Текст книги "Easy riders (СИ)"

Автор книги: Edelven

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Утреннее солнце нахально било мне в глаза, заставляя натянуть одеяло на голову, безжалостно отбирая его у вяло сопротивляющейся и брыкающейся Алисы.

Стоп. Это не Алиса, она же ростом как я... А это... Черт!!!

Я подпрыгнула на кровати, резко оборачиваясь и ловя на себе еще не проснувшийся взгляд Тома. Как он оказался в моей постели? Мы же договаривались, что ввиду экстремальных условий ночевки мы с Лисой спим на одной кровати?!

Он открыл глаза и осоловело посмотрел на меня. Эта свежепроснувшаяся физиономия выглядела так умильно и беззащитно, что мне стало стыдно за собственную агрессию.

Том похлопал глазами и затрясся, заставив меня здорово испугаться. Когда до меня дошло, что трясется он от смеха, я покраснела до корней волос и попыталась сбежать с кровати, неожиданно оказавшейся общей.

– Куда, стой! Даша, подожди! – он сгреб мою завернутую в одеяло тушку и уложил обратно. – Да подожди ты! Я не специально! Я проводил тебя и вернулся к костру, мы еще посидели, потом Алиса с Джереми ушли, я затушил костер и пошел за ними. Когда я пришел в домик, она уже спали в обнимку, на полу спать было холодно, потому я…

– Ты пытался спать на полу?! – я возмущенно смотрела на виноватую голубоглазую физиономию и испытывала острое желание его стукнуть. Вот же чертов джентльмен! – А если бы ты простыл?!

– Ты не сердишься на меня? Я не хотел тебя обидеть…

– Да не сержусь я! Я просто, мягко говоря, не ожидала, что ты решишь поработать для меня большой грелкой! – не в силах больше смотреть в эти глаза, пытающиеся по степени честности поспорить с глазищами Кота-в-сапогах, я начинаю хохотать.

– Кем поработать?! – Том усаживается на кровати, вторя мне.

– Какая сцена, Томас, ты делаешь успехи! – с соседней кровати на нас смотрели две хитрые рожи, в которые тут же полетела подушка.

– Ах вы, гады!

– Сами такие!!!

Смеясь и переругиваясь, мы покинули теплые объятия одеял и привели комнату в божеский вид. Вернули хозяевам термос и гитару вкупе со словами благодарности, оседлали мотоциклы и двинулись в обратный путь.

Вечером того же дня мы сидели в том же ресторанчике, где встретились в первый раз. Три дня пролетели, словно один миг. Тому завтра нужно лететь в Лос-Анджелес, Джереми тоже больше не может отлынивать от работы… Да и нам пора честь знать.

– Даша, я могу тебя попросить? – Том отложил вилку и выжидающе уставился на меня.

– Конечно, проси, – я улыбнулась, стараясь, чтобы улыбка не была грустной. Все скоро закончится. И едва ли когда-нибудь повторится. Такое бывает только раз в жизни: безумное путешествие, безумные встречи, состояние эйфории и счастья. Полгода назад я думала, что это невозможно. А сейчас я сижу в лондонском ресторане в компании лучшей подруги, разделившей мое безумие, и двух замечательных парней, один из которых за эти три дня стал мне родным. Ощущение, что мы встретились не четверо суток назад, а знали друг друга всю жизнь.

– Пиши мне, пожалуйста, пока будете обратно ехать. И вообще, звони-пиши… И я буду, если ты не против, – он чуть смущенно улыбнулся и заглянул мне в глаза.

– Я не против, а очень даже за, – я широко улыбнулась, ликуя про себя. Против ли я?! Я что, похожа на идиотку?!

– Держи. Тут логин Скайпа, телефон… В общем, все контакты, – я приняла из его рук листочек, исписанный необычно красивым для мужчины почерком. – Свои дашь?

Я написала на вырванном из блокнота листочке все свои данные, включая домашний адрес и отдала ему. Стало безумно грустно.

– Во сколько вы завтра уезжаете? Может, мы придем проводить?.. – Джереми пожирал глазами раскрасневшуюся Алису, та отвечала ему тем же – им тоже не хочется расставаться. Интересные превратности судьбы: я ехала в Лондон навстречу мечте, а мечту встретила Алиса.

– Рано утром, чтобы успеть на паром. Не надо нас провожать, – я потупила глаза, разглядывая узоры на салфетке. – Нет, не потому, что мы не хотим вас видеть. Просто, когда провожают – обычно прощаются навсегда. А так… мы выйдем из ресторана и разойдемся в разные стороны, своими дорогами. И кто знает, вдруг они снова пересекутся?

Я подняла голову и грустно улыбнулась Тому, задумчиво разглядывающему мое лицо. Мне безумно не хочется с тобой прощаться. Но надо. Нам пора домой, нас там уже заждались.

Мы вышли из ресторана и долго стояли, вглядываясь в освещенную огнями ночную улицу. Хотелось сказать очень многое, но у меня не хватало словарного запаса, да и смелости. Крепко обнявшись, мы разошлись. Я и Лиса направились к мотоциклам, ребята сели в подъехавшее такси. Выкрутив ручку газа, я огромным усилием воли заставила себя не оглядываться. Не надо.

Майя Сизова – Древность. Реальная песня, уже лет этак семь распеваемая сибирскими археологами.

====== 9. Заветные желания. ======

Лондонское утро встретило нас мелким дождем, словно небо плакало о нашем отъезде. До порта мы донеслись словно на крыльях, и, только погрузившись на паром, задумались, куда двигать дальше. Ехать по уже пройденному маршруту не хотелось. Единогласно мы решили доехать до Бремена, погулять по местам знаменитых сказок, и дальше ехать через Краков в Одессу – исполнять детскую Алискину мечту.

Интересный эффект – проезжая одинаковое в километрах расстояние по Европе, устаешь гораздо меньше, чем в России. Тут все ровно и все едут правильно, скорость везде обозначена… Да и неожиданностей в виде ям или резких смен покрытия не наблюдается.

В Бремен мы въехали к вечеру, в который раз поразившись красоте Старой Европы. Мы не стали задерживаться нигде по дороге. Просто не хотелось. Хотелось домой, в Россию. Это желание неожиданно охватило нас обеих, стоило нам выгрузиться с парома.

Мы остановились в небольшом уютном отеле на окраине Бремена, а утром направились гулять пешком по одному из красивейших городов Европы. Раз уж нас понесло в такое путешествие, то не заехать в место с такой богатой историей, переплетающей в себе эпохи и империи, было бы просто преступлением.

Добравшись до центра города и выйдя на главную площадь, мы сели за столик в маленьком уличном кафе и заказали горячего шоколада. Окружающая нас действительность словно выпала из пространственно-временного континуума, перенося нас, людей двадцать первого века, то в двенадцатый – во времена возвышения Ганзы, показывая статуей Роланда и орлом на его щите свободу и независимость города от Священной Римской империи, то во времена сказочников братьев Гримм, заставляя вспоминать знакомых с детства персонажей и песни. Ведь ничего на свете лучше нету, чем бродить друзьям по белу свету…

Мы пробродили по старому городу целый день, впитывая эту атмосферу неторопливости и бюргерства, и, вернувшись в гостиницу, вырубились, едва раздевшись.

Утром мы решили двигать до Кракова в один перегон. Больше девятисот километров, конечно… Ну, да нам не привыкать, и поболе проходили за раз. Дабы сэкономить лишнюю сотню километров, решили идти «На Берлин!», объехать его с юга и уже выходить на границу с Польшей. Благо, границы в Европе – вещь довольно формальная.

Дорога ложилась под колеса серой лентой, убегающей за горизонт. Я шла по полосе следом за Алисой и никак не могла отделаться от ощущения, что я что-то не доделала, не договорила… Понять бы еще, что.

До границы мы добрались без приключений, а вот в Польше начались проблемы. Нас остановила полиция в пригороде Вроцлава и долго пытала на предмет того, что мы натворили три дня назад. То, что три дня назад мы находились в Англии, бравые стражи порядка услышать не пожелали, прикинувшись, что не знают английского. А я, к своему стыду, из польских слов знала только нецензурные и употреблять их не решилась.

Ночевать нам пришлось в участке, дожидаясь, когда же, наконец, приедет российский консул. Ну, хоть на гостиницу тратиться не пришлось, и покормили.

Утро началось с горячего кофе в кабинете начальника участка и искренних извинений. Нас просто спутали с другими российскими мотопутешественниками, устроившими дебош в одной из пивных. На мои слова о том, что вообще-то мы девочки и изначально предъявили все документы, капитан виновато улыбнулся и сказал что-то о том, что его ребята, дескать, перестарались.

Забрав мотоциклы со штрафстоянки и поблагодарив консула, оказавшегося потрясающим мужиком, мы встали на маршрут и рванули в Краков.

Сказать, что нас там ждали – не сказать ничего. В прошлом году к нам в отряд были засланы три польских археолога. Три двухметровых амбала, здорово испугавших всех своим первым появлением. На поверку они оказались милейшими ребятами, слегка неуклюжими и очень добрыми. Узнав, что мы в Алисой едем черт знает куда и черт знает откуда, Лукаш и компания заявили, что, если мы не заедем в Краков, они поймают нас на границе и притащат силой. И кто мы такие, чтобы отказаться от такого предложения?!

В Кракове мы зависли на четыре дня. «Смотрели пиво, пили Краков», как выразилась Лиса в один из вечеров, вызвав дружную истерику всей компании. Вечер закончился сиганием этой же компании с набережной Вислы в воду, ибо было очень жарко и вообще, нам не слабо!

За сутки до отъезда ребята сделали нам уникальный подарок, проведя на раскопки в Ягеллонский университет. Основанный в четырнадцатом веке, он до сих пор является alma mater для огромного количества ученых. Наобещав нам с три короба, они привели нас в обещаннное уникальное место. На раскопки средневекового сортира с подвесной системой. Мы с Алисой долго пытались выяснить, что, куда, кого и за что там подвешивали, но ввиду массовой истерики, случившейся у всех присутствующих, махнули на это дело рукой.

Алиска почему-то резко перехотела ехать в Одессу, а я не стала ее уговаривать. Мне хотелось домой.

Мы стартовали из Кракова с направлением на Киев. Заедем в гости к «матери городов Русских».

Стоило нам пересечь украинскую границу, как нас начали тормозить чуть не на каждом посту. И ладно бы, документы проверяли! Увидят девчонок за рулем и айда знакомиться, да шутки шутить, да телефончик просить. Надо было видеть, как вытягивались лица бравых служителей местного правопорядка, когда они узнавали, откуда мы приехали и какой проделали путь!

Из-за всех этих остановок в Киев мы въехали почти ночью. С трудом найдя нужный дом, мы расцеловались с бабой Нюрой, которую я не видела лет десять, если не больше. Квартира пахла сдобой и едва уловимым ароматом духов, в которых я опознала «Красную Москву».

Двое суток, проведенных в Киеве, напомнили мне времена благословенного детства, когда не нужно ни о чем заботиться и думать. Просто живешь и радуешься. Мы гуляли по Крещатику под ручку с бабой Нюрой, обошли бесчисленное количество храмов, посетили национальный музей… Каждый вечер она пекла нам вареники с вишней и сладкие пирожки, которые как начнешь есть, так и не кончишь, пока все не слопаешь.

Все чаще мы с Лисой смотрели друг на друга и понимали, что наше путешествие затянулось и становится в тягость. Уже не хотелось останавливаться в новых городах, искать новых знакомств и мест… Хотелось сесть в седло и гнать, гнать до изнеможения.

Каждый день я разговаривала с Томом, рассказывая ему о наших приключениях. Он был в Америке, на съемках. На все мои вопросы, что за фильм, отшучивался, что пока не может сказать. Я была безумно рада слышать этот бархатный голос, пусть и находящийся на другом конце света.

Выехав из Киева, мы рванули к границе так, как будто за нами черти гнались. Пролетев эти триста двадцать километров меньше, чем за три часа, мы сами обалдели от такой прыти.

Граница встретила нас как обычно: очередью. Проторчав в ней добрых два часа, мы наконец въехали в карантинную зону и поравнялись с черным BMW. Углядев на номерах пятьдесят четвертый регион, я чуть не упала с мотоцикла. Наши! Новосибирские! Радость, с которой мы с Лисой общались с этими ребятами, граничила с истерикой.

Уже отъезжая, они врубили музыку на всю мощность, заставив нас с Алисой глубоко и судорожно вздохнуть:

Домой!

Там так сладко бьется сердце северных гор.

Домой!

Снова остается бесконечный простор за спиной.

Позади ночная брань чужих городов,

Зной соленых океанов, терпких садов,

Но во мне уже стучит как шальной мотор

Сердце северных гор,

Сердце северных гор,

Сердце северных гор.*

Мы поехали вслед за земляками с острым желанием поскорее вернуться домой. Гнали, как сумасшедшие. Чуть не лишились прав на выезде из Уфы, отдав по пять тысяч ГАИшникам «за понимание ситуации».

Оставшиеся четыре с половиной тысячи километров мы пролетели за трое суток, останавливаясь только лишь для того, чтобы поспать. Въехав в Новосибирск глубокой ночью и запетляв по знакомым улицам, я ощутила странное чувство: я наконец-то вернулась.

На протяжении всего того времени, как мы пересекли границу России, в моей голове птицей билась одна мысль: «Домой! Домой!». И вот я, наконец, дома. Только какое-то оно безрадостное, это возвращение. Я оставила там, за городской чертой, на огромных российских просторах и узких улочках старинных городов Европы часть себя. Я сама не заметила, как изменилась. Я стала старше и стала ценить мгновения, обращать внимание на те мелочи, из которых складываются глобальные события. Все это путешествие, это испытание, устроенное самой себе показало, какой маленькой и наивной я была, насколько был ограничен мой взгляд на мир… А мир – он не в книгах и картах, он там, за порогом, как говорил один добрый волшебник…

Я нажала на кнопку «Сохранить» и закрыла файл. Уже больше четырех месяцев, как я пишу эти заметки о путешествии. Друзья уже задергали просьбами о продолжении отчета о «Путешествии Даши и Алисы. Туда и обратно». Название появилось спонтанно, на фоне ожидания премьеры любимой с детства сказки.

Мы ездили шестьдесят два дня, преодолев почти четырнадцать тысяч километров и потратив на двоих двести семьдесят тысяч рублей.

История про двух ненормальных девиц, проехавших расстояние почти длиной с Евразию на тяжелых чопперах, разнеслась по сарафанному радио, сделав нас знаменитостями в мотообществе.

Мы с Томом продолжали общаться. Сначала несмело: у меня не поднималась рука позвонить ему, а он часто был просто очень занят. А потом он первый позвонил мне в Скайпе, и я от неожиданности ответила на звонок, будучи одета в желтую пижаму с оборками и волосами, собранными в два хвостика. Хохот, донесшийся с той стороны экрана, просто снес меня с кресла.

С того времени мы созванивались почти каждый день, хоть на несколько минут. Это стало моим наркотиком – я не могла спокойно сидеть, если не рассказала Тому о том, что произошло за день.

Однажды мама высказала мысль, что он делает это из вежливости, что заронило во мне зерно сомнения. Но это зерно было безжалостно раздавлено катком позитива и неподдельного интереса. На кой он сам мне звонит, если это просто жест вежливости?!

Месяц назад я рассказывала ему о своих экспедициях, наотправляла кучу фотографий, заразив идеей поехать со мной… Конечно, это из разряда фантастики: чтобы Том приехал в Новосибирск и рванул со мной в поля? Так не бывает.

Но я была безумно рада тому, что он у меня есть. Мы стали… друзьями, наверное. Пообщавшись четыре дня в реале, покатавшись на мотоцикле и поспав, так или иначе, на одной постели, мы стали понимать друг друга, несмотря на периодически возникающий языковой барьер. Кстати, русский мат он освоил просто шедеврально.

От мыслей меня оторвало треньканье компьютера. Тооооом!!!

Я ткнула на кнопку «Ответить» и широко улыбнулась в камеру.

– Привет!

– Привет! – он сидел в своем домашнем кресле и махал мне рукой. – С Рождеством, Даша!

Блин, а я и забыла, что сегодня католическое Рождество!

– И тебя! Желание загадал? – я оперлась локтями на стол и устроила лицо в лодочке из ладоней. Да, знаю, так у меня морда лица смотрится как у умильной кошки.

– Загадал! – он подмигнул мне, откидываясь на спинку кресла.

– Расскажешь? – я прищурила один глаз, хитро поглядывая в камеру.

– Ты тогда тоже расскажешь, идет?

– Идет!

– Я загадал исполнение самого заветного желания, – его улыбка стала шире, а взгляд наполнился хорошей долей хитрости. – Теперь твоя очередь.

– Том, это нечестно! Я же не спрашиваю, что у тебя за заветное желание! – я возмущенно засопела.

– Все честно! Рассказывай давай! Что ты загадала?

– Чтобы ты приехал, – я выпрямилась и посмотрела прямо в камеру. – Приезжай на Новый год. Праздновать мы будем у меня дома, адрес есть. Я буду ждать.

На лице Тома отразилась куча эмоций, больше половины из которых я не поняла. Но то, что он мягко говоря, удивлен, было видно невооруженным взглядом. Я впервые открыто заявила, что хочу, чтобы он приехал. Вот просто так взял и приехал.

– У меня нет русской визы, потому я не могу тебе обещать… – он слегка прикусил губу, как делал, когда о чем-то задумывался.

– Ладно, Том, я шучу, – я ободряюще улыбнулась, переводя тему, и разговор потек как обычно.

– Дашка! Посмотри гуся в духовке! А то улетит! – голос мамы, доносящийся из ванной, оторвал меня от созерцания собственной задницы, обтянутой блестящей тканью платья. Это дело мы с Алисой практиковали уже минут двадцать, поворачиваясь под разными ракурсами к зеркалу. Все-таки идея купить два одинаковых платья «под змею» с разницей только в цвете была удачной. Определенно.

Я вышла из комнаты и прошелестела на кухню зеленой, расшитой золотистыми пайетками тканью. Потыкала бедную птицу вилкой. Рано, пусть еще постоит.

Каким-то единым порывом мы решили праздновать Новый год у меня, в старой бабушкиной квартире. Я, мама, батя, Ленка, Алиса и ее родители. Как когда-то, когда мы с ней были совсем маленькие и утром первого января наперегонки бежали в большую комнату лезть под ёлку: что же там Дед Мороз принес?

Из детства я помню эту огромную елку, узоры на окнах и нескончаемые мандарины и конфеты, батю-Деда Мороза и валяние в снегу в новогоднюю ночь. Детство…

В этом году в снегу не поваляешься – под новый год ударили такие морозы, что на третий день у знакомых не заводилась добрая половина машин, общественный транспорт наполовину вымер и студентов распустили с занятий. Вот и сейчас, когда за бортом минус сорок два, совершенно не хочется высовывать туда нос.

Я смотрела на высоченную ёлку, которую мы с Леной и Алисой наряжали при помощи стремянки, и улыбалась. Собраться семьей на Новый год – волшебная идея. Не просто со своей семьей, а с теми людьми, которых ты знаешь и очень любишь много-много лет.

Печалило только одно: Том не звонил уже три дня. И не брал трубку. Такое уже бывало, когда он был занят на съемках. Да и вообще, Новый год на носу, вполне возможно, что в череде подготовки и вечеринок он просто забыл. Он ведь тоже живой человек.

От этого было как-то грустно, но одновременно с этим меня не покидало ощущение, ожидание какого-то чуда. Ведь это Новый год. И до него осталось всего полтора часа.

– Даша, телефон! – голос бати перекрыл телевизор, с экрана которого по квартире разносились новогодние песни.

Я вылетела в зал, краем уха зацепив мелодию и отметив про себя, что подходит она как нельзя кстати:

Синий вечер, зимний ветер,

В звёздной пыли растворились фонари.

Стрелка замрёт, завершив поворот,

И наступит Новый год.

Звоном в полночь мир наполним,

Пусть старый год нас простит и всё поймёт,

До января остается у нас

Только час, последний час.**

Том. Он позвонил!!!

– Да! – я выдохнула в трубку, не помня себя от радости.

– Даша, а окна твоей квартиры выходит на улицу или во двор? – насмешливый голос, донесшийся из трубки, заставил меня покрыться мурашками.

– На улицу, а что? – я прошла через комнату и остановилась у ёлки.

– Подойди к окну.

Я медленно, словно во сне, подошла к большому окну и отодвинула штору. На пустой дороге перед домом, освещенной только голубым светом фонарей, стояли двое и смотрели наверх, задрав головы.

– Ты! Ты приехал?! – я завопила в трубку, отпрыгивая от окна и кидаясь в коридор, на ходу натягивая пуховик и сапоги.

– Даша, кто приехал? – Алиса выглянула из комнаты, привлеченная моими воплями.

– Том приехал! Не один!

Я вылетела из квартиры и побежала по лестнице, ежесекундно рискуя запутаться в платье и полететь кубарем вниз по ступенькам. Вылетев из подъезда и сбежав вниз по крыльцу, я замерла, вдыхая промороженный воздух.

Они стояли у подъезда. Том и Джереми. Порядком замерзшие и улыбающейся моей обалдевшей физиономии.

– Ну, привет! У вас тут всегда так холодно? Нас уже хотели на запасной аэродром отправлять, но русский самолет всё же смог сесть здесь! – улыбка Тома искрилась, как окружающий нас снег.

– А ты как хотел, это же Сибирь! – я стояла напротив него, не в силах поверить, что это все реально.

– Да обними ты его уже, и пошли в дом, я замерз до костей! – голос Джереми вывел меня из прострации, и я с диким визгом повисла на шее у Тома, ощутив, как сильные руки оторвали меня от земли и закружили, заставив зажмуриться.

– Пойдемте! Скорее! – я схватила его за руку и потащила в подъезд, на ступенях которого стояла обалдевшая Алиса. Как она обнималась с Джереми – отдельная история.

Протопав по лестнице, словно стадо слонов, мы ввалились в квартирное тепло под удивленными взглядами родителей.

– Девочки, я так понимаю, что у нас гости? – батя вышел в коридор, вытирая руки полотенцем. – Молодые люди, а не жахнуть ли нам для сугреву? Вы, поди, к нашим морозам непривычные!

– Бать, они не понимают! – я расхохоталась, глядя на довольную физиономию отца и удивленные – Тома и Джереми. – Заходите!

Я протащила Тома, которого все еще держала за руку, дальше по коридору и услышала концовку песни, доносящейся из телевизора:

Последний час декабря, замри на миг,

Пускай летят за моря любовь и мир,

И все надежды наши

Пусть сбудутся однажды

В последний час декабря.

В последний час декабря…

Да. В последний час декабря случаются любые чудеса и исполняются даже самые заветные желания.

И что-то мне подсказывает, что этот Новый год будет потрясающим!

Секрет – Сердце северных гор.

Секрет – В последний час декабря.