Текст книги "Другая Тетрадь Смерти (СИ)"

Автор книги: Depth88

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 35 страниц)

– Харука. – Эл перехватил мою руку ледяными пальцами. – В этом нет никакого смысла. Веди себя достойно, пожалуйста. Очередная драка ничего не решит. Лайт, не смей её трогать, иначе я заставлю тебя об этом пожалеть.

Ягами сцепил зубы, глядя на меня с ненавистью, но разжал пальцы, отпустив мои волосы. Я медленно убрала руку с его шеи, а потом процедила, сжимая кулаки:

– Миками этого не заслужил. Не заслужил смерти!

– Заслужил, – почти спокойно сказал Лайт, не спуская с меня яростного взгляда. – Он предал Киру, извратил его идею и хотел свергнуть его вместо того, чтобы с благодарностью принять возложенную на себя роль Киры, и получил за это сполна.

– Заслужил, Харука, – в тон ему сказал мне Эл. – Миками Тэру был опасным психопатом и маньяком-убийцей, который умудрился вогнать в страх правительство Японии и США настолько, что они готовы были признать сотрудничество с Кирой.

– Вы оба! Вы не знали Миками таким, каким знала его я! – упрямо заявила я. – Вы не знали его настоящим! А я знала!

Ягами фыркнул, отворачиваясь к окну, пока Эл, скривив губы, прожигал меня взглядом.

– И какой же он настоящий? – едко спросил он.

– Он был добрым человеком! Несмотря ни на что! – заявила я, сложив руки на груди и кусая губы.

– Добрым человеком? – процедил Эл. – Икс-Кира, по-твоему, был добрым человеком?

Лайт смотрел на меня с удивлением.

– Да. Был, – буркнула я. – И если бы не проклятая Тетрадь смерти, он бы таким и остался! И мне жаль, что он умер таким образом!

Эл нехорошо прищурился.

– Жаль? Жаль этого неудачника, который так легко стал марионеткой в руках Киры? – спросил Ягами, ехидно улыбаясь. Не удержавшись, я взмахнула кулаком, метя ему в лицо, но Эл предусмотрительно перехватил мою руку, до боли сжав запястье.

– Нет. Я сказал – никаких драк.

– Ненавижу вас обоих! – рявкнула я, со всей силы ударяя свободной рукой по оконному стеклу. Детектив, что-то невнятно пробормотав сквозь зубы, сгрёб меня в охапку, лишая свободы движений и плотно прижав к себе.

– Харука, успокойся, иначе ты себя поранишь, – попросил он.

– Надо было её связать перед поездкой, – фыркнул Ягами, косясь в мою сторону с презрением.

– Харука, икс-Кира умер на твоих глазах, и для тебя, разумеется, это стало шоком и потрясением, – задумчиво произнёс Эл. – Это нормально – сожалеть о смерти этого человека, потому что одно дело – узнать о чьей-то смерти, и совсем другое – увидеть её собственными глазами.

– Дурак! – Я дёрнулась, но детектив был сильнее и не дал мне вырваться, железной хваткой сжимая мои плечи.

– Но не смей называть икс-Киру добрым, – настойчиво сказал он, – потому что он таким не был. И доброта – это совсем не то, что ты видела в Миками Тэру. Это качество никогда не являлось его приоритетом. Оно вообще было ему несвойственно.

– Миками не заслужил смерти! – упрямо повторила я. – И уж точно не такой! Чёрт возьми, я слышала, как его сердце остановилось! Ты хоть понимаешь, каково это – сидеть рядом с умирающим, чувствовать его ужас и боль, видеть, как он уходит навсегда?!

Ягами Лайт вздрогнул, кидая на меня странный взгляд, но тут же отвернулся.

– Конечно, я испугалась, чёрт возьми! – продолжала я. – Конечно, мне жаль Миками! Если бы ты видел то, что видела я, Рюдзаки, то тоже пожалел бы его!

Эл взглянул на меня с досадой.

– Ну почему ты всегда всех жалеешь? И никогда – себя? – тихо произнёс он, пряча выражение лица за чёрными прядями волос. Я не обратила внимания на его слова, тыкая пальцем в Ягами Лайта и буквально кипя от ярости.

– Можешь сколько угодно думать, что выиграл, Кира, но сегодня тебя поймают! Чокнутый убийца!

– Лгунья, – парировал Ягами, скользнув по мне холодным взглядом. – Ты всё это время мне лгала. Весьма неплохо у тебя это получалось, я ведь почти поверил в твою преданность.

– Лгунья?! Я – лгунья?! А ты тогда кто?! – завопила я на всю машину, игнорируя Ватари, сидевшего на переднем сиденье. Всё это время он внимательно вёл машину, совершенно не обращая внимания на наш разговор, видимо, по приказу своего подопечного.

– Если говорить точно, мы все здесь лжецы, – спокойно заметил Эл. – Лжецы и лицемеры. Но ты, Лайт сильнее в этом, чем мы с Харукой. Из всех нас здесь именно ты – самый искусный лжец. А знаешь, что самое печальное? Мы с тобой оба очень любим лгать.

Я уставилась на печального детектива. Лайт смотрел на него с удивлением. Удостоверившись в том, что я больше не собираюсь крушить всё вокруг, Эл осторожно отпустил меня и взглянул на Ягами.

– Я только сейчас понял, – продолжил он, – насколько же мы с тобой схожи, Ягами Лайт. Мне тошно от этой мысли, но я знаю, что она верная и непогрешимая. Мы с тобой одинаковые. Мы с тобой – Зло. Просто, ты – большее Зло, а я – меньшее. Вот и всё, что мы собой представляем.

– Нет, – вырвалось у меня. Эл на мою фразу внимания не обратил, только опустил голову, пряча от меня свои глаза. – Ты – не зло! – возмутилась я.

– Зло, – упрямо сказал Эл, отводя взгляд. – Поверь, если бы ты лучше знала меня, то никогда не смогла бы полюбить. Я уверен в этом на девяносто шесть процентов. Поэтому ты никогда не узнаешь, какой я на самом деле, Харука… Потому что, узнав это, ты меня разлюбишь, а я не хочу… не хочу этого видеть.

Ягами фыркнул, разглядывая профиль мрачного детектива.

– Ты просто смешон, L.

– Да, наверное. – Эл кивнул, разглядывая пальцы своих ног. – Но ты никогда не сможешь понять меня, потому что никого не любил. Любовь – это невыносимое чувство, Лайт. Даже своему врагу я его не пожелаю. Это… слишком для меня, я не… не создан для всего этого… Я не думаю, что способен… Я просто не смогу…

Я только покачала головой. Опять он за своё. Зачем он говорит это сейчас? И тем более – Лайту? Неужели Рюдзаки до сих пор не может смириться с тем, что мы скоро расстанемся с ним? Но ведь он сам так легко это решил, а теперь сомневается… Изводит нас обоих.

В любом случае, какого чёрта он решил предаться хандре, когда на носу его последнее сражение с Кирой?! Он совсем из ума выжил, или ему просто всё равно?! Сегодня мы все можем погибнуть, а это олицетворение справедливости посасывает палец и разводит трагические реплики на тему несчастной любви! Чёртов эгоист!

С этой мыслью, я вцепилась в кофту детектива и хорошенько тряхнула его, заставив удивлённо вскинуть голову.

– Ты! А ну, быстро собери свои гениальные мозги в кучу и прекрати нести всякую чушь! Сейчас не время и не место рассуждать о подобных вещах! И вообще – каждый человек сам решает, как ему поступить! У каждого из людей есть право выбора и все эти «не могу» и «не хочу» – просто грёбаная хрень! Ты можешь, если хочешь. Всё гениальное – просто. Кому, как не тебе это знать, детектив L?! Ещё раз заведёшь подобные речи – огребёшь по своей лохматой голове, понял?! – рявкнула я, для острастки снова тряхнув детектива за плечо.

Эл раскрыл рот от удивления, разглядывая меня так, будто впервые видел, а потом неожиданно заулыбался, так кротко и тепло, что я немного опешила от неожиданности. Чему он радуется?

Лайт следил за нами со странным выражением лица, которое граничило с досадой и завистью.

– Я понял, – сказал Эл, не прекращая улыбаться, а затем, совершенно не стесняясь присутствия Ягами, протянул руку и ласково коснулся пальцами моих волос, заправляя одну из прядей за ухо. Этот простой жест за секунды заставил меня заткнуться, растеряться и смутиться.

Детектив ещё мгновение рассматривал меня с ласковым выражением, смягчившим тьму в его уставших глазах, а потом повернулся к Ягами, указывая на меня пальцем.

– Посмотри на неё, Лайт. Из нас троих здесь Харука – единственная, кто действует, исходя из лучших побуждений и искренней доброты. Пока такие люди, как она… люди, готовые пожертвовать собой, чтобы спасти другого, люди, способные на сострадание и милосердие, люди, не заботящиеся о собственном благополучии и идущие на всё ради других.… Пока такие люди, как Харука, не сдаются, справедливость всегда будет побеждать. Не благодаря нам с тобой и нашим поступкам, а благодаря смелости подобных людей, как эта девушка и твой собственный отец. Мы – просто мусор рядом с ними, несмотря на всю нашу гениальность.

Ягами растерянно заморгал.

– Ты считаешь её олицетворением добра? Ты настолько в ней уверен, Рюдзаки?

Детектив вздохнул, потирая одну ногу другой, и продолжил:

– Я верю в неё. На все сто процентов. Пожалуй, я бы даже доверил ей свою жизнь… не без страховки, конечно, но доверил бы.

Я насторожилась. К чему это он ведёт?

Эл перевёл взгляд на скривившегося Лайта и нахмурился.

– А ты и я, Ягами Лайт, всего лишь игроки, чья партия немного затянулась.… У меня и тебя лишь одна цель – победить любой ценой, доказав свою правоту. У Харуки – спасти всех нас любой ценой, даже ценой собственной жизни. Не делай такое лицо, Лайт, она хочет спасти даже тебя. Поверь, я это знаю.

– З-зачем ты это говоришь, Рюдзаки? – с раздражением спросил Лайт.

– Да? – протянула я, чувствуя, как заливает мои щёки румянец.

– Потому что это наш последний разговор, – ответил детектив, прикусив ноготь большого пальца. – Потому что сегодня кого-то из нас не станет. Поэтому, если ты хочешь что-то напоследок сказать мне, Лайт, то момент очень подходящий.

В ответ Лайт хмыкнул.

– Я тебя уничтожу, L. Вас обоих, – с улыбкой сказал он, прищурив глаза и довольно улыбнувшись.

Детектив наградил его пустым взглядом, обняв руками колени.

– Я подозревал, что ты скажешь именно это примерно на девяносто шесть процентов, Ягами Лайт. Ты не образумишься, я не отступлю, а Харука не сдастся. Интересно, кто из этой битвы выйдет победителем… и чья жизнь достанется богам смерти, которые развлекаются, играя с нами? Чья Тетрадь будет пущена в ход сегодня? А может быть… может быть, мы все проиграем? Проиграем самой Смерти?

– Я…Я больше не понимаю, что ты несёшь, Рюдзаки! – возмутился Ягами.

– Тебя, наверное, опять заносит, да? – с наигранным сочувствием спросила я, пытаясь разогнать гнетущую атмосферу, которая казалось, давила со всех сторон.

Эл неожиданно весело улыбнулся.

– Да. Не обращайте на меня внимание. Я часто несу что-то подобное, – деланно беспечным тоном произнёс он.

– Да, согласен. Ты вообще довольно странный, – заметил Лайт.

– Наверное, это от того немереного количества сладкого, которое ты употребляешь, – быстро вставила я.

– Думаю, во всём виноваты афродизиаки… – задумчиво протянул детектив.

Я беззвучно захихикала, закрывая лицо ладонями и пытаясь сдержать истерические всхлипы.

– Афродизиаки? – Лайт смотрел на нас с недоумением. – Ты о чём вообще?

– Неважно. Забудь, – сказал Эл, отворачиваясь к окну и пряча улыбку, пока я тщетно пыталась подавить душивший меня смех. Ягами с презрением отвернулся к своему окну, поднимая руку и с раздражением поглядывая на свои часы.

Я переступила порог «жёлтой коробки», сжав руку в кулак и следуя на склад за остальными членами нашей группы. И ахнула от неожиданности.

Наследники L и СПК уже ждали нас, расположившись в центре склада. Представители СПК были спокойны и невозмутимы, а на лица Ниа, Мэлло и Мэтта были надеты странные маски, напрочь скрывавшие их внешность.

– Что это значит? – медленно протянул Лайт, явно не ожидавший такого поворота.

– Удивлён? – со смешком спросил его Эл, почесывая ухо. – А чего ты ожидал, Лайт? Ведь Ниа думает, что я и есть Кира. Он не покажет мне своё лицо.

Лайт промолчал, но я без труда заметила, как он сцепил зубы, а на его правом виске выступила капелька пота. Видимо, он рассчитывал, что сможет узнать внешность своих врагов, чтобы разделаться с ними не без моей помощи. Но сегодня Кира не сможет добраться до наследников детектива. Но члены СПК… Они могут быть убиты им. Как и Мацуда с Айзавой. Как и я с детективом L. Но если я что-нибудь придумаю…

Многоходовая комбинация. Нужно просчитать абсолютно все ходы. Заставить противника поверить в собственную победу и ударить, завершая партию.

Никогда не любила шахматы. Я всегда в них проигрываю. Но сейчас мне проигрывать нельзя.

– Здравствуй, – сказал Эл, становясь в метрах пяти от сидевшего на полу мальчика, поигрывающего маленькими куклами, рассыпанными перед ним.

– А… Но почему… Почему они в масках? – удивлённо спросил Мацуда.

– О таком мы не договаривались! – возмутился Айзава.

– Это – мера предосторожности, – с этими словами Ниа указал пальцем на свою маску. – Я почти уверен, что Кире уже известны все наши имена. Учитывая, сколь высоко его влияние в мире, а точнее, влияние детектива L, я решил не рисковать лишний раз, потому что намерен сегодня раскрыть Киру, а не стать его очередной жертвой.

– Понимаю. – Эл кивнул, улыбаясь уголками губ. – Отлично придумано, Ниа.

Лайт покосился на него с недоумением.

– Но это нечестно! – возмутился Айзава.

– Да, – поддакнула я.

– Мне всё равно, – ответил Ниа. – Если вам что-то не нравится в данной ситуации, то вы можете покинуть это место. Если же вы намерены сегодня твёрдо поймать Киру, как уверен в этом я, то пожалуйста – останьтесь.

Склад погрузился в молчание. Я заметила, как переглядываются Лайт и Эл, игнорируя возмущение Мацуды и Айзавы. В конце концов, детектив выступил вперёд, оказавшись в полукруге, и спокойно произнёс:

– Мы остаёмся, но я хочу знать, зачем ты собрал всех нас здесь, Ниа.

Мальчик промолчал, расставляя куклы на полу на манер шахматных фигур. Я невольно присмотрелась и увидела, как он вертит в пальцах куклу, похожую на Миками Тэру. В следующий момент Ниа откинул её в сторону, и я вздрогнула, глядя, как она катится по полу. Значит, он уже знает.

Я скосила взгляд на улыбающегося Эла, затем на маски, в которых были его наследники. Так вот, что мы – обычные люди – значим для вас, одарённых детей из приюта Вамми.

Куклы.

Мы для вас – всего лишь куклы, марионетки, пешки, как ни назови, легче от этого не станет. Вы смотрите на нас свысока, никого не любите, купаетесь в собственном превосходстве, наивно думая, что имеете право играть с человеческими жизнями. Вам никогда не понять нормальной обыденной жизни. Более того – она сведёт вас с ума. Нормы для таких, как вы, не существует.

Но Эл – другой. Он, может, и беспринципная сволочь, но я слышала, как он плакал в телефонную трубку, когда умер Ягами Соичиро; видела, как он смеялся, пока мы с ним шутили друг над другом и веселились, как дети; помню, как сильно он боится и легко выходит из себя, если его близким людям угрожает опасность; знаю, что победа любой ценой обернётся ему муками совести, забирающими ночной спокойный сон. Эл гораздо более мягок, чем кажется на первый взгляд. Эл гораздо добрее, чем пытается показать окружающим. Он очень сложный, в нём полно противоречий, и он сам, наверное, не может до конца понять, какие мотивы им движут. Он всегда будет для меня загадкой, которую можно разгадывать бесконечно.

Он не такой, как Кира. Никогда не смог бы им быть. Он – искренний, прямолинейный, самокритичный, и несмотря на свои выдающиеся умственные способности, никогда не пытался взять власть над миром, отдав предпочтение детективной работе. Он сделал себе имя, при этом всегда оставаясь в тени. И я уверена, что Эл, победив Киру, уйдёт обратно в тень, и мир так и не узнает о существовании человека, способного его спасти. Не узнает, скольким этому человеку обязан.

И, наверное, только мне довелось видеть, каким ласковым, отзывчивым и нежным Эл способен быть. И я не хочу, чтобы кто-то ещё видел его таким. Не хочу никому отдавать его, и уж точно – оставлять его одного. Я ведь действительно почти не знаю детектива L. Я смогла его понять, но… Но будь у меня возможность узнать его лучше… Наверное, я влюбилась бы в него ещё сильнее. Пусть он называет себя злом, но я не верю в это. Никогда не поверю.

– Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались, – со смешком сказал Уррий, появившись за моей спиной и заставляя меня вынырнуть из раздумий.

– Лучше помалкивай, – процедила я, скосив глаза в сторону довольного бога смерти. Тот фыркнул, с интересом разглядывая собравшихся и действие, происходившее между ними.

– Зачем ты позвал нас сюда? – спокойно спросил Эл мальчика, который продолжал двигать куклы, меняя их местоположение. Ниа приподнял голову.

– Я хотел показать тебе кое-что интересное, – сказал он. – Кое-что, что не только докажет вину Киры, находящегося здесь, но и поможет нам понять, что именно представляет собой Тетрадь смерти, и насколько сильно её влияние на обычного человека. Ватанабэ Харука!

– А? – Я слегка опешила, пытаясь убрать с лица тревогу.

– Ты долгое время была на стороне Киры, – сказал Ниа, повернув ко мне голову, и выпученные глаза резиновой маски уставились на меня. – Сейчас мне известно, что ты предала его и помогаешь детективу L.

– Которого ты подозреваешь в том, что он и есть Кира, – пробормотала я.

– Уверен, что об этом тебе прекрасно известно, – сказал мальчик, крутя пальцами прядь волос. – Вы в сговоре, и уже очень давно. Вы оба – Киры.

Лайт противно захихикал, но тут же прикрыл рот рукой.

– Твои выводы просто гениальны, Ниа, – довольно сказал он.

– Чушь! Рюдзаки не может быть Кирой! – вспыльчиво сказал Айзава. – Я могу с уверенностью подтвердить его невиновность, потому что больше года работал с ним в одной команде. Он – L, и к преступлениям Киры не имеет никакого отношения.

– Возможно, но улики, который я нашёл, указывают на обратное, – сказал Ниа, заставив нас всех онеметь от изумления.

– Улики?! – переспросила я. – Что ещё за улики?!

– Ты – одна из них, – сказал Ниа и поднял вверх палец, на котором красовалась моя фигурка. – Именно с тебя всё началось. Ты – первый человек, который нашёл Тетрадь смерти, и именно ты начала убивать, бросив вызов самому L. Он вычислил тебя и поймал в Токийском университете весной прошлого года.

– Что-то я запутался… – с недоумением пробормотал Уррий, почесывая затылок. Запутался он. Я вообще ушла в ступор.

– Что за бред ты несёшь?! – не выдержал Мацуда. – Хочешь сказать, что Харука и есть настоящий Кира?!

– Нет, но именно она должна была им стать, – сказал Ниа.

– Хм… Это правда, – неожиданно признался Эл, слегка повернувшись ко мне. – У Харуки есть Тетрадь смерти, которую я забрал себе, чтобы изучить во время расследования.

– И именно ты стал её новым владельцем, – холодно сказал Ниа. – Ты стал новым Кирой, а Ватанабэ сделал своей помощницей. В данный момент именно она является икс-Кирой.

Я скосила глаза в сторону зависшего Ягами Лайта. Интересно, он клюнет на весь этот фарс? Судя по его лицу, в голове у бога нового мира сейчас царил настоящий бардак. Впрочем, в моей тоже. Эти чёртовы гении импровизируют на ходу, кидаясь в друг друга придуманными репликами, не имея хоть какого-то плана. А мне что теперь делать? Я понятия не имею, к чему всё идёт.

– Оба Киры сейчас находятся здесь, – сказал Ниа, махая в воздухе фигурками Эла и меня самой, – и я докажу вашу вину с минуты на минуту.

– Как? – спокойно спросил Эл, которому, казалось, всё происходящее было до лампочки. Он просто стоял, безмятежно потирая одну босую ногу другой и засунув руки в карманы джинсов. К сожалению, я не видела выражения его лица, скрытого копной чёрных волос.

Вместо ответа Ниа снял с головы маску, открывая своё лицо, а затем кротко улыбнулся.

– Мэлло. Мэтт. У вас больше нет причин скрываться. Можете тоже снять маски, – сказал мальчик.

Гангстеры послушно открыли свои лица. Мэлло явно был зол и не сводил пронзительного взгляда голубых глаз с Рюдзаки. Мэтт с облегчением потянулся к карману, выуживая оттуда пачку сигарет.

– Что это значит? – подал голос удивлённый Айзава. – Кто вы такие?

– Мы все собрались здесь, чтобы поймать Киру, – сказал Ниа. – Эти двое молодых людей работают в американской мафии, и ранее состояли в той самой преступной группировке, которая похитила Такимуру и Ягами Саю.

На складе повисла тишина, прерванная безмятежным голосом детектива L:

– Я понял. СПК и американская мафия сотрудничали с самого начала.

– Верно. – Ниа кивнул.

– Довольно ловкий ход, – пробормотал детектив, задумчиво задирая голову и касаясь пальцами губ, – но чем помогло ваше сотрудничество? Такимура трагически погиб, оказавшись жертвой Киры, а Ягами Саю получила тяжёлую психологическую травму. Я, как L, не одобряю подобных методов работы. Более того – презираю их.

– Я не собираюсь обсуждать с тобой нравственную сторону своих поступков, – холодно сказал Ниа.

– Они… они похитили мою сестру. – Лайт в ярости указал пальцем на Мэтта и Мэлло.

– Да. И ответят за это, – детектив кивнул, – но не сейчас. Сейчас я хочу понять, каким образом Ниа попытается доказать, что я и есть Кира.

– Я не собираюсь ничего доказывать, – сообщил Ниа, касаясь пальцами волос. – Ты сам докажешь это, когда попробуешь убить нас. Я знаю, что как только все присутствующие здесь погибнут, никто больше не сможет удержать Киру, и он добьётся того, чего изначально добивался – власти над всем миром.

Эл хмыкнул, почесывая затылок.

– Тебе прекрасно известно, Ниа, что у меня нет Тетради. Я отдал её господину Айзаве. К тому же, попытайся я ею воспользоваться, меня сразу убьют. Если бы я был Кирой, то не поступил бы так глупо. Похоже, ты нас обоих недооцениваешь.

– Согласен с тобой, Рюдзаки, – сказал Ягами Лайт, глядя на мальчика с высокомерием. – Я разочарован в тебе, Ниа. Ты подозреваешь моего друга в том, что он – самый опасный убийца столетия, швыряешь в него обвинениями и блефуешь со всеми нами, ты собрал нас здесь неизвестно для чего, но у тебя даже нет подтверждений твоим словам. Ты – просто ребёнок, который влез туда, куда его не просили.

– Точно, – довольно поддакнул Мэлло, развернув плитку шоколада. – Ниа ещё не дорос до таких игр. Ему место в детском саду, рядом с игрушками и стаканом тёплого молока на ночь.

Лайт наградил его полным ненависти взглядом, но промолчал.

– А тебя, Мэлло, давно уже заждалась тюремная камера, – едко произнёс Ниа, не удостоив гангстера и взглядом, – и когда-нибудь ты в неё попадёшь.

Мэлло в бешенстве вытащил пистолет, наставив его на невозмутимого мальчика.

– Ты что сказал, маленький ублюдок?!

– Блин, Мэлло! – Мэтт ухватился за его руку, пытаясь отобрать пушку. – Сейчас не время для ваших разборок!

– И за ублюдка ты мне тоже ответишь… блондинка, – выдавил Ниа, на этот раз скосив довольный взгляд в сторону озверевшего гангстера.

– Мэтт, дай мне его убить! – завопил гангстер, пока его друг с энтузиазмом пытался разжать его пальцы, сомкнутые на пистолете. – Он вконец обнаглел!

– Если ты его убьёшь, нам самим потом крышка! – возразил Мэтт. – Успокойся уже, убери пистолет, поешь шоколада, поматерись, в конце концов! Но не устраивай тут разборки!

– Этот говнюк назвал меня блондинкой! Да я его живым закопаю! – взревел Мэлло.

– Это твой натуральный цвет волос! Смирись уже! – фыркнул Мэтт, таки вырвав пистолет из рук своего товарища и с облегчением убрав его подальше.

– Знаешь, блондинка, – задумчиво сказал Ниа, вертя в пальцах фигурку Мэлло, – с этой причёской в тюрьме ты будешь пользоваться огромным спросом.

– Что?! – заорал Мэлло, чей вид от злости действительно казался безумным. В следующий момент он достал нож, пытаясь метнуть его в сторону Ниа, но Мэтт ловко выбил его из рук товарища, матерясь сквозь зубы неожиданно на французском языке. Члены СПК и японской группы расследования следили за этой сценой, находясь в глубоком ступоре.

– И эти люди собрались поймать Киру, – протянул Рюк, стоявший за спиной Ягами Лайта.

– Стыд и позор, – шепнул развеселившийся Уррий.

Я отмахнулась от хихикающего мне в ухо бога смерти и тут заметила взгляд Эла. Он явно был встревожен. Что-то пошло не так?

– Этот малолетний говнюк мне за всё ответит! – рычал Мэлло, пока Ниа, сузив глаза, крутил на пальце прядь волос.

– Он тебя специально злит, придурок, ты что, не понимаешь?! – вспылил Мэтт, удерживая Мэлло за талию. – Ведёшься, как пятилетний! Как ты вообще стал авторитетом в мафии?!

– Мы вам не мешаем? – любезно осведомился Эл, почесывая затылок.

Лайт кривил губы, разглядывая гангстеров с ненавистью.

– Они так увлечены друг другом, что мне даже неловко, – процедил он.

– Согласен, – детектив кивнул, – но сейчас не время и не место для подобного поведения, поэтому очень прошу вас троих – Ниа, Мэлло и Мэтт – прекратить весь этот фарс и показать, наконец, те улики, что вы смогли обнаружить.

Мэлло и Мэтт тут же замолкли и, расцепившись, виновато насупились. Ниа смущённо опустил голову, переставляя кукольные фигурки.

– Я прошу прощения за эту сцену, – тихо сказал он. – Давайте лучше вернёмся к тому, на чём мы прервались. Моя следующая улика, позволяющая определить Киру – это последнее правило из Тетради смерти, которое гласит, что её владелец умрёт по истечении тринадцати дней, если перестанет вписывать в неё имена.

– Да, я помню это правило, – кивнул Эл. – Именно оно позволило мне убедиться в невиновности Ягами Лайта, которого я на тот момент подозревал. Он был арестован мной лично и просидел в камере пятьдесят девять дней, но остался жив, что, согласно правилу, доказывает невиновность моего друга.

– Это правило – фальшивое, – безмятежно сказал Ниа, заставив охнуть Айзаву и Мацуду.

– Но как ты узнал об этом?! – вскричал последний.

– Благодаря мне, – вмешался Мэлло. – Я вписал в Тетрадь имена нескольких крупных гангстеров, конкурирующих со мной в Америке, но после того, как прошло тринадцать дней, со мной ничего не случилось.

– Так вот зачем вы похитили Тетрадь, выменяв её на заложницу, – процедил Эл. – Вы хотели проверить правило.

– Верно. И наш эксперимент удался. – Ниа кивнул. – Правда, мой план едва не был нарушен вмешательством икс-Киры, которого ты подослал ко мне, Эл. Но именно после того случая я начал подозревать тебя в том, что ты – Кира. Ты знал, что если икс-Кира сможет перехватить Тетрадь, то тогда я проиграю, и в дальнейшем мне придётся следовать твоим планам.

Детектив улыбнулся.

Ягами Лайт резко шагнул вперёд, сжав одну руку в кулак.

– И где эта Тетрадь находится сейчас? – спросил он.

– Мы её уничтожили, – спокойно ответил Ниа. – Это казалось мне самым разумным решением.

– И тем самым ты избавился от ещё одной улики, – сказал Эл, покачав головой. – У тебя ничего на меня нет, Ниа. Я угадал?

Мальчик сверкнул глазами.

– Мне достаточно знать это, – сказал он, – а доказательства достать гораздо легче, чем ты думаешь. Одно из них прямо сейчас находится в руках твоей помощницы.

Я растерялась, когда взгляды всех присутствующих обратились ко мне.

– Я знаю, что Ватанабэ Харука принесла с собой Тетрадь смерти, чтобы убить всех нас по твоему приказу, – продолжал Ниа.

Я опешила, вцепившись руками в сумку.

– И я хочу, чтобы сейчас она отдала её мне, – сказал мальчик, нахмурив брови.

Эл прищурился.

– Харука. Тетрадь смерти действительно с тобой? – спросил он.

– Кхм… Нет, – попыталась солгать я.

– Я хочу, чтобы ты отдала мне свою сумку, – произнёс Ниа, и в следующий момент Мэлло вскинул пистолет, держа меня на прицеле.

– Только без глупостей, – процедил он.

Я беспомощно посмотрела на детектива. Тот, помедлив, кивнул. Со вздохом я швырнула сумку мальчику. Он раскрыл её, засовывая руку внутрь, и достал мою Тетрадь.

– Как я и думал, – произнёс Ниа, демонстрируя её присутствующим, а затем посмотрел поверх моей головы на сбитого с толку Уррия.

– Здравствуй, бог смерти.

Тот довольно ухмыльнулся.

– Б-бог смерти?! Ещё один?! – взвыл Мацуда, хватаясь за голову. Айзава, Лестер и Джованни, кажется, изо всех сил сохраняли последние остатки спокойствия.

– Да. Ещё один. – Ниа кивнул и положил Тетрадь на пол перед собой. – Я хочу, чтобы все, кто находится здесь, коснулись Тетради, чтобы увидеть его. Это необходимо, чтобы продолжить наше собрание.

– Согласен. – Эл кивнул, подходя к Тетради первым и отрывисто касаясь её пальцем, затем взглянул в сторону Уррия и покачнулся, делая вид, что испугался увиденного.

– Только от сердечного приступа не свались, – насмешливо сказал Уррий, с интересом наблюдая, как все присутствующие по очереди касаются тетради и таращатся на него дикими глазами.

– Это же… бог смерти, который следовал за Харукой, – сказал бледный Мацуда. – Значит, всё время расследования он шпионил за нами?!

– Да? – спросил переменившийся в лице Айзава.

– Верно. – Помедлив, я кивнула. – За всё время расследования он находился рядом со мной.

Эл нахмурился.

– Он в курсе всего расследования.

– Можно подумать, оно мне интересно. – Уррий зевнул, а потом взлетел к потолку, расправляя крылья, обвёл глазами бледных агентов СПК и японских детективов, мрачных гангстеров и встревоженных Лайта и Эла, и выдал, скалясь во весь рот и демонстрируя нам красные

глазищи: – До чего же приятно со всеми вами познакомиться!

– Позёр! – фыркнул Рюк, наблюдая за происходящим за моей спиной.

– Как тебя зовут, бог смерти? – спокойно спросил Ниа, отложив Тетрадь в сторону.

– До того, как мне стукнуло сто лет, я думал, что меня зовут «Заткнись!», – довольно сообщил Уррий. – После трёхсот лет жизни меня называли «Опять ты?!», а после тысячи лет меня стали называть «Отвали!».

– Мне тебя так и называть? – поинтересовался Ниа, вертя в пальцах фигурку бога смерти.

Рюк захихикал, заставив меня вздрогнуть, а Мэлло и Мэтт скривились, пытаясь спрятать ехидные улыбки.

– Можешь звать меня Уррий, – разрешил бог смерти. – Ну и что же вам всем надо от меня?

– Мы хотим тебя допросить. Ты позволишь? – спросил Ниа.

Бог смерти прищурился.

– Позволю, но сначала ты отдашь мне мою Тетрадь.

Ниа прищурился.

– Иначе я не буду отвечать, – сказал Уррий, оскалившись.

Ч-чего? Зачем она ему?!

– Не делай этого! – испуганно сказал Джованни.

– Но тогда мы не узнаем правды, – парировал мальчик, подвигая Тетрадь довольному Уррию. Я в панике смотрела, как бог смерти забирает её себе, а потом кидает в мою сторону веселый взгляд. Что он задумал?!

– Ну, задавай свои вопросы, – сказал Уррий мальчику, подкидывая Тетрадь в воздух и ловя её на лету.

– Спасибо, Уррий. – Ниа улыбнулся. – Скажи мне – если вырвать из Тетради смерти листок, с помощью него можно убить человека?

– Легко! – Уррий зевнул, подмигивая зелёному от страха Мацуде и салютуя скривившимся Мэлло и Мэтту.

– Хорошо. И правило о тринадцати днях действительно фальшивое? – спросил Ниа.

– Ну да. Его записал другой бог смерти, позорно продавшись за яблоки. – Бог смерти пожал плечами, повиснув в воздухе в вольготной позе.

– Кто бы говорил! – хмыкнул Рюк, косясь на своего товарища с неприязнью.

– Хорошо. – Мальчик кивнул и обратился ко всем присутствующим: – Теперь вы знаете, что я сказал правду.

– Да, но… тогда получается, что это Лайт может быть Кирой, – мрачно сказал Айзава. – Его вина не доказана, но и невиновным назвать мы его не можем.