Текст книги "Параллельные линии пересекаются (СИ)"

Автор книги: Джин Соул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

«О нет, – подумал он, – я сейчас возбужусь от этого…»

– Прекрати! – взвыл Такума, но Кей так же решительно сжал его член в ладони и припал к головке ртом.

– Извращенец! – Такума напрягся, стараясь передвинуть ноги, чтобы пинком отпихнуть Кея от себя, но ничего не вышло, и он просто провис на цепях, ссадив наручниками кожу на запястьях.

Кей обвился языком вокруг ствола, проталкивая его в рот и жадно посасывая. Щёки его разгорелись, придавая лицу выражение, которое появлялось на нём очень редко, – выражение расслабленной нежности.

– Это отвратительно! – продолжал ругаться Такума.

Но, как бы он ни ругался, у него всё-таки встал, и с этим он ничего не мог поделать: так уж он был устроен. Кей с восхищением почувствовал, что член во рту наливается и набухает, и занялся им ещё усерднее. Так, как Кей делал минеты, мало кто умел, а теперь, когда перед ним был объект его вожделения, он просто не мог сдерживаться. Узнать его вкус…

Тело Такумы покрылось испариной. Он пытался бороться сам с собой, но его член в тот момент жил собственной жизнью, охотно выстреливая спермой на каждый пируэт ловкого языка.

Кей отодвинулся, облизывая губы. Такума с отвращением посмотрел на его испачканный рот и подумал, что его сейчас стошнит.

– Это твоё наказание, – объявил Кей, застёгивая Такуме штаны. – Если не будешь меня слушаться, то я буду это делать постоянно.

«Постоянно?!» – в панике подумал Такума, и ему стало ещё хуже.

– Да как ты вообще можешь делать такие вещи! – воскликнул он, подавляя рвотные рефлексы. – Отвратительно!

«Хочу сделать это с ним снова…» – Кей с трудом избавился от этих мыслей и вернулся к нравоучительному тону:

– Поскольку я бисексуал, то я не вижу в этом ничего отвратительного. Я не думал делать такое с тобой, с личной жизнью у меня всё в порядке… и это было исключительно… чтобы «привести тебя в чувства», так сказать. Тебе стоит подумать над своим поведением. – Кей пожал плечами. – Мне ведь ничего не стоит сделать это снова… или ещё что-нибудь.

«Ещё что-нибудь? Это он о чём?» – с испугом подумал Такума.

(Пожалуй, вариантов тут было много.)

Кей счастливо вздохнул и упорхнул из подвала со словами: «Принесу тебе таблетку, как и обещал».

Такума выдохнул. Ушёл…

«Нужно выбираться отсюда», – с остервенением подумал он, снова и снова дёргая руки, но наручники лишь ещё глубже врезались в плоть и не поддавались.

– Чёрт… – сквозь зубы пробормотал Такума, – никак… Чёрт!

Он упрямо продолжал выкручивать себе кисти, пока не задохнулся от боли и не осознал, что это бесполезно.

На лестнице послышались шаги, Такума напрягся: «Возвращается!»

Кей, мурлыча, спустился в подвал, держа в руках пластиковый стаканчик с водой и таблетки.

– А вот и таблетка, – доложил он с улыбкой, но его улыбка застыла, и взгляд превратился в очень холодные кристаллы.

Он заметил кровь на кистях Такумы. Тот съёжился, предполагая, что похититель разозлится и не ровён час сделает с ним ещё что-нибудь. Но губы Кея задрожали, и он едва ли не со слезами спросил: – Зачем ты так? Хочешь сбежать? Бесполезно! Чем больше будешь пытаться освободиться, тем сильнее поранишься.

Такума снова растерялся. Почему этот маньяк так реагирует? Разве он не должен быть в бешенстве? Что это за жалостливое выражение лица? Такума подался назад, потому что Кей встал возле него на колени и сжал его запястье, не позволяя ему двигаться.

– Больно? Я постараюсь помочь. – Кей закрыл глаза и осторожно провёл языком по окровавленному запястью. – Меньше всего я хочу причинять тебе боль.

Такума насторожился. Не так уж это было и больно, скорее противно: с чего это он выдумал его облизывать? К тому же у похитителя был такой страдальческий взгляд, что это выбивало из колеи. Кей вздохнул и протянул парню на ладони таблетку: – Вот, выпей.

Такума изогнул бровь и с подозрением спросил:

– А почём я знаю, что это не клофелин какой-нибудь?

Кей невольно засмеялся. Наивность Такумы его умилила.

– А какой смысл мне пичкать тебя наркотиками? Если бы я захотел с тобой что-нибудь сделать, я бы предпочёл это делать на трезвую голову. Без наркоза, так сказать.

– «Без наркоза»… – Глаза Такумы полезли из орбит. – Эй, это ты о чём, мать твою?!

Кей прикрыл рот кулаком, закрывая глаза. Не стоило думать о таком сейчас: это его слишком взвинтило, и голова отказывалась соображать, сдаваясь похотливым фантазиям, роящимся в ней.

– Эй! – Такума посерьёзнел. – Что конкретно ты со мной делать собираешься?

Кей открыл глаза и ответил так же серьёзно:

– Будешь моим натурщиком. А когда я нарисую картину, то я тебя отпущу.

Но, когда Кей говорил это, что-то внутри закопошилось и зашептало: «Отпустить его? Не смогу…»

Такума скептически прищурился:

– Обещаешь?

– Обещаю, – твёрдо сказал Кей, не собираясь выполнять этого обещания. Он надеялся, что парень привыкнет к нему и забудет об этом «обещании».

– Меня искать будут, – упавшим голосом добавил Такума.

Кей только улыбнулся. Он прекрасно знал, что Такуму никто искать не будет.

– Выпей таблетку. – Кей втолкнул лекарство между губ Такумы и поднёс к его рту стаканчик с водой.

Такуме пришлось проглотить таблетку, но он с досадой подумал: «Вот чёрт, в таком положении я абсолютно беспомощен…»

Он поперхнулся и мотнул головой, показывая, что достаточно воды. Кей со вздохом отставил стаканчик:

– Понимаю, не очень удобно, но я пока не могу снять с тебя наручники, ты же понимаешь.

Такума поджал губы и отвернулся. Да как на него вообще смотреть после того, что он сделал! Перед глазами опять всплыло испачканное лицо Кея, Такума едва не взвыл:

– Чёрт тебя подери! Зачем ты это сделал, а?

Кей насупился и пробурчал:

– Ты так реагируешь, потому что я парень?

– Ещё спрашивает! Я нормальный мужик! Мне плевать на парней! – Такума даже плюнул.

– Но ты всё-таки кончил. – Кей не удержался и подмигнул ему, показывая кончик языка.

– Это просто естественная реакция организма! – Лицо Такумы залила гневная краска. – Мерзко даже думать об этом…

Кей зарделся и сказал на полном серьёзе:

– Ну, если это тебя утешит, ты вкусный. Я многих пробовал и…

– Заткнись! – Такума зажмурился и снова стал отплёвываться. – Меня стошнит сейчас.

«Похоже, это его не утешило, – понял Кей. – Ой, наверное, не стоило таких вещей гетеросексуалу говорить…»

Такума отдышался и спросил:

– И долго ты собираешься меня здесь держать?

Молчание. Это был вопрос, на который Кей не знал ответа. Тем не менее художник раздвинул губы в улыбке и произнёс:

– До тех пор, пока не нарисую то, что хочу. Обещаю, что буду хорошо с тобой обращаться.

Такума изогнул бровь, словно бы сомневаясь в его словах, но у него не было выбора, приходилось верить на слово.

Кей прижал руку к груди и с воодушевлением добавил:

– Я могу дать тебе всё, что попросишь, кроме свободы.

«Я готов сделать что угодно, лишь бы это не кончалось», – хотел сказать он на самом деле, но, разумеется, не сказал.

Такума фыркнул и демонстративно отвернул лицо.

«Так началась наша совместная жизнь», – напишет позже Кей в дневнике.

====== Вот такой вот первый раз ======

Щёлк! Зажигалка вспыхнула, озаряя сумрак подвала. Щёлк! Щёлк! Такума сидел на ступеньках и апатично щёлкал зажигалкой. В углу горел принесённый Кеем торшер, но его свет едва добирался до лестницы, рассеиваясь по углам. Щёлк!

Если честно, Такума не знал, что и думать. Сколько он уже находился здесь? Неделю? Две? Три?

«Его отношение ко мне… Я не понимаю!»

Щёлк! Такума поднёс зажигалку к ароматической свече, стоящей поодаль. Запахло розами.

Кея было сложно понять, хотя Такума честно пытался это сделать. С одной стороны, он был пленником здесь, но… у него было всё, чего бы он ни пожелал. Стоило лишь заикнуться о чём-то, и Такума тут же получал это. Сигареты? Любой марки. Что-то особенное на обед? Запросто.

«И как на всё это реагировать? – озадаченно размышлял Такума. – В такое идиотское положение я ещё не попадал…»

Кей был заботливым и предупредительным «хозяином». Такума практически не испытывал никаких неудобств – за исключением ограничения свободы, разумеется. Он спал на диване, и постельное бельё менялось каждые три или четыре дня. Кей разрешал ему пользоваться ванной и приносил чистую одежду (Такума тогда не знал, что вся эта одежда покупается Кеем специально для него). Если бы ещё не наручники, можно было бы и в самом деле подумать, что Такума здесь «в гостях». Кормил его Кей тоже неплохо, потихоньку вытянув из Такумы, что ему особенно нравится. И пока он держал своё слово, дотрагиваясь до Такумы лишь в исключительных случаях. Что за странный тип!

Но кое-что в Кее пугало. Когда Кей брался за карандаш, он совершенно менялся. Будто он не слышал и не видел ничего, кроме своего альбома. Он мог часами сидеть не говоря ни слова, и лишь карандаш шуршал по бумаге. Но эта отрешённость была лишь видимостью: стоило Такуме пошевелиться, потому что обычно у него затекало что-нибудь от долгой неподвижности, Кей взвивался и едва ли не орал, ломая в пальцах карандаш: – Я же просил не двигаться! Это так сложно сделать?

Такума до смерти боялся его в такие моменты.

В общем, если Кей и был маньяком, то очень необычным.

К тому же у Кея была отвратительная привычка, с которой Такума познакомился в первое же утро своего плена.

Такума сидел в своём углу и клевал носом. Он всю ночь не спал, боясь какого-нибудь подвоха, но ничего не произошло, и он не выспался совершенно зря. Руки конкретно затекли, но Такуме никак не удавалось отцепить наручники от цепи. В локтях хрустело, и парень мечтал превратиться в Гудини, у которого получалось выбираться из самых заковыристых пут.

На лестнице раздались шаги, и голос Кея спросил:

– Что тебе на завтрак приготовить?

Такума хмуро посмотрел в его сторону и тут же взъерошился. Кей стоял на лестнице… абсолютно голый. Видимо, он спал без одежды и дефилировал по дому в таком виде всё утро. Такума густо покраснел и возмутился: – А одеться слабо? Тебе вообще слово «стыд» знакомо?

Кей пожал плечами и засмеялся:

– А чего смущаться? Мы же оба парни.

– Прикройся уже чем-нибудь, – буркнул Такума, старясь не смотреть на Кея.

Кея всё это позабавило. Красное лицо Такумы было очень привлекательно, потому что смущение явно на нём просматривалось, а именно в момент смущения, как уже понял Кей, Такума был особенно хорош. И нельзя было не заметить, что, несмотря на все его попытки «не смотреть», Такума всё-таки на Кея поглядывал. Кей ухмыльнулся и поинтересовался: – Или тебя моя нагота всё-таки волнует, а?

– Чушь собачья! – разозлился Такума, краснея ещё больше. – Вообще не волнует… Да кому надо на тебя смотреть!

– Да ладно! – Кей поднял руки, демонстрируя себя куда как откровенно. – Мне все говорят, что у меня красивое тело, на которое приятно посмотреть. Так что не стесняйся. Не возбуждает… аппетит?

– У меня аппетит напрочь пропал, – возразил Такума и мысленно добавил: «Извращенец!»

– Тогда… – Кей почесал плечо. – Я приготовлю омлет?

Такума не сдержался и съязвил:

– Надеюсь, не из своих яиц?

Тут же Такума понял, что говорить этого не стоило, но было поздно. Кей выгнул бровь и деланно погрозил Такуме пальцем:

– Ай-ай, что за тон? Просто непозволительно, не считаешь?

Такума сглотнул.

– Я тебя накажу, – нараспев сказал Кей, вставая на колени как раз напротив своего пленника.

Не описать, как же Такума старался вырваться! Но цепи держали крепко, так что Кей легко ухватил Такуму за член и присосался к нему ртом, обронив перед этим:

– В следующий раз подумаешь, прежде чем сказать!

«Как легко найти предлог! – подумал Кей в это же мгновение. – Я голову от него теряю…»

– Прекрати! – взвыл Такума, содрогаясь.

Было от чего: он заметил, что у Кея встал, и испугался, как бы тот его в самом деле не трахнул.

Кей об этом не думал. Он с упоением сосал, выводя языком круги на вспухающей головке, и лихорадочно мастурбировал, сжимая свой член в ладони и понуждая его к оргазму частыми пожатиями.

Такума зажмурился, стараясь сдержаться, но тело опять предало его. Поддаваясь такой настойчивой ласке, оно покрылось испариной, внутри ворочалось липкое и холодное чувство, похожее на тошноту, а член пламенел, исходя слизью и спермой.

Кей откинулся, закрывая глаза рукой. По его коленям текли перламутровые струйки, такие же перламутровые следы были на губах. Он высунул язык, облизнул губы и пробормотал: – Ну, выходит, я уже «позавтракал».

Такума стиснул зубы, стараясь отдышаться. Все его мышцы были напряжены до предела, толкая сперму к венцу пениса. Кей снова наклонился к нему, поддел пальцем последние капли и сунул палец в рот. Такума с отвращением дёрнул головой, чтобы не видеть ни голого парня перед собой, ни собственного торчащего члена. Как же гадко это было…

Кей облизнулся ещё раз и вполне спокойно засунул пенис Такумы обратно в штаны, застегнул ширинку и пригладил ладонью. Потом он отцепил наручники Такумы от цепи (впервые).

– Пойду всё-таки завтрак тебе приготовлю, – сказал он, вставая и идя к лестнице.

– Как будто я его есть стану! – злобно отозвался Такума.

– Да ты не волнуйся, я вымою руки, – со смехом отозвался Кей уже из-за двери.

Такума обмяк. Его захлестнуло чувство глубокой депрессии и ужаса одновременно от возможной перспективы. Он уже второй раз это с ним сделал! Наказание? Или что-то другое? И чего ещё ждать?

– Предатель, – простонал Такума, глядя на свою ширинку, где до сих пор пульсировал растревоженный минетом член. – И кто ты после этого?!

Кей между тем готовил завтрак и болтал по телефону с любовником.

Джунн учился вместе с Кеем, но исключительно потому, что был племянником ректора, а не по способностям. Его совершенно не интересовало искусство, зато очень привлекали тусовки и секс, а вернее, секс с Кеем. Оба они были универсалами, так что можно было бы их считать идеальными партнёрами, если бы не одно обстоятельство, о котором Джунн не знал: у Кея он был далеко не единственным.

Как творческая личность, Кей был натурой увлекающейся и – до недавних событий – считал верность смертельно скучной вещью. Он прекрасно понимал, что если будет спать только с Джунном, то тот ему надоест за неделю, если не раньше, и поэтому щедро разбавлял отношения натурщиками или тусовщиками.

– Привет, милый. – Зажимая трубку плечом, Кей чистил зелень для супа. – Я? Завтрак готовлю… Сегодня? А почему бы нет… После занятий, да?.. В отеле?.. Конечно, милый…

И он вполне искренне краснел, слушая признания Джунна и отвечая ему тем же.

А спустя несколько часов после запланированной встречи Кей возвращался домой – с глазами на мокром месте – и не понимал, как же так вышло…

– Да что же со мной происходит? – зажимая рот ладонью, бормотал он.

А дело было так.

Они встретились в отеле, как и договаривались. Джунн приехал намного раньше и успел поиграть с собой, так что, когда Кей вошёл в номер, Джунн уже стоял у стены, выставив ягодицы в ожидании, и тяжело дышал, виляя задом, в котором красовался засунутый наполовину вибратор. Кей разделся, ухмыляясь и бормоча: – Так ты мне время сэкономил…

Сложно сказать, возбуждал ли его Джунн в полном смысле этого слова. В принципе, Кею было всё равно, куда засунуть. Это было сродни возбуждению, когда встаёт только от того, что ты смотришь и представляешь, как сейчас просунешь туда пенис и сможешь кончить, если хорошенько потрёшься им о внутренние стенки отверстия. Поэтому Кей и предпочитал заниматься сексом стоя, если был активом во время этого полового акта: достаточно было лишь видеть куда.

Кей приподнял Джунна за ягодицы, вытаскивая вибратор и вталкивая вместо него член. Джунн хрипло застонал, двигая задом. Кей напряг тело, вытаскивая и снова заталкивая член в похотливый анус любовника.

– Так… ещё… а-ах… м-м-м… а-ах… – застонал Джунн, заскрёб по стене ногтями, ещё откровеннее подставляя ягодицы.

Кей закрыл глаза, механически двигая бёдрами. Капли пота скользили по его телу, щекоча кожу и забираясь между ягодиц в дрожащую нетерпением ложбинку. Кей засадил Джунну ещё пару раз и отодвинулся, предложив: – Меняемся?

Джунн отлепился от стены, плюхнулся на кровать, расставляя колени, и посадил Кея на себя. Тот вздрогнул, прогибаясь и насаживаясь на его член.

– Как тебе? – Джунн сжал талию Кея, вводя в него член до самого основания.

Кей застонал, царапая плечи любовника, и сам задвигал ягодицами, задавая желанный темп и забывая обо всём на свете.

– Да… а-а-а… а-а-а… а-а… – вскрикивал он, подскакивая всякий раз, как Джунн двигал бёдрами вверх, вгоняя член глубже.

– Ещё? – с циничной ухмылкой спрашивал Джунн, тряся членом всё быстрее.

– Да… а-а… Глубже, глубже, Такума!

Повисло молчание. Взгляд Кея застыл, когда он осознал, что произнёс.

«Я назвал его… Такума?» – в полном ауте подумал Кей.

– Такума? Какого хрена? – вспылил Джунн, скидывая Кея с себя. – Кто такой Такума?!

В общем, полная катастрофа! Джунн не стал слушать, что пытался промычать Кей в своё оправдание, и вышвырнул любовника – уже бывшего – из номера. Кей на автомате оделся, застегнул ширинку…

То, что Джунн его выкинул, Кея не особо волновало сейчас. Что его больше волновало, так это почему он думал о Такуме, когда трахался с Джунном? Это было полной неожиданностью.

– Я же привёл его к себе домой как натурщика, – бормотал Кей, скатываясь по лестнице и выбегая на улицу.

– Черт побери! – сжав кулаки, крикнул он во всё горло. – Когда я начал смотреть на него как на мужчину?!

Прохожие в шоке шарахнулись от него. Кей опомнился, вспыхнул и, подняв воротник, поспешил домой. Голова кружилась.

Сейчас художник был растерян гораздо сильнее, чем в тот день, когда привёз бесчувственного Такуму к себе домой. До этого момента его слова никогда не расходились с мыслями или чувствами. У него ведь было полно любовников помимо Джунна, но он ни разу не ошибался в именах, называя Джунна Джунном, а не Кевином, к примеру, или Шоном. Так почему это произошло сейчас?

Дома Кей вытащил из бара бутылку виски, распечатал её и отхлебнул прямо из горлышка. Горло обожгло, он закашлялся и поморщился. Смертельно хотелось выговориться… и Кей спустился в подвал.

Такума всё ещё сидел на полу, обиженно бормоча что-то себе под нос. Увидев Кея, он напрягся и отодвинулся на всякий случай, когда Кей бухнулся на пол рядом с ним.

– У меня тут виски. Будешь? – Кей продемонстрировал бутылку, но сказано это было совершенно апатично.

«Выпить вместе? – настороженно подумал Такума. – Он что, мне в друзья набивается?»

– Что это у тебя с лицом? – вслух спросил он, заметив, что глаза Кея как-то нервно подёргиваются.

Кей всхлипнул. Такума даже подскочил на месте от неожиданности.

– Меня бросил парень, с которым я три года встречался!

Такума сделал глупое лицо. В жилетку он, что ли, ему собирался плакаться?

«И что я ему на это должен сказать?» – кривя рот, размышлял парень.

Этого и не понадобилось: Кей низко наклонил голову, вытирая глаза рукой, и всунул в губы сигарету. Щёлкнула зажигалка, потянуло горьковатым дымком.

– Поразительно… – с нервным смехом сказал Кей, вертя сигарету между пальцев, – я его три года успешно за нос водил… и так глупо проколоться! Я идиот.

– «Глупо проколоться»? – невольно переспросил Такума, который понятия не имел, о чём Кей говорит. Да ему и неинтересно было слушать о ссоре двух парней.

– Разумеется, я спал с другими. – Кей закраснелся и сунул сигарету в рот. Видимо, он разговаривал не столько с Такумой, сколько с самим собой. – И он даже не подозревал… а я… Нет, ты только представь себе! В самый интимный момент я его другим именем назвал!

– А мне это вообще всё поровну, – нахмурив брови, сказал Такума, опасаясь, как бы Кей не стал в деталях описывать этот самый «интимный момент». – С какой стати мне выслушивать подробности твоей личной жизни?

Кей прикусил сигарету так, что она едва ли не переломилась.

«А ведь это всё из-за тебя!» – едва не выкрикнул он, но всё-таки сдержался и лишь пробормотал:

– Извини. Ладно, в любом случае…

Такума несколько напрягся: «В любом случае?»

– Напьюсь сегодня, – докончил Кей, опрокидывая бутылку и залпом допивая её.

От этого Такуме легче не стало: кто знает, что этот маньяк мог сделать в пьяном-то виде, если и в трезвом такое выкидывал!

– Фу-ух, – сказал Кей удовлетворённо, зашвыривая бутылку в угол, – совсем другое дело.

«Косой как заяц, – подумал Такума. – Может, сбежать удастся?»

Кей встал, покачиваясь. Его лицо разгорелось. Он похихикал и почесал затылок:

– Пожалуй, пойду-ка я спать… от греха подальше. А, кстати! – Он прищурился и подмигнул Такуме. – Не думай, что если я пьян, то тебе сбежать удастся. Одна бутылка для меня – фух!

Такума лишь издал нервный смешок: «Блядь, мысли он читает, что ли?»

Хлоп! Кей свалился на пол и… вырубился. Такума вытаращил глаза. Серьёзно?! Или прикидывается? Парень подполз к Кею и окликнул его, тот никак не отреагировал, тихо похрапывая.

– Чёрт! – пробормотал Такума себе под нос. – Что же мне делать? Ведь это отличный шанс, но…

Он зажал рот, борясь сам с собой. Если не выйдет – может сделать что-нибудь ужасное в «наказание». Но, возможно, другого шанса не представится.

«Бз-з-з-з!» – раздалось в тишине. Такума вздрогнул. Мобильник? Это «бз-з-з-з» раздавалось из кармана джинсов Кея. Такума наклонился над парнем, выискивая, где конкретно лежит телефон. Шанс вызвать полицию! Телефон оказался в переднем кармане, и его можно было легко вытащить.

«Что, если попробовать?» – нерешительно подумал Такума и протянул руку к мобильнику.

Цап! Такума вздрогнул всем телом. Кей сел, крепко ухватив парня за запястье. Его глаза были закрыты.

– Забыл предупредить, – невнятно сказал он, – я очень чутко сплю, даже если пьян.

«Я попал…» – испугался Такума, стараясь освободить руку.

Кей дёрнул его на себя и впечатал губы прямо в рот Такумы. Тот опешил.

«Чёрт, его язык… так… глубоко…» – в смятении подумал он, даже не пытаясь оттолкнуть парня.

Секунду спустя Такума опомнился, но уже было поздно. Кей завалил его навзничь, крепко держа его запястья прижатыми к полу. Такума забил ногами, стараясь скинуть Кея с себя: – Отпусти меня немедленно!

– Не сопротивляйся, – предупредил Кей, быстренько стягивая через голову свитер. – Я ничего плохого не сделаю.

– Прекрати, ублюдок! – прорычал Такума.

Кей без усилий перевернул парня на живот и заломил его скованные руки ему за голову так, что Такума едва ли не взвыл от боли.

– По мне не скажешь, но я сильный, – вкрадчиво прошептал Кей, наклоняясь к Такуме, – так что у тебя ни единого шанса вырваться.

Такума не сдавался, тщетно пытаясь выбраться из-под Кея, но колени художника крепко сдавили его бока, лишая дыхания.

– Ты… – стискивая зубы, провыл Такума. – Я так и знал! Твой «шедевр» – это тупая отговорка! Ты с самого начал просто хотел меня трахнуть!

Кей вздрогнул и замер. «С самого начала»? Его зрачки расширились, когда он осознал, что именно так всё и было. Тогда понятно, почему с Джунном не вышло… Губы Кея задрожали, он тихо засмеялся: – Хм… Ты прав. Я в самом деле хочу тебя. С самого начала хотел!

Он решительно дёрнул с Такумы штаны, обнажая ягодицы.

– Отпусти! – Такума задрыгался, но это мало помогло.

Кей смял ягодицы парня ладонями, с жадностью массируя их и наслаждаясь их упругостью.

– Отвали от меня, гей несчастный!

– Я не гей, я бисексуал, – возразил Кей, послюнил палец. – Я всё хорошо сделаю, не волнуйся.

Такума замычал. Палец Кея вкручивался внутрь, несмотря на отчаянные сопротивления парня сжать сфинктер.

– Расслабься, – наклонившись, шепнул Кей.

– Как я могу расслабиться, если ты меня поиметь собираешься?! – Такума мотнул головой, почти попав затылком по подбородку Кея.

Тот засмеялся, сжимая волосы парня в кулаке и несильно тыкая его лицом в пол:

– Не будь таким грубым. Я ещё ничего с тобой не сделал. Расслабься и получай удовольствие, новый опыт – разве это не волнительно?

Такума промычал что-то, говорить нормально было невозможно, потому что Кей всё ещё держал его голову, прижимая его лицом к полу.

«Гад… гад… Ненавижу!»

Кей спустил джинсы, роняя мобильник на пол, и прижался животом к ягодицам Такумы, с жадностью покусывая его за спину. Художник не отдавал себе отчёта в том, что делал, но виски было почти ни при чём. Кей мотнул головой, решительно приподнял бёдра и с силой втолкнул член в анус парня.

Такума заскрипел зубами, слишком ясно ощущая, как миллиметр за миллиметром эта штука протискивается внутрь, обжигая и раздирая мышцы изнутри. На самом деле всё было не так плачевно, как представлялось Такуме, но сейчас ему казалось, что пенис Кея проделал в нём здоровенную дыру, через которую вывалится всё, что было внутри. Но дело было даже не в боли. Прежде всего, это было такое унижение, которого Такума никогда и никому не простил бы. Он почувствовал, что из глаз выкатываются слёзы, и их никак не сдержать.

«Чёрт, – с тоскливой злобой подумал он, – почему всё это должно происходить именно со мной?!»

Кей же испытывал необыкновенное удовольствие, но совсем не такое, как было с Джунном ещё пару часов назад. Он испытывал удовольствие не от того, что трахал Такуму, а от того, что трахал именно Такуму.

«Как же я этого хотел… Как же я этого не понимал?» – сбивчиво думал парень, снова и снова двигая бёдрами и всё больше распаляясь от этого.

Его волнение было настолько велико, что он испытал оргазм буквально через пару минут, выгибаясь и со стоном обхватывая плечи Такумы руками и прижимаясь к ним пересохшими губами.

«Сволочь…» – остервенело подумал Такума, чувствуя, как анус заполняется горячей влагой и от этого до одури щиплет внутри.

Кей долго лежал на нём, сжимая и поглаживая его плечи. Его грудь ходила ходуном, тело подрагивало. Пожалуй, он несколько протрезвел и теперь не совсем понимал, что делать дальше. Изнасиловать парня было не лучшей идеей.

Кей высвободился и сел возле Такумы, тот отвернулся и ткнулся лицом в наручники.

– Тебе больно? – прошептал Кей, дотрагиваясь до волос на затылке Такумы и ласково вороша их.

– Не прикасайся ко мне, – глухо сказал Такума, стараясь поддёрнуть спущенные штаны и пресекая все попытки Кея помочь ему.

Кей закусил губу и вытер под носом:

– Я хотел бы сказать, что сожалею о случившемся…

Такума тоже сел, отвернувшись, и буркнул:

– Заткнись! Ты с самого начала планировал это сделать, так ведь?

Кей не выдержал, порывисто обхватил Такуму сзади руками и прижался к нему:

– Я не могу сказать, что сожалею… потому что я не сожалею! Потому что я люблю тебя! Я понял, что люблю тебя!

Такума в шоке выдал нервное «ха». Такого он точно не ожидал. Он мотнул головой и отпихнул Кея от себя.

– Мне плевать! – зло крикнул Такума, сжимая кулаки. – Ненавижу тебя! Ненавижу!

– Ненавидишь? – глухо переспросил Кей.

– Ненавижу, – упавшим голосом повторил Такума, отползая от него подальше.

– Ну и хорошо. – Кей сумел улыбнуться.

– «Хорошо»? – не верил своим ушам Такума.

– Конечно.

– В смысле? – растерялся Такума.

Кей во всём умел находить свои плюсы. Он сел, кладя руки на колени, и кивнул:

– Да. Ненависть – это ведь тоже чувство. Главное – не безразличие. А ведь все чувства идут из сердца, понимаешь? И ненависть, и любовь…

– Ты что, издеваешься? – Такума едва сдержался, чтобы не накинуться на Кея и не двинуть ему. – По-твоему, похитить парня и трахнуть его – это любовь?

– А ты сам-то знаешь, что такое любовь? – тихо и серьёзно спросил Кей.

Такума смутился. Этого он как раз не знал, потому что никогда ни в кого не влюблялся.

– Серьёзно… – Кей прижал ладонь к груди. – Я ничего такого не планировал. Случайно вышло…

Такума резко отвернулся и фыркнул:

– Да пошёл ты! Не смей на меня даже дышать!

Кей подобрал одежду:

– Хорошо, я сейчас уйду. Извини… за твой первый раз…

– Да заткнись ты уже!!! – Такума сжал чёлку руками, как будто хотел выдрать её.

– Я… наверное, я причинил тебе боль? – Кей протянул руку, но не решился дотронуться до Такумы сейчас. – Извини. Правда, я не хотел. Я больше не…

Такума лишь дёрнул плечом.

Кей постоял ещё минуту, глядя на подрагивающие плечи Такумы, и вышел.

«Главное, я понял, что люблю тебя, – подумал Кей. – И я никому не отдам это чувство. И тебя тоже…»

Комментарий к Вот такой вот первый раз о том, кто такой Гудини: https://vk.com/wall-121512899_604

====== Любовь как предчувствие ======

Кей положил пальцы на дверную ручку, колеблясь.

Стараться вести себя как ни в чём не бывало? Сделать вид, что ничего не было? Попытаться забыть о том, что случилось? Кей понятия не имел, как вести себя с Такумой после всего того, что вчера произошло. Его малодушие и попустительство своей внезапно обнаруженной похоти сильно усложнили ситуацию. Парень опустил плечи и тяжело вздохнул.

«Он наверняка злится», – Кей попытался представить, какими словами встретит его Такума, и они точно обещали быть покрепче кофе с коньяком.

Как ни посмотри, какие причины ни назови, это всё равно было изнасилование. И все надежды поладить с парнем рушились прямо на глазах.

«Но я сделаю для него всё, что могу… и всё, что я должен сделать».

Руки Кея задрожали, и он покрепче сжал поднос со стаканом воды, который нёс Такуме.

В кармане у него было ещё кое-что на всякий случай, но парень пока не знал, воспользуется ли этим средством.

Кей кивнул сам себе и решительно отворил дверь, скатываясь по ступенькам в подвал. Такума лежал ничком на диване, уткнувшись лицом в спинку. Вокруг витала мрачная атмосфера. Штаны Такумы были испачканы, на спине красовались следы от губ и пальцев Кея. Плечи парня вздрагивали.

– Тебе плохо? – Кей расстроился увиденному. Всё было точно так, как он и предполагал, если ещё не хуже.

– По чьей это милости? – буркнул Такума, не оборачиваясь.

На самом деле он очень испугался, услышав голос Кея. То, что этот маньяк сделал, могло повториться – в любой момент. И Такума ничего с этим не мог поделать.

Кей вздохнул и сел возле дивана, поставив поднос рядом.

– Извини меня, пожалуйста, – с вполне искренним сожалением сказал парень. Но сожаление было не о том, что это случилось, а о том как, разумеется.

– Пошёл ты! – сквозь зубы процедил Такума.

Кей помолчал. Взгляд его то и дело спускался на спину Такумы и что пониже.

«Его надо помыть, – решил он. – Ему, наверное, плохо и… противно».

Эта мысль избавила его от дальнейших колебаний. Он сунул руку в карман и вытащил оттуда таблетку, воспользоваться которой он поначалу хотел лишь в крайнем случае. Но, кажется, сейчас был именно тот случай. Парень бросил таблетку в стакан, она с лёгким шипением растворилась в воде.

Кей протянул руку и дотронулся до плеча Такумы:

– Я таблетку принёс…

Такума резко развернулся и ударил Кея по руке.

– Не прикасайся ко мне! – взбешённо воскликнул он.

Кей отдёрнул руку и выдавил из себя улыбку: