Текст книги "Королева Новорожденной Луны (СИ)"

Автор книги: Девочка с именем счастья

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

========== Удачно неудачная игра ==========

Люси с горящими от радости глазами забежала в комнату и начала тормошить Питера с Сьюзен, крича:

– Питер! Сьюзен! Это взаправдашняя страна! Я не выдумываю, Эдмунд с Беллой тоже её видели! Через платяной шкаф на самом деле можно туда попасть! Мы втроём там были. Мы встретились в лесу. Ну же, Эдмунд, расскажи им всё!

Я чувствовала, что Эдмунду плохо. Он побледнел и судя по всему его тошнило. Было не сложно догадаться: он дулся и был сердит на Люси за то, что она оказалась права, но он всё ещё не знал, как ему поступить. В самый последний момент, когда Сью попросила Эда всё рассказать, он сделал всё, что убило моё доверие и любовь к нему. Он решил предать Люси.

Эдмунд небрежно обвел нас взглядом, словно был куда старше Люси, хотя на самом деле разница между ними была всего в один год, усмехнулся и сказал:

– А!… Мы с ней играли… С ней и Беллой… в её страну. Будто её страна в платяном шкафу существует на самом деле. Просто для смеха, конечно. Понятно, там ничего нет.

Я открыла рот и пораженно застыла. Хотя чего-то подобного я и ожидала. В этот момент в Эдмунде Пэванси что-то переломилось. Навсегда и окончательно. Минуты три я просто не знала, как поступить – наброситься на сводного брата и хорошенько расцарапать ему лицо или броситься вслед за плачущей Люси, которая выбежала из комнаты сразу после слов Эдмунда. А Эд решил окончательно унизить сестру, уничтожив все положительные чувства к нему:

– Ну вот, опять за своё. Что с ней такое? Морока с этими малышами! И ладно она, но ты, Белла…

– Слушай, ты! – яростно обрушился на него Питер, но дальше я предпочла не слушать.

Выбежав из комнаты и выкрикнув на весь дом имя Люси, а также не обратив внимания на позднее время, я метнулась в ту сторону, куда предположительно могла побежать малышка. За мной, как я смогла определить, побежали Сьюзен и Питер, но съязвить или хотя бы что-то сказать им у меня не было ни желания, ни сил. В голове было пусто, крутилась лишь одна мысль – найти Люси. Когда мы, наконец, нашли Люси, я с горечью и даже стыдом поняла, что всё это время она проплакала. И неудивительно. Но что бы Питер и Сьюзен не говорили ей, она не слушала. Она стояла на своем. И я была сильно удивлена, сколько в этой маленькой девочке может быть ещё выдержки и веры.

Это был грустный вечер. После него у меня остались самые неприятные ощущения. Я все чётче чувствовала, какой несчастной себя чувствует Люси. Но лишь одно радовало – злорадство. До Эдмунда постепенно дошло, что его поступок привел совсем не к тем результатам, которых он, судя по всему, ожидал. Двое старших ребят начали всерьез беспокоиться – не сошла ли Люси с ума? Они ещё долго перешёптывались об этом в коридоре после того, как мы легли спать. Не знаю, спал ли Эдмунд, но Люси спала точно и изредка всхлипывала во сне. Я же заснуть никак не могла. В конце концов, сильно взбешённая разговорами Питера и Сью, я кинула в них подушку. Бросок получился резким и точным. Я буквально увидела, как она со всей силой попала в лицо Питера, отрикошетила от него и попала в лицо Сьюзен. Представив такую картину, я удовлетворённо рассмеялась в кулак и закрыла глаза.

На следующее утро они, наконец, решили пойти и рассказать всё профессору. Я упиралась ногами и руками, однако силы были неравными. Как объяснила Сьюзен, я единственный более-менее вменяемый свидетель.

– Он напишет отцу, если с Лу действительно произойдет что-нибудь серьезное, – сказал Питер. – Нам одним тут не справиться.

«А вы не пытаетесь справляться!» – хотела сказать я, но передумала. Не верят сестре – их проблемы. Но если с Лу действительно что-то серьёзное, то и меня, и её могут закрыть в психушке. В худшем случае. Представляю, как это подействует на совесть Эдмунда. Но если проанализировать события последних дней, у него её нет. И вот старшие брат и сестра и упирающаяся из последних сил я постучали в дверь кабинета. Профессор ответил: «Войдите!», поднялся с места, принёс нам стулья и сказал, что полностью в нашем распоряжении! А потом он сидел, сцепив пальцы, и слушал их историю, которую на моментах с Нарнией периодически поясняла я, – пришлось рассказать о книге, так что на меня Пит и Сью посмотрели как на чокнутую, – от начала и до конца, не прервав меня ни единым словом. Да и после того, как мы закончили, он ещё долгое время сидел молча. Затем откашлялся и сказал то, чего мы меньше всего ожидали услышать.

– Откуда вы знаете, – спросил он, – что ваша сестра и мисс Грейс всё это выдумали?

Старшие Пэванси как будто чем-то поперхнулись. Они от него ожидали другого, но я едва ли не запрыгала от радости на одной ноге. Он поверил! Может и нет, но, судя по всему, он верит в то, что я рассказала. Это уже что-то. Возможно обратиться к нему было не такой уж плохой идеей…

– О, но ведь… – начала Сьюзен и остановилась. По лицу старого профессора было видно, что он спрашивает совершенно серьёзно. Сьюзен взяла себя в руки и продолжала:

– Но Эдмунд говорит, что они просто играли.

– А вы больше ему верьте! – презрительно кинула я.

– Да, – согласился профессор, – это надо принять во внимание. Бесспорно надо. Однако юная мисс Белла утверждает, что ваш брат врёт и что она с вашей сестрой посетила другой мир. Но – вы не обидитесь на мой вопрос? – на кого, по– вашему, больше можно положиться: на сестер или на брата? Кто из них не лжёт?

– В том-то и дело, профессор, – ответил Питер. – До сих пор я бы не задумываясь ответил: Люси и Белла.

Говорят так, как будто меня здесь нет! И зачем мне надо было участвовать в этом цирке?!

– А по-твоему кто, моя дорогая? – спросил профессор, оборачиваясь к Сьюзен.

– Я согласна с Питером. Но не может же быть всё это правдой… про лес и про фавна…

– Не знаю, не знаю, – сказал профессор, – но обвинять во лжи того, кто никогда вам не лгал – не шутка. Отнюдь не шутка.

И внезапно профессор Кёрк повернулся ко мне.

– Ты готова утверждать, что вы с милейшей Люси Пэванси были в Нарнии? – не долго думая, я кивнула. – Тогда у меня к вам – ко всем вам! – есть только предложение, как выйти из ситуации…

Питер и Сьюзен кивнули с самым серьёзным видом, делая вид, что они не дети тринадцати и двенадцати лет. Я не удержалась от презрительного, но тихого фырканья. Пора было уже понять, что профессор совсем не похож на тех взрослых, с которыми Пэванси приходилось иметь дело. Это и делало его таким особенным в моих глазах.

Однако Питер не выдержал и спросил:

– Но как это может быть правдой, сэр?

– Что тебя смущает? – спросил профессор.

– Ну, во-первых, – сказал Питер, – если эта страна существует на самом деле, почему в неё не попадают все, кто подходит к платяному шкафу? Я хочу сказать, что в шкафу не было ничего, кроме шуб, когда мы туда заглянули. Даже Люси не спорила с тем, что там ничего нет.

– Ну и что с того? – спросил профессор.

– Да как же, сэр, если что-нибудь существует на самом деле, то оно есть всегда!

– Недавно я была готова утверждать, что у вашего брата есть совесть, – резко сказала я, вновь не успев прикусить себе язык. Чёрт! Я, разумеется, пыталась не высказываться. Особенно так «лестно» об Эдмунде. Но последние события окончательно выбили меня из колеи. Я старалась не думать о третьем Пэванси.

– Всегда ли? – спросил профессор, и Питер явно стушевался. Не нашлось что ответить? Всё-таки профессор не перестает удивлять меня. У Сьюзен явно было другое мнение на этот счёт.

– Ну а время? – удачно припомнила она, словно это могло спасти их с Питером. – У Люси, как и у Беллы… – Пэванси посмотрела на меня таким взглядом, который, если бы имел материальный вес, мог запросто зашибить меня насмерть. Однако удар прошёл мимо меня, и я не удержалась от того, чтобы показать Сьюзен язык.

– В общем, у них просто не было времени где-нибудь побывать, даже если такая страна и существует. Она выбежала из комнаты почти следом за нами. Не пробыла там и минуты, а говорит, что прошло много часов.

– Вот это и подтверждает правдивость её и мисс Беллы рассказа, – сказал профессор. – Если в доме действительно есть дверь, ведущая в другой неведомый нам мир, (а я должен вас предупредить, что это очень странный дом, и даже я не всё о нем знаю) если, повторяю, они попали в другой мир, нет ничего удивительного, – во всяком случае для меня – что в этом мире существует своё измерение времени. И каким бы долгим вам не показалось то время, которое вы там пробыли, на это может уйти всего несколько секунд нашего времени. С другой стороны, вряд ли девочки, по крайней мере милая Люси, знают о таких явлениях физики. Если бы они притворялись, они додумались бы просидеть в шкафу куда дольше, прежде чем вылезти оттуда и рассказать вам свою историю.

Питер на секунду открыл рот, явно желая сказать что-то ещё, но тут же передумал. Пользуясь минутной паузой, я поспешила напомнить профессору:

– Вы хотели предложить вариант разрешения ситуации.

Мистер Кёрк кивнул.

– Заниматься собственными делами и не совать нос в чужие. Чему только вас учат в нынешних школах? – сказал профессор. На этом разговор был окончен.

Ситуация и вправду изменилась. Питер следил, чтобы Эдмунд не обижал Люси, а я – чтобы они не пересекались. Жизнь стала немного веселее. Мы с Люси часто таскали сладкое с кухни, после чего поедали всё это в каком-нибудь укромном месте. Сад – идеальное место. Множество деревьев, а ветки толстые и тесно сплетены друг с другом. Я закидывала корзинку с заранее заготовленной едой на древо, помогала Люси забраться, а потом залезала сама. И там, наверху, спрятанные от чужих глаз густой листвой, мы обсуждали Нарнию. При остальных ребятах на эту тему было табу, а мы с Лу не могли удержаться от того, чтоб лишний раз не вспомнить о Волшебной стране.

В один из таких дней Питер, Сью и Эд увязались за нами. Залезть на дерево мы не успели. Припрятав в опавшей листве корзинку, мы с Пэванси-младшей сели у дерева. Я откинулась назад, спиной чувствуя шершавую и слегка жёсткую кору. Было жарче обычного, поэтому я быстро закатала рукава блузки, а вот со штанами сделать ничего не удалось. В пару быстрых движений я собрала волосы в косу и прикрыла глаза. Люси сидела рядом, демонстративно не смотря в сторону старших. Лишь иногда она хмуро на них поглядывала.

Питер, Эдмунд и Сьюзен играли в крикет.

– Питер замахивается, чтобы снова атаковать воротца!

Люси хмыкает, и я открываю глаза. Забавно. Кажется, Питер попал мячом прямо в Эдмунда.

– Ай! – обиженно воскликнул брюнет.

– Внимательней надо играть, Пэванси! – задиристо кричу я. Эд хмуро смотрит на меня, и в его озлобленном взгляде мелькает что-то ещё. Упрёк? Обвинения меня в предательстве? Отвечаю ему таким же взглядом, словно случайно смотрю на Люси. Эдмунд отворачивается от нас. Мы с Люси хихикаем.

– Ну же, проснись! Спящая красавица! – поддакивает мне Пэванси-старший. Сьюзен берёт пропущенный «Спящей красавицей» мячик и метко запускает его прямо в руки Питера.

– Может, снова сыграем в прятки? – неуверенно предлагает Эдмунд. Взяв практически пустую бутылку из-под сока, я запускаю её в Эда. Тот опять недовольно шипит, а Люси отворачивается, стоит Эду только повернуться в нашу сторону.

– Неужто наш большой мальчик снизойдёт до столь детской игры? – со смехом отвечаю я и таким образом напоминаю ему его слова о том, что прятки – игра для малышей. Грейс : Пэванси – один : ноль. Так держать, Белла.

Эдмунду явно было что ответить, но он ничего не говорит. Сьюзен тоже присоединяется к разговору, сказав о том, что нам всем полезно побыть на воздухе. Закатываю глаза и недовольно бормочу так, чтобы быть услышанной:

– Играйте уж!

– Ага, хлеба и зрелища! – смеётся Питер. Эдмунд недовольно что-то бурчит про «свежий воздух», и все возвращаются в начальную позицию.

Питер смотрит на Эдмунда:

– Ну что, готов?

– А ты?

Питер подает. На секунду мелькает мысль о том, что Эдмунд отбил совсем неплохо. И лишь со звоном битого стекла я осознаю, куда именно отбил мяч Пэванси. Мы с Лу приглядываемся, открыв рты.

Через пару минут уже все пятеро разглядываем нанесённый ущерб. Всё-таки Эд нехило отбил. Рыцарским доспехам пришлось туговато…

– Да, – с истерическим смешком протягиваю я. – Вместо «хлеба и зрелищ» нас всех ждёт казнь через повешение.

Сьюзен хмуро смотрит на меня, явно не понимая, как в такой ситуации я умудряюсь язвить. Сердце ушло в пятки, всё внутри как будто свернулось в тугой комок. Стало нестерпимо жарко.

– Что ж, браво, Эд, – говорит Питер. Я не даю Эдмунду открыть и рта.

– Подавал-то ты, – мальчики явно не понимают моей резкой смены настроения. Я лишь отмахиваюсь. Не справедливо обвинять одного Эда, хотя он ещё тот гад. Сьюзен внимательно смотрит на доспехи. Их-то ещё можно как-то приладить, а вот с витражным окном проблема.

– Ну что они опять натворили?!

Если до этого моё сердце словно остановилось, то сейчас оно задало новый бешеный темп. В крови быстро поднялся уровень адреналина. А когда Сьюзен обреченно и испуганно подвела черту словами: «Это Макриди!», весь адреналин ударил в голову, и мозг заставил ноги работать. Одновременно мы сорвались с места.

Туфли скользили по лакированному паркету, и лишь бегущие позади Питер и Сьюзен не давали упасть. Словно нас подхватила волна и не давала разъединиться.

– Скорей! – поторапливал нас Питер, и мы бросились к дальней стене. Но когда, пробежав через Зеленую комнату, внезапно оказались в библиотеке, все похолодели, услышав впереди голоса, и поняли, что миссис Макриди идёт по чёрной лестнице, а не по парадной, как мы ожидали. Конечно, стоило бы задаться вопросом, почему, но мой разум не выдал ничего кроме:

– Чёрт!

А затем, – то ли потому, что мы растерялись, то ли потому, что миссис Макриди решила нас поймать, то ли потому, что у меня от беготни и адреналина совсем крыша поехала – куда бы мы ни кинулись, Макриди, казалось, следовала за нами по пятам. Стук каблуков раздавался со всех сторон, что было, конечно, невозможно.

Не скоро я поняла, что следуем мы то за Люси, то за Эдмундом, что разницы в принципе не было – они настойчиво вели нас в одно место. В комнату с Платяным шкафом.

Выхода не было. Казалось, притормозим хоть на минутку, экономка схватит нас за шкирку, и тогда будет действительно плохо. Всё лучше, чем эта старушка.

«Чёртова Макриди!»

Но вслух я, разумеется, ничего не сказала. Да даже время отдышаться не было, не то что проклятьями сыпать. Сейчас беги, Беллатриса Грейс, сделаешь это чуть позже.

Мы забежали в комнату и захлопнули дверь. Эдмунд первый подскочил к шкафу и распахнул двери. Видя, что Сьюзен и Питер не горят желанием лезть туда, он поторопил:

– Ну же! Скорей!

– Ты что, шутишь, Эдмунд? – каким-то могильным голосом прошептала прошипела Сьюзен. В коридоре снаружи послышались голоса… кто-то стал нащупывать ручку двери. И вот на наших округлившихся от испуга глазах ручка повернулась.

– Проклятье! – не выдержала я, подталкивая с непонятно откуда взявшейся силой старших Пэванси к шкафу. Двое младших уже нырнули туда.

Питер и я поменялись местами – он оставил дверцу шкафа приоткрытой, а мы все попятились внутрь. Какая-та часть мозга отметила, что шкаф как будто растянулся. Иначе мы не смогли бы пройти так далеко внутрь. Да и все вместе мы бы не поместились тут. Я крепко ухватилась за эту мысль. Краем глаза я заметила, как на одной параллели со мной появились Сьюзен и Эдмунд. Питер, схватив Лу за плечи, увлекал её за собой. Эд шёл чуть-чуть впереди меня. И тут моя спина наткнулась на деревянную перегородку…

========== Потерять сердце ==========

Меня словно прошибло током. Пальцы, как и всё тело, будто заморозили. Я начала судорожно хватать воздух ртом. Перегородка? Перегородка?! Как? Как это возможно, чёрт подери?! Мысли метались с оглушительной скоростью, я даже не сразу поняла, что меня кто-то взял за руку. Я, по-прежнему не решаясь посмотреть за свою спину, скосила глаза в сторону – Питер. Но, что удивительно, когда он меня оттянул, шкаф вновь стал растягиваться. На небольшой период, я перестала видеть всё, лишь ощущала теплую ладонь старшего Пэванси. В уголке сознания я отметила, что моя рука практически утонула в его, и что моя кожа будто на несколько градусов холоднее её. Да, Белла, в вашей ситуации только и сравнивать температуру тела. Рядом раздался шёпот Сьюзен:

– Мне ногу свело.

– А как воняет нафталином! – сказал Эдмунд.

– Наверное, в шубах полные карманы нафталина, чтобы моль не съела, – предположила Сьюзен.

– Что это колет меня в спину? – спросил Питер.

– А холодно-то как! – сказала Сьюзен.

И внезапно Питер с негромким криком полетел на пол (или что там было). Так как мы не успели разжать руки, я была утянута за страшим Пэванси, а сверху на меня приземлился Эдмунд, которой неудачно зацепился за мою ногу.

– Белла! – прохрипел откуда-то снизу Питер. Я слегка повернула голову, посмотрев на лежащего в снегу Питера… Лежащего в снегу? – Слезь с меня, Грейс!

– Сразу после Эда! – в тон ему ответила я, пытаясь столкнуть с себя парня. Эдмунд сделал какой-то перекат и упал с нашей кучи-малы. Облегчённо вздохнув, я поднялась, намеренно проигнорировав Эдмунда, которой протянул мне руку. Тот посмотрел на меня с видом оскорблённой невинности.

– Холодно, – согласился Питер. – А ещё я сижу на чём-то мокром. И с каждой минутой делается более мокрым. – Он с трудом поднялся на ноги.

– Да. – язвительно протянула я, многозначительно посмотрев на улыбающуюся Люси. – Откуда в деревянном шкафу может быть сырость? А это что?

– Грейс, ты прирождённая актриса! Открыто переигрывая, я приложила руки к груди и указала за спину Сьюзен. – Смотрите! Деревья!

Питер и Сьюзен посмотрели себе за спину, намеренно или действительно не замечая моего сарказма. Теперь сомнения отлетели прочь – мы все стояли в лесу, зажмурившись от яркого дневного света. Позади нас на крючках висели шубы, впереди были покрытые снегом деревья.

– Чтож, наверное, мы все просто передышали нафталином, – я горестно вздыхаю и машу рукой в сторону шуб. – Наверное, нам лучше вернуться, пока мы коллективно не сошли с ума.

Лу выпускает смешок. Сьюзен открывает рот, собираясь видимо приструнить меня, но Питер дёргает её за рукав кофты и качает головой.

– Белла может себя так вести, – мягко говорит он, и я не могу сдержать усмешки. Конечно, могу! Может, в следующий раз вы будет внимательнее к младшим. И к Лу будете прислушиваться. Но за что мне нравится старший Пэванси, так это за то, что он может признать свои ошибки. В отличие от Сьюзен, которая никогда не признается, что ошиблась; в отличие от Эдмунда, который никогда не позволит указать на свои ошибки.

Питер продолжал, оглядывая местность:

– Посмотрите сюда… и сюда… да тут кругом деревья. А под нами снег. Да, если я не ошибаюсь, мы всё-таки попали в лес Лу и Беллы.

– Лес «Лу и Беллы,» – задумчиво повторила я, и с самым серьёзным видом посмотрела на Люси. Она подперла подбородок, но отрицательно покачала головой. – Нет, мы против. Нарния звучит лучше.

Питер быстро повернулся к Люси. Мы с Эдмундом стояли в стороне. Кинув на меня какой-то просящий взгляд, Пэванси выдохнул, выпуская облачко дыма, но ничего не сказал. Немного неловко. Я прислушивалась к разговору остальных Пэванси.

– Прости, что я тебе не верил. Мне очень стыдно. Помиримся?

– Конечно, – легко согласилась Люси, и они пожали друг другу руки. Не умеет Люси долго обижаться на людей, в отличие от меня. Я же ещё долго буду припоминать им эту оплошность, тем более Эду. Но пока хорошо, что мы помирились.

– А что мы теперь будем делать? – спросила Сьюзен.

– Делать? – сказал Питер. – Ясно, что. Пойдём в лес на разведку.

– Ой, – сказала Сьюзен, притопывая ногами. —И холодно же здесь. Давайте наденем эти шубы.

Холодно? Коснулась своей щеки рукой, но контраста не было. И щека, и рука были одинаково тёплые, такими, какими бы были внутри дома. Словно я стою в комнате, а не на морозе, в лесу. Нет, возможно, я согреваюсь за счёт брюк и кофты, но у девочек длинные юбки и плотные колготки, а поверх – кофты с длинными рукавами. Однако Сью жалуется на холод, а я до этого момента даже не ощущала его. Может, просто не обращала внимание? Но когда Питер протягивает мне шубу, я не возражаю. Потом об этом подумаю. Шубы, вполне ожидаемо, нам велики и, когда мы их надели, доходили до самых пят, так что были скорее похожи на королевские мантии. Лично мне стало жарко. Пэванси, видимо, только теплее и, глядя друг на друга, они решили, что новые наряды им к лицу и больше подходят к окружающему их ландшафту. Возражать не стала, ведь будет странно, что они ходят по лесу в шубах, а я всего в двух кофтах. Устала идти я уже спустя минут десять, а всё потому что мне было жарко, тяжёлая шуба сковывала движения, чего я терпеть не могла. Слишком неудобно.

На небе тем временем собрались тяжёлые серые тучи – похоже было, что скоро снова пойдёт снег. В руках сжимаю лёд, но он только становится похож на кристалл и вскоре тает. Всё ещё жарко.

– Послушайте, – вдруг сказал Эдмунд, – нам следует брать левее, если мы хотим выйти к фонарю, – губы сами по себе растянулись в усмешке. Эд ведь так яростно отрицал то, что был здесь. Так искусно и тщательно врать, чтобы потом столь неаккуратно выдать себя. Все остановились как вкопанные и уставились на него. Питер присвистнул.

– Значит, ты всё-таки был здесь, – сказал он, – в тот раз, когда Лу говорила, что встретила тебя в лесу… а ещё доказывал, что они с Беллой врут!

Наступила мёртвая тишина. Вступиться за Эдмунда или поддержать Питера желание не было.

– Да, такого мерзкого типа, такой свиньи… – начал было Питер, но, пожав плечами, замолчал. И правда, что тут можно было сказать?! Хотелось вскинуть руку, как в школе, и крикнуть «Я! Можно!», но через минуту все четверо вновь пустились в путь, и я поспешила за ними.

– Куда же всё-таки мы идём? – спросила Сьюзен, главным образом для того, чтобы перевести разговор на другую тему и разрушить гнетущую тишину. Питер задумчиво посмотрел на младшую сестру и меня. Я передёрнула плечами и предложила:

– Пусть нас ведет Лу. Тут она полноправная хозяйка.

– Давайте навестим мистера Тумнуса, – предложила малышка, и я закивала. – Это тот симпатичный фавн, о котором я вам рассказывала.

Остальные не имели ничего против, и все быстро зашагали вперед, громко топая ногами. Люси оказалась хорошим проводником, как и предполагалось. Лёгкое сомнение быстро растворилось, стоило Люси узнать в одном месте странно изогнутое дерево, в другом – пень, и так мало-помалу мы добрались до того места, где среди холмов в маленькой лощинке была пещера мистера Тумнуса, и подошли к самой его двери. И тут же какое-то чувство, когда страх и волнение впитываются в мозг. Желание бежать внезапно пробралось под кожу, заполняя собой всю меня. Глаза расширяются от испуга, когда замечаю сорванную с петель и разломанную на куски дверь. Внутри пещеры было темно, холодно и сыро и пахло так, как пахнет в доме, где уже несколько дней никто не живёт. Не верится, что совсем недавно это была пещера веселого и общительного мистера Тумнуса. Когда я была тут в первый и последний раз, это был настоящий дом: место, пригодное для жилья. Сейчас же тут полный хаос, беспорядок, которого наш с Люси знакомый фавн никогда бы не потерпел: повсюду лежал снег вперемешку с чем–то чёрным, что оказалось головешками дров и золой из камина. Одну головешку несколько брезгливо и испуганно поддеваю концом туфли, ожидая, что она сейчас оживёт и вцепится в меня. Ничего, не оживает. Видно, кто–то разбросал горящие дрова по всей пещере, а потом затоптал огонь. На полу валялись черепки посуды, портрет старого фавна был располосован ножом. Кто же посмел?

– Да… Не повезло нам. – сказал Эдмунд. – Что толку было приходить сюда?

– Если когда-нибудь кто-то разгромит твою комнату или дом, я скажу так же, – откликаюсь я и внимательно вглядываюсь в разрушенное жилище. Обломки, обломки, головешки, снег, листок пожелтевший бумаги… Так, этого тут явно быть не могло. Возможно, просто листок из книги, но он не выдернутый, не обожжённый местами, как другие; он аккуратный и намеренно прибитый прямо сквозь ковер к полу. Бережно открепляю и вслух зачитываю, заставляя остальных испуганно обернуться.

«Прежний владелец этого жилища, фавн Тумнус, находится под арестом и ожидает суда по обвинению в государственной измене и нарушении верности Её Императорскому Величеству Джадис, Королеве Нарнии, Владычице Замка Кэр-Паравел, Императрице Одиноких Островов и прочих владений, а также по обвинению в том, что он давал приют шпионам, привечал врагов Её Величества и братался с Людьми.

Подписано: Могрим, Капитан Секретной полиции.

Да здравствует Королева!»

– А я ещё на наше правительство жалуюсь, – истерически усмехаюсь я, смотря на ошарашенные лица Питера и Сьюзен, испуганное Люси, и неподдающееся расшифровке Эда. Он то ли испуган, то ли рад, и приходится искренне надеяться, что не последнее.

– Мне уже перестаёт тут нравиться. Теперь здесь жутко и опасно, – Сьюзен поёжилась, в этот раз не от холода.

– Кто это королева? – спросил Питер, оглядываясь на меня и Лу. Даже брата зацепил, но Эд отмалчивался. – Вы знаете что-нибудь о ней?

Я заглянула в письмо и повторила:

– Императорское Величество Джадис, Королева Нарнии, Владычица Замка Кэр-Паравел, Императрица Одиноких Островов и прочих владений. Тут же чёрным по белому написано, Пит.

– Не язви, – отрезал Питер, правда получилось не так жёстко, как он планировал. Я решила не нагонять и без того мрачную атмосферу, а потому замолчала.

– Она вовсе не королева, – возразила Люси. – Она страшная Колдунья, Белая Ведьма. Все лесные жители ненавидят её. Она заколдовала страну, и теперь у них здесь всегда зима; зима, а Рождества и весны нет.

– Кошмар.

– Не знаю, стоит ли… стоит ли нам идти дальше, – сказала Сьюзен. – Здесь не так уж безопасно, и не похоже, что нам тут будет очень весело. С каждой минутой становится холодней, и мы не захватили ничего поесть. Давайте лучше вернёмся.

– Вернёмся? – в унисон вскрикиваем мы с Лу. И обе возмущённо. Дальше мы говорим, пытаясь перекричать друг друга, и показать всё своё негодование:

– Мы не можем уйти сейчас!

– Да, мистер Тумнус был нашим другом! Он нам помог!

– Именно поэтому Колдунья его и схватила!

– Он спрятал нас от Колдуньи и в первый раз показал мне дорогу домой. Вот что значат слова: «…давал приют шпионам и братался с Людьми».

– Мы должны спасти его! – так же синхронно закончили, и попытались перевести дыхание. Пэванси должны понять, что теперь мы не уйдем отсюда, пока не убедимся, что с мистером Тумносом всё хорошо.

– Много мы тут сделаем, – проворчал Эдмунд, – когда нам даже нечего есть.

– Дайте мне что-нибудь, я ему тресну, – оглядываю помещение на предмет чего-нибудь тяжелого. Нет, я конечно не была настолько зла на Эда, чтобы ударить его, к примеру, этим подсвечником. Но и он должен уметь держать язык на зубами.

– Придержи язык… ты!… – приказал Питер. Он всё ещё был очень сердит на Эдмунда. – Ты что думаешь, Сью?

– Как это ни ужасно, я чувствую, что Лу и Белла правы, – со вздохом, видимо, это решение далось ей крайне тяжело, согласилась Сьюзен. – Мне не хочется ступать ни шага вперед, и я отдала бы всё на свете, чтобы мы никогда сюда не попадали. Но я думаю, мы должны помочь мистеру… как его там зовут? Я хочу сказать, фавну.

– И у меня такое же чувство, – сказал Питер. – Меня беспокоит, что у нас нет с собой еды, и я бы предложил вернуться и взять что-нибудь из кладовки…

– Мы можем не попасть обратно, – отмахнулась я. – Вдруг проход, или что там, закроется, и в Нарнию мы больше не попадем? Нет, сейчас мы либо идём вперед, либо как последние трусы уходим. А трусихой мне быть не хочется.

– Значит решили, – подвёл итог Питер и направился к выходу из пещеры. Окинув прощальным взглядом некогда уютное место, я поспешила за остальными. Яркий свет, отражаясь от белоснежного снега, неприятно бил в глаза после пещерного мрака, заставляя зажмуриться. Глаза начали слезиться.

– Нам бы ещё знать, куда отвели фавна, – задумчиво проговорил Пит.

А ведь мы действительно не знали, куда Колдунья уводит своих пленников. И более того, уводит ли: вдруг убивает на месте, а тело просто закапывают в снегу? Посмотрев на снег, смогла облегченно выдохнуть: следов волочения не было, зато наблюдалось множество следов, как будто собачьих и копыт. Значит, когда Тумнуса вели под арестом, он всё ещё мог идти. Да и крови не было. Хотя, в темноте мало что можно было заметить. От собственных мыслей стало дурно. Несколько минут все стояли молча, раздумывая, что делать дальше. Вдруг Люси шепнула:

– Поглядите! Видите, малиновку с красной грудкой? Это первая птица, которую я здесь встречаю. Интересно, умеют птицы здесь, в Нарнии, говорить? У неё такой вид, словно она хочет сказать нам что-то.

– Тогда давайте попробуем, – я сделала шаг вперед и протянула руку к птице. Она встрепенулась и внимательно посмотрела на меня, словно понимая, что от неё требуется. – Ты же отведешь нас к фавну? Или к тем, кто поможет нам.

Малиновка тотчас отлетела, но не далеко, а лишь на соседнее дерево. Там она села на ветку и пристально на нас поглядела, словно понимая всё, что мы говорим. Теперь точно понятно, что эта пташка разумная. Незаметно для самих себя мы с Люси сделали шаг к ней, и остальные потянулись за нами, приближаясь к ней на несколько шагов. Тогда малиновка снова перелетела на соседнее дерево и снова пристально посмотрела. Могу с уверенностью утверждать, что прежде никогда не видела малиновок с такой красной грудкой и с такими блестящими глазками. Перелетала она с дерева на дерево в нескольких шагах впереди, однако достаточно близко, чтобы мы могли следовать за ней. Так она вела нас всё дальше и дальше. Когда малиновка садилась на ветку, с ветки сыпались на землю снежинки. Волшебное зрелище. Вскоре стала замечать, что тучи над головой расступились, и показалось зимнее солнце; снег стал таким белым, что резал глаза. Мы с Люси и Сьюзен шли вперед, а Эдмунд и Питер шли позади. Видно, они о чём-то говорили, но я не стала останавливаться и прислушиваться, но, удивительно, слышала практически весь разговор довольно неплохо. По отрывкам получалось, что Эдмунд не уверен в том, «на чьей стороне эта птица?» и «которая наша сторона?», и всё в этом духе. Мятеж? Чего пытается добиться Эдмунд? Струсил, и хочет убедить Питера вернуться домой? Нет, тут что-то другое.

Я тряхнула головой. Потом подумаю об этом, потому что сейчас моё внимание привлекло кое-что другое. Сьюзен и Люси одновременно воскликнули «Ой!», а я в который раз за день воскликнула «Что за?!».