Текст книги "Midas is king and he holds me so tight (ЛП)"

Автор книги: dwellingondreams

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

========== Глава 1 ==========

Джейми всегда следовала за своим братом, так было суждено, с той секунды, как она пришла в этот мир вслед за Серионом, крепко держась за его ногу. Тогда они были неразличимы, их могли бы счесть одинаковыми, если бы один не был мальчиком, а другая девочкой. Джейми не видела этих различий в детстве. Она была половиной Сериона, а он был ее половиной, и вместе они были одним общим «я», потому что их желания и нужды были одинаковыми. Вернее, чего хотел Серион, того же хотела Джейми. Что делал Серион, то же делала Джейми. Что бы ни говорил Серион, Джейми соглашалась.

Серион первым заговорил, прокричав «Мама!» матери, которая с гордостью улыбнулась, но Джейме первой начала ходить, или вернее, бежать, спотыкаясь от торопливого желания добежать до отца, вошедшего в детскую вместе с матерью. Она натолкнулась на его колени и широко улыбнулась ему, и хотя Джейми понимала, что не может такого помнить, у нее оставалось неясное воспоминание, как отец рассмеялся и поднял ее на руки. Она помнила, как он пахнет, и как его голос звучал в его груди.

Это было единственное воспоминание о проявлении ее отцом любви к ней, и было оно ложным или нет, она ревностно берегла его. Джейми считала, что первые семь или около того, лет ее детство было счастливым. Она не помнила ничего плохого. Она помнила, как все нянчились и возились с ней и ее братом, как они спали вместе в одной кровати, сплетя руки и ноги, как мать причесывала их золотистые локоны каждое утро, тихонько напевая под нос песенку о Ланне Умном.

Она помнила турнир, устроенный в честь десятилетия короля на Железном Троне, который прошел в Королевской Гавани. Они никогда до этого не бывали в столице, и Джейми была так воодушевлена. Ведь будут рыцари и схватки на копьях, две самые любимые ее вещи на свете. Джейми никогда не удавалось быть настоящей юной леди. Она ненавидела вышивку, начинала хихикать, когда ей велели петь милым голоском, и хотя ей нравилось танцевать, она никогда не умела «показывать сдержанность в движениях», что ее септа считала таким важным, чтобы никто не принял ее за дикого жеребенка. Кроме того, она была ужасна в игре на арфе, и одна только мысль об “управлении замком ее мужа” наводила на нее тоску.

Намного больше она предпочитала, когда они с Серионом притворялись друг другом и менялись уроками. Вышивка Сериона была безукоризненна, и он намного лучше пел, хотя и танцевал неуклюже. У него был лучше почерк, и он лучше умел считать, и конечно же, на арфе он играл очень хорошо. Джейми нравилось махать мечом и скакать верхом. Верховую езду она обожала более всего. Серион не очень любил лошадей, он говорил, что они ужасно воняют, и что они глупы. Джейми не верила, что это правда, но ей никогда не нравилось спорить с братом, потому что он всегда побеждал уже потому, что был старше на одну минуту и был наследником отца.

Она не понимала, почему он не радуется поездке в Королевскую Гавань. Пусть даже это значило, что ей приходилось примерять новые платья каждый день, Джейми была в восторге от мысли о путешествии через Западные Земли.

– Матушка сказала, что я смогу каждый день немного ездить на Лореоне, – радостно сказала она брату. Лореоном Джейме назвала белого пони, которого получила на шестой день рождения. Сериону подарили маленький лук со стрелами, с которым он уже прекрасно обращался.

Серион скривил лицо в отвращении.

– От тебя будет вонять. Тебе полагается оставаться в коляске, с матушкой, тетей Дженной и мной, – он особенно выделил последнее слово: Серион ненавидел, когда их с Джейми разделяли, пусть и на короткое время. Джейми тоже не нравилось быть вдали от брата, но возможность ездить верхом на Лореоне была слишком соблазнительной, чтобы так от нее отказаться. Кроме того, кому охота провести целый месяц путешествия в тесной коляске?

– Не на весь день, матушка мне не позволит, – Джейми надулась. – Ты тоже сможешь ехать со мной. Разве ты не хочешь увидеть горы? Мы могли бы увидеть львиный прайд, – радостно добавила она.

– Нет мне дела до гор, – сказал Серион, как будто она была дурочкой, хотя его и заинтриговала мысль о львах. – Они все одинаковые, и мы будем спать в шатрах, и все, чтобы увидеть тупого короля и его уродливую королеву.

– Король не тупой, – заспорила Джейми, – и матушка сказала, что королева красивая.

– Конечно же король тупой, это отец на самом деле правит, – резко ответил Серион. – Все это знают. А матушка обязана была так сказать, она была одной из фрейлин королевы.

Джейми не знала, как с этим спорить, поэтому просто упала спиной на кровать, которую они делили и уставилась в потолок.

– Интересно, а король и королева тоже близнецы, как мы? – все знали, что король Эйрис и королева Рейла были братом и сестрой. Это было мерзко и богохульно, как говорила септа, когда думала, что ее не слышат, но так всегда поступали Таргариены. Джейми не понимала, почему им было можно, а другим нельзя. Она сказала матушке, что выйдет замуж за Сериона, но матушка только засмеялась и сказала, что так говорят все маленькие девочки о своих братьях.

– Не думаю, – Серион лег рядом с ней, их кудри смешались. Четыре одинаковых зеленых глаза смотрели друг на друга. Наконец Серион медленно улыбнулся. Он не улыбался так готовно и часто, как Джейми, и это ее одновременно порадовало, и насторожило.

– Что? – требовательно спросила она. – Сери, скажи!

– Я знаю тайну, – пропел Серион, отворачиваясь от нее.

Это было чересчур, она не могла стерпеть мысль, что ее брат знает что-то, чего не знает она. Джейми схватила подушку и ударила его, но он рассмеялся, увернувшись, спрыгнул с кровати и побежал вокруг нее. Джейми погналась вслед и прыгнула на него, повалив на пол. Они были одного размера, и потому, будучи равными в силах, Джейми одолела его, накрыв ковром из львиной шкуры.

– Говори! – требовала она.

– Ладно, – Серион вздохнул, и его глаза заблестели. – Но сначала ты меня поцелуешь.

Джейми фыркнула и чмокнула его в угол рта. Они всегда открыто выражали свои чувства друг к другу, хотя Джейме была уже достаточно большой, чтобы начать понимать, что большинство братьев и сестер не были так близки, как они.

– А теперь говори, – приказала она, сжимая запястья брата.

Серион рванулся под ней и освободил руки, сталкивая ее и победно поднимаясь на ноги.

– Ты выйдешь замуж за принца Рейгара и будешь королевой!

Джейми тупо уставилась на него. Ее брат застонал.

– За принца! Сына короля!

Джейми не понимала.

– Нет, я не могу, – нахмурилась она. – Он слишком старый.

Она не знала точно, сколько лет принцу, она не встречала его, но по словам отца, он был уже взрослый мужчина, уже мог носить меч и броню.

– Не сейчас, – Серион закатил глаза. – Когда ты вырастешь, дурочка. Мне сказал отец.

– Почему отец сказал тебе, а не мне? – неуверенно спросила Джейми, наконец поднимаясь на ноги.

– Потому что он думает, что ты дура, – Серион пожал плечами. – И я все равно за тебя отвечаю. Ты выйдешь за принца Рейгара, когда войдешь в возраст, и однажды я стану его десницей.

Неужели отец и правда считал ее дурой? Мысль об этом уколола, но Серион никогда ей не лгал, значит это была правда. Но что больше обеспокоило ее, так это слова о замужестве с принцем. Джейми всегда в тайне надеялась, что однажды они с Серионом смогут пожениться и будут вместе править Утесом Кастерли, когда отец и мать станут слишком стары. Их родители были кузенами, брат и сестра – не такая уж и разница.

– Но я хочу замуж за тебя, – тихо сказала она. – Не за Таргариена.

– Я буду десницей твоего мужа, так что мы будем как будто женаты, – настаивал Серион. – Мы все равно будем вместе навсегда.

Это немного утешало, но радость от поездки Джейми стала менее сильной, пока тетя Дженна не сказала, что принца не будет на турнире, он навещал кузенов в Штормовых Землях. Джейми видела, что ее тетя ждет от нее разочарования, но ей было трудно скрыть радость. Теперь ей совсем не нужно было ни о чем беспокоиться, во всяком случае, сейчас.

Королевская Гавань была как раз такой, как Джейми надеялась. Куда бы она не посмотрела, вокруг были прекрасные лорды и леди, одетые в шелка и драгоценности, и мужчины в сияющих доспехах, с мечами на поясе. Красный Замок потряс бы любую девочку шести лет, особенно если она дочь Тайвина Ланнистера. Серион редко отходил от леди Джоанны, но Джейми постоянно бегала по коридорам, и ее приходилось звать назад, чтобы она не потерялась в запутанных закоулках замка. Но она узнала, что ее брат был немного прав насчет короля и королевы. Они были не такие, как она ожидала. Джейми выросла на сказках о королях и королевах Таргариенах прошлого, и теперь ждала увидеть кого-то похожего на короля Джейхейриса и королеву Алисанну.

Король Эйрис был громким и хвастливым человеком, чрезмерно тщеславным и гордым. Он был красив, но он совсем не выглядел так, как Джейми представляла себе короля. Люди шептались, что у него было много любовниц, и что он винил королеву, что она не могла родить братьев и сестер принцу Рейгару. Королева Рейла не была уродлива, но Джейми согласилась с братом, что их мать была красивее. Королева была бледна и болезненно худа, у нее были печальные фиолетовые глаза и подавленное настроение, как будто она все время боялась, что скажет или сделает ее муж.

Джейми не часто видела короля и королеву – матушка держала их вдали от королевской семьи, и большую часть времени она проводила, играя с другими детьми при дворе или изучая замок с Серионом. Они с восторгом смотрели на огромное сиденье из сплавленных мечей в тронном зале, гуляли по пустым залам или надоедали слугам на кухне, требуя сладостей.

За несколько дней до окончания празднеств Джейми проснулась от громкого и гневного голоса отца где-то за дверью спальни, которую они, как всегда, делили с Серионом. Она услышала и голос матери, намного более тихий, но тоже недовольный, и она растолкала Сериона. Они подползли к двери, чтобы подслушать, но могли только разобрать упоминания Эйриса.

– Как он смеет… – голос отца был яростным, но приглушенным.

– Он пьяный дурак, но ты не можешь… – настаивала мать, и ее голос упал до шепота.

После этого не было криков, и близнецы нехотя вернулись в постель. Через час или позже дверь в комнату со скрипом открылась, и Джейми притворилась спящей, услышав легкие шаги матушки, подходящей к кровати. Она плакала, со страхом поняла Джейми, но она не могла показать, что проснулась, поэтому лежала замерев, пока матушка рыдала, сидя на краю их кровати, пока не наклонилась и не поцеловала их обоих в лоб.

Отец остался в Королевской Гавани, а матушка вернулась с ними в Западные Земли, и она была необычно резка и напряжена всю дорогу домой. Джейми это беспокоило, но она пыталась выбросить все из головы, и успешно забыла обо всем, когда они наконец вернулись в Утес Кастерли.

Через несколько недель служанка застала Джейми и Сериона целующимися, и тут все внезапно стало плохо. Это была идея Сериона – не поцелуи, потому что они и не помнили, кто первым это предложил, и это казалось естественным, ведь они всегда спали вместе и мылись в одной ванной – нет, чтобы делать это в тайне. Джейми понимала, что если их застанут, то им может за это попасть, но не понимала, насколько.

Служанке, заставшей их, было лет четырнадцать-пятнадцать, она завизжала, когда вошла в комнату и увидела, как они целуются, сидя на полу, среди разбросанных игрушечных рыцарей и солдатиков. Серион немедленно оттолкнул Джейми, но было слишком поздно, служанка некоторое время ошеломленно смотрела на них, словно не могла поверить своим глазам, а потом выбежала из комнаты.

– Она скажет матушке, – сказала Джейми, когда ее снова начал слушаться язык. В ее животе была странная тяжесть, как будто она съела что-то плохое.

Серион молчал, он выглядел так, как будто хотел или закричать, или расплакаться. Он подтянул колени к подбородку и спрятал лицо в руках.

– Что нам делать? – сквозь слезы спросила Джейми, но он ничего не ответил. Наконец она сдалась и пересела на другую сторону кровати, зная, что нет смысла прятаться.

Матери не понадобилось много времени. Она вошла в комнату, шурша юбками и как следует посмотрела на них. Джейми избегала ее взгляда, когда она закрыла за собой дверь и медленно присела на кровать.

– Это правда? – наконец спросила матушка.

Единственный раз Джейми слышала дрожь в ее голосе.

– Да, – сказала она, одновременно с тем, как Серион выплюнул:

– Нет!

Она проигнорировала тяжелый, почти ненавидящий взгляд брата, направленный на нее. Он не будет вечно злиться. Они любят друг друга, зачем об этом лгать?

Матушка смотрела на них, как будто не узнавала. Она была бледна, и ее руки были крепко сжаты на коленях. Наконец она подняла голову.

– Это… – она замолчала и начала снова. – Это не должно снова повториться. Вы понимаете? Вы двое… Вы никогда больше не будете оставаться наедине.

– Но матушка, – отчаянно начала Джейми, не обращая внимания на сердитый взгляд Сериона. – Как это может быть неправильно, если король и….

– Достаточно, Джейми, – голос матери был холоднее, чем Джейми когда-либо слышала, и в ее зеленых глазах была ярость. – Мы не будем больше об этом говорить. Вы уже слишком большие, чтобы делить одну комнату. Если я когда-нибудь еще… – она поколебалась и наконец продолжила, ее лицо потемнело. – Если я когда-нибудь еще узнаю, что вы… делаете такое, хоть раз, я буду вынуждена сказать отцу.

Джейми знала, что не следует более спорить, и не запротестовала, когда мать взяла ее за руку и вывела из комнаты, которая теперь стала комнатой одного Сериона. Матушка притворилась, будто ничего не случилось, но Джейми знала, почему перед ее дверью теперь дежурил стражник. А потом приехал отец, и матушка объявила, что у них скоро будет брат или сестра, и через несколько месяцев детство Джейми закончилось.

========== Глава 2 ==========

Джейми встретила своего будущего мужа через три года после смерти матушки при родах. Ей не нравилось думать о матери, это было слишком больно. Отец был теперь совсем другим, и другим был Серион. Холоднее, да, но было и что-то еще другое в ее брате со смерти их матери и рождения их брата Тириона. Что-то, о чем ей не нравилось думать. Серион ближе всех был к их матери, но Джейми не понимала гнева, направленного на Тириона, пусть он и был уродливый и искривленный, он был невинным младенцем, когда она умерла.

– Потому что он убил ее, Джейми, – кричал Серион, и его зеленые глаза сверкали, как будто она должна была понимать его ненависть, но она не понимала. Многие вещи удавались ее брату лучше, чем ей, и ненависть была в том числе. Конечно она скучала по матушке, но какой был смысл тосковать по прошлому? Никакая ярость не вернет ее назад. А Тирион был милым маленьким мальчиком, и очень умным, надо было только его получше узнать. Боги знали, Серион и отец не пытались. Серион особенно старался быть жестоким к нему, а отец делал вид, что его нет.

Джейми все еще была обеспокена поведением Сериона, когда их навещали Мартеллы, вскорости после смерти матушки. Она сама была вне себя от горя, пряча скорбь под улыбками и легкими насмешками над высокомерным юным Оберином Мартеллом, которому было тринадцать, и он был очень красив. Его старшая сестра Элия была менее яркой и во внешности, и в характере, более тихой, но здравомыслящей, хотя она казалась несколько болезненной. Серион сразу невзлюбил обоих Мартеллов, и единственный раз с охотой согласился с ними общаться, когда вызвался “показать им чудовище”.

Джейми сильно шлепнула его по руке, когда он причинил боль Тириону, и увидела шок на его лице. Она не больно ударила его, но это было не так, как когда они играючи стучали друг по другу в детских играх. Она была предельно серьезна.

– Оставь его, Сери, – сказала она, и она понимала, что он знал, что она говорила серьезно. Позже он рассказал ей, что принцесса Лореза предлагала помолвить Джейми с Оберином или Сериона с Элией, хотя между ними было девять лет разницы.

– Она хотела тебя для своего глупого сына, – злился Серион, пока Джейми заплетала волосы в косу, которая ей больше нравилась, но была неприлична в присутствии гостей. – Отец никогда не выдал бы тебя замуж за дорнийца.

Она знала, что не стоит говорить брату, что ей немного понравился Оберин Мартелл, пусть даже он и флиртовал со всеми юными леди и даже служанками. Она даже заметила, что иногда он заинтересованно смотрел на некоторых оруженосцев. Конечно, она не хотела выходить за него. Она ни за кого не хотела выходить. Ну, кроме ее брата. Пусть даже она не чувствовала себя близкой ему, как раньше. Когда они целовались, она еще чувствовала их близость, но они не играли, как раньше. Казалось, Серион считает, что должен поскорее вырасти, чтобы стать наследником, который нужен их отцу, и у него не было времени на игры, в которые хотела играть Джейми, если только в играх не надо было друг друга касаться.

Три года спустя королевский двор прибыл в Утес Кастерли, когда королева Рейла наконец родила здорового ребенка, второго сына, Визериса. Отец устраивал великий турнир в честь короля. Джейми разрывалась между воодушевлением от турнира, в котором должны были участвовать самые лучшие рыцари, и страхом, потому что в этот раз невозможно было избежать представления принцу Рейгару, который должен был сопровождать своего отца в Западные Земли. Серион был доволен. Джейми притворялась, что ей нет дела до потока новых платьев, которые ее заставляли примерять, многие в зеленых тонах, чтобы подчеркнуть цвет ее глаз, либо же в розовых. Ее золотые локоны причесывали до блеска, и ей настрого запретили “кататься в грязи”.

В первый день турнира Джейми сидела чуть ниже королевской семьи, с одной стороны от нее была тетя Дженна, с другой – Серион. Ее брат скрытно сжал ей руку, когда прозвучали приветственные горны, и Джейме улыбнулась ему, сжимая руку ему в ответ. Она чувствовала, как Таргариены нависают над ней, словно штормовые облака, и не могла заставить себя повернуться и посмотреть на них. Она видела короля и принца только издали, и она смогла увидеть, что волосы короля Эйриса были куда длиннее, чем она видела в последний раз, и что принц был очень высок, и волосы его были такими же длинными.

Зачарованная турниром, она смотрела, как ее дерзкий дядя Тайгет, который когда-то катал ее на плечах, вышел сражаться против принца, на котором были черные с багровым доспехи.

– Когда ты станешь королевой, он будет биться с твоей лентой, повязанной на его руке, – прошептала ей тетя Дженна, и мягко улыбнулась, когда Джейми покраснела.

К ошеломлению Ланнистеров и многих в толпе, Рейгар быстро обыграл Тайгетта, а за ним дядю Гериона, который всегда умел рассмешить Джейми, и который всегда был добр к маленькому Тириону. Толпа зашумела, и это был рев триумфа, а не недовольства. Все любили принца Рейгара. Джейми слышала, как дамы щебечут о его приятной внешности, нежном голосе, как прекрасно он выглядит в доспехах, угрожающе, таинственно и прекрасно, так странно, все вместе. Он проиграл только последний бой, сиру Эртуру Дейну, Мечу Зари, на которого Джейми смотрела словно на бога среди людей. Сир Эртур короновал свою юную сестру Эшару королевой любви и красоты, надев венок из фиалок на ее темные локоны.

Джейми официально представили принцу на пиру в честь открытия турнира тем вечером, и отец смотрел на нее с едва заметным оттенком одобрения. Чувствуя себя обязанной сделать так, чтобы он гордился ей, она присела в самый низкий реверанс в ее юной жизни, и покорно склонила голову.

– Ваша милость, – пробормотала она, и только потом посмотрела на него, надеясь, что ее сомнение было принято за девичью скромность.

Он был красив, это правда. Его лицо было приятно и торжественно, глаза как у его матери, только темнее. Волосы его были серебристыми, заплетенными в косу, свисающую на плече. Он не был велик, как другие мужчины, но как бы ни был он строен, он был высок и достаточно широк в плечах и тонок в талии. Его руки были бледными и мягкими, с длинными пальцами.

– Леди Джейми, – сказал он, и его голос напомнил, что ему всего семнадцать, едва взрослый мужчина. – Как приятно с вами познакомиться.

Несмотря на ее твердое решение невзлюбить его, Джейми ошеломленно уставилась на него, прежде чем выдавить:

– И мне, ваша милость.

Она знала, что ее лицо было багровым, когда тетя Дженна увела ее.

– Ты хорошо справилась, – поздравила ее тетя. – Он кажется очарованным.

– Он… Он настолько старше меня, – нахмурилась Джейми.

– Это будет неважно через несколько лет, – рассмеялась Дженна. – Я вышла замуж в четырнадцать.

Тетя Дженна считала своего мужа, лорда Эммона, дураком и трусом, и даже не взяла его имя, о чем все знали. Но Джейме не была столь безрассудна, чтобы напоминать об этом женщине, которая старалась быть второй матерью близнецам в последние годы.

Джейми снова заняла свое место, игнорируя любопытствующие взгляды Сериона, и желая, чтобы Тириону позволили присутствовать на пиру. Официальной причиной было то, что он был слишком мал, всего три года, но она знала, что отец просто не желал показывать королю свой величайший позор. Остаток пира она ковырялась в еде, вызывая шутки кузенов, потому что обычно именно она ела больше других, и рядом с ней ее брат казалось ел как птичка.

Когда вечер подходил к концу, принца Рейгара попросили сыграть на его арфе, и все присутствующие внезапно замолчали и замерли, когда юноша ударил по струнам. Это была самая прекрасная, чарующая мелодия, что слышала Джейми в ее жизни, и она была ошеломлена, обнаружив, что слезы потекли из ее глаз.

– Ты уже в него влюблена, – прошептал ей на ухо Серион, и она не могла понять, был ли он доволен, что все идет по плану отца, или раздражен, что она увлеклась кем-то, кроме него.

Но все было не так. Она плакала не потому, что была влюблена в принца, а из-за музыки, она напоминала ей о матери, о ее колыбельных, обо всем, что они потеряли. И кроме того, она не единственная, кто расплакался. Даже обычно непоколебимая тетя Дженна была потрясена. Когда тетя собралась с мыслями, она наклонилась и сказала Джейми, что уверена, ее помолвка с Рейгаром будет объявлена через несколько дней, на заключительном пиру.

Джейми почувствовала себя больной, и после того не прикоснулась к сладкому.

Следующие несколько дней она была в ужасном настроении, и ей совсем не хотелось наблюдать за турниром, к неудовольствию ее подруг и назначенных компаньонок, Джейн Фарман и Мелары Хезерспун. Джейн было всего девять, она была пухлой, светловолосой и раздражающе застенчивой, визжала при каждом случае, и все время пыталась их убедить, что у них неприятности. Мелара была куда ближе по характеру к Джейми. Ей было одиннадцать, на год больше, чем Джейми, она была худа и темноволоса, на ее бледном лице было изрядно веснушек, совсем как у простонародья. Обе они объявили Сериона самым красивым мальчиком, что они встречали, включая принца Рейгара, и Джейми знала, что они дружат с ней только потому, что их семьи хотят выдать их замуж в род Ланнистер.

И все же, они всегда шли туда, куда она говорила, и в кои-то веки она была главной. Они застонали и заворчали, когда она настояла, что они поедут верхом по холмам у Ланниспорта. Это, конечно же, было против правил, учитывая, что за ними никто не присматривал, и они были за городскими стенами, но Джейми не видела тут опасности. Она была дочерью Тайвина Ланнистера, и только безумный вор или разбойник мог на нее напасть. Кроме того, все были в городе, так что холмы были совершенно пусты.

Джейми остановила Лори и спустилась, выравнивая юбки, которые задрала при езде верхом. Хихиканье Мелары и ошарашенный взгляд Джейн не могли ее остановить. Она погладила пони по носу и легла на траву, прямо в пышной бледно-зеленой юбке. Она ненавидела это платье. Она все сейчас ненавидела. Даже прекрасную погоду и теплый летний полуденный солнечный свет.

– Почему мы играем в грязи, словно дети? – с драматическим вздохом спросила Мелара. Джейми закатила глаза. То, что Мелара рано расцвела, еще не значило, что теперь она женщина, в отличие от других.

– По крайней мере, цветы хотя бы красивы, – Джейн надулась, наклонившись за диким цветком.

– Давайте сплетем венки? – предложила Джейми, поднимаясь на локтях.

– Почему бы нам не сходить к гадалке? – заныла Мелара, хотя уже начала собирать ромашки. – Разве ты не хочешь узнать про свою свадьбу с его милостью? – она бросила в Джейме нераскрывшимся бутоном, которая отмахнулась от него, как кошка.

– Нет, – холодно сказала она, как можно старательнее изображая отца и Сериона. – Не хочу.

Что старая и безумная Мегги-Лягушка может ей рассказать? О ее будущей ужасной жизни в Королевской гавани, вдали от брата, замужем за Таргариеном? Она нахмурилась, как не подобает леди, и занялась приготовлением венка.

Когда солнце склонилось к закату, ее настроение улучшилось, и она уже была достаточно весела, когда они повернули к городским стенам.

– Когда я стану леди Ланнистер, мы устроим такой же турнир для тебя и Рейгара, – радостно сказала Мелара, хотя Джейми понимала, что это была просто насмешка над ней.

– Мелара, заткнись, – перебила она ее, когда они проезжали ворота, игнорируя аханье Джейн. – Отец никогда не женит своего наследника на Хезерспун.

– Ты наверное единственная девочка в Семи Королевствах, которая не хочет замуж за принца, – недоверчиво начала Мелара, но Джейми уже пришпорила Лори, проезжая по забитым людьми улицам.

Когда она увидела в толпе знакомую фигуру, она резко остановилась, Лори заржал от удивления.

– Серион! – позвала она, ведь это был ее брат, судя по алому дублету и сияющим на солнце локонам. Он выглядел странно, когда шел к ней, словно ему было нехорошо. – Что ты делаешь? – она нахмурилась, глядя на него.

– Ничего, – резко ответил он и схватил пони под уздцы, быстро поднимаясь на него позади нее. – Тебе нельзя быть одной.

– Она не одна, – пролепетала Мелара, ее веснусчатые щеки пылали. – А как же ты?

Серион едва взглянул на нее.

– Я ходил повидать безумную ведьму-старуху.

– Мегги-Лягушку? – взвизгнула Джейн.

Джейми никогда не думала, что ее брат из тех, кто верит в магию и колдовство.

– Она предсказала тебе будущее? – с любопытством спросила она. – О чем ты ее спросил?

– Она не сказала мне ничего, чего я уже не знаю, – оскалился он, и отказался говорить об этом дальше.

========== Глава 3 ==========

Джейми было одиннадцать, когда Сериона отослали. Она задумывалась, было ли это потому, что отец услышал разговоры о ней и ее брате, но она не верила, что Серион позволил бы хоть шепоту разнестись. Может быть он и был еще мальчиком, но уже в одиннадцать ее брат уже заслужил репутацию жесткого хозяина среди слуг. Никто не смел сердить избалованного наследника Тайвина Ланнистера или его сестру.

Нет, скорее всего отец решил, что пришло время Сериону заняться мужскими делами, и это значило стать оруженосцем другого лорда. В данном случае, лорда Самнера из рода Кракехол, чей замок был в неделе пути от Утеса Кастерли и Ланниспорта по Морской Дороге. Джейми бывала раньше в Кракехолле, знала, что все в этой семье были темноволосыми и крепко сбитыми, что замок стоял на скале, выходящей на Закатное Море. Они были одними из самых преданных сторонников дома Ланнистер в Западных Землях.

– Отец сказал, что лорд Самнер сделает из меня мужчину, – мрачно сказал Серион, когда они были в одном из самых глубоких закоулках Утеса. Джейми была так рассержена новостями, что разразилась позорными слезами ярости. Теперь она выпускала гнев, размахивая тупым тренировочным мечом, выкраденном из оружейной, обращая удары на манекен из соломы. – Не представляю, чему меня может научить эта старая жирная свинья.

– Ты уже мужчина, – взорвалась Джейми, снова нападая на манекен. Ее золотые локоны рассыпались из косы, лицо раскраснелось и было мокро от пота. – Уже почти, во всяком случае.

Это было не честно. Отец не мог так с ними поступить. Они никогда не разлучались, никогда. Они были предназначены друг другу, навсегда. Серион был ее лучшим другом, единственным другом. Теперь они целовались куда чаще, чем играли.

Джейми знала, что через несколько лет расцветет, и тогда она станет женщиной, а Серион мужчиной. И тогда… Она не могла не думать, что тогда они должны будут… Сделать что-то, разве не так. Она не выйдет замуж за Рейгара. Король отказал отцу, сказал, что никогда не женит принца из королевской семьи на дочери простого слуги. Отец был в ярости, он твердо решил изменить мнение короля, но Джейми была в восторге.

Ей было плевать. Может это значило, что она себялюбка и ужасная дочь, но она хотела только Сериона, и теперь принц Рейгар, какой бы он ни был галантный и красивый, не стоял между ними. Часть нее все еще держалась за надежду, что когда им исполнится шестнадцать, они с Серионом куда-нибудь сбегут. В Эссос, может быть, где никто не будет их знать, не будет обращать внимания на то, как они живут. Они будут вместе и будут счастливы.

– А ты уже почти женщина, – рявкнул Серион. – Так что перестань махать этим дурацким мечом.

Джейми остановилась, тяжело дыша, и раздраженно швырнула в него мечом. Он поймал его, хотя ему пришлось это сделать двумя руками. Некоторое время они тяжело смотрели друг на друга, словно ожидая, что другой осмелится сказать, но наконец лицо Сериона смягчилось, и он безразлично бросил меч на каменный пол.

– Джейми, – сказал он тихо, нежно, и она побежала к нему.

Они обнялись и опустились на пол, всего в футах от того места, где когда-то в клетках держали львов, давным давно, во времена их деда. Но последний лев умер незадолго до матушки, и теперь комната была пуста и тиха, как могила. Джейми посмотрела в зеленые глаза ее брата и отвернулась, положив голову ему на плечо. Он обхватил ее руками.

– Я буду скучать, – наконец сказала она, борясь с желанием вновь разразиться слезами, потому что Серион ненавидел слезы, особенно ее. – Обещай, что часто будешь приезжать.

– Обещаю, – пробормотал он в ее спутаные волосы. – Ничто не удержит меня вдали от тебя.

– Поклянись, – резко сказала она, поднимая голову и глядя на него. – Поклянись на… Поклянись на могиле матушки, что ты никогда не оставишь меня, никогда.

Спустя короткую секунду, он кивнул.

– Я клянусь.

Она снова опустила голову и прислушалась к его дыханию, более медленному, чем ее. К тому времени, как она наконец успокоилась, ее ресницы стали тяжелыми. Утром Джейми смотрела, как ее брат уезжает с лордом Самнером, который, был он толстым или нет, устрашающе выглядел в своих темных доспехах. Серион выглядел совсем юным и маленьким рядом с ним, едва взрослым, чтобы ездить верхом на гнедом годовичке.