Текст книги "Команды А. Зона твари (СИ)"

Автор книги: Джиллиан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Annotation

В доме Алексеича бывают самые разные люди. Но чаще встречаются те, кто вынужден объединиться против творимой в городе паранормальной мерзости.

Джиллиан

Джиллиан

Команды А. Зона твари

1.

Юля не опоздала.

Но лучше бы вообще вовремя не приходила.

Едва от остановки она прошла в ворота и завернула во двор большущего дома Алексеича, своего нынешнего учителя и работодателя, как оторопела, застыв на месте и вцепившись в ремень сумочки, не в силах сделать хоть движение.

В нескольких шагах от неё, в узковатом свободном местечке между лестницей крыльца и припаркованной машиной, страшно дрались. Это Юле так показалось: трое молодцев, среди которых она узнала белобрысого Володю, врача, пытались утихомирить какого-то озверелого парня в ветровке. Тот дрался так, что Володя, о котором говорили, что он из лучших бойцов-бесконтактников, вскоре отлетел от парня и со стоном грохнулся – рядом с другим, свалившимся ранее, который и встать не мог. И кровищи же на них... А неподалёку стояла девушка в спортивном костюме. В её трясущихся руках ходуном ходил мобильник – вот-вот выпадет, и девушка в панике кричала в телефон только одно имя:

– Лена! Лена!!

Одновременно девушка так отчаянно смотрела на дерущихся, что не заметила, как искомая Лена появилась на крыльце. Об этой довольно полненькой блондинке, сейчас тоже облачённой в спортивный костюм, Юля мельком слышала, что она сильный эмпат. Решительно набычившись, Лена пошла на дерущихся, слегка разведя руки, будто гнала перед собой какую-то волну.

Парень в ветровке выпрямился над третьим упавшим, которого только что пнул в бок, проверяя, не встанет ли, и, тяжело дыша, прохрипел, свирепо глядя на Лену через провисшие тёмные пряди волос страшными, какими-то слепыми глазами:

– Ты, дура толстая, тоже, что ль, со мной дра...

В следующий миг он всем телом, плашмя ударился о машину, возле которой продолжал стоять. Страшно и безвольно мотнулась назад голова. Уже с закрытыми глазами он сполз на землю, будто сломавшись и прислонившись к дверце так, словно очень устал. Секундой позже голова драчуна бессильно свесилась вперёд, и на светлые джинсы быстро-быстро закапала кровь.

Испуганная Юля, выходя из ступора, сначала ахнула, глядя на неподвижное тело, а потом, следуя взглядом за обернувшейся Леной, обнаружила на крыльце Алексеича. Стоя боком, он сосредоточенно рассматривал место побоища и его героев и машинально, с большими паузами потряхивал ладонями.

Слишком быстро двигаться хозяин дома вообще не любил, насколько усвоила Юля. И не из-за комплекции, хоть и был плотным мужчиной лет чуть так за пятьдесят, среднего роста, очень похожий на спортсмена-борца на пенсии, всегда бритоголовый, всегда с насмешливым выражением лица – и не потому, что смешлив, а потому что с лицевым нервом что-то не то...

Эмпатка Лена тем временем подошла к Володе, присела перед ним на корточки. Растерянная Юля подбежала к ней и, поддёрнув джинсы, устроилась рядом, не зная пока, чем помочь. Но подошла вовремя: Володя открыл мутные, ничего не соображающие глаза, – и при этом сразу попытался встать. Обе схватили его за руки.

Пока девушки возились с врачом, пытаясь поднять его, причём Юля в душе благодарила судьбу, что и эмпат, и Володя ей знакомы понаслышке, Алексеич очутился рядом с драчуном, взял его за лохматые тёмные волосы и приподнял ему голову. Неизвестная бледная девушка прекратила кричать, после того как Лена мельком взглянула на неё. Успокоившись, девушка медленно, волоча ноги, пошла к лежащим парням.

Не оглядываясь, Алексеич поинтересовался:

– Лена, его ты не сумела пробить?

– Нет, – отозвалась эмпатка.

– Хм... И Володя не справился, – уже вполголоса, словно размышляя про себя, констатировал Алексеич.

– Зато вы сумели – уже здорово, – благодушно сказала Лена и скомандовала: – Володя, слушай меня! Слушай мой голос! Поднимайся!

Чувствуя, как трясутся собственные руки, Юля цеплялась за локоть Володи, помогая ему удержаться и не упасть. Когда глаза белобрысого Володи прояснели, он сам ощутимо утвердился на ногах. С благодарностью кивнув девушкам, врач быстро, хоть и опасно покачиваясь на ходу, подошёл к машине и присел на корточки рядом с Алексеичем, разглядывая парня в ветровке.

– Эй, а кто это? – бесцеремонно спросила Лена, на радость Юле, которая, будучи новенькой, ещё стеснялась задавать вопросы.

– Пока не знаем, – рассеянно сказал Алексеич, резкими, хлёсткими ударами ладони похлопывая парня по щекам, отчего голова того моталась из стороны в сторону.

Юля, содрогнувшись от этих размеренных, наверняка болезненных пощёчин, про себя пожелала, чтобы парень в себя не приходил, пока она здесь: грязный, давно не бритый, в крови – чужой на кулаках и сочащейся сейчас из его словно оскалившегося рта; да ещё драчун... Она зябко передёрнула плечами. Не хотела бы, чтобы этот жуткий тип даже видел её. Такое вот странное желание. И тут же одёрнула себя: высокомерная, да? Брезгливая? Лена-то, вон, спокойно смотрит на него...

Наверное, надо привыкать. В таком месте, как у Алексеича, с чем или с кем только ни столкнёшься.

– Очень даже знаем, – сказал Володя и шмыгнул носом, удерживая кровь. – Это второй ты, Алексеич. Посмотри на линии его поля – идентичны.

– А чего ж ты тогда с ним в контактный бой поиграть захотел? – попенял Алексеич, а потом, после недолгого молчания в созерцании неизвестного, уточнил: – Нет, у него линии поотчётливей моего. Этот – разрушитель так разрушитель. Колись, где его взял?

– Около одной пивнушки, на задворках, один предприимчивый алкаш вздумал уличные бои проводить – на ставки, – усмехнулся Володя. – И народ уже не первую неделю там толкается. Ну, я сегодня и решил посмотреть, как да что. А сегодня как раз вот этого выставили. Я как увидел его поле – думаю, надо бы пригласить парня сюда... Сначала согласился. А довезли – чем-то ему твой дом не понравился – упёрся, что не пойдёт... Ну и...

– Упёрся он совсем по другой причине, – задумчиво высказал Алексеич. – И придётся тебе, Володя, сейчас не только себе шишку на лбу залечивать, но и с ним повозиться. То ли он сам накачался, то ли его перед боем обкололи. Эй, ребятушки, очухались? А ну-ка, помогли поднять парнишку!

Двое еле вставших на ноги парней, над которыми только что хлопотала давешняя неизвестная девушка, подошли к буяну и рывком подняли его. Тот повис на их руках.

– Так, дамы, – обратился Алексеич к девушкам. – Рты закрыли и пошли работать. Юля, тебя персонально ждёт в зале для медитаций один дяденька-симпатяга.

– Я знаю его? – с сомнением спросила девушка.

– Нет, но он будет один в зале. Познакомитесь – и пусть научит всему, что сам умеет. Идите-идите, нечего зря тут торчать.

Одно слово: "Познакомитесь!" – и Юлю жаром обдало: Алексеич – что, забыл?! Но с последним: "Идите-идите!" она согласилась немедленно. Лена будет рядом!

Инстинктивно оглянулась на пороге перед входной дверью, почувствовав взгляд, который словно упёрся ей в спину. Драчун очнулся. Слепые глаза с длинного, то ли смуглого, то ли грязного лица в упор смотрели на неё. Сквозь неё. Будто и в самом деле видели что-то за нею. И будто ударили промороженным, заиндевевшим от жуткого холода ножом. Она поёжилась и поспешила за Леной, чувствуя ледяное покалывание между лопатками. И выдохнула с облегчением, когда входная дверь плотно закрылась, отрезая от этого мутного и грязного взгляда.

В вестибюле дома она сообразила, что не знает, где находится зал для медитаций. Смущённая, она спросила об этом.

– Пошли, покажу, – потянула её за руку Лена.

Вестибюль здесь маленький, какой-то уютно деловой, а от него в обе стороны коридоры с закрытыми дверями. Лена немедленно повернула направо. Уже шагая по мягкой светлой "дорожке", она с любопытством спросила:

– А ты кто? Ну, я имею в виду – по способностям. Я эмпат. Работаю с настроением.

Юля покраснела. Она и так себя чувствовала рядом с нею чуть не ребёнком после реплики Алексеича про дяденьку-симпатягу. А тут допрос... Хотя, может, она преувеличивает? Из странного опасения, даже какого-то суеверия, она осторожно сказала лишь часть правды:

– Я немного умею чувствовать пространство.

– Фи! Тогда я знаю, что за дяденька тебя ждёт! – обрадовалась неизвестно чему Лена. – Спорим, его будут звать Влад!

– Ты думаешь? – нерешительно сказала Юля.

– Конечно! Он мастер-пространственник. Единственный в своём роде. Есть и другие, но он самый сильный.

– Мастер? – уважительно переспросила девушка.

– Лучше него – никого! – подтвердила эмпат. – Юль, себя как чувствуешь?

Выдохнув и с дрожью поведя лопатками, которыми продолжала чуять тот промороженный жутковатый взгляд, будто унесённый с собой, девушка призналась:

– Ноги до сих пор трясутся.

Лена остановила её и буквально на мгновения заглянула в глаза. Удивлённая Юля только хотела было спросить, что случилось, но та, улыбнувшись, снова зашагала вперёд. Девушка последовала за нею, только в самом конце коридора сообразив, что ноги больше не подрагивают, а между лопатками потеплело.

Благодарность свою она почти прошептала – так обрадовалась секундному сеансу эмпатии, легко успокоившему её. Довольная Лена только кивнула.

У самых дверей в зал Юля набралась смелости и сама схватила Лену за руку.

– Лена, я не умею знакомиться. Познакомь нас, а то буду мычать и заикаться.

– Плёвое дело! Что ты какая застенчивая! – заявила та и открыла дверь в зал. – Влад! К тебе пришли!

Входя в зал, Юля спрятала улыбку. Застенчивой она не была. Просто на этикетном уровне и в самом деле не умела знакомиться и предпочитала, чтобы кто-то помогал в этом деле. Особенно если предстояло знакомиться со взрослым человеком, как этот "дяденька-симпатяга". А уж освоившись с новым знакомцем, вела себя с ним так, что для постороннего взгляда создавалось впечатление: они давнишние друзья.

На другом уровне, открытом ей Алексеичем, она знала, что происходит: есть причины, из-за которых её личное пространство часто противостоит чужому, закрывается от него, и нужен проводник из уже знакомых, пусть даже шапочных, чтобы противодействия при встрече с новым человеком не было. Оттого с сожалением и вспоминала старые годы, когда людей друг другу обязательно представлял человек, известный обоим знакомящимся.

Зал для медитаций оказался небольшим – чуть просторней школьного кабинета. Зато очень уютным: тёмные шторы на окнах, свечи везде – и на низких треножниках, и на полу в плошках. И пахло замечательно. Юля даже смешливо обиделась на Алексеича, что раньше он сюда её не посылал.

Из "лотоса" навстречу девушкам поднялся высокий худощавый мужчина.

– Свет включите, – посоветовал он. – Где-то слева от двери.

– Да ну, – отмахнулась Лена. – Ещё свет включать. Свечи подождут! – И быстро подошла к окну, с треском отодвинула штору, впустив в помещение ослепительные солнечные лучи, так что пришлось некоторое время жмуриться, привыкая к яркому свету.

Худощавый мужчина улыбнулся Юле. На небольшом расстоянии она, ответно улыбаясь, но тоже не подходя, спокойно разглядела его: короткая стрижка тёмных, с проседью на висках волос; небольшие тёмные глаза, сам скуластый. И в чём-то похож на Алексеича – тем же неспешным и даже медлительным движением?

Вернулась от окна Лена, изумлённо похлопала глазами на двоих, выжидательно глядевших друг на друга, а потом вопросительно посмотревших на неё. Фыркнула, взяла Юлю за руку и, словно ребёнка, подвела к мужчине. С шутливой торжественностью объявила:

– Дамы и господа! Разрешите познакомить вас! Влад. Юля. Ну, всё. Долг гостеприимства мной выполнен – я побежала дальше!

Хлопнула за нею дверь... Только Влад шагнул к Юле и торжественно пожал ей руку, как внезапно за её спиной раздался юношеский басок:

– Я тоже хочу познакомиться! Привет!

Юля почувствовала, как похолодело лицо из-за отхлынувшей крови. Дыхание зачастило. Хорошо ещё, Влад не отпустил её руки, и она осталась на месте. Пара его шагов, она повернулась следом за его ведущей рукой и уставилась на темноволосого, тоже коротко стриженного паренька, который улыбался ей во весь рот.

– Юля, – тихо и уверенно сказал Влад. – По праву знакомого хочу представить вам Макса. Вместе с ним мы участвовали в одной экспедиции. С тех пор он думает, что имеет право вторгаться в любое личное пространство без предупреждения.

– А чё? Нельзя, что ли? – удивился Макс.

Продолжая держать Юлю за руку, Влад спросил:

– Ты, вообще, какими судьбами здесь?

– Алексеич прислал, – бесхитростно сказал Макс. И вдруг подозрительно сощурился: – А ты чего её за руку держишь? А Тася где?

– Тася дома, – незамедлительно сказал Влад. – А держу я её, чтобы не сбежала. Юля, ты как – в состоянии ему руку пожать?

– Уже – да, – с облегчением сказала она, сообразив, что Алексеич рассказал мастеру-пространственнику о её проблеме. И запоздало вспомнила, что на этот раз Влад обратился к ней на "ты". Стало как-то даже теплей. И улыбнулась пареньку.

Сначала немного удивлённый, Макс тоже засиял и пожал ей руку, а потом Влад, тоже невольно улыбнувшийся, пригласил их к низкой скамье у стены. Усевшись между девушкой и пареньком, он сказал:

– Мне Алексеич сказал проверить Юлины способности. А тебе что, Макс?

– Он сказал, что ты в зале и что есть дело для нас. Он подойдёт позже, сам скажет.

– Так, а теперь ты, барышня. Что у тебя за способности?

Юля замешкалась с ответом. Нет, она понимала, что здесь все "свои", но...

– Алексеич сказал, что ты тоже пространственница, – пришёл на помощь Влад. – Ты не могла бы сказать конкретней, чему я должен тебя научить?

Макс с интересом уставился на Юлю, слегка склонившись вперёд.

– Если не хочешь говорить из-за меня, – доверительно сказал он, – то не бойся. Меня используют тогда, когда надо усилить или закрепить какой-то дар или способность. У меня это неплохо получается.

– Я легко хожу пространствами, – после недолгого молчания проговорила Юля, – но иногда могу не удержаться и... – Она прикусила губу. – Проваливаюсь между слоями. Я... потом возвращаюсь. Но непроизвольный провал мне мешает... Ну... Жить. – Она тоже склонилась – через Влада виновато посмотреть на Макса. – Чаще это бывает, когда мне приходится знакомиться без посредника.

– Ничё себе, – озадаченно сказал парень и почесал нос. – Влад?

– Хм... – тоже озадачился мастер. – Я даже не представляю... Дело в том, что мне-то нужно усилие – уходить слоями пространства. А ты, значит, легко это проделываешь?

– Да.

– А почему при знакомстве? – Кажется, Макса этот момент здорово зацепил.

– Возможно, вторжение чужого в личное поле даёт такой эффект? – вслух поразмыслил Влад. – А это может значить только одно: у тебя слабые границы энергополя. Тогда это легко. Надо укрепить их на физическом и эмоциональном уровне.

– Ага, – обрадовался Макс. – Юль, ты зарядку по утрам делаешь?

– Делаю, – невольно улыбнулась она.

– Тогда странно, почему Алексеич прислал Макса, а не Лену, – подытожил Влад.

– Это не помощь, – раздалось от входа. И Алексеич пошёл к сидящим на скамье, прихватив с собой стул, стоявший у двери в зал. Он уселся на этот стул перед ними и объяснил: – Пока вы в одной компании, Юлю я могу отпускать с вами без последствий из-за её неустойчивой способности. Макс нужен был именно затем, что у нас нет времени на глубокое знакомство, но я понадеялся, что Юля уже успела познакомиться с тобой, Влад.

– А что случилось? – поинтересовался Макс.

– Вот, взгляните, – с этими словами Алексеич раздал им фотографии.

Всего по три одинаковые каждому. Юля вгляделась в первую. Сначала ничего особенного не увидела – только какой-то пейзаж с углом здания. А потом... Девушка уже не замечала, как постепенно наклоняется к фотографии; не воспринимала ничего, кроме того что с поверхности снимка кто-то невидимый резко сдёргивает одно прозрачное стекло одно за другим. А потом её затошнило, перед глазами линии расплылись, будто на снимок плеснули водой... И она начала падать...

– Юля!..

Пришла в себя, стоя перед Алексеичем, жёстко держащим её за талию, не давая упасть из-за подламывающихся ног.

– Всё, всё... – залепетала она, ошеломлённо глядя на него и не видя. – Я здесь...

– Здесь-здесь, – проворчал тот и кивнул остальным. – Мы выйдем.

"Куда?! – суматошно думала Юля, часто дыша. – Куда выйдем? Мне не надо... Мне надо в туалет! Мне срочно нужно в туалет!"

Но покорно шла за хозяином дома, тащившим её за собой с неумолимостью танка, только и успевая перебирать ногами, чтобы совсем уж не виснуть на нём. Даже не заметила, как вошли в узкое и темноватое помещение близко от зала медитации, и Алексеич подтолкнул её к какой-то небольшой дверце. Ничего не соображающая Юля, которая понимала только одно: сейчас её конкретно стошнит! – открыла дверцу... И с благодарностью чуть не упала на колени перед "белым другом".

... Вскоре она начала понимать, что спазмов больше не будет, и только кривилась от отвращения. Неожиданно рядом с нею, сидящей на бедре, что-то клацнуло по кафельному полу. Покосившись, увидела стул на тонких металлических ножках, на его сиденье рулон туалетной бумаги, на спинке – полотенце.

– Как умоешься, сразу в зал, – спокойно сказал над головой Алексеич.

Не оборачиваясь, кивнула.

Он ушёл, мягко ступая ботинками по полу и не закрыв за собой дверь. А Юля встала, вытерла рот бумагой и, захватив стул с собой, вернулась в помещение с раковинами. Глядя в зеркало поверх крана, который открыла, она внезапно подумала: "Если Алексеич прав про наркотики... Интересно, того страшного парня тоже тошнило?" Шмыгнула, рассматривая в зеркале широковатое лицо, обрамлённое растрёпанными светло-русыми волосами чуть ниже плеч, с серыми глазами, всё ещё мокрыми от слёз, толстоватый носишко и упрямый подбородок. Шмыгнула ещё раз – и, как в детстве, высунула язык подразнить саму себя, а потом вызывающе сказала:

– Ничего! Справишься!

Уже умытая и спокойная, она вернулась в зал. Здесь нашла только Макса, который смотрел на неё изумлённо и с сочувствием.

– А где?..

– Ушли ругаться – из-за тебя, – сообщил Макс и встал со скамьи, чтобы закрыть шторы и снова зажечь свечи. Вернулся и высказался более подробно: – Влад будет вести нашу группу, а он не любит, когда Алексеич подставляет нас, если даже из-за дела.

– Не поняла насчёт "подставляет". – Она уселась рядом с ним на скамье, не сомневаясь, что парень ответит на все её вопросы.

– Ну, он усыпил твоё внимание и проверил, правда ли это дело связано с пространствами.

– А что такое "вести группу"?

– Ну, Алексеич находит дело, а потом собирает тех, кто подходит для работы с ним. – Макс уставился в противоположный угол, на свечу, горящую внутри разноцветной плошки, из-за чего на потолке подрагивали такие же разноцветные узоры. – Главный в ней определяется сам. Обычно самый сильный и опытный. Потом группа распадается, а её участники или живут себе дальше, как обычно, или переходят в другую группу, где нужны такие способности, как у них. Я уже в двух группах работал – до и после армии. Тоже всякое умею. А ты как сюда пришла? Меня нашла Тася – жена Влада.

– А меня нашёл Алексеич, – улыбнулась Юля.

– Это как? – поразился Макс и так по-мальчишески открыл рот, что Юля снова не удержалась и улыбнулась.

– Ну, как... Долгая история. До встречи с Алексеичем. А с ним... Я была с подругой в центре занятости, и он меня там увидел.

Она в который раз вспомнила, как почуяла совершенно необъяснимое впечатление зова: "Обернись ко мне!" Как оглянулась от стенда со списками вакансий и наткнулась на испытующий взгляд жёстких глаз и отчётливо уловимую усмешку. И не испугалась, как обычно бывало с нею в последнее время. Не сбежала в панике, когда незнакомец не спеша пошёл к ней и подруге. Он ещё не заговорил, а Юля поняла, что рядом с ним... безопасно.

– А ты... – начал Макс и оглянулся.

В зал вошёл сердитый Влад и сразу направился к ним, немедленно вставшим.

– Ты как? Оклемалась? – спросил он.

– Всё нормально. Можно, я ещё раз посмотрю на фотки?

– Нет, сейчас едем к тем местам, которые были запечатлены на них. Ты успела что-то увидеть на фотках?

– Часть дороги и часть здания.

– Так, чтобы больше неприятностей и неожиданностей не было, вот тебе пара оберегов. – Он снял с себя несколько цепочек и тесёмок, перебрал их, внимательно оглядывая на свет. Наконец хмыкнул, кажется соглашаясь с самим собой, и повесил на шею Юли две цепочки с медальонами и одну тесёмку с каким-то деревянным украшением в виде отполированной длинной пуговицы. – Медальоны не открывать. Содержимое тебе неинтересно, но выпадет – защиты поля от них больше не получишь. Юля, после того как вернёшься сюда, поговоришь о проблемах с Леной, ясно? Мне тоже не хочется постоянно оглядываться, не случилось ли что с тобой. Мало ли какие ситуации нас ждут. Ну, всё, кажется. Едем?

– Алексеич поедет с нами? – спросила Юля.

– Нет. У него больше информации нет насчёт этого дела. Придётся на месте разбираться.

Мужчины вывели её из дома на ту часть двора, которая являлась автостоянкой для своих. По дороге объяснили, что точные адреса всех заснятых мест у них имеются и что сейчас ей позволят своими глазами увидеть тамошнюю аномалию.

– А я первый заметил, что фотографировал не один человек, а трое! – хвастливо сказал абсолютно счастливый Макс. – И каждый свой участок.

– И что это значит? – спросила Юля.

– Это значит, что одновременно в нескольких местах города произошло нечто, – задумчиво сказал Влад. – Что мы сейчас и попробуем определить. Или проанализировать.

При виде машины, в которую надо садиться, Юля чуть не присвистнула. И как-то так получилось, что Макс и Юля, не договариваясь заранее, одновременно устроились на заднем сиденье Владова джипа.

Удивляясь, Юля чувствовала себя с ними так, словно знала обоих очень давно. Может, поэтому за время дороги легко выложила им основные вехи скудной своей биографии до момента, как попала к Алексеичу.

Ничего особенного. Отучилась в школе, поступила в университет, на факультет менеджмента и маркетинга – на радость родителям и младшей сестре. Всё, как у всех, в обычной среднестатистической семье. Всё пошло-поехало не так, когда Юля заканчивала первый курс, а в город приехала бабушка по отцовской линии. Та самая, от которой сбежали, поженившись, родители. Бабушка овдовела и решила осесть рядом с родными, которых до сих пор не то что не привечала – слышать о них не хотела. Купила в одном доме с ними квартиру. И выяснилось, что у неё больные ноги. А помочь некому. Родители работают. Лиза учится. А бабушке требовался ежечасный уход. Денег в семье на сиделку не было. После долгих споров и слёз Юля, сдав экзамены за первый курс, ушла из университета. Через три месяца работы на бабушку, особу капризную и не терпящую никаких возражений, Юля поняла, что в её жизни наступила сплошная чёрная полоса: домой она приходила, чтобы только свалиться на кровать и спать чёрным, беспробудным сном. А утром всё начиналось сначала: встала, привела себя в порядок, прибежала к бабушке, подняла её с кровати, помогла дойти до ванной комнаты, помогла с утренними процедурами, затем одеться, сесть в инвалидное кресло, включила для неё телевизор и отправилась на кухню готовить завтрак. Потом уборка квартиры, пробежка по магазинам – и не дай Бог где-то задержаться и не прийти домой к уговоренному сроку...

До весны Юля чувствовала себя тупеющей до состояния робота. На уме только расписание, от которого нельзя отступить ни на шаг, иначе... Иначе нервы ни к чёрту будут. Плакать она уже перестала, так же тупо выполняя все дела по дому, как тупо, без реакции, выслушивая гадости от родного, казалось бы, человека... Хотя... Уже собиралась попросить родителей дать ей возможность работать где угодно, лишь бы оплатить услуги сиделки при бабушке. А они чувствовали себя виноватыми, но просили лишь об одном – терпеть. Разводили руками – что делать-то? Бюджетники – много ли получают...

В одной прекрасное апрельское утро, правда дождливое, Юля побежала в магазин. Как всегда к десяти. Но вернулась с полдороги, обнаружив, что ботинки печально скуксились, когда она пару раз вынужденно пробежала по лужам. С трудом дошлёпала до дома, боясь, как бы не увидел кто. Поднялась на свой этаж и тихонько открыла входную дверь, уповая лишь на то, что бабушка смотрит телевизор, привычно включив громкость на всю мощь. И только сняв обувку, каши просящую, услышала не телевизор, а негромкий разговор. Поразившись: бабушка с кем-то говорит?! – Юля осторожно подошла к шторам, над всегда открытой дверью в зал, и заглянула в просвет между ними.

Взгляд прикипел сначала к нескольким пачкам, перевитым банковской лентой. Они выстроились, как кубики, на столе перед бабушкой. Юля смотрела на них бессмысленно, потому что не понимала... Из оглушённости её вывел незнакомый женский голос, который начал объяснять бабушке, благодаря какой политике банка та получила такую выгоду, а потому не хочет ли почтенная клиентка опробовать с этими деньгами ещё один, лучший на сегодня вклад в валюте... Больше Юля не слушала. Она шагнула из-за штор в зал, швырнула на диван пустые сумки и сухо сказала:

– Да, она опробует. Но сначала наймёт себе сиделку. Денег, судя по всему, на это дело хватает.

И развернулась. В полной тишине прошла прихожую, хлопнула дверью и начала спускаться по лестницам. Потрясение было таким, что не чувствовала ничего... Перед глазами – только дверь с номером родительской квартиры... Затошнило, когда перед глазами же поехало, как будто перед ними подвесили стёкла с призрачно плывущим отражением хорошо знакомых мест, и каждое стекло одно за другим неспешно пропадало, словно испаряясь... И чуть не споткнулась, когда хотела опустить ногу в хлюпающем ботинке на нижнюю ступень, а ступеней-то впереди не оказалось. Оказалась та самая дверь в родительскую квартиру, которую она видела перед внутренним взглядом. А ведь чтобы дойти до неё, надо было выйти из бабушкиного подъезда, пройти ещё два до своего, подняться...

2.

Молчание прервал Макс, рассеянно глядя в окно, на пролетающие улицы.

– А такое бывает? Ну... Бац – и способность вдруг?

– Юля перенесла, как сейчас модно говорить, шок, – сказал Влад. – У многих личностей дар или способности часто открываются после такого потрясения, как было у неё, или из внезапного страха. Самый известный пример – Ванга.

– И что? – настаивал Макс. – Бабуля согласилась на сиделку? А почему она сразу не захотела нанять её? В чём фишка?

– Ну, насколько я понял... С чужим человеком надо сдерживаться, выглядеть, ну, хотя бы вежливой, – ответил Влад. – А бабуля явно не хотела держать себя в рамках. При близком-то человеке орать от души можно было. Юля, я правильно понял?

– Да, всё так, – вздохнула девушка. – На сиделку она не просто согласилась, а пришлось согласиться. Я просто ушла из дома к подруге, а то такой прессинг начался. И родители бабушке сказали, что я не оставила им адреса. Вообще-то, я так и сделала. Иришка живёт на другом конце города. Только доехать – часа полтора с пересадками... Много чего было.

Подруга потеряла её из виду, едва Юля начала ухаживать за бабушкой, а ведь были закадычными, даже поступали вместе в университет, правда, на разные факультеты. В первый же "вольный" вечер Юля позвонила ей, а Иришка взяла да приехала. Подружке хватило получаса, чтобы разобраться во всём и увезти к себе. После того как её старшие братья, повзрослев, остепенились и разъехались, трёхкомнатная квартира стала слишком пустой. Иришкины родители подругу дочери встретили с радостью. Недели две Юля приходила в себя, а потом мама Иришки предложила устроиться на работу: соседка по лестничной площадке искала продавцов в торговый павильон. Договорились на временную работу – в сентябре Юля хотела вернуться в университет. Юля начала работать, но не продавцом, а на подхвате – приносить товар, расставлять по полкам... Но раз в неделю она вместе с подругой бегала в центр занятости – подыскать такую работу, чтобы можно было и учиться, и обеспечивать себя. Домой возвращаться не хотелось, как не хотелось принимать от родителей деньги. Бзик такой странный появился. Желание абсолютной независимости.

А в конце июля, месяц назад, её увидел Алексеич и объяснил, что этот бзик – ненормально. Отторжение от родителей в будущем станет тягостным. И надо пересилить себя, чтобы потом ни о чём не сожалеть. Юля вернулась в семью. Может, так совпало, может, так захотела вселенная (хихикала подружка), но бабушка к этому времени уехала в другой город, к дальним родственникам.

– А как тебя нашли? – с любопытством спросила Юля у Макса. – И кто такая Тася?

– Моя жена, – не оборачиваясь, сказал Влад.

– Ага, только сначала она не была твоей женой, – уточнил Макс. – Она прям на улице вычислила, что у меня есть паранормальные способности, а Влад подошёл. Только вот кто так подходит? Юль, вот представляешь? Подходит вот этот Влад ко мне – и зырк глазами по сторонам! Я сразу понял, что здесь что-то не то, а он мне так тихо говорит: "Хочешь денег?" А потом как оглядится и как спросит: "Тебя как звать?" А я ему – фигу тебе, а не имя, и говорю: "Михаил". А он: "Я, говорит, частный детектив. – И предъявляет ксиву – фальшивую, конечно. И говорит тихонько: – Приходи, Михаил, вечером на вокзал. А пока... Видишь кассу банковскую? Вот там и проверишь мои деньги!" А сам глядит такими глазами, что я сразу понял, что он всё про моё имя понял. А Тася стоит рядом с ним – и глаза у неё такие... – Макс показал, какие, вытаращив свои. – Жуть! Меня сразу просканировала! И всё про меня поняла!

Юля не выдержала, хоть и крепилась с начала рассказа, – расхохоталась, представив воочию всю сценку. Судя по дрожащим плечам Влада, он тоже смеялся.

– Нечего смеяться, – самодовольно сказал Макс. – Знаешь, как я распсиховался? Подходит, суёт "куклу" с деньгами и говорит: мне напарник на ночь нужен. А я смотрю на деньги и думаю: это ж какие ему деньги нужны, если он ещё и за грабёж такие платит?

Хохоча так, что слёзы выступили, Юля полезла за носовым платочком. Тем временем, сообразив, что напарница очень смешлива, Макс радостно принялся за анекдоты. Долго рассказывать не сумел. Сам ржал так, что уже не рассказ получался, а заикание. Смех Юли был настолько заразителен, что скоро оба смеялись в голос. А когда приступ смеха затих, оба долго вздыхали, поглядывая друг на друга и фыркая.

– А куда мы едем? – успокоившись, спросила Юля.

– Первый адрес – пригород же, неподалёку от Алексеичева поместья, – отозвался Влад. – Потом – в центр города, а там дальше – дом рядом с парком ЦПКиО.

– А как работаем? – поинтересовался Макс.

– Пока только анализ. Сначала смотрю я, потом – вы.