Текст книги "Игрушка для подонка (СИ)"

Автор книги: Екатерина Носкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Но в пятницу я уже откровенно закипала.

Всю неделю он заставлял меня делать всякие глупости. То пасту ему захотелось. То пацанам весны не хватает. Сгоняй-ка, Алиса за шашлычками. Будем есть и думать о мае.

А еще кофе…

Каждое утро мне приходилось заезжать в это дурацкое кафе. А последние три дня еще и на большой перемене ездила.

Из-за этого я оставалась без нормального обеда.

Голодная и злая. Не знаю, как я не прибила Волкова, когда в пятницу он заявил, что хочет, чтобы в субботу я приехала к нему домой.

– Зачем? – устало произнесла.

– Тебе весь список?

– Угу.

– Убрать, постирать, погладить, – начал загибать пальцы, даже не замечая, что у меня сейчас пар из ушей повалит от злости. – Еще надо приготовить. Почистить диваны. Особое внимание удели санузлу на первом этаже. Он гостевой.

А я с каждым пунктом все больше и больше открывала рот от удивления.

– Запомнила?

– Да, – прорычала и резко развернулась.

Достал!

Пока шла к машине, старалась успокоиться.

Мне не год отрабатывать. И даже не шесть месяцев.

Совсем ничего. Справлюсь.

Вот только в субботу придется весь день потратить на Волкова. А потом у меня еще ночная смена.

Ничего. Как-то выторгую себе выходной в воскресенье. Опять.

Вот только в субботу все пошло наперекосяк.

С самого утра у Надюши разболелась голова.

Она отказалась есть. Ее начало тошнить.

– Как ты себя чувствуешь? – тихо спросила, поглаживая голову сестры.

В этот момент в кармане завибрировал телефон, но я его проигнорировала.

И так знаю, что это Волков. Он уже два раза звонил. А я не ответила.

Сестра всхлипнула, а у меня от одного этого звука сердце разрывалось на части.

– Алис, – едва слышно прошептала сестра. Она говорила настолько тихо, что приходилось задерживать дыхание, чтобы услышать. – У меня глаза болят.

– Как болят? – ахнула, и закрыла рот рукой, потому что Надюща болезненно поморщилась от моего голоса.

– Как будто режет.

Замерла.

Такого еще никогда не было.

Достала телефон, чтобы написать сообщение маме. Она как раз в аптеку побежала.

И именно в этот момент Волков решил позвонить еще раз.

Сбросила. Не до тебя сейчас.

Дрожащими руками начала писать маме сообщение.

Не успела я убрать телефон, как он снова завибрировал.

Стас.

Да что ж это такое? Неужели не понимает, что если я не отвечаю – значит, не могу говорить!

Во мне бурлила самая настоящая ярость.

На Волкова, за его частые звонки.

На себя за то, что я такая беспомощная и не могу помочь сестре.

На эту чертову болезнь, за то, что посмела появиться у такого маленького беззащитного человека.

– Полежи, Надюш. Скоро мама придет с лекарством. Потерпи. Скоро станет легче, – я говорила тихо. Едва слышно. Но Наде даже это причиняло боль.

Глядя на то, как сестра страдает, у меня сердце разрывалось от боли. Лучше бы я была на ее месте. Лучше бы эта проклятая болезнь была у меня. Но не у этой маленькой, хрупкой девочки.

Телефон опять завибрировал.

Сжала кулаки и тихо вышла из комнаты. Дверь закрывала медленно. Хотя сейчас мне ой как хотелось ей хлопнуть. Со всей силы.

– Что? – рявкнула, после того, как закрылась в кухне.

– Ты где? – прорычал в трубку Волков. – Ты уже давно должна быть у меня.

– Да пошел ты, Волков! – я не говорила, я рычала, с трудом сдерживаясь, чтобы не перейти на крик. Меня останавливало только то, что Надя может услышать и ей станет хуже. – Иди ты к черту со своими заскоками! Я сейчас тебя не видеть, ни слышать не хочу! Понятно? Запомни раз и навсегда. Если я не отвечаю – значит, я занята.

– Что…

– Ничего! – гаркнула, не давая ему даже возможность что-то сказать. – Волков, в мире существуешь не только ты и твои желания!

Сбросила вызов, не желая больше его слушать.

Положила телефон на стол. Потому что после этого разговора, у меня появилось огромное желание швырнуть его в стену.

Шумно выдохнула, пытаясь успокоиться.

Но это не помогло.

Я сорвалась. Знаю, что погорячилась.

Но сейчас мне плевать.

Главное Надя и ее состояние.

Мама пришла домой минут через пятнадцать.

К сожалению, у меня так и не получилось успокоиться. Конечно, мама заметила, что меня всю трясет. Но ничего не сказала. Ведь она была в таком же состоянии, как и я.

Трудно не заметить, как дрожат ее руки, пока она наливала Наде воды, чтобы запить лекарство.

– Я доктору позвонила, – начала мама рассказывать, пока готовила Наде легкий перекус. Сестра давно ничего не ела, и сейчас эти лекарства могут навредить ее желудку. – Сказал на следующей неделе в клинику ехать. Надо обследование сделать.

– Когда? – я готова ее хоть сейчас отвезти.

– Сказал завтра позвонит, точно скажет.

– Но ей плохо сейчас! – тихо возмутилась.

Мама швырнула полотенце, которым до этого вытирала руки.

– Думаешь, я не знаю, что моей дочери больно? Думаешь, я не хочу, чтобы у нее ничего не болело? Да я бы жизнь отдала за ее здоровье, – мама резко развернулась, но я успела заметить, как она зажала рот рукой. Ее плечи затряслись, а я… У меня по щекам потекли слезы.

Подошла и крепко обняла мамочку.

– Прости, – прошептала, прижимаясь к самому родному человеку. – Прости, я не хотела. Я знаю, что ты на все готова… И я тоже. Просто… – нормально говорить мешал огромный колючий ком, который сейчас застрял у меня в горле. – Все будет хорошо, мамочка. Мы справимся.

Мама развернулась и крепко меня обняла.

– Прости, доченька. Я не должна была так реагировать, – едва слышно пробормотала.

– Ничего. Мы с тобой обе на нервах. Нам надо успокоиться.

Несколько минут мы стояли в маленькой кухне и просто обнимались. В этот момент мы поддерживали друг друга, как никогда раньше. Мы обе боялись.

Боялись за Надю.

Когда мы немного успокоились, мама отнесла Наде еду. Надеюсь, она хоть немного поест.

Я же не знала, куда себя деть. Оглянулась и начала убирать на кухне. Хотя у нас и так бардака не было.

Но я все равно перемыла чистую плиту, раковину, стол, кухонный фартук. И уже начала задумываться о том, что может надо посуду перемыть… Еще раз.

Но в этот момент в дверь позвонили. Настойчиво.

Бросила тряпку и побежала открывать.

Все, лишь бы прекратить этот звук.

Боже, надеюсь Наде не станет хуже.

– Что? – прошипела, резко открывая дверь.

На пороге стоял Волков. Очень и очень злой.

– Ты вообще охренела? – спросил, сжимая кулаки. – У нас договор! Или может тебе счет…

Быстро вышла на лестничную клетку и закрыла за собой дверь, чтобы мама случайно ничего не услышала. Я не для этого столько времени скрывала от нее правду, чтобы сейчас все пошло прахом.

– Я прекрасно помню, что у нас договор! Не надо каждый раз тыкать мне им в лицо! – конечно договор у нас только устный, но… Сейчас я была чертовски зла. И, кажется, моя ярость нашла того, на кого может пролиться. – Я сегодня не приду! Перенесем на следующую неделю. Сегодня у меня дела! А ты хоть мхом покройся в своем свинарнике.

Понимаю, что перебарщиваю. Да и квартира Волкова вообще не была грязной в последний мой визит. Наоборот она восхитила меня своей чистотой.

– Сегодня я не приду. У Меня дела, – твердо сказала, даже ногой притопнула, чтобы не сомневался – я настроена решительно.

Взгляд Волкова метнулся на входную дверь.

А я… Я машинально перегородила ему дорогу. Хотя парень вроде и не делал попытки проникнуть.

– Чем ты занята? – прищурившись, спросил Стас.

– Тебя это не касается.

– Что ты скрываешь, Алиса? Или кого?

– Моя личная жизнь тебя не касается, – проговорила твердо, разделяя каждое слово, чтобы до него дошло.

Стремительно сделав несколько шагов, Стас вдруг оказался слишком близко. Его рука легла на мой затылок. Удерживая и не позволяя отвернуться.

– Ошибаешься, – яростно прошипел, и его губы накрыли мои.

Уперлась руками в твердую грудь парня, желая оттолкнуть. Освободиться.

Его губы были жесткими. Поцелую жалящий, колючий.

Я пыталась вырваться. Оттолкнуть…

Но Стас провел языком по моим губам. Мягко. Нежно.

Сладко.

Это вызвало странную дрожь в теле. И я неосознанно расслабилась.

Стас что-то пробормотал, и теснее прижал меня к себе.

Его губы стали мягче. Нежнее. Каждое движение вызывало трепет.

Внизу живота разрастался самый настоящий пожар. А сердце стучало так, словно готово в любой момент выпрыгнуть из груди.

Одной рукой, Стас продолжал удерживать меня за голову. Его пальцы поглаживали затылок. Второй рукой он провел по моей талии, спине, заключая в крепкие объятия.

А во мне словно что-то надломилось.

Словно спала какая-то преграда.

И я ответила.

Ответила на поцелуй.

Провела ладонями по сильным рукам, плечам.

Запустила пальцы в его волосы, наслаждаясь мягкостью.

Руки Стаса заскользили по моему телу, вызывая горячую волну желания от каждого прикосновения.

Его ладони крепко сжали то, что находиться ниже спины.

Сжал, приподнял, и вот я уже обхватываю ногами его талию.

Парень делает шаг, и я упираюсь спиной в холодную стену.

Но замечаю это как-то совсем отдаленно.

Только его руки, губы сейчас имеет значение.

– Кхм, – как сквозь вату слышала где-то вдалеке. – Кхм – кхм!

На этот раз звук был громче и каким-то настойчивым.

И тут до меня дошло.

Я ведь буквально повисла на Волкове… Еще и этот поцелуй.

– Отпусти, – прошептала, пытаясь отстраниться.

– Нет, – рыкнул и теснее к себе прижал.

– Кхм, добрый день. Доченька, может, ты уже слезешь с молодого человека?

Мама…

Стас замер. Медленно выпрямился, и неохотно разжал руки, позволяя сползти по его телу.

Я нервно поправила одежду, волосы…

На маму не могла посмотреть.

Как же стыдно.

Щеки просто пылают от смущения.

– Добрый день, – мама приветливо улыбнулась, но я заметила, с каким интересом она поглядывает на Волкова. – Я мама Алисы – Ольга. А вы?

– Мама это Стас, – пробормотала, глядя куда-то в стену. – Мой… Знакомый.

– Парень.

Последнее мы произнесли с Волковым одновременно.

Я возмущенно взглянула на парня. Какой к черту парень? Мы так не договаривались!

Парень смотрел на меня и нагло улыбался.

– Ага, – мама была слегка озадачена, но быстро взяла себя в руки, или только сделала вид. – Приятно познакомиться.

– Мне тоже с вами приятно познакомиться, Ольга…

– Просто Ольга, – махнула она рукой.

Стас кивнул, но продолжать разговор не стал.

Да собственно и не о чем тут разговаривать. Но у мамы точно будут вопросы. И очень много.

Между нами воцарилась неловкая пауза.

Я не знала, что сказать.

Волков тоже помалкивал. Почему-то я уверена, что парень в такой ситуации оказался впервые.

– Эм… Алисочка, можно тебя на минутку, – сказала мама, заходя в квартиру.

– Мы еще не договорили, – шепнул Волков до того, как я успела закрыть дверь.

Мама прошла в кухню, я поплелась следом, обдумывая как бы правильно объяснить ситуацию.

– Это кто, Алис? – шепнула мама, словно Волков обладал супер слухом и мог нас услышать, находясь в подъезде.

– Это Стас.

– Я это и так поняла, – махнула она рукой. – Но почему ты мне не сказала, что у тебя есть парень?

– Да нет у меня никакого парня! – возмутила, нервно потирая пальцы.

– Тише, Надю разбудишь.

Кивнула.

Этот Волков своим поведением просто пришел и выбил землю у меня из-под ног.

– А кто он тогда тебе, если не парень? – хитро прищурившись, спросила родительница. – Если он тебе знакомый, – выделила она последнее слова, – То ты выбрала очень интересный способ для приветствия.

Отвела взгляд. Мне так стыдно еще никогда не было.

Тихо выдохнула, чувствуя как от пережитых чувств внутри все подрагивает. Еще и адреналин добавился, потому что сейчас придется врать. А я это не люблю.

Но как иначе?

Что я должна сказать?

Знакомься, мам, это Стас. Я разбила его машину, а теперь я его рабыня, потому что долг за ремонт как-то надо отработать. А почему он меня поцеловал? Так это тоже, наверное, часть отработки.

Ох, представляю, как отреагирует мама. Проверять, упадет она в обморок сразу или успеет огреть меня чем-то тяжелым, мне совершенно не хотелось.

Но еще больше, я не знала, как объяснить, почему я ответила на поцелуй? Как так произошло? Я ведь была зла на него. Ругалась… А потом. Что произошло?

Пока все эти мысли нервно пробегали в моей голове, мама с интересом за мной наблюдала.

– Знаешь, что, доченька… А сходи-ка ты за хлебушком.

– Что?

Мотнула головой. Кажется, поведение Волкова вызвали у меня галлюцинации.

– Да-да, – хитро прищурившись, мама подтолкнула меня в сторону комнаты. – Давай, дорогая одевайся. Нам вот прям очень хлебушек нужен.

– Мам, да какой хлеб? О чем ты говоришь?

– Как о чем? – мама удивленно округлила глаза, и несколько раз моргнула. – О хлебобулочном изделии, конечно.

– Мам, да какой хлеб? У нас вон целый батон лежит, мы его никак доесть не можем.

– Тот, что лежит, считай, его нет. А ты давай сходи-ка в магазин.

Несколько секунд смотрела в «честные» мамины глаза и пыталась понять, что она задумала.

– Ладно, – медленно проговорила, входя в комнату.

Надюша сладко спала на своей кроватке, положив руки под щечку. На ее лице было удовлетворение и покой. Надеюсь, она видит сладкие сны…

Захотелось поцеловать сестренку в щеку, но я не стала. Вдруг случайно разбужу.

Тихо подошла к шкафу и достала первые попавшиеся вещи. Сменила домашний костюм на теплые джинсы и толстовку. Взглянула на себя в зеркало, а потом рукой махнула.

Я же только в магазин и обратно. Перед кем мне красоваться?

– Что еще купить? – спросила после того, как вышла из комнаты.

Мама окинула мой наряд удивленным взглядом, и слегка поморщилась.

– Что? – еще раз осмотрелась, но все было нормально с одеждой.

– Ничего, – буркнула, качая головой. – Иди.

Мама подтолкнула меня к входной двери. Пока я обувалась, она держала пуховик, уже наготове. Не успела застегнуть куртку, как мне в руки всунули шапку и шарф, а потом нагло развернули и вытолкали в подъезд.

– Мам! – возмутилась ее поведению.

– Пока, – махнула она рукой, а потом перевела взгляд за мою спину и мило улыбнулась.

– Станислав, всего доброго.

– До свидания, – успел вымолвить парень, пока дверь в квартиру не закрылась.

Послышался щелчок, и звук этот отразился от стен.

– Что это сейчас было? – пробормотала, глядя на закрытую дверь.

Мотнула головой, решая потом спросить у мамы.

Обернулась и увидела Волкова. Он все это время ждал в подъезде? Честно говоря, я думала, что он давно ушел.

Несколько секунд смотрела на парня, обдумывая как себя после его выходки с поцелуем.

И решила, что сейчас самое правильное – это побыть немного страусом и спрятать голову в песок.

Поэтому гордо приподняла подбородок, и, не обращая внимания на Волкова начала спускаться по лестнице.

Сзади послышался смешок.

Когда вышла на улицу, решила написать маме, что еще надо купить кроме хлеба. Но не успела.

Она сама мне написала:

«Доченька, хлеб у нас действительно есть. А я и забыла. Но раз ты уже собралась и вышла из дома, думаю, тебе стоит прогуляться. Сегодня ведь суббота. Нечего дома сидеть.»

Взглянула на Волкова, который остановился возле своей машины, и с интересом за мной наблюдал.

' Мам, да какой гулять? У нас Надя болеет'

«Не переживай. За Надей я присмотрю. А если вдруг что – сразу позвоню тебе. Люблю тебя.»

Шумно выдохнула и покачала головой.

И как она себе представляет это не переживай. Да я же с ума сойду от страха за сестру.

– Ты уже закончила? – вдруг совсем рядом раздался знакомый мужской голос.

– Что?

Подняла взгляд.

Волков стоял рядом и ждал, пока я завершу переписку. А ведь я даже не услышала, как он подошел.

– Идем, – не дожидаясь моего ответа, парень взял меня за руку и повел к своей машине.

Вначале посадил в салон меня, затем сам занял водительское место.

– Куда мы едем? – спросила, когда мы начали выезжать из моего двора.

Волков внимательно следил за дорогой, и не отвечал. Я уже подумала, что он не расслышал вопроса, как вдруг он повернулся, и с усмешкой произнес:

– Ко мне.

Несколько секунд смотрела на Волкова, а потом отвернулась к окну.

На глазах выступили слезы, но я часто заморгала, не давая им пролиться.

Сегодня не день, а какие-то качели для моих нервов. В принципе, как и последние несколько недель.

Волков…

Я не понимаю, что с ним происходит. Не понимаю его поступков. У нас же уговор. Я отрабатываю и мы прощаемся.

Тогда почему он так себя ведет?

То гоняет меня по всяким глупым поручениям. Издевается.

А потом целует, так что я на ногах стоять не могу.

А то, как он вел себя тогда на кухне…

Это было, не то, что мило. Нет. Скорее тогда мне вдруг стало комфортно рядом с ним.

А потом неделя ада под названием «падай – принеси» и о былой, хоть и легкой симпатии, можно смело забыть.

Неделя. Он гонял меня неделю по всяким глупостям, не думая, что я могу опоздать на пару, прогулять лекцию, или опоздать на работу. Его не волновало, что у меня могут быть свои дела.

А сегодня он пришел. И вдруг поцеловал.

Зачем?

Что за игру он ведет?

Не верю, что он вдруг воспылал ко мне любовью.

– Приехали, – вывел меня из раздумий голос Волкова.

А я хоть и смотрела все это время в окно, но совершенно не обращала внимания на пейзаж. Он словно проходил мимо моего восприятия.

Молча вышла из машины, и закрыла дверь. Потом также, не проронив ни слова, пошла за Волковым к лифту.

Из подземного паркинга мы поднимались молча.

На частном лифте.

Кто бы мог подумать?

Настроения разговаривать у меня не было.

Сейчас только обед, а я уже морально выжата.

Быстро уберу квартиру, приготовлю и поеду домой.

Все.

Пока Стас открывал квартиру, я написала маме сообщение, как себя чувствует Надя.

Ответ пришел быстро:

«Надюша спит. Не волнуйся. Отдыхай»

Глядя на сообщение, горько усмехнулась.

Да. Я сейчас буду именно отдыхать.

Квартира-то у Волкова огромная, и чувствую, когда я закончу все поручения, буду уставшая, как никогда в жизни.

Хорошо, если после этого получится хотя бы выползти из этих апартаментов.

А ведь мне сегодня еще в ночь работать.

От того, что все вот так сразу навалилось, мне захотелось заплакать.

Гулко сглотнула, прогоняя не нужные мысли.

Сейчас не место и не время жалеть себя.

– С чего мне начать? – спросила, когда мы сняли верхнюю одежду.

Наверное, лучше со второго этажа….

– Иди за мной.

Волков пошел дальше по коридору, а мне не осталось ничего другого.

– Может, расскажешь, что у тебя сегодня случилось, и почему не отвечала на звонки?

– Нет, – буркнула, глядя в широкую спину парня.

Волков остановился возле одной из дверей. Но не открыл ее.

Повернулся и хмуро посмотрел мне в глаза.

– У тебя что-то случилось?

Некоторое время я молчала. Хотя очень сильно хотелось высказаться.

Сказать, что я думаю о его поведении. О том, что он меня достал своими поручениями. Что меня бесит то, что он зациклен только на себе и не думает о том, что у меня есть своя жизнь. И о поцелуе. Вот зачем он меня поцеловал? Для чего? Поиграть?

Ну как, повеселился⁇

Но вместо всего этого, я сделала глубокий вдох и твердо ответила:

– Нет. У меня все прекрасно.

– Я так и подумал, – пробормотал Стас и открыл дверь.

Оказалось, что в этой огромной квартире у Волкова есть еще и личный спортзал.

Беговая дорожка, вело тренажер, несколько тренажеров для упражнений на разные группы мышц, специальный стеллаж с блинами, штанга но подставке, а под ней сидение. И длинная скамейка под дальней стеной. А в самом центре висла длинная груша.

Сама комната была большая, просторная. Здесь спокойно могли заниматься человек пять, и никто бы никому не мешал.

– Проходи.

Сделала несколько шагов и замерла, ожидая дальнейших распоряжений.

Мысленно поморщилась.

Я как кукла, которую дергают за веревочки. Куда сказали туда и встала. Что сказали, то и сделала.

Мне это уже надоело. Но я все равно молчала.

– Держи, – Волков протянул мне перчатки, и я недоуменно повертела их в руках.

Сам парень в этот момент надел на руки какие-то странные штуки.

– Ты не знаешь, как ими пользоваться? – вскинул удивленно брови.

– Знаю. Я не понимаю, зачем мне это делать.

– Сейчас узнаешь, – и он кивнул, давая понять, что ждет только меня.

Пожала плечами и одела на руки боксерские перчатки.

Стас встал в центр комнаты. Одну ногу поставил вперед, а потом слегка согнул ноги в коленях.

– Бей, – приказал, выставляя перед собой руки со странными штуками.

– Зачем?

– Слушай, – с легким раздражением, прошипел. – Просто делай, как я тебе говорю.

– Как будто последние несколько недель я вела себя как-то иначе, – пробормотала, подходя ближе к Волкову. – Как это называется? – спросила на странные штуки, которое он надел на руки.

– Лапы. Давай, ударь.

Замахнулась и моя рука в перчатке коснулась одной лапы.

– Алиса, я сказал ударить, а не погладить.

Вздохнула и замахнулась еще раз.

– Отлично. Еще.

Снова удар.

– Сильнее.

Еще удар. Но теперь другой рукой.

– Бей, – кивнул Волков, приподнимая лапы, давая понять что ждет.

Снова ударила.

– Молодец. Сильнее.

И я ударила. Еще и еще.

Сама не поняла, как вошла в азарт. Била снова и снова.

– А теперь представь, что перед тобой тот или что, ты дико ненавидишь всей душой. Представь и бей. Со всей силы.

Вначале я хотела представить Волкова. Но потом.

Перед глазами появилась Надюша. Маленькая хрупкая девочка Которая вынуждена носить огромные очки. Которая, не может бегать с друзьями. Которая, прямо сейчас страдает от боли.

Сердце сжалось в тиски.

И я ударила.

Со всей силы. Вкладывая всю ненависть к этой болячке, которая убивает мою маленькую сестричку.

Я била и била. Со всей силы. Желая чтобы одних ударов было достаточно. Чтобы можно было вот так вылечить сестру. Просто взять и избить чертову болезнь.

Но так не бывает.

В какой-то момент руки опустились и меня накрыло отчаяние.

Моя маленькая сестричка не знает, что такое играть в догонялки, лазать по деревьям, ходить в кино…

Ее детство пустое.

В нем нет счастья.

И все что она вспомнит, когда вырастит это боль. Адскую боль, которая заставляла маленькую девочку выть и лезть на стену.

Ноги подкосились, и я рухнула на пол.

Слезы текли по щекам.

Поджала ноги, уткнулась лицом в колени и завыла…

Как же больно. И страшно.