Текст книги "Easy riders (СИ)"

Автор книги: Edelven

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Мы вышли к собору со стороны его главного фасада и остановились, запрокинув головы. Это не просто здание. Это огромный, невообразимо величественный каменный монумент, уже многие столетия наблюдающий за развитием истории на площадях и улицах Парижа. Он возносится над городом подобно серому каменному исполину, которому нипочем ни огонь пожарищ, ни варварства революций, ни безумие мировых войн. Его горгульи, насмешливо оскалившись, уже который век наблюдают за людской суетой. Кажется, что еще немного, и они встрепенутся, оживая, скинут каменную крошку с крыльев и полетят вершить суд над грешниками.

Таким я увидела этот храм, оказавшись рядом с ним. Он одновременно монументален и воздушен, сочетает в себе приземистость романского стиля и величественность готики, являясь одновременно и собором, построенным во имя христианского бога, и “Храмом разума”, коим он был объявлен во времена Робеспьера. Я стояла перед произведением искусства, пережившим несколько эпох и множество правителей, но не утратившим своей значимости и уникальности. Эмоции от увиденного переполнили мое сознание, и я оглянулась на Лису, стоящую рядом и разглядывающую собор с приоткрытым ртом.

Внутрь мы заходили с некоторым страхом – мы давно, очень давно мечтали вот так зайти в этот храм, прикоснуться к камню его стен, почувствовать дух этого места. А сейчас эта мечта исполняется, и это потрясающее ощущение сопричастности истории, лицезрения и прикосновения к ней в настоящем одновременно пугает и заставляет улыбаться друг другу ошалевшими от переживаемых ощущений улыбками. Это еще одна разновидность счастья – счастье сопричастности к тому, чем ты занимаешься. Я в данный момент была абсолютно счастлива как историк.

Мы провели в соборе несколько часов и ушли вместе с последними припозднившимися туристами. В метро на нас смотрели странно, удивляясь, видимо, глупым улыбкам и переглядываниям двух девчонок, что-то восторженно лопочущих на русском языке.

Вернувшись в хостел, мы пошли пить чай на общий балкон, потому как спать совершенно не хотелось. Хотелось смотреть на темное небо Парижа, освещенное городскими огнями, на людей, прогуливающихся по улицам, несмотря на поздний час, на улыбающихся нам соседей. Хотелось, чтобы это состояние истерического счастья не заканчивалось.

Мы проснулись еще до рассвета и решили не задерживаться. Оставили ключи заспанной хозяйке, сердечно ее поблагодарили и, извинившись за ранний подъем, направились в путешествие, грозящее стать для нас историческим.

Трехсоткилометровый путь от Парижа до Дюнкерка мы пролетели, как на крыльях. Европейские дороги сами по себе представляют голубую мечту для любого отечественного водителя, а тут еще такой стимул!

Явившись за полтора часа до отправления парома, мы успели загнать мотоциклы на нижнюю палубу и закрепить их при активной помощи персонала мужеского пола. Весьма симпатичного персонала, надо сказать. Узнав, что мы приехали на мотоциклах не просто из России, а из самой Сибири, стойко ассоциирующейся у них с чем-то далеким, холодным и страшным, они попросили у нас автографы и разрешение сфотографироваться.

Нафотографировавшись с нами, они нацелились на мотоциклы и пришли в восторг от разрешения посидеть. Ради такого дела я даже оседлала своего коника и усадила пассажирами всех нам помогавших по очереди.

Паром отчалил, а мы отправились пить кофе и морально готовиться к неправильному, с нашей точки зрения, движению. В Англии оно левостороннее, так что мы сильно рисковали – выезд на встречку, даже неумышленный, карается жестокими штрафами.

Полтора часа плавания пролетели незаметно, и мы, выудив своих коней с нижней палубы в целости и сохранности, выехали с территории порта. Ехать по встречной для нас полосе было крайне странно и психологически тяжело. Первый свой поворот направо я вспоминаю с ужасом, благо, коллега по дороге попался внимательный и пропустил, махнув рукой, за что получил мою горячую благодарность. Лиса пристроилась следом, предоставив мне и оставшемуся в живых навигатору вести.

Расстояние в почти семьдесят километров от порта до хостела мы преодолели не сказать, что легко, но спокойно и без лишних приключений. Один раз нас остановила местная полиция, но вместо рассказа о наших нарушениях мы с перепуганными физиономиями отвечали на вопросы о том, правда ли мы притащились сюда из самой России. В ответ я расстегнула куртку и продемонстрировала удивленным полицейским свою майку с надписью на груди: ” I love Novosibirsk!”, вызвав этим еще кучу вопросов и о Сибири.

Улицы Лондона – это не просто жесть, это кошмар любого водителя. Особенно, если эти водители не приспособлены к местной схеме движения и ориентируются исключительно по приборам. Пару раз чуть не выскочив на встречку и собрав, видимо, множество “добрых” слов от коллег по дороге, мы с горем пополам добрались до хостела.

Едва мы зашли в комнату и бросили вещи, как зазвонил мой телефон. На экране высвечивался незнакомый номер, и я дрожащими руками нажала на кнопку ответа, краем глаза заметив, что в верхнем меню висит три неотвеченных вызова.

– Привет! Вы доехали? – из трубки, прижатой к моему уху, раздался жизнерадостный мужской голос, заставивший меня судорожно выдохнуть: – Это Том!

– Привет, это Даша! Да, мы приехали, только что зашли в гостиницу. Прости, что не брала трубку – не слышала на ходу, – я старалась говорить спокойно, но сердце заходилось, как сумасшедшее, а мысли в голове путались, смешивая английские и русские слова.

– Дашка, с кем ты там? – Алиса высунула голову из-за двери ванной и вопросительно уставилась на меня. – Эй, ты с Томом разговариваешь?! Эй! Дааашкааа!!!

Подруга продолжала вопить, несмотря на мои яростные жесты, ярко иллюстрирующие просьбу заткнуться.

– Дашка! Привет ему!!!

– А это Алиса там, за кадром? – насмешливый голос из трубки привел меня в чувство, заставив таки отвесить Алиске пинка.

– Да, она. И она передает привет.

– Я рад. Как вы? Мы можем увидеться сегодня вечером, но, если вы устали с дороги...

Я перебила, не дав ему договорить:

– Нет, все отлично, до вечера мы три раза отдохнуть успеем!

– Тогда я жду вас в восемь в Club Bar & Dining Room, найдете?

– Не мы, так GPS найдет!

– Тогда до встречи! Буду ждать с нетерпением!

– До встречи!

Трубка пикнула и затихла, оставив меня смотреть на нее круглыми глазами. Сегодня в восемь мы встречаемся с Томом. В ресторане. В восемь. Сейчас половина пятого, а надо полностью разгрузить байки, привести себя в порядок и еще доехать до этого ресторана. Мама!

*Евростар – поезд, курсирующий между Парижем и Лондоном по знаменитому подводному туннелю под проливом Ла-Манш.

Бейсвотер – один из районов округа Вестминстер, что в западной части Лондона.

====== 5. Мы ее потеряли. ======

На встречу мы собирались, как мамаева орда. Сняв с мотоциклов все вещи и притащив их в комнату, мы свалили их в одном углу и принялись потрошить сумки, отбрасывая ненужные в данный момент вещи себе за спины.

Откопав свои мажорские, художественно порванные на коленях голубые джинсы с заниженной талией, широкий черный ремень, сплетенный из множества ремешков, и белую футболку, в которой я изначально собиралась гулять по Лондону, я улетела в ванную, забросив добычу на кровать и оставив не успевшую опередить меня Лису ругаться вслед.

А вот ничего не знаю! У меня волосы длинные, потому и сушиться мне дольше, это Лиске можно просто их феном вытянуть! А ехать с грязной головой на такую встречу, ну, мягко говоря, не комильфо.

Быстренько вымывшись и закрутив на голове башню из полотенца, я выпорхнула в комнату и была чуть не снесена ругающейся Лисой. Не успела она захлопнуть дверь, а я уже потрошила нашу общую косметичку на предмет наличия хоть каких-нибудь средств для укладки. Нашелся единственный баллончик с пеной, которую я и использовала по прямому назначению, соорудив из своих темно-каштановых, торчащих во все стороны волос подобие ровных волн. Дыбом не стоят – и слава богу. В таком состоянии они стали чуть пониже лопаток, и я всерьез задумалась, что надо будет их как-то собирать под шлемом, иначе от действия встречного ветра я рискую превратиться в пугало. Ладно, под куртку спрячу.

Алиса вывалилась из ванной, с воплями отобрала с меня пенку и фен и снова захлопнула дверь.

Ладно, голову в относительный порядок привели, теперь одеваться и рисовать лицо. Натянув джинсы, заправив в них футболку и затянув ремень, я крутанулась перед зеркалом и осталась собой довольна: вырез на футболке хорош, но чересчур не откровенен, джинсы сидят, как влитые, ремень все это дело украшает и подчеркивает обтянутую белой тканью талию. Волосы лежат на плечах темно-каштановыми волнами, черно-карие глаза горят. Отлично! С обувкой заморачиваться не буду – черные мотоботы до колена с белыми звездами, обозначающими марку вкупе с мотокурткой вполне завершат ансамбль.

– Да красивая, красивая! – Алиска вышла из ванной, тряхнув свежеуложенной головой. Хорошо ей – высушила феном и расческой и ничего не лохматится, дыбом не стоит... Подстричься тоже, что ли?.. – Ты подарок-то проверила, принцесса моя?

– Ё-мое! Забыла! Сейчас!..

Я кинулась к большому рюкзаку, значительную часть которого занимала твердая черная коробка с подарком Тому. Я его в экспедиции три недели своими руками делала, каждый божий вечер! Фух, цел, ничего не отвалилось.

Выудив из кармана сумки приготовленную заранее зеленую блестящую полоску, я соорудила из нее бант, обмотав получившимися после сборки ленточками коробку. Отлично! И под сетку на пассажирское седло вполне влезет.

Алиска тем временем облачилась в свою экипировку, состоящую из черных джинсов с оранжевой строчкой по швам, заправленной в них красной майки с такой же надписью на спине, как и у меня, и гладкого черного кожаного ремня с пряжкой в виде значка десептиконов.

Критически оглядев друг друга и не найдя, к чему бы придраться, мы высыпали на кровать весь запас красок-замазок и принялись за дело. До встречи всего два часа, а надо еще найти этот ресторан, припарковаться и при этом не опоздать!

Управившись всего за двадцать минут, мы лихорадочно натянули боты, похватали куртки, шлемы, рюкзачки с нужными мелочами и подарок, захлопнули дверь и почти бегом кинулись на парковку. Навигатор показал, что находится искомое место в центре Сохо, не так уж далеко от места нашей дислокации, и предложил маршрут следования. С учетом пробок примерно на час времени. Отлично. Между рядами, как дома, мы, естественно, не полезем, и я очень надеюсь, что нигде не застрянем.

Что я там говорила про московские пробки? Так вот, лондонские круче! Хотя бы потому, что тебе вечно кажется, что на тебя едут по встречке, ты вообще не знаешь, куда едешь, слепо доверяя навигатору.

Дважды мы чуть не выскочили на улицы с односторонним движением – спасла вбитая в подкорку ездой по сибирским дорогам привычка смотреть на все знаки и замечать их там, где их вроде бы и нет. Ещё пару раз все-таки застряли, но на итоговое время прибытия это не повлияло.

К ресторану мы подъехали без двадцати восемь и заметили пустое место для парковки чуть правее от входа. Вот свезло так свезло!

Встав рядышком и сняв шлемы, мы увидели перед собой улыбающегося молодого человека в синей форме. Он улыбнулся нашим испуганным физиономиям и пояснил, что он – сотрудник службы парковки и нам необходимо оплатить это место. Фу, блин, а мы уже испугались, что что-то нарушили.

Заплатив по шесть фунтов с человека и словив когнитивный диссонанс от наличия терминала для приема банковских карт у этого милого парня, мы, наконец, спешились.

Я расстегнула куртку и вытащила заправленные под ее ворот волосы. Тряхнула ими, расправляя и заставляя рассыпаться тяжелым пологом. Чем всегда гордилась – так это волосами. Не, не буду стричься.

Повесив шлем на руль, я отстегнула сетку, которой был закреплен подарок, и краем глаза заметила, что за нами наблюдают. Резко развернувшись, я увидела двух мужчин, стоящих у входа в ресторан и наблюдающих за нашими действиями. В одном из них я тут же идентифицировала Тома, лицо второго было мне незнакомо, но явно было видно, что они пришли вместе. Заметив, что я смотрю на него в упор, Том улыбнулся, махнул рукой и направился в нашу сторону, кивнув своему спутнику. Я замерла и почувствовала, как мелко дрожат мои пальцы.

В этот момент, сейчас, сам Том Хиддлстон идет в мою сторону и улыбается мне. Чего ж мне так страшно-то? Блин, но какой же он...

Том был одет в темные джинсы и светлую рубашку с расстегнутым воротом. В одной руке он держал кожаную куртку, а второй активно махал нам.

Я заметила, что Лиса тоже замерла от неожиданности и смотрит на приближающегося мужчину во все глаза.

– Привет! Я рад наконец-то вас увидеть! – мягкий, звучный мужской голос вывел меня из ступора, заставив смущенно улыбнуться.

– Привет! – сами того не ожидая, мы с Алиской ответили слаженным хором.

– Даша, – он указал пальцем в направлении Лисы, – Алиса. – улыбнувшись так, что возле глаз собрались морщинки-смешинки, он посмотрел на меня.

– Неа! – заявила я на чистейшем русском языке и, тут же спохватившись, перешла на английский, – Я – Даша, а это – Алиса.

Я кивнула в сторону так и не “отмершей” подруги и широко улыбнулась в ответ.

– Оу, извините! – он поднял руки в извиняющемся жесте, заставив мою и из без того широкую улыбку сделаться еще шире. Какой же обаятельный парень, а! – Идемте внутрь?

– Да, конечно! – я пристегнула шлемы к боковым скобам, подхватила подарок, вызвав заинтересованный взгляд Тома, и мы двинулись внутрь.

Зайдя в зал, оказавшийся весьма уютным, оформленным разными породами дерева, мы пошли следом за Томом, уводящим нас в глубину. Подойдя к столику, мы заметили, что за ним уже сидит тот самый парень, с которым Том стоял у входа.

– Даша, Алиса, это Джереми, мой друг со времен колледжа. Вы случайно встретились с ним у входа. Вы не против, если он составит нам компанию? – Том и этот Джереми вопросительно посмотрели на нас, ожидая ответа.

– Конечно, не против! – Алиска чуть склонила голову, улыбнувшись и стрельнув глазами в сторону сидящего парня, который тут же подскочил и протянул руку.

– Джереми Макдаф, очень рад познакомиться. Том сказал, что вы путешествуете на мотоциклах из самой России!

– Дарья, можно просто Даша, – я с улыбкой ответила на крепкое рукопожатие и повернулась к отодвинутому для меня Томом стулу, скидывая с плеч куртку.

Джереми пожал руку Алисе, задержав свои пальцы на ее руке чуть дольше, чем нужно, и отодвинул для нее стул рядом с собой.

Я повесила куртку на спинку стула и заметила, что Том увлеченно разглядывает мою спину. Или не спину?! Заметив мой взгляд, он смутился и пробормотал что-то про надпись. Я не настолько хорошо знаю английский, но смысл уловила и скомандовала Алисе, сделав то же самое:

– Развернись спиной!

Алиска среагировала молниеносно, и двум озадаченным мужским лицам предстали наши спины и то, что пониже. После секундной задержки раздался взрыв хохота, заставивший посетителей развернуть головы в нашу сторону.

– Даша, вы специально это на майках написали? Чтобы каждый раз не повторять? – Том плюхнулся на стул, улыбаясь до ушей, – Мне особенно последний пункт нравится!

– Какой последний пункт? Я не дочитал! – Джереми выжидающе воззрился на Алису, которая не заставила просить себя дважды и развернулась на стуле, давая ему возможность дочитать надпись.

– Да, это Honda! Да, стоит дорого! Да, едет двести! Нет, не страшно! Нет, Honda не ломается! Да, падала! Да, больно! Нет, девушек не катаю, только красивых мальчиков! – он прочитал вслух и расхохотался, хлопая ладонью по столу. – Том, а мне нравится этот ход мыслей!

– Это не последняя строчка, кстати! – Я уселась поудобнее и откинулась на спинку. – Там почти по краю написано: «Если вы это читаете, значит, мой парень свалился с мотоцикла».

Раздался новый взрыв хохота, прерванный появлением официанта. Как-то единодушно заказав по стейку с овощами, мы вернулись к прерванной беседе, разбавляя ее соком. Мы с Лисой за рулем – нам пить нельзя, а ребята решили поддержать наш безалкогольный образ жизни.

– Рассказывайте, как у вас хватило смелости поехать в такое путешествие! – Том развернулся ко мне, закинув руку на спинку стула и разглядывая заинтересованным взглядом. – Я, честно говоря, не представляю, как можно проехать такое расстояние на двух колесах!

– Тут не смелость, тут наша дурость повлияла. Захотели поехать в путешествие еще осенью прошлого года, когда только купили мотоциклы, а этим летом сорвались. Проехали половину России, Белоруссию, Польшу, Германию и Францию. Теперь сюда прикатили. Проехали шесть с половиной тысяч километров, обратно ехать примерно столько же… – я увлеченно рассказывала о наших приключениях, оживленно жестикулируя и пересказывая события, приключившиеся с нами в дороге.

Алиска добавляла и поправляла меня, рассказывая о происходившем в лицах и вызывая взрывы хохота у сидящих рядом с нами мужчин. И чем дальше шел наш рассказ, тем сильнее краснела Алиса, все чаще поглядывая на сидящего рядом Джереми.

– Так, а про самое главное-то мы и забыли! – Я хлопнула себя по лбу и полезла под стол под тремя изумленными взглядами. Стоило мне выудить коробку, перевязанную зеленым бантом, как взгляд Лисы прояснился и она тихо захихикала. – Том, этот подарок ехал к тебе с нами через все эти километры, и доехал в целости, что удивительно! Держи!

Я протянула удивленному Тому коробку, почувствовав прикосновение к своим пальцам. Так руки отпускать не хотелось…

Словно маленький ребенок, получивший в подарок яркую коробку, он оторвал бантик и полез внутрь. Увидев содержимое подарка, Том захохотал, запрокинув голову, и вытащил на свет божий... шлем Локи из «Мстителей», почти в натуральную величину, сделанный из чешуек кедровых шишек. Не зря я три недели извращалась и токсикоманила «Моментом»! Ради такого лица – стоило! Еще как стоило!

– Девочки, это… Это потрясающе! – Том переводил обалдевший взгляд с меня на Алису и обратно.

– Дашке спасибо скажи, это она все три недели экспедиции мучилась! – Алиса хохотнула, в очередной раз стрельнув глазами направо.

– Даша, ты это сама сделала?! – Восхищенный взгляд голубых глаз остановился на мне, и мне показалось, что я сейчас растекусь счастливой лужицей от того тепла, которое они излучали.

– Ну… Да, сама. Я решила, что лучший подарок – это подарок, сделанный своими руками, – я смутилась, опустив глаза.

– Спасибо тебе! – он поставил шлем на стол и обнял меня, легко чмокнув в щеку, от чего мне захотелось замурлыкать и вообще повести себя глупейшим образом, повиснув у него на шее.

Чуть приобняв его и улыбнувшись, я почувствовала, что краснею. Черт, меня обнимает совершенно потрясающий парень! Не герой с монитора, картинки или экрана кинотеатра, а живой, настоящий мужчина, излучающий совершенно невообразимое количество тепла и позитива!

Спокойно, Дашка, спокойно, не красней! Да как тут не краснеть, когда такое происходит?!

Отстранившись, я тряхнула волосами и схватила стакан с соком, сделав большой глоток. Ох, блин, как же мне хорошо!

– Дашка, дай навигатор! – Лиса перешла на русский и воззрилась на меня в упор хитрющими глазами.

– Зачем? – Я непонимающе уставилась на подругу, ухмыляющуюся во все тридцать два зуба.

– Хочу прокатить красивого мальчика. Давай, у тебя в телефоне есть!

– Какого мальчика? – Я подняла бровь, скептически поглядывая на Джереми. Неужто таки дострелялась глазками?

– Да этого, этого. Давай гаджет, не порть мне удовольствие! – Лиска продолжала ухмыляться, и было видно, что ее откровенно забавляет мое выражение лица.

Ну, еще бы. Меня только что обнял парень, по которому я с ума сходила (хотя, почему это в прошедшем времени? Схожу!), а у меня вдруг, ни с того ни с сего, навигатор требуют!

– Даша, не беспокойся, я верну тебе подругу в целости и сохранности! – Джереми широко улыбнулся моим округлившимся глазам. Еще бы им не округлиться – он сказал это на чистейшем русском языке! С акцентом, конечно, но на русском!

Я выудила из рюкзачка навигатор и протянула его Алисе, получив улыбку, бьющую рекорды хитрости. Вот Лиса! Во всех смыслах.

Они быстренько собрались и покинули ресторан, оставив меня смотреть им вслед. Потеряв их из виду, я развернулась и встретилась с изучающим и чуть насмешливым взглядом Тома.

– Что твоя подруга сделала с Джереми? – бархатный голос с убийственной долей иронии выбил из моей головы все заготовленные фразы, и я выдала, сама от себя не ожидая:

– Это твой друг сделал что-то с Алисой.

– А что такого? – Том откинулся на спинку стула, беря двумя пальцами стакан.

– Чтобы она сама кого-то катала? Это просто из разряда фантастики! – я хлопала глазами, не в силах отвести взгляд от его пальцев, держащих стакан. Фу, блин, это уже просто неприлично – так пялиться!

– Из разряда фантастики то, что вы сюда приехали через полконтинента. А это – просто взаимная симпатия. Кстати, я бы тоже не отказался. Прокатишь? Или я не подхожу под предпоследний пункт? – в его голосе не было насмешки, но от одного только его звучания слова застряли у меня в горле.

Не подходит?! Да любая девушка поубивает всех окружающих, только чтобы он внимание на нее обратил!

Я окинула его критическим взглядом сверху вниз и обратно, получив еще одну убийственную по степени обаяния улыбку, и произнесла:

– Почему бы и нет, вполне подходишь!

– Тогда предлагаю по десерту и в путь! – Том легко хлопнул ладонью по столу, как бы закрепляя сказанное. – Что ты будешь?

– Яблочный штрудель. Я их коллекционирую.

Мы сделали заказ, подозвав официанта, и я «отлучилась на секундочку», а если проще, банально сбежала в туалет – переваривать полученное предложение и приводить в порядок возбужденные нервы.

====== 6. Мне приснилось небо Лондона... ======

Только подойдя к мотоциклу, я сообразила, что у меня только один шлем. Алиска свой забрала, а запасной мы взять не додумались. Твою ж мать.

– Том, а какой штраф грозит за езду без шлема? – я застегнула куртку и посмотрела на стоящего рядом мужчину снизу вверх. Резко захотелось встать на носочки, чтобы сделаться хоть чуточку выше – в мотоботах я достаю ему... хм... до плеча.

– Никакой. Это не запрещено, – он с интересом следил за тем, как я возилась с замком на скобе, к которой был прикреплен шлем. Вот Лиса, блин, ручки шаловливые!

– Тогда держи, – я протянула ему свой шлем. – Я поеду так, ибо безопасность пассажира важнее.

– Даша, ты уверена? – Том взял у меня из рук шлем и скептически подёргал за приделанные к нему пушистые ушки, отчего меня пробило на нервный хохот. – Может, лучше я поведу?

– А ты умеешь? – я поймала его смеющийся взгляд и поняла, что сморозила глупость. Еще бы он не умел, имея полную водительскую лицензию.

– Тебе права показать? На, – он вернул мне шлем и застегнул молнию на куртке. – Так что, пустишь меня за руль?

– Держи... – я протянула ему ключи и надела шлем, звонко щелкнув застежкой.

Том подмигнул мне и оседлал мотоцикл, вставив ключ в замок зажигания. Тень фыркнула и завелась, зафыркав и низко заурчав, словно довольная кошка. Я на ее месте тоже заурчала бы. Аккуратно перебирая ногами, он развернул мотоцикл, выбираясь с парковки, и кивнул мне:

– Запрыгивай!

Том с удовольствием пронаблюдал, как я отточенным движением перекидываю ногу через спинку пассажирского седла и устраиваюсь у него за спиной. По привычке положив руки ему на талию, я вдруг почувствовала, как напряглась спина моего пилота, и поспешила перехватить пальцами кожаный ремень, разделяющий водительское и пассажирское места.

– Извини, я просто привыкла так держаться... – жутко смутившись, я попыталась опустить визор шлема, но никак не могла зацепить пальцем за выемку.

– Все нормально, держись. Я просто не ожидал, – Том развернулся ко мне и широко улыбнулся, отчего я смутилась еще сильнее. – Куда ты хочешь поехать?

– Ну... не знаю, на твой выбор. Я-то город знаю исключительно по путеводителю и навигатору, – наконец оставив в покое визор, я уставилась на него.

– На мой выбор? – в глазах Тома, явно получающего удовольствие от моего смущения, мелькнули хитрые искорки. – Ладно. У меня есть три дня, и я могу показать тебе основные достопримечательности в светлое время суток. А сейчас мы поедем в одно из моих любимых мест.

– Звучит угрожающе! – я рассмеялась, стараясь, чтобы голос не дрожал. У нас есть три дня! Три дня с Томом!!! Да ради такого я не то, что на мотоцикле, я пешком бы сюда пришла!

– Я же бог Локи, не забыла? – он улыбается, чуть прищурив глаза.

– Локи? Какой Локи? Ты симпатичнее! – я рассмеялась собственной шутке вслед за Томом, и мы тронулись.

Не люблю, когда на мой мотоцикл садится кто-то, кроме меня. Ещё больше не люблю брать пассажиров – я просто боюсь за того человека, что садится мне за спину. Ведь, возя пассажира, ты несешь полную ответственность за все, что происходит. И если, не дай бог, вы упадете, первым пострадает пассажир. А уж пустить кого-то за руль и самой сесть на пассажирское седло своего же мотоцикла – для меня немыслимо. До сегодняшнего вечера немыслимо.

Я, не задумываясь, отдала ключи Тому и села к нему за спину. И сейчас, крепко держась за него, я глазею по сторонам и ощущаю себя абсолютно счастливой.

Остановившись на одном из светофоров, Том оглянулся, улыбаясь до ушей:

– Классный у тебя зверь! Мощный, большой, а слушается по первому движению!

– Это «она». Слово «тень» в русском языке женского рода, – я улыбнулась ему в ответ, не в силах сдержать сами собой расползающиеся в улыбку уголки рта.

Она бы еще хозяйку так слушалась. А то мне она не всегда по первому движению отвечает, однажды мы так чуть забор не собрали... Хотя, оно объяснимо – Том в два раза крупнее, выше и сильнее. Для него это не тяжелый чоппер, а вполне средний мотоцикл.

Мы петляли по ярко освещенным улицам центрального Лондона, поражающими своей яркостью. Ультрасовременные здания из стекла и бетона гармонично соседствовали со старинными домами, явно пережившими не одного монарха. Мелькающие огни заставляли меня крутить головой во все стороны, совершенно забыв о том, что надо следить за дорогой и запоминать, куда мы едем. Не факт, что запомню, конечно...

Мотоцикл выскочил из очередной улочки, и я сильнее сжала руки на талии Тома, завороженная открывшимся видом. Вода реки отражала множество огней подсветки, создавая отсветы и блики и придавая выстроившимся вдоль нее зданиям сказочный вид. Это было похоже на сказки Уолта Диснея, только наяву.

Мы выехали на широкую набережную и полетели в сторону легендарного моста, казавшегося в светах огней подсветки чем-то, не принадлежащим земному миру.

Тауэрский мост, который я бесчисленное множество раз видела на картинках и в фильмах, в свете ночных огней являл собой величественное и прекрасное зрелище соединения традиций и древности с современностью, как, в принципе, и вся Англия. И сейчас я лечу на мотоцикле навстречу этому мосту, держась за потрясающего парня. Две мои безумные мечты сбываются в один вечер, и я чувствую, что еще немного – и меня просто разорвет на кусочки от ощущения счастья и какой-то нереальности происходящего.

Мы припарковались в одном из карманов у моста, даже в такое время заполненных до отказа. Хорошо, что мотоциклу много места не надо. За парковку Том заплатить мне не дал, сам бросил несколько монеток в автомат, и, перехватив под руку, увлек за собой в сторону парапета.

– Это набережная Святой Катарины. Единственное место, где в это время можно припарковаться, – Том сделал широкий жест, приглашая меня оглядеть окрестности. А оглядывать было что.

Искрящийся огнями мост отражался в воде реки, и отражение, искажаемое течением, создавало сюрреалистичную картину, от которой невозможно было оторвать глаз. Башня Сити Холла, виднеющаяся за мостом и подсвеченная собственными огнями, расположенная рядом со старинными зданиями, стоящими на противоположном берегу Темзы, довершала картину, от которой у меня перехватило дыхание. Я совершенно иначе представляла себе этот момент. Мне виделось, что мы придем сюда с Лисой и будем слушать уличных музыкантов, играющих для снующей туда-сюда толпы туристов. Что мы будем глазеть на мост снизу вверх, и, насмотревшись, обязательно купим билеты на экскурсию и пойдем внутрь. Что мы приедем на эту самую набережную и найдем огромные солнечные часы... А сейчас я стою здесь в компании парня, по которому заочно сходила с ума, увидев в кино. Стою среди искрящихся огней лондонской ночи и улыбаюсь небу над Тауэром. А в сознании мелькают разноцветные блики от переизбытка гормонов радости.

– Мне приснилось небо Лондона... – я прикрыла глаза и тихонько пропела строчку из песни Земфиры. Вот он, Тауэрский мост, можно падать... Только совершенно не хочется.

– Что? Что ты сказала? – голос Тома вывел меня из эйфорического оцепенения.

– Это строчка из песни. Я в восторге, Том! Это... просто нереально красиво! – я посмотрела на него восхищенными глазами и получила в ответ улыбку, убийственную по степени обаяния. – Кстати, а почему тут никого нет? Не думала, что с наступлением ночи количество туристов уменьшается!

– Основная масса людей идет туда, поэтому тут вечерами пусто, – он неопределенно махнул рукой в сторону моста. – Что за песня? О Лондоне?

– Не совсем. Песня о любви, но Лондон в ней упоминается, – я улыбнулась в ответ, чуть склонив голову к плечу и положив руку на каменный парапет. Я кокетничаю с ним? Да, черт подери, кокетничаю! А почему, собственно, нет?

– Споешь? – Том повторяет мой жест, опираясь на ограду локтем.

– Ну, нет... Петь я могу только под гитару и только в экспедиции. Прочитать если только, как стихотворение, могу, – я смутилась, развернулась к нему боком и оперлась на парапет обеими руками. Да что со мной такое-то, а?

– В экспедиции? – он вопросительно посмотрел на меня, делая шаг и подходя так, что наши локти – тот, на который он опирался и тот, на который откинулась я, почти соприкоснулись.

– Я археолог по профессии. Каждый год на два или три месяца езжу в экспедиции, на раскопки, – я запрокинула голову, вглядываясь в ярко освещенное городское небо. – Это потрясающее время. Ни телевизора, ни телефона, ни электричества – ничего. Живем в палатках, готовим себе сами – тушенка, сгущенное молоко и прочие консервы, овощи-фрукты... Вместо душа – горная река, вместо крыши – полог палатки, лес и горы вокруг. На ближайшие двадцать километров – ни души. Магазин – в ближайшей деревне, ездим на машине раз в три-четыре дня. И то, если не было сильных дождей и дорогу совсем не развезло. Рядом – только те, кому хватило смелости и дури поехать в очередное приключение. И работа. По восемь-десять часов, каждый день. Это тяжелый физический труд – лопаты, зачистки, камни и могилы. Вечерами – костры, горячий чай с травами и песни под гитару. И маленькие трагедии и комедии каждый день. А главное – это люди. В таких условиях каждый показывает, кто он есть. И далеко не все после своей первой экспедиции едут снова. Для многих невыносимо быть такими, какие они есть, а по-другому не получается. Это особенный мир...