Текст книги "Возвращение к истокам (СИ)"

Автор книги: ЭльфКО

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– Что?

– Вставай! Я тебе сейчас врежу по-настоящему и, поверь мне, тебе это не понравится.

Голос Снейпа, наконец, зазвучал четко в мозгу Поттера и тот резко поднялся на ноги.

– Что это было?

– Это был Альбус, – криво усмехаясь, кинул Снейп, – смерч с золотым песком – лишь самое начало нашего пути.

– А ребята? – стирая со лба кровь и пот, спросил Поттер.

– Драко и Герми остались в эпицентре, приманивая на себя магию Дамблдора. Это позволит нам пройти дальше. Пора, Гарри, время не ждет.

– Он сказал, что знает где сейчас мои родители, Северус… – с отчаянием произнес Поттер.

– Твои родители за гранью, это единственное место, где они могут обитать после своей

кончины.

– Почему ты так думаешь? Альбус говорил мне, что их нет ни в этом, ни в том мире, они будто бы просто развеялись после того смертельного заклятия.

– Чушь! Это полная чушь, Гарри. Почему ты никогда не спрашивал меня об этом? Все маги после смерти – и не важно какой – попадают за грань, это закон Смерти.

– Я столько раз пытался разузнать хоть что-то про тот мир, и каждый раз…

– Гарри, Гарри, послушай меня. Альбус делал это специально, я отчасти понимаю его цели, но что-то пока не сходится. Как бы то ни было, но сейчас мы должны двигаться дальше.

– Северус, Гарри, нам нужно идти быстрее. – Голос Невилла раздался из темноты и маги медленно двинулись вперед, крепко держась за руки.

========== Часть 18 ==========

Перед ними открылась, пугающая по своей природе, красота. Кружево паутины было сплетено умелой рукодельницей, витиеватые узоры поражали воображение, все замерли с широко распахнутыми глазами.

– Что это? – выдохнул Гарри шепотом.

– Очевидно, Поттер, это паутина, полагаю, какого-нибудь гигантского насекомого.

– Это акромантул желтобрюхий. Водится, как правило в Южной Америке, не ядовит, но питается людьми. Запаковывает их в собственную нить и выдаивает досуха.

Невилл сделал шаг вперед и протянул руку, желая коснуться золотистой вязи плетения.

– Нет, Нев, не тронь!

Но было поздно. Мгновение спустя перед ними показались огромные жвалы, и вот уже четыре золотые нити оплетали незадачливых визитеров.

– И что нам теперь делать?

– Не шевелись, Гарри, – тихо отозвалась Луна и обмякла в практически мгновенно созданном коконе.

– Драккл, я не м-могу, он сжимает меня слишком сильно, я не могу дышать, не могу…

– Заткнись и делай, что говорит Луна! – рявкнул Снейп и тоже обмяк в своей «смирительной» рубашке.

– Я мечтал хоть одним глазком увидеть это чудо природы, – с благоговейным трепетом произнес Невилл, – если бы вы только знали, сколько тайных убежищ я облазил в Южной Америке, чтобы найти его, а тут… Он был все это время под самым моим носом!

Поттер закатил глаза – восторг Невилла был ему совершенно не понятен, более того, угроза, что нависла над ними, была самой, что ни на есть смертельной!

– Я бы с радостью похлопал тебя по плечу и пожал руку от такой удачи, но сейчас немного не тот момент, чтобы радоваться этому, бесспорно долгожданному свиданию! Нас, вообще-то, хотят сожрать!

– Не сожрать, а выдоить. – Поправил друга Невилл и улыбнулся, смотря за тем, как паук, сверкая золотом брюха и клацая жвалами, подбирается к нему.

– Лонгботтом, я разделяю ваш исследовательский азарт, но нам бы хотелось понять, как мы можем нейтрализовать данное, хмм, насекомое.

Снейп все также расслабленно висел в путах, с закрытыми глазами и старался производить как можно меньше движений губами.

– Ох, профессор, конечно. Эти милашки становятся ручными котиками, если их гладить по золотому брюшку.

Бедного Поттера аж подбросило от негодования.

– И как ты себе представляешь эту процедуру, а, Нев?

– Тшшш, Гарри, доверься Невиллу. Поверь мне, он совершенно точно знает, что делать.

Луна позволила себе мягкую улыбку, продолжая расслабленно висеть в золотой оплетке.

– Да-да, доверься, жди… Я терпеть не могу пауков! Я их просто ненавижу! Невилл, он, кажется, достает жало и собирается тебя им попотчевать. Нев! Невилл!

Поттер заорал что было сил, и паучишка резко повернул мохнатую башку в его сторону. В это время Лонгботтом вспорол ножом кокон и вытянул руку, начиная чесать клинком золотое пузо смертельного гиганта.

Жвалы дважды клацнули перед самым поттеровским лицом, липкая слюна выплеснулась из пасти и Поттер скривился, желая громко и смачно выматериться.

А паук тем временем начал сам потираться брюхом об острие ножа и едва не урчать. Невилл тем временем второй рукой освободил себя от паутины, продолжая чесать монстра. Вцепился в паутину рукой и подполз под брюхо, двигаясь в сторону Снейпа, который был ближе всего.

– Я сейчас рассеку паутину, постарайтесь максимально сдвинуться вправо, чтобы я вас не задел ножом.

Махинация была рискованной, потому что стоило лишь на миг перестать чесать жирное паучье брюхо, как жвалы тут же начинали опасно щелкать прямо перед поттеровским лицом.

Снейпу задело ножом плечо, но это была по истине малость, по сравнению с возможностью быть выпитым досуха этим монструозным чудищем. Освободив Луну и Гарри, Снейп подошел к пауку и выдрал пару волосинок, пряча их в карман.

– И что дальше?

– Полагаю, я останусь с Невиллом. После того, как мы усыпим малыша-Акри полностью, мы сумеем его нейтрализовать.

– Малыша-Акри? Малыша?

– О, Гарри, он действительно еще ребенок. По моим прикидкам ему не больше двух сотен лет. А если учесть, что акромантулы живут до тысячи, то да, это совсем еще малыш.

Луна присела рядом с Невиллом, рука которого уже затекла от постоянных почесываний и перехватила у него нож.

– Идите дальше, вы должны разыскать кровь Дамблдора.

Снейп и Поттер слезли с паутины, еще раз посмотрели на ребят, что лежали под внушительной тушкой малыша-Акри и направились дальше.

– Старый черт был хитер. Как думаешь, что он тут прячет? Зачем ему столько степеней защиты?

Поттер крепко сжимал ладонь Снейпа, двигаясь на ощупь вдоль шершавой каменной стены. Под пальцами было что-то склизкое и холодное, под ногами хлюпало и кто-то живой постоянно вцеплялся в обувь, но маги шли вперед, надеясь, что сумеют преодолеть весь путь и достичь цели.

– Полагаю, он хранил тут нечто настолько ценное, что даже не мог доверить это своему кабинету. А ведь Альбус был великим магом. Пожалуй, самым сильным из всех ныне живущих.

Снейп стряхнул с ноги какую-то гадость и дернул Гарри на себя, приваливаясь к стене и обхватывая его руками.

– Что ты…

– Мне кажется, – шепотом на ухо произнес Снейп, – там змея. И мне бы очень хотелось верить, что Альбус не притащил сюда василиска.

Поттер прислушался, стараясь не обращать внимания на скулу, что оказалась как раз под его губами и зашипел.

– Что ты, идиот, по-твоему, делаешь? – крайне раздраженно прошептал Снейп.

– Заткнись!

Поттер шипел и шипел, внимательно прислушиваясь к происходящему вокруг.

– Иллюзия. Это просто иллюзия для визитеров. Она порождается страхами. Постой-ка, Северус, ты боишься змей?

В темноте глаза уже привыкли и оба могли видеть очертания лица и рук.

– А может это ты их боишься?

Поттер рассмеялся, позволяя себе совершенно бесцеремонно уткнуться носом в шею Снейпа.

– Неа, я их люблю и уважаю. Они мне сотни раз жизнь спасали. Как и ты…

Снейп вжался в стену сильнее, вытягиваясь вверх и стараясь уйти от прикосновений, которые сейчас были совершенно неуместны.

– Значит, и меня любишь и уважаешь?

Поттер медленно отстранился и двинулся вперед.

– Да. Уважаю и люблю.

Тьма сейчас была для Снейпа благом, он ни за что бы не хотел, чтобы Поттер увидел весь спектр эмоций, что отразились на его лице. И, о Мерлин, как же он завидовал этому чертову гриффиндорцу и его смелости! Он никогда не мог так честно и открыто выражать свои чувства. А сейчас всего этого было так много, что в солнечном сплетении образовался ком, мешающий нормально дышать.

– Ты идешь? – раздалось тихое.

– Да.

Они не держались больше за руки, в этом не было необходимости, и как подозревал Снейп, больше не было желания Гарри. Маги замерли перед кованой красивой дверью, отделанной бронзовой чеканкой с движущимися на ней всадниками на лошадях и умело орудующими остроконечными пиками.

– Пароль! – раздалось гулкое и всадники нацелили копья, которые были отнюдь не нарисованными, в грудь магов.

– И что теперь, Северус? Как думаешь, что мог загадать Альбус?

Снейп рассматривал дверь и пытался найти хоть какое-то решение, но ему ничего не приходило на ум.

– Сколько у нас попыток? – задал вопрос Северус.

– Три, а после вы будете развеяны по ветру, ваших останков никто и никогда не найдет, – наперебой гласили всадники, – и вы попадете в царство мертвых, как преступники, осмелившиеся нарушить границы чужой собственности!

Поттер вытащил палочку и попробовал наколдовать люмос. К их вящему удивлению, ему это удалось.

– Ого, тут магия работает.

– Это закономерно. Иначе нас было бы нечем развеивать в случае провала.

Снейп прикоснулся к двери пальцами, провел по чеканке подушечками и посветил себе, внимательно рассматривая рисунок. Времена рыцарей, прекрасных дам и турниров… Что это могло значить? В чем тут подвох?

– Если помнить любовь Дамблдора к сладкому, то может попробовать название изысканных сладостей?

Поттер уселся на пол, согнув ноги в коленях и обхватив их руками.

– Не думаю… Это настолько личное, что Альбус не рискнул бы использовать что-то банальное. Хотя… Если хочешь спрятать дерево, спрячь его в лесу. На свете такое количество сластей, что нам вовек не угадать искомое.

– Но у нас есть магия сейчас. Мы можем призвать её и попросить помощь Хога.

Снейп внимательно посмотрел на Поттера и произнес:

– Попробуй этот вариант, а я пока попытаюсь разгадать смысл этой древней чеканки.

Спустя несколько минут в их распоряжении было две сотни заковыристых названий сладостей, которые предпочитал Альбус и несколько сотен вариантов древних слов, что использовал в общении Дамблдор и которые были вовсе не привычными для современной жизни.

– И что дальше? Что ты нашел?

Снейп массировал виски, каким-то шестым чувством ощущая, что упускает нечто важное, очевидное.

– Меня волнует беседка в самом верху чеканки и девушка в ней. Её лицо, её прическа отчеканены настолько четко, что даже у рыцарей этого нет. Вот посмотри, Гарри, тебе не кажется это лицо знакомым?

Поттер пристально всмотрелся в черты лица девушки и пожал плечами.

– Не представляю даже. Красивая девочка, но кто это?..

– Драккл! Это может быть все что угодно! Может эта чеканка вообще не имеет никакого отношения к паролю. Тогда что? Сладости – отпадают, любимое заклинание? Вряд ли… Это не в духе Альбуса. Что тогда?

– Его жизнь, Северус. Ты знал его лучше. У него была личная жизнь? Когда-нибудь он с кем-нибудь встречался, жил, может был женат?

Снейп даже рот открыл от осознания.

– Гриндевальд!

– Гриндевальд? – Поттер не остался в долгу и уронил челюсть рядом с носками ботинок.

– Да, да-да! Как я мог забыть об этом! Это был роман века, о нем писали в газетах, два величайших мага столетия сошлись и даже планировали жить вместе, а потом…

– Да?

– А потом столь же стремительно все развалилось. Никто не знал подробностей, но пресса писала о том, что Гриндевальд бросил Альбуса по каким-то своим соображениям. Писали о депрессии волшебника, о том, что он некоторое время провел в Мунго в бессознательном состоянии, но это все были лишь домыслы… Я лишь однажды видел Альбуса в состоянии жуткой депрессии. Он был пьян и разговаривал с Фоуксом. Я тогда только поступил на службу в Хогвартс и пришел по его вызову. А он был совершенно невменяемый и все повторял одно и то же.

– Что? – затаив дыхание, спросил Поттер.

– Мерлин тебя покарал за трусость Гел. – Четко проговорил Снейп: – Это были именно те слова. Альбус почти сразу вырубился тогда, и я подошел, чтобы накрыть его пледом. На коленях было фото молодого мужчины, а внизу подпись: Альбусу от Геллерта на вечную память.

– Кто бы мог подумать, что Дамблдор был геем… – хмыкнул Поттер.

– Тебя что, только это заинтересовало? Поттер, включи мозги! Если у Альбуса были отношения, закончившиеся болезненным разрывом и он помнил о них спустя столетие, то это значит…

– …что паролем может быть…

И они одновременно выпалили, смотря прямо на кованую дверь:

– Геллерт!

– Гриндевальд!

Пики на миг замерли, кони нетерпеливо переступали с ноги на ногу, прядая ушами, а всадники молчали.

– Не верно! Одна попытка, рыцари!

– Драккл тебя задери! Ты не мог просто промолчать? – взъярился Снейп.

– Какой смысл сейчас ругаться, Снейп? У нас последняя попытка и мы просто не можем облажаться. Не теперь! – Гарри вновь уставился на чеканку, отмахиваясь от Снейпа.

– Я предлагаю повернуть назад.

– Боишься, что черти поджарят тебя слишком сильно?

Снейп смерил Поттера ледяным взглядом и кинул:

– Самое время для шуток, мистер Ха-ха. Может быть тогда расскажешь мне, в чем будет смысл нашей гибели в случае неверно угаданного пароля? Магическую Британию мы не спасем, так как алтарь останется не найденным, сообщество лишится одного из самых сильных магов, а значит приблизит собственную гибель. Не лучше ли будет прожить остаток дней прежней жизнью, нежели…

– О, Снейп, – протянул Поттер, – уж от кого-кого, но от тебя я подобной трусости никак не ожидал. С каких пор ты боишься смерти? Ты, который бросался очертя голову в самое пекло, не жалея головы и сил? Что с тобой стало, а?

– Все мы стареем, Гарри, – тихо отозвался тот, – стареем и делаем некую переоценку ценностей. Я прожил десять лет с минимальным уровнем магии и выжил. Привык. Свыкся. Я нашел новые варианты приготовления лекарств, использовал маггловские рецепты, смешивал с простенькими заклинаниями. Это была моя жизнь. А сейчас… Ты сказал трусость? – Снейп склонил голову набок и усмехнулся: – Возможно, ты прав. Я боюсь. Боюсь в очередной раз даже подумать, что ты закончишь свою жизнь в тридцать лет. Что ты оставишь своего сына в одиночестве, без своей поддержки, без своей любви. Боюсь, что магическая Британия потеряет своего Героя…

– Магическая Британия? – нахмурился Поттер.

– Я. – Почти шепотом произнес Снейп. – Я потеряю своего Героя…

Они стояли и смотрели друг на друга, не в силах разорвать нить, что прочно натянулась между ними, не в состоянии оторвать взгляды, без возможности когда-нибудь это забыть…

– Я, кажется, вспомнил эту девушку. – Поттер проморгался и вновь повернулся к чеканке.

– Не тяни, говори же.

– Ты знал, что у Дамблдора была сестра?

– Брат, ты хотел сказать.

– И сестра. Мы на четвертом курсе попадали в Хог через таверну Аберфорта, так вот там на портрете была именно она и Дамблдор, не Альбус, сказал, что это их родная сестра.

Снейп смотрел на Поттера с некоторой растерянностью.

– Но почему Альбус никогда не упоминал об этом?

– Я не знаю, но Аберфорт разговаривал с ней так, будто бы она для него была всем.

– Имя ты знаешь?

Поттер сдавил виски руками, напрягая память. Что-то крутилось на задворках сознания, что-то знакомое, такое простое, но он никак не мог этого вспомнить.

– Ариана! Ариана! – Воскликнул Поттер, обращаясь к всадникам. Те на миг замерли, Снейп вцепился в волосы и застонал едва слышное «и-ди-от» и вдруг дверь жалобно скрипнула и начала отворяться. Медленно, дюйм за дюймом перед магами распахивался мир в тайны Альбуса Дамблдора…

Они входили внутрь с осторожностью. Пройдя столько испытаний, маги поняли: Дамблдор готов был пожертвовать всей своей силой, лишь бы сохранить в неприкосновенности каждый свой скелет.

– Уильям, как я же рад тебя наконец-то видеть, мой дорогой. Или… Подожди-ка, Северус? Какое забавное имя, потешное…

На стуле с высокой спинкой расположился седовласый мужчина. На губах его играла недобрая ухмылка, глаза светились ненавистью и сам он весь был будто бы переполнен злобой.

– Джо? – Снейп дышать перестал, не в силах поверить тому, что открылось его взору.

– Да, дорогой мой, это я, твой Джо, который вытаскивал тебя из запоев, лечил от депрессии, ухаживал, после якобы неудачного химического эксперимента, хотя мы-то с тобой знаем, что это была самая настоящая попытка отдать богу душу. Или кто там у вас? Мерлин? Один? Зевс?

– Мерлин… – на автомате ответил Снейп, продолжая во все глаза смотреть на своего партнера, что с ядовитой ухмылкой вещал сейчас о последних десяти годах его жизни. Все то, что он неистово желал забыть, спрятать, вычеркнуть.

– Мерлин… – Джо поднялся на ноги, расправил плечи и упер руки в бока. Гарри понял, отчего Северус выбрал для себя этого мужчину. Он был красив той самой мужской красотой, от которой не кружится голова, но на которую хочется смотреть снова и снова, каждый раз обнаруживая что-то новое, неизведанное. Он был словно раскрытая книга, но в то же время была в нем некая загадка. Взгляд карих глаз мог затопить волной тепла, но тут же облить горечью переженного, мерзкого кофе, черного и обжигающе горячего.

– Мерлин… А помнишь, Уилли, как мы восстанавливали твои умения в постели. И возможности… – смотря на Поттера, хмыкнул Джо, – ведь трахать себя ты не позволял по каким-то своим великим, блядь, соображениям, а трахать меня – не мог.

Снейп смотрел прямо на Джо, молча, признавая собственное поражение. Этот человек сделал для него столько, сколько никто в этом мире, а он его просто вычеркнул из своей памяти. Чувство вины стиснуло горло. Он, который презирал предателей, сам оказался ничтожеством, обманувшим доверие близкого человека…

– Скажи что-нибудь, Уилл? Или Северус? Признайся, что без меня тебя бы не было на этом свете, что ты цеплялся за меня, как за последнюю соломинку, неистово страдая по этому своему мальчику! Этот мальчик, да? Знаешь, я не дурак… – мужчина вплотную подошел к Снейпу и двумя пальцами вцепился в его подбородок: – Я сразу понял все, как только увидел твои глаза. Ты же чуть ли искрами не сыпал и слюной не капал на этого недоросля! И как? Сладка его задница? О ней ты мечтал все эти десять гребаных лет?

Джо обходил вокруг Снейпа, положив ладонь на его шею и чуть сжимая пальцы.

– Мне жаль…

– Тебе жаль? Тебе? Жаль? Кого? Может быть себя? Или этого молокососа? А меня ты вообще в расчет не берешь? Я тебя люблю, Уилл, и я хочу вернуть все, что было у нас с тобой. То, как мы жили до появления этого карлика, – выплюнул Джо, – то, как мы проводили вечера, ездили в горы, помнишь? Ты помнишь, как мы удили рыбу на реке, как готовили её на костре. Уилл, для тебя же это тоже много значило, ведь правда?

Джо тряс Снейпа за плечи, смотря ему прямо в глаза, а тот лишь болтался безвольной куклой в мужских руках, сильно зажмурившись.

– Молчишь? Молчишь… Что же, я предполагал это, поэтому…

– Значило. Это многое для меня значило, Джо, и я благодарен тебе за каждую проведенную со мной минуту, за каждый день, что ты терпел меня. За всё. За. Всё.

Снейп смотрел на партнера, пытаясь прийти в себя, осознать произошедшее, уничтожить в себе безумное чувство вины, что затягивало его все глубже и глубже.

– Вернись ко мне, Уилли, мы просто притворимся, что ничего этого, – Джо обвел рукой полутемное помещение, – не было. Мы вернемся домой и будем жить, как прежде. Ты и я. К чертям секс, к чертям болтовню соседей, да все уже привыкли. Просто вернись ко мне, потому что я… Я люблю тебя, как бы банально и смешно это не звучало от мужчины в моем возрасте. Но я люблю тебя и не хочу скрывать этого. Этот мальчишка… – Джо ткнул пальцев в Поттера даже не глядя в его сторону, – никогда, слышишь, никогда не даст тебе то, что дам тебе я. Десять лет, Уилли, это целая жизнь. По крайней мере, это огромный её кусок. Для меня – лучший, на самом деле…

Снейп кинул быстрый взгляд на Поттера, что стоял какой-то весь сгорбленный, с опущенными плечами и безвольно опущенными вдоль тела руками, и криво улыбался.

– Ты останешься? – Джо настойчиво обнимал за плечи Снейпа, а тот, стиснув пальцами переносицу, лихорадочно соображал.

– Но я…

– Ты должен остаться, иначе он, он не пройдет дальше. Твой выбор, Уильям. Ты – со мной и он будет жить, или ты – с ним, и вам обоим крышка.

– Я остаюсь, Джо. Поттер, уходи.

Гарри, до этого не осознавал, насколько его сердце бешено колотится. А сейчас, после холодных, брошенных вскользь слов Снейпа, он понял, что едва сдерживает себя, чтобы не врезать тому по лицу. После всего того, что они сказали друг другу!

– Хорошо. Прощай, Снейп.

Ответом его не удостоили. Поттер шел вперед, не оборачиваясь, не видя ничего перед собой, он был в какой-то прострации. Вмиг ему стало наплевать на все и на всех. На благо магической Британии, на благополучие друзей, даже на собственную жизнь… Он очутился в небольшой комнате, уютно обставленной, с одним глубоким, старый креслом, что было сильно истрепано временем, маленьким столиком на колесиках и большим столом вдоль стены.

– Ну здравствуй, мой мальчик. Думал, не дождусь тебя, и рад, что ошибся. Чаю?

Комментарий к

Фух, ребята, чето меня аж заколбасило от главы. А я уж чтю её в сотый раз, наверно. Что же с вами-то будет?

========== Часть 19 ==========

Поттер во все глаза таращился на своего бывшего опекуна и не мог вымолвить ни единого слова. Белоснежная мантия, столь же колоритная ухоженная борода, пальцы, усыпанные перстнями, и неизменные очки-половинки, из-под которых смотрели старческие усталые глаза.

– Предвидя твой вопрос, я умер и моё тело покоится в склепе. Это лишь моя магия, магия созданного мною мира. Моего кусочка тишины и благоденствия. Присаживайся, Гарри, нам есть что обсудить.

– Профессор, почему? – выдавил Гарри и присел на стул, что соткался из воздуха прямо перед ним.

Дамблдор устроился в кресле, сложил руки домиком и произнес:

– За все в этой жизни нужно платить, Гарри, тебе ли об этом не знать.

Поттера мучила жажда, он следил за тем, как Дамблдор пригубляет ароматный напиток из чашки и в блаженстве прикрывает глаза.

– А можно мне?

– Ох, мой мальчик, я сожалею, но нет. Не в моих интересах создавать тебе комфортные условия нахождения в моих комнатах. На самом деле у тебя осталось чуть меньше часа жизни. Так уж вышло, что я предугадал твое появление здесь и специально для тебя подготовил нечто совершенно особенное. Ты же избранный, а значит и твой уход должен будет стать венцом моего гениальнейшего плана.

Поттер во все глаза смотрел на безумца, что совершенно не походил на знакомого старика, который мило улыбался, кормил сладостями и внимательно выслушивал своих студентов.

– Профессор, откуда вы узнали, что я буду искать ваш тайник?

Дамблдор отмахнулся от него и небрежно поправил подол мантии.

– А я и не знал, лишь предположил, что с твоим нездоровым любопытством, ты однажды здесь окажешься. И не прогадал.

Старик был совершенно безумен. Его глаза горели лихорадочным огнем, губы – бледные и по-старчески морщинистые – были сжаты в тонкую линию, а костлявые, крючковатые пальцы, совершенно неуместно усеянные перстнями, казались лапами самого дементора. Поттер смотрел на это подобие мага и думал о том, что даже у волшебников к старости в голове что-то переклинивает.

– Альбус, зачем вы наложили на Северуса заклятие забвения?

Дамблдор растянул губы в ухмылке и покачал головой, полагая, что выглядит загадочно и игриво. Поттер вскинул бровь и покачал головой – бывший директор совершенно точно съехал с катушек.

– Ах, Северус. Он всегда был слишком проницательным и не в меру любопытным. Признаться, первое время я прочил его себе в помощники, надеясь, что он поймет всю грязь этого мира, всю несправедливость, и станет моей правой рукой, но потом я лишь разочарованно наблюдал за тем, как он тянется к чистой крови этих поганых родовитых семей, как пытается быть им ровней, как прогибается под них… Он подобрался слишком близко, за что и был наказан, всего лишь.

Дамблдор пригубил из чашки и улыбнулся Поттеру. Жажда мучила того все сильнее, слюна стала вязкой и почти не сглатывалась, мысли разбегались…

– Подобрался куда?

– О, мой мальчик, полагаю настала пора кое-что тебе рассказать. Знаешь, я устал. Дико устал держать эту тайну в себе. Это сложно быть в одиночестве, когда вокруг тебя сотни, тысячи неблагодарных магов, которые не видят ничего дальше собственного носа. Мне было чуть больше лет, чем тебе сейчас, когда я обнаружил местоположения главного алтаря Британии. О, что это был за день, Гарри! Магия кружила вокруг него, переливаясь всеми цветами радуги, вихри сил завораживали, это было незабываемое зрелище. Но это и убивало.

– Почему? – тихо спросил Поттер, пытаясь понять, сможет ли он воспользоваться беспалочковой магией.

– Потому что вся эта магия держалась лишь за счет чистокровных. Малфои, Нотты, Забини, Паркинсоны, Грингасс, Флинты, Вуды, Маккиноны – все они, эти выскочки, являлись остовом магии Британии. Они по большей части были бездарностями, и все, что у них было – это род. А задумывался ли ты когда-нибудь сколько магглорожденных магов стали знаменитыми исследователями, кто продвигал науки в магической Англии? Кто учил тех самых отпрысков чистокровных семей? Нет, полагаю, тебе, мой мальчик, было немного не до того. Так вот, полукровки, магглорожденные, обладающие уровнем магии не хуже родовитых волшебников – они, и только они взращивали новое поколение, занимались научными изысканиями, двигали нас вперед. Взять хотя бы Северуса. Полукровка, но с уровнем магии родовитого волшебника, а то и выше. И что? Предел его знаний и умений – преподавательская деятельность в Хогвартсе? О, нет, конечно нет. Он бы мог стать председателем гильдии зельеваров, мог бы получить не одну ученую степень, но знаешь что, мой мальчик? Он был всего лишь полукровкой. Он по своей родовитости не проходил на такие должности, хотя по уровню ума превосходил многих чистокровных.

– Профессор, но вы же добились невиданных высот. Вы стали одним из самых сильных волшебников своего века, директор самой престижной школы, к вашему мнению прислушивались, хотя вы тоже полукровка, так отчего же вы так не любите чистокровных?

Глаза Альбуса вспыхнули ненавистью. Гнев исказил черты старческого лица, скривив губы и сделав узкими глаза. Поттер всматривался в мага напротив, чувствуя, что разгадка близко, совсем рядом.

– А за что мне их любить? За то, что они отобрали у меня все, что я имел? Всех, кого я любил? Они уничтожили мою жизнь, разрушили её до основания, и смотрели, как я валяюсь на обломках своей жизни раздавленный и почти убитый. И смеялись. Потешались надо мной.

– Альбус, что произошло? – тихо, очень тихо спросил Гарри, видя в каком возбужденном состоянии находится директор.

– Ариана, моя милая девочка. Она была нашим с Аберфортом ангелом, мы практически и воспитывали её. Родителям приходилось много работать, чтобы содержать всех нас. Мы были бедны, как церковные крысы, но счастливы. Совместные ужины были великолепны. Отец был таким затейником. Он всегда придумывал что-то интересное, он был большим умницей, он много всего знал, многое умел, но он был…

– Магглорожденным… – закончил Поттер. Альбус смотрел на него с грустной улыбкой.

– Она не ходила на прогулки в одиночестве. Либо со мной, либо с Аберфортом. В этот раз был черед брата с ней гулять, а он… Он проводил какой-то эксперимент и не пошел с ней. Ей было десять, и в тот день она исчезла…

Поттер сглотнул те крохи слюны, что еще оставались во рту и нахмурился.

– Как исчезла?

Альбус задумчиво водил по сухим узким губам, смотря невидящим взором в одну точку.

– Мы нашли её спустя неделю. Магия полностью сохранила её тело – маленькое избитое тело, покрытое кровью, синяками. Её личико было искажено муками боли. Маггловские твари убили её. Просто забили насмерть, как овцу на рагу. Уничтожили её. Она пыталась защищаться, стихийно выбросив магию, которая до этого в ней спала. Это и стало её погибелью…

Горло Гарри перехватил спазм ужаса, а глаза бывшего директора были наполнены слезами. И хоть ни одна капля так и не скатилась по сухой старческой щеке, столько боли Гарри не видел ни у кого и никогда.

– Из её маленького тела вырвалась магия и напугала этих тварей настолько, что они её убили, а магия, магия ничем не помогла, лишь сохранила для нас её тельце…

Поттеру в нос ударил жуткий запах тлена и к горлу подступила тошнота. Он не мог понять откуда взялся этот тошнотворный «аромат» и зажал нос пальцами, чувствуя как глаза наполняются слезами от рези.

– Она по сей день прекрасна… Посмотри на Ариану, Гарри, моя маленькая девочка до сих пор со мной.

К нему приближалось маленькое тело, точнее скелет с обрывками остатков ткани, бывшей когда-то платьем, или кофтой. Провалы глаз и губ выглядели ужасно, тонкие кости рук, ног были изломаны и лежали криво, будто бы какой-то непутевый студент неправильно собрал скелет…

– О, Мерлин, Альбус, почему вы не похоронили её?

То, что было Дамблдором, поднялось с кресла и замерло около тела. Он водил рукой по несуществующим волосам, безумно улыбаясь, якобы держал в ладонях тонкие фаланги пальцев и поправлял платье. Или юбку, которой тоже не было…

– Разве она не прекрасна?

«О, боже…» – воззвал Поттер, продолжая зажимать нос пальцами. Видимо, пока Альбус был жив, тело поддерживалось в состоянии стазиса, а после его кончины чары не обновлялись и вот результат.

– Она мертва и её тело, её душа просит захоронения, профессор.

Поттер сделал попытку убедить безумца в неправильности происходящего и тут же получил брошенное заклятие связывания. Его горло перехватил тугой металлический жгут и стиснул так, что он едва мог сделать вдох.

– А ты полагаешь я этого не знаю? Но эта девочка для меня, как напоминание о той миссии, которую я очень скоро, наконец, завершу окончательно. Я шел к этому всю свою жизнь, и конец близок. Знаешь, Гарри, – Дамблдор стоял над задыхающимся Поттером и гладил его по голове, – я бы наслаждался победой еще десять лет назад, когда был уверен в том, что вы, мои мальчики, выполните то, что вам было предначертано судьбой.

– Судьбой? – прохрипел Поттер.

– Хорошо, мной. Хотя, это одно и тоже…

Дамблдор взмахнул рукой и жгут распустился, оставаясь все еще на шее. Поттер ощущал свою магию и понимал, что Альбусу, точнее тому, что было Альбусом, не удастся причинить ему вред, его магия выжидающе замерла, готовая отразить следующее нападение. Гарри сконцентрировался, заставил все внутри себя успокоиться и приготовиться к атаке. Он чувствовал, что разгадка близка, он почти мог потрогать её руками и не имел права упустить эту возможность. Невербально Поттер послал заклятие очищения воздуха от тошнотворного трупного запаха и произнес:

– Вы решили уничтожить всех магов только за то, что вашу сестру убили маггловские мальчишки? Профессор, где же связь?

Альбус сверкнул глазами, скривился в злой гримасе и выплюнул: