Текст книги "Незримое в крыльях (СИ)"

Автор книги: Дракмир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Дракмир
Незримое в крыльях

Глава первая. В берлоге Зверя

В одной из самых опасных областей на десятки километров вокруг, раскинулся красавец лес. Вся красота которого раскрылась именно сейчас, во время заката, окрасившего небо и верхушки деревьев в еще более сочные краски всех цветов осени, от алого до бледно желтого. Для птиц сверху этот вид наверняка похож на море тлеющего, но яркого огня.

Несмотря на осенние мотивы, воздух еще теплый, лишь легкий ветерок качает высокие деревья. Ох, как было бы здорово прогуляться под сенью чуть шумящей листвы, шагать по шелестящим, опавшим листам, вдохнуть чуть прелый, сладкий запах леса! Любой бы захотел…

Но нашелся в картине красоты и мазок уродства. Труп огромного зверя, когда-то гордого и яростного короля леса, напоминающего медведя, валяется на земле, раздираемый мелкими хищниками. При жизни это был поистине гигант, в холке легко достающий до верхушек деревьев, тоже немалых размеров и высоты. Но сейчас это лишь груда мяса и меха в крови.

А бывшая берлога, практически огромная открытая пещера, занята его убийцей. Причем, располагается неподалеку, прямиком за рядами густо растущих кустов и десятком другим деревьев, скрывается логово бывшего хозяина леса. Большой холм, покрытый растительностью с грубо вырытой пещерой.

И в этот момент, когда закат почти кончился, оставляя мир в темноте, из пещеры показался свет разгорающегося костра. А потом и легкий кашель со словами:

– Дым, дым, я не вор, не копеечки не спер.

Словно и правда повинуясь присказке, дымок потянулся наружу, истаивая в воздухе почти сразу, как покинул грубый вход со следами меха на стенах. И когда даже эхо голоса затихло, мелкие падальщики, что с остервенением рвали мясо павшего гиганта, вдруг резко встрепенулись, глянули в сторону берлоги и убежали с такой прытью, будто от этого зависит жизнь. Но вовсе не голос тому стал причиной.

Земля под павшим зверем вспухла, показался корень, черный, мокрый и с опадающими хлопьями почвы, он легко обхватил огромный труп и с хрустом костей и рвущейся шкуры погрузил добычу под землю.

Провал в земле неестественно шустро затянулся и лишь небольшая яма, заполненная опавшей листвой, показывала, где был труп зверя. Деревья рядом зашелестели, качаясь совсем не под направление ветра. Картина, заставившая бы и бывалого воина обзавестись табуном мурашек по коже.

И это зрелище резко заставляет вспомнить, что лес этот – не место для прогулок праздных людей. Что здесь царит жестокость и смерть. Что не осень совсем за пределами леса, а самая настоящая зима еще стоит. Вон, на горах вдалеке шапки снежные блестят, а за ними наверняка все земли белые.

Все, что красиво в Ущелье – это приманка для глупцов. От монстров, духов и чудовищ, хитрых темных практиков людей, до самой природы.

И только человек в пещере, поджаривающий с краю костерка полоски мяса, казалось, об этом не знал, довольно мурлыкая под нос незамысловатый мотив, придуманный буквально вот только что.

Ворочает палочкой мясо на чистых, плоских камнях, выложенных вокруг костра. Жирок шкворчит, отдавая сочный запах жаренного мяса и заставляя рот нового хозяина пещеры наполняться слюной.

Фигура его особой статью и мощью, как у монстров или высокоуровневых гуманоидных Духов, не отличается, разве что высок будет, если встанет. Выше обычных людей этой эпохи, но не выглядит жердью худой, а гармонично развит и пропорционален, что уже выдает необычную природу.

Одежда простая, но добротная и крепкая, темных цветов и незамысловатого кроя, как любят одеваться охотники или лесные разведчики. Только плащ светлый, но тот свернут и у ног лежит. Как и сумка с горловиной, откуда он вытащил кулек с солью и щедро сдобрил жарящееся мясо.

Да и ликом никого не напугает, красив так, что ахнуть можно. Белые волосы до плеч, тонкий профиль носа и лицо в целом как с любовью вылепленное талантливым скульптором. Все, от золотых глаз до прямых скул и четкого прямого подбородка так и кричит – идеал! Если не приглядываться, даже кажется, что он весь золотом светится, прямо Ангел во плоти! Если бы кто-то из этой эпохи еще помнил, кто это такие и как Ангелы вообще должны выглядеть.

Под стать Ущелью рожица то. Все красивое опасно. Это подтверждается тем, что вокруг пещеры с мужчиной не смеет шуметь ни зверь, ни монстр, ни сам лес, затихший кронами до идеальной тишины. Сама земля здесь словно застыла в ожидании и страхе, как кролик перед хищником.

Здесь сидит чудовище. Тут отдыхает монстр. Шевельнешься, и он тебя заметит, покажись и ты умрешь.

– Оп, чуть не подгорело, хе-хе, – голыми пальцами переворачивает мясо, не обращая внимания на жар и яркий огонек, облизнувший кончик пальца. – Не передержать бы…

Ни звука из леса в ответ. Да кто поведется на такое неряшливое поведение? Ха, ищи дурака…

Только звук костра и шипящего жирком мяса, покрывающегося корочкой. В буквально мертвой тишине, когда спустя километр спокойно себе шумит листва, бегает живность и целом, жизнь кипит. Все здесь лишь имитация нормальной природы. Странное, пугающее зрелище.

Но таков каждый метр, шаг и кусочек этой странной земли, Ущелья Тысячи Смертей. Но мужчине в пещере об этом, кажется, сказать забыли. Ведет себя как дома и в ус не дует.

* * *

– М-м, а ничего так получилось.

С удовольствием уминаю мясо убитого монстра. Не медведя того, а поменьше, водятся здесь еще кабаны повыше меня ростом. На вид те еще твари, страшные, жуть. Клыки – во! С руку, блин.

Никто бы не догадался, что мясо у них выше всех похвал, кроме соли никаких специй не надо, каждый день бы такое ел.

Единственное, что мне не нравится в нынешнем положении – скука и одиночество. Когда привыкаешь к компании, оставаться одному это как резко оказаться в тишине посреди города, некомфортно и странно.

Клан Куро завершил тут свои дела, поохотились, набрали кучу ресурсов, почистили Ущелье от засилья темных практиков, еще и бывшего врага попинали, уничтожив все надежды Клана Вейг на возрождение. Ну и свалили они так же быстро и организованно, как и появились, а Проф ушла спустя день после них.

Но тут уж ничего не поделаешь, уговорить или переспорить Проф было трудно и в прежние времена, а после бытия статуей женщина стала обладать поистине суровым и неуступчивым характером. И этот характер диктовал ей как можно быстрее вытянуть из меня базовые знания языка и свалить подальше из такой опасной зоны.

Только-только научившись паре сотен фраз и разобравшись с алфавитом и диалектами ближайших земель, Проф резко высказалась о желании свалить отсюда.

Так что я предоставил ей Гоба, как помощника, и корабль. Сейчас Алина уже должна быть около Шамбары, где в ее распоряжении окажется подаренный мне Куро особнячок на вершине города. Гоб останется с ней, помогать осваиваться в нынешнем времени. С моим слугой у нее не должно быть проблем ни в городе, ни в доступе к знаниям Клана Куро. А там уже сама разберется, не дурочка.

Я не виню бывшую подчиненную за желание свалить отсюда. Мне приятно было общество единственного здесь человека, с которым не нужно играть роли или строить из себя невесть кого, а просто быть самим собой. Да и как звучит родной язык…

Не сказать, чтобы было прямо музыкой для ушей, но признаюсь, соскучился по этому. Не описать, какая это сейчас редкость. Только трое разумных в нынешней эпохе могут поболтать на языках прошлого и гордо называть один из них родным! Трое, черт побери!

Хотел бы я с надеждой добавить «трое из известных мне», но лучше не питать лишних и бесплодных надежд, не так больно потом будет. Этой простой истине меня жизнь давно научила. Легче сразу смириться со всем хреновым, что может подкинуть судьба и потом приятно удивляться хорошим моментам. Ха, может это настоящий оптимизм, а не то дерьмо про позитивное мышление, что толкали в уши всякие умники?

Посмеявшись про себя и закинув в рот пару готовых полосок мяса, я выпрямил ноги ближе к огню, наслаждаясь теплом. Поговорить не с кем, это да… Будь я хотя бы на каплю более эгоистичен, не отпустил бы от себя Проф ни на шаг. Но я сдержался, чем даже немного горжусь.

Но Проф просто пока не тянет здешние проблемы, тут каждый монстр, на которого мне взгляда достаточно, для нее – почти смерть. Слабовата бывший ученый и Мастер Духа для нынешней эпохи, ничего пока с этим не поделать.

Но я верю, что изучив новые методики и техники людей, Проф придумает выход и станет сильнее. Игорь же смог, не так кардинально меняясь как я, и она сможет. Они оба в таких вещах куда умнее и находчивее меня, и здесь не стыдно признавать поражение. Каждый в чем-то хорош по-своему.

Гоб вернется за мной к концу зимы, а до этого я не собираюсь покидать Ущелье, оказавшееся для меня настоящей шкатулкой с сокровищами. Множество редких ресурсов, полезных для Духов, а значит и для меня.

Мощные противники и монстры, помогающие расти в битве. Все Ущелье станет для меня площадкой для роста. И как бы я не любил теплый дом с камином, книгу и горячий чаек, когда за окном снег… Приказ Змея однозначен – стать сильнее к концу указанного срока.

И хоть времени хватает, я все же боюсь, что придется воспользоваться быстрым путем. Убийством и поглощением, то есть тупо пожиранием других Духов. И что-то во мне яростно протестует и поднимается против каждый раз, когда соблазнительная мысль возникает в сознании. Становиться эдаким каннибалом от Духов, хотя это среди них не из ряда вон, очень не хочется. Только в крайнем случае, если уж совсем прижмет.

Потому что одно дело животное сожрать, а совсем другое – Духа. Потому что придется поглощать равных или чуть слабее или сильнее, а на моем уровне силы почти все существа давно уже обладают разумом. Жрать разумных существ? Бэ-э-э, как представлю, от одной мысли фигово.

Ха, не пробовал, но осуждаю! Почему-то вспомнился странный момент из прошлого. У нас война во всю идет, верхушка вся трясется, хватаясь за головы и не зная как удержать очередной город…

А в это же время в центре на площади устроили пикет сторонники и противники мясной диеты. Воскресшая новомодная в то время хрень. Спорили там, плакатами трясли, доводы приводили. Это было настолько неожиданно и тупо, что я отчету и камерам наблюдения не поверил.

И после этого кто-то меня сможет переубедить, что люди способны привыкнуть ко всему? У нас была война против настоящих Ангелов и Демонов, а находились люди, что заботились о диетах так сильно! Это не безумие, это люди и их привычки.

Хе-хе, забавно вспоминать подобные вещи. Но, блин, как же одному скучно! Пожалуй, только постоянная опасность, сражения и интересные ситуации в Ущелье не дают забить на все и вырваться в более населеннее места. Проще говоря, приключений здесь можно хапнуть столько, что не унесешь.

И не сказать, чтобы мне это не нравилось. Когда есть сила разрешать проблемы, в которые вляпываешься, на подобные ситуации начинаешь смотреть не со страхом, а с ожиданием. Сейчас каждая заварушка для меня это находка и способ стать немного сильнее. Так что спустя пару дней я наткнулся на кое-что весьма интересненькое…

* * *

Брожу по местам ближе к окраинам Ущелья, где обычно нет особой опасности от демонических духов или монстров, а обычно натыкаешься на темных практиков. Правда после вояжа Клана Куро по этим местам остались только самые трусливые и слабые или наоборот, сильные и осторожные.

Пейзажи не радуют, скалы, ветки худых деревьев, что торчат из снега как кисти мертвецов, и воющий в ушах ветер, что бывает как начнет задувать, то хоть прячься, до костей холодом пронизывает.

Тихий хруст снега под ногами, отмечающего каждый шаг. Застыл, потянул носом воздух, ветерок приносит весьма специфический запах. Нахмурившись, я уставился на проход между двух скал, что выглядят как два скрестившихся в ударе когтя, высокие, большие, черные и обветренные.

– Кровью пахнет, – тихо произнес я, потерев пальцем подмерзший кончик носа. – Заглянуть или забить?

Там может быть все что угодно, включая обычную берлогу зверя с недавно убитой добычей. Причем за добычу я не имею в виду другого зверя. Я уже достаточно обострен в чувствах и привык различать самые разные запахи, если прижмет и захочу. Включая человеческую кровь.

Обычно все же приглушаю чувствительность обоняния, я же не собака, чтобы ощущения сотен запахов было таким же привычным как зрение. Увольте, хватает просто усиления вдвое от привычного человеческого уровня, иначе я бы умом тронулся.

Итак, все же глянуть или уйти? Вряд ли там что-то интересное, но… Разве я что-то теряю?

Развернулся в сторону прощелины меж скал и спокойным шагом двинулся на запах. Обычно в окраинных зонных Ущелья не обитают существа, способные с одного тычка меня прибить. Вот ближе к центральным, там да… Невольно передернулся, как от холода.

Наткнулся лишь раз, но мне хватило. Причем не боя, а просто наблюдения издалека, когда я прикидывался ветошью и даже не дышал. Это был спящий, огромный, размером с холм, черный пес с тремя головами. Аура его мощи затмевала все, что я до этого видел в Ущелье или с кем сражался. Тот тигр в Ханори? Ха, да он щенок бессильный по сравнению с этим! Все внутри меня так и кричало – убирайся, оно не по зубам, беги!

И я готов поставить ногу на кон, если не с подобной твари древние греки описывали Цербера. Потому что дым и пламя из ноздрей и горящая земля под могучими лапами напоминают уж точно не плюшевую собачку, а настоящего адского пса на страже преисподней.

С такой зверюшки и Демоны Бездны бы впечатлились! И я не преувеличиваю, а знаю, о чем говорю. Даже оттуда, прямиком из сочащихся тьмой воронок, подобной силы твари вылезали очень редко и от них сами Демоны как стаи напуганных воробьев разлетались.

Так что и я, глядя не на тварь, а поверх монстра, оттуда на цыпочках и спиной назад уходил. В те напряженные минуты я был на сто процентов согласен, что свою репутацию Ущелье Тысячи Смертей заслужило сполна.

В нем любой, хоть супер крутой мастер практик людей сгинет, как спичка в напалме, если не будет осторожен и пуглив, как заяц в полном волков лесу.

Больше я не бродил в центральных регионах как у себя на заднем дворике и не смел беспечно летать даже здесь, на окраинах. Стать удобной мишенью очень уж не хочется. Только пешочком и осторожно, поглядывая за спину, наверх и, на всякий случай, ощупывая Эн чего там под землей. Кстати, спасло пару раз.

Уж чего не ожидаешь ощутить под прекрасной цветочной поляной, так это застывшую там тварь с пастью нараспашку и корнями щупальцами на километр под землей. Гребанный земляной кракен, не иначе.

Оттуда я тоже чуть ли не на цыпочках уходил. Потому что вполне себе почуял, как безмозглый, но голодный и жадный взгляд остановился точно на том месте, где я стоял, запуская Эн под землю. И в ответ, незаметно внешне, под землей уже тянутся корни-щупальца.

Уровень Правителя у меня… Как гордо звучит это там, за пределами аномальной зоны, и как жалко и бесполезно здесь. Силы то немерено, но попробуй успеть среагировать и понять, как и отчего защищаться, когда опасность может представлять все что угодно.

Даже воздух, который вдыхаешь, может быть ядовитым, поначалу незаметным и прозрачным. Упал и уснул, и не проснулся даже тогда, когда до костей обглодали. Подобных историй здесь навалом.

– Кгхм! – преувеличенно громко кашлянул на входе в расщелину.

Предупреждающего рычания или клацанья когтей по камню не услышал. Только более густой запах крови стоит, плотный и тошнотворный. Но меня подобное давно не отвергает и не пугает. А расщелина с виду сквозная, оказалось вполне себе большой пещерой, в которой не видать конца и света.

Ощупал Эн скалы по бокам, не постеснявшись и ладонь к пронзительно холодному камню приложить. Выдохнул, скалы оказались просто скалами. И здесь это не паранойя, а суровая необходимость.

Уже смелее шагнул под треугольный свод пещеры, чей высокий потолок теряется в сумраке у входа и полностью исчезает в темноте дальше. Атмосферное местечко, настолько, что заходить дальше не хочется. Но я все равно пошел, потому что уже и не таких «местечек» успел навидаться.

Спустя секунд двадцать неспешной ходьбы в тишине, открылось то еще зрелище. Запах крови не соврал, скорее не дал всей картины.

– Во дела…

Меня здесь не приветствовали монстры, не ждало нападение притаившегося Духа. Нет, меня встретили лишь сидящие у стен, с кем-то заботливо выпрямленными спинами, люди. Люди без голов на шеях с лужами засохшей крови, чей запах тут даже стены пропитал. И не два и не три, а десятки. В первое мгновение мне даже показалось, что сотни, но это был лишь обман первого впечатления.

Успокоив забившиеся было сердце, я осторожно, но не играя труса, подошел и пригляделся к уже давно окоченевшему от холода и сморщенному трупу какого-то темного практика. Ровный срез, как лезвием бритвы снесший голову с плеч.

В середине пещеры следы от былых костров, разбросанные и не тронутые победителями вещи, которых ничего не заинтересовало. Мешки валяются с туго закрытыми горловинами, а карманы некоторых мертвецов полны и оттопырены.

Убили всех по разному, по ранам это видно, но потом всем без исключения отрезали голову одним точным и плавным ударом. И кто же это так постарался? И главное – где же отрезанные головы всех этих бедолаг? Мои размышления прервал звук! Звук со спины, от входа в пещеру, ни с чем не спутаешь эхо усталых, шаркающих и явно человеческих шагов!

Глава вторая. Фестиваль черепов. ​

Ничего хорошего от встречи с человеком я не ожидал. В ущелье не радуются, если встречаются с незнакомцами, жестокость – вот этикет этого места. И хотя я не люблю играть по чужим правилам, быть здесь добрым и пушистым было бы глупостью.

Я стою без движения, прикрытый тенью одного из высоких камней. Не только скрывает мое присутствие, но и техника сокрытия, вбитая в меня лично Смотрителем Храма Змея при обучении.

Вроде сильный я, а рефлексы и выучка заставляют сначала скрыться и защититься от неизвестности, а уже потом глядеть что и кто там. Это уже жизнь научила, особенно те годы бытия дичью из-за Меток Небес и Бездны, когда просто оставаться где-то дольше дня было опасно нападением крылатых.

Вот и стою, наблюдаю, как в пещеру заходит темный практик. Сомнений, что именно темный, не возникает. Кто еще будет тащить на плече труп с такой довольной улыбкой?

На вид человек непритязательного вида. Коричневый, поношенный плащ в заплатках скрывает фигуру невысокого роста, а лицо мне сразу показалось мерзким и каким-то гнилым. На самом деле обычная рожа у человека, но чутье на душевную гниль мне передалось вместе с поглощенным ядром Архангела.

Будь дело в городе, его бы легко приняли за бездомного. Грязная, штопаная одежда, тяжелый плащ в заплатах, немытые космы на голове и спутанная черная борода с крошками от еды. Этот человек давно забыл, что значит следить за собой. Только аура уверенности, твердые шаги и четкие, плавные движения не дают смотреть на него с презрением.

– Хе-хе, – улыбаясь щербатой улыбкой с одним просветом на месте переднего зуба, практик дотащил тело до стенки. – Кхэк! Вот так.

Свалив труп рядом с крайним таким же, явно не совсем вменяемый мужик заботливо выпрямил тело и ноги жертвы, посадил к стеночке безголовый труп и отошел, любуется картиной. А я, при всех этих телодвижениях заприметил холщовый мешок на поясе, с подозрительно кровавым пятном. По форме сомневаться не приходится… Отсеченная голова.

Как и о предмете, что эти головы с плеч сносит, сбоку без ножен сабля висит, в простом кольце из стали. И как не боится ногу себе не посечь случайно?

В общем, нашелся хозяин пещерки и трупов. Но я не спешил выходить и здороваться, а продолжил наблюдать и прислушиваться к чувствам чужой ауры. И та меня немало удивила. Уровень Генерала, чтоб его!

Какого хрена практик такой силы занимается подобной херней? Ведь особой силой его жертвы не обладали, а богатство убитых ему явно побоку. И ведь не просто Генерал, я чую, что мужик вполне себе потягается с таким старым Духом, как владыка Леса Обезьян. А Ган Шао тот еще старпер, опыта навалом, в бою спуску никому не даст.

С такой силой можно легко устроиться в городе, если не беспределить, то даже Куро не тронут подобной силы мастера, слишком уж проблемно. Но вместо этого он ошивается на окраинных зонах Ущелья Тысячи Смертей и снимает всем головы с плеч во имя неизвестной идеи. В то, что он полностью с мозгами набекрень я не верю.

Это Духи могут быть яростными и чокнутыми на таком уровне, но людям практикам для этого требуется немалый талант и свежий, острый разум. Иначе просто не получится использовать мудреные техники развития. А они могут быть хоть сто раз демоническими или кровавыми, простыми они от этого не становятся.

Так что я скорей поверю, что он чуть повернут на идее заполнить пещеру сидящими трупами по кругу, чисто ради прикола и извращенной эстетики, чем действительно убивает ради убийства. А пока я размышлял, темный практик бродил по пещере, приглядываясь и поправляя безголовые тела в одну ему известные идеальные позы.

Заботливые, даже ласковые поглаживания хладных тел чуть не вызвали у меня рвотный рефлекс и заставили не смотреть в его сторону, когда мужик пригибался и что-то бормотал. Наконец, он закончил своеобразный обход и сказал нечто информативное.

– Шестьдесят вторая, ха-ха, – потер ладони довольный убийца, потом погладил мешок на поясе. – В этот раз… Так много, что мешками уносить буду! Да, хе-хе-хе! В этот раз…

Ух ты, как смеется, радости полные штаны. Я тоже позволил себе улыбку, приглядываясь к спине ходящего по пещере практика. Похоже, я все-таки набрел на кое-что интересное!

– В этот раз что? – с вопросом и голосом, полным любопытства, вышел из тени. – Ты договаривай, мне интересно.

– У меня завелась крыса? – быстро скинул удивление убийца. – Ха!

Взгляд черных глаз стал острым, а поза пружинистой, как у готового к прыжку одичавшего зверя. Мужик не собирается мне отвечать, а улыбка превратилась в оскал.

– Я заберу твою!.. – сбился с шага. – ..голову?

Причиной запинки стала моя выставленная напоказ аура, что согнула психованного в три погибели, а следом поставила на колени. А вот это уже заставило его удивиться до заикания.

– Ч-что здесь забыл мастер т-такого уровня?!

– Представь себе, – кивая, отвечаю: – Меня занимает такой же вопрос.

Вот только он ляпнул явно не всерьез и не думая, потому что следом изо рта убийцы вырвалось:

– Я отдам вам все головы! Награды Фестиваля не стоят жизни!

– Фестиваля? – зацепился я за странное слово.

– Не знаешь? – уже не на шутку охренел мужик, да так, что смог голову поднять и уставиться на меня искаженным и потным лицом. – Не знает! Тогда какого хера ты вообще тут забыл?! Проваливай! Головы мои! Слышишь, ты, мои головы!

Сразу так быстро обнаглел, что обалдел уже я. Странноватый и быстрый диалог у нас получился, но с главной мысли я не сбился. А интерес к некому Фестивалю, с таким придыханием сказал, что явно с большой буквы событие, возрос до неприличия.

– Так что за Фестиваль? Зачем тебе головы?

Первое удивление и страх прошли, отвечать мне не собирается. Глянул с презрением и смачно плюнул, почти на ногу мне попав. Хорошо держит давление моей ауры, молодец. Перед лицом превосходящей силы обычно темные практики как ужи на сковородке крутятся, вымаливая жизнь, а этот наглый без меры. Но стержень есть.

Кто-то начинает бежать, кто-то умолять и в ноги кидаться, а есть и такие как он. Понимающие, что против не побороться, тупо наглеют и сыплют оскорблениями. Так сказать, идут вабанк, все равно дальше смерти не упрыгаешь.

– Ты, видать, чуток головой стукнутый, – деловито разминаю пальцы с характерным хрустом. – Но мы это сейчас поправим. И наглость твою и молчание, мигом соловьем запоешь.

– Кем? – выдала будущая жертва пыток.

– Птичка такая, может, где еще и водится. Петь тебе это не помешает.

– Ты хоть знаешь что я? Я – Фрамгар, Тихая Сабля! Да я такое видал, что скорее в рот тебе насру, чем ты из… меня… хоть слово! А-а-а!

– Поздравляю, – разнесся в пещере мой похолодевший тоном голос. – Взбесил.

Уже спустя пяток минут пленник наглядно показал не только часть внутренностей, но и то, что прозвищу он не соответствует. Сабля есть, вон валяется, но Тихим его не назовешь. Орет так, что от пещерного эха в ушах писк стоит.

Может, во мне частичка от энергии Небес взыграла, а может сам чуток садистом стал, но приносить этому гаду воздаяние болью совсем не противно. Грехов за гнилой душонкой столько, что тошнит.

Некоторые Ангелы подобное дело любили не меньше Демонов, только оправдывали это не темной сутью, а Законами Небес. Я будто нужную, но тяжелую работу выполняю.

Крики, переходящие в визг и мольбы меня не трогали, пока он не стал покорным и готовым на все, лишь бы экзекуция прекратилась. Если бы он знал, что я заставлял молить и кричать о пощаде настоящих Демонов, был бы не таким ерепенистым.

Так что… Один избитый кусок наглого дерьма спустя. Куча тряпья, крови и вывернутых не туда конечностей вяло сипит сорванным голосом:

– Фестиваль Черепов это событие, происходящее раз в год, ровно в середине зимы. Длится пять дней. О нем знают только самые сильные или старожилы Ущелья. Но слухи иногда просачиваются, так что вот почему сюда стекается так много наших. Рассказывать о Фестивале типам вроде тебя – табу. Кха-кха, в глотке так сухо. В-воды… Прошу, воды!

– Дам тебе потом льда погрызть, – пнул я урода, криво усмехнулся, глядя на разбросанные то тут, то там зубы. – Ах да, тебе уже нечем. Хочешь, чтобы я продолжил?

Простой вопрос заставил его извиваться по земле, как червяку и хрипеть с такой мольбой, что даже статуи из камня бы сжалились.

– Нет! Нет-нет, умоляю, нет!

Но я не статуя, это раз. И я все еще прекрасно вижу десятки тел у стен, убитые этим куском урода, это два. Так что мужику достался еще один пинок прямо по уже поломанным пальцам и безразличное:

– Тогда говори. На ваши табу мне плевать.

Меня не трогают ни его мольбы, ни его боль. Что такое его мелкие мучения и преступления, против ужасов горящих городов посреди Цикла? То, что он считает невыносимыми пытками, в моих глазах смех один.

Побывав хотя бы минуту в руках Демонов из Легиона Боли, он бы познал другой страх. Страх того, что врагам плевать, что ты говоришь, какую информацию хранишь, кому вы важен, где ты нужен и сколько у тебя почета или власти…

Мужчина ты, женщина, старуха или ребенок. Все это неважно перед существами, способными многократно превосходить смысл слова садизм. По сравнению с ними я тут сам как ребенок в куколки играюсь.

– Ты будишь во мне паршивые воспоминания, – вперил угрожающий взгляд в ублюдка. – У тебя две минуты на рассказ. Не уложишься – я продолжу.

– Да. – всхлипнув, быстро говорит, захлебываясь фразами. – В Центральных регионах Ущелья есть скрытая область! Только избранные знают, как туда попасть! Это жуткая легенда, которой можно безопасно воспользоваться только в это время года. И нужны… Нужны головы! Много голов!

Дальше он выложил все как на духу, как говорится, запел как соловей, хе, как я ему и обещал. И чем больше он рассказывал, тем мрачнее передо мной рисовалась картина. Такие страшные дела творятся прямо под носом и никто из трех городов Куро ни сном, ни духом.

Почему так много убитых и пропавших каждый год в Ущелье. Ну вот, поздравляю сам себя, ответ найден. Не только аномалии и монстры виной, большая часть людей лишается жизней и голов ради Фестиваля Черепов.

Скрытой областью меня не удивить, но вот тем, что там находится – вполне. Если Тихая Сабля не врет, то меня ожидает занимательное зрелище…

– Черные кареты, – уже в полубреду лопочет он. – Следуя за черной каретой умрешь, если без головы в подарок придешь.

Я плавно потянулся рукой, коснулся пальцем потного лба, пленник умер мгновенно. Я не стал предупреждать, грозить или что-то говорить, просто добил. Одной мерзостью в мире меньше.

Черные кареты, да? И правда, жуткая легенда, но люди и здесь нашли, как ей воспользоваться. Честно говоря, мало о них знаю. Только читал, что бывает люди видят на дорогах черные кареты, всегда одного стиля и с гербом в виде серебряного черепа ровно над возничим.

Говорят, что немертвые лошади тащат карету, а на месте возничего сама Смерть, потому что никто не видел лица фигуры завернутой в темноту вместо плаща. Любой, кто следовал из любопытства за каретой, не возвращался.

Такая вот легенда, на уровне сказки или страшилки. И как я уже не раз убеждался, страшные сказки имеют свойство оказываться правдой. Потому что все участники Фестиваля Черепов знают, куда и зачем едут Черные кареты. И как избежать смерти, следуя за одной из них. В конце пути обретая огромное богатство.

Темные практики никогда не чурались рисковать ради выгоды, готовые на самые безумные планы и поступки. За это их так и не любят, клеймя отбросами мира одаренных и Духов.

– Вот ведь хитрожопые ушлепки, – даже как-то с восхищением выдохнул я.

Подумав, я обрушил проход в пещеру, сделав из обители темного практика склеп для него и его жертв. Вряд ли их кто-нибудь, когда-нибудь найдет.

С собой я забрал мешок с головой убитого мной Фрамгара Тихую Саблю. Ох уж эти прозвища темных… Любят повыпендриваться. Вешать мешок с головой на пояс по типу убитого, не стал, слишком уж противно, несу просто в руке.

Как бы противно не было, но на Фестиваль без такой «валюты» не попасть. Одной головы подобной сволочи должно хватить для прохода на Фестиваль, а вот участвовать дальше с подобной оплатой я не собираюсь. Просто хочу поглазеть на еще одну легенду нынешней эпохи.

* * *

Черная карета едет по землям Ущелья Тысячи Смертей. Следуя по самым нехоженым местам, скрытых от большинства глаз, укрытая темнотой ночи, тихо продвигается к цели. Облачная погода превратила небо в непроглядную пучину, а на земле и вовсе шага не ступишь без огня.

Но Черную карету темнота явно не волнует. Каменистая почва проминается в ровную дорогу под копытами давно мертвых коней. В пустых глазницах двух неутомимых мертвых скакунов горит синий свет, его хватает, чтобы освещать местность впереди.

Хотя не скажешь, что тому, кто правит каретой вообще нужен свет. Высокая, даже сидя, фигура в таком черном плаще с капюшоном, что кажется, будто сама ночь укрывает возничего Черной кареты. В болезненно тонких пальцах, прикрытых перчатками, твердо сжаты поводья. Возничий не подхлестывает коней, не поворачивает головы, кажется, даже не дышит. Все, что он делает, это просто сидит и держит поводья. Но почему-то ни у кого не возникнет сомнений, что правит каретой именно это существо.