Текст книги "Морок над Архемом (СИ)"
Автор книги: Eifersucht
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
– М… Мне принёс это мой дорогой муж, – Джим нахмурился. – Боунс? – обратился Кирк к замершему Маккою.
– Но мне сказали, что это поможет тебе, – оправдался Боунс. – Сэм дал мне его.
– Сэм? – уточнил Павел. – Который из двух?
– Который Трей, – Маккой пожал плечами. – Он, кажется, адекватный.
– Так делать нельзя, – возразил Чехов.
– Но амулет помог! – возразил Леонард. – Джим не бродит во сне и не видит кошмаров.
– Да, но Шабби ничего не делает по доброте душевной. Вы получили ее защиту для Джима, и она без лишних терзаний отдала тебя Спящему. Все просто. Он не смог найти Джима, потому что теперь он под ее защитой. А ты нет.
– Ничего, – усмехнулся Маккой. – Не знает, на кого напал.
– А еще он зол на тебя, ритуал сорван, ты же утащил меня из его храма.
Маккой вздохнул и потер глаза.
– На хер все! Я вообще на этой неделе высплюсь? – простонал он.
– Не-а, – разулыбался Джим. – Но раз уж мы все проснулись и лежим голые в одной кровати…
– То? – невинно протянул Павел.
– Давайте потрахаемся? – фыркнул Джим и повалил Маккоя обратно на кровать, удобно забираясь на него сверху и явно забавляясь.
– Боже, кто ты и куда дел моего мужа? – рассмеялся Боунс, оглаживая бедра Джима.
– А, – отмахнулся Кирк, – ты меня любишь исключительно за гибкость взглядов.
– И за это тоже, – выдохнул Боунс, окидывая супруга долгим взглядом.
– И чем именно мы займемся?
– Сексом. Ты, я, Павел, – Джим рассмеялся. – Да, Павел?
– А что конкретно можно? – настороженно спросил Чехов.
– Все что угодно, кроме одного маленького условия – Джима трахаю только я.
– Тогда я, пожалуй, попрошу тебя предоставить мне… приемный порт, – мило улыбнулся Павел.
– Круто, – оживился Джим и встал с кровати за смазкой. – Мы будем трахать Боунса.
Маккой усмехнулся, притягивая к себе Павла.
– Будь нежен.
К ним втерся Джим и кинул в Чехова смазку.
– Развлекайтесь, а я посмотрю.
– Вот как! – притворно обиделся Боунс, в то время как Чехов деловито открыл тюбик.
– Ладно, я помогу, – передумал Джим, отбирая смазку у Павла и нанося ее на кожу.
Маккой прикусил губу, наблюдая за супругом, позволяя только кончикам пальцев соскальзывать, раскрывая. Леонард кусал губы и смотрел на них, на жадно разглядывающего их Чехова, на разгоряченного Джима. И не был уверен в том, что не начнёт умолять.
– Джим? – простонал он, вцепляясь в его руку и практически сам трахая себя.
– Мы давно этого не делали, верно? – шепнул Джим.
– Да, давно, – согласился Леонард, подставляясь под его пальцы. – Джим, я тебя в следующий раз тоже час готовить буду…
– И почему же нет? – мило улыбнулся Джим. – Ты давно не был принимающим…
– Все для твоего удовольствия, Джим.
– Это да, – пояснил Кирк Чехову, – слишком сильно люблю его член…
Павел смущённо покраснел. Маккой подался бедрами на пальцы Джима.
– Все, Джим, прекращай…
– Ладно, а то я сам тебя отымею, – Джим отстранился и подмигнул Павлу. – Вперёд!
Тот изменил положение и толкнулся, подхватив Леонарда под коленом, касаясь его губ и чувствуя, как Джим ладонью скользит по его спине. Боунс охнул, жарко выдыхая, кусая губы. Понимая, что Джим буквально вжал Павла в него, практически зажав между ними для того, чтоб было ему удобно его трахать.
– Боже, боже, боже… – Боунс и представить не мог, что мальчишка так трахается. Казалось бы, сложно выдумать в сексе что-то новое, но у Чехова явно был талант, так что Леонард тяжело дышал, сдерживая стоны, и надеялся, что Джим не заревнует. Но тот лишь вовремя подталкивал Чехова ближе. И склонился к лицу Маккоя, мягко целуя.
– Ты такой красивый, Боунс.
Маккой с каким-то болезненным отчаянием вцепился в плечо Джима.
Теряясь в ощущениях того, что две пары рук касаются его, оглаживая так, словно Джим и Павел слились в одно существо. Маккой откинул голову назад, подставляя шею под жадные поцелуи, чувствуя, как его восхитительно сильно и правильно трахают, чья-то рука опустилась на его член, сжимая и поводя от основания до головки.
– Боже, вы… такие… – не нашёл слов Боунс.
– Мы такие, – эхом отозвался Джим, и Маккой увидел, как они жадно целуются с Павлом, и кончил только от этого зрелища.
Все еще часто дыша, он понял, что Павел и Джим кончили ему на живот и бессильно рухнули рядом.
– Боунс? Можно, мы его себе оставим? – попросил Джим и расхохотался.
– Нет, нельзя, – выдохнул Маккой. – А то мы из койки не вылезем. А мне надо в лабораторию.
– Еще ночь, – ответил Чехов. – Можно поспать, но…
– Но?..
– Спящий караулит вас. Там у обрыва, – уточнил Павел на непонимающий взгляд Леонарда.
– Тогда я в лабораторию. Один хрен они там днюют и ночуют. Так, – Леонард встал и со вкусом потянулся. – Я в душ. А вы отдыхайте.
– Прям совсем-совсем отдыхайте? – с намеком спросил Чехов.
– Да. Это все ещё мой муж, – ревниво отозвался Боунс и прошёл в душ, когда он через полчаса снова вернулся в спальню чтобы одеться, они оба спали, мирно и почти невинно свернувшись на кровати.
Маккой вздохнул и, быстро одевшись, покинул комнату.
Лаборатория правда работала, так что сонный парень небом поклялся, что позвонит и сообщит ему результат. Маккой покивал и направился в забегаловку, где обитал Сэм. Оба.
В полпятого утра там было немноголюдно и чертовски накурено.
– Привет, – Трей махнул ему рукой.
– Дай мне пиво, – Маккой присел за стойку. – Как дела?
– Лучше всех, – рассмеялся Трей.
– Вы круглосуточно работаете что ли?
– Как и вы, детектив, – Сэм поставил открытую бутылку на потертое дерево. – Первая за мой счёт.
– Спасибо, – Маккой посмотрел на пиво, но не взял, он слишком хорошо знал, что можно подсыпать в открытую бутылку.
– Я только что её открыл, – Сэм улыбнулся. – Чего хотел, м?
– Вы обещали предоставить алиби?
– Алиби? – Трей провел тряпкой по стойке.
– Где вы были? Ты говорил что-то про семейные посиделки с ребенком…
– Мы и были там, – Трей улыбнулся. – Зря не верите, моя пельмешка – чудо!
– Свидетелей кто вас видел, пофамильно.
– Элис, Джордан, Майк, Силли, Аманда и Энди Джефферсон, – Трей улыбнулся. – Они могут быть свидетелями?
– Да не особо, если они твои родственники.
– Не мои, – Трей склонил голову. – Мужа.
– Ага, – протянул, понимая, Маккой и взял предложенную выпивку. – Можешь объяснить про… кто такая Шабби?
– Чёрный козёл с легионом младых, – Трей окинул помещение быстрым взглядом. – Не в ладах с Ктулху.
– А разве, – Леонард вспомнил странное ощущения бытия единым с неведомым нечто, он, конечно, мог ошибаться, но… – Разве Шабби – не женщина?
– Не проверял. Спроси у Чехова, он с Шабби на короткой ноге, – Трей очаровательно улыбнулся.
– Спрошу, забавно что у вас с Сэмом одинаковая группа крови, – отвлеченно заметил Маккой.
– А еще мы тёзки, – рассмеялся Трей. – Да ладно!
– Жаль, что ты не можешь ничего рассказать про Шабби, – опечалился Боунс, – мне было бы интересно…
Сэм чуть склонил голову, внимательно рассматривая Маккоя.
– Я расскажу, но это звучит странно. Шаб-Ниггурат – божество гораздо мудрее Спящего, и вы правы в том, что Шабби – женщина, хоть и немного не в том значении. Мне больше нравится, когда ее называют Черный Козерог Лесов.
– То есть, – подытожил Боунс, – она тоже божество похоти?
– Ну… По крайней мере, она не спит. И защищает своих последователей, – промурлыкал Сэм.
– Из того, что я видел Спящий – не такой уж и спящий.
– Возможно, у него дела, и ради этого он приоткрыл пару глаз, – пожал плечами Трей. – Это все их странные игры, сэр полицейский.
– Я понял, а где я могу найти Главу культы Шабби?
– Нигде, – отрицательно качнул головой Трей. – А зачем он вам?
– Так это мужчина? – усмехнулся Маккой. – Думай, когда врёшь.
– Я не… А, да ладно, – возмутился Сэм, – я передам ему послание, если хотите?
– Попроси его встретиться со мной, хорошо? – Маккой подмигнул Трею.
– Окей, босс.
– А я пойду, ты знал, что Чехова украли вчера, или нет?
– Что? – изменился в лице Сэм.
– Уже все хорошо, я его нашел. Это дурные фанатики из Храма Спящего. Просто подумал, ну, вдруг ты не в курсе?
– Ладно. С ним все в порядке?
– Ну да, – Маккой встал. – Ладно. Спасибо за информацию.
– Пожалуйста, – Трей выглядел расстроенным. – Передай Павлу, что я волнуюсь за него. Передашь?
– Конечно.
Леонард вышел из забегаловки и глубоко вдохнул. Чистый прохладный воздух пьянил и немного разогнал туман в голове. Он усмехнулся, закуривая. Свежий воздух, мать его так. С учётом той херни, что творится в городе – одного свежего воздуха мало, чтобы оправдаться.
А вот теперь отчетливо завоняло рыбой, чертовы доки и портовые склады – он поморщился, раздраженно пошел к машине.
Разумеется, он отправился к дому. Едва не врезался в платан, но смог вырулить. Блядские деревья его преследовали, почти припарковавшись, он услышал вызов телефона, и сонный парнишка из лаборатории честно перечислил все, чем накачали Чехова, и клятвенно заверил что утром передаст отчет к нему в отдел.
Леонард печально вздохнул и убрал телефон в карман, выбираясь из машины. Он максимально тихо вернулся в дом, поставил чайник, здраво рассудив, что дрыхнущие в кровати Джим и Павел явно захотят кофе.
Да и ему самому кофе бы не помешал. Поднявшись, он долго смотрел на спящих, Джим и Паша трогательно обнялись, и картинка умиляла.
– Подъём! – рявкнул он. – Всем подняться!
– Боунс, ну что ты орешь?..
– Леонард? Утро?
Они посмотрели друг на друга.
– Нас больше, и мы сильнее, спим дальше? – предложил Павел.
– Нет. Тебе привет от Трея, – усмехнулся Маккой. – Дойди до него.
Павел неуловимо изменился в лице и подскочил на кровати, спешно вставая и одеваясь.
– Что? Ты ему денег должен, что так спешишь? – изумился Джим. – Павел, стой!
Чехов замер, понимая: он держит в руках чужую одежду.
– Да, – ответил на его невысказанный вопрос Джим. – Подожди, я тебе одежду дам. Чистую, в этой я вчера весь день по саду лазил.
– Извини, – Павел потер глаза. – Что-то я совсем. Нет, денег не должен, просто мне бы с ним поговорить.
– Успеется, – отмахнулся Маккой. – Он у себя в забегаловке и никуда не денется оттуда, до обеда точно. Значит, у нас есть время позавтракать.
– Ладно, босс, – Чехов улыбнулся. – Как скажете.
– Осталось выяснить, кто будет готовить завтрак? – спросил Маккой, весело глядя на Джима. – Я сделал кофе!
– Вы злые, – фыркнул Джим и, надев только джинсы, пошел на кухню.
– А он у тебя умничка, – Павел со вздохом потер глаза. – Знаешь, странно это все. Я все еще ни хрена не помню.
– С учётом того, что тебя накачали охеренной смесью всякого дерьма, – Боунс потер виски. – Мне не покурить.
– Почему? – изумился Чехов.
– Джим убьет, – честно ответил он. – Пойдем вниз, а то он начнет злиться. Ты-то свалишь, так что все его раздражение обрушится на меня.
На кухне было тепло, Джим возился у плиты, мурлыча под нос, Леонард непроизвольно залюбовался его обнаженной спиной.
– Падайте, – он обернулся и махнул рукой на стол. – Я сейчас. И, раз уж вы все равно здесь, может, расскажете об этом вашем деле? Мне теперь интересно.
– Сам чёрт ногу сломит. Тут тебе и культисты, и художница-суицидница, и божества невнятные, – улыбнулся Боунс.
– Невнятные божества – это Спящий и Шабби? – уточнил Джим.
– Именно, – кивнул Чехов.
Кирк посмотрел на них как на не особо умных людей.
– Скорее всего, культы враждуют, и люди, служащие своим богам, тоже. Логично предположить, что «суицидницу» убил кто-то из культа Шабби, – развел руками Джим.
– Ты чертовски логичен, радость моя, прямо как наш шеф, – улыбнулся Маккой. – Павел, если это не ты, то мне нужно опросить всех последователей Шабби. И мне все еще нужен глава клана. Трей отказывается сказать его имя.
– У нас перемирие! – возразил Чехов.
– Меня больше всего интересует, как и почему ты встречаешься с Нийотой?
– Боже, у тебя есть девушка? – ахнул Джим, поставив перед ними еду и замирая с кофейником в руках.
– Мы не совсем в отношениях. И я не убивал старушку, – пробормотал Павел.
– Ага, тебя заслали в стан врага шпионить? – предположил Леонард.
Павел посмотрел на него так, словно у него не хватает сообразительности.
– Нет, мы просто общаемся.
– Но ты заходишь в храм другого божества?
– И что? – изумился Чехов. – У Шабби нет храма как такового. Любой лес – храм.
– Больше не хожу на пикник, – усмехнулся Джим и присел за стол. – Ешьте.
Чехов послушно уткнулся в тарелку с едой. Леонард же наблюдал за супругом.
– Джимми-Джимми?
– Я весь день буду рисовать, – мило улыбнулся Джим, – так что поешь где-нибудь, мне будет лень готовить.
– Хорошо, – Маккой быстро поцеловал Джима в щеку.
– Хорошего дня, – Джим мило помахал им рукой, а Чехов, как понял Боунс, судорожно размышлял, можно ли ему тоже поцеловать Джима.
– Нет, нельзя, – усмехнулся Маккой на его задумчивость. – Поехали.
Утро было прохладным и туманным. Павел курил в окно, периодически хлопая по карманам в поисках телефона и значка. И уже который раз одергивал себя, забывшись. Вещи Джима смотрелись на нем хорошо, и Леонард испытывал какое-то странное чувство, улавливая тонкий аромат любимого кондиционера для одежды Джима. Словно что-то было немного неправильно. И было, чёрт возьми, он переспал с напарником!
Чехов скосил на него взгляд и улыбнулся:
– Ты думаешь о том, что мы трахались.
– Да, и мне кажется, что…
– Слушай, я не претендую на постоянные отношения. Ты просто помог мне, и спасибо за это. К тому же… Джим. Я забыл, кто твой кумир, но у меня был секс с собственным, так что я офигевший от счастья.
– Понял, – Маккой усмехнулся, сворачивая к управлению.
Оставив Павла в кабинете, он прошёл в кабинет к начальнику.
– Мистер Грейсон?
– Да, офицер? – поднял на него взгляд Спок.
– Я нашёл Павла в Храме. Он был обколот наркотиками и чуть ли не, мать его, конским возбудителем. Что вы скажете об этом как член культа?
– Я не член культа и – предвосхищая вашу шутку – не мозг, – возразил Грейсон. – С чего вы взяли такую глупость? В любом случае я спокоен, что с младшим офицером теперь все в порядке.
– Что вы делали днём, когда была убита Моника? – поинтересовался Маккой.
– Был на службе, офицер. Это может подтвердить вахтер, и, наверное, Кристин, она тоже оставалась допоздна с отчетами.
– Ясно, – Маккой вздохнул. – Чертовщина с этим делом.
– У всех подозреваемых есть алиби?
– Да.
– Значит, кто-то из них врет. А скорее всего, все и каждый.
– И вы? – усмехнулся Маккой. – Трей…
– А Трею я доверяю в последнюю очередь. Он тёмная лошадка, – Спок откинулся на спину кресла. – Матросы его побаиваются, а местные обходят стороной. Прикидывается свойским парнем, но он авторитет, и меня это раздражает.
– Он создаёт впечатление милого малого.
– Ага. Пока он не приехал сюда – наркоторговли не было. Почти. К тому же культисты вели себя тихо. И… – Спок усмехнулся. – Знаешь, сколько ему лет?
– На вид немного за тридцать? – предположил Боунс.
– Ему за шестьдесят, – Спок забил запрос в компьютер. – Шестьдесят три, если верить этой информации, – он развернул монитор к Споку. – Не вижу смысла сомневаться. Я был ребёнком, когда они с Джефферсоном сюда прибыли. И Джефферсон стареет. Медленно, но все же. А Трей – нет.
– Опять гребанная мистика, – простонал Маккой.
– Именно, – Спок кивнул. – Так что не особо ему доверяй.
– Он пьет кровь девственниц, чтобы не стареть? – шутливо предположил Боунс. – Против него ничего нет, кроме того, что группа и резус крови предполагаемого убийцы совпадают.
– Ага, и два привода за хулиганство, – усмехнулся Спок. – Зачем ты его вытащил тогда? Я элементарно хотел проверить, такая ли он значимая фигура, как мне мнится.
– М-да. Что ж раньше-то не сказали? – вздохнул Боунс. – Я пойду?
– Так было бы неинтересно, – странно улыбнулся Спок. – Да, работайте, мистер Маккой.
– Ага, – Боунс вывалился в коридор и прошёл в кабинет. – Чехов!
– М-м-м? – напарник несчастно поднял голову со стола.
– Зайди к шефу, порадуй его тем, что жив и здоров, а обдолбанный на работе не по своей воле. И значок проебал, – тихо-тихо добавил Боунс, Павел скривился, но послушно пошел к Грейсону.
Маккой плюхнулся на стул и задумчиво уставился в монитор. Похоже, его желание свалить становится все сильнее. Он вздохнул и потер глаза. Когда он, наконец, выспится на этой неделе? Леонард остро позавидовал Спящему. Он чувствовал себя близким к желанию повторить его несомненный подвиг. И дрыхнуть, не просыпаясь. Боунс взял сиротливую бумажку с номерами телефонов родственников Джефферсона. Стоило позвонить. Лень ласково посоветовала спихнуть эту обязанность Чехову, но нет. Его почему-то напрягла и насторожила подобострастность напарника по отношению к Трею. Так что Маккой набрал номер и вздохнул, слушая нудные гудки, размышляя о том, что именно Спок говорит Чехову. Успокаивает, утешая, или наоборот?
– Что? – резковато ответили по телефону.
– Утро, – хмуро поприветствовал Боунс человека на другом конце провода. – Я офицер полиции, разрешите задать несколько вопросов?..
– Господи… Да, конечно. Только быстрее, – женщина звучала разражено-устало.
– Сэм Трей находился у вас на прошлой неделе? Вы… кто конкретно из его родственников?
– Кто находился? Сэм? Я его сестра. Он с мужем приезжал.
– С какого по какое число он был у вас?
– Чёрт… А сегодня какое? Простите, у меня ребёнок, я совсем запуталась.
– Девятнадцатое сегодня, – печально уточнил Маккой.
– Ага. Они были с восьмого по тринадцатое… четырнадцатое? Короче, пять дней назад уехали.
– Хорошо, большое спасибо за помощь следствию, – мило попрощался Маккой. Пять дней. То есть в ночь на убийство они как раз были в дороге и вполне могли оказаться здесь. Не стоило позволять Трею затуманить себе мозги, зло подумал Маккой. Можно подумать, что преступники не бывают добрыми и участливыми людьми. С хорошей репутацией. Однозначно.
Чертов Трей, чертовы культисты. Он откинулся на кресле перед мерцающим монитором и вспомнил о рисунке Джима. Вот же ж!
– Блядь! – он оперативно схватил ручку и бумагу.
Бросив записку для Чехова на стол, он вышел из управления. Нужно было взглянуть на рисунки Джима. Тот набросок, что он подло утащил тогда из мастерской мужа, остался в другой куртке, и он сильно надеялся, что Джим его не найдет. Случайно – не случайно, но не найдет, потому что объяснить, зачем он утащил и таскался с его рисунком, Боунс не сможет.
Серые облака затянули солнце, так что Маккой зябко поежился, чувствуя, что заметно похолодало. С залива тянулся сероватый и влажный туман, что совершенно не улучшало настроения. Леонард поспешно завёл машину и направился домой, надеясь, что туман не настолько густой, чтобы впилиться куда-нибудь.
Судя по тишине, царившей в доме, Джим сдержал свое обещание и завеялся наверх – рисовать. Боунс по возможности максимально тихо прошелся по дому и отыскал свою куртку, а затем и спрятанный там рисунок.
Зеркало!
Он не обратил внимания на нарисованное зеркало, в котором отражался человек. Леонард на несколько секунд прижал пальцы к глазам, пытаюсь успокоить взбесившийся пульс. Неизвестный наблюдатель, чьими глазами на тот момент был Джим, явственно изобразил картину убийства, до мельчайших деталей. И чертово зеркало с отразившемся в нем убийцей.
Трей! Чертов Сэм Трей!
– Джимми! – позвал Боунс, поднимаясь на чердак.
Надо было выяснить, видел ли Джим Сэма вживую или нет. Потому что вся эта гребанная мистика казалась нереальной и неправильной.
Войдя в дверь, Леонард замер. Джим рисовал. Быстро и как-то… судорожно, словно он двигался не самостоятельно, а был куклой, которую дергают за нити. Он хотел было его окликнуть, но слова застряли в горле, потому что Джим немного повернулся, и Боунс онемел от ужаса.
Глаза Джима, пронзительно синие, сейчас были почти багровыми. С жуткими горизонтальными зрачками. Кирк заметил его и странным – не человеческим, а животным – движением заинтересованности, склонил голову набок.
– Что ты такое? – тихонько спросил Боунс.
Джим непонимающе моргнул, вслушиваясь в его слова, затем красивым жестом коснулся горла, поясняя, что не говорит, и затем указал на картину. Леонард перевёл взгляд на рисунок с изломанными, нехарактерными для Джима линиями, с опаской подходя ближе. На картине был изображен Козерог, и, хоть на картине почти не было цвета, Маккой понял, что тот – Черный. Джим похлопал рукой по полотну, привлекая внимание, и затем указал на себя.
– Зачем ты забрала его у меня? – все также осторожно спросил Леонард. – Это плата за твою защиту?
Шабби изумилась, красиво вскинув брови, и отрицательно качнула головой.
– Не забрала? А как это называется?
Джим тяжело вздохнул, словно сетуя на непонимание и, шагнув к Боунсу, вытянул у него из рук тот самый рисунок.
– Твой последователь пришил старушку. Только потому, что она поклонялась не тебе.
Джим печально кивнул и тоскливо развел руками.
– Очень круто. Проваливай. И верни моего мужа, – зло отозвался Маккой. – Мы сваливаем.
Шабби прищурила отвратительно красные глаза и тяжело качнула головой. Показала на себя, на человека на картине и медленно и демонстрационно провела пальцем по собственной шее, а затем зло улыбнулась.
– Нет-нет-нет! – ужаснулся Маккой. – Не надо! Я его найду, и он будет наказ по нашим законам. Не надо, иначе Джим пострадает. Не делай этого! Не делай! Ты ведь не сумасшедшая, как Спящий, да? – тихо продолжал говорить он и, быстро выбросив руку вперед, сорвал с Джима медальон.
И понял, что ничего не произошло, Шабби посмотрела на покачивающееся украшение в руках Маккоя и, улыбнувшись, явно с иронией постучала себя пальцем по виску.
Затем, взяв чистый холст и выхватив у растерянного Леонарда набросок, еще раз указала на человека и, очевидно, теперь сильно сомневаясь в мысленных способностях Маккоя, нарисовала машину и ткнула в Боунса рукой.
– Тебя отвезти к нему? – предположил Леонард, расшифровывая эту шараду, Джим радостно закивал. – Спящий хоть говорить мог! Идем, – Боунс развернулся и быстро пошёл вниз по лестнице, слыша шаги Джима позади себя, и остановился, когда понял, что шаги стихли. Джим внимательно смотрел на себя в зеркало, разглядывая.
– Шабби? – позвал Маккой. – В машине много зеркал. Смотри – не хочу.
Она взглянула на него и, веселясь, крутнулась вокруг собственной оси.
– Да, ты очень красивый, – подтвердил Маккой. – Идем.
Он первым вышел из дома и галантно открыл дверь машины для супруга.
– Почему ты меня понимаешь, а говорить не можешь? – возмущался Маккой, выруливая на дорогу и размышляя, где сейчас может быть Трей.
Шабби передернула плечами и вдруг совершенно по козлиному заблеяла. Леонард бросил ошарашенный взгляд на Джима.
– О, понял, молчи! Так я тебя точно не пойму.
Шабби беззвучно рассмеялась.
– А письменная речь? – вкрадчиво предложил Боунс. – Блокнот в бардачке.
Джим послушно взял его и, повертев в руке карандаш, начал что-то быстро записывать.
– Покажи? – попросил Маккой, притормозив на светофоре, и застонал от отчаяния. Нет, Шабби владела письменной речью, но вот только теперь именно он совершенно не рубил в чертовых иероглифах.
– Слушай, мне нужен мой муж, – вздохнул Маккой, паркуясь у бара.
Шабби закивала и жестами попыталась объяснить, что отдаст тело законному хозяину, но позже.
– Честно? – сомневаясь, спросил Леонард. Шабби ласково боднула лбом плечо Маккоя. – Хорошо. Ходу, – они быстро покинули машину и зашли в бар.
Трей оказался за стойкой, нежно улыбающийся Джефферсону, протирающему стаканы.
– Привет, – напряженно начал Маккой, заметив, что Шабби прикрыла компрометирующие ее глаза и предвкущающе улыбнулась. – Я привел вам в бар древнее божество.
– Я ждал этой чести сорок лет, а она явилась тебе через два дня после знакомства, – Трей обернулся, и вместо молодого мужчины Леонард вдруг увидел старика. Лишь на мгновение.
Впрочем, ничего сказать Маккой не успел, потому что Джим, хищно перемахнув через стойку, отвесил Трею звонкую пощечину.
Сэм вздрогнул и поморщился:
– Великая, за что?..
Джим, злобно сощурившись, ударил его ногой в голень. Трей ахнул и свалился на колени перед злобно молчащим Кирком. Сэм глубоко вдохнул.
– Она оскверняла тебя своими картинами!
Джим трясло, он наступил на плечо Трею, заставляя того уткнуться лицом в пыльный пол бара.
– Шабби недовольна тобой, – решил все-таки поработать переводчиком Леонард. – И изначально «говорила», что хочет тебя убить.
– Убить, – прошипел Трей. – Великая, все, что я делал было для тебя. Каждый день, каждый вдох. Я готов принять смерть от тебя.
Джим медленно кивнул, соглашаясь с его словами.
– Ты же обещала! – прошептал Леонард, понимая, что сейчас Шаб-Ниггурат в теле Джима убьет этого идиота – и все. Им придется убегать из города.
Но Шабби, склонившись, осторожно погладила Трея по голове и просительным жестом протянула к нему руку. Сэм, бросил быстрый взгляд на Джефферсона и послушно стянул с безымянного пальца кольцо, вкладывая его в протянутую руку Джима. Затем перехватил ее и прижался губами к запястью, шепча «Прости». Джим мягко улыбнулся и встал на колени, обнимая Трея. Маккой подавился воздухом, когда понял, что волосы Сэма белеют.
– Ты простишь меня? – спросил постаревший мужчина, с такой безумной любовью глядя на Джима, что Леонарду стало нехорошо. Джим кивнул и прижался поцелуем к его лбу.
– Охуеть, – совершенно не подобающе моменту, выдохнул также постаревший Джефферсон.
Джим встал и надел кольцо себе на палец. Демонстративно окинул взглядом всех присутствующих в зале и вышел. Маккой отмер и бросился за ним.
– А ну стой! Верни мне Джима! – он схватил Кирка за плечо.
Шабби кивнула и задумалась, как передать то, что она хочет. Затем коснулась его значка и показала еще одного человека.
– Тебе Чехов нужен? – неуверенно спросил Маккой. Судя по тому, как активно закивала Шабби, он угадал. – Хорошо. Он в участке. Садись.
Джим весело сел в машину и принялся снова рассматривать себя в зеркало.
– А ты всех последователей сегодня планируешь посетить? – не удержался Леонард. – Я просто еще не встречал такого ответственного бога.
Джим что-то невнятно проблеял и покрутил два кольца на пальце, печально вздыхая. Боунс, фыркнув, достал солнечные очки и протянул их Джиму.
– Надень, реально пугаешь.
Шабби покрутила очки в руках и довольно заурчала, надев на нос.
– Тебе идет, милая, – усмехнулся Леонард. Джим усмехнулся и взял в руки отобранный у Маккоя амулет, огорченно рассматривая порванную цепочку.
– Дай угадаю, – не мог молчать Боунс, – это тоже что-то важное и культовое?
Джим согласно закивал, легко погладив плечо Маккоя.
– Я тебе нравлюсь? – усмехнулся Маккой.
Джим закивал и ткнул в ближайший плакат-рекламу с целующейся парочкой.
– Не-не-не, я моногамен. Ну, почти всегда. За исключением случаев, когда кому-то угрожает опасность, – выкрутился он. – Так что извини.
Джим грустно откинулся на сидении, и Леонард с удивлением увидел, что у него дрожат губы. Он почти довел до слез Бога.
– Или ты прости поцеловаться хотела, а я не понял? – уточнил на всякий случай Боунс.
Шабби неслышно выдохнула и отвернулась к окну.
– Эй, не расстраивайся! И тебя кто-нибудь полюбит, терпит же Джим меня!
Джим оживился и взял блокнот.
– Я необразованный смертный, милая, – попытался намекнуть ей Боунс, а потом увидел, что она рисует. Рисует Спящего. И легкомысленно, видимо, правильно оценив мыслительные способности Маккоя, обвела его сердечком. Маккой закашлялся и грязно выругался, осознав печаль и иронию ситуации. Джим мягко улыбнулся и, потряся листом, ткнул пальцем в направлении Боунса.
– Не-не-не, – возразил Маккой. – Совершенно не понятно.
Шабби потерла лоб и махнула рукой, складывая рисунок вчетверо.
– Чехов тебе обрадуется, – заметил Боунс, – я так понял, он куда правильнее толкует постулаты твоей религии.
Джим улыбнулся.
– Если у твоей религии вообще есть догмы?
Шабби ласково погладила его по волосам и тихонько заблеяла.
– Я читал, – неуверенно начал Боунс, – что ты божество плодородия. Это так?
Она кивнула, внимательно рассматривая Маккоя. Затем снова принялась рисовать. Теперь рядом с обведенным в сердечко схематически изображенным Спящим появилось много козлят. Ну, то есть это Маккой так решил, что много однообразных кружочков с рожками – это козлята.
– У вас дохера детей, – правильно понял Боунс. Шабби прижала листок к груди и зажмурилась. – Ты их всех сильно любишь, – озвучил Леонард. Джим улыбнулся и шумно вздохнул. Маккой припарковался у участка и кивнул: – Идем.
Джим весело выпрыгнул из машины и недоуменно замер, Боунс поймал его за локоть.
– Может, я ему позвоню и он выйдет? Или ты хочешь всех напугать?
Шабби задумчиво опустила очки на кончик носа и кивнула, жестами прося его позвонить.
Чехов вышел так быстро, словно сам перепилил галерную цепь и вырвался на свободу.
– Павел, я не знаю, как это все объяснить… – начал было Маккой, но Джим, поспешно подошедший к Чехову и восхищенно перебирающий его кудряшки, сбил с мысли.
– Джим, что?.. – хотел было спросить Павел, но тут увидел его глаза поверх темных стекол очков. – Госпожа…
И рухнул на колени, не решаясь коснуться Джима, тот беззвучно рассмеялся и погладил Чехова по волосам.
– Шабби изъявила желание видеть тебя, – вздохнул Маккой.
Джим закивал и надел на коленопреклоненного Чехова амулет, и тут Боунс увидел: она легко сжала цепь и та сплавилась в месте разрыва.
– Я? – Чехов поймал его за руки. – Но я недостоин, Госпожа!
Джим осторожно взял его за руки и поднял, касаясь пальцами щеки. Легко и невесомо коснулся губ и улыбнулся, указывая на Леонарда.
– Мне побыть вашим переводчиком? – спросил Павел, Джим закивал и тихонько заблеял. – Какие у вас планы? – спросил он Шабби, Джим, прикусив в задумчивости костяшку пальца, вернулся к машине и достал блокнот, бегло что-то написав. – Ага, – прочел Павел, – конечно.
– Так какие? – поинтересовался Маккой. – А то я хочу Джима обратно!
– С ним все будет хорошо, – отмахнулся от него Чехов, – Госпожа его вернет. Но позже. Нам надо в храм Спящего.
– Я тебя только вытащил оттуда! – возмутился Маккой.
– Теперь туда пойдет Шаб-Ниггурат, – пояснил Павел, – и я, как глава культа, обязан принести извинения за смерть, которая произошла по вине одного из нас.
– Трей постарел… – заметил Маккой.
Джим тяжело вздохнул и чуть улыбнулся, обнимая Павла.
– Я не допущу такой ошибки, Госпожа.
Шабби кивнула и протянула Павлу рисунок. Следующий.
– Ох, – Чехов нервно закусил губу. – Моррисон не согласится передать пост.
Шабби улыбнулась, и ее глаза стали инфернально черными.
– Как скажете, Госпожа, – Чехов поспешно закивал. – Я вас отведу.
Они сели в машину, и Боунс попросил Павла:
– Скажи, что вы планируете делать?
– Тебе не понравится, – Чехов замялся. – Для начала – в храм.
Шабби тем временем рассматривала рисунок с козлятами и задумчиво улыбалась.
