Текст книги "Damage (ЛП)"
Автор книги: dontcareajot
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
– Лучше бы тебе найти способ сделать это, или…
– Или что? – вызывающе отвечает Джеймсон.
– К твоему счастью, Человек-паук не хочет, чтобы я убивал. Он – единственная чёртова причина, по которой твои мозги ещё не размазаны по стене, улавливаешь?
Это определённо Уэйд, и голос его звучит жутко. Питер словно бы призвал его сюда мыслями о нём. Он накрывает рукой дверную ручку, намереваясь прервать этот разговор до того, как Дэдпул решит, что ему плевать на мнение Человека-паука, и прикончит Джеймсона.
– Слушай, – продолжает Уэйд, чуть смягчая свой убийственный тон. Возможно, даже пытается говорить спокойно. Питер снова замирает и молча ругает себя за подслушивание – но ничего не может с собой поделать. – Человеку-пауку это не понравится. Это заставит его выглядеть преступником в глазах общественности, понимаешь?
– Если ты думаешь, что меня волнует Человек-паук, ты сильно ошибаешься. Он опасен! Ты хоть читаешь нашу газету, сынок? Мы всегда печатаем такие истории. Люди получают правду, мы получаем деньги.
– Но я против клеветы на Человека-паука! Его не должны видеть со мной. Не сейчас. Это паршиво, это…
Питер испытывает какую-то адскую смесь эмоций: он тронут, смущён и обеспокоен. Наконец он решает вмешаться и распахивает дверь, изумляя обоих, и Джеймсона, и Уэйда.
– Если это напечатано, это пасквиль.
– Я знаю, – отвечает Джеймсон, в то время как Уэйд медленно спрашивает:
– Что?
– Пасквиль, – объясняет Питер, – не клевета.
Уэйд снова напялил поверх костюма толстовку с надписью meh на груди. Его оружия не видно.
– Питер! Что ты здесь делаешь? – Уэйд простирает к нему руки, словно хочет обнять, хотя не делает этого. – Подожди-и-и-и-и минутку… Питер Паркер. Я откуда-то знаю это имя… это же ты вечно фотографируешь Человека-паука!
Питер неловко переминается с ноги на ногу.
– Эм, да.
– Это ты её сделал? – Уэйд хватает газету со стола Джеймсона и сердито демонстрирует Питеру. На первой странице – фото Человека-паука и Дэдпула, вероятно, сразу после стычки с той наёмницей. Снимок зернистый, явно не профессиональный – снят на телефон, видимо. На фото они опираются друг на друга, шагая рука об руку. По крайней мере, так кажется. На самом деле Питер тогда вис на Уэйде, потому что иначе упал бы прямо на задницу.
Заголовок гласит: ЧЕЛОВЕК-ПАУК ПОДРУЖИЛСЯ С ПСИХОПАТОМ В МАСКЕ. В статье очевидец рассказывает о том, как они двое пробирались по городу той ночью, и также упоминает несколько менее безобидных публичных прогулок Уэйда (в частности ту, в ходе которой Уэйд прикончил несколько человек на эстакаде, но Питеру хочется верить, что это всего лишь преувеличение).
– Нет, не я, – честно говорит Питер. – Во-первых, посмотри на качество, а во-вторых, я не прибегаю к дешёвым приёмчикам.
Последнее в основном адресовано Джеймсону.
– Уэйд, я бы не стал фотографировать тебя без разрешения. Никогда.
– Ты знаешь этого придурка? – спрашивает Джеймсон. – И почему я не удивлён? И почему я всё ещё не вызвал копов?
Питер игнорирует его. Уэйд слишком тихий.
– Ты веришь мне?
Уэйд прочищает горло.
– Я… да, спасибо, Пити. Но это не решает проблему. Человек-паук обмочит трусики, когда увидит это – ну, знаешь, если он вообще носит бельё. Я почти уверен, что не носит. Костюм слишком облегающий, правда? Если бы он носил трусики, их можно было бы разглядеть и из космоса.
Он делает паузу, будто ждёт, что Питер подтвердит или опровергнет теорию о Человеке-пауке без трусов. Питер этого не делает, так что Уэйд добавляет:
– Я пытался встать на его сторону, и эта статья может всё испортить. Я знаю, он не хочет, чтобы его видели со мной…
– С чего ты взял? – удивлённо спрашивает Питер. В конце концов, они же недавно завтракали вместе, и Питер не может припомнить, чтобы намекал Уэйду, что не хочет, чтобы их видели вместе, хотя, конечно, технически так оно и есть. Или так оно было – раньше. Теперь Питер… вроде как не против. Конечно, это не слишком хорошо: Мстители и Люди Икс будут не в восторге. Некоторые люди разочаруются в Человеке-пауке. Но эта мысль уже не злит его так сильно, как злила несколько недель назад.
– Это просто здравый смысл, – говорит Уэйд так, словно Питер совсем тупой. – Он настоящий герой. Я убийца. У него есть Репутация, которую нельзя запятнать – он же пример для подражания и всё такое. Ничего страшного, если время от времени он пересекается со мной, но первая полоса? С подобным заголовком? Это проблема.
Странно – Уэйд лишь озвучивает то, о чём думал сам Питер, но теперь Питеру хочется возразить ему. Он открывает рот, чтобы сделать это, но Уэйд перебивает его проклятием.
– И ты, – говорит он драматично, изображая пальцами, как у него закатываются глаза (для человека в маске он невероятно выразителен), – ты, вероятно, тоже не захочешь иметь со мной ничего общего, потому что теперь ты знаешь, что я убийца. Дерьмо.
Питер моргает, пытаясь вспомнить их встречи – так сложно разграничить то, что знает об Уэйде Человек-паук, и то, что знает о нём Питер Паркер… Но Уэйд прав. Он никогда не упоминал о своей профессии. У него есть только полсекунды, чтобы решить, прикинуться идиотом или нет. Питер выбирает второй вариант.
– Я знаю, кто ты, – медленно говорит он. – Узнал по костюму.
Правдоподобно, не правда ли? По крайней мере, Питер Паркер якобы дружит с Человеком-пауком, и вряд ли он не слышал от него о Дэдпуле.
Уэйд склоняет голову, внимательно рассматривая его.
– И ты всё ещё…
Джеймсон раздражённо выдыхает.
– Не могли бы вы продолжить в другом месте? Раз уж этот придурок не собирается прикончить меня, я возвращаюсь к работе.
Питер почти рад, что их прервали.
– Слушай сюда, мучачо, – рычит Уэйд, грозно зыркая на Джеймсона. – Может быть, я ничего не могу поделать с этим выпуском, но если ты ещё раз упомянешь в своей газете меня, особенно рядом с Человеком-пауком, я выпотрошу тебя, как рыбу, перед твоими грёбаными подчинёнными.
Он замолкает и смахивает снежный шар со стола Джеймсона на пол; шар исчезает под шкафом, и Уэйд поворачивается к выходу.
– Это мы ещё посмотрим, пидор, – кричит Джеймсон Уэйду в спину. Уэйд показывает ему средний палец.
Питер выходит следом за Уэйдом, давая Джеймсону время остыть. Кажется, на них пялятся буквально все, пока они идут к лифту: кто со страхом, кто с любопытством. Если Уэйда это и беспокоит, виду он не подаёт.
– Я могу справиться сам, Пити, – говорит Уэйд, нажимая на кнопку первого этажа сильнее, чем необходимо.
– Всё в порядке. Я… я провожу тебя. За пару минут по мне никто не соскучится.
– Не можешь устоять, а? – дразнит Уэйд. – Даже после того, как я пригрозил убить твоего босса.
Питер закатывает глаза. Уэйд цокает языком.
– Не пытайся спорить. Я вижу это в твоих больших красивых глазах! Но разве можно винить тебя? В смысле, ты только взгляни на это тело, – Уэйд красуется перед ним, что бессмысленно, потому что на нём мешковатая толстовка. Но Питер, разумеется, прекрасно знает, какое у Уэйда тело – костюм Дэдпула, как и костюм Человека-паука, оставляет мало пространства для воображения.
Питер почти забыл, что Уэйд прекрасно видит его лицо. Он молится об одном – чтобы тусклое освещение лифта скрыло румянец на его щеках.
– Ага, – говорит он, пытаясь отыграться, и жмёт на кнопку раньше, чем Уэйд успевает сделать это. – Но «твоё сердечко отдано кое-кому другому». Как, кстати, с этим обстоит дело?
Он солгал бы, если бы сказал, что его не интересует ответ.
Уэйд пожимает плечами.
– Он слишком хорош для меня. Знаю, трудно поверить, но это так. Я даже не уверен, что он по членам. Иногда я забываю, что не все такие, как я.
Питер моргает.
– И какой ты? Если ты не против моих вопросов.
– Чёрт, да если б я знал, какой ярлык мне на себя повесить. Сиськи, члены, всё сразу, ничего из этого – какая на хрен разница? Это всего лишь части тела. И даже если они принадлежат человеку, который мне нравится, мне нравится он, а не его член. Понимаешь?
– В этом есть смысл. Ты всегда можешь спросить его об этом, разве нет? – Питер пытается вспомнить, упоминал ли Уэйд ещё каких-либо парней – или вообще кого угодно. Не в разговоре с Питером и не в разговоре с Человеком-пауком, но это же не значит, что их нет. Питер прекрасно понимает, что у Дэдпула есть свои тайны. Семья? Друзья? Коллеги?
– Ага, конечно. Между делом. «Эй, братан, у тебя встаёт на мужиков, или ты только по вагинам?»
Питер смеётся.
– Ну, я бы сформулировал не так.
Уэйд пренебрежительно отмахивается.
– Не имеет значения. Как я и сказал, он просто слишком хорош для меня. Как и ты.
– Я?
– Ага, ты, прелестный мелкий ботаник, – Уэйд протягивает руку, чтобы растрепать его волосы, а Питер ругается и пытается увернуться. Двери лифта распахиваются.
– Мой выход! – щебечет Уэйд. – Увидимся, Пити!
Он посылает воздушный поцелуйчик прямо в смыкающиеся вновь двери, и Питер делает вид, что поймал его – в основном надеясь, что это развеселит Уэйда.
Конечно, когда Питер возвращается в офис, все пялятся на него с нескрываемым любопытством. Маурин – единственная, кто осмеливается подойти к нему. Они дружат, поэтому ему приходится рассказать ей о том, что произошло в кабинете Джеймсона, намеренно опуская особенно личные подробности: чем меньше знают люди, тем лучше.
***
Питер просто возвращается домой, когда звонит телефон. Тот телефон. Тот, что подарен Дэдпулом. Он так пугается, что едва не выпускает из рук камеру.
На рингтоне стоит Call Me Maybe, и, добравшись до телефона, Питер обнаруживает, что Уэйд вбил себя в контакты как Сексуальный сукин сын. И, кроме того, установил крошечную фотографию, где он показывает «пис». Это глупо… но Питер улыбается.
– Что случилось? – вот как он отвечает после нескольких секунд мучительных размышлений. «Привет» – слишком формально и пренебрежительно.
– Эй, Спайди! Я надеялся, что ты возьмёшь трубку. Ты… видел сегодняшнюю газету? – сложно разобрать из-за шума, видимо, Уэйд на улице. Только представьте: Дэдпул прогуливается по парку, разговаривая по телефону с Человеком-пауком. Несомненно, в полной экипировке.
– Да. Эм… Мой друг, Питер Паркер… он сказал, что ты сегодня заскочил в Бьюгл. И что ты был очень расстроен, – ему до сих пор тяжело говорить о себе в третьем лице.
– Оу, – неуверенно отвечает Дэдпул. – Вы, ребята, общаетесь?
– Иногда.
– Ладно… Он сказал что-то ещё? Потому что…
– Он сказал, что ты пообещал выпотрошить его босса, как рыбу.
– Это была… шутка. По большей части. Наверное. Слушай, я позвонил, чтобы сказать тебе, что я ни при чём, но если ты хочешь, чтобы я уехал из Нью-Йорка… я понимаю, это совсем не здорово, я…
– Уэйд. Перестань, – Питер перебивает его, как только становится ясно, что Уэйд, очевидно, будет извиняться, пока его не прервут. – Тебе не нужно уезжать. Про меня постоянно пишут всякую чушь, никого это не волнует.
Он понятия не имеет, лжёт он или нет. Он только знает, что не хочет, чтобы Уэйд уезжал – глупо, да, но в этом есть смысл, правда? Уэйд спас задницу Питера уже дважды, пусть он будет поблизости.
– Ты уверен? – спрашивает Уэйд. Фоновый шум становится тише, видимо, Уэйд зашёл в помещение или оказался в переулке.
– Уверен, – говорит Питер.
Уэйд глухо выдыхает.
– Это радует, я… ох. Кажется, у меня свидание. Мне пора, Спайди, поговорим позже. Ещё раз спасибо!
Идут короткие гудки. Питер растерянно смотрит на телефон.
– Свидание? – ошарашенно спрашивает он. Телефон хранит молчание, и остаток вечера Питер проводит в стыдных и мучительных размышлениях о том, с кем, чёрт возьми, мог пойти на свидание Уэйд Уилсон.
***
Уэйд перезванивает в 5:48 утра. Питер знает точное время, потому что, открыв глаза, первым делом он смотрит на часы. Ему требуется несколько секунд, чтобы понять, что его разбудила мелодия звонка.
Он обнаруживает телефон под подушкой (Питер не помнит, как вообще засунул его туда) и невнятно сонно бормочет что-то непонятное в трубку.
– О-оу, я разбудил тебя? Который час?
Питер взлохмачивает свои волосы, торчащие в разные стороны.
– Слишком рано, – жалуется он. – Пожалуйста, скажи мне, что ты позвонил не чтобы просто посплетничать.
– Не-а. Я звоню, чтобы попросить тебя об услуге. А ещё, – Уэйд хихикает, – ты издаёшь такие восхитительные звуки, когда просыпаешься.
Первая часть фразы привлекает внимание Питера, и он рывком садится в кровати.
– Что случилось? У тебя проблемы?
– Нет-нет-нет. Мне нужна твоя помощь с одной работкой.
Питер хмурится и распахивает дверцы шкафа.
– Наёмническая работка? Я же сказал, что не стану…
– Совсем не она, Спайди. Ну же, доверься мне. Это работка для хороших парней. Я имею в виду, один старый хрен заплатит мне кучу денег за её выполнение, но никто не пострадает. У него что-то спёрли, и, в общем, он хочет, чтобы мы спёрли это обратно. Вернее, чтобы это сделал я, но с твоей помощью я справлюсь быстрее.
Питер чувствует себя слишком сонным для того, чтобы выслушивать всё это, но он же, чёрт возьми, солдат.
– Детали, – требует он, просыпаясь окончательно. Он сбрасывает одеяло и плетётся на кухню, чтобы сделать себе кофе. Также он отмечает, что пижамные штаны ему великоваты: волочатся по земле.
– Так, хорошо… какие-то плохие парни спёрли у нашего парня, который вроде как коллекционер или что-то типа, дорогой и древний артефакт. Не знаю. Я в этом всём не разбираюсь. Короче, они прячут его в особняке в Колорадо. Так что у нас с тобой Невероятно Дерьмовая Миссия, потому что артефакт находится в хранилище, особняк полон ублюдков с пушками, и, кажется, там ещё и датчики на полу. Вот поэтому мне нужен ты, мой ползающий по стенам приятель. Я впущу тебя внутрь, без проблем, и тебе нужно будет просто забрать эту вещь. Никаких трудностей, никаких потерь. Наверное.
Питер вздыхает.
– Уэйд, я не знаю…
– Заработанное поделим пополам! Пятьдесят на пятьдесят. Двадцать пять тысяч зелёных за день работы, Спайди. Или за пару дней. Стоит отправиться туда пораньше, чтобы всё разведать. Но твоя часть работы займёт не больше дня – я бы сказал, часок-другой!
Питер замирает.
– Это… если ты заплатишь мне, это будет уже не услугой…
– Не переживай. Не то чтобы мне нужны были деньги. Итак, ты в деле?
Питер закусывает губу. С одной стороны, он в долгу перед Уэйдом (дважды). С другой – сомнительная работёнка… Но двадцать пять тысяч долларов… это как если бы он получал деньги за то, что помогает ограбленным старикам – люди же не в курсе, что он их получает, люди знают только, что он им помогает.
– Да. Когда мы выдвигаемся?
========== 7 ==========
– Я чувствую себя полным придурком, – объявляет Питер.
Уэйд не поднимает головы от кухонного стола, за которым он с чем-то возится.
– Почему ты вошёл через окно? Ты всегда входишь через окно. Знаешь, у меня просто отличная дверь.
Питер бросает сумку в кресло и косится через плечо Уэйда на то, что он там делает.
– Это обычная одежда, – говорит он, игнорируя вопрос Дэдпула. – Вообще-то странно носить её с маской.
Уэйд наконец-то смотрит на него. Издевательски.
– Ты выглядишь потрясающе. И я имею в виду «потрясающе». Так что заткнись и подай мне отвёртку, – он неопределённо указывает куда-то в сторону.
Питеру требуется время, чтобы отыскать чёртову отвёртку – она почему-то валяется у плиты среди ложек.
– Что ты делаешь? – спрашивает он, подавая отвёртку. В руках Уэйда полоска чёрной кожи, что-то вроде пояса с непонятной хреновиной. Крышка прибора снята, видимо, Уэйд копается во внутренностях.
– Ш-ш-ш, – шикает Уэйд. – Просто постой там и поулыбайся, пока я работаю. Только не слишком уж мило, это отвлекает, – звук щелчка. – О, подожди-ка! Я понял! Да!
Он возвращает крышку на место и победно вскидывает ремень.
– И-и-и? – спрашивает Питер. – Что это?
– Это, мой паучий друг, пояс телепортации. Мне его старый друг сделал, но я никогда не пользовался им, потому что тот чувак был так же надёжен, как… как что-то совершенно не надёжное.
– Тебе кто-нибудь говорил, что ты умеешь обращаться со словом?
Уэйд отмахивается от него.
– Он сломался, но я почти уверен, что теперь он нормально работает и сможет отправить нас в Колорадо и обратно.
– Мы что, телепортируемся туда? Подожди, а если он не сработает?
Уэйд пожимает плечами, что вообще-то не обнадёживает.
– Не забудь сумку. Мы должны телепортироваться прямо в отель.
Питер делает как велено. Уэйд держит ремень в одной руке, его собственная сумка висит на плече, вторая рука смыкается на запястье Питера.
– Возможно, тебе лучше зажмуриться и сделать вдох, – говорит он. – Моя первая телепортация была так себе.
– И почему я не удивлён, – бормочет Питер, но слушается. Ему почти хочется держать глаза открытыми – просто чтобы узнать, что произойдёт. Он уверен, что выглядеть это будет довольно странно. По крайней мере, ощущения у него странные. В одну секунду Уэйд, стоящий рядом, держит его за руку и мерно дышит, и можно расслышать гудение далёких машин и топот соседей сверху. А в следующую всё это исчезает. Шум стихает, и Питер теряется в пространстве. Он чувствует, как что-то невидимое сдавливает его со всех сторон, и у него заканчивается кислород. Но через долю секунды звуки возвращаются – уже иные. Уэйд по-прежнему стоит рядом, но вокруг них снуют люди с чемоданами и документами.
Питер открывает глаза. Они в вестибюле отеля. В трёх футах справа от них стоит леди в брючном костюме – и она, мягко говоря, в шоке.
Уэйд довольно восклицает, отпуская запястье Питера:
– Мы сделали это! И мы всё ещё целы! Ты в порядке, а?
– Эм, – Питер оглядывает себя, – да, похоже на то.
Удивлённая леди оглядывается, будто ей интересно, видит ли кто-то, кроме неё, двух мужчин в масках, возникших из ниоткуда. Уэйд отталкивает её и протискивается к стойке регистрации, трижды давя на звоночек, хотя дежурный и без того стоит перед ним. К его чести, вежливая улыбка администратора не меркнет, и он даже не пялится на их костюмы.
– Бронирование для Уилсона, – говорит Уэйд. Дежурный отдаёт ему два пропуска, один из которых достаётся Питеру.
– И правда хороший отель… – отмечает Питер, пока они пробираются к лифту. В вестибюле фонтан из мрамора, весь обслуживающий персонал в строгих костюмах…
– Дэдпул путешествует с комфортом, – отвечает Уэйд. – Спасибо, что присоединился ко мне. Я думал, ты не согласишься. У тебя, скорее всего, были свои планы – как у всех больших героев.
– Ага. Мне пришлось прогулять школу, – двери лифта плавно смыкаются. Он стеклянный, так что Питер любуется вестибюлем, пока они едут.
– Ты ходишь в школу?
До Питера наконец-то доходит, что он ляпнул, и он слабо бормочет:
– Эм… да.
– Уверен? Кажешься не слишком-то уверенным.
Питер трёт шею.
– Я, эм… просто обычно я не говорю людям об этом.
Уэйд фыркает.
– Как будто я смогу разыскать тебя только потому, что ты где-то учишься? Ты – и ещё миллион двадцатилетних. Боже, Спайди, ты параноик.
– Думаешь?
– Да. В смысле, что вообще может случиться, если кто-то узнает, кто ты такой?
– …Он может начать преследовать мою семью и моих друзей?
– Ох, – Уэйд соглашается. – Не думал об этом. У меня просто нет семьи и друзей, из-за которых можно было бы… ну, ладно, есть Нейт, но он в состоянии позаботиться о себе сам.
– Нейт? Это с ним ты ходил на свидание?
Уэйд растерянно моргает.
– Что?
– Прошлой ночью ты сказал…
– А-а. Нет-нет, Спайди, не в том смысле свидание. Просто деловая встреча. Насчёт этой работки.
– Оу, – только и может сказать Питер, чувствуя себя полным кретином. Лифт останавливается на их этаже, и они идут по коридору к своему номеру.
Уэйд скалится, тыкая Питера в плечо:
– Ты ревновал.
Питер тыкает его в спину.
– Не ревновал, – утверждает он.
– Очень даже! Я же слышал по голосу! Ты ревновал, думая, что я на свидании с кем-то другим.
Питер пытается вспомнить. У него был ревнивый голос? Он не собирался ревновать! Ладно, ладно, он самую чуточку рад, что Уэйд был не на свидании, но это ничего не значит!
К счастью, от необходимости ответить его спасает то, что они пришли. За такой невзрачной дверью, по мнению Питера, должен скрываться самый обычный номер: две кровати, ванная и, может быть, стол со стулом в углу. Вместо этого он оказывается в люксе. Спальня, гостиная, мини-кухня и ванная комната с джакузи… Роскошно. Во всю стену – телевизор, который, наверное, стоит дороже, чем арендная плата Питера. Этот номер лучше, чем квартиры Питера и Уэйда вместе взятые.
Питер останавливается в дверях. Ему нужно немного времени, чтобы всё осознать. Уэйд невозмутимо протискивается мимо него.
– Чур моя кровать возле окна!
– Уэйд… – говорит Питер. – Зачем?
Уэйд высовывает голову из спальни.
– Зачем кровать возле окна? Да ты посмотри на этот чёртов вид! Высший класс!
Питер качает головой.
– Нет, я имею в виду… мы же просто переночуем тут.
– А, да. Я просто попросил их предоставить мне лучший номер. Серьёзно, взгляни только! – он берёт Питера за руку и тянет к окнам спальни, задёрнутым тяжёлыми бархатными портьерами. Уэйд тянет одну из них в сторону, чтобы Питер увидел.
Они высоко в горах. Чёртова зимняя Страна Чудес – красивое голубое небо и ряды заснеженных горных вершин. Тут и там, насколько позволяет снег, маячат деревья. Питер словно очутился на одном из пейзажей на открытках.
– Вау, – выдыхает он. – Я никогда раньше не бывал в горах. Да и вообще почти не выезжал за город…
– Стоит начать, – говорит Уэйд, похлопывая его по спине. – А теперь мне пора идти. Нужно разведать обстановку, чем раньше, тем лучше.
– Что? Но мы только приехали.
– Я знаю, тебе будет жутко скучно без меня, но, эй, тут наверняка крутят платную порнушку, а денег у меня много. Наслаждайся, малыш, – Уэйд уже распаковывает вещи. В основном оружие. Питер смотрит, как он стягивает толстовку и джинсы и остаётся в одном костюме, а потом прихватывает пару пистолетов и катаны.
– Я не собираюсь дрочить в гостиничном номере. Это слишком странно. Когда ты вернёшься?
Уэйд стреляет в него из импровизированного пистолета.
– Как только, так сразу!
– Ты взял с собой телефон?
Уэйд многозначительно похлопывает по одному из карманов.
– Да, дорогая.
– Хорошо, ладно… будь осторожен, – Питер знает, это звучит слишком нежно, но он ничего не может с собой поделать.
– Я всегда осторожен, – отвечает Уэйд. Он берёт Питера за руку и делает то, что называлось бы поцелуем в щёчку, если бы на них обоих не было масок. Издаёт преувеличенно громкое «чмок» и почти пританцовывает. – Не жди меня!
Конечно, Питер ждёт. После того, как Уэйд уходит, он первым делом звонит ЭмДжей и отменяет планы на следующую ночь – на случай, если он не успеет вернуться к тому времени. Он буквально отговаривается тем, что наёмник утащил его с собой в горы, и у него нет денег на обратный билет. ЭмДжей, как настоящий друг, тут же предлагает Питеру купить ему билет, но Питер никогда не брал у неё денег – и не собирается. В конце концов она обвиняет его в том, что он завёл тайного любовника, а когда Питер опровергает эту теорию, ЭмДжей советует действительно найти себе такого.
К тому моменту, когда Уэйд наконец-то возвращается, время уже за полночь, а Питер успел помыться и посмотреть три с половиной фильма. Уэйд приносит с собой запах леса, и беглый осмотр показывает, что он не ранен.
– Ну? – спрашивает Питер.
– Пойдём завтра, – говорит Уэйд, падая на свою кровать. Затем он коротко охает и жалуется, что катаны больно врезались в спину. – Что смотрим?
В течение следующего часа Уэйд безжалостно комментирует сюжет «Исчезнувшей». Это даже не комедия, но Питер смеётся так, как не смеялся уже давно. У Уэйда явно талант.
Питеру требуется время, чтобы суметь заснуть – спать в маске он ненавидит, но не может снять её. У Уэйда вот явно нет проблем со сном, наверное, он часто засыпает в маске. Питер почти ничего не видит в темноте, но различает достаточно, чтобы разглядеть, как мерно вздымается и опускается грудь Уэйда.
Питер наконец-то, наконец-то задрёмывает, как вдруг что-то вырывает его из сна в реальность. Это Уэйд встревоженно мечется по кровати, что-то бормоча. Питер слушает, пытаясь понять, проснулся он или нет, но не похоже на то; голос Уэйда становится ломким и болезненным.
Питер отбрасывает одеяло в сторону и перелезает на кровать Уэйда. Он сидит на краешке, не зная, что делать, но Уэйду явно плохо – должно быть, ему снится кошмар.
– Уэйд… – зовёт Питер, а после повторяет громче. Уэйд не отвечает, поэтому Питер протягивает руку, чтобы дотронуться до его лица, но запястье перехватывают; Уэйд держит больно и цепко, второй рукой хватая Питера за горло, и Питер не может пошевелиться. Паучье чутьё требует убраться подальше от источника опасности, но Питер заставляет себя замереть.
– Уэйд, – говорит он спокойно, накрывая руку Уэйда, сжимающую его шею, своей. Не пытаясь скинуть, просто дотрагиваясь. Наверное, хорошо уже то, что он может хотя бы говорить, хотя от пальцев Уэйда явно останутся синяки. – Это я. Всего лишь я.
Он не видит лица Уэйда и потому не знает, проснулся ли тот, но хватка на его запястье, а затем и на шее постепенно ослабевает.
– Боже мой… – шепчет Уэйд, отпуская его. – Мне… мне просто приснился сон. Спайди, я сделал тебе больно? Пожалуйста, скажи, что не сделал.
– Я не хрупкий цветочек, – говорит Питер, – всё хорошо.
Уэйд дрожит. Едва ощутимо, но Питер чувствует это.
– Да. Просто… просто плохой сон. Прости.
Он подтягивает ноги к груди, обнимая свои колени. Странно видеть, как кто-то настолько сильный и непоколебимый съёживается, стараясь стать как можно меньше.
– Это… случается часто? – тихо спрашивает Питер. Он не знает зачем, быть может, чтобы отвлечь Уэйда или чтобы успокоить, но он берёт его за руку. Без перчаток. Ничего не видно, но Питер ощущает неровную поверхность кожи Уэйда, прослеживает пальцами только формирующиеся язвочки – и понимает, что, по всей видимости, рука Уэйда недавно восстановилась. Больно ли ему орудовать катанами и пистолетами с такими ранами на руках?
– Не то чтобы очень, – отвечает Уэйд. Он сжимает и разжимает пальцы, держа Питера за руку. – Иногда. Почему, чёрт побери, это должно было произойти сегодня…
– Что тебе приснилось?
Уэйд колеблется. Постепенно его дрожь стихает. Питер начинает думать, что ему не ответят, что это слишком личное, но Уэйд вдруг говорит:
– Ванесса. Моя бывшая. Они убили её.
– Мне жаль, – говорит Питер. Слова ничего не значат, слова никогда не помогают, но что ещё он может сделать? – Я… тоже потерял кое-кого. Она погибла из-за меня.
– Откроем клуб, – говорит Уэйд, сжимая его руку. – Клуб Мёртвой Подружки.
– Как насчёт Клуба Трагичных Бывших? Был один парень… Мой лучший друг. И он вроде как сошёл с ума. Теперь он за решёткой.
– Ха, – говорит Уэйд, склонив голову, – нужно переварить всё это. Для начала – парень? Я думал, ты, Спайди, натурал.
Питер улыбается. План по отвлечению Уэйда от кошмара работает.
– Ну, мы никогда не встречались… официально. Мы просто… м-м… дурачились. Пока у меня не появилась девушка. Но нет, я не натурал.
– Не обращай на меня внимания, – бормочет Уэйд, – просто дыхание перехватило.
Питер ухмыляется.
– С тобой всё будет в порядке? – спрашивает он, отпуская руку Уэйда.
Уэйд, кажется, всерьёз задумывается на секунду.
– Да, наверное, – он ловит Питера за запястье, когда тот поднимается на ноги. – Мне… жаль, – говорит он опять и опять, – и спасибо. Большое. Обещаю, если ты хорошенько попросишь, я постараюсь больше не душить тебя.
Питер хохочет.
– Ложись спать, – говорит он, чувствуя, как щёки заливает румянец, – завтра важный день.
– Да, мамочка, – усмехается Уэйд, отпуская его.
Кровать встречает Питера ледяными простынями.
***
Питеру снится очень неприятный и удивительно глупый сон, в котором он приходит в школу в одних трусах, когда его будят. Сначала он не может понять, что произошло, но затем из соседней комнаты доносится шум. Что-то грохочет, затем раздаются звуки шагов; он вскакивает на ноги, моментально просыпаясь, и идёт на звук, чтобы увидеть, что там творит его сосед.
– Уэйд? – окликает он, заворачивая за угол.
– Ох, дерьмо, нет, нет… – голос Уэйда страшно дрожит. И это пугает Питера больше всего на свете – даже после кошмара его голос не был таким… Питер несколько секунд просто пялится на него, а затем начинает задыхаться.
Должно быть, Уэйд только что вышел из душа: дверь в ванную распахнута, из неё валит пар, и Уэйд сушит голову полотенцем. Он стоит спиной к Питеру, но обнажён до пояса – вот они, широкие спина и плечи, испещрённые шрамами. Новыми и старыми, зарубцевавшимися и не. Похожими на ожоги и на порезы. Они выглядят так, словно Уэйду ужасно больно, и Питеру до дрожи хочется уничтожить того, кто сделал это с ним.
– Возвращайся в постель, – отрывисто бросает Уэйд. – Ты должен был дрыхнуть, как сурок.
Он так напряжён, словно ждёт удара.
Питер не слушается. Питер приближается к нему, протягивает руку и на этот раз, на этот раз прикасается. Гладит пальцами плечо Уэйда, кожей к коже, прослеживает рисунок шрамов и поражается тому, какая у Уэйда всё-таки мягкая кожа – несмотря на все эти отметины… Уэйд вздрагивает, но не отстраняется.
– Я… я не могу найти её, – говорит он. – Мою маску. Я не могу найти её, Спайди, я снял её, чтобы принять душ, и теперь я…
Питер приходит в себя и шокированно замирает. Он был слишком сонным, чтобы понять, что на Уэйде нет маски. Как бы он ни был любопытен, как бы ему ни хотелось увидеть лицо Уэйда, он не имеет права лишать его выбора. Он отводит взгляд, хотя Уэйд и без того знает, что Питер не видит его лица.
– У тебя нет запасной?
– Не думал, что она понадобится, – резко отвечает Уэйд.
– Давай помогу, – предлагает Питер. – Она должна быть где-то здесь, так?
Питер замечает красный клочок ткани, выглядывающий из-под кровати. Должно быть, маска Уэйда просто упала на пол.
– Вот она, – Питер возвращает её Уэйду, подчёркнуто глядя в пол. Уилсон резко выхватывает маску из его рук и хлопает дверью.
Питер растерянно моргает. Он хотел бы проигнорировать это, но он чувствует себя… уязвлённым. Он не имеет права ждать, что Уэйд откроется ему или что перестанет носить маску, но ему всё равно как-то… больно. Тем более, что Уэйд говорил… Не рядом с тобой, вот что он сказал, словно Питер был ненадёжным или недостойным этого. Даже после всего того времени, что они провели вместе. Даже после прошлой ночи.
По крайней мере, он ждёт, что Уэйд успокоится, когда выйдет из ванной, что он постарается перевести всё в шутку или попытается сделать вид, что ничего не произошло.
Нет. Уэйд холоден и тих. Глубоко в себе. Он отмахивается от попыток Питера поговорить и только чистит оружие, готовясь к миссии.
– Ничего смертельно опасного, да? – спрашивает Питер. В конце концов, это всего лишь маленькая простая миссия. Без жертв. Так сказал сам Уэйд.
