такого состояния, из которого она не смогла бы ни за что выбраться!
– Ты допустил это. Ты не имел ничего против. Ты наблюдал.
– Она была слишком слаба, Ганнибал, ты должен был остановиться, она же сдалась почти сразу… – голос Лиддла срывается, но он тут же берет себя в руки.
– Ты мог остановить меня.
– Ты знаешь, что не мог… – цедит Лиддл сквозь зубы, смотрит исподлобья, лоб его покрывает испарина.
Ганнибал прикрывает глаза, приподнимает одну бровь и деловито спрашивает:
– Причина смерти?
И тут доктор Лиддл срывается с места и хватает Лектера за лацканы пиджака. Его побагровевшее лицо – в сантиметре от лица Ганнибала, его рот искажен, сквозь сжатые губы пузырится слюна.
– Ты… – хрипит он. – Ты причина…
Ганнибал пятится, пытаясь освободиться от крепкой хватки Лиддла, но, поняв, что меры тут нужны иные, резко бьет ребром ладони по его ребрам. Тот складывается пополам от боли и разжимает пальцы.
Лектер переводит дыхание, поправляет выбившуюся прядь и отряхивает пиджак. Лиддл, тяжело дыша, периодически кашляя и всхлипывая, сидит на полу. Ганнибал смотрит на него сверху, губы его изгибаются в гримасе легкого пренебрежения:
– Если она была тебе так дорога, зачем ты отдал ее мне? – произносит он сухо. Доктор Лиддл не смотрит на него, но его дыхание после этой фразы становится ровнее. К тому моменту, как Ганнибал подходит к двери, Доминик успокаивается. Он смотрит в спину доктору Лектеру затуманенными глазами. Только туман в них темный и клокочущий, словно непроглядный дым. Ганнибал уходит, больше не сказав ни слова, но застывший на полу Лиддл еще долго смотрит ему вслед.
***
Моргом в клинике пользовались нечасто. Это было бы отличным показателем, если бы не многолетний договор с одной крупной ритуальной компанией, специализирующейся на кремации. Но сейчас холодный свет успокаивающе мерцает, звуки шагов эхом отражаются от кафельных стен, запах формальдегида приятно щекочет ноздри. Доктор Лектер идет, неторопливо натягивая резиновые перчатки. Он останавливается у стола и приподнимает простынь, накинутую на лежащее там тело. Удостоверившись, что это именно то, что он искал, Лектер аккуратно сворачивает простынь и откладывает в сторону. Эйнэ похожа на куклу, имеющую мало общего с человеком, даже мертвым. Ганнибал листает заключение и небрежно откидывает планшет. Краткое предварительное «Асфиксия» едва ли может удовлетворить его. Он подходит к голове, бегло осматривает белую, тонкую, неповрежденную шею, а затем обеими руками разжимает челюсть. Осмотрев содержимое рта, Ганнибал аккуратно его закрывает и оглядывается. Он почти сразу находит то, что искал. В небольшой, наполненной жидкостью баночке, находится ничем не приметный бледно-розовый кусочек – кончик языка, извлеченный из горла Эйнэ. Ганнибал аккуратно берет в руки баночку и осматривает ее содержимое. Потом он медленно ставит ее на место, стягивает с рук перчатки и направляется к выходу, окончательно потеряв всякий интерес к чему бы то ни было в этой комнате. «Почти. Очень близко». Уголок его губ медленно ползет вверх, впрочем… возможно, это всего лишь игра света и тени от дрожащих мертвых неоновых ламп.
***
Солнце клонится к горизонту, окрашивая низко висящие облака зловещим багровым светом. Доктор Лектер переводит взгляд с неба на небольшую поляну, по которой слоняются пациенты. У них осталось всего несколько минут перед тем, как их разгонят по палатам. Практически никто из них этого не осознает.
– Жалкое зрелище, правда?
Ганнибал прикрывает глаза, несомненно, узнав голос.
– Днем вы были другого мнения, Джесси, – произносит он в ответ, по-прежнему не смотря в сторону собеседника.
Джесси отрывается от дверного косяка, который до этого успешно подпирал и становится по правую сторону от Ганнибала.
– Потому что мне было с кем провести этот день, – он запрокидывает голову, улыбается и щурится, глядя на темнеющее небо.
Доктор Лектер впервые кидает равнодушный взгляд на Джесси:
– И где же теперь ваш… друг?
Джесси перестает разглядывать небо и смотрит на Лектера. Он молчит, и это его молчание по капле добавляет тревогу во внешнее равнодушие Ганнибала. И чем дольше молчит Джесси, тем чаще падают капли.
– Вы не знаете? – наконец, произносит Джесси. Ганнибал хранит ледяную невозмутимость, на губах его остывает забытая вежливая улыбка. На вопрос он реагирует лишь заинтересованно приподнятой бровью. – Уилла увезли куда-то около часа назад, в сопровождении лично доктора Лиддла… Странно, конечно. Хотя я бы не возражал, если бы меня тоже куда-нибудь увезли. Атмосфера тут, знаете ли, тяжелая. Давит… Даже не знаю, почему…
Что-то во взгляде доктора Лектера вынуждает Джесси замолчать и стереть и без того неуверенную улыбку с лица.
– Куда? – хрипло спрашивает Ганнибал, не сводя с Джесси цепкого взгляда. Тот пожимает плечами, сунув руки в карманы. Осознав бессмысленность своего вопроса, доктор Лектер переводит взгляд на постепенно пустеющую поляну, веки его щурятся в наступающей темноте, и взгляд застывает. Он не замечает, как Джесси уходит прочь с подошедшим к нему санитаром. Он не видит даже, как зажигаются редкие тусклые фонари по периметру территории, а все вокруг погружается в абсолютную. Пустую. Темноту.
========== Часть 18 And back ==========
Доктор Лиддл закрывает дверь на ключ и с наслаждением снимает обувь. Его ноги ноют, он, избавившись от узких ботинок, неспешно идет на кухню. Достает из холодильника бутылку минеральной воды и прикладывает ее ко лбу. Несколько неторопливых шагов к окну, взгляд на ночной город. Звук сворачиваемой крышечки и шипение. Несколько жадных глотков.
– Где он, Доминик?
Сердце Лиддла пускается в испуганный галоп, страх стремительно ввинчивается в виски. Он оборачивается на голос и видит очертания неподвижной фигуры сидящего в кресле человека. Только тусклая полоска света, проникающего из коридора, отражается в его глазах огненными иглами. Лиддл машинально тянется к телефону, но легкая усмешка из темноты заставляет его остановиться.
– Тебе нужно просто сказать, где он.
Лиддл медленно ставит на стол бутылку и скрещивает на груди руки.
– Она откусила себе язык, Ганнибал. Проглотила его и задохнулась. Или захлебнулась кровью. Впрочем, какая сейчас разница, правда?
– Избавь меня от этих подробностей, – фигура в кресле шевельнулась, но лишь для того, чтобы закинуть ногу на ногу.
Лиддл поджимает губы и делает короткий кивок.
– Тогда, может, тебе эти подробности понравятся? – Лиддл принимается прохаживаться из стороны в сторону, не теряя из виду доктора Лектера. – Очень испуганный был вид у твоего Грэма, особенно когда его вели по коридорам Роял Хоуп. Губы у него дрожали, как у мальчишки, когда он пытался узнать, в чем дело, почему его раздевают и грубо осматривают, почему его суют в темную затхлую клетушку с провонявшим от мочи и спермы матрасом, он так… – Лиддл сухо коротко смеется, – так жалостливо и непонимающе смотрел на меня… – Доминик делает передышку и прислушивается, но ни единого звука не доносится со стороны, где сидит, словно каменное изваяние, Ганнибал Лектер. – У них там появились случаи педикулеза, так что, я думаю, со своими чудными кудряшками Грэм скоро распрощается…
– Не следовало тебе делать это, Доминик. Очень опрометчиво с твоей стороны… – доктор Лектер поднимается, неторопливо застегивая пиджак.
Лиддл упирается ягодицами в край стола.
– Я знаю, с кем имею дело, Ганнибал. Я давно тебя знаю. Неужели ты думаешь запугать меня?
– Запугать? Нет, – улыбка, появившаяся на лице Ганнибала, не сулит ничего хорошего. Он делает шаг навстречу Лиддлу и раскрывает руки для объятий.
***
Глаза Уилла слипаются. Он не спал уже больше суток. За пыльным стеклом мелькают одинокие деревья, они и серое бесконечное небо – все, что он видел за последние несколько часов. Кожа на голове зудит из-за трехдневной щетины, он машинально прикрывает беззащитный череп рукой. Глаза на его осунувшемся лице кажутся неестественно большими. Вероятно, темные круги вокруг них и выступившие скулы создают такой эффект.
– Доктор Лектер заявил о твоей пропаже вчера утром, – продолжает Джек Кроуфорд с переднего сидения, кидая быстрые взгляды на Уилла в зеркало заднего вида. Грэм с трудом и неохотой возвращается в реальность. – То есть о пропаже доктора Лиддла, но его в последний раз видели именно с тобой, так что…
– Я не убивал доктора Лиддла, Джек, – тихо говорит Грэм, всматриваясь в небо за окном.
Кроуфорд невесело усмехается:
– Я знаю, Уилл. Он оставил тебя в Роял Хоуп.
Грэм устало вскидывает бровь и меланхолично улыбается.
– И если бы не этот факт, ты навесил бы на меня и это убийство.
– Я не говорил об убийстве, Уилл. Доктор Лиддл… просто пропал.
Грэм ничего не отвечает. Но Джек видит в зеркале заднего вида, как Уилл устало улыбается, по-прежнему глядя в окно.
***
– Он не имел права переводить его в Роял Хоуп, – доктор Ганнибал Лектер сидит напротив Джека Кроуфорда и не обращает совершенно никакого внимания на Уилла Грэма, который сидит рядом и периодически гремит наручниками, разминая затекшие запястья.
– Но все бумаги о переводе в порядке, – неохотно парирует Кроуфорд, потерянно перелистывая папку с документами.
– Уилл был переведен в частную клинику Лиддла по моей рекомендации, и пусть я не являюсь его лечащим врачом, но у нас с доктором Лиддлом была договоренность, – Ганнибал делает паузу, как бы обдумывая дальнейшие слова. Грэм перестает греметь наручниками, а Кроуфорд с интересом поднимает голову, отрываясь от чтения документов. Лектер продолжает: – Все серьезные решения, касающиеся лечения Уилла Грэма должны были обсуждаться со мной. Доминик не только не поставил меня в известность о переводе Уилла, но и сделал это в тайне ото всех. Почему?
– Позвольте сделать предположение, доктор Лектер, – донесся тихий голос Уилла Грэма. Ганнибал, наконец, поворачивает голову в его сторону и внимательно смотрит, ожидая. – Может быть, он просто не хотел, чтобы вы знали? – Грэм улыбается, глядя в глаза Ганнибалу.
– Ты находишь это забавным, Уилл? – вмешивается Кроуфорд. – Человек пропал, закрыв тебя в Роял Хоуп, месте, где никто не стал бы тебя искать, а если бы и нашел, то вытащить тебя оттуда было бы невозможно.
– Но я здесь, – Грэм переводит взгляд с по-прежнему смотрящего на него Ганнибала на Джека, – вы нашли меня. И вытащили.
– На время, пока мы не найдем доктора Лиддла.
– А если вы его не найдете?
– Уилл, – вмешивается Ганнибал, – если мы найдем доктора Лиддла живым, то ему придется объяснить свои поступки относительно вас. И перевод в любом случае станет под вопросом, поскольку не был согласован со мной.
– Доктор Лектер, такое соглашение действительно существует? – очередь Кроуфорда вмешиваться.
– Разумеется, – невозмутимо отвечает Лектер. – Уверен, что экземпляр доктора Лиддла вы найдете у него в кабинете. А мой… – Ганнибал достает из нагрудного кармана сложенный вчетверо лист бумаги и передает его Кроуфорду.
Тот сосредоточенно читает документ, затем возвращает его Лектеру.
– Зачем тогда ему понадобилось переводить Уилла? Существуют ли какие-то обстоятельства, при которых исполнение условий соглашения не обязательно?
Ганнибал смотрит прямо в глаза Джеку:
– Без согласия одного из участников этого соглашения второй участник может принимать самостоятельные решения относительно пациента только в одном случае.
– В случае смерти одного из участников… – тихо заканчивает за Лектера Уилл Грэм, смотря в стол прямо перед собой.
– А я, как видите, жив и здоров, – Ганнибал Лектер кивает, на его лице появляется улыбка, но тут же исчезает. – Но весьма озабочен пропажей моего друга.
– А что будет, если мы найдем доктора Лиддла мертвым? – вдруг спрашивает Джек Кроуфорд, – что будет с его пациентами, клиникой?
Ганнибал Лектер пожимает плачами.
– Это решать врачебной комиссии, полагаю.
– Что-то мне подсказывает, что доктор Лектер не только входит в эту комиссию, но и играет там не самую последнюю роль… – Уилл Грэм перестает буравить взглядом стол и переводит уставший взгляд на Ганнибала. – Я ведь прав, доктор Лектер? – губы Уилла, дрогнув, растягиваются в слабой улыбке. Ответ ему не нужен.
========== Часть 19 Оранжевый и черный ==========
Уилл Грэм выходит из машины в сопровождении Джека Кроуфорда, вместе они идут к воротам клиники Лиддла. Он не сразу замечает припаркованную недалеко от ворот полицейскую машину. Уилл оглядывается, пытаясь понять, что происходит. А потом ворота открываются, и встречающий их доктор Лектер осторожно берет Уилла под локоть.
– Спасибо, Джек, дальше я сам, – он вежливо улыбается Кроуфорду и ведет Грэма за собой к входу в здание.
– Что случилось? – спрашивает Уилл, не надеясь услышать ответ. Впрочем, он не уверен, что ему есть хоть какое-то дело до того, что здесь случилось.
– Неприятность от твоего нового друга, – вопреки ожиданиям Уилла отвечает Лектер.
– Джесси опять что-то выкинул?
Ганнибал останавливается и поворачивается лицом к Уиллу, смотрит внимательно ему в глаза. После непродолжительной паузы он говорит:
– Он убил Ала Геттера сегодня.
– Что? – Уилл Грэм непонимающе кривит лоб. – К-как?
– Не уверен, что именно у них там произошло, но сегодня, во время свидания, Джесси перерезал мистеру Геттеру сонную артерию куском разбитого стекла.
Уилл Грэм ошарашено смотрит на доктора Лектера, пытаясь в его лице найти ответ на вопрос «Почему?». Ганнибал лениво прикрывает веки и отворачивается, чтобы продолжить свой путь.
– Настоящий Джесси… – уходя, произносит Лектер, чуть мечтательно и очень тихо. Но этого достаточно, чтобы Уилл Грэм его услышал.
***
– Вот и нет больше Ала.
Грэм смотрит на обветренные губы Джесси, которые тот то и дело облизывает и которые выдали вдруг такую лишенную всякой трагичности фразу. Ему адски хочется курить, догадывается Уилл. Он не поднимает глаз выше губ, он боится, что Джесси прочтет там осуждение, или непонимание, или вопрос. А Уилл хочет казаться для Джесси всепонимающим и равнодушным. И сам не понимает, зачем.
– Странно, что ты не спрашиваешь, зачем я это сделал, – говорит Джесси, откровенно разглядывая лицо Уилла. – Странно, потому что это главный вопрос сегодняшнего дня, – он улыбается. Боги, он улыбается, будто беседует о погоде за завтраком. А еще он вскидывает руку и без спросу взъерошивает несуществующие волосы Уилла. Его рука теплая, и Грэм очень остро чувствует это. – Мне нравится твоя новая прическа. Ты так больше похож на… мм.. на мужчину.
Грэм не может сдержать усмешку:
– И это говорит мне ангелоподобный мальчишка со смазливым личиком?
Джесси перестает улыбаться:
– Ты так считаешь?
Уилл Грэм же улыбаться продолжает, чувствуя себя при этом совершенным идиотом. А Джесси смотрит, его глаза пронизывают насквозь. Такой взгляд он видел лишь однажды. В тот самый первый момент их встречи. Тогда он сопровождался звуком взведенного курка. Сейчас он потонул в парализующем безмолвии. Грэм чувствует необходимость что-то сказать. Он так же чувствует, как кровь приливает к голове. Он кивает, усмехнувшись. Хотя получается это у него отвратительно и фальшиво.
– В этой клинике мелодрама разыгрывается за мелодрамой, – сжалившись над Уиллом, Джесси меняет тему разговора. – Наши доктора, как дети, играющиеся в песочнице, тебе так не кажется? – Джесси прищуривается и хитро смотрит на Уилла. – Доктор Лиддл увозит тебя далеко-далеко, потом загадочно исчезает, а доктор Лектер победоносно возвращает тебя назад. Что у вас с доктором Лектером, а? – Джесси не сводит любопытно-азартного взгляда с Уилла. Грэм пытается изобразить удивление.
– Ничего особенного, – выдавливает он из себя, – я знал его задолго до того как попал сюда.
– Вы типа друзья? – наседает Джесси.
Грэм пожимает плечами, не понимая, к чему ведет его неутомимый собеседник.
– Ал тоже мой друг, – тут Грэм понимает, к чему он ведет. – Это забавно. Потому что вы напоминаете нас.– Джесси отводит взгляд и улыбается, но уже как-то грустно и тоскливо. – Но эта дружба… извращенная, – его рот кривится, а глаза темнеют, будто море перед штормом. – Ты видишь… видишь, к чему она приводит? – Джесси подается к Уиллу, и шепчет ему прямо в ухо: – Это бесконечная игра, Уилли, она убьет тебя, твоими же собственными руками, или …Его руками… Но прежде измучает так, что все, на что бы ты ни посмотрел, все, к чему бы ты ни прикоснулся, все… что бы ты ни полюбил… будет превращаться в пепел… Спасайся, Уилли, пока не поздно, пока ты не осознал, что нет в этом мире больше никого, кроме него и тебя.
Джесси перестает шептать и отстраняется, смотря из-под своей рваной челки куда-то в сторону. Уилл оборачивается и видит вдалеке доктора Лектера, неторопливо прогуливающегося по тропинке.
– У меня к тебе последняя просьба, Уилл, – говорит уже в своей обычной манере Джесси. – Достань мне сигарету, – он подмигивает, а едва зажившая ссадина под его бровью раскрывается, и кровь тонкой змейкой неуверенно ползет по скуле.
