Текст книги "Убийство в Нетенвиле"

Автор книги: Элен Марч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

– Вы не доверяете мне? Полагаете, что я хочу использовать ваши знание во вред? – детектив с пониманием отнесся к реакции профессора, он уважал его обоснованную подозрительность и нисколько не обиделся.

– Что вы, Алекс! Я уверен, что вы используете полученные знания только в рамках расследования! Неужели вы думаете, что я ни изучил вас предварительно?

– Но вы упомянули про людей, к которым относитесь с обоснованным подозрением. Сдается мне, профессор, вам есть, что мне рассказать помимо характеристики яда.

Алекс с такой легкостью сделал вывод, который профессор пытался завуалировать, что тот не смог сдержать горькой улыбки, воскликнув:

– Эх! От вас ничего не утаишь!

За разговором, Алекс и Мортимор не заметили, как добрались до лавки с пончиками, где профессор приобрел себе, как и собирался, парочку сладких угощений и кофе. Присев за столик, они продолжили беседу.

– Так вот, возвращаясь к вашему вопросу о характеристике яда, – профессор мгновенно стал совершенно серьезным, когда речь зашла о его работе. – В его составе присутствуют вещества из семейства цианидов – любимого яда многих преступников.

Алекс коротко кивнул. Он не понаслышке знал об опасности действия этого яда.

– Известно, – продолжил профессор после короткой паузы, – что цианистый калий убивает жертву достаточно быстро. Если не предпринять срочные меры, отравление может окончиться летальным исходом в считанные минуты. Так вот соединение, что вы предоставили мне для изучения, отличается от классического цианида растянутым действием. Токсины, содержащиеся в соединении, всасываются в организм поэтапно.– Проще говоря, – профессор в качестве наглядного материала использовал подручные средства: на салфетку он положил пончик, в дырку от пончика поставил стаканчик с кофе, а наверх положил еще одну салфетку, – представьте себе, что в ваш организм попадает эта конструкция! – профессор продемонстрировал сыщику небольшое сооружение из еды.

Он был так отвлечён рассказом, что не заметил, как Алекс едва сдержал смех, притворившись, что поперхнулся кофе, когда увидел, что именно ему предлагают принять в качестве наглядного материала.

Словом, такую конструкцию детектив с удовольствием употребил на завтрак. Профессор продолжал:

– Так вот, представьте, что в стакане находится яд, но чтобы до него добраться, вам нужно разрушить несколько оболочек. Вначале убрать вещество, условно назовем его «А» (профессор отложил салфетку в сторону), затем, вещество «B» (в след за салфеткой последовал пончик). Указанные соединения (профессор продемонстрировал наглядный материал) безвредны сами по себе, но когда «А» и «B», которые по сути своей являются триггером для вещества «С» объединяются, получается яд, схожий по структурному составу с цианидом, но все-таки не он.

– А название у этого яда есть? – с интересом спросил сыщик, искренне надеясь на ответ.

На что профессор хитро ответил, подняв указательный палец вверх:

– Это нужно спросить у того, кто синтезировал данный яд. Полагаю, что это авторское решение было придумано специально для такого случая.

– Но что вам будет еще более интересно, как сыщику, – профессор приблизился к Алексу, снизив тон, – яд должен находиться в условной оболочке, капсуле, которая медленно растворяется в желудке под действием кислот в течении нескольких часов. Можно разработать различные варианты.

– Насколько я понимаю, все три вещества обязательно должны быть в форме оболочки, которая растворяется поэтапно? – на всякий случай переспросил сыщик.

– Я полагаю, да!

– То есть подсыпать такой яд не возможно?

Профессор отрицательно покачал головой:

– Думаю, что человек, выпивший подобный яд был уверен, что принимает обыкновенную таблетку в капсюле, поскольку я не представляю такой реакции, в случае растворения соединения в воде или еде. Нарушится главный замысел человека, придумавшего подобный яд.

– Отсрочить время смерти, – ответил сыщик вместо профессора.

– Именно! И я полагаю, что могу помочь отыскать вам его автора, – гордо добавил профессор, однако быстро добавил: – Но я ничего не могу вам обещать, поскольку могу ошибаться.

– Откуда у вас такая информация, профессор?! – с жаром спросил детектив.

Мортимор улыбался и наслаждался моментом. Алекс терпеливо ждал, пока профессор вновь заговорит, выждав почти драматическую паузу.

– Вы ведь совершенно справедливо заметили, что я с осторожностью подхожу ко всем, кто ко мне обращается.

«Вот, значит, к чему он клонил в начале разговора», – подумал про себя Алекс.

– И некоторое время назад в мою лабораторию постучалась подозрительная девушка. Она искала редкий компонент, как раз необходимый для синтеза третьего вещества в составе яда. Разумеется, есть множество других способов использовать данные компонент, совершенно не обязательно изготавливать яд! Однако он вызвала у меня подозрения.

– И чем же?

– Скажите, вы, Алекс, способны распознать человека, так сказать, вашей профессии? Так сказать, распознать волка в стае овец?

– Хм. Намекаете на то, что без труда отличите человека своей профессии от простого посыльного?

– Именно! Понимаете, Алекс, в моей лаборатории находятся действительно редкие элементы, которые дозволено использовать далеко не всем. И время от времени меня посещают проходимцы, вроде той юной особы, что пришла в поисках нужного реагента.

– И вы ей отказали?

– Разумеется, отказал. Но я не исключаю, что ей не отказал кто-нибудь другой. Впрочем, круг лабораторий, имеющий в своем распоряжении вещество, о котором идет речь, достаточно узок.

«А вот это уже зацепка».

– Профессор, я буду вам благодарен, если вы мне подробнее опишите ту особу и детали встречи.

– С радостью выполню вашу просьбу, Алекс! Я даже напишу вам список мест, где можно найти третий компонент – весело воскликнул профессор, допивая остатки уже остывшего кофе.

***

Вне зависимости от того, насколько сильно был занят Алекс Стоун, он никогда не изменял своим старым привычкам и проверенным временем друзьям. Не важно, поспит ли он этой ночью два часа или останется без сна вовсе, Алекс не пропустит встречу с Беатрис, разве что его не настигнет смерть.

Беатрис и Алекс знали, что игнорирование встречи с пастой и красным вином по четвергам, означало, что кто-либо из них находится в смертельной опасности или на важном задании, впрочем, в случае с Алексом и Беатрис одно не исключало другого.

Алекс любил эти вечера за то, что можно было обсудить очередное дело с человеком, способным дать дельный совет, или молча послушать его размышления. Когда он высказывал свои мысли кому-то еще, в его голову часто приходили правильные решения.

Словом, в восемь часов вечера, Алекс стоял на пороге дома Беатрис с пакетом из ресторана и бутылкой вина, которую он нарочито достал из упаковки и красиво держал перед собой до тех пор, пока хозяйка дома не открыла дверь.

– Не пытайся казаться галантным, я не одна из твоих подружек, – вместо приветствия произнесла Беатрис, пропуская сыщика к себе в дом.

– На самом деле я пытался произвести впечатление на твою кошку. На тебя ведь и смысла нет.

Алекс игриво усмехнулся, прикрыв за собой дверь, и изучающе посмотрел на подругу. Она выглядела как обычно: простая черная футболка и домашние светлые джинсы, никакой обуви; каштановые волосы аккуратно собраны у макушки в очень тугой конский хвост – все просто и сдержанно – в этом вся Беатрис.

– Это было бы смешно, будь в моем доме кошка, – весело ответила хозяйка дома, ловко принимая из рук Алекса пакеты.

– Ты даже рыбок не смогла прокормить! – деланно возмутился детектив.

– Никто не предупреждал меня, что их следует кормить так часто! – деланно возмутилась Беатрис, вспомнив историю, как ей пришлось срочно уехать в командировку и оставить рыбок без попечения.

Пройдя на кухню, детектив расположился за столом, наблюдая за тем, как ловко его подруга раскладывает пасту по тарелкам.

– Ты выглядишь ещё хуже обычного. Новое дело выпивает из тебя все соки? – В подтверждение своих слов, Беатрис бросила в уставшего сыщика штопор, рассчитывая на то, что он его не поймает.

– Не так, как ты вытаскиваешь из людей информацию, но дело достаточно запутанно и требует усилий, – Алекс умело поймал брошенный в него предмет и быстро расправился с бутылкой, разлив вино по бокалам.

– Вот как. А что с Даниэлем Бейкером?

– С ним что-то не так? – с «искренним» непонимание переспросил детектив.

– Мм, судя по тому, как активно он начал прикрывать свои давнишние грешки, ты довольно сильно его напугал.

– Ты уже в курсе?

Друзья переместились за стол, чтобы насладится пастой и вином.

– У меня работа такая: быть всегда в курсе. Если серьезно, что думаешь об убийстве Фостера? Бейкер может быть как-то к нему причастным?

– У него были возможности, но нет мотива. Смерть Фостера ему не выгодна. Я проверял, проект почившего принес бы Бейкеру колоссальную прибыль. Это, разумеется, не означает, что нет подводных камней, о которых пока не известно. Гораздо больше меня занимает тот факт, что Фостера пытались убить сразу двумя способами. Сперва, отравив, а затем, выстрелив в голову. Примечательно, что яд, которым Фостера пытались отравить был введен в его организм за несколько часов до появления на приеме.

– Выходит, убийц было сразу несколько? – предположила Беатрис, с интересов подключаясь к рассуждениям.

– Не факт, Беатрис, не факт. Судя по данным судмедэкспертизы, яд из организма Фостера был полностью нейтрализован.

– Полагаешь, что убийце могло быть известно о том, что Фостеру больше не угрожает смертельная опасность, и он привел в действие план «Б»?

Алекс коротко кинул, подтверждая слова Беатрис. Дожевав остатки пасты, сыщик продолжил:

– Если предположить, что убийца был один, то он допускал, что яд может не сработать, поэтому подготовился заранее. Преступнику было важно, чтобы Фостер умер именно во время приема.

– С чего ты это взял?

– С того, что яд должен был подействовать в полном объеме к окончанию вечера. Преступник знал даже точное время.

– Это тебе профессор Мортимор просветил?

– Эм. Нет, сведения из экспертизы, – задумчиво протянул Алекс, все больше удивляясь осведомленности Беатрис. – Но и профессор рассказал немало. Он даже вывел меня на возможную подозреваемую.

– Вот как? – искренне удивилась Беатрис.

– Оказывается, человек, изготовивший яд подошел к процессу крайне творчески, изобретя, по сути, его новый вид.

– Сколько забот и все только ради того, чтобы смерть наступила в нужное преступнику время.

– Ты права! – с жаром воскликнул детектив. – Главный вопрос: почему преступнику так нужно было убить Фостера именно на приеме. Ведь, если у него была возможность спокойно подсунуть жертве капсюль с ядом, а профессор Мортимор настаивает именно на такой форме, что ему мешало убить его на месте? Пара грамм цианида и Фостер бы не доехал до приема. Зачем там?

– У тебя есть идеи на это счет?

– Одна.

– Интересно услышать.

– Фостер редко появляется на общественных мероприятиях. Выход в свет – отличная возможность.

– Но?

– Но слишком много работы ради убийства на хорошо охраняемом мероприятии? Если убийца сумел подсунуть яд, значит, он выяснил расписание Фостера, знал, где его можно подловить.

– И в этом случае время смерти могло быть не существенным, – предположила Беатрис.

– Не думаю. Яд специально делали с запасом времени.

– Время не вышло к моменту выстрела?

– Нет. Фостер успел нейтрализовать действие яда до начала, насколько я могу судить из рассказов профессора Мортимора, последней реакции, завершением которой должна быть смерть.

– Значит, точно знал, что это за яд. Значит, его предупредили, – сделала вывод Беатрис.

– Ему звонили по телефону незадолго до.

– Но это выглядит странно? Если звонивший предупредил его, то у него вряд ли проснулась совесть, так как позже Фостера застрелили.

– Или совесть проснулась у одного, а у второго она не засыпала.

– Вероятно, убийц двое! – в один голос произнесли Алекс и Беатрис.

– Только, если Фостера не предупредил кто-то третий, – сразу же добавил Алекс.

– И преступник узнал о поступке разоблачителя! – с жаром добавила Беатрис.

– Тонкость в том, что на приеме у гостей телефонов не было. Никто не мог связаться с внешним миром и получить информацию, – пояснил Алекс.

– Может быть, гости здесь не при чем? По крайней мере, к выстрелу они не имеют отношения, ведь в этот момент все находили вне дома. Возможно, кто-то заметил визуальные признаки действия яда и натолкнул Фостера на мысль?

Алекс отрицательно покачал головой.

– По словам профессора, человек в нужный момент просто падает замертво от остановки сердца. Внешне это похоже на инсульт.

– Значит, все-таки двое, если преступник не мог с точностью знать, действует яд или нет – выдохнув, сдалась Беатрис.

– Скорее два, чем один. Однако уже можно выстроить несколько цепочек развития преступления.

– Поделись, – потребовала Беатрис.

– Около часа тридцати Хелен Хордвей отправилась в кабинет Фостера, прибывшего туда незадолго до нее. По словам Хелен, Фостер возился с телефоном и резко подскочил, как только она вошла. Пробыв в кабинете меньше минуты и выйдя оттуда в половину второго, они вместе с Фостером отправились в зал для приема. Ни до, ни после этого Фостер из-за стола не выходил, хотя появился перед гостями ближе к полуночи. К моменту нейтрализации яд находился в организме около четырех часов, логично предположить, что Фостер принял противоядие еще в кабинете, то есть около часа тридцати. Значит, отравили его примерно в период с половины десятого до половины одиннадцатого, так как планируемое время смерти – около трех часов ночи. Застрелили Фостера в два пятнадцать.

– Полиция проверила последние телефонные разговоры Фостера? Возможно…

Алекс перебил подругу, не дав ей закончить фразу:

– Проверила, звонки оказались засекреченными. Зафиксировали лишь один исходящий разговор, он продлился меньше десяти секунд, и один входящий продолжительность чуть более одной минуты, – отрапортовал сыщик.

– Время звонка?

– Час двадцать пять и час двадцать семь.

– Подходит для сообщения об отравлении. Это уже что-то.

– Примечательно, что начальник охраны утверждает, что сообщение от Фостера с командой проверить периметр зоны, где должен был проводиться салют, поступило в час сорок три.

Батрис нахмурилась, услышав заявление Алекса.

– То есть Фостер не мог сделать подобный звонок, – сделала вывод Беатрис.

– Не звонок. Фостер общался с охраной по рации. Но это ничего не меняет. Оставшееся время до сообщения он провел на глазах у гостей. Они с Хелен вернулись вместе, и Фостер никуда не отлучался.

– Теоретически он мог отдать такой приказ?

– Думаю, кто-то из гостей заметил бы рацию. Тем более, что хозяин дома, который так печется за свою безопасность, едва ли бы стал переводить почти всю охрану в «спящий режим».

– Значит, кто-то украл рацию. Отпечатки сняли? – спросила Беатрис, напряженно обдумывая ситуацию.

– На ней только пальчики Фостера. Но приказ можно было отдать с помощью любой рации, их выдали для связи персонала друг с другом.

– И.?

– И никто из персонала пропажу не зафиксировал. Теоретически, можно было взять свою рацию и настроить её на частоту связи с охраной.

– Иначе говоря, концы в воду.

– Именно так.

Алекс замолчал, мысленно переваривая сказанное. Беатрис задумчиво посмотрела в окно: начался сильный дождь, она отвлеклась на его звуки, как гости приема отвлеклись на фейерверк-шоу.

ГЛАВА 6. ЦЕРЕМОНИЯ В ЧЕРНЫХ ТОНАХ.

Убийство Стенли Фостера – известного смелыми инвестиционными проектами успешного бизнесмена – произвело большой общественный резонанс. Полиция не разглашает детали расследования и держит в тайне версии загадочного происшествия, произошедшего в новогоднюю ночь. Остается только гадать, кто виновен в смерти бизнесмена и кто, в конце концов, станет наследником компании «Foster-Invest-Group», которой Стенли Фостер владел безраздельно, а также его многочисленного имущества. По оценке специалистов, компания оценивается в двадцать два миллиарда долларов и является желанным призом для нескольких крупных фирм, занимающих ведущую роль на рынке инвестиций. Впрочем, семья Стенли Фостера, равно, как и другие возможные наследники его состояния, является еще одной тайной за семью печатями. В прессе не раз высказывались предположения о семейном статусе Стенли Фостера, но миссис Фостер так и не была представлена обществу. Была ли она вообще? Или Фостер так и остался холостяком – вопрос, на который наша редакция надеется получить ответы в самом скором времени. Церемония прощания со Стенли Фостером состоится завтра, впрочем, на нее попадут немногие. По словам распорядителя, круг приглашенный лиц очень узок. Тем не менее, редакция нашей газеты постарается дать вам наиболее точную информацию о «Церемонии в черных тонах». Следите за развитием событий с «Q&W».

Алекс Стоун отложил очередную газету, которая сообщала о загадочном убийстве Стенли Фостера. Уже завтра состоится печальная церемония, которую детектив, по долгу службы, был обязан посетить. Алекс терпеть не мог похоронные процессии. Измученный неприятным опытом сыщик с радостью бы проигнорировал данное событие, но такую возможность узнать больше о погибшем, он упустить не мог.

Не раз и не два он задумывался о том, что близкому окружению Стенли Фостера было легче всего совершить данное преступление. Возможно, убийца был вхож в дом Фостера и мог подготовиться ко всему заранее.

Опираясь на собственный опыт расследования убийств состоятельных людей, Алекс мог с твердостью утверждать, что меркантильное желание родственников заполучить огромное состояние любимого мужа или отца, вызывало у них страстное желание, как можно скорее отправить нечастного на тот свет – и эта версия часто выступала основной. Случай же Стенли Фостера был уникальным в этом плане. О его семье не было известно совершенно ничего. Даже Беатрис не смогла найти какие-либо связи с этим человеком. После нескольких дней поисков стало известно только то, что Стенли Фостер оказался воспитанником детского дома и был записан под другим именем, но ни этого имени, ни местоположения учреждения не было установлено. Беатрис даже не была уверена в том, что искать следовало именно в Англии.

Алекс не исключал, что ключ к обстоятельствам смерти Стенли Фостера мог крыться в его родственных или дружеских связях, однако эта сторона его жизни, была закрытой.

В девять часов утра Алекс Стоун направился на церемонию прощания. Общее количество приглашенных лиц составило всего двадцать человек, сыщику пришлось потрудиться, чтобы оказаться двадцать первым. Стоун находил это ироничным: двадцать человек – именно столько, не считая погибшего бизнесмена, было приглашено на его последний прижизненный прием.

Церемония состоялась в небольшой церкви в пригороде Лондона. Все: от количества приглашенных лиц до выбора способа захоронения тела, было заранее выбрано самим Фостером. Похоронная компания крайне четко выполнила прижизненные распоряжения бизнесмена. К слову, он был далеко не единственным человеком, давшим распоряжения на случай своей смерти. Подобная практика была скорее обыденной, чем экстраординарной.

Алекс тихо прошел в церковный зал, где проходило прощание с покойным. Закрытый гроб стоял на небольшом возвышении у подножья скамеек для посетителей и был кругом украшен белыми лилиями, как и весь зал. Обстановка была весьма и весьма аскетичной: никаких излишеств – такова была воля покойного.

Гости последнего приема Стенли Фостера были рассредоточены по всему залу. Алекс осмотрелся, чтобы решить, куда ему лучше сесть. Посетители рассаживались в основном по парам или по трое и, как водится, что-то негромко обсуждали.

Круг приглашённых был весьма разнообразным: от представителей высших слоев общества (это было видно по их одежде и манере держаться) до простых людей, среди которых присутствовал личный водитель Фостера (детектив заранее побеседовал со всем персоналом Стенли Фостера).

Среди, собственно, безликой толпы, Алекс заметил одного человека, который, как ему показалось, испытывает невыносимые душевные страдания, глядя на закрытый гроб. Мужчина около шестидесяти лет, одетый в дорогой траурный костюм, стоял особняком от других гостей, у самого гроба. Выражение его лица можно было назвать бесстрастным, но лишь на первый взгляд. В обществе было не принято открыто выражать свои чувства, тем более плакать, поэтому считывать людей, которым было действительно не плевать на смерть Фостера, было сложно.

Мужчина почувствовал взгляд сыщика и обернулся. Несколько секунд он непрерывно смотрел на Алекса (этого времени детективу было достаточно, чтобы понять: этот человек не лицемерит: ему действительно плохо), после чего гость еще раз взглянул на гроб и, тяжело вздохнув, направился к выходу.

Гости недоумевали: переглянувшись, они тихо перешептывались по поводу раннего ухода визитера.

К удивлению Алекса, подойдя к середине зала, где сидел сыщик, мужчина остановился. Наклонившись к детективу, он сказал:

– Алекс, давайте выйдем на улицу, думаю, вам будет интересно.

Сыщик хотел подняться, чтобы немедленно отправиться с таинственным посетителем на улицу, но тот удержал его, положив руку на плечо:

– Через минуту, Алекс, пожалуйста.

Детектив коротко кивнул, глядя в глаза собеседнику. Оказавшись на улице, детектив увидел, что таинственный мужчина стоял у своей машины, облокотившись о капот. Рядом был его водитель. Заметив Алекса, он подал ему знак подойти.

– Давайте присядем, – предложил мужчина, садясь в свой автомобиль, попутно сообщая водителю, чтобы тот отошел минут на двадцать.

Алекс послушно выполнил просьбу. Некоторое время в салоне царила мертвая тишина. Детектив не торопил человека, очевидно, собирающего сообщить ему нечто важное.

– Думаю, будет не справедливым по отношению к вам, Алекс, не представиться, – наконец, произнес мужчина, повернув голову к собеседнику, – Гарольд Васкис.

Стоун протянул руку собеседнику в ответ на рукопожатие:

– Мое имя, очевидно, вам известно. – Полагаю именно вы, мистер Васкис, поспособствовали моему появлению на церемонии, – предположил детектив.

Собеседник улыбнулся.

– Вы проницательны, Алекс. Однако прошу вас, называйте меня по имени.

Сыщик коротко кивнул.

– Сказать по правде, я отнесся скептически к вашей просьбе присутствовать на похоронах – это не самое лучшее время для расследования. Хотя я понимаю ваше желание узнать о Стенли хоть какую-то личную информацию. Это необходимо для расследования. Равно, как ее можно выгодно продать какой-нибудь газетенке только и ждущей момента для наживы, – раздраженно добавил Гарольд, ударив рукой о дверцу автомобиля.

Было видно, что он не раз сталкивался с работой прессы. Возможно, ему делались различного рода предложения. Но стоит отдать ему должное: через секунду он взял себя в руки.

Заняв удобную позу, мужчина продолжил:

– Однако, Алекс, ваша репутация говорит сама за себя. Вы хорошо знакомы с подобного рода убийствами, и во всех случаях соблюдали конфиденциальность клиентов – это я также проверил.

– Благодарю, – сдержанно ответил сыщик.

– Так вот, мне бы хотелось, чтобы вы отыскали правду и в этом случае. Я готов щедро заплатить вам за имя убийцы Стенли.

Детектив нахмурился. Его смутил тон, с которым мистер Васкис произнес предыдущую фразу: чуть более кровожадный, чем следовало бы.

– Хотите саморасправы? – резонно спросил он.

– Справедливости, только и всего, – лукаво ответил Гарольд.

Алекс скептично поджал губы, но настаивать на своем мнении не стал.

– Наниматель у меня уже есть. Однако я был бы очень рад вашему содействию в расследовании.

 – А я в вас не ошибся. У вас много вопросов, Алекс, думаю, на некоторые из них я в состоянии ответить.

– Тогда, если позволите, – детектив извлек из кармана записную книжку, – давайте устроим час воспоминаний о Стенли Фостере.

Алекс ободрительно улыбнулся и заметил, что Гарольд немного повеселел. В такой день воспоминания помогают справиться с болью.

– Расскажите мне немного о семье мистера Фостера. Ни пресса, ни общество не имеют ни единого понятия о его близких. Мог ли кто-то из них быть заинтересован в его смерти?

– Логичное предположение. Но не думаю, что искать следует в этом направлении. Дело в том, что Стенли не приближал к себе людей.

– Вы лукавите, Гарольд. Не может быть такого, что у мистера Фостера не было близких связей. Может быть, у него была любовница? Или любовницы.

– Конечно, были. Но ни одну из них он не включил в завещание.

– Вы в этом так уверены?

– Абсолютно. Когда девушка ему надоедала, он находил ей удачную партию, давал денег, словом, делал все, чтобы избавить себя от недовольства бывшего окружения.

– Неужели, он так ни к кому близко не привязался?

– Была одна девушка. Много лет назад. Старая история. Она, кажется, погибла. Стенли вскользь упоминал о ней.

– Может быть, вы запомнили имя?

– Он не назвал ее имени. Только сказал, что она особенная. Он познакомился с ней во время деловой поездки.

– Куда же?

– В Штаты, кажется. Я уж точно не скажу. Он не очень любил откровенничать.

Ответы Гарольда Алекса совсем не порадовали: он рассчитывал на большее. Разочарование не укрылось от глаз Гарольда.

– Я знаю, о чем вы думаете, Алекс. Мне бы хотелось рассказать больше, но и сам не имею понятия о том, кто мог желать смерти Фостера. Его любили и ненавидели самые разные люди, но о них не говорил. Это похоже на игру: «найди то, не зная, что», но рассказываю, как есть.

Алекс начинал понимать, что расследование он будет строить на поиске недоброжелателя из списка подозреваемых. Сосредоточиться необходимо на деталях исполнения преступления, выбранном способе, месте, времени. Так он сможет выйти на убийцу. Не питая особенных надежд, Алекс, все же задал волнующий его вопрос:

– Завещание. Мистер Фостер распорядился, чтобы его открыли через год, после его смерти. Вы его видели? Может, он делился с вами деталями?

– Единственное, что мне известно – это то, что Стенли хотел включить в завещание меня.

– Вот как.

– Но я отказался.

– Почему же?

Гарольд опустил глаза вниз и, к неожиданности Алекса, потянулся рукой к волосам, отнимая парик из седых волос:

– Потому что это уже не имеет никакого смысла. Деньги я на тот свет никак не унесу. Химиотерапия лишь оттягивает неизбежность.

Гарольд поймал полный сострадания взгляд детектива, однако пересек его желание пожалеть.

– Мне очень жаль, Гарольд, я не хотел давить на больное.

– Ничего. Это вполне естественно искать человека, которому была выгодна смерть Стенли. Но, боюсь, что даже люди, которым посчастливилось оказаться в его завещании, об этом не знают. Стенли всегда любил делать сюрпризы. Даже после смерти.

– Вы виделись с ним в его последний день?

– Нет. Из-за болезни я даже пропустил его прием. Хотя, он меня и не приглашал.

– Из-за вашего состояния?

– Не знаю. Однако, Стенли редко давал приемы и всегда слал мне приглашения, зная, что я не приду. Я в последнее время отдаю предпочтению более спокойному отдыху. Этот раз оказался исключением. Но это к лучшему. Мне бы не хотелось видеть его смерть.

– Вы часто встречались?

– Месяц назад, может, чуть больше. У него дома.

– Что-нибудь необычное в его поведении заметили? Может, он был напряжен, его что-то волновало.

– Вообще-то, он выглядел даже лучше, чем обычно.

– Что это значит?

– Как вам сказать. Когда Стенли всерьез увлекался какой-то идеей, он буквально горел ей. Это сразу видно.

– Он поделился с вами?

– Я спросил его, отчего он такой вдохновленный. «Скоро мне станет известно нечто, способное перевернуть мир» – это его фраза, дословно. Мне было интересно, что такое Стенли придумал на этот раз, но больше он ничего не сказал. «Ты узнаешь совсем скоро».

– Довольно необычно.

– И я так подумал. Но расспрашивать больше не стал. Это было бесполезно.

– Простите, мистер Васкис, – сказал он, – нам пора ехать. Ваши процедуры…

– Эм, спасибо, Льюис, спасибо, через минуту, – бегло ответил Гарольд, растерявшись немного от неожиданного вторжения в разговор.

Развернувшись к Алексу, Гарольд, сказал:

– Жаль, что мы не смогли поговорить больше, но мне не особенно нечего рассказать. Прошу вас, Алекс найдите убийцу моего друга.

В ответ послышалось тихое:

– Сделаю все, что смогу.

ГЛАВА 7. ЛЮДИ МОГУТ ЛГАТЬ, НО ФАКТЫ УПРЯМАЯ ВЕЩЬ

Алекс Стоун расположился у большой белоснежной доски, куда по очереди наклеивал фотографии лиц, которые тем, или иным образом могли оказаться причастными к убийству Стенли Фостера. Изображение виновника событий было помещено в самую середину доски. Под каждой фотографией сыщик делал записи, где отражал информацию, которую сообщил человек.

К примеру, под фотографией Хелен Хордвей было подписано: «С.Ф. вышел из кабинета примерно в половину второго. Перед тем, как пришла Хелен, он разговаривал по телефону». От этого факта тянулась черная стрелка к столбику, куда Алекс Стоун записывал информацию, добытую им, или полицией в результате расследования. Стрелка соединялась с надписью «было зафиксировано два звонка: входящий и исходящий. Разговоры зашифрованы. Личность звонившего не установлена.

Отдельная часть доски была посвящена хронологии последнего дня жизни убитого. В ней было немало пробелов, которые Алекс намеревался устранить, пообщавшись с ближайшим окружением Фостера. Пока доподлинно известно, что в Стенли Фостер прибыл на вечеринку к полуночи (примерное время – без пятнадцати двенадцать), весь вечер находился в поле зрения гостей и отлучался лишь в период с часа до часа тридцати. В два пятнадцать его убили. Учитывая время смерти и анализ действия яда, Алекс особо пометил период с девяти до половины одиннадцатого – критическое время в жизни Стенли Фостера, в течение которого он встретил одного из свои палачей, подавшего ему капсюль с ядом.

Аналогичными записями была устелена вся доска. Слева детектив прикрепил список лиц, знавших о времени и месте проведения приёма задолго до его начала, предоставленный начальником охраны Барри Дотом. Список был коротким и состоял из самого Барри Дота, четырех охранников, дворецкого – Питера Уилсона и помощницы Стнели Фостера – Элеоноры Уотсон. Эти люди, если верить Барри, непосредственно знали о месте и времени проведения приема, остальной же персонал был извещен перед мероприятием. Гости оставались в полном неведении до самого подъезда к Нетенвилю.

Сыщик собирался пообщаться с каждым. Охрана представляла для него особый интерес. Может, кто-нибудь из них заметил что-то подозрительное во время работы и забыл об этом упомянуть в объяснениях для полиции.

Для беседы с охраной Стоуна, Алекс выбрал специфичное место – место убийство Фостера.