Текст книги "Это моя комната! (It's my room!)(СИ)"

Автор книги: Dutchygirl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

А все началось с носка

5 месяцев спустя

Он, нервничая, вошел в палату. Куда более шикарную, чем маленькие комнатки в больничном крыле мадам Помфри. Героиня, боровшаяся за мир, свободный от Волдеморта, разумеется, заслуживала всего самого лучшего. Его сердце бешено колотилось. Как долго он этого ждал?

Она заметила его присутствие довольно быстро. Он с радостью отметил, что она все еще была осмотрительна и осторожна. Хотя, возможно, так было из-за войны, когда ты не мог никому доверять и приходилось постоянно быть в напряжении.

– Малфой? – слабо позвала она. Было видно, что она удивлена его визитом.

Драко подошел к ней, с жадностью вглядываясь в ее лицо, столь красивое для него. Ему было неважно, что сейчас она выглядела бледной и усталой. Он ждал этого момента так долго, что даже мимолетного взгляда на нее ему было бы достаточно.

Она была единственной причиной, по которой он продолжал жить, сначала рядом с Пожирателями Смерти, а затем бегая и скрываясь от бывших соратников. При первой же возможности Драко сбежал из Малфой-мэнора, который в далеком детстве казался ему защищенным и безопасным. Но теперь мэнор больше не был ему домом, он был скорее тюрьмой, из которой Драко жаждал сбежать.

После его неожиданного исчезновения Пожиратели Смерти преследовали его, некоторые даже пытали. Они выяснили, что именно он предал Волдеморта и раскрыл Дамблдору информацию об атаке, и теперь хотели отомстить ему. Неверность Темному Лорду была самым страшным грехом для Пожирателей. Драко вообще не понимал, как все еще оставался жив. Видимо, Мерлин благоволил ему. И было неважно, как одинок он был, через какие страдания ему пришлось пройти, она всегда была с ним. Когда он падал духом, одна лишь мысль о ней вдохновляла его.

Один Пожиратель как-то угрожал убить его, и спрашивал, каким будет его последнее желание. Тогда Малфой холодно ответил, что у него нет последнего желания, но на самом деле он хотел лишь одного: снова увидеть свою буквоежку с манией всем указывать, что и как им надо делать. И теперь он был с ней в одной комнате. Он так ждал этого дня, что даже не верил, что тот и правда наступил.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она.

– Зашел тебя проведать. Как ты?

– Некоторые ребра сломаны. Скабиор забавно разговаривает, но заклинания знает.

– Да… я слышал, – рассеянно ответил Драко. На самом деле он постоянно отслеживал ее местонахождение. Большей частью сведения о ней он получал от сплетников, которые рассказывали, что Поттер вместе с Крысли и Гермионой искали хоркруксы, чтобы уничтожить Темного Лорда, в чем, в конце концов, преуспели.

Он хотел обнять ее, успокоить, сказать, что теперь все точно будет хорошо. Но больше всего ему хотелось, чтобы она снова посмотрела на него с любовью.

Драко осторожно вытащил палочку и прошептал заклинание, которое должно было вернуть Гермионе память. Она наверняка слишком устала, чтобы заметить легкие движения его руки.

Однако Гермиона все еще смотрела на него пустым взглядом, как и раньше. Малфой с удивлением посмотрел на свою палочку. Это не то заклинание? Он что-то напутал?

– Ты… помнишь, что было между нами? – спросил он, сомневаясь, что его заклятие сработало.

– Странно, но я помню все про прошлый год, кроме тех событий, что связаны с тобой. Последнее, что я помню, это как я нашла твой носок у себя в книге и была очень зла на тебя.

– Носок? – удивленно переспросил Драко. Сам он такого не помнил.

– Джинни сказала, что мы встречались. Якобы ты поспорил с Блейзом, что можешь меня соблазнить, и мы влюбились друг в друга, тайно встречались несколько месяцев, но потом нам стало трудно держать наши отношения в секрете, – ответила Гермиона. – Но ведь это неправда? Мне все это ни о чем не говорит.

– Это неправда, – подтвердил Малфой, и в нем вновь появился крохотный росток надежды. Может, она все-таки помнила некоторые события, связанные с ними, если знает, что эта история была ложью?

– Я знала, что здесь что-то не так, – кивнула Гермиона. – Так, скажи мне, зачем мы изображали, что встречаемся?

– Изображали? – переспросил Драко. Она думала, что и это было неправдой?

– Ну да, расскажи, – на него уставились карие глаза, полные любопытства.

– Привет, – неожиданно прервал их разговор мужской голос. – Он тебе мешает?

Драко поднял глаза и увидел, что голос принадлежал проклятому Крысли. Тот же, казалось, видел только Гермиону.

К ужасу Драко, между этими двоими явно была какая-то связь. Связь, которой раньше не было.

Он не мог определить, было ли уже что-то между ними или только должно было случиться. Честно говоря, он и не хотел этого знать. Ревность вскипала в нем, стоило ему лишь представить их вместе.

– Нет, мы просто разговариваем, – ответила Гермиона рыжему. – Можешь принести мне что-нибудь попить?

Крысли что-то пробурчал и вышел, кинув на Драко угрожающий взгляд.

Тот не ответил на взгляд. И хотя его безумно раздражал этот рыжий идиот, в то же время он ему завидовал. Потому что Крысли сражался против Волдеморта. Если бы не Золотое трио, неизменной частью которого был и Крысли, Темный Лорд правил бы волшебным миром.

Драко осознал, что у них с Гермионой не было ничего общего. Он не был храбрецом или героем, как Поттер или Крысли, которые сражались вместе с ней. Он не участвовал в финальной битве. Он просто выживал, наказанный за свое предательство. Это был его стиль жизни – выпутаться из неприятной ситуации, оставшись при этом белым и пушистым. В отличие от гриффиндорского трио или даже этого неуклюжего парня Невилла, Драко не боролся за то, во что верил. Он не был смел, как Гермиона. Он шел по своему собственному пути по своим эгоистичным целям, пока она переживала за целый мир и была готова отдать жизнь за его безопасность.

И хотя такой стиль жизни прекрасно работал для Драко в прошлом, сейчас ему придется платить. Теперь он знал, что Волдеморт окончательно пал и не восстанет вновь, и мог перестать прятаться. И пусть мир изменился, но для Драко он остался мрачным. Для общества он был Пожирателем Смерти, последователем Темного Лорда. Его тут же обвинили в этом, и через неделю его ждал суд.

Кроме нескольких Пожирателей Смерти, никто не знал о том, что он предал Волдеморта, и уж они бы точно не стали спасать его задницу, давая нужные показания в суде. Эти люди с удовольствием бы посмотрели, как он будет гнить в Азкабане.

Конечно, было еще два человека, которые знали о его переходе на светлую сторону: Дамблдор и Гермиона. Но Дамблдор был мертв, а Гермиона ничего не помнила. А письмо Драко отцу, в котором говорилось, что он встречается с Гермионой лишь для того, чтобы подобраться поближе к Гарри, явно не спасало ситуацию.

Драко подумывал о том, чтобы снова сбежать, но как долго он продержится? Он не сможет прятаться вечно, боясь, что его в любую минуту найдут. Он и так заработал себе паранойю, прячась от Волдеморта, и подозревал каждого встречного. Он просто не мог продолжать жить такой жизнью. Тем более что тогда у него не было бы ни единой возможности увидеться с Гермионой, и поэтому он вышел из тени.

Но увидеть ее, покалеченную, но прекрасную, стоило того. Однако Драко понимал, что больше ему ничего не светит. И здесь все закончится. Что он, бывший Пожиратель Смерти, мог предложить ей? Что он должен был сделать? Сказать ей, что они до безумия любили друг друга и попросить ее подождать его несколько лет, пока он не вернется из тюрьмы, и они будут жить долго и счастливо? Драко сам не верил в счастливые концы. То короткое время, что они были вместе, все равно казалось ему нереальным. Будто это было лишь сном, который скоро закончится.

Драко вспомнил слова матери, что он должен следовать велению своего сердца, и решил так и поступить. Он должен был отпустить Гермиону, потому что любил ее. Она заслуживала лучшего. Драко лишь хотел, чтобы она нашла свое счастье после холодных лет войны, пусть даже это счастье не будет включать его присутствие в ее жизни. И как ни больно ему было это признавать, он знал, что любой другой мужчина, пусть даже этот рыжий тупица, сделает ее намного счастливее, чем может он.

– Зачем мы изображали, что встречаемся? – повторил Драко вопрос Гермионы. – Ты увидела мою Черную метку. Я хотел исправиться, ты поверила мне и решила помочь. Но другие не верили, что я изменился, поэтому мы сказали всем, будто мы пара, и тогда остальным пришлось поверить в мое исправление.

Соврать оказалось легко. Ему вообще всегда удавалось обманывать. Но внутри все переворачивалось. Сказать ей, что все это ничего не значило, было очень сложно, но Драко удалось сохранить спокойствие, ни один мускул не дрогнул на его лице. Гермиона не должна была узнать правду.

– Звучит разумно, – отозвалась она. – Ну, это ведь просто безумие – представить нас вместе. В смысле, мы же ненавидим друг друга. Поразительно, что мы заставили остальных в это поверить.

– Конечно… они же полные идиоты, – ответил Драко, в точности повторив фразу, которую сказал ей после их публичного признания в Большом зале. Гермиона, однако, не помнила этих слов и не заметила, что он произнес их грустным голосом.

– Я слышала, у тебя скоро суд, – она сменила тему. – Прости, что не могу ничего вспомнить и помочь тебе.

Драко знал ее достаточно хорошо, чтобы понять, что Гермиона действительно хочет ему помочь. И хотя она его не любила, возможно, он ей даже не нравился, но ее все равно заботила его судьба. И это было для него своеобразным утешением.

– Не беспокойся, это не так уж и важно, – он попытался изобразить улыбку, но не преуспел в этом. – Сейчас самое главное, чтобы ты окончательно поправилась.

Громко топая, в палату зашел Крысли с двумя чашками чая. Это значило, что Драко пора уходить. Его время с Гермионой закончилось.

Крысли явно думал так же. Он поставил чашки на стол и встал между Драко и Гермионой, демонстративно игнорируя присутствие первого и ясно давая понять, что его здесь видеть не хотят.

– Было здорово увидеться с тобой, – произнес Драко в качестве прощания. В этот раз он не врал. Он действительно ценил этот короткий разговор между ними, хотя для Гермионы, возможно, он ничего не значил. Он знал, что с ней все будет хорошо, и этого знания ему было достаточно.

Драко незаметно насыпал в чашку рыжему наколдованный перец. В конце концов, Малфой он или нет? Если он собирался отдать самое ценное, что у него было, этому идиоту Крысли, то должен был он хоть как-то отомстить, хотя его, прямо скажем, детский поступок назвать местью было сложно.

– Малфой? – позвала Гермиона, заставляя его обернуться. – Знаешь, я все же думаю, что ты изменился. Стал другим… добрее.

– Все благодаря тебе, – слегка улыбнулся Драко.

Он в последний раз взглянул на нее и со вздохом вышел из комнаты. В мире Гермионы ему больше не была места. Там он теперь никто.

Эпилог после эпилога

2024 год

– Хьюго, пора идти!

– Сейчас, мам!

Гермиона нетерпеливо потрясла головой. Каким-то образом ее сын всегда все откладывал на последнюю минуту и своей безалаберностью иногда мог довести ее до ручки. И хотя Хьюго совершенно не беспокоился о времени, судьба всегда благоволила ему, и он умудрялся оказываться в нужном месте вовремя, пусть даже в последнюю минуту.

Близилось начало нового учебного года, и Гермиона готовилась, как всегда, отвести своих двоих детей на станцию Кингс-Кросс. Роза уже ждала снаружи. Это был ее последний год в Хогвартсе, и сама мысль об этом заставляла Гермиону чувствовать себя старой.

Она со вздохом взглянула на лестницу, надеясь, что Хьюго вот-вот появится из комнаты, но ее надежды не оправдались. Внимание Гермионы привлекла книга, лежавшая на кухонном столе, с названием: «Гарри Поттер и Дары Смерти». Должно быть, Роза там ее оставила. Как и сама Гермиона, ее дочь очень любила читать и хваталась за любую книгу, которая попадалась ей на глаза. А книги о Гарри, включавшие в себя и истории про ее родителей, Роза любила больше всего, хотя мать неоднократно повторяла ей, что половина из написанного там было вымыслом.

Гермиона все еще не могла привыкнуть к тому, что об их жизнях написали книги. Она понимала, что людям было интересно прочитать о войне против Волдеморта, но ей самой было странно читать про себя.

И хотя автор этой книги старался придерживаться фактов, многое было изменено для коммерческих целей. Первые книги были очень точными, но последние уже содержали в себе массу ложной информации. Писатель изменил историю по своему собственному желанию, стремясь заработать побольше денег.

Поэтому только некоторые люди знали, что Снейп не умер, как было написано в книге, а отправился в Скандинавию доживать свои лета в покое и уединении. Ему совершенно не нравилось то внимание, что было обращено на него после выхода первых книг, поэтому он заключил договор с автором, чтобы тот написал в книге о его смерти, и читатели поверили, что он действительно умер, и перестали его доставать.

Гермиона сама кое о чем договорилась с автором. Так, например, она попросила его не писать, что они с Роном развелись. Семь лет назад, когда вышла последняя книга о Гарри Поттере, она все еще не отошла от развода и не хотела, чтобы о разрыве их отношений узнал весь мир. И хотя Гермиона была благодарна Рону за двух прекрасных детей, через несколько лет после женитьбы она поняла, что их брак был ошибкой. Это не была вина Рона или ее самой, но что-то в их отношениях было не так. Возможно, не хватало какой-то искры; она и сама не знала, как это назвать. Друзья из них получились лучше, чем муж и жена, и Гермиона была рада, что они все еще могли нормально общаться, хотя бы ради детей.

Ее также не радовала мысль о том, что в книге напишут и об их детях. В конце концов, она согласилась лишь на короткий эпилог, потому что в нем было показано их нормальное отношение к Малфою. Она думала, что это должно показать читателям, что не нужно держать зла на своих бывших врагов.

Малфой.

В книге он был изображен как трусливый задира. Единственное, на чем он настоял, это чтобы его мать была описана как героиня. Гермионе всегда было интересно, почему он попросил изменить лишь это. После лет, проведенных им в Азкабане, и смерти его отца, он потратил огромное количество денег, чтобы подкупить автора книг о Гарри Поттере. Видимо, что-то в нем изменилось, раз он не заботился о своей собственной репутации. Война изменила всех.

Гермиона не могла ничего с собой поделать и чувствовала возбуждение при мысли о том, чтобы отправиться на Кингс-Кросс. Станция всегда навевала на нее теплые мысли о времени, проведенном в Хогвартсе. Однако в этот раз было и еще одно обстоятельство, из-за которого она так стремилась туда.

Все началось семь лет назад, когда Гермиона впервые привела Розу на станцию. Рон, как и Хьюго, был там же. Гарри, Джинни с их тремя детьми. И… Драко Малфой с женой Асторией и сыном Скорпиусом. Их встреча была довольно прохладной, означенная лишь вежливым кивком. Рон был еще менее готовым прощать и наказал Розе обходить Скорпиуса по всем предметам.

Сначала встреча не показалась Гермионе чем-то особенным. Они просто встретились с Драко Малфоем, который раньше задирал их в школе, и повели себя как взрослые, цивилизованные люди. Гермиона вновь обратила внимание на Розу, чтобы попрощаться с дочерью перед ее первым годом в Хогвартсе. Она чувствовала, что Роза с восторгом и некоторым страхом предвкушала то долгое время, что она проведет вдали от дома первый раз в жизни. Поэтому Гермиона обняла дочь напоследок и помахала ей, когда та зашла в поезд. Она, Рон, Гарри и Джинни стояли на станции и махали своим детям, пока поезд все удалялся и становился все меньше и меньше.

Гермиона немного неохотно шла за Гарри, Роном и Джинни. Несколько дней назад они договорились, что, отправив детей в Хогвартс, вместе посидят в кафе. Многое изменилось за эти недели. Их ссоры с Роном стали все более частыми и сильными, и в конце концов она произнесла три необратимых слова, которые давно уже вертелись у нее в уме, но она не решалась их произнести: «Я хочу развестись». Однако она произнесла их, и это стало концом их отношений.

Единственное, что осталось – сказать окружающим. Гарри и Джинни все еще пребывали в неведении, и они с Роном собирались рассказать им сегодня. Этот обед явно не обещал быть приятным.

Все произошло за одно мгновение. Мысли Гермионы блуждали от их с Роном ссор до предстоящего развода, и она мерно шагала за своими друзьями и будущим бывшим мужем. Она смотрела на других людей, но не видела их, пока ее внимание не привлек один почти незаметный жест. Кто-то натягивал рукав, пряча метку на предплечье. Когда она увидела метку, в ее голове неожиданно возник очень ясный образ: она сама целует эту метку на этой руке. Удивленная неожиданной ясностью мысли, Гермиона посмотрела на человека, спрятавшего метку. Она поняла, что это была Черная Метка, связь между Волдемортом и его последователями. Она смотрела на мужчину, и тут до нее дошло, что это был не кто иной, как Драко Малфой.

Гермиона потрясла головой, пытаясь прогнать из нее навязчивый образ, и снова сосредоточила свое внимание на Роне и друзьях. Это был просто плод воображения, ничего не означающий.

Однако образ продолжал преследовать ее во снах. Сначала она думала, что это происходило из-за надвигающегося развода с Роном. Она чувствовала себя одинокой, и поэтому ей нравилось целовать кого-то, пусть это даже была лишь рука. Тот факт, что человеком, чью руку она целовала, был Малфой, Гермиона объяснила себе тем, что она недавно видела его на станции. Тем более что он был кем-то вроде плохого парня, а о плохих парнях всегда мечтать интереснее, чем об обычных. Она справедливо ожидала, что со временем сны исчезнут.

Однако ее объяснения своим снам оказались неправильными. Сны не исчезли, наоборот, они стали более длинными и подробными. Во снах Гермионы Драко Малфой появлялся постоянно, и там он был милым и обходительным. Два слова, которыми Гермиона Малфоя никогда бы охарактеризовала.

Со временем сны просто стали частью ее жизни. Она привыкла видеть Малфоя в своих снах и иногда даже ждала ночи, чтобы поскорее уснуть и вновь оказаться в мире грез. Там она чувствовала себя любимой и защищенной, в отличие от ее состояния в настоящей жизни. Конечно, у нее были дети, и они делали ее счастливой, но по ночам Гермиона чувствовала себя одинокой, и сны были ей хорошей компанией. К тому же, они были настолько реалистичны, что после пробуждения было трудно осознать, что на самом деле сны были неправдой.

– Мам, я готов, – объявил Хьюго.

Гермиона слегка улыбнулась сыну. Если бы он только знал, что она чувствует к Малфою. Все бы назвали ее сумасшедшей, включая самого Малфоя. Возможно, она действительно немного сошла с ума.

Чувствуя себя радостной и разочарованной одновременно, Гермиона вместе с Хьюго вышла из дома. В этом году она в последний раз увидит Малфоя. Она видела его на станции Кингс-Кросс каждый год, ведь они оба провожали своих детей в Хогвартс. Они никогда ничего не говорили друг другу, кроме скупого «здравствуй». Он всегда стоял рядом с Асторией, своей женой, такой же холодный и отчужденный, каким она помнила его со школы.

Этот год был последним для Скорпиуса в Хогвартсе, если только он не сможет сдать экзамены. Но это было маловероятно, поскольку, по словам Розы, мальчик был одним из лучших учеников на курсе.

В следующем году Малфой уже не будет прощаться с сыном, и Гермиона не увидит его на станции. И это огорчало ее. Однако она решила, что это будет конец. Она перестанет видеть эти глупые сны и мечтать о мужчине, которого на самом деле нет в настоящей жизни.

* * *

Гермиона обняла Розу в последний раз, и дети сели в поезд. Малфоя было нигде не видно. Гермиона раз за разом осматривала станцию, но не могла его найти. Разочарованная, она помахала детям на прощание. Она чувствовала себя особенно одинокой, потому что ее дети уехали, и ей надо было возвращаться в одиночестве в пустой дом. Она коротко попрощалась и с Роном, который тоже был здесь.

Неожиданно в толпе Гермиона увидела высокого, худого мужчину со светлыми волосами. Она не колебалась ни секунды и тут же побежала за ним.

– Малфой! – прокричала она, чувствуя себя каким-то сумасшедшим преследователем, который звал кого-то, кто, возможно, и не хотел, чтобы его звали. Однако мужчина, видимо, не услышал ее, потому что продолжал идти.

– Малфой! – вновь попыталась Гермиона, продолжая бежать. Она уже начинала задыхаться, и было сложно успевать за нужным ей человеком.

– Драко! – предприняла последнюю попытку она, и Малфой остановился и обернулся.

– Привет, – произнесла Гермиона, чувствуя себя очень неловко от того, что они сейчас встретились. Неожиданно до нее дошло. Она, наконец, поняла природу своих странных снов.

– Привет, – ответил Малфой немного неуверенно. Он кивнул головой в знак уважения и уже начал оглядываться, готовый вновь навсегда покинуть ее жизнь.

– Это все правда, не так ли? – выкрикнула Гермиона. Она не могла ему позволить сейчас уйти. – Что у нас была общая комната, мы доставали друг друга, у тебя были рыжие волосы, мы вместе пошли на танцы, наши руки склеились, ты спас меня от Пушка…

– Да, только я бы предпочел, чтобы ты не помнила меня с рыжими волосами, – торопливо ответил Малфой, хотя, казалось, он не поверил тому, что сейчас сказала Гермиона. Затем его лицо посерьезнело, и он испытующе посмотрел на нее:

– То есть ты помнишь? И то, что мы…

– Встречались, да, – закончила за него Гермиона.

Между ними повисло короткое молчание. Было странно так стоять и смотреть друг на друга, зная, что было между ними в прошлом.

– Ты стер мне часть памяти! Ты хоть представляешь, как это опасно? Это могло привести к тому, что ты бы стер мне всю память полностью! – закричала Гермиона, когда она поняла, откуда взялись ее сны.

Неожиданно на лице Малфоя появилась улыбка. Он, видимо, был удивлен ее взрывом.

– Что? – обиженно спросила Гермиона.

– Ты не сильно изменилась. Все такая же симпатичная, возможно, даже симпатичнее, чем раньше.

Он с ней флиртует? Хотя Гермиона и пыталась скрыть это, но она все равно покраснела, как школьница.

– Хотя я думал, такой умной девочке, как ты, понадобится меньше времени, чтобы все понять, – продолжил он.

Комплимент, заканчивающийся подколкой. Типичный Драко Малфой.

– Я потом попытался восстановить твою память, но это не сработало, – признался Драко. Его удивление сменилось беспокойством. В его словах сквозило одиночество, и Гермиона чувствовала, что ему больно говорить об этом.

– Я… когда началась война, я решила, что мне, Гарри и Рону стоит защитить наши разумы от вторжения. Мы использовали защитное заклинание, – объяснила она. Гарри это, однако, не помогло. Волдеморт все равно мог проникать в его мысли.

Драко снова кивнул, показывая, что теперь он понял, почему заклинание не сработало. Затем он немного неуверенно предложил:

– Хочешь что-нибудь выпить со мной?

– С удовольствием, – улыбнулась Гермиона.

– Мне нужно сказать Астории, что я вернусь домой поздно.

– О… ты все еще женат? – Гермиона не смогла скрыть свое разочарование.

– Такая же доверчивая, как всегда, – коварная ухмылка, столь характерная для Драко Малфоя, появилась на его лице.

Гермиона потрясла головой в неверии. Он все еще знал, как ввести ее в заблуждение.

– Я скучала, – призналась она. Этим утром ей бы и в голову не пришло, что она осмелится сказать ему такое. Но его присутствие успокаивало ее, и она чувствовала, что он не отвергнет ее.

– Надеюсь, тебе не особо нравились дни без меня, потому что теперь скучать по мне тебе не придется. Теперь я буду каждый день раздражать тебя до чертиков, – пообещал он и взял ее за руку. Его прикосновение заставило сердце Гермионы пропустить удар.

– Я думаю, мы уживемся, если только нам больше не придется делить ванную.

– Не беспокойся. В Малфой-мэноре очень много ванных комнат, – ухмыльнулся Драко.