Текст книги "Ангельская любовь (СИ)"
Автор книги: Детка Эвана Питерса
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
– Зачем ты здесь? – слишком тихим полушепотом спрашивает Сара, и по ее щекам невольно начинают катиться слезы. Слишком долго она их сдерживала.
Удивительно, но Лео ее расслышал.
– Потому что я этого хочу, – такой же полушепот в ответ. Ему не нужны причины, чтобы сделать что-нибудь неожиданное. Полная невменяемость и есть причина.
Через открытое окно отчетливо слышится звук полицейских сирен и крики копов.
– Запомни: сегодня я даровал тебе жизнь, – он полностью убирает руку от шеи девушки, стирает две дорожки черных от туши слез с ее щек и наклоняется за пистолетом. – Пока, ребятишки, – на прощание Ди Каприо машет рукой детям, все это время сидевшим тише воды, ниже травы. Даже Марк по-прежнему стоял на столе, как его и оставил русый.
Девушка осталась одна с детьми. Она осела по стене на пол и закрыла лицо руками. Ди Каприо ушел, а брюнетку все еще слегка трясло. Тот гнетущий страх, та крепкая рука на ее шее, тот до чертиков пугающий смех, сумасшедший взгляд голубых глаз – все это до сих пор урывками вспоминалось Саре и вызывало новую порцию слез. Успокоиться не получалось.
– Сара, – брюнетка убирает руки от лица и видит Сьюзен. После всех этих ужасных событий девочка осталась такой же бойкой и храброй. Ее голос такой же твердый, а в глазах ни слезинки. Может быть, она просто не понимает, что только что произошло. – Мы победили лиса. Мы молодцы.
Девочка с гордостью смотрит на брюнетку и протягивает ей конфетку. Ту самую конфетку в красивом синем фантике, недавно подаренную Сьюзен Лео.
– Возьми. Сладости повышают настроение, так мама говорит.
Девушка умиленно улыбается сквозь слезы. Как можно объяснить ребенку, почему у нее трясутся руки, когда она берет эту конфету?
В комнату входит коп.
– Здравствуйте, меня зовут детектив Джонсон. Не могли бы вы подробнее рассказать, что здесь произошло?
– Да, конечно. Только выведите, пожалуйста, детей. Я не хочу травмировать их сильнее.
***
Сара вернулась домой около одиннадцати часов вечера. Из-за сегодняшнего инцидента ее задержали детективы для выяснения более подробной информации, и затянулось это слишком надолго.
Маленькая однушка встретила девушку гробовой тишиной и пронизывающим насквозь холодом. За этот сумасшедший день произошло столько всего, что Сара до сих пор не могла прийти в себя, а врождённая гипертония только ухудшала ситуацию: чёртово сердце норовило вот-вот вырваться из груди. Брюнетка пыталась успокоиться, убеждала себя в том, что дома ее никто не тронет, ведь она заперлась, а кроме нее в квартире никого нет. Мотивация оказалась бессильна. Даже дома девушка не чувствовала себя в безопасности. И не зря.
– Привет, зайчик, – раздался тихий хриплый голос, стоило ей войти в комнату. – Я тебя заждался.
========== Глава 3 ==========
Сара до последнего надеялась, что все это лишь плоды разбушевавшегося на фоне последних событий воображения, но здравый смысл подсказывал обратное. Недавно появившиеся мысли о спокойной ночи мгновенно улетучились, будто их никогда и не было. Второй раз за этот чертов день она посмотрела в глаза своему страху.
К горлу снова подступает ком, не позволяющий вымолвить ни слова, а в душе нарастает паника, медленно, но верно сжимающая в свои тиски.
– Что тебе от меня нужно? – Сара пыталась говорить как можно смелее, однако получалось лишь хрипло заикаться. – Уходи отсюда, пока я не вызвала полицию. Тебя ищет сам Брин, ты не успеешь скрыться.
– Какой же отвратительный блеф.
Лео рассмеялся. Как всегда, слишком громко, неприятно, пугающе. Однако этот смех был другой, не тот, что звучал в коридорах детского сада сегодня утром. Что-то существенно изменилось, только непонятно, что именно. Звук его истерического хохота еще несколько секунд эхом раздавался по полупустой квартире. Растрепанные русые волосы парня слегка поблёскивали при моргающем сиянии фонарей, свет которых пробивался сквозь стекла старого деревянного окна. Ухмылка Ди Каприо в полутёмном помещении казалась еще более зловещей, чем есть на самом деле, а голубые глаза, тогда казавшиеся черными, смотрели в упор на девушку. Под напором этого хищного взгляда хотелось расплакаться, спрятаться под одеялом и никогда оттуда не вылезать. Второй раз за день Сара почувствовала себя загнанным в угол кроликом, и была не далека от истины. Они находились в этой квартире абсолютно одни, неизвестно, что могло прийти маньяку в голову. Девушка прекрасно понимала, что если что-то случится, ее уже никто не спасет. Из трех квартир на этом этаже была заселена лишь одна, ее собственная, а из соседей снизу была лишь глухонемая парочка стариков, многодетная шумная семья, которая просто-напросто не услышала бы мольбы о помощи, и нелюдимый мужчина средних лет, появлявшийся дома раз в месяц. Соседей сверху Сара априори не рассматривала как своих спасителей.
– Ух, какие мы сердитые, – прерывисто, будто задыхается, проговорил парень, демонстративно нахмурившись и сложив губы бантиком. – Полицию она вызовет. Да у тебя же кишка тонка. К тому же, я уже успел пообщаться с нашим многоуважаемым блюстителем порядка, и, ты знаешь, разговор не задался.
После этих слов русый поежился, нахмурился и, громко зашипев от боли, посмотрел вниз, в область живота, что повторила за ним и брюнетка. Увиденное девушкой повергло её в шок. Теперь понятно, что с ним не так. Нижняя часть фиолетовой рубашки Лео была слегка приподнята, а на животе зияла достаточно глубокая свежая рана, которую даже в полутьме было хорошо видно. Периодически были слышны хлюпающие звуки – парень от боли мял пропитанную кровью ткань.
– Извини, я тебе тут кресло немного запачкал, – после этой фразы комната вновь наполнилась звуками не такого как раньше, но по-прежнему отвратительного истерического смеха, который, казалось, пробирает каждую клеточку тела Сары до мурашек. – Представляешь, полдня, как идиот, хожу с этой гребаной пулей в животе, никак достать не могу.
Девушка стояла как вкопанная. Она не знала, что ей делать: помочь и пожалеть об этом или не помочь и… тоже пожалеть. Лео явно не просил, он намекал на помощь, которую должна оказать ему Сара. Неизвестно, каковыми могли оказаться последствия ее неповиновения.
Но, прожив часть жизни в детдоме, девушка все-таки научилась одной важной вещи. Выживанию. Какими бы отвратительными ни были условия жизни, какими бы сложными и безвыходными ни казались проблемы, всегда надо тянуться вверх. Надо цепляться за каждую спасительную веточку, попадающуюся на пути, чтобы выжить в этом мире. Она найдет эту веточку. Она выживет. Так хотела бы ее мать.
На негнущихся ногах брюнетка подошла к небольшому шкафчику и выудила оттуда бинт, вату, сухие салфетки, ножницы с заостренными концами, пинцет и бутылку водки.
– Ты серьезно? – спросил Лео, удивленно приподняв недавно нахмуренные брови. Он явно не ожидал последнего.
– Спирта нет. Что есть, то и достала.
– Откуда у шестнадцатилетней девушки бутылка водки? Неужели алкоголь нынче дешевле медикаментов? Ах ты маленькая пьянчуга, – он всячески старался весело шутить, но заикающийся хриплый голос с потрохами выдавал состояние русого.
Ответа не последовало.
Хоть и было темно, парень готов был поклясться, что Сара покраснела.
Она положила вещи на кровать и, включив ночник, повернулась к русому.
– Тебе нужно лечь. В кресле вынимать пулю будет неудобно, – эта фраза должна была звучать строже, но у нее это в любом случае не получилось бы. Нахождение с Лео наедине поистине угнетало девушку.
– Есть, сэр! – с улыбкой до ушей, невероятно похожей на хищный оскал, произнес русый и приподнялся, однако в ту же секунду сел обратно.
Жутко съежившись от боли, он зажмурился и глубоко вдохнул несколько раз. На долю секунды в комнате воцарилась звенящая тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием парня и его периодическими стонами, которые, как он ни старался их подавить, имели место быть. Спустя некоторое время он сменил гримасу боли на маску маленького ребенка, просящего шоколадку, и елейно произнес:
– Помоги мне, пожалуйста.
Сердце пропустило несколько ударов. Шаг. Второй. Казалось, еще немного – и она расплачется от безысходности. За что ты так со мной, Господи?
Улыбнувшись во все тридцать два, Ди Каприо протянул девушке дрожащую руку. Ту самую большую ладонь с длинными, запачканными кровью пальцами, которой парень сегодня едва не задушил Сару. Девушка нервно сглотнула. Неприятные воспоминания вылились на нее как ушат ледяной воды, и она испуганно посмотрела на парня.
– Не бойся. Лис не съест зайчика. По крайней мере, пока…
Наконец, Сара взяла Лео за руку. По телу девушки будто прошел электрический разряд, а конечности затряслись с новой силой, и не было понятно, чьи именно: руки девушки от страха или же парня – от боли. Ладонь Ди Каприо была теплая и скользкая от крови, поэтому держать ее приходилось крепче. Сара как можно сильнее потянула русого на себя, в то время как тот старался подняться самостоятельно. Когда убийца был на ногах, девушка водрузила его руку себе на плечи и, придерживая его за корпус, медленно пошла в сторону кровати. Сейчас они напоминали главных героев черно-белого военного кино, когда один считал своим долгом помочь другому. Но, пожалуй, тут была немного другая ситуация.
С перевозкой груза было покончено. Груз, кстати, стоило ему лечь на кровать, испачкал серое покрывало, которое Сара два дня назад так долго стирала вручную в холодной воде. Горячую воду в этом районе Лос-Анджелеса выключали довольно часто из-за всевозможных ремонтных работ, почему-то приходившихся именно на холодное время года.
– Тебе надо снять рубашку, иначе еще сильнее мне тут все испачкаешь, – кажется, девушка наконец почувствовала, что взяла ситуацию в свои руки, и стала отдавать приказы в более строгой форме.
– Шалунья, – парень пошло ухмыльнулся, а затем, театрально закатив глаза, продолжил. – Делай, что хочешь.
О задуманном Сара пожалела практически сразу, так как чтобы снять с Лео рубашку, необходимо было ее расстегнуть, а затем в очередной раз приподнять тушу ее носителя, который помогать ей уже не собирался. Маленькие черные пуговицы легко поддавались едва уловимым движениям дрожащих рук, а рубашка вскоре неимоверными усилиями брюнетки была снята. Весь процесс сопровождался тихим хихиканьем маньяка.
Перед взором девушки открылся крепкий мужской торс, на некоторое время приковавший все ее внимание. Тело Лео выглядело спортивным, подтянутым, а на руках местами выпирали вены. Кожа была сплошь покрыта всевозможными синяками и ссадинами. Казалось, Ди Каприо жить не мог без драк. Живот его содрогался от резких болей, из свежей раны периодически сочилась кровь.
Неожиданно перед лицом трижды щелкнули пальцами.
– Я тут умираю вообще-то. Потом налюбуешься.
Опомнившись и густо покраснев, Сара села рядом с лежащим Лео. Русый аккуратно снял со штанов ремень и, засунув его в рот, одобрительно кивнул девушке. Ей даже на секунду показалось, что парень был напуган, но неожиданно появившийся оскал, лишь отдаленно напоминавший улыбку, быстро опроверг недавно промелькнувшие мысли.
Уверенность в себе, посетившая девушку несколько минут назад, мгновенно улетучилась, и брюнетка вновь осталась наедине с русым ухмыляющимся убийцей, медикаментами и со своим страхом.
Она взяла бутылку водки и смочила жидкостью салфетку. По комнате разлетелся резкий аромат спирта. Следующим шагом была дезинфекция самого поврежденного места. Поняв это, парень зажмурился в преддверии жгучей боли в области живота.
Сейчас или никогда.
Быстро, не привлекая внимание еще не открывшего глаза Лео, окаменевшими от страха руками она взяла ножницы и резко замахнулась ими на русого. В голове не было никаких мыслей касаемо последствий этого поступка, к тому же, по мнению Сары, светлое будущее никогда ей не сулило. Жива – и то хорошо. Сейчас она покончит с этим и что-нибудь приду…
Ди Каприо поймал запястье вовремя – как раз в нескольких миллиметрах от своего лица. За доли секунды маньяк рассвирепел. Наскоро выплюнув ремень и отбросив злополучные ножницы, он сжал запястье сильнее и слишком резко притянул девушку к себе. Сара зашипела от неожиданности и боли вперемешку.
– Маленькая дрянь, – процедил он сквозь зубы, с ненавистью глядя ей в глаза. – Я так и знал, что ты, сучка, что-то замышляешь.
Не плакать. Самое главное – не плакать. Не так уж и легко об этом думать, когда губы уже трясутся, а глаза вот-вот наполнятся слезами.
– Может быть, ты не поняла, – тихо продолжил Лео. Каждое слово давалось ему с огромным трудом, – Наверное, ты не поняла моей цели пребывания здесь. Так особо одаренным я объясню. Вот здесь, – он показал на рану, – Находится пуля, которую ты должна вынуть. В противном случае я закончу свою утреннюю миссию и все-таки придушу тебя. Советую тебе быть покладистой девочкой, если хочешь сохранить свою жалкую жизнь!
С каждым словом голос становился громче и под конец Ди Каприо сорвался на хриплый крик. На протяжении всей этой гневной тирады они находились так близко друг ко другу, что временами едва ли не терлись носами и Сара могла видеть каждую капельку пота на его широком лбу и каждую трепыхающуюся при частом моргании ресницу.
Слишком противно. Девушке хотелось пойти и проблеваться. Выблевать все эти отвратительные события из своей головы, смыть в унитаз все косвенные соприкосновения, каждый запомнившийся звук его мерзкого голоса, который плотно въелся в разум. Казалось, лопни у нее сейчас барабанные перепонки, в голове ломаной пластинкой продолжил бы звучать этот бессвязный ненавистный хрип.
Все это время, ни разу не отвлекшись, Лео настойчиво смотрел девушке в глаза. Следил за каждым изменением в ее взгляде. Сначала он был удивленным, потом – напуганным, затем – отчаянным, а далее…
По щекам покатились слезы.
Не смогла. Впрочем, как всегда. Слабачка.
Ди Каприо отпустил успевшую охладеть и начавшую пульсировать руку. Брюнетка потерла больное запястье, смахнула непрошеные слезы и, пересилив себя (что было невероятно сложно), села поближе.
Появилось острое желание сбежать. Взять и немедленно сбежать, не взяв с собой ни телефона, ни документов, ни чего-либо еще важного для жизни. Просто покинуть этот чертов город, душащий своими тисками с самого появления брюнетки в мегаполисе. Никогда бы не видеть эти высоченные небоскребы, ежедневные выпуски экстренных новостей и пристального взгляда голубых глаз, с усмешкой устремленного на нее. Есть ли смысл предпринимать еще одну попытку побега? Нет. Поздно. Теперь он внимательно следил за каждым ее движением.
Сара коснулась проспиртованной салфеткой кровоточащей раны, уже даже не пытаясь унять заметную дрожь в руках. Парень громко зашипел от боли и крепко стиснул зубы. На секунду Лео захотелось ударить девушку и он даже подумал, что это было бы полезно – наказать ее за отвратительное поведение и попытку его покалечить, но это желание русый быстро подавил, крепко сжав окровавленными руками покрывало. Однако когда Сара продолжила обрабатывать рану, от нестерпимой боли парень начал говорить, хотя «говорить», пожалуй, слишком громкое слово. Хрипло шипеть, словно старый шакал.
– Хэй, а ты не в курсе, что случилось с той белокурой красавицей, к которой сегодня наведался Гринвуд? – практически как ни в чем не бывало улыбнувшись, спросил Лео.
Что? С ним нужно говорить? А это обязательно? В голове разом промелькнуло огромное количество вопросов на этот счет. Девушка растерялась, но все-таки пересилила себя и после долгой паузы ответила. Говорила она медленно. Каждое слово давалось с невероятным трудом.
– С Мэри… Нет. До нее трудно добраться. Она работает заведующей директора сада этажом выше, в самом крайнем кабинете и редко оттуда высовывается. Сейчас, надеюсь, как обычно, сопливую драму со своим парнем смотрит, – на этих словах Сара легонько улыбнулась, вспомнив множество забавных историй, рассказанных самой Мэри на этот счет, но быстро одернула себя и резко насторожилась, даже ненадолго убрала проспиртованную салфетку с торса парня. – А почему ты спрашиваешь?
– В том-то все и дело, что сейчас она точно не дома и уж явно не смотрит никакого сопливого фильма со своим молодым человеком, – демонстративно радостно прохрипел русый, корчась от невыносимой боли: Сара продолжила обрабатывать рану. – Скорее всего, эта куколка еще в морге, но парой дней позже она будет находиться под землей или в баночке пороха на полке своего парня. Видимо, ты на тот момент не отошла от шока, поэтому, к сожалению, пропустила самое интересное. Ооо, ты бы только слышала, как она кричала. Я думал, у меня барабанные перепонки лопнут.
Девушка занервничала. От русого ждать хороших новостей не стоило. Она попыталась вспомнить хоть что-то, связанное с Мэри в этот злополучный день, но тщетно. Даже детективы не сказали о девушке ничего вразумительного, а брюнетка и не додумалась расспросить их подробнее.
Лео просто сиял. Он был доволен результатом своих слов. Реакция своей потенциальной жертвы радовала русого. Она уже закончила обрабатывать рану и, сидя с пинцетом в руках, смотрела в пол. Губы ее опять задрожали, а на глаза вновь навернулись слезы.
– Как это произошло? – Сара сама не понимала, зачем интересуется. Очевидно, что смерть Мэри не была быстрой и безболезненной, однако девушка все же питала беспочвенные надежды на лучшее.
– Я сам, увы, видел не все, так как большую часть времени провел с тобой и твоими милашками-ребятишками, но, со слов Гринвуда, все прошло очень даже эпично. Сначала он стандартно ее изнасиловал в парочке незамысловатых поз, а затем – вишенка на торте – распотрошил, засунув нож, думаю, ты поняла, куда, – Ди Каприо с наслаждением закатил глаза и тихо захихикал.
Сара молчала. Трясущимися руками она поднесла к ране пинцет. Надо было скорее заканчивать с этим, пока Лео окончательно не довел ее до истерики. Железо с легкостью проскочило внутрь. Парень резко зашипел и тяжелым голосом продолжил пытать брюнетку.
– Гринвуд убивал ее медленно, продлевая секунды невыносимого мучения. Надо отдать этой красотке должное: она слишком долго держалась, все на помощь звала. Но, как это бывает, под конец замолчала, только хрипела периодически. А жаль – мне очень нравился ее звонкий визг, он был бальзамом моей израненной души.
Секунда, две – и Саре удается нащупать прибором пулю, которая находилась достаточно глубоко. Оставалось только вынуть ее.
– И, знаешь, вынужден признать: у Гринвуда действительно очень богатая фантазия. Приди такая идея в голову мне, будь уверена, я непременно исполнил бы ее с тобой, – последние несколько слов были сказаны с особой ненавистью и жестокостью, так как именно в этот момент пуля резко была вытянута. Через несколько секунд ярко-красная металлическая пуля валялась на полу, в небольшой, оставленной ей же лужице крови.
Громко выдохнув, девушка резко встала и отошла к окну. В свете фонарей были отчетливо видны силуэты ребят. Ровесники Сары. Они громко кричали и радостно смеялись. Веселые. Пьяные. Счастливые.
Сердце девушки отстукивало невероятно быстрый темп; окровавленные руки, по-прежнему крепко сжимавшие пинцет, чертовски сильно тряслись. Комната вновь наполнилась звуками надрывного смеха. Русый продолжал что-то весело говорить, но Сара уже не слушала. Сдерживаться не было сил. Слезы вновь, который раз за день, резко потекли из глаз, оставляя мокрые дорожки на щеках.
========== Глава 4 ==========
Спустя некоторое время Сара поняла, что в комнате слишком тихо. Она обернулась и с тревогой взглянула на Лео. Русый лежал на кровати, прикрыв глаза. Дыхание его было неровным и прерывистым, на лбу появилась испарина. Девушка тихонько подошла ближе. Оставалось перевязать рану, но после фееричного рассказа парня ей стало куда страшнее стоять рядом с ним.
– Все любуешься, зайка? – Ди Каприо резко распахнул глаза и уставился на брюнетку, отчего та сделала несколько шагов назад. Его голос был относительно спокоен, будто не было тех отвратительных проклятий несколько минут назад.
– Надо еще раз обработать рану и перевязать ее, – заикаясь, прошептала она.
– Вперед.
И все по новой: вата, смоченная водкой, дрожащие руки, мягко касавшиеся торса и тихое шипение парня. В комнате по-прежнему царила накаленная обстановка, напрягавшая, видимо, одну только Сару, поскольку Лео за это время умудрился найти где-то недавно потерянный телевизионный пульт и включить мультики на старом маленьком телевизоре. Этот гость уже неплохо обжился.
– Заяц, если тебе неудобно перевязывать рану сидя сбоку, можешь сесть мне на колени, я не против. Зона комфорта – наше все, – хрипло рассмеявшись, предложил русый. Он заметно повеселел.
Карие глаза широко распахнулись от удивления, и Сара случайно подняла ошарашенный взгляд на парня. Такая резкая смена темы заставила девушку испугаться и смутиться одновременно. Ди Каприо в этот же момент внимательно разглядывал ее лицо, что смущало в разы сильнее. Выглядела брюнетка сейчас чертовски непривлекательно: по всему лицу пошли красные пятна, нос также немного покраснел и опух, а глаза, казалось, вот-вот вытекут вместе с солеными слезами. Однако русого ничуть не заботила тема внешности, он смотрел на Сару с задорным огоньком в глазах, радуясь собственной шутке.
– Спасибо, мне и так хорошо, – тихо заверила она Лео.
Наконец-то эта ужасная пытка закончилась. Убрав все принадлежности обратно в аптечку, Хармон пошла в ванную. Она открыла старый кран, откуда сначала тонкой, а затем более полной струей потекла прозрачная вода. Девушка подставила кровавые ладони под холодный поток и облегченно вздохнула. Долгожданная прохлада приятно обволакивала пальцы. Вода постепенно смывала всю въевшуюся в кожу кровь, окрашиваясь в алый оттенок, который сейчас вызывал лишь тошноту и отвращение.
Вновь хотелось рыдать, рыдать долго и громко. Возможно, тогда многодетная семья снизу даже услышала бы ее, но нет. Реветь она не будет, хватит, и так вся кожа чешется от соленой жидкости, раздражающей кожу. Да и с чего бы ей, собственно, плакать? С того, что на протяжении вот уже нескольких дней жизнь сталкивает Сару с убийцей, чья физиономия нередко появляется в экстренных новостях с пометкой «особо опасен»? С того, что он без зазрения совести позволяет себе лишать жизни невинных людей и при этом хохочет, словно все это очень смешная шутка? С того, что он уже пытался убить ее однажды и в любой момент может повторить попытку? Девушка истерически рассмеялась, сочтя все, о чем она подумала, до колик в животе забавным.
Сара открыла рот и начала судорожно глотать холодную воду из-под крана, она старалась заглушить эти мысли, бесконечным потоком пробегавшие в голове и отдававшиеся в ушах звонким гулом. Не хватало еще с ума сойти, хотя она уже близка к этому.
Девушка закрыла кран и, ни на секунду не взглянув в зеркало, дабы не нервничать, пошла в комнату. По сравнению с ванной там было очень душно, а в воздухе все еще витал едва уловимый запах спирта. По телевизору по-прежнему шли мультики, так что незваный гость не обратил на девушку ни малейшего внимания.
Сара села в кресло, где совсем недавно истекал кровью русый, и устало потерла глаза. Брюнетка поймала себя на мысли, что очень хочет спать, но как можно уснуть в такой обстановке? По крайней мере, прямо сейчас лечь спать возможности не было, так как кровать была оккупирована Лео. Брюнетка внимательно посмотрела на него, а затем на кровать, такую сладкую и манящую, несмотря на испачканное кровью покрывало и чертовски неприятные воспоминания.
Мультики по телевизору, видимо, закончились, так как уже через минуту ящик был выключен, пульт – отброшен на край кровати, а Ди Каприо нашел взглядом свою любимую жертву.
– Когда ты уйдешь? – прервала гнетущую тишину Сара. В душе еще теплилась надежда, что совсем скоро она хотя бы останется в своей обители одна, не говоря уже о здоровом сне.
– Задавать такие вопросы гостям как минимум бестактно, Сарочка, – усмехнувшись, ответил Лео. – Я слишком слаб, чтобы сейчас уйти. Так что, думаю, я останусь на ночь. У тебя есть все необходимое для пижамной вечеринки?
Все надежды на лучшее вмиг рухнули, так же как рухнуло все внутри в тот же самый момент. Он остается с ней на ночь. Возможно, это последняя ночь в ее жизни, поскольку с этим парнем загадывать надолго не стоит. Хармон резко отвернулась к окну, не желая больше смотреть на маньяка. В комнате вновь воцарилась гробовая тишина, которую нарушали лишь крики пьяных ребят на улице.
– Ты можешь лечь, – равнодушно парировал Лео.
– Не надо, я здесь посижу.
– Отказы не принимаются. Лежать на пропитанной кровью двуспальной кровати одному слишком одиноко, – голос на мгновение стал слишком печальным. – Я постараюсь не обесчестить и не обидеть юную леди, – в глазах парня забегали чертики, наглая ухмылка расползлась по лицу, а затем голос стал жестче. – Ложись, говорю.
Был ли у Сары выбор? Нет. Только она относительно успокоилась, как ее в очередной раз заставили понервничать. Поднявшись с кресла, на негнущихся ногах она направилась в сторону уже ненавистной кровати и села на противоположный от Лео ее край. Взглянув на покрывало, девушка решила, что обязательно выстирает его завтра, если к тому моменту будет жива. Далее покрывало было отодвинуто – и брюнетка уже лежала на правом боку, укутавшись голубым одеялом. Открыв глаза можно было увидеть наполовину оторванный лист обоев, небольшую трещину в стене, кое-как прибитые гвоздями часы, парочку коробок с вещами и гитару, купленную с рук, но не Ди Каприо. Не поворачиваться к нему. Ни в коем случае. Это табу. Слишком страшно и отвратительно лежать с убийцей в одной постели, находиться в одной комнате, в одном городе, стране. От одной только этой мысли Саре хотелось немедленно подняться и убежать куда подальше.
Неожиданно она ощутила легкое прикосновение к своей пятой точке. Недавно прикрытые веки резко распахнулись, сердце вновь бешено заколотилось, а язык перестал слушаться, не позволяя даже закричать. Нарастала паника, сковывающая все тело в огромные невидимые тиски. Сара забыла как дышать. Она с ужасом представила, что ее ожидает.
К счастью, все прекратилось так же резко, как и началось, однако у девушки было ощущение, что что-то не так. Телефон. Из заднего кармана джинсов пропал телефон, некогда доставшийся ей от матери. Неожиданно в голову резко пришла очень важная мысль. Можно было позвонить в GCPD из ванной, но додумалась она до этого только сейчас. Девушка разочарованно прикрыла глаза. Она корила себя за глупость. Упустить такой прекрасный шанс было огромной потерей.
Сара резко повернулась к русому и бросила на того недоуменный взгляд.
– Мало ли, вдруг позвонишь еще кому-нибудь, сдашь меня. А я сегодня планировал отдохнуть в компании милой дамы, – подмигнув девушке, Ди Каприо вновь обратил свой взгляд к телефону.
Повернутая к парню, брюнетка настороженно наблюдала за действиями русого, роющегося в ее стареньком Алкателе, но сказать что-то против осмелиться не могла. Так продолжалось бы очень долго, если бы Лео не полез в галерею фотографий. Девушку будто подменили: она резко потянулась за телефоном, попутно выпаливая что-то вроде «отдай немедленно, это не твое дело, это личное». Русый быстро перехватил ее руку и, прижав по-прежнему заплаканную мордашку к груди, чтобы не буянила, звонко рассмеялся.
– Личное, говоришь? Что же там такого личного? Я заинтригован. Давай-ка вместе посмотрим.
– Нет! Пожалуйста, не надо!
Конечно же, парень не слушал. Хихикая, он все-таки открыл галерею и… удивился. Там не было, как он ожидал, каких-то откровенных фотографий в полный рост, не было снимков любимых музыкальных групп или актеров, как это обычно бывает у тинейджеров. Там было всего лишь восемь фотографий. На каждом снимке было только две физиономии, одна из которых так знакома Лео. Сара. На одной из фотографий ей лет десять. Озорные карие глаза радостно смотрят в камеру, а на лице сияет искренняя детская улыбка, образовывая маленькие морщинки по всему лицу.
– Хм, а ты в детстве та еще пышка была, – беззлобно глянув на сдавшуюся брюнетку, по-прежнему прижатую к мужской груди, произнес парень.
На снимке Сара действительно полненькая. Сейчас от этой полноты не осталось ничего кроме щек, которые, в отличие от живота и боков, никак не хотели худеть.
Рядом с Сарой, ласково обнимая девочку, стояла тучная женщина лет тридцати пяти с туго завязанным пучком каштановых волос на голове. Они были похожи как две капли воды и было глупо спрашивать, кем эти две персоны друг другу приходятся.
– Да ну, скучно, – с наигранным огорчением сказал Лео, закрывая галерею и поднимая с себя Сару. – Встань, мне жарко. Я надеялся тебя, понимаешь ли, во всей красе да без одежды лицезреть, а ты… да ну тебя.
Девушка облегченно выдохнула. Так даже лучше. Лучше, чем тот случай, когда ее соседки по комнате украли телефон, удалили с него большую часть подобных фотографий, а потом еще несколько месяцев высмеивали ее за излишнюю полноту. Брюнетка уже сбилась со счету считать количество раз ее появления в кабинете директора детдома с разбитым носом, но победным клоком волос в руке, принадлежащим одной из зачинщиц конфликта.
– У тебя есть какие-нибудь игры на телефоне? – от неприятных воспоминаний Сару отвлек голос Лео. Девушка вздрогнула. Надо же, она даже забыла, что он еще здесь.
– Да, – взяв телефон из рук парня, брюнетка включила «Angry birds» и отдала его обратно.
– Ооо, вечная игрушка. Помню, как я во время антрактов в цирке в нее постоянно играл. У тебя однозначно есть вкус, дорогуша.
Рыжий и дальше что-то говорил, но, к счастью, Сара уже смутно его слышала. Наконец, спустя минут сорок девушке хоть как-то удалось абстрагироваться, и она задремала.
***
Ты тоже свою мать убила? Если да, то я поверю в судьбу.
Потому что я этого хочу.
Приди такая идея в голову мне, будь уверена, я непременно исполнил бы ее с тобой.
Пробирающий до мурашек голос эхом отдается в сознании, заставляя зажмуриться и заткнуть уши руками, но все тщетно. Едкие фразы продолжают литься бессвязным потоком, действуя на нервы сильнее и сильнее. Хочется немедленно убежать, но ноги словно приросли к полу, а испуганный взгляд карих глаз будто бы навеки прикован к ядовитой ухмылке русого мучителя.
Понимаешь, что лис съест зайчика?
Нечем дышать. Рука сжимает шею сильнее, словно хочет ее свернуть, а все попытки вырваться из крепкой хватки безуспешны. Он смеется над ее беспомощностью, шепчет на ухо ужасные вещи, с наслаждением наблюдает за непрекращающимся потоком слез. Она в западне.
