Текст книги "Как зайти слишком далеко (СИ)"
Автор книги: Eleven005
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
========== Первая костяшка Домино ==========
Её стеклянные и покрытые белой пеленой голубые глаза, были апатично устремлены в небо. Белокурые волосы разбросаны во все стороны, а руки уложены крестом на груди. Она была легко одета для такого промозглого утра, и всё же… Одета. Джинсы застёгнуты, и даже на клетчатой рубашке все пуговицы располагались на своих местах. Закрой ей глаза, и можно было бы подумать, что она просто уснула на этой лавочке… если бы только не её ужасающий глубокий порез от уха до уха.
Вокруг тела Амелии не переставая щёлкали фотоаппаратами, где-то беззвучно крутилась красно-синяя мигалка полицейской машины, улицу оцепили жёлтыми лентами, пока на небе всё сильнее сгущались тучи.
– Кто мог сделать такое? – качая головой, ужасалась одна из молоденьких криминалисток.
– Мало что ли на свете маньяков? – саркастично кинул ей в ответ старший детектив Андерсон, который решил взяться за это дело. Для него трупы уже давно перестали носить характер бывших людей. Мясо есть мясо. Он уже их столько навидался к своим сорока семи годам, что в его сердце попросту не осталось места на банальное сочувствие. Смысл имели только семья, где всё, увы и ах, далеко не радужно, и загадки. Загадки он любил, а если уж и дело заковыристое попадалось, то он его сразу себе забирал.
– Ну что там, долго ещё ждать вашего эксперта? – поинтересовался Андерсон у криминалистки. Та, смущённо почесав затылок, лишь пожала плечами. Её коллега был мастером своего дела, но очень уж эксцентричным. Он обещал по телефону, что вот-вот приедет, но опаздывал уже на двадцать минут. Детектив заметно нахмурился. Ему нужны были ответы как можно скорее, желательно до того, как тело девушки начнёт смердеть мертвечиной, или хотя бы до того, как пойдёт дождь.
***
Доктор Джеймс Стил, как раз, в это время выходил из своей старенькой серенькой хонды. Для пятидесятилетнего он выглядел слишком молодо: крашенные волосы, гладковыбритый подбородок, ухоженные брови и подтянутая фигура. Никто кроме его молодой коллеги Мэйс не знал, что под всей этой качественной иллюзией скрывались седина и морщины.
Сегодня Джеймс был сам не в себе. Утром он слишком рано проснулся из-за очередного кошмара, а потом ещё и Мэйс позвонила и потребовала его присутствия на месте преступления. Она ведь прекрасно знала, как он не любил куда-то выезжать. Этим она обычно занималась, а он просто сидел в своей лаборатории и делал множество анализов и тестов.
Мэйс приветливо помахала ему рукой, стоя возле детектива. Она была латиноамериканкой с копной кудрявых волос и жемчужной улыбкой. Окончила учёбу год назад, и её, не без пользования тайных связей в суде, приняли в команду лучших судмедэкспертов этого штата. С тех пор Мэйс то и дело впадала в шоковое состояние. Мало что ли трупов на практике видела, или её образование ей просто купили? Джеймс был твёрдо уверен, что третьего не дано. Хотя в плане услужливости Мэйс была незаменимой. В её голове хранилось огромное количество информации, и она никогда не отказывалась поболтать. Отчасти из-за этого Доктор Стил отвёл ей роль криминалистки на выезд.
Всё было прекрасно, и Доктор, казалось, нашёл тот заветный покой, полагающийся ему в последние годы перед желанной пенсией. Однако сегодня что-то пошло не так. В голове опять промелькнул тот кошмар, где Джеймс шёл по кровавой дорожке в темноте по улице с каменным сердцем внутри.
Ключи от машины выпали из рук, и ему пришлось за ними наклониться. Небо нахмурилось ещё пуще, и от его серости нельзя было определить, утро сейчас или уже вечер.
– Наконец-то вы приехали! – напугала его Мэйс, стукнув рукой по капоту хонды. Джеймс вздрогнул, его сердце чуть в пятки не спряталось. Его коллега, как обычно, улыбалась во все тридцать два зуба, но в глазах Джеймс отчётливо видел подтекст. Она что-то узнала?
– Мэйс! Не пугай меня так больше, – хватаясь за грудь, спокойно просил её доктор своим неповторимым, очаровывающим, сиплым голосом с британским акцентом.
– Вы не поверите что произошло! – заявляла Мэйс, провожая своего коллегу внутрь оцепленного участка. Она продолжала что-то тараторить, но её голос расфокусировался, ибо самому Джеймсу стало вдруг очень плохо. Сердце ныло всё сильнее с каждым проделанным шагом.
Он почуял запах крови, увидел красные линии на кирпичной дорожке. Ветер взвыл, загудел и чуть было не снёс таблички около улик. Щёлкали звуки фотоаппаратов. Перед ним предстала та же картина, что и перед всеми: лавочка, девушка на ней, рана на шее. На миг ему почудилось, что там лежала его давно сбежавшая дочь, ныне числящаяся как мёртвая. Внутри больно кольнуло и тут же отпустило. Нет, это была не она. Не она, слава богу. Бледное лицо жертвы было более угловатым и острым, а фигура уж очень худой.
В этот миг громким единичным кашлем дал о себе знать старший Детектив Андерсон. Его скептический взгляд о многом поведал Стилу, и стало предельно ясно, что полицейский недолюбливал его. Вот только почему?
– Может, мы уже начнём?
– С удовольствием, – натянув приторную улыбку, согласился Стил. Детектив на это только сильнее нахмурился, узнав в этих самодовольных зелёных глазках тот же азартный блеск. Доктор прошёлся вдоль и поперёк места преступления, а затем неожиданно спросил.
– Чувствуете?
– Что? – поинтересовалась Мэйс.
– Запах, – уточнил Джеймс.
– Это кровь и гниль! – закатывая глаза, заявлял детектив.
– Нет, ну что вы! Я вовсе не об этом. Он более сладкий, и более… Н-да, точно, это запах вишни и банана.
– Какое открытие! Жертва пользовалась духами! – прокомментировал Андерсон в наивысшей степени сарказма.
– Это не духи, Детектив, – поправил его Доктор. Затем нос этого кривляющегося эксцентрика заметно напрягся. Криминалист наклонился прямо к запястью девушки и тщательным образом обнюхал его.
– Ох, ради всего святого! Можете просто назвать мне орудие убийства?
– Ваше нетерпение не делает вам чести, – иронично отвечал Стил. – Жертве не больше восемнадцати лет, её убили посредством рассечения шейной артерии. Очень точная и одновременно грязная работа.
– Как это? – не понимал Андерсон.
– Видите края этой раны? Они рваные для прямого лезвия. Убийца работал затупившимся клинком с зубьями, но при этом очень точно.
– Ну наконец-то…
– Это ещё не всё, – прервал он Детектива, резко выставив перед собой палец. – Жертва умирала не здесь – слишком мало крови на тротуарах. Её сюда принесли! И судя по тому как были уложены её руки, я бы сказал, что убийца выставил свою работу напоказ.
– Ох, неужели и вправду маньяк? – ужаснулась Мэйс.
– Что-то ещё? – раздражённо поинтересовался Андерсон.
– На левом запястье синяк. Возможно она боролась. На пальце кольцо, которое она носила не так долго. Хммм… и этот запах…
– Так, всё! Увозите тело! – приказывал детектив. – И так за зря вас почти полчаса тут ждали.
– У вас уже есть правдоподобная версия? – предположил Джеймс, но пока Андерсон не открыл свой рот, отмёл все маловероятные. – Это не изнасилование, так как на одежде нет следов крови жертвы. Не ограбление, так как кольцо всё ещё на пальце. Остаётся два варианта: предумышленное убийство из личных побуждений, либо…
– Серийное убийство, – мрачно договорил за него Детектив.
За такую сообразительность Доктор одарил его своим коронным взглядом «с языка снял». Затем они начали упаковывать тело и увозить его на каталке в труповозку. На небе прогремел гром, и все поняли, что вовремя повезли тело. Мэйс всё не давала покоя одна сказанная Джеймсом фраза.
– Погодите, а причём тут следы крови на одежде и изнасилование? Я думала, судмедэксперты ищут в таком случае следы спермы.
– Не нужно быть гением, чтобы понять логику насильников-душегубов. Ты видела то, в каком аккуратном состоянии её одежда? Насильники не церемонятся с тряпками своих будущих жертв. Либо преступник переодел жертву, что маловероятно, учитывая столь обильное кровотечение, либо не насиловал. В первом случае остались бы следы крови на одежде и, следовательно, отпечатки.
– А если он переодел её до того, как убил? – предположила Мэйс.
– В таком случае – тем более. Стала бы ты терпеть то, как тебя раздевают, насилуют, а затем одевают? Даже если она в этот момент не брыкалась, вряд ли убийца был в том состоянии, чтобы суметь застегнуть ей все пуговки. Как и она, если он заставил её переодеться самой.
– И всё же, вдруг вы не правы? Вдруг мы произведём вскрытие и обнаружатся следы изнасилования?
– В таком случае, мы будем иметь дело непросто с маньяком, но ещё и с крайне педантичным психом, который продумывает все свои действия наперёд. Такого нашему глубоко уважаемому Андерсону не поймать. По крайне мере без моей помощи.
Мэйс тихо усмехнулась. Она уже привыкла к высокомерию своего босса и не обижалась, когда он намеренно или ненароком задевал её чувства. Джеймс же и вовсе со своим уровнем IQ не имел привычки считаться с чужим мнением. С тех пор как его дочь сбежала десять лет назад, Доктор больше не видел смысла проявлять к кому-либо своё дружелюбие. Даже жена по итогу не выдержала и решила пару недель отдохнуть на Гавайях. Правда эти «пара недель», уже, как месяца три не прекращались.
Труповозка остановилась, и вскоре Доктор Стил с ассистирующей ему Мэйс произвели полномасштабное вскрытие тела. Помимо синяка на запястье и раны на шее у жертвы не было больше никаких увечий. Пара шрамов на коленках, повествующих о её богатом детстве, проколотые уши и всё. В остальном кожа белая и гладкая как мрамор.
– Какую красавицу зарезали… – с жалостью в голосе прокомментировала Мэйс.
– А будь она уродиной, тебе было бы меньше её жаль?
– Нет! Я имела ввиду… – засуетилась его ассистентка так, что аж скальпель выронила. Стилу нравилось порой вот так вот выводить её из равновесия. А то больно уж жизнь её сладко стелется. – А… забудьте.
Внутренности были в полном порядке. Рабочее сердце, розовые лёгкие, желудок без язв, хотя его содержимое многое поведало Джеймсу. Оно пахло дешёвыми крекерами вперемешку со спиртным. Тут не нужно было быть Шерлоком, чтобы понять в каком состоянии была печень жертвы на момент её смерти. И всё же, ради отчётности Доктор послал Мэйс делать тест с кровью девушки.
Он уже хотел было спокойно зашить её, как вдруг переместился во времени. Джеймс сначала не понял этого. Он очутился возле микроскопа, рассматривая то, что было под ногтями жертвы и, поглядев на часы, с ужасом осознал, что начисто забыл весь прошедший час. К нему внезапно подошла Мэйс и, поздоровавшись, коснулась плеча Доктора. Тот опять вздрогнул от неожиданности.
– Я с результатами…
–Мэйс, ради всего святого!
– Простите, я опять вас напугала?
– Что там с кровью? – поинтересовался Стил. Лицо его ассистентки озадачилось.
– С кровью? Мы же уже разговаривали об этом, нет? Вы ещё послали меня сделать рентген её коленей. Вот, я принесла слайды.
– Ах да… её колени, – притворно вспомнив, Джеймс взял флешку, воткнул её в ближайший компьютер и с острым любопытством стал искать аномалии в костях жертвы.
Это был не первый раз, когда Стил обнаруживал у себя провалы в памяти. Вот сегодня с утра он опоздал просто потому, что не мог нормально собраться. Водить старенькую хонду было всё труднее и труднее с каждым днём, ибо из головы вылетали элементарные вещи вроде «на какую педаль жать?»
Все подобные крошечные детали вдруг стали столь значимыми и пугающими, что Доктор решил не дожидаться интервенции со стороны начальства и сходить на выходных к врачу. Только бы не забыть об этом…
========== Золотой час ==========
Коул едва-едва успевал на подработку. Сегодня ночью он должен был быть барменом на рейве в заброшенном здании. Солнце уже садилось за горизонт, и всё же, он не мог упустить свой золотой час, чтобы запечатлить мёртвого голубя на тротуаре.
Занятие фотографией стало его страстью. Он везде таскал свой фотоаппарат и при любом удобном случае щёлкал им всё, что приглянулось. Мёртвый голубь, например, был примечателен тем, как на него падал свет закатного солнца. Яркие лучи придавали перьям такой насыщенный окрас, что казалось, будто это вовсе и не голубь, а попугай.
Парень приставил к видоискателю свой светло-голубой глаз, покрутил диск объектива, чтобы приблизить картинку, и когда он увидел голубя более детально, в груди похолодело. Коул не сумел нажать на кнопку и сделать фото, внутри всё взбунтовало. Тем временем крылья мёртвого голубя, дрожащие на лёгком ветру, заалели ещё сильнее. В воздухе можно было учуять тонкий запах помойки, а до ушей доносилось жужжание мошкары. На душе стало вдруг мрачно и тоскливо, будто бы Коул оказался на чьих-то похоронах.
Внезапно голубь начал шевелиться, что серьёзно напугало парня. Из-под него лужицей растекалась кровь, обагряя пыльный камень тротуара. Фотограф, быстро поднявшись на ноги, дал от туда дёру. Его сердце уже давненько так быстро не билось. По крайне мере от страха.
Примчавшись на рейв, его встретил Дэнис – по факту его босс, но на деле же просто старый друг, нашедший для Коула работёнку.
– Ты опоздал, – хмуро подметил Дэнис, подавая блондинчику Коулу его рабочий фартук.
– Да там просто…
– Что, пробки? Ты же ездишь на велосипеде!
– Прости, я как всегда проспал, – надевая форму, отвечал Коул.
Место рейва гремело от шума неразборчивой музыки и пьяных криков подростков. Идея создать здесь мини-бар пришла в голову Дэнису, ибо выпивки на таких мероприятиях всегда не хватало. Наскоро сколотили из лишних досок стойку, наняли пару бугаёв охранять всё это и запустили торговлю. На случай незваных гостей в форме полицейских Дэнис придумал фишку с не разгружаемыми сумками. Мол, если нагрянут, то сразу хватай и беги. Поймают – мало того, что тебе не поздоровится, так ещё и должен останешься за выпивку.
Работа рисковая, но Коулу выбирать не приходилось. Либо так, либо возвращаться к старому. А уж там-то риска хоть жопой ешь. Адреналина на всю жизнь хватит.
– Знаешь, оно и к лучшему, что ты опоздал, – вдруг сказал Дэнис.
– Что-то случилось? – тревожно предположил Коул. Его зрачки уменьшились, хотя обстановка тут царила тёмная.
– Тебя какой-то парень искал. Жуткий такой, высокий, с широченными плечами и злющими глазами. Я сразу просёк, что он не просто морду тебе набить собрался, так что сказал ему, что ты не работаешь здесь сегодня. Он вот недавно ушёл. Удивительно, что ты с ним не разминулся.
– А смснуть мне никак нельзя было? – с ноткой упрёка спросил Коул.
– Да я собирался, а ты уже тут как тут. Вот и говорю…
Коул только сильнее напрягся. Ему стало жарко, и поэтому он снял свою белую шапочку, которую всегда носил, выставляя всем на обозрение тёмно-русые корни волос.
Да, он любил осветлять голову раз в месяц, носить одну серебряную серьгу, светить татуировкой черепа на плече и не стесняясь демонстрировать свою сексуальную ориентацию. Так он проявлял свою индивидуальность внешне. Что до духовно-нравственной стороны, то тут Коул не считал себя кем-то особенным. Слишком много лет ему стукнуло, чтобы всё ещё ходить в розовых очках. Двадцать шесть – это всё-таки какой-никакой, а срок.
Тем временем на ясное ночное небо взошла полная луна. Музыка стала чуть тише, а валяющихся в отключке гуляк – чуть больше. Коул ощутил странное спокойствие и тревожные мурашки, пробегающие вдоль спины. Эта ночь была затишьем перед бурей…
***
В этой комнате холод всегда доминировал над теплом. Стальная стена, изрешечённая ячейками хранения тел, лишь нагнетала обстановку. Тишина с тихим жужжанием накалённых ламп была куда хуже прорезающего плача женщины с белым платком в руках. Она вся дрожала, прижималась к пухлому мужу, сморкалась и долго не решалась подойти к ней.
– Вы узнаёте её? – спросил Джеймс.
– Да. Это она. Наша девочка, – смахивая поток слёз, отвечал мужчина. Его круглое лицо было багрово-красным, в то время как жена, наоборот, была бледнее декабрьского снега. Своей трясущейся рукой она прикоснулась к лицу дочери, склонилась над нею, а затем крепко прижалась губами к её лбу.
– Господи, кто же сделал это с тобой? – горько вопрошала она в пустоту.
Криминалист в этот миг лишь мрачно хмурился, предвкушая тонну бумажной работы. Он таких картин за всю свою жизнь повидал немало. Кто-то в этой комнате даже падал в обморок от увиденного или истерично смеялся, одержимо тараторя, что всё это чистой воды розыгрыш.
Так или иначе, а работа стоять не должна. На улице разгуливал убийца, и то, что личность жертвы теперь опознана хоть как-то да упрощало дело. Джеймс, несмотря на то, что время клонилось к полуночи, вызвонил Детектива Андерсона и сообщил ему имя жертвы.
– Её зовут Амелия Бейкер. И вчера она так и не явилась домой ночевать.
– Родители ещё там? – спросил Детектив.
– Мистер и миссис Бейкеры всё ещё здесь. Мне направить их к вам?
– Сам к ним подъеду, – твёрдо заявил Андерсон. – Заодно передашь мне отчёт о вскрытии.
– Сбавьте-ка командный тон, Детектив. Я на вас не работаю! – саркастично огрызнулся Стил, но в ответ услышал лишь гудки.
Ещё только в первый раз взглянув на тело, Джеймс уже тогда знал, что Амелия умерла вчера ночью. В отчёте он указал точное время её кончины – от часа до двух. Но вот на вопрос «где умерла жертва?», он скромно пожимал плечами. Джеймс был точно уверен, что Амелию перенесли, но вот откуда – загадка. Под ногтями обнаружилась красная краска для стен. Такую много где использовали, но вот в совокупности кирпичной крошки, обнаруженной у жертвы на подошве, редко. При ней не было ни документов, ни сумочки, хотя в заднем кармане джинс имелись мелкие купюры.
– …советую искать красный дом с кирпичной дорожкой, – говорил он Андерсону.
– Сам уж как-нибудь разберусь, – грубо, вырывая копию отчёта, отвечал Детектив. В его тёмно-карих глазах Стил всё так же ощущал острую неприязнь, однако, на этот раз к ней примешалась не то зависть, не то уважение к криминалисту.
– Её вещи будут в этом доме. Найдёте их – несите сразу ко мне!
– С чего это вдруг?
– Полагаю, в ночь убийства она была на вечеринке.
– Это и дураку ясно, судя по количеству спиртного у неё в крови, – сказал Андерсон.
– Скорее всего вечеринка была в том доме с кирпичной дорожкой. Амелия напилась, вышла просто подышать свежим воздухом, оставив при этом свой рюкзак или сумку в доме. И тут-то маньяк её и схватил.
– Ну допустим, – предположил Детектив. – Тогда в сумке мы найдём её телефон, а там и переписки, и последние звонки. Это не к вам. С чего мне тащить вещи жертвы к криминалисту?
– Подозреваю, там можно найти не только её телефон и косметичку, Детектив. Возможно там обнаружатся запрещённые вещества.
– Откуда такие предположения? Амелия на мой взгляд не кажется мне наркоманкой.
– Как и мне, – согласился Джеймс. – В её крови нет наркотиков, но это не означает, что их не было на той вечеринке. Вы же знаете этих подростков, не так ли? Косяк здесь, косяк там. Что в этом дурного? Только вот вдруг, допустим, Амелия кого-то застукала? Кого-то не с маленькой буквы. Понимаете, к чему я клоню?
– Понятно, – дошло до Андерсона. Его брови поднялись от озарения, и он не упустил шанса поведать об этом. – Она могла пригрозить кому-то рассказать об этом, может даже схватить наркотик как доказательство. А это уже мотив для убийства.
– Но всё это пока что в графе «может», пока мы тут предполагаем, убийца разгуливает на свободе.
– Точно. Сейчас надо заняться насущными делами и расспросить родителей жертвы. Где они сейчас?
– Сидят в приёмной, – ответил Доктор.
– Поприсутствовать не желаете? – предложил Андерсон.
– Не желаю ли я? Да я просто обязан там быть! – заявил он, на что Детектив робко усмехнулся.
– Просто интересно, как вы будете всё подмечать, находясь уже в моей стезе.
Мужчины прошли в приёмную, где обнявшись, подвывали Бейкеры. Мать Амелии по имени Сьюзен, уже насквозь пропитала слезами свой платок. Её тёмно-русые волосы расплелись из высокого узелка и прилипли к мокрым щекам. Отец в это время лишь кусал свои пальцы, да поглядывал на часы. Его нога не прекращала отстукивать какой-то странный ритм.
– Соболезную вашей утрате, – учтиво сказал полицейский. – Я, Детектив Андерсон. Не могли бы вы уделить мне пару минут и ответить на мои вопросы?
– Конечно, – шмыгая носом, отвечала Сьюзен. Она оторвалась от мужа, встала с места на пару с ним. Затем, поправив свой пиджак и волосы, протянула руку и представилась. – Я Сьюзен Бейкер, мать Амелии.
– Я Патрик Бейкер, её отец, – добавил пухлый мужчина.
– Скажите, вы хорошо знали свою дочь? – спросил Детектив, вытащив свой блокнот для заметок.
– Как может родитель полностью знать собственного ребёнка? Особенно подростка, – отвечал Патрик. – Мы знали её настолько, насколько она нам позволяла.
– И вы не замечали в ней никаких странных отклонений в последнее время?
– Нет, она… она вела себя как обычно, – сказала мать жертвы.
– А не мог ли кто-нибудь желать зла вашей дочери?
– Нет! Её все любили! – заявила Сьюзен, крепко сжав свой платок. – Амелия всегда была дружелюбна со всеми. Никому и в голову прийти не может… не могло, чтобы поступить с ней так.
– Ну, как видите – кому-то всё-таки пришло, – прокомментировал Джеймс. – Убийства свершаются не только на почве ненависти. Какой-нибудь псих, например, может счесть, что, убивая людей, он их спасает.
– Да что вы такое несёте? – возмущался отец Амелии.
– Простите его, – встал между ними Детектив. – Он всего лишь судмедэксперт. И всё же… он прав. У вашей дочери был бойфренд?
– Был… кажется, – отвечала мать. – Но он славный парень.
– Как его имя? – немного резко спросил Андерсон.
– Эрик… Робинсон, – в её голосе звучала неуверенность, и всё же этот ответ был лучше молчания.
Детектив кивнул, записывая имя первого подозреваемого, а затем, ещё раз выразив свои соболезнования, предложил подвезти их до дома. Бейкеры мягко отказались и уехали оттуда на своём буром пикапе.
– Эх-х, надеюсь они позвонят, если что-то вспомнят.
– Я бы на это не слишком рассчитывал, – хмуро сказал Джеймс.
– Ты что-то заметил?
– Я же не слепой в конце концов. Думаю, и ты заметил верные признаки того, что Патрик Бейкер уже давно и сильно пьёт.
– Это верно, – соглашался Детектив. – Его глаза и походка говорят об этом. Неужели ты считаешь, что алкоголизм отца причастен к смерти Амелии?
– Разве это звучит нелогично?
– Всё равно мне не нравится то, куда ты клонишь, – сказал он. – Так или иначе, а на завтра у меня планов доверху. Надо найти этот твой дом и навестить Эрика Робинсона.
– Не забудьте про сумку Амелии, – напомнил криминалист.
Хотя Доктору Стилу и самому не давало покоя это дело, у него на завтра были свои планы. Мэйс этим вечером, перед тем как уйти домой, записала своего босса к врачу через интернет. Запись была назначена на раннее утро, и Джеймс отчаянно молился, чтобы не опоздать или не забыть про неё. На всякий случай он даже оставил маркером пометку у себя на запястье, а также завёл три будильника.
***
Странным было не то, что Джеймс проснулся вовремя в этот день, как и то, что он не забыл о записи. Странным оказалось то, что несмотря на водостойкий маркер, метка на его запястье утром стала размытой. Будто кто-то специально хотел её стереть, но не успел вывести до конца. Жуткости к этой мелочи прибавил ещё и очередной кошмар, который забылся к утру. Джеймс не мог вспомнить подробности, но неприятный осадок на душе всё равно остался. Настроения куда-то идти вообще не было. Усталость подкосила уже при первых нотах трезвонящего будильника.
И всё же, умывшись и собравшись, он пересилил лень и поехал к врачу. Солнце ещё дремало в этом промозглом и сухом ноябре. Снега кот наплакал, так что пока улицы пестрили заледенелыми лужами до основания.
Джеймс сразу вошёл в кабинет врача и поздоровался со своим старым однокурсником. Роберт Кин ещё тогда, в студенческие годы не был красавцем. Они с Джемсом особо не общались до тех пор, пока половина потока не отсеялась к четвёртому курсу. Сейчас этот мужчина, больше напоминающий сгорбленного старого добермана, сидел уткнувшись в медкарту Стила и время от времени задумчиво мычал. Его раскосые чёрные бусины глаз, обычно излучающие дикую неприязнь, сейчас были как никогда печальными. Это обеспокоило Джеймса. Таким он никогда ещё не видел Роберта.
– Рассеянность, дезориентация во времени… Провалы в памяти. Ну что ж… Всё сводится к одному.
– Ох, ради всего святого, Роберт! – хлопнув ладнями по коленкам, Джеймс встал с места. – Я и сам уже догадываюсь, что со мной происходит. Просто скажи это!
– Я подозреваю Альцгеймер.
– Тогда сделай что-нибудь! – размахивая руками, требовал криминалист. Врач же тем временем поднял брови домиком, сгущая глубокие мимические морщины, а затем неуверенным тоном ответил:
– Н-но ты же понимаешь, что это не лечится? Тем более, что для точного диагноза нужно ещё пройти обследование. Сдать кровь, спинномозговую жидкость, проверяться не только у меня, но ещё и у психотерапевтов, невропатологов и ещё много у кого.
– У меня нет на это времени. Я же, мать его, судмедэксперт! У нас там тело лежит, мне нужно поймать убийцу!
– С такой болезнью ты никого не поймаешь, – уже более уверенно и спокойно утверждал Роберт. – Тебе необходимо лечь в больницу на обследование. Если хочешь, я могу даже сам тобой заняться. Позвоню кому надо, договорюсь о VIP-палате и у тебя будут лучшие условия!
– Но это же… Это же несправедливо, – жалобно заявлял Джеймс, усевшись обратно на кресло. – Почему я? Почему именно сейчас? Я… Я ещё не готов к старости. Я ещё хочу пожить!
– Джеймс, мне очень жаль, – сочувствующе протянул Роберт. – Остаётся только надеяться, что я ошибаюсь…
– Такие как мы с тобой не ошибаются! – злостно прошипел Стил. Его руки сжались в кулаки, и у него появилось дикое желание что-нибудь сломать. В груди всё бурлило, но он вовремя осознал, что этот импульс всего лишь очередной симптом данного диагноза. – Мне нужно время, Роберт. Я обещаю, что как только разберусь с своим последним делом, то сразу лягу на обследование.
– Не затягивай. Альцгеймер только поначалу кажется невинным заболеванием, но потом всё заходит настолько далеко, что ты уже не помнишь имён своих родных.
Эта фраза добила Доктора Стила, и выходя он уже откровенно смахивал крошечные слезинки со своих зелёных глаз. В нём поселился ужас. Нет, не страх стать кому-то ненужным, или того хуже, чьей-то обузой. Он боялся потерять в себе то единственное, что двигало им на протяжении всей его карьеры. Имя той, кого он безмерно любил и ради кого работал, как проклятый. Имя своей дочери – Нэнси.
========== Мятно-вишнёвый туман ==========
Коул пересчитывал деньги, сидя возле велосипедной стоянки. Он с раздражением понимал, что ему, как всегда, не хватает даже на самые необходимые вещи. Машину он себе позволить не мог, да и велосипед требовал недешёвого обслуживания. В бумажнике он нашёл визитку от одного мутного типа. Извращенца, как пить дать. Предлагал устроить фотосессию, но вот что под нею подразумевалось понять не составило труда.
Коул знал, что он красив на лицо и фигуру, ему часто предлагали стать моделью. Иногда он даже соглашался на подобную подработку, да только вот на длительные контракты подписаться было западло. Подобная работёнка – огромная ответственность. Мало того, что про сон можно было забыть, так ещё и конкуренция будь здоров.
Сейчас, правда, деваться некуда. Либо Коулу придётся отказаться от еды ради лекарств, либо от лекарств ради еды. А на фотосессии можно будет беспалевно пожрать на халяву.
– Решено! – со вздохом огласил он, набирая номер этого типа.
Встречу назначили сегодня в обед. И пока она не состоялась, необходимо было привести себя в порядок. Да и Амелии позвонить не помешает, а то она в прошлую их с Коулом встречу была сильно подавлена и даже убежала от него со слезами. Парень по дороге домой набрал её номер, но ему никто не ответил. В голове пробежали странные мысли, а на сердце упал тяжёлый камень. Неужели Амелия всё ещё злилась? Или с ней что-то случилось?
Коул быстро освободился от дурных мыслей освежающим холодным душем. Квартира была не его, а более успешных друзей, которые разъехались по командировкам, а его оставили приглядывать за растениями и за рыбкой. Сам парень, можно сказать, официально был бездомным. Жил где приходится, зарабатывал где получится. В общем, вертелся в этой жизни от белой полосы до чёрной и от чёрной до белой.
Перед уходом он отправил Амелии смс. Принарядился в красную клетчатую рубашку, джинсы с рваными коленками, потёртые кеды, а сверху напялил тёплую куртку с меховой подкладкой. На голове, как обычно, красовалась белая вытянутая шапочка.
В квартире, куда его пригласили, находился только один человек – фотограф Грег Мартин. Коул этому был вообще не удивлён. Мужчина выглядел очень мерзко: отросшее пузо во все сто двадцать килограмм, пальцы-сосиски, густая чёрная борода и того же цвета берет, скрывающий его лёгкую залысину. На карих маленьких глазах, посаженых очень близко, сидели тёмные зеркальные очки. Сама квартира не блистала уютом и была столь же уродливой, сколь и её хозяин: грязный линолеум с рассыпанной повсюду землёй, от стен отклеивались старые обои с жёлтыми разводами. Удивительно, что этот фотограф хоть на что-то мог заработать. Хотя в голове проскользнула мысль, что эта квартира являлась для Грега запасной. Той, где он проводил «ознакомительные вечера» со своими будущими моделями. Кстати о самом фотографе…
Паренька аж передёрнуло от его вида. Он с трудом скрыл своё отвращение к этому типу и присел на диван. Грег, одарив Коула хищным взглядом, предложил ему выпить для начала.
– Я не пью, – деликатно отказался он.
– Да брось. Что плохого в одном бокале вина? – спросил фотограф своим мягким голосом. Сказать ему о своих подозрениях на счёт содержимого в бокале Коул посчитал примером грубого поведения. С другой стороны, они с Грегом знакомы не то чтобы давно для установления доверительных отношений.
– Просто… когда я выпью, у меня появляется агрессивное настроение, а испортить нашу встречу мне не хочется.
– Как скажешь, – фыркнув, процедил сквозь зубы фотограф. – Хочешь чего-нибудь, пока мы не начали?
– Еды, – не раздумывая ответил Коул. В его небесных глазёнках блеснула актёрская игра в виде детской наивности и надежды. Он похлопал глазками, состроил бровки домиком и молча уставился на мужчину. Невзирая на то, что сыграно было блестяще, Грег не исполнился жалостью к этому мальчишке. Он облизнулся, откровенно пожирая Коула своим взглядом. Сел рядом с ним на диван и приобнял своей потной рукой за предплечье.
– Мы можем сходить в ресторан после фотосессии. Что скажешь?
