Текст книги "Это моя комната! (It's my room!)(СИ)"

Автор книги: Dutchygirl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Музыкальный вечер.

Гермиона направила мерцающий конец своей палочки на Малфоя. Хогвартс был настолько огромным, со всеми его коридорами и двигающимися лестницами, что потеряться в нем было делом несложным. Казалось, прошла вечность, прежде чем Гермиона увидела в темноте еле различимую фигуру Малфоя.

– Куда ты идешь? – спросила она.

– Патрулирую коридоры, как и всегда, – объяснил Малфой и моргнул, пытаясь привыкнуть к свету палочки.

– Сейчас уже за полночь. Ты уже давно должен был закончить обход.

– Иногда он затягивается, сама знаешь.

Гермиона с подозрением наблюдала за его беспокойными движениями. Несмотря на то, что он пытался говорить пренебрежительно и равнодушно, его лицо выдавало беспокойство ее присутствием. Он явно не собирался никуда отсюда уходить. Гермиона решила изменить тактику: может, если она будет с ним честна, то и он тоже расскажет ей правду.

– Я видела письмо твоего отца, – намекнула она.

– И? – ответил Малфой, притворяясь, будто не понимает, что она хочет этим сказать.

– Мне несложно было его расшифровать. Сегодня очередное собрание Пожирателей, и ты идешь на него, – прямо сказала Гермиона, ожидая, что он будет удивлен, однако Малфой даже бровью не повел.

– Я никуда не иду. Я просто патрулирую коридоры.

– Тогда я пойду с тобой, – она демонстративно встала рядом с ним. Видимо, Гермиона начинала действовать ему на нервы, потому что он постепенно терял свое хладнокровие.

– Грейнджер, я надеюсь, ты понимаешь, что тебе лучше отстать от меня, – прошипел Малфой.

– Нет, я не позволю тебе уйти на собрание, – твердо сказала Гермиона. Она не могла оставить его одного – это противоречило всем ее убеждениям. Она остановит его любым способом.

Видя ее настойчивость, Малфой сдался:

– Это тебе не чаепитие, которое ты с легкостью можешь пропустить. Если я не пойду на собрание, то даже не знаю, что они со мной сделают.

– Я не могу позволить тебе уйти. Я же сказала, что остановлю тебя, если придется, – Гермиона подняла палочку. – Экспеллиармус!

Волшебная палочка вылетела из руки Малфоя и упала между лестницами, исчезая в глубинах замка. Было невозможно понять, куда она пропала, особенно в темноте.

Обезоруженный Малфой смотрел на Гермиону, словно пытаясь угадать, что она предпримет дальше. Она думала о том же. Сможет ли она убедить его словами или ей придется использовать против него другое заклинание? Нужно ли ей оглушить его, чтобы он точно не смог пойти на собрание? Но как она потом потащит его в комнату? И что с Малфоем сделает Волдеморт, если он не явится на собрание?

Неожиданно над ними раздался странный рев. Гермиона взглянула наверх, пытаясь понять, что происходит, но ничего не увидела. Как только она решила, что ничего не случилось, рев повторился снова.

– Что это? – спросил Малфой.

– Может быть, химера. Нужно посмотреть.

Возможно, потому, что Гермиона была сейчас единственной, кто имел при себе палочку, Малфой безропотно повиновался ей. Она пропустила его вперед, чтобы быть уверенной, что он уже точно никуда не уйдет, воспользовавшись темнотой. И хотя отношения у них сейчас были не особо хорошие, они все же оставались старостами школы, и это было их обязанностью – следить, чтобы в замке все было в порядке.

Они поднялись на седьмой этаж и сразу поняли, откуда доносился странный рев. Это была комната, которую Гермиона до этого никогда не видела. Возможно, она только что там появилась: в Хогвартсе было все возможно.

Теперь, когда они были близко к источнику звука, Гермионе он показался похожим на собачий лай.

По команде Гермионы Малфой открыл дверь, и они оба зашли в комнату. Дверь за ними тут же закрылась. Здесь было даже темнее, чем в коридоре.

Гермиона пыталась оглядеться, используя свет от палочки. Она с трудом различила, что перед ними лежит что-то большое. Она поднесла палочку и обнаружила, что у этого существа были мех и хвост. Тут оно развернулось, и Гермиона немедленно узнала трехголового пса, который совсем не изменился с их прошлой встречи: три головы и несколько дюжин острых зубов.

– Пушок! – выдохнула она, не веря своим глазам. Она надеялась, что больше никогда не увидит его. Видимо, он каким-то образом сумел попасть обратно в замок, после того как Хагрид выпустил его в Запретный лес.

– Ты называешь это чудовище Пушком? – удивленно заметил Малфой.

Пушок явно был недоволен их визитом. Гермиона знала, что времени отвечать Малфою нет, и попыталась объяснить ему единственный способ, которым можно было усмирить Пушка:

– Нужно, чтобы играла музыка…

И тут мощным вздохом Пушка палочку вырвало из ее руки. Гермиона почувствовала, как острые когти царапают ее кожу. Перед глазами все стало расплываться. Она упала на кирпичный пол. Последнее, что она запомнила – холод, исходящий от камней.

* * *

Гермиона медленно открыла глаза. Голова болела, и она осторожно потерла ушибленное место. В ушах у нее стоял странный тихий звон.

Не уверенная, где находится, Гермиона попыталась осмотреться. Слабый луч света слегка освещал комнату, открывая ее взору кирпичные стены и пол. Постепенно Гермиона начала вспоминать, что произошло: преследование Малфоя, его последующее разоружение, странный звук и неожиданная встреча с Пушком.

Тут она снова увидела перед собой огромного пса и испуганно от него отскочила. Однако быстро успокоилась, осознав, что пугающее животное сейчас спало мирным и глубоким сном. Затем она заметила Малфоя, которого заставила пойти с собой в эту комнату; он сидел рядом с трехголовой собакой. Неожиданно Гермиона поняла, что странный тихий звук, который она вначале приняла за звон в ушах, это его голос. Малфой тихонько напевал какую-то мелодию.

– Грейнджер, ты можешь встать? – пропел он, пытаясь сохранить ритм мелодии.

Она кивнула, встала и направилась к двери. Малфой же встал с трудом. Он хромал из-за того, что его правая лодыжка была сильно повреждена. Гермиона подхватила его пение. А потом, когда Малфой добрался до двери, они оба вышли из злосчастной комнаты.

Малфой прижался спиной об закрывшуюся за ними дверь. Было видно, что он ужасно вымотан.

– Что случилось? – спросила Гермиона.

– Этот «Пушок» сломал твою палочку, а потом решил напасть на меня, – хрипло ответил Малфой. – Ты сказала, что нужна музыка, и мне ничего не оставалось делать, кроме как петь всю долбаную ночь.

Гермиона удивленно на него взглянула:

– Но ты же мог уйти из комнаты.

– Иногда ты слишком забывчива для умной девушки. Я как-то не мог нести тебя, когда у меня нога повреждена.

Ее глаза расширились от удивления:

– Ты пел всю ночь, чтобы сохранить мне жизнь?

– Не драматизируй. Неудивительно, что все считают Поттера святым, если вы из любого пустяка делаете подвиг.

И хотя Малфой не хотел признаваться, что он сделал что-то хорошее для нее, Гермиона была глубоко тронута его поступком. Если бы ей нужно было выбрать человека, который бы спас ее, она бы никогда не остановила свой выбор на Малфое. Ее друзья еще могли спасти ей жизнь, но Малфой!

Неожиданно она вспомнила, зачем вообще пошла вместе с Малфоем: он же собирался на собрание Пожирателей Смерти. И пропустил его.

– Но что насчет собрания? Они тебе что-то сделают? – взволнованно спросила Гермиона. Ей совсем не хотелось, чтобы Малфою причиняли вред, тем более из-за нее.

– Я не знаю. Я все еще жив, так что… – неожиданно его голос изменился и стал жестким и холодным. – И даже не думай затащить меня в это место еще раз, мерзкая грязнокровка!

– Что? – спросила Гермиона, удивляясь неожиданной смене его настроения, но тут услышала позади себя голоса.

– Гермиона! – прокричал Гарри.

К ним приближалась целая группа гриффиндорцев и слизеринцев, из чего Гермиона сделала вывод, что зельеварение должно было вот-вот начаться, поскольку этот урок всегда был совместным у этих двух факультетов.

– Крэбб, Гойл, помогите мне добраться до больничного крыла, – приказал Малфой своей свите, и они немедленно ему повиновались.

– Мы так волновались за тебя. Когда ты пропустила первый урок, мы сразу поняли, что что-то не так, – сказал Рон.

– У тебя кровь идет. Ты в порядке? – Гарри с подозрением посмотрел на удаляющегося старосту. – Малфой тебе что-то сделал?

– Нет, Гарри, он… – Гермиона сама еще не могла в это поверить. Он ничем ей не навредил. Он спас ее.

* * *

День был долгим. Сначала Гермиона с Гарри и Роном пошли к мадам Помфри и провели в больничном крыле огромное количество времени, пока колдомедик залечивала рану у нее на голове. Затем они пошли к Хагриду, чтобы обрадовать его новостью о возвращении Пушка в Хогвартс. Полувеликан долго умилялся, говоря, что Пушок скучал по своему дому. В конце концов друзья убедили его, что трехголовому псу нужно подыскать место получше, чем Запретный лес.

Гермиона все еще не могла поверить, что ученики Хогвартса путали Пушка с химерой. Между этими двумя существами была ощутимая разница. Видимо, страх затуманил их разум, и они не могли здраво оценить, кто же находился в той мрачной комнате.

Гермиона подошла к комнате Малфоя, вежливо постучала в дверь и лишь после этого решилась зайти.

– Как ты? – спросила она и села на стул рядом с его кроватью.

– Лодыжка была сломана, но Помфри вылечила ее, так что я буду в порядке, – ответил Малфой, лежа на кровати. – Как твоя голова? Надеюсь, Из-за травмы оттуда не пропали все те миллиарды вещей, которые ты знаешь?

– Малфой, неужели ты и правда заботишься о моем самочувствии?

– Просто хочу знать, нужно ли мне будет готовиться к тому, что на уроках ты снова включишь занудную всезнайку?

– Мадам Помфри вылечила меня. Так что я останусь прежней.

– Кошмар! – воскликнул Малфой трагически, и они оба засмеялись.

Гермиона прокашлялась. Она хотела выразить ему свою признательность за спасение, но когда дело касалось Малфоя, это было трудно сделать. Он не любил говорить о том, что хорошего он сделал для нее, будто бы хотел притвориться, что этого никогда не происходило. Возможно, он стыдился того, что помогал магглорожденной. Но в этот раз Гермиона не могла оставить все как есть. То, что Малфой сделал, очень много для нее значило, и она хотела выразить ему свою благодарность.

– Малфой, я хотела… что ты сделал вчера ночью… – она пыталась найти правильные слова. – Никто никогда не делал для меня ничего подобного. Спасибо.

– Ну, я не знаю, что на меня нашло, но, думаю, это не самая ужасная вещь, для которой мне пришлось использовать свои вокальные способности.

Гермиона улыбнулась. Во всяком случае, в этот раз он принял ее благодарность, ну, вроде бы.

– Ты же никому не расскажешь? – быстро добавил он. – Это бы сильно подпортило мою репутацию.

– Не расскажу.

Она почувствовала неожиданную близость к Малфою, который сейчас выглядел таким уязвимым. Ее охватило странное желание – крепко-крепко его обнять. «Он Пожиратель Смерти. Не забывай, что он Пожиратель Смерти», – напомнила она себе. Он бы наверняка до смерти испугался, если бы она попыталась его обнять, но все же ей казалось, что он бы не отказался от объятия.

Гермиона поспешно задала ему другой вопрос, который ей нужно было с ним обсудить, пытаясь отвлечь себя от ненужных мыслей:

– А что с Пожирателями Смерти? Они…

– Я послал им письмо, в котором говорится, что Дамблдор меня заметил и я уже больше не мог покинуть замок.

– Ты собираешься пойти на следующее собрание?

Гермиона посмотрела ему прямо в глаза. Неловкая тишина наполнила комнату. Видимо, Малфой не хотел давать ей ответа, который бы ее не устроил, но и врать тоже не хотел.

С Малфоем было так сложно. Когда вокруг не было слизеринцев или гриффиндорцев и ничто не напоминало о войне, то проблем в общении не возникало. Кажется, с ним Гермионе нравилось проводить время больше всего. Он действительно нравился ей и она заботилась о нем, намного больше, чем ей того хотелось. Она знала, что он тоже может быть заботливым и милым. Но в тоже время он был Пожирателем Смерти, то есть олицетворял все, что Гермиона презирала. Малфой был парадоксом. Пожиратель Смерти с добрым сердцем.

– Я пойду, чтобы ты мог отдохнуть, – наконец решила Гермиона и поднялась со своего места.

Она уже закрывала дверь, когда Малфой окликнул ее:

– Я не хотел такой жизни.

– Тогда выбери другую.

Такой разный Малфой

– И не забудь сказать, что процент сдающих ЖАБА в Хогвартсе повысился на…

– Грейнджер, ты уже напоминала мне об этом сто раз. Я не забуду сказать об этом, даже если захочу.

– О, – произнесла Гермиона, просматривая бумаги в руках. Не было никакого смысла снова повторять написанное второму старосте школы.

Она торопливо шагала рядом с Малфоем, который нес в руках свой багаж. Он отправлялся в Дурмстранг на эти выходные. Как старосты школы, они должны были периодически встречаться с учениками других школ и обсуждать с ними, какие системы и школьные правила дают желаемые результаты.

Несколько недель назад Гермиона сама ездила в Шармбатон. Теперь была очередь Малфоя представлять Хогвартс.

– Эй, конфетка, – неожиданно раздался слащавый итальянский голос.

– О, Блейз, я тоже тебя люблю, но я все же не гей, – ухмыльнулся Малфой.

– А я имел в виду не тебя, а прекрасную леди, – Блейз подмигнул Гермионе. – Если как-нибудь вечером ты почувствуешь себя одиноко в гостиной без Драко, я всегда смогу составить компанию.

– Н-нет, спасибо, – пробормотала Гермиона, краснея.

– Эй, Драко, – вновь обратился Забини к Малфою. – Когда познакомишься с симпатичной девчонкой, не забудь проверить, есть ли у нее длинноногая подружка для меня.

– Постараюсь, – с усмешкой сказал тот.

– Симпатичная сестра тоже подойдет.

– Драко, ты уже уезжаешь? – прокричал Крэбб издалека, приближаясь к ним и сотрясая землю с каждым своим шагом.

Прежде чем Гермиона успела что-либо сообразить, Малфоя окружили слизеринцы, желавшие попрощаться с ним. Все ученики змеиного факультета – за исключением, разумеется, Забини – делали вид, что гриффиндорки не существует, и толкали ее подальше от Малфоя, рядом с которым она стояла всего пару секунд назад. Неожиданно Гермиона обнаружила, что уже стоит за пределами окружившей Малфоя толпы и видит лишь его светловолосую макушку.

Гермиона последовала за слизеринцами к выходу из Хогвартса. Она видела, как Малфой сел в карету, уже готовую отправиться. Ей хотелось сказать ему что-нибудь на прощание. Она могла крикнуть, чтобы привлечь его внимание, но что она ему скажет? Ей не приходило ничего подходящего в голову. «Удачи», «Будь осторожен» или «Я буду скучать» – все это не подходило случаю. Они все же не были друзьями, да и говорить такое в присутствии других слизеринцев было довольно странно.

Поэтому Гермиона просто стояла и смотрела, как он уезжает. Почему ее вообще волновало то, что она с ним не попрощалась? Он уезжает всего на выходные. Она же сможет прожить без него пару дней.

Кроме того, Малфоя наверняка не заботило, попрощались они или нет. Он вряд ли вообще за все выходные хоть раз вспомнит о ней. То, что он был с ней мил последние несколько дней, не значит, что они стали лучшими друзьями. Его бы наверняка стошнило просто от слов «лучшие друзья».

Немного расстроенная, Гермиона вернулась в комнату старост, которая стала неожиданно пустой без Малфоя. Может, ей следовало бы сходить к Гарри, Рону или Джинни, но она почему-то не хотела. Да и они бы не поняли, почему она расстраивается по поводу отъезда Малфоя. Они бы сказали, что по такому случаю нужно не грустить, а радоваться.

Гермиона бесцельно прошла в свою комнату. Села на кровать и вздохнула. Что она теперь будет делать?

Неожиданно она поняла, что ее кровать почему-то стала намного тверже, чем обычно. Она встала и, внимательно осмотрев постель, заметила небольшой бугорок под одеялом, которое с любопытством тот час же откинула. К ее удивлению, там лежал обернутый золотой бумагой подарок, а также небольшая записка, адресованная ей.

Для Грейнджер.

Я спросил продавщицу, и она заверила меня, что все истории в этой книге с хорошим, сопливым концом. Я не совсем понимаю, почему люди читают такие вещи, но эта книга довольно популярна у магглов (опять же, со слов продавщицы).

Я пролистал книгу и убедился в том, что магглы ничего не знают о магическом мире. Зачем давать коту сапоги? Он что, анимаг? И все равно бред. Зачем ему носить сапоги, чтобы дать магглам понять, кто он такой?

Ну, а так как ты понимаешь магглов, я подумал, что эта книга тебя развлечет, пока ты будешь одна. Но если после ее прочтения тебе все еще будет грустно, то ты безнадежна…

Гермиона распаковала подарок и осмотрела книгу. Это были «Сказки братьев Гримм». Конечно, она уже давно прочитала их, но сейчас это было неважно. Малфой купил ей подарок, и не обычный подарок. Маггловский подарок. Он пошел в маггловский магазин, спросил у маггловской продавщицы совета, купил маггловскую книгу. И все это только ради нее.

Гермиона улыбалась весь оставшийся день и ничего не могла с этим поделать. Ведь он думал о ней.

* * *

Гермиона пыталась игнорировать учащенное сердцебиение. Малфой должен был вернуться сегодня. Она глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться. Почему она так нервничала от предстоящей встречи с ним? Его не было всего пару дней, это не была поездка вокруг света, и они не ждали отчаянно друг друга многие годы.

Это просто Малфой, продолжала повторять себе Гермиона. Это просто Малфой, которого ты ненавидела последние шесть лет, и он Пожиратель Смерти. Ничего особенного. Тем более ничего такого, из-за чего стоит так переживать.

Вся в волнении, Гермиона вошла в гостиную старост, но, к ее разочарованию, Малфоя там не было. Она посмотрела в ванной и даже заглянула в его комнату, думая, что, возможно, он устал с дороги и прилег отдохнуть. Но там его не было тоже.

Гермиона вышла из комнаты старост, чтобы поискать его. Сначала она вышла из замка и проверила, все ли кареты вернулись в Хогвартс. Все кареты были на месте, так что Малфой должен был уже быть в замке. Затем она пошла в Большой зал, думая, что, может быть, он решил слегка перекусить.

Его нигде не было, так что Гермиона нашла в себе силы даже спуститься в слизеринские подземелья.

– Мне не особо-то хочется видеться с ней, – услышала она знакомый голос.

Гермиона подобралась ближе и увидела, что Малфой в какой-то комнате разговаривал с Блейзом.

– Жить с ней ужасно, – продолжил он. – Она всегда рано просыпается и будит меня своим шумом. Это ее самая ужасная привычка. Она никогда не замолкает.

– Ты должен был этого ожидать, – сказал Блейз.

– И самое ужасное, что в последнее время она ходит за мной везде как приклеенная. Агрессивная, одержимая и очень уродливая преследовательница.

– Разве не все девочки такие? – рассмеялся Забини.

– Не настолько. Это просто ходячий кошмар. Особенно с этими ее густыми волосами.

– Тебе просто придется перетерпеть это и жить так еще ближайшую пару месяцев.

– Только бы они прошли побыстрее.

Гермиона быстро развернулась, поскольку двое слизеринцев направились в ее сторону. К счастью, они ее не заметили.

Она не могла поверить тому, что только что услышала. Как Малфой мог говорить про нее такие ужасные вещи? Нет, она не ожидала, конечно, что он будет ее нахваливать, но и не думала, что когда-нибудь услышит от него о себе такое.

Гермионе потребовались немалые усилия, чтобы восстановить дыхание. Малфой намеренно рассказал своему другу о том, какой ужасной соседкой она была. Он назвал ее преследовательницей и уродливой. Более того, очень уродливой.

Она ничего не понимала. Последние несколько дней Малфой был так мил с ней. Она ему вообще хоть немного нравилась? Или он просто притворялся все это время? Или это было просто частью его очередного плана, чтобы унизить ее?

Гермиона снова вернулась мыслями к тому времени, что они провели вместе, и поняла, в чем же было дело. Черная Метка, навсегда выжженная на его коже. Малфой наверняка старался понравиться ей, чтобы она никому ничего не рассказала. Он снова обманул ее, воспользовался ее эмоциями, манипулировал ей.

Да, она должна была это знать. Обязана знать. Ведь за эти годы она не раз видела, как его темная сторона брала верх. И каждый такой раз он насмехался, издевался над ней и ее друзьями. После всех этих лет Гермиона должна была знать, что Малфою нельзя доверять.

Она была просто идиоткой, когда поверила, что он действительно может измениться. Разумеется, ему было наплевать на нее. Ему всегда было наплевать. Она должна была послушать Гарри и Джинни, когда те говорили, что ей нужно быть осторожной. Они были правы. В Малфое не было ничего хорошего.

Он ударил в ее самое больное место. Он использовал ее доброту и доверчивость против нее самой. Гермиона с трудом сдерживала слезы, пытаясь убедить себя, что Малфой того не стоил. Он причинил ей боль, но она не будет рыдать и не сломается, как он, возможно, ожидает.

В этот раз она заставит его страдать. Он разрушил ее доверие, и теперь она собиралась разрушить то, чем Малфой дорожил больше всего – его репутацию.

Гермиона быстро вернулась в комнаты старост и стала искать что-то на книжной полке. Она взяла несколько книг о зельях. Как сумасшедшая, она пролистывала страницы, надеясь найти нужный рецепт.

Даже если бы это заняло целый день, она все равно бы не остановилась, пока не нашла рецепт Сыворотки правды. Никто не смеет обманывать Гермиону Грейнджер, особенно Малфой.