Текст книги "Согласие на мечту (СИ)"

Автор книги: emungere

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Это сводит с ума. Я не могу перестать думать о… – он снова остановил себя и сделал глоток воды, чтобы привести мысли в порядок. На секунду прижал холодное стекло бокала ко лбу.

– Деньги. Ты хочешь знать, сколько это стоило?

– Нет. Да. Я не знаю, насколько виноватым я должен себя чувствовать по этому поводу, не видя ценника. Наверное, будет лучше, если ты мне не скажешь.

Ганнибал наблюдал за ним из-под полуприкрытых век, сложив руки на столе.

– Вина – это именно то ощущение, которое возбудили в тебе мои подарки?

Возможно, что Уилл непроизвольно дернулся на слове «возбудили».

– Что-то вроде этого, – пробормотал он.

– Я боюсь, что точная цифра тебя шокирует. Но, включая запонки, чуть более десяти тысяч.

Уилл уставился на него. Потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, что нужно дышать.

– А ты не думаешь, что приблизительная сумма тоже шокирует?

Подошел официант с вином и целым жареным артишоком. Уиллу пришлось подождать, пока Ганнибал отделит один лист и окунет его в растопленное сливочное масло, прежде чем он понял, как это надо есть. Он заерзал на стуле и потянул за воротник рубашки.

– Ты выглядишь немного бледным, – сказал Ганнибал.

– Это слишком много… – выдавил он, наконец. Уилл чувствовал, что нечестно так говорить, ведь он и не собирался просить Ганнибала остановиться, но не знал, что еще сказать.

– После определенного момента излишек чего-либо становится почти бессмысленным. К тому же я теряю гораздо меньше, чем утрачиваешь ты, одалживая свой излишек воображения Джеку Кроуфорду.

– Это совсем другое. Это важно.

– Возможно, это важно для меня.

– Важно?

– А ты как думаешь?

– Я думаю, что для тебя это своего рода развлечение. Я думаю, ты считаешь, что люди слишком просты и предсказуемы, а у меня все непросто. Я думаю, что тебе скучно.

– Сейчас мне не скучно.

Уилл опустил лист артишока в масло и съел внутреннюю мягкую часть, пропустив лист меж сжатых зубов. Ганнибал сделал то же самое. Оставшиеся несъедобные части листьев отправились в предназначенную для этого медную чашу.

– Это не единственная моя мотивация, – сказал Ганнибал.

– Меня это не задевает. Наверное, я … даже рад, что не заставляю тебя скучать. Но где это заканчивается?

– Почему это должно закончиться?

– Все заканчивается.

– Когда закончится твоя работа в отделе бихевиористики ФБР?

Уилл опустил глаза на растущую груду растерзанных листьев артишока.

– Вероятно, с моей смертью, – сказал он. – Не то чтобы я не знал об этом. Вообще-то, смерть, наверное, стала бы лучшим вариантом развития событий.

– Что, если бы я сказал, что остановлюсь в тот момент, когда остановишься ты?

– В таком случае мне пришлось бы признать, что это не лучшая причина.

Подали основное блюдо. Оссобуко и ризотто с шафраном для Уилла и утка с черными трюфелями для Ганнибала. Уилл научился искусству молчаливого наслаждения пищей за столом Ганнибала, но сейчас его молчание не имело с едой ничего общего. Это был больше шок от самого себя, от признания того, что он действительно не хочет, чтобы Ганнибал останавливался.

– Ты думал о том, почему это так важно для тебя? – спросил Ганнибал. – Спасение жизней.

– Это причина держаться на плаву. Разве это не то, что ищет каждый из нас?

– Смысл и порядок в мире, созданном из хаоса и энтропии.

– Нужно найти якорь, чтобы тебя не унесло течением.

– Только если зрение достаточно ясно, чтобы увидеть, как вода выходит из берегов. Большинство людей живут всю свою жизнь, не обременяя себя такими мыслями.

Уилл ковырялся вилкой в ризотто. Он взглянул на Ганнибала.

– Что мы здесь делаем? – спросил он. – Ты все еще просто потакаешь своим прихотям или это нечто большее?

– Ты спрашиваешь меня, чтобы очертить границы наших отношений. Ты хотел этого с самого начала. Я не могу этого сделать, – сказал Ганнибал. – Я не знаю, кто мы или кем могли бы стать. Единственное, что я могу сказать, я никогда не встречал человека подобного тебе и я надеюсь оставаться рядом с тобой в любом качестве, которое ты сочтешь приемлемым, всю оставшуюся жизнь. Это тебя устроит?

Уилл медленно кивнул, ошеломленный этим больше, чем деньгами или одеждой, или, возможно, любым другим событием за всю свою жизнь.

– Устроит… Да, – произнес он внезапно севшим голосом. Он сделал глоток вина. – Я действительно не смог бы попросить о чем-то еще.

Ганнибал улыбнулся.

– И все же, я надеюсь, попросишь.

– Знаешь, это прозвучало так, словно ты вот-вот достанешь кольцо, – сказал Уилл.

Ганнибал опустил взгляд, чтобы подцепить вилкой кусочек утки.

– Ты не должен шутить о таких вещах. Ты мог бы удивиться тому, насколько быстро я бы воспользовался возможностью получить определенные юридические права на тебя.

– Я бы не удивился, – произнес Уилл. – Нисколько.

От мысли быть связанным с Ганнибалом чем-то большим, нежели изменчивыми узами дружбы, его сердце забилось быстрее. Он положил вилку и вцепился в бокал с водой, ощущая головокружение от этой мысли.

– Ешь, – тихо сказал Ганнибал. – Ты слишком часто забываешь об этом.

– Я в порядке, – сказал Уилл автоматически, но отправил в рот еще один кусок оссобуко. – Здесь хорошо. Спасибо тебе за это. Я не подумал, когда просил тебя пригласить меня на ужин. Это было не очень тактично.

– Я счастлив поужинать в твоем обществе. Полагаю, ты не попытаешься спорить со мной о счете?

Уилл слегка улыбнулся и покачал головой.

– Нет. Обещаю. Я позволю тебе с ним разобраться.

Когда официант убрал тарелки, Ганнибал вынул откуда-то небольшую коробку и толкнул ее через стол.

– Я не был уверен, что ты говорил серьезно, – сказал Уилл. Он дотронулся до гладкой черной ленты.

– Очень серьезно.

Подошел официант, чтобы снова наполнить их бокалы водой, и благожелательно улыбнулся, отчего Уиллу захотелось спрятаться под стол. Тем не менее, когда он снял крышку, то забыл обо всех остальных людях в ресторане.

Внутреннее пространство коробки был разделено на секции, подобно ячейкам в коробке шоколадных конфет, но содержимое каждой секции было уникальным. И ничто из того, что лежало в коробке, не было съедобным. Тонкие костяные пластинки, кусочки меха, что-то маленькое и блестящее. Несколько туго скрученных прядей длинных темных волос, может быть, из лошадиной гривы. Уилл находил подобные пучки на заборах возле своего дома.

– Это для твоих мушек, – сказал Ганнибал. – Материалы.

Уилл вслушался в его тон. Неуверенный. Возможно, впервые с тех пор как Уилл встретил его.

– Ты собрал их сам? – спросил он.

– Да. Некоторые рядом с твоим домом, когда присматривал за собаками. Остальные в других местах.

Уилл представил его в костюме, пробирающимся через поля, в окружении собак и собирающим пучки волос и кусочки меха. Так же как он сам собирал их. Без единой мысли в голове он потянулся к руке Ганнибала и крепко сжал ее. На этот раз прикосновение показалось удивительно естественным.

Большой палец Ганнибала скользнул по тыльной стороне ладони Уилла.

– Пойдем? – спросил он. – Или ты хочешь дождаться десерта?

– Я могу прожить и без десерта. Давай убираться отсюда.

Счет был оплачен. Уилл позволил Ганнибалу помочь ему надеть пальто. Казалось, при этом он должен был почувствовать себя нелепо, но, вместо этого, ощущал только странную близость. Ему понравилось, как пальцы Ганнибала задержались на его плечах.

– Необязательно было надевать костюм, правда. Ты мог пойти в чем угодно, – сказал Ганнибал.

Уилл пожал плечами.

– Обязательно. Или в этом, или в побитом молью.

– Я подарю тебе что-то подобающее для официальных мероприятий.

========== Глава 10 ==========

Если бы это был кто-то другой, Уилл мог бы предположить, что последует за отказом от десерта и возвращением домой. С Ганнибалом строить какие-либо предположения казалось занятием абсолютно бессмысленным.

– Хочешь зайти? – спросил он, когда они подъехали к дому. – Я угощу тебя кофе.

– Спасибо. С удовольствием.

Уилл погладил собак и выпустил их погулять. Они с Ганнибалом стояли на кухне, залитой ярким флуоресцентным светом, пока Уилл менял фильтр в кофеварке. Ганнибал оперся о кухонный стол и теперь скользил по Уиллу взглядом, как делал это всегда. До этого Уилл не замечал, сколько времени Ганнибал проводит, наблюдая за ним.

Наконец, кофе закапал в чашку, наполняя ее. Уилл подошел к Ганнибалу и уперся руками в столешницу по обе стороны от него. Ганнибал обвил предплечья Уилла своими изящными, но сильными пальцами.

– Ничего, если я тебя поцелую? – спросил Уилл.

Ганнибал посмотрел на него долгим ничего не выражающим взглядом. И, в конце концов, кивнул.

Они стали медленно целоваться. Первые несколько секунд это было просто касание губ и не сильно отличалось от любого другого прикосновения. От прикосновения рук Ганнибала к нему. За исключением того факта, что теперь и руки Уилла блуждали по телу Ганнибала, и это нравилось ему гораздо больше.

Одну руку он положил Ганнибалу на поясницу, а второй коснулся щеки и наклонил его голову так, что они идеально подошли друг другу. Их поцелуй был идеальным, как если бы рот Ганнибала был специально создан для его рта. Его губы были гладкими, а на вкус чуть отдавали мятой.

Уилл обвел языком нижнюю губу Ганнибала, а затем обхватил ее своими губами и, поддразнивая, начал нежно посасывать. Хватка рук Ганнибала на его предплечьях усилилась, и Уилл наклонился еще ближе, вжимая того в столешницу. Он скользнул рукой по спине Ганнибала, и его рот приоткрылся под губами Уилла.

От жарких дразнящих прикосновений колени Уилла подкашивались. Ганнибал стиснул пальцами ткань его костюма, сминая ее и притягивая еще ближе. Уилл скользнул рукой вверх и потянул Ганнибала за волосы только потому, что мог.

Казалось, прошли часы, прежде чем они смогли разорвать поцелуй. Уилл смотрел на рот Ганнибала и хотел целовать его снова и снова. А он медленно закрыл глаза, приоткрыв влажные губы, словно приглашая продолжить.

– Кофе готов, – произнес Уилл, касаясь своими губами губ Ганнибала.

– Есть способы приготовления кофе и похуже, чем с помощью одной из таких машин, – пробормотал Ганнибал. Было похоже, что он даже не вдумывался в то, что говорил. – По крайней мере, ты должен приобрести френч-пресс.

– Купи мне, – ответил Уилл и потянул его за собой, пока тот не отступил от стола и не направился вслед за Уиллом в сторону дивана. Он надавил Ганнибалу на плечи, и тот опустился на ворох потрепанных подушек. Он протянул руку, и Уилл наклонился, чтобы поцеловать его еще раз.

– Я впущу собак. Одну минуту, ладно?

Ногти Ганнибала коротко царапнули по затылку.

– Если нужно.

– Меньше минуты.

Уилл открыл дверь, и пушистая лавина из ластящихся собак чуть не сбила его с ног. Он оглянулся на диван, и обнаружил, что Ганнибал вновь наблюдает за ним. Забавно, он думал, что Джексон не выдержит встречи с ограниченностью его жизни, но ему и в голову не приходило подумать так же о Ганнибале.

Когда собаки свернулись на своих лежанках или на полу, или, со свойственным им оптимизмом, на кухне, Уилл вновь подошел вплотную к дивану, прижавшись ногой к икре Ганнибала, и уставился на его сложенные на коленях руки.

– Продолжим с того места, где остановились, или собаки убили все настроение?

Ганнибал коснулся его бедра, затем взял за локоть и аккуратно потянул на себя. Уилл опустился одним коленом на диван, упираясь руками в спинку, нависая над Ганнибалом, и наклонился достаточно низко, чтобы поцеловать его.

Руки Ганнибала забрались под пиджак Уилла и обосновались на пояснице. Уилл отчетливо чувствовал их очертания, их горячее и уверенное давление сквозь плотный хлопок рубашки. Он поцеловал Ганнибала сильнее, глубже, потянул его немного за волосы, чтобы заставить запрокинуть голову, и был вознагражден, ощутив, как сжались пальцы на его боках.

Уилл немного сместился и поставил еще одно колено на диван, оседлав бедра Ганнибала. Он с силой втянул воздух, почувствовав, как тот напрягся всем телом.

– Боже, ты, должно быть, великолепен обнаженным, – сказал он. Ганнибал молчал, и Уилл поцеловал его в уголок рта. – Я ни на что не намекаю. Все и так хорошо. Просто великолепно.

– Все в полном порядке. Незачем быть таким… осторожным.

Уилл откинулся назад и отметил про себя, что Ганнибал слегка нахмурился и то, как его рука на полсекунды замерла над бедром Уилла прежде, чем коснуться его.

– У тебя такой вид, будто мне нужно быть осторожным. Извини.

Ганнибал обхватил ладонью шею Уилла и провел большим пальцем по нижней губе. – Ты выбиваешь меня из колеи время от времени, – сказал он.

– Ты определенно не одинок в этом.

– И эти другие обеспокоены тем, что ты увидишь их слишком отчетливо?

– Это то, что тебя беспокоит?

– Возможно, меня беспокоит то, что ты не увидишь меня достаточно отчетливо.

– Я буду пытаться, пока не увижу тебя предельно ясно.

Ганнибал наклонился, чтобы снова поцеловать его, на этот раз уже с закрытыми глазами. Уилл на секунду замер, чтобы сохранить в памяти эту картину: тень от ресниц на щеках, движение кадыка, когда он сглотнул, его ищущий рот. Уилл осторожно прикусил его нижнюю губу и пососал ее, обхватил лицо Ганнибала обеими руками и слегка повернул голову, чтобы поцеловать того в щеку и почувствовать как щетина царапает губы. Он хотел спросить, как часто ему приходится бриться, хотел задать еще миллион вопросов.

Вместо этого, он прижался губами к челюсти Ганнибала и лизал, и посасывал там до тех пор, пока Ганнибал не схватил его сзади за рубашку, выдохнув его имя.

– Я не буду оставлять следы, – прошептал Уилл, – обещаю. Я буду осторожен, помнишь?

Ганнибал только усилил хватку. Уилл поцелуями скользнул обратно вверх ко рту, к нижней губе, немного припухшей сейчас. Царапнул по ней зубами, и тут же одна из рук Ганнибала спустилась вдоль позвоночника до самого основания, а затем еще ниже, и замерла прямо на заднице. Уилл усмехнулся.

Он подергал Ганнибала за пиджак. – Ты не хочешь его снять?

– Тогда и ты свой сними, Уилл.

– Конечно.

Уилл встал, чтобы стянуть свой пиджак и оставить Ганнибалу достаточно места, чтобы тот мог выбраться из своего. Ему понравилось, как руки Ганнибала задержались на его талии, прежде чем он отошел.

Вид Ганнибала в одном жилете напомнил Уиллу те пару раз, когда у него была возможность понаблюдать, как тот готовит, и это заставило его улыбнуться от странной нежности к этому странному человеку, который смотрел на него так, словно Уилл может исчезнуть, если он моргнет.

Уилл сел рядом с ним и в этот раз позволил Ганнибалу прикоснуться к нему первым. Ганнибал привлек его к себе и закружил языком по ямке у основания шеи. Уилл обвил рукой спину Ганнибала, чтобы притянуть его ближе, тогда как тот вжимал его в подлокотник дивана.

– Ты весь будешь в собачьей шерсти, – сказал он, чтобы увидеть, как на лице Ганнибала появляется страдальческое выражение.

– Этой проблемы бы не возникло, если бы ты не пускал их на мебель, – заметил Ганнибал, но слова выходили медленно, толчками, в перерывах между прикосновениями губ к шее Уилла. Он закинул одну ногу на диван и позволил Уиллу устроиться между его бедер.

Уилл провел рукой по напрягшимся мышцам Ганнибала от колена до бедра, и его снова поразила мысль, насколько было бы приятнее, будь на том меньше одежды. Позже. Ну, может быть. Он надеялся, но по-прежнему не хотел на что-то рассчитывать.

Тем временем, он пробрался одной рукой под жилет Ганнибала, и ощутил движение мышц вдоль позвоночника, и жар, запертый между двумя слоями ткани. Он растянулся на Ганнибале, и почувствовал, как тот придвинул другую ногу таким образом, чтобы Уилл оказался пойман в ловушку его тела. Стало трудно не податься бедрами вниз, а член начал ощутимо побаливать. Он сконцентрировал все свое внимание на том, как скользят по коже губы Ганнибала, но от этого стало только хуже.

– Ганнибал, – сказал он, собираясь добавить «нам следует остановиться» или еще что-то… ну, что-то более реалистичное, поскольку он не мог даже представить, как остановиться. И в этот момент Ганнибал поцеловал его, скользнул языком меж зубов Уилла, и закончить фразу стало совершенно невозможно.

Вместо этого он наклонился ближе, сильнее навалился на Ганнибала, и наградой ему послужило прикосновение уже двух рук к заднице. Он улыбнулся в рот Ганнибала, а потом ему пришлось отстраниться, чтобы посмеяться над недовольным звуком, который тот издал.

– Извини, – сказал он.

Ганнибал скользнул большим пальцем по губам Уилла и снова поцеловал его.

– Тебе даже отдаленно не жаль.

– Что говорил Фома Аквинский? «Обратись к раскаянию»?

– Он говорил о молитве, я думаю, ты очень хорошо это знаешь, и я редко видел кого-либо, кто выглядел бы менее совестливо, чем ты сейчас.

– Да? А как я выгляжу?

– Невыносимо довольным собой.

Уилл уткнулся Ганнибалу в шею, чтобы спрятать улыбку. – Я и чувствую себя жутко довольным собой. Мне нравится тебя подкалывать.

Ганнибал запустил пальцы в его волосы и взъерошил их, и Уилл знал, что теперь они торчат в разные стороны под совершенно невообразимыми углами. Уилл нежно куснул его за ухо. Ганнибал потянул одну прядку.

– Тебе действительно нужно постричься, – сказал он.

Уилл уронил голову на плечо Ганнибала и рассмеялся. – Я надеялся, что прямо сейчас тебя занимает совсем не это, но ладно.

Ганнибал поменял позу, и Уилл почувствовал твердую линию члена, прижатого к его животу. – Это не единственное, что меня занимает.

– Черт. Да. – Было так трудно не прикоснуться к нему, не начать снимать с него слои одежды до тех пор, пока он не доберется до голой кожи. Уилл схватил Ганнибала за плечи, чтобы не наделать глупостей, и поцеловал его в шею. – Тебе не нужно идти? – спросил он. – Не то, чтобы… я не хочу, чтобы ты уходил. Но…

– А если я останусь?

– Ты можешь занять кровать. Собаки тебя не побеспокоят.

– Ты полностью исключаешь секс?

– Сегодня – да.

Несколько минут Ганнибал молчал. Его пальцы скользили по волосам Уилла снова и снова. Уилл ласкал губами шею Ганнибала и целовал под челюстью

– Я пойду, – сказал Ганнибал, наконец. Слова выскользнули со вздохом, так как в этот момент Уилл пытался посасывать нежную кожу за ухом не слишком сильно. – Завтра утром у меня пациент, но потом я свободен. Мы можем увидеться?

Уилл улыбнулся ему. – Я не знаю, а ты купишь мне приличную кофеварку?

– Я куплю тебе все, что угодно, Уилл. Вообще все.

Он говорил с таким жаром, что Уилл поверил ему. Все, что угодно.

– Если я когда-нибудь попрошу машину, я не серьезно, ладно? Не покупай мне машину.

– Я знаю, что у тебя была проблема с коробкой передач.

– Все в порядке. Ей всего лет десять. Я уже все починил.

– Десять лет – это довольно много для такого рода автомобиля.

– Теперь ты оскорбляешь мою машину? Я знаю, что твой Бентли даже старше.

– Он собран на совесть. В наши дни мало подобных вещей.

– А теперь ты говоришь, как мой отец. Я не буду тебя целовать, если ты будешь говорить, как мой отец.

– Приношу свои извинения. Это не повторится.

– Да уж. Лучше не надо.

Ганнибал улыбнулся ему, откинув голову на подлокотник дивана. Уилл мог видеть тонкие морщинки вокруг его глаз и рта и серебряные нити, мелькавшие в волосах.

– Ты красивый, – сказал Уилл. Он бы никогда не сказал подобного мужчине, но более подходящего слова просто не было.

– Как и ты.

Ганнибал приподнялся, чтобы поцеловать его еще раз, и Уилл подумал, что этого ему хватит на всю ночь.

========== Глава 11 ==========

Уилл сидел в приемной Ганнибала и читал работы студентов. Он слышал низкий гул голосов за дверью кабинета, голоса Ганнибала и его единственного пациента, назначенного на утро субботы. Дверь открылась и закрылась, а затем наступила тишина.

Когда Уилл оторвал взгляд от работ, Ганнибал стоял в дверном проеме, наблюдая за ним.

– Доброе утро, Уилл. Пожалуйста, входи.

– Ты говоришь так, словно я пришел на прием.

– Это работы твоих студентов?

– Да, не читай их. Некоторые грамматические ошибки будут преследовать тебя всю оставшуюся жизнь.

Ганнибал взял в руки одну из работ, пока Уилл убирал оставшиеся в сумку. Ганнибал, нахмурившись, уставился в текст.

– Я же тебе говорил, – сказал Уилл.

– Я писал с меньшим количеством ошибок, когда мне было шестнадцать. И английский был моим третьим языком.

– Справедливости ради, не все такие, как ты.

– Или ты.

– Им просто все равно, – сказал Уилл, проследовав за Ганнибалом в кабинет.

– Они пришли не грамматику изучать.

– И что же они изучают? Механизмы работы злого разума?

Уилл закатил глаза.

– Джек никогда бы не назвал это так.

– Зло, ты не веришь в него?

– Как в философскую концепцию – возможно,– сказал Уилл.

– Но не в ее применение на практике?

– Практическое применение не имеет смысла. Эта концепция не скажет тебе ничего о человеке, к которому ты ее применяешь. Она больше расскажет тебе о себе самом.

– Ты считаешь, что любой способен на такие поступки?

Уилл ходил взад-вперед под перекрытиями галереи второго этажа, от лестницы до статуи оленя и обратно.

– А ты нет? – спросил он.

– Конечно. Если бы мы привлекались к ответственности за свои мысли, а не поступки, никто из нас не был бы в безопасности. Может, и хорошо, что так мало людей получают то, что заслуживают.

– И чего заслуживаешь ты? – спросил Уилл.

– Тебя.

Чтобы взглянуть на Ганнибала, Уилл развернулся, не полностью, но все же достаточно, чтобы увидеть, как он склонился над столом, прижав руки к его деревянной поверхности, его голова и торс подсвечивались потоком льющегося из окна утреннего света.

– Ты в этом уверен?

– Да, уверен.

– И что же ты наделал? Наверное, что-то очень плохое.

– То же самое, что и ты, чтобы заслужить меня.

Уилл моргнул, и рисунок, стоящий на каминной полке, предстал перед его внутренним взором. Но олень, которого выпотрошил Ганнибал, когда был ребенком, теперь не был оленем. Труп подвешенный к дереву все еще носил корону из оленьих рогов, но тело было человеческим.

Уилл увидел, как убили семью Ганнибала, дом в языках пламени, побег в сердце леса. Последовавшее за этим ожидание и терпеливое преследование. Ганнибала на дереве рядом с ручьем, к которому пришел убийца, чтобы утолить жажду.

– Ты бы назвал его злым, – спросил Уилл, – человека, который убил твою семью?

– Было приятно убивать его. Правильно.

Уилл шагнул к Ганнибалу.

– Это не ответ. Почему он это сделал? Ты, наверное, думал об этом.

– Как говорится, он был не в своем уме. Как и я, когда убивал его. Безумие – это заразная болезнь.

Уилл подумал о Гаррете Джейкобе Хоббсе, о теплых брызгах крови на своем лице и руках.

– Переносимый с кровью патоген.

Ганнибал стоял, склонив голову, впервые не глядя Уиллу в глаза. Возможно, именно из-за этого стало проще подойти ближе, или же это произошло из-за осознания той тайны, что они только что разделили. Забравшись ладонями под пиджак Ганнибала, Уилл положил их ему на бедра, ощутив его тепло, и приятное чувство обладания окутало его.

– Ты кому-нибудь рассказывал? – спросил Уилл.

– Я рассказал тебе.

Ганнибал все еще не смотрел на Уилла, и это было так непривычно, что тот забеспокоился. Уилл наклонился ближе, так, чтобы их лбы соприкоснулись, и ни один из них не мог смотреть другому прямо в глаза. С такого расстояния Ганнибал виделся как размытое пятно.

Ганнибал стоял так близко, и он все еще пах домом Уилла. Его собаками, слабым запахом дыма от камина.

– Ты не принимал душ утром? – спросил Уилл.

– Нет. Так легче вспоминать прошлую ночь.

Уилл притянул Ганнибала еще ближе и поцеловал в шею.

– Тебе и не нужно вспоминать. Ничего не мешает нам повторить ее.

– Даже после того, что я тебе рассказал? Это не было самообороной, Уилл. Мне бы не хотелось, чтобы ты так думал. Я охотился на него. Довольно неумело, но всей душой желая убить.

– И чего ты хочешь? Чтобы я вынес вердикт?

– Да, вердикт жюри присяжных, равных мне. Или, по крайней мере, единственного, которого я встретил.

– Спасибо, – сухо произнес Уилл. – Хотя ты сам знаешь, что виновен. И тебе не нужно, чтобы еще и я сказал тебе об этом.

– Не могу сказать, что сожалею о том, что совершил.

– Мне не жаль, что я убил Хоббса. И я не жду, что почувствую что-то подобное.

Наконец Ганнибал коснулся Уилла, он взял его лицо в ладони и впился в губы таким яростным поцелуем, будто вырывая его силой. Грубые, ранящие прикосновения губ и зубов Ганнибала к его языку, губам, челюсти. Одной рукой Ганнибал скользнул по шее Уилла, провел по груди, затем опустил ее ниже и прижал между ног.

Уилл толкнулся навстречу ладони, низко постанывая в губы Ганнибала.

– Черт, – сказал он. – Мы сделаем это прямо здесь?

– Это место тебе не подходит?

– Думаю, я буду очень странно себя чувствовать, когда приду сюда на сеанс.

– Тебя это волнует?

Ганнибал потер ладонью твердеющий член Уилла, и тот яростно затряс головой.

– Нет. Мне плевать. Что… Как ты хочешь это сделать?

– Позволь мне, – сказал Ганнибал и потянул с Уилла рубашку. Одной рукой он коснулся обнаженной кожи живота, а второй расстегнул ремень и джинсы, дергая молнию до тех пор, пока не забрался внутрь.

Ганнибал уткнулся лицом в изгиб между шеей и плечом Уилла и вдохнул его запах, начал лизать и посасывать кожу, одновременно поглаживая член Уилла.

На несколько секунд интимность прикосновений настолько ошеломила Уилла, что он замер. Его разум скользнул в воспоминания о прошлых встречах и расставаниях, о неудачах, и все, что он мог сделать, это вцепиться пальцами в пиджак Ганнибала и держаться за него как можно крепче.

– Мне нужно знать, что это реально, – сказал Уилл, сам не понимая, именно ли это он имел в виду. По крайней мере, происходящее казалось столь же маловероятным, как и его видения о Гаррете Джейкобе Хоббсе.

– Что угодно может быть так же реально,– пробормотал Ганнибал. – Ты и я, мы более материальны, чем тени, которые ты видишь в своих кошмарах, или бесцветные отражения загубленных жизней, которые заполняют тебя, когда ты проникаешь в сознание других людей. Мы более реальны вместе, чем по отдельности.

Уилл прижался к Ганнибалу сильнее и закрыл глаза. Рукой он огладил широкую спину Ганнибала, и, дойдя до плеча, ухватился за него. Ганнибал размеренно двигал ладонью в ритме биения их сердец.

Его прикосновение было сухим и чуть грубоватым, возможно так нравилось ему самому, и Уилл взял это на заметку. Он предпочитал это знание, нежели стерильную непринужденность движений собственной руки.

– Поцелуй меня, – сказал он и потянул Ганнибала за волосы. Уилл поднял брови. – Ну же.

– Сильнее, – сказал Ганнибал.

Уилл потянул сильнее, заставляя Ганнибала запрокинуть голову, увлекая его в поцелуй, но тот так и не убрал руки с его члена. Напротив, движения стали более быстрыми и плотными, выворачивая кисть, он скользил по члену ладонью, надавливая на головку большим пальцем, так что Уилл почти рычал от ошеломляющих ощущений. Он судорожно выдохнул в рот Ганнибала, прикусил его нижнюю губу и начал с силой ее посасывать.

Ганнибал издал негромкий звук и сдвинулся так, что бедро Уилла оказалось между его ног. Дыхание Ганнибала сорвалось, когда Уилл рванул его за волосы, и от этого гортанного звука член Уилла запульсировал еще сильнее.

–Ну же. Давай, отпусти себя. Кончи вместе со мной. Я уже на грани, а ты?

Ганнибал кивнул и толкнулся промежностью в бедро Уилла судорожным порывистым движением, в противоположность размеренности движений его руки. Тяжело дыша, они разговаривали, едва размыкая влажные губы.

– Знал, что будет так хорошо. Ты так хорош…

– Ты даже не представляешь, как…

– Черт, Ганнибал…

–…Как сильно я тебя хотел.

– Понимаю.

– Я думал о тебе…

– Знаю, иногда мне кажется, что я не могу думать ни о чем другом.

Уилл засунул руку в штаны Ганнибала и обхватил его за задницу, притягивая ближе, вынуждая двигаться быстрее, жестче. Затем потянул его за волосы и укусил в шею, и в этот момент он почувствовал, как напрягся Ганнибал, кончая.

– Боже, Уилл, – голос Ганнибала стал низким и тягучим, но он продолжал дрочить Уиллу, пока тот не начал скрипеть зубами, казалось, что ощущений слишком много, а прикосновения слишком грубые, почти обжигающие, и затем Уилл тоже кончил.

Уилл схватился за Ганнибала. Они цеплялись друг за друга, окутанные запахом секса, пропитывающим их одежду под тихое тиканье часов.

– Ты в порядке? – спросил Уилл. Хватка Ганнибалла не ослабевала.

– Да, конечно, – ответил Ганнибал и отпустил Уилла, но не сразу. Постепенно, нежно погладив шею Уилла напоследок. В последнюю секунду он вновь прижался для еще одного поцелуя, прежде чем отстраниться, и подождал, пока Уилл отступит. В тишине они проследовали в маленькую ванную комнату, прилегающую к приемной Ганнибала. Когда они оказались в закрытом пространстве вместе, Уилл задался вопросом должен ли он был позволить Ганнибалу пойти первым.

Спереди на брюках Ганнибала было пятно. Он с отвращением взглянул на свое отражение в зеркале.

– Я могу чем-нибудь помочь? – спросил Уилл. С его одеждой все было не так уж плохо. Большая часть спермы осталась на ладони Ганнибала. И совсем немного попало на рубашку Уилла, когда они потом стояли вцепившись друг в друга.

– У меня есть запасной комплект одежды в сумке в машине, – произнес Ганнибал. – Ключи в ящике стола. Ты мог бы принести сумку?

– Да, конечно.

Уилл ожидал увидеть спортивную сумку или, возможно, только что забранные из химчистки вещи. Вместо этого в багажнике он обнаружил полностью упакованную сумку, в которой лежали туалетные принадлежности, нижнее белье, рубашка и простые (для Ганнибала) брюки.

– Ты планировал побег? – поинтересовался Уилл, когда вернулся.

– Я собирался остаться у тебя прошлой ночью, – ответил Ганнибал. Он снял брюки и нижнее белье, и Уилл пытался не пялиться так откровенно на его член.

– Оооо, – протянул Уилл. Получилось мягче, чем он хотел. Он хотел сказать что-то о Ганнибале, так тщательно обдумывающем их… свидание. Это должно было быть свиданием. И оно закончилось обжиманиями на диване. Этот факт практически стопроцентно переводил вчерашний вечер в разряд свиданий.

Ганнибал повернулся к нему лицом и протянул руку. Уилл протянул Ганнибалу сумку, но тот просто подался ему навстречу и привлек его к себе. Уилл мог чувствовать дыхание Ганнибала, его сердцебиение.

– Ты злился, когда убивал его? – спросил Уилл.

– Я злился после. На отсутствие у себя необходимых навыков. На свою неспособность уничтожить его так, как я полагал, его надо было уничтожить. Изрезать на кусочки.

– А ты злишься сейчас? Хоть когда-нибудь?

Ганнибал сделал паузу.

– Когда позволяю себе злиться.

– Ты радуешься, грустишь, раздражаешься? Возбуждаешься?

– Опять же, когда позволяю себе это.

– А что насчет того, что произошло сейчас?

– Иногда что-то прорывается. Редко. С непредсказуемыми последствиями.