Текст книги "Чувства и искупление (СИ)"
Автор книги: Эллариан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
– Генри Фостер не почтил нас сегодня своим присутствием? – с сарказмом выдал артефактор, готовый в любой момент отругать провинившихся учеников.
– Он в лазарете, сир. Отравился несвежими ягодами, – робко сказала Эбби, грустно поглядывая на пустое соседнее место за партой.
– Как предсказуемо, – Ротмант усмехнулся, отворачиваясь к доске и записывая тему урока. – В этом году маги воздуха не могут похвастаться отменным здоровьем.
Рея резко вздернула голову, отрываясь от записей, и хмуро уставилась на идеально прямую спину артефактора. Нетрудно догадаться, что Ротмант намекал на нее, и его жестокая издевка отозвалась обидой и ноющей болью под ребрами. Неужели после всего пережитого вместе он не изменил своего отношения к ней? Имела ли она право рассчитывать на что-то другое? Сбоку послышались смешки и почти несдерживаемый шепот, и Маркус Адамсон – однокурсник Реи и маг огня – глядя на нее, начал активно изображать обморок всеми свободными конечностями.
– Мои руки в крови, – ахал мальчишка в приступе наигранного припадка.
Рея никогда не желала зла другим, старалась помогать слабым, если имелась возможность, и в большинстве случаев прислушивалась к голосу разума, а не к чувствам. Она сидела далеко от Маркуса Адамсона, кольцо Роланда покоилось в сумке, а магия воздуха после болезни пока плохо слушалась ее и на большом расстоянии имела воздействие с большим трудом. И именно поэтому Рея связала внезапно брызнувшие на тетрадь и лицо Адамсона чернила из его чернильницы со случайностью, а не с собственными буйными способностями.
– Тихо, – рявкнул Ротмант, неприятно скрипя мелом по доске и не обращая внимания на возгласы облитого мальчишки. – Итак, заживляющий артефакт один из самых мощных и незаменимых в аптечке каждого уважающего себя мага. Правильно созданный артефакт поможет не только быстрее залечить раны, но и не даст вам истечь кровью.
Роланд повернулся к ученикам, проверяя, все ли записывали за ним, и медленно двинулся к рядам между партами, пристально следя за студентами. Адамсон, пыхтя, усердно оттирал следы чернил с кожи и листка и косо поглядывал на Рею, вдумчиво делающую пометки в тетради. Ротмант проследил за взглядом мальчишки, прибегшего к бесполезным и провальным попыткам очистить следы на бумаге с помощью воды, еще сильнее размазывая кляксы, и подозрения в причастности девчонки к нелепому инциденту уже не казались необоснованными. Он ведь предупреждал ее, так какого черта она делает?
– Мисс Уайт, – его голос был обманчиво нежным, когда мужчина как коршун навис над ней, – вы знаете все о заживляющем артефакте, не так ли? Поделитесь с нами вашими обширными познаниями.
За все девять лет преподавания он ни разу не встретил сопротивления с ее стороны или решительной дерзости. Она редко не знала ответа на поставленный им вопрос, выполняла работу дисциплинированно и слаженно, и раздражала его меньше всех остальных. Ротмант сталкивался с ней в библиотеке не чаще, чем с другими учениками, замечал ее в Примвисе, как всех нормальных юношей и девушек ее возраста, однако своим кротким нравом и спокойствием ей удалось стать лучшей на курсе, демонстрируя знания тогда, когда от нее их требовали. Но сейчас Роланд отчетливо видел огонь в ее глазах, обращенный на него, и это пламя не несло в себе тепло и участие.
– Заживляющий артефакт состоит из пяти ингредиентов: основы – желательно древесной, крови тритона, настойки флосвита, отвара калганского корня и любой магии стихии. Для достижения лучшего эффекта желательно напитать артефакт магией всех четырех стихий. Составляющие амулета обладают лечебными и регенерирующими свойствами, поэтому при сочетании не теряют свои особенности и дополняют друг друга, – Рея поднялась со стула, поравнявшись с Ротмантом, и случайно столкнулась с чужим плечом, но мужчина не отступил. – При правильном создании артефакт всегда будет иметь красный цвет из-за крови тритона, которая накладывается на поверхность дерева первая. Затем в предварительно нагретые настойку и отвар кладут артефакт и оставляют на несколько дней, после чего ставят на огонь, пока эликсиры не выкипят, и напитывают магией. Для лучшего результата артефакт не используют сразу, а кладут в темное место на пару дней, чтобы позволить ему полностью раскрыть свои свойства при последующем использовании.
Ротмант внимательно слушал девчонку, отмечая влияние его собственных статей, отобранных у нее из рук в библиотеке, и желание отыскать изъян в ее объяснениях лишь укоренилось в нем.
– Вы не сказали самого главного. Сколько времени древко нужно держать в эликсирах?
– От двух до четырех дней, сир.
– Как долго артефакт сохраняет свои свойства?
– Два месяца при правильном применении.
– И какое же применение, по-вашему, правильное?
– Нельзя полностью истощать артефакт. Его следует напитывать магией хотя бы раз в неделю.
Разумеется, она разбиралась в заживляющем артефакте, ставшим неизменным спутником ее жизни за последние несколько месяцев, и он сам вынудил ее рассказать о нем, чтобы задеть, но ожидаемого удовлетворения не получил. Они смотрели друг на друга, не отрываясь, несколько долгих мучительных секунд, и Ротмант с досадой понял, что благодарность в ее взгляде нравилась ему больше, чем обида или злость.
– Приемлемый ответ, – сдержанно прокомментировал артефактор, и кивком головы разрешил девчонке сесть. – Надеюсь, у остальных студентов девятого курса хватило ума записать все вышесказанное.
Он продолжил лекцию, рассказывая о свойствах заживляющего артефакта, с четким намерением отчитать девчонку после урока, и когда за последним студентом хлопнула дверь, Роланд нетерпеливо сложил руки на груди, дожидаясь, когда Рея уберет злосчастные книги в сумку.
– В мой кабинет. Сейчас же, – отчеканил мужчина, открывая смежный проход в его комнаты с классом артефакторики и пропуская девчонку внутрь.
Воцарилась тишина. В Ротманте бушевало много разных эмоций – злость, ярость, беспокойство, страх и раздражение. И из этой бури и хаоса он позволил вырваться наружу только гневу.
– Разве утром я не ясно выразился о запрете полноценно пользоваться магией? – голос Роланда звенел от недовольства.
– И я не нарушала ваш запрет, сир, – спокойно ответила Рея, сдерживая поток негодования.
– И случай с Адамсоном на уроке не ваших рук дело, верно?
– Вы считаете, что я намеренно сделала это после всего, что пришлось пережить? После всех ваших наставлений пользоваться магией с осторожностью, чтобы не допустить нового приступа? Такого вы обо мне мнения? – она с горечью посмотрела на него, вновь ощущая новый виток обиды.
Роланд замешкался на секунду, обдумывая обилие нескончаемых вопросов и улавливая из них только необходимую информацию.
– Неконтролируемый выброс магии плохой знак, – Ротмант задумчиво обвел глазами спрятанные в колбы ингредиенты в углу. – Если ситуация повторится, немедленно сообщите мне.
– Очередная проблема? – Рея иронично вздернула бровь, как это всегда делал Роланд.
Артефактор хмыкнул, роясь среди колб. Он уже понял, что надолго увяз с девчонкой в болоте под названием «исследования». Стоило найти решение и уповать на то, что угроза миновала, как появлялись трудности и вновь осложняли ему жизнь. Но некое подобие радости теплилось в душе Роланда – она стояла здесь сейчас с ним, живая и теплая, и с жадным любопытством следила за каждым его движением.
– Я могу чем-то помочь? – спросила Рея, которой надоело сливаться с мебелью и изображать неодушевленный предмет.
– Да. Дать мне новые образцы вашей крови, как и обещали, – Ротмант схватил пузырек с непонятным веществом, больше напоминающим горстку пыли, и направился в мастерскую.
Рея последовала за ним, сбрасывая сумку с книгами и разминая замерзшие пальцы. Она заметила на разделочном столике несколько закупоренных пробирок с кровью и ряд новых созданных артефактов, прежде чем Ротмант рывком заставил ее перестать созерцать чертоги его обители и сесть на табурет. Сам он расположился напротив с небольшим острым ножом, готовым в любой момент разрезать плоть и пролить кровь. Роланд выжидающе посмотрел на девушку, и та добровольно протянула ему свою ладонь, как и в прошлые разы с доверием и пониманием.
– Группа крови у человека только одна, и она не меняется со временем. Тоже самое с магией. Все волшебники обладают способностью управлять лишь одной стихией, и важно, чтобы эта стихия не выходила из-под контроля и оставалась стабильной, – объяснил мужчина, раскрыв ладонь Реи.
Ротмант придвинулся ближе, сосредоточенно обрабатывая место будущей раны, и быстро и без колебаний полоснул по нежной коже ножом. Рея практически не почувствовала боли, наблюдая, как Роланд подхватил пустые колбы и уже набирал в них кровь капля за каплей. Она едва не пропустила секундный момент излечения – Ротмант быстро приложил к ране покоящийся на столе артефакт – и уже собиралась уходить, но мужчина остановил ее.
– Я покажу вам кое-что, – бросил Роланд через плечо, пока открывал колбу с порошком и доставал предыдущий образец крови.
В две пробирки он добавил по щепотке порошка и, погасив свет, снова расположился рядом с Реей.
– Это, – он поднял одну пробирку, – образцы вашей крови до того, как вы начали носить артефакт для подавления мутации. – А это, – Роланд покрутил в пальцах другую пробирку, – образцы сегодняшней крови. Я добавил в каждую молотый хвост скорпиона. Он служит катализатором для магии. А теперь наблюдайте.
Когда глаза Реи привыкли к темноте, она уловила движения в пробирках – синие искорки вспыхивали, беспорядочно мечась от стеклянных стенок и пропадая на дне. В пробирке со старой кровью магия сходила с ума, разбиваясь о стекло с огромной скоростью, а в пробирке с новой двигалась размереннее и с определенной траекторией.
– С вашей кровью также? – шепотом спросила Рея, завороженная чистым проявлением волшебства.
– Нет. Моя магия циркулирует более медленно и уверенно.
– И моя еще может стать такой, как ваша?
– Магия у всех разная, и это еще предстоит изучить. Я буду брать вашу кровь каждую неделю, – Роланд зажег свет, отставляя пробирки в сторону и усмехаясь от того, какое впечатление произвело на девчонку его маленькое представление. – Мне нужно работать, поэтому можете идти.
Рея замешкалась, чувствуя прилив крови к щекам и груди, и тряхнула волосами, чтобы немного скрыть следы румянца. Она попрощалась с преподавателем, пораженная его откровенностью и собственным жаром, который впервые ощутила в его холодной мастерской.
Глава 6. Осознание
Во внутреннем дворе Тенебруса толпилась небольшая группа девятикурсников, активно обсуждавших свои планы на Новый год. Рея плотнее закуталась в теплое пальто, удобно усаживаясь в проеме каменной арки, и достала из нагрудного кармана маленький томик стихов. Лицезреть лобзания Эбби и Генри под каждой веткой ели начинало надоедать, поэтому погружение в чтение отвлекало Рею от любых внешних раздражителей. Кроме того, чужие мысли, изложенные на бумаге, не давали сосредоточиться на собственных, мучавших ее и днем, и ночью. Чувства, которые зарождались в девушке, казались ей неправильными, недопустимыми, и Рея всячески старалась пресекать их, что получалось с переменным успехом.
– Эй, Уайт, а ты чем займешься в праздники? – Джесс бесцеремонно вторгся в ее личное пространство, заглядывая девушке в книгу через плечо. – Все закончилось, и теперь ты можешь расслабиться. Даже от такого ублюдка, как Ротмант, есть польза.
– Не говори так о нем. Он спас мне жизнь, – возразила Рея, нахмурившись и захлопнув книгу.
– И вдобавок приворожил любовным амулетом, раз ты его так защищаешь, – Джесс издал смешок, напоминающий крик чайки, и Рея, ощетинившись, встала.
– Отстань от нее, Джесс, – вступилась Эбби, пытаясь замять зарождающийся конфликт.
Джесс закатил глаза, делая вид, что ему все равно, и вернулся обратно к друзьям. Рея проводила его хмурым взглядом, едва справляясь с порывами злости и выравнивая сбившееся дыхание. Магия вибрировала на кончиках пальцев.
– Он бывает грубым, не злись на него, – Эбби попыталась подбодрить подругу, но слова доносились до Реи с трудом.
Словно в замедленной съемке, она видела, как мощная струя ледяной воды из фонтана окатила Джесса с ног до головы. Он ошалело смотрел по сторонам в поисках виновного, но его друзья вокруг смеялись, и их магия огня явно не могла сотворить нечто подобное. Из толпы доносились высказывания про волшебный фонтан и заколдованную воду, но Рея все больше и больше убеждалась, что произошедшее с Маркусом Адамсоном и Джессом ее рук дело.
– Ты знаешь, я проведу эти праздники вдвоем с Генри, – Эбби счастливо вздохнула, решая поделиться радостью, но мысли Реи находились далеко.
Она не услышала подругу, растерянно глядя на свои руки, и едва не запнулась, когда ошарашенно отступила назад. Ее сердце, еще недавно замиравшее от страха смерти, колотилось как бешеное, и бурлившая по венам молодая кровь прилила к груди. Эбби непонимающе смотрела на побледневшую Рею и расценила ее внезапно изменившееся состояние как остаточное явление болезни.
– Прости, я… – Рея сглотнула, прерывая собиравшуюся помочь подругу. – Мне нужно срочно надеть артефакт.
Бросившись прочь, Рея отчаянно искала безлюдное место, чтобы спрятаться от посторонних глаз и наедине с собой оценить масштабы трагедии. Мертвая река еще не покрылась коркой льда, но рядом с ней становилось зябко и холодно, поэтому студенты редко появлялись у берега, чтобы лишний раз не морозить пятки. Рея приблизилась к воде, вдыхая свежий прохладный воздух, и села на корточки, вглядываясь в бескрайний горизонт. Она провела рукой по водной глади, чувствуя прилив сил и энергии, и магия успокоилась, плавно сосредотачиваясь в ладони. Мысли перестали беспокоить девушку, и Рея по инерции продолжала наслаждаться потоками волн, ласкавших кожу, и совсем не чувствовала холода.
Когда леденящий ветер начал закрадываться под пальто, девушка отняла руку и встала, и вода словно живая последовала за ней. Рея испугалась, непонимающе вглядываясь в водную рябь, которая вернулась в горизонтальное положение, и все же любопытство пересилило страх. Она вновь вытянула ладонь вперед, представляя шар, и спустя несколько минут вода уже принимала придуманную Реей форму и охотно изменяла ее в воздухе. Пораженная девушка нервно рассмеялась, глядя как водный шар превращается в прозрачный цветок, а затем разбивается на множество капель и каскадом падает вниз.
– Я вижу, что вы не слишком обременены текущим положением вещей.
Рея обернулась. Позади стоял Ротмант, мрачнее чем самая черная туча, и не оставалось никаких сомнений, что он видел ее фокусы с водой.
– Для вас это игра? Думаете, что последствия болезни просто пройдут? – артефактор сверлил ее осуждающим и разочарованным взглядом, от которого у девушки пробежали мурашки.
– Я пытаюсь наслаждаться жизнью, пока у меня есть такая возможность, сир, – Рея недовольно поджала губы, решая пойти до конца. – Мне было одиноко и плохо, но я не хотела навязывать никому свою боль. И я не хотела стать обузой для вас, но так случилось, простите.
Она снова повернулась к воде, вспоминая произошедшее, как страшный сон, и чувства, еще хранившие отрешенность и пустоту, поднялись из тьмы с новой силой.
– Мне было страшно, что я засну и больше не проснусь. Страшно, что отца не было рядом. Страшно, что так ничего и не успела за свою жизнь, а теперь со мной снова что-то происходит. Вы говорили, что маги могут управлять только одной стихией, но, похоже, теперь и вода подчиняется мне.
Рея махнула рукой в доказательстве, и вслед за ее движением послышался всплеск волны. Она тяжело вздохнула, прижимая ладонь к груди, и почувствовала присутствие Ротманта совсем рядом, когда его плечо коснулось ее плеча.
– Я никогда не замечал за вами подобного поведения и хандры, – его темная фигура отражалась в воде, и Рея заметила, как брови мужчины сошлись на переносице.
– Мне не хотелось обременять вас еще и этим.
– Все, что происходит сейчас, менее опасно и критично. Вам просто нужно научиться обуздать свои чувства и держать магию под контролем.
– Я не уверена, что смогу.
– Я помогу. По возможности.
Она посмотрела на него, ожидая колкость или скабрезность, но артефактор молчал, глубоко задумавшись и размышляя над чем-то. Ротмант не был красивым мужчиной, однако волевой подбородок, скулы, на которых иногда выступали желваки, глаза, манившие тьмой, губы, поджатые в тонкую линию, шрам, пересекающий лоб вместе с частью щеки, и даже прямой длинный нос казались девушке привлекательными. Роланд заметил на себе изучающий взгляд и повернул голову, вздернув бровь в немом вопросе, но Рея отрицательно покачала головой, смущенно потупив взор.
– Мне нужно идти. Меня ждет директор, – коротко сообщил Ротмант, более не задерживаясь с девушкой. Их искренний разговор был окончен.
Рея грустно смотрела ему вслед, пока мужчина не скрылся за стенами замка, и незнакомое чувство томления зародилось у нее под сердцем.
***
Приближался Новый год. Ученики спешно собирали вещи и торопились занять место в каретах, чтобы провести праздничные дни в кругу семьи и близких. Падали белые хлопья снега, преподаватели украшали замок, от солнца искрились пушистые ели, носильщики водружали на повозки тяжелые чемоданы, и вокруг царила атмосфера волшебства. Рея смотрела с крыши на удаляющихся студентов с грустью, представляя, что Тенебрус останется почти пустым в ближайшие две недели, но тем не менее в безлюдном замке она чувствовала себя менее одиноко, чем в доме отца. Он писал ей письма раз или два, и просил сопровождать его на королевском балу, ни словом не обмолвившись о самочувствии дочери, но Рея проигнорировала оба послания. Его безразличие отчетливо отпечаталось в памяти, а смерть матери еще ясно вставала перед глазами. Возвращаться туда, где ее ожидали одиночество и боль, она не желала, наверное, в первый раз в жизни проявив к себе каплю любви и заботясь о собственных чувствах больше, чем о других.
– Вам стоит поторопиться. Повозки скоро отъедут, – послышался низкий предупреждающий голос, от которого Рея чуть не подпрыгнула.
– Святой Саймон! – выругалась девушка, скептически переводя взгляд на Ротманта, который невозмутимо стоял рядом. Она даже не услышала его приближающихся шагов, и о том, сколько времени он играл в невидимку, ей оставалось лишь догадываться.
– Увы, но не он, – мужчина иронично вздернул бровь, наслаждаясь полученным эффектом.
– Вы следите за мной? – она повернула голову ровно в тот момент, когда Эбби и Генри слились в сотом страстном поцелуе.
– Присматриваю. Чтобы вы не совершили глупостей, – Ротмант скривился, потому что тоже заметил разворачивающуюся романтическую сцену внизу.
Она усмехнулась в ответ, продолжая наблюдать за радостными студентами, и грусть снова плавно опустилась на мысли.
– Я не поеду, – отстраненно сказала Рея, облокачиваясь об ограждения крыши и позволяя ветру безжалостно вырывать локоны из собранных в небрежный пучок волос.
Ротмант промолчал. Он подозревал, что ее отношения с отцом сказываются на ней не лучшим образом, но спрашивать о личном у ученицы для него было непозволительно. Она стала выглядеть лучше, заметно лучше, чем когда он впервые узнал о ее болезни, и это единственное, что его интересовало и волновало.
– Хорошо, что мы встретились, – Рея заговорила, прервав молчание и незаметно проверив внутренний нагрудный карман пальто. – Я не знала, будете ли вы в замке или уедете на праздники, поэтому как раз собиралась отправиться к вам, сир.
– И что же вам от меня нужно? – Ротмант устало потер переносицу, предвещая очередной новый проявившийся симптом у студентки.
Она замешкалась на несколько секунд, колеблясь, но затем достала сверток темно-синей бумаги, аккуратно перевязанный неброской ленточкой, и протянула его артефактору.
– Что это? – спросил мужчина, словно держал в руках сосредоточение черной магии.
– Подарок. На Новый год, – Рея изобразила улыбку, которая вышла скованной и напряженной.
– Я не могу принять это, – возразил Ротмант, нахмурившись, и попытался всучить сверток обратно.
– Пожалуйста, сир, – Рея оставалась непреклонной, в протестующем жесте складывая руки на груди. – Это такая мелочь по сравнению с тем, что вы для меня делаете. Вы не обязаны носить их, если вам не понравится, но мне просто хотелось что-то сделать для вас.
Он тяжело вздохнул, разворачивая сверток и бурча под нос проклятия в адрес неугомонных студентов. У него совсем не было настроения пререкаться и спорить сейчас с девчонкой, поэтому он позволил себе сдаться.
– Перчатки и шарф? – его брови удивленно поползли вверх.
– Вы всегда ходите зимой только в плаще, – Рея неопределенно пожала плечами. – На них защитные чары воздуха, чтобы петли не расплетались при внешнем воздействии.
– Довольно плохо наложенные, – заметил артефактор.
Рея закатила глаза и продолжила наблюдать за беспорядком, творившимся внизу.
– У меня нет подарка для вас, – сказал Ротмант бесцветным голосом.
– Вы уже подарили мне жизнь, сир, – она грустно улыбнулась и спрятала замерзающие руки в пальто, что не ускользнуло от его цепкого взгляда.
– Вы сами это сделали? – он указал на сверток, прежде чем убрать его в складки плаща.
– Да, – девушка кивнула. – Знаете, в лазарете особо нечем заняться, так что…
– Спасибо, – коротко поблагодарил Ротмант.
– Не за что, – удивленно ответила Рея, не ожидая благодарности.
Она сглотнула, ощущая знакомый подступающий трепет и волнение в груди, и больно сжала ладони в карманах до побелевших костяшек пальцев, что оказалось малоэффективно. Ротмант исчез также незаметно, как и появился, но Рея еще несколько минут пребывала в ступоре от того, что мужчина принял ее подарок. Она проверила внутреннее отделение пальто, чтобы убедиться, что произошедшее ей не привиделось, и – о, чудо, – оно оказалось пустым. Вдалеке послышался стук колес, который вывел девушку из оцепенения, и Рея направила свой взгляд вниз. Экипажи, покачиваясь от тяжести погруженных вещей и теснившихся учеников, медленно отъезжали из Тенебруса и скрывались у поворота за заснеженной чащей, оставляя после себя длинные борозды следов, напоминавших девушке рубцы ее бледных шрамов.
***
Его подарки на Новый год всегда ограничивались бумажными пакетами пресных сладостей из Примвиса от Фабиана и нелепыми безделушками от коллег, которые по-хорошему стоило бы сразу же выбросить на помойку, как бесполезный хлам, что Роланд, собственно, и делал. Он рвано выдохнул, угрюмо подходя к лестнице, ведущей в кабинет директора, и прочно погрузился в мысли о девчонке. Она думала о нем. Это простое осознание заставило его сердце трепетать в радостном томлении и сжаться от мучительно-сладкой боли. Пусть в благодарность, пусть ненадолго, но он стал небезразличен хотя бы кому-то в этом жестоком магическом мире, отчего жизнь ненадолго обрела смысл, а душа перестала тоскливо метаться.
Была ли Рея похожа на Кассандру? Нет, определенно нет. Скорее, она напоминала ему его много лет назад. Такой же одинокий запутавшийся ребенок. Именно ребенок, потому что девушку Ротмант в ней в упор не видел. Но она думала о нем. Это все усложняло.
Он заставил себя очистить разум от нагнетающих рассуждений, прежде чем шагнуть в кабинет директора и нацепить на лицо дежурное смурое выражение. Уильям с задором развешивал елочные игрушки, проигнорировав помощь коллег, поэтому получавшийся шедевр вот-вот норовил превратиться в безвкусицу. Ротмант решил воздержаться от комментариев в адрес возводимого творения и вовремя увернулся от упавшего расписного шара.
– А, это ты, Роланд. Проходи, – директор поманил его рукой, не отрываясь от своего интересного занятия.
– Я вынужден сообщить тебе, что ее магия растет с каждым днем, – начал артефактор без предисловий. – Я чувствую это, просто находясь рядом с ней. Магический фон девчонки нестабилен.
Директор отложил очередную аляповатую игрушку и сложил руки в бока. Елка в углу опасно качнулась под тяжестью украшений.
– Все случилось в точности, как я предполагал, – Уильям задумчиво почесал гладко выбритый подбородок, а затем направился к стеллажам с полками.
Он ловко взобрался по лестнице и достал неизвестную Роланду книгу, стряхивая застарелую пыль с обложки и страниц, и раскрыл ее прямо на руках. Глаза директора бегали по строчкам, скрываясь за упавшими на лицо белоснежными прядями волос, пока не остановились на одной точке, что означало только одно – Уильям нашел то, что искал. По его напряженному лбу и затуманенному взгляду Ротмант понял, что мысли Фабиана блуждали уже где-то далеко. Когда директор слишком резко закрыл книгу и начал прятать ее в другом месте, Роланд настороженно и скорее по привычке подглядел название на корешке, гласившее «Волшебные создания моря». Чутье командующего гвардией подсказывало ему, что лихорадочный блеск в глазах Фабиана, болезнь девчонки и странная книга как-то связаны. И артефактору это не понравилось. Он устал выполнять роль инструмента для достижения великих целей, не получая ответов.
– Она может быть полезна королю, – сказал Уильям, покончив с тайником. – Кем она хочет стать, Роланд?
Ротмант нахмурился. Полезна королю? В качестве кого? На самом деле, он не знал о ней ничего кроме того, что она больна. И умеет вязать, пожалуй.
– Я не уточнял, Уильям, – сдержанно ответил мужчина.
– Продолжай направлять ее, как я и просил, и склони на нужную сторону, если придется, – директор аккуратно спустился со ступенек, пребывая в состоянии размышлений.
– Еще несколько месяцев назад ты ясно давал понять, что девчонка погибнет, а сейчас так легко строишь планы на ее жизнь? – холодно спросил Ротмант.
– Я знаю, как тебе неприятна эта ситуация, Роланд, но поверь, будь у меня другой выход, я бы ни за что не стал просить тебя об услуге. Боюсь, я вынужден так поступать по причине того, что на границах Арривии неспокойно, и угроза нападения Лимрании возрастает. Королю нужны сильные соратники, чтобы избежать кровопролития и новых жертв. Таких, как Кассандра, например. Кто знает, как именно девушка нам пригодится? – спокойный и уверенный тон Фабиана не терпел возражения, но лицо обманчиво излучало дружелюбие.
– Я все сделаю, Уильям, – Ротмант смиренно согласился, опустив голову.
Упоминание об умершей возлюбленной вызвало знакомое чувство вины, поднимая из самых глубин сознания то, что Роланд отчаянно прятал и пытался забыть. Как легко и как беспечно Фабиан мог манипулировать им, заставляя мучиться в агонии от воспоминаний, чтобы получить желаемое и вынудить подчиниться.
– Твой подарок, Роланд. Ты не взял его, – директор улыбнулся, протягивая бумажный пакет новогодних леденцов и помадок мужчине.
– Я не ем сладкое, – глухо отозвался Роланд, покидая кабинет друга.
Его голова разрывалась на части от боли, его плечи устало опустились, а внутренний стержень надломился под тяжестью бремени. Он сам выбрал такую судьбу, сам загнал себя в петлю, с каждым годом затягивая ее сильнее, и воздуха для борьбы оставалось все меньше. Роланд всегда беспрекословно выполнял приказы короля, а затем Уильяма, не подвергая их сомнению, но сейчас все его существо по какой-то причине отчаянно сопротивлялось и не желало идти на поводу у амбиций Фабиана. Тень недоверия впервые просочилась в мысли Ротманта, отравляя разум подозрениями и предположениями. Он чувствовал, что Уильям знал намного больше, чем рассказывал, и оттого не желал подчиняться, не видя полной картины и не располагая достоверной информацией.
Он перевернул вверх дном всю библиотеку в поисках книги, которую видел в кабинете директора, но безуспешно. Ключ к разгадке о природе происхождения болезни Реи однозначно прятался в ней, но этой тайной Фабиан не спешил делиться.
Роланд вернулся в покои опустошенный и подавленный, с грузом приказа на плечах. В полном смятении он захлопнул дверь и порывисто стянул плащ, из которого выпал наполовину раскрытый сверток. Роланд с горечью поднял его, разглаживая края помятой бумаги, и положил подарок на стол, усеянный множеством исписанных тетрадей. Мужчина сел в кресло, обдумывая план дальнейших действий, и уткнулся взглядом в темно-синюю обертку, хранившую внимание и заботу человека, доверие которого он собирался предать. Едва ли Рея простит его, если узнает правду. Едва ли он сам сможет когда-нибудь себя простить.
Часы пробили двенадцать. Наступил Новый год.
***
Рея сладко потянулась в кровати, откидывая одеяло, и с любопытством взглянула в окно. Шел снег, хлопьями кружась в воздухе, и из окна лился теплый солнечный свет, падая на пол. Девушка свесила ноги, ощущая под босыми ступнями холод мрамора, и это окончательно пробудило ее. Она увидела на прикроватной тумбочке несколько свертков и, улыбнувшись, принялась с задором распаковывать самый большой из них. Рея любила Новый год за волшебную атмосферу праздника и чуда, которое они творили собственными руками, и первый подарок как нельзя кстати продемонстрировал его. Девушка радостно пискнула, не сдерживая эмоции в пустой спальне для девочек, и любовно провела пальцами по обложке новой книги. Она вдохнула запах свеженапечатанных страниц, представляя, как упивается вечерами подарком Эбби, и положила томик романа поближе к кровати. Рея прошептала тихое «спасибо» в пустоту, искренне надеясь, что прямо сейчас подруга тоже раскрывает ее сюрприз.
Маленький сверток в богато украшенной бумаге оказался подарком отца. Рея покрутила в руках сверкающие холодные серьги с топазом, который гармонировал с цветом ее глаз, и убрала их подальше в шкафчик. Украшения мало привлекали девушку, но она все же решила, что наденет их в более подходящий момент. Школа не то место, где носят драгоценности.
Последний неприметный сверток лежал рядом с кольцом, оставленным Ротмантом и напитанным его магией вместе с инструкцией по применению. Рея грустно покрутила его, понимая, что артефактора не будет в замке в новогодние каникулы, и без особого энтузиазма переключилась на преподнесенный мужчиной подарок. Она развернула неприметного цвета упаковку, а затем удивленно поднесла руку ко рту, не веря своим глазам. Мазь от шрамов лежала на ладони, маня ею воспользоваться, и Рея, не теряя ни секунды, скрылась в ванной, приступая к ежедневному утреннему ритуалу и намереваясь попробовать неожиданно полученный подарок в действии.
После душа она чувствовала себя посвежевшей и бодрой, а мазь, как и говорил Ротмант, разгладила большую часть шрамов на руках. Рея рассматривала преобразившуюся кожу несколько минут, пока тепло от проявленной заботы мужчины растекалось по телу, а затем переоделась, надевая теплое платье с воротником, и даже нанесла небольшой макияж. В ней еще теплилась надежда, что артефактор окажется в замке и у нее появится возможность поблагодарить его. В приподнятом настроении она шла через коридоры в обеденный зал, пока на очередном повороте не натолкнулась на преподавателя трансмутации и заместителя директора Присциллу Голд.
