Текст книги "Из убийцы в мечника: Начало (СИ)"

Автор книги: Dettlaff

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– И это меня скроет?

– Да.

– Не просветишь, что за отвергнутые я лишь знаю, что мы вроде как враги магам.

– Да и маги воспитывают таких тварей, чтобы искоренить нас, – сказала девушка. – А теперь не поможешь спрятать трупы?

– Как здесь же стража?

– Они насылают сон на всех обычных людей, так что ближайший час мы единственные кто не спит в округе.

– Знал бы, что все тут так дерьмово то ноги бы моей не было здесь, – вздохнул я.

– Нам нигде не спрятаться, – она вернула палаш в ножны. – А теперь понесли.

Мы сбросили трупы в канаву.

– На кой мы вообще существуем? Есть, какой смысл? – мне было интересно, ибо в башне магов подобная информация была в дефиците.

– За две сотни лет, которые я прожила я так и не узнала и тот, кто научил меня делать амулеты, тоже не понял даже за тысячи лет, – не очень-то обнадежила.

– То бишь мы существуем, чтобы скитаться вечность?

– Выходит что так, – выдохнула она.

– Эх, знал бы то лучше уж пошел бы с той валькирией, – я почесал подбородок.

– А кстати как ты стал банши? – поинтересовалась она.

– Убил валькирию, но она уничтожила мою душу, – пояснил я.

Она резко остановилась.

– Так ты еще и бездушный? – ошарашенным тоном выдала она.

– А разве не все банши таковы? – это меня удивило.

– Нет банши это те, кого смерть отказалась, забирать у нас есть души.

– Выходит я не банши? – еще больше загадок.

– Не знаю, может быть, – она пожала плечами. – А еще будь осторожен с черным он чует нас.

– Он уже приходил ко мне с расспросами.

– И как?

– А что я могу рассказать, если ничего не знаю, – я развел руками.

– Разумно, – кивнула она. – Но всяко будь осторожнее хоть я не испытываю к тебе теплых чувств но все же ты в какой то мере мой собрат.

– А как же, – усмехнулся я.

Мы разошлись в тишине. Теперь я еще и не факт что банши дьявол как же я не люблю не определенность. А еще за мной и мне подобными идет охота просто замечательно! В подобных мысля, я и уснул.

– Просыпайся! – пинок в спину привел меня в чувства.

– Чего тебе? – спросил я Ари, с ракурса снизу ее грудь казалась еще больше, чем была.

– Если не хочешь остаться то подъем.

– Да-да уже, – я с трудом поднялся и перекинул сумку и арбалет через плечо. Взял меч в руку и пошел за девушкой.

– Веселая ночка выдалась? – ехидно спросила она.

– А как же будь подле меня еще, и красивая девушка было бы еще лучше.

– В столицах не испытывают столь большого призрения к таким как ты так что авось чего перепадет, – я видел лишь спину но был уверен что она улыбнулась.

– Ага, – протянул я прикрываясь рукой от солнца которое жгло как в последний раз хотя только восход.

Я безмолвно поздоровался с изумрудной и прыгнул в седло не с первой попытки, но все же.

– Путь займет полтора месяца оплата в день один серебряный так же вода и еда, – распинался Дарий.

Меня мало волновали деньги, я можно было сказать, был самым богатым наемником в мире, ибо в банке у Амели было золота не дважды мой вес, а дважды вес медведя, а еще камней стоимостью с большой замок.

– Так же все конфликты между охраной воспрещены! – звучало разумно мы же от разбойников охранять должны, а не перебить друг друга. – Вроде все озвучил теперь в путь пока солнце еще низко, – о боги, а это значило, что будет еще жарче.

Путь начался спокойно мы вышли из города длинной линией, аж до горизонта я же и та троица была где-то посередине. Я понятия не имел что везут, но нечто ценное раз в охране было столько людей. Я бы назвал это небольшой личной армией этого торговца. Были и пассажиры несколько недорогих повозок. Сам же Дарий ехал в дорогой повозке, которую охраняло сразу восемь человек и ни разу не обычных наемников они были солдатами притом очень хорошо обученными я вряд ли смог бы таких победить в прямом бою.

Чем выше солнце поднималось, тем больше жгло я начал думать, что не доживу до столицы. Но вдали показалась река и даже несколько деревьев. Я подумал пнуть эту тварь чтобы двигалась быстрее но меня остановила Бэну.

– Это мираж.

– Что такое мираж? – я не слышал раньше о чем-то подобном.

– Галлюцинация.

– Дьявол! – я чуть было не повелся на чертову галлюцинацию.

– На выпей, – она протянула флягу.

– У меня есть вода, – отмахнулся я.

– Это не вода, а средство от миражей, – настояла она.

– Ладно-ладно, – я сделал несколько глотков, и это была, какая-то травяная настойка со странным вкусом.

– Одного глотка бы хватило.

– Что это? – спросил я, отдавая бутылку.

– Десятилетний настой, – понятнее не стало, но лучше не спрашивать.

Мы снова замолчали, в целом эта девушка была странной, изначально относилась с презрением теперь вроде как проявляет заботу. Она отъехала, и с другого боку подъехал чернокожий.

– Ваши отношения стали лучше всего за одну ночь, – сказал он.

– У мужчин и женщин часто так бывает, – пошутил я.

– Я уже говорил, что юмор это не твое?

– Да вчера, – кивнул я.

– Мое мнение не изменилось, – он отъехал, так и не пояснив, зачем подъезжал.

Он в целом был странным, мало говорил, а когда говорил, то было ничего не понятно. Мне не очень нравятся люди, которые темнят.

Глава 16

Спустя неделю в пути я разобрался, что к чему. Император и императрица выходят из родов, которые основали сыновья первого императора. Череда определяется, каким-то неведомым простым смертным образом. Да и судя по всему убийство императоров и императриц, местная забава для тех самых родов но тут обвиняют запад. А еще я узнал, что тут приблизительно северные порядки, то есть женщина, может быть воином, покуда не родит после ей запрещено владеть мечом или каким другим оружием. Но все эти знания мне не упали, так как сейчас я, Бэну, Ари черный парень, который так и не представился и еще множество членов каравана во главе с Дарием прикованы к сучьим крестам под палящим солнцем. Я слышал где-то даже есть религия основанная на распятии и у меня нет желания становиться ее приверженцем ибо я и без того уже умирал мне хватило. Да и как так вообще вышло резкий укол в шею и вот я уже под палящим солнцем. И вот он я в куче крестов посреди бескрайней пустыни вишу несколько дней, в ночи промерзаю до костей, а днем жарюсь до корочки уже несколько дней под ряд.

– Эй, Бэну, – прохрипел я пересохшим горлом.

– Чего тебе? – голос был не лучше моего.

– Есть идеи? – все же не одну сотню лет бороздит мир в запасе должно быть хотя бы несколько идей.

– Если у тебя не запрятано ножа, то тут мы и останемся, – выдохнула она.

Остальные мало реагировали на наш диалог одни либо словили солнечный удар либо спеклись.

– Может заплатить им? – денег у меня было немало, почему нет.

– Дария распяли за такое предложение, – я этого не помнил, значит, я пришел в себя позже.

– Не знаешь руку можно прирастить? – у меня появился откровенно бредовый план.

– Магией разве что.

– Нет ли у тебя часом знакомых магов?

– Увы, не братаюсь с врагами, – ее голос слабел, а солнце жгло как не в себя.

Я от нечего делать начал елозить руками, в надежде ослабить путы. Спустя минут десять это ни к чему не привел кроме того что я натер себе запястья.

– Дерьмо дернуло же меня повидать мир, – выдохнул я.

– Северянин молчать либо северянин умирать! – рыкнул из неоткуда появившийся худой человек, обмотанный на подобии мумии. И с огромной саблей наперевес.

– Северянина не тянет умирать дважды за десятилетие, – пробормотал я.

– Северянин молчать, – я словил мощный удар под дых.

Откашлявшись, я решил, что конкретно этого я повешу на этот самый крест, если выберусь.

– Неужто все воины пустыни столь слабы, что сражаются только с прикованными? – я хотел его разозлить ибо играть на чувстве чести у дураков было просто. – Тогда меч тебе незачем даже в моих руках он принесет больше пользы.

– Северянин зарывается! – он еще раз ударил в этот раз по печени.

– Жалкая мумия давай освободи меня, и мы узнаем, кто зарывается! – я не выдержал, мне было больно и бесило, что я не могу ударить в ответ.

– Северянин держать меня за дурака? Вождь приказать, что вы жертва богу солнца. Ваши души топить печь солнца, – я был удивлен, что он знает слово печь.

– Тогда я тут не нужен у меня нет души.

– Так не бывать! – он возмутился.

– Готов поспорить! – я почуял, что смогу либо уйти, либо быстро умереть. – Позови шамана или кто у вас там, и он подтвердит.

– Тревожить шаман из-за жалкий северянин неуважение!

– А убивать того кто уже умирал это как называется!

– Никто не умирать дважды! – я чуял, что он выходит из себя, а я ценой кожи на руках и нескольких капель крови почти освободился.

– Да легко назвать прикованного к кресту лжецом жалкая мумия! – я хотел, чтобы он подошел.

И он не заставил себя ждать он занес кулак для очередного удара но на моей стороне был эффект неожиданности от чего указательный и средний палец оказались у него в глазу.

Он взвыл и упал на песок. Я соскочил, с креста благо ноги не были привязаны, сначала упал, но быстро, насколько мог, подполз, к нему выхватил саблю и вогнал ее в брюхо, он тяжко выдохнул и перестал барахтаться.

– Повезло тебе мразь, – я откинулся на песок. – Я то хотел тебя на крест повесить.

Я пару минут полежал после поднялся и выдернул саблю из кишок уродца. Они были невероятно вязкими. Хотя, скорее всего я ослаб. Осмотревшись, я спустил я креста Бэну ибо только она и подавала признаки жизни.

– Бесчестен, как и все из твоего народа, – сказала девушка, опираясь на меня хотя, я и сам еле стоял.

– Честь это бред для рыцарей нам подобным не пристало заботиться о таком, – фыркнул я.

– На этот раз это была похвала, – она отмахнулась.

– И куда дальше? – поинтересовался я, ковыляя в сторону востока.

– Понятия не имею, но где угодно лучше, чем на кресте, – сил у нее видать было не много.

– Надо найти воды или деревню этих уродов, – констатировал я ибо жаждал мести не один этот вешал меня на крест, а значит, я перебью всех. Я не был настолько мстительным человеком, если бы меня хотели убить в бою, но меня хотели принести, в жертву поджарив на солнце.

– Деревню? – в хриплом голосе было слышно удивление.

– Да я перебью всех и каждого!

– Их десятки, а ты один не ел, не пил несколько дней, – это было похоже на попытку отговорить.

– Я не дурак изумрудная моя, – я же не идиот вступать в открытый бой. – У них должен быть колодец и этот колодец постигнет несчастье.

– Ты сущий дьявол, – она еле влачила ноги, как и я.

– Но нам нужно их найти для начала, – вздохнул я.

– Похоже, искать не придется, – сказала изумрудная сваливаясь в песок.

Я обернулся и увидел, двух верблюдов идущих галопом и это было уморительное зрелище, если бы не всадники. Я решил не ждать приближения и побеждал на них ибо единственный клинок, который не затупить это неожиданность. С разбегу я ударил одного из верблюдов по коленям, из-за чего он внушительно навернул собой и придавил всадника. Однако и для меня удар не был бесследен, руки онемели и меч выпал из них. А на подходе уже и второй. Который решил меня затоптать. Я быстро прыгнул за сбитого верблюда, который издавал жалостливые звуки, которые были сродни вою страшного чудовища. Прижатый всадник угрожал и проклинал меня на своем языке. Спросите, как я это понял? На всех языках проклинают в одном тоне. Однако увернутся один раз не то чтобы иметь возможность провернуть это дважды. Я выхватил короткую саблю придавленного всадника и вышел к уже слезшему с верблюда парню в такой же мумие подобной одежке.

Это было роковой ошибкой всадники всегда сильнее пеших, а он выбросил свое преимущество. Он не был, опытен он не умел сражаться, а посему отправился на суд великого солнца спустя пять ударов. Будь, я в хорошей форме справился бы и за два.

– А ты не плох, – сказала изумрудная.

– А я хорош не только в сражениях, – сказал я, помогая ей встать.

– Не сомневаюсь, – она подмигнула, и мы пошли к нашему придавленному другу.

Диалог я оставил на нее, а сам осушил один из бурдюков, с водой второй же отдал, ей осушила она его куда быстрее, чем я. Спустя полчаса, несомненно, продуктивного, судя по крикам разговора, мы узнали, где деревня, а так же место где стоит колодец.

– Доедем еще за светла, – сказала девушка которая порылась в сумках и нашла каких то порошков и снадобий, которые мне были не знакомы но ей помогли восстановиться.

– Поедем позже мне нужно передохнуть, – патруля они не хватятся, ибо смена раз в два дня, поэтому спешить было незачем.

– Ночи холодные на кресте ты, должно быть, заметил, – сказала она, крепя на пояс ножны.

Вместо слов я вспорол верблюду, брюхо выпустил кишки не забыв бросить мешок с дерьмом в сумку.

– И зачем это? – на лице читалось отвращение.

– Заночуем внутри туши, а дерьмо я брошу в колодец, – по-моему, это было очевидно.

– Мерзость! – она скорчила рожу.

– Можешь замерзнуть, – я развел руками и полез, внутрь запах был не очень, зато весьма тепло.

Спустя минут десять она, ворча, уже лежала со мной в обнимку, дабы сохранять тепло. К утру, туша остыла, и мы вылезли из нее.

– О великий песок большей мерзости в жизни не испытывала, – ворчала девушка вытираясь о песок.

– За то тепло и не ворчи, я не силой тебя туда затащил, – фыркнул я. – Прыгай в седло, сейчас поедем, – сказал я и пошел к трупам.

– Что ты собрался делать? – спросила она.

– Отрубить им головы, – сказал я замахиваясь.

– Дерьма не хватит?

– Хватит, но это тоже пригодится, – я планировал поставить эти головы на пики, если найду пики.

– Я уже говорила, что честь это не о твоем народе?

– Да, – сказал я, усаживаясь за ней.

– Думаю, ты один такой и народ тут не причем, – сказала она, давая толчок верблюду.

– Я убийца, а убийцы не боятся грязной работы, – отмахнулся я.

– Оно и видно, – оставшуюся часть пути мы прошли молча.

Я обдумывал, где мы, ибо точной карты пустыни нет, есть пути, но и они не более чем на глаз. Да было интересно что значит быть бездушным и в чем отличие от банши. Я как-то слышал о предметах, которые едят души, выходит я мог бы использовать нечто подобное без вреда для себя? Да и как я вообще жив люди, у которых вырывают, души умирают. Может из-за того что я сам уничтожил ее? Но к чему эти вопросы, если я не узнаю ответа.

– Мы близко, – выбила меня из мыслей Бэну.

– Дальше пешком, – я спрыгнул с верблюда и пошел к бархану, из-за которого показалась деревня. Состоящая из десятка глиняных хибар так же из стойла для верблюдов. А так же одной огромной хибары, в которой и был колодец.

Сбоку подползла изумрудная.

– Не впечатляет, – высказала она свое мнение.

– Соглашусь и как эта кучка смогла перебить наш караван? – это было мне непонятно.

– Яд.

– Я бы не отказался от рецепта такого яда, – одним уколом отключить толпу людей хотя добрая половина уже и не проснулась.

– Можешь пообщаться, с ними авось, поведают, – съязвила девушка.

– Обязательно, – фыркнул я.

Мы подождали сумерек, из деревни никто не выходил и не входил в целом на улицах редко кто показывался. Устройство деревни казалось странным, хотя не мне судить я в местных деревнях не разбираюсь.

– И как мы подберемся к колодцу? – подала голос изумрудная.

– С каких пор ты со мной? – я думал, она поехала со мной, ибо верблюд один остался.

– Вдвоем проще добраться до столицы, – сказала, она и это было разумно.

– Туда я пойду один, – всегда лучше двигаться одному, ибо согласовывать с кем-то свои действия слишком сложно.

– Уверен? – она была не очень довольна моим решением.

– Более чем жди час, если не вернусь, уходи.

– Поняла, – она кивнула, и я двинул в деревню ползком.

Ползти по песку еще более отвратительно, чем по болотам или снегу. Ибо натирает страшно, да и сумка с дерьмом и головами удобства не добавляет. Спустя минут пятнадцать я добрался. Улицы были пусты из домов ничего не слышно только тусклое свечение. Я весьма тихо прополз к колодцу, который охранял крупный мужчина с моим мечом. Захотелось зарубить его в открытом бою, но это поднимет тревогу. Поэтому я воспользовался слабостью воинов востока, а именно отсутствием доспехов. С дистанции в метров шесть я метнул в него мечом. Он не успел издать и звука как упал с пронзенной грудью. Я долго не ждал быстро свалил говно и головы в колодец. Отцепил свой меч от пояса здоровяка и пополз обратно, когда я почти добрался до Бэну поднялась тревога и буквально из неоткуда появились толпы людей, будто хибары имели дополнительный этаж под землей.

Она уже ждала меня верхом.

– Прыгай, – она протянула мне руку.

– Двинули, – я моментально запрыгнул, и мы побежали, галопом тряска была страшной, ибо верблюд самый неудобный транспорт.

Спустя девять часов непрерывной езды даже верблюд устал.

– Думаешь не нагонят?

– Вряд ли, ветер в пустыне переменчив, по следам не пройти, – уняла мое беспокойство девушка.

– А теперь-то куда? – солнце уже давало о себе знать. Хотя нет, не просто давало о себе знать, а жгло как будто я рак на сковороде.

– Ближе на востоке есть несколько оазисов в них и сориентируемся, – мы подвигали пешком, чтобы верблюд передохнул.

Вид был до боли однообразен золотой песок да синее небо с палящим солнцем. Мне все начало казаться каким-то, не реальным что ли. Ибо я с трудом мог верить в жизнь в таких условиях. Воды дефицит ни черта не растет никакой живности, на которую можно охотиться. В одиночку я бы тут не выжил.

– Как вы тут живете? – решил спросить я.

– В смысле? – спросила изумрудная.

– В самом что ни на есть прямом, я не понимаю как можно жить в условиях пустыни.

– Поколения адаптаций, – пожала плечами девушка.

– Ты бывала севернее? – вопрос был логичен, ибо прожила она не мало.

– Нет, всю жизнь я была только в песках.

– Две сотни лет в пустыне достойно уважения, – восхитился я. – Но не менее глупо мир огромен и у тебя больше времени чем у кого бы, то, ни было.

– Самой соваться в неизвестные земли глупости, – отмахнулась она.

Звучало разумно.

– Может после того как мне надоест песок, и палящее солнце поедешь со мной на восток? – она толковая спутница в отличие от многих до нее поэтому я был бы не против.

– И чего я там не видела?

– Дождь, горы, реки, моря, – перечислил я малую часть того что она не видела.

– Ты сам-то бывал на востоке?

– Нет, но все перечисленное там точно есть, – я не был на востоке, но не против побывать говорят там есть множество мудрецов.

– Может быть, – сказала она мечтательно.

– Ну, на том и порешили, – похлопал я ее по плечу. – А сейчас думаю, стоит садиться на верблюда, если нет желания вновь ночевать внутри.

– Да я скорее промерзну до кости, чем опять заночую в этой твари, – проворчала, Бэну садясь в седло.

– Ну, если захочешь я мог бы тебя согреть, – пошутил я, садясь сзади.

– Вряд ли у тебя есть чем удивить женщину моего возраста, – прозвучало как слова старухи.

– Я как-то спал с ведьмой которой куда больше лет и ей понравилось, – выразил я свое возмущение из-за того что меня недооценили.

– Ни один северянин не сравниться с мужчинами песков.

– Не узнаешь пока, не опробуешь, – это было своего рода вызовом, ибо, если у меня бесконечная жизнь я возьму от нее все, что смогу.

– Может, как не будь, – отмахнулась она.

– Никогда меня подобным образом не отвергали, – я театрально вздохнул.

– Значит сотней, другой иных способов бывало? – посмеялась она.

– Кто знает, – фыркнул я и уткнул своей взгляд в горизонт.

К вечеру мы увидели на горизонте оазис. Я был поражен до колик ибо это буквально кусок леса со странными деревьями и озером посреди пустыни.

– Не смотри никому в глаза, – начала изумрудная. – Не зарывайся ни к кому все тут куда опаснее головорезов из твоих краев.

– Помниться ты неплохо оценила мои навыки? – меня возмутило, что она считает меня то ли слабаком, то ли глупцом.

– Именно потому, что я весьма не плохо тебя оцениваю, я отпущу тебя одного, – фыркнула она.

– А в ином случае я бы ходил с тобой под руку?

– Нет, сидел бы подле верблюда, – отмахнулась она. – Я найду другой караван к которому выйдет присоединиться а ты будь добр не найди нам проблем.

– Может быть, – я пожал плечами и пошел бродить по оазису.

И это был, считай город огромный город посреди пустыни. А так же я узнал, что деревья называют пальмами и на них растут огромные орехи. Я сбил один такой, и сломать его вышло только с помощью меча. Это вызвало множество смешков в мою сторону. Хотя бы не считали северянином, ибо за время в пустыне я весьма не дурно загорел, кожа была самую малость светлее местных, но под ночными звездами я был практически своим и выпить и поесть предложили, считай, что бесплатно.

Так же, наконец, то вышло переспать с девушкой песков и заработать себе новую кличку копья пустыни, ибо ни у кого не вышло метнуть меч, таким образом, как у меня. Почему копья хоть я и метаю меч вопрос, на который ответ узнать не судьба.