Текст книги "Двойное похищение (СИ)"
Автор книги: Demonyasha
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Они и в самом деле не стали этого делать. Водитель подогнал машину к подъезду угловой высотки, и державший ее похититель выпрыгнул почти на ходу. Машина помчалась дальше, отвлекая внимание на себя, тогда как они оказались в подъезде. Поднявшись на лифте на верхний этаж, а потом перейдя по металлической лестнице на крышу, Елена увидела вертолет, затаившийся на небольшой площадке.
Она задрожала. Неужели сейчас ее повезут на вертолете? Но ведь полеты частных вертолетов над городом запрещены? Но, когда ее протащили мимо вертолета, она увидела на его борту красный крест. У нее замерло сердце. Даже если на вертолет и обратят внимание, то его причастность к ее похищению выяснят не сразу.
Вертолет взмыл в небо тотчас после того, как ее, как куль с зерном, погрузили в салон. Елена старалась повернуться, чтобы разглядеть похитителя, но ее держали твердо, хотя никакой боли она и не испытывала. Через пятнадцать минут полета над городом они оказались на огороженном высоком заборе частном аэродроме, и ее, как неодушевленный предмет, перегрузили в небольшой реактивный самолет. И только когда он набрал высоту, ее похититель опустил руку, усадил ее в кресло и сел рядом.
Елена зло растирала затекшие руки, не глядя на мужчину и ожидая требования о выкупе. Ну, почему, почему она была так неосторожна? Не поверила предупреждениям отца? Не думала, что с ней может произойти такое? Ей было и стыдно, и страшно. Какой за нее потребуют выкуп?
Но мужчина положил руку ей на плечо и вкрадчиво спросил:
– Ты помнишь меня еще, Елена?
Она подняла голову и ахнула. Рядом с ней сидел Деймон Сальваторе.
Вся боль прошлых месяцев и страх, который она пережила за последний час, бросились ей в голову. Размахнувшись, она с силой влепила ему в щеку свою ладонь. Дальше ей все запомнилось, как в замедленной съемке: у него резко дернулась голова, губы скривились в болезненно-мрачной ухмылке, но он не сделал ни малейшей попытки защитится. На щеке расплылось багровое пятно, но он, даже не потерев саднившую щеку, подначивающе разрешил:
– Ну, что ж, бей, если тебе так хочется!
Но Елена уже опомнилась и сказала подрагивающим голосом, хотя намеревалась ответить холодно и с достоинством:
– Не собираюсь! – и отвернулась к окну, стараясь спрятать слезы.
Сальваторе с вызовом спросил:
– Ты так страдаешь из-за разлуки с Клейтоном?!
Елена не поняла:
– При чем тут Стефан?
Схватив ее за руку, Деймон прошипел:
– Ты жила с ним полгода и говоришь, что он ни при чем?
Елена хотела было сказать, что она мисс Клейтон и Стефан ее отец, но, вспомнив свои ревнивые мучения, лишь надменно усмехнулась.
– А ты что, это время жил монахом?
Сверкнул глазами, он заявил:
– Да, представь себе!
Эта наглая ложь возмутила Елену.
– Вот как! А кто тогда была та особа, что ответила мне по твоему телефону?
Он замер и недоверчиво посмотрел на нее.
– Когда это было?
– Через несколько дней после моего отъезда! Она позвала тебя и сказала, что тебе звонит кто-то из надоедливых бывших подруг! Естественно, я сразу же бросила трубку!
На его скулах появились темные пятна.
– Черт! Это было всего лишь раз! Да и то у меня с ней ничего не было!
Губы у Елены сами собой вытянулись пренебрежительной трубочкой.
– Ну, не стоит так нагло врать, мистер Сальваторе!
– Клянусь тебе! – голос у него был измученным, и она пристальнее вгляделась в него, пытаясь выяснить степень его искренности.
У него были впалые щеки, темные круги под глазами и вообще вид был болезненным.
– Ты что, болен? – вырвалось у нее против воли. Какое ей до него дело!
– Ну, можно сказать и так. Я болен тобой!
Вспомнив его разговор с Колом, Елена презрительно рассмеялась и отвернулась к окну.
Он схватил ее за руку и заставил посмотреть на себя.
– Почему ты мне не веришь? Я никогда тебя не обманывал!
Скривив губы в скептической ухмылке, она поинтересовалась:
– Да неужели? А почему тогда ты не говорил мне, что у тебя особняк в Нью-Йорке?
Он пренебрежительно передернул плечами.
– Ну не обманывал же! Ты никогда и не спрашивала, есть ли у меня еще какая-то недвижимость. У меня, кстати, есть дом на Багамах, вилла в Ницце и квартира в Лондоне. И приводить в Нью-Йоркский особняк я тебя не хотел. Слишком много неприятных воспоминаний.
– Типа Кэтрин?
Он мрачно согласился:
– Ну да.
– Но это не объясняет того, что ты уехал якобы в командировку, тогда как просто готовился меня бросить.
– С чего ты взяла, что я хотел тебя бросить? – вопль Сальваторе мог бы убедить в его искренности и Фому Неверующего.
– Я слышала это от тебя самого.
– Этого я никогда не говорил!
– Мне – нет. Но вот Колу – да.
Он замер и впился изучающим взглядом в ее лицо. Осторожно переспросил:
– Когда это было?
– На свадьбе Кэр и Клауса. Давина поставила прослушку на смокинге Кола и записала ваш разговор. И дала послушать его мне.
Деймон побледнел и лихорадочно облизал губы, не зная, что ответить.
Елена язвительно поинтересовалась:
– Что, нет слов? Или просто не помнишь, что тогда говорил?
Он тяжело сглотнул, отчего на горле дернулся кадык, и возразил:
– Я прекрасно все помню. Но пойми, Кол сделал ошибку, уйдя от Давины, и переживал по этому поводу. Я его просто пожалел, сказав то, что он хотел услышать.
– Вот как? Ты просто пожалел друга, заявив, что хочешь меня бросить?
– Я не так говорил!
– Как бы ты не говорил, суть одна!
Он нервным жестом провел рукой по волосам.
– Хорошо, я скажу тебе правду. К сожалению, я тоже не сразу ее осознал. Ты помнишь, я сказал, что мне нужно немного отступить, чтобы решить, как жить дальше?
– Прекрасно помню. И то, как Кол советовал тебе сделать это с симпатичной курочкой. Чтобы понять, что я легко заменима.
– Никаких курочек у меня не было. – Елена иронично вздернула брови, и он поправился: – В то время. И я хотел решить, как мне жить дальше, продолжать жить с тобой в квартире или признаться во всем и переехать в особняк. Просто я привык жить с удобствами, бассейном, тренажерным залом, с обслуживающим персоналом.
– Понятно. А я мешала тебе жить красиво?
Он закричал в полном отчаянии:
– Нет. Просто я не сразу понял, что люблю тебя!
– Понятно. Стоило мне уйти, как ты понял, что любишь только меня, и тут же привел новую подружку, чтобы в этом убедиться.
Он подтвердил угасающим голосом:
– Как ни смешно, но все произошло именно так. Только я не собирался в этом убеждаться. Я надеялся на поговорку «клин клином вышибают». Но почти сразу понял, что это глупо. Но ты тоже виновата – для чего ты уехала с Клейтоном? Надеялась на безбедную жизнь? Я для тебя был бедноват?
– Откуда ты узнал, что я уехала со Стефаном? Я тебе об этом не говорила.
Сальваторе мрачно рассмеялся.
– Ты что, не в курсе, что он оставил мне сообщение на автоответчике, сразу за твоим? С требованием, чтобы я никогда тебя не искал?
Тут пришел черед удивляться Елене.
– Нет. Этого я не знала.
Почувствовав ее растерянность, Сальваторе перешел в наступление:
– Когда ты с ним сговорилась? На свадьбе Кэр и Клауса? Только я отвернулся? Или еще раньше?
Возмущенная Елена, оставив без ответа его ревнивые вопросы, заявила:
– Какое право ты имел меня похищать? Стефан все равно меня найдет!
Для Сальваторе это оказалось последней каплей. Зарычав, как раненый гризли, он схватил ее в объятия и принялся яростно целовать. Несмотря на то, что это было скорее наказание, чем ласка, Елена с готовностью приоткрыла рот, впуская внутрь его горячий язык.
Внезапно успокоившись, он принялся целовать ее уже нежно, все ближе и ближе приближаясь к груди. Елена так по нему стосковалась, что была не в состоянии возражать, и покорно принимала его ласки. Он воспаленным взглядом обвел небольшой салон самолета.
– Черт! Здесь нет даже дивана!
Эти слова привели Елену в чувство. Дернувшись, она освободилась из его цепких объятий. Раздался голос пилота, предупреждающий о посадке, и Сальваторе вынужден был выпрямиться, опустив руки. Пристегнувшись сам и пристегнув Елену, он выглянул в окно, под крылом которого проносились бескрайние пастбища Оклахомы. Ковбои огромных стад задирали головы и провожали самолет обеспокоенными взглядами.
– Чье это ранчо? – Елену впечатлили огромные просторы непаханной земли.
– Джереми. Он разрешил мне жить здесь столько, сколько будет нужно.
Приземлившись на длинной бетонной полосе, самолет аккуратно подъехал к пыльному Range Rover с открытым верхом. За рулем сидел мужчина в клетчатой рубашке и ковбойской шляпе на голове. Он был в пыли от пят до самой макушки.
Елена с нарочитым недовольством спросила у Сальваторе:
– И что дальше? Ты считаешь, что мой наряд пригоден для путешествий по пыльной степи?
Он окинул взглядом ее легкую шелковую блузку и льняные брюки.
– Нет. Но выбора у тебя все равно нет. Так что садись и постарайся не дышать. Приедем на ранчо, и я подберу тебе что-нибудь более подходящее.
После пяти минут езды по пыльной дороге Елена стала такой грязной, что даже моргала с трудом. Приняв душ, она почувствовала себя немного лучше, но все равно ей казалось, что на зубах скрипит пыль.
Выйдя из ванной, прилегла на постель, решив немного отдохнуть, и незаметно заснула. Пришедший следом за ней Деймон долго смотрел на нее, потом убрал у нее с лица еще не просохшие волосы, вздохнул и вышел, не решившись разбудить.
На следующий день за завтраком, с трудом дождавшись, когда Елена допьет кофе, взял в свою руку ее тонкую ладонь и тихо сказал:
– Елена, я люблю тебя и прошу стать моей женой.
Она недоверчиво посмотрела на Сальваторе.
– Что ты сказал?
Видимо, в ее голосе прозвучало такое изумление, что он посуровел и на скулах проступил темный румянец.
– Я сказал: я тебя люблю и прошу стать моей женой.
– И тебе все равно, что я полгода жила у Стефана?
– Мне плевать на сотни Стефанов. Я хочу, чтобы ты была моей.
Елена задумчиво заметила:
– Вот что делает конкуренция. Ты ведь не хотел жениться. Ни на мне, и ни на ком. Но стоило объявиться конкуренту, и вот результат. Для тебя катастрофический.
Деймон схватил ее за локти и зло встряхнул.
– У меня такое чувство, что ты меня просто-напросто не слышишь. Я тебя люблю!
Елена скептически приподняла ровную бровь.
– И когда ты это понял?
Прикрыв глаза, будто вспоминая, он с силой произнес:
– Наверное, сразу, когда увидел тебя в ресторане, такую тоненькую, сияющую от какого-то только тебе одной ведомого счастья, с такой прелестной улыбкой. Просто не мог признаться в этом даже самому себе. И боялся, что это просто мираж, наваждение, готовое исчезнуть в любое мгновенье. И ты в самом деле исчезла, пусть и по моей глупости. Я жутко злился, но понял, что жить без тебя не смогу. Хоть и пытался, не отрицаю. Но теперь я все понял и снова прошу тебя стать моей женой. Или ты предпочитаешь быть любовницей Стефана?
Елена с прищуром посмотрела на него. У Сальваторе был такой измученный, даже затравленный вид, что она заколебалась. Может быть, все-таки сказать ему о ее истинных взаимоотношениях со Стефаном?
Прерывая ее сомнения, зазвонил сотовый, и Деймон резким движением вытащил его из кармана. Выслушав сообщение, свирепо бросил:
– Вот черт! Часть стада прорвала изгородь и ушла на пастбище соседей. Мне придется ехать на помощь – здесь слишком мало ковбоев, чтобы они смогли справиться в одиночку. – И сердито приказал: – Жди меня здесь! Я вернусь сразу, как закончим.
Он широкими шагами подошел к своему жеребцу, мирно ожидающему у коновязи, одним прыжком взлетел ему на спину и унесся в сторону пастбища.
Елена как зачарованная смотрела Деймону вслед. Ее заворожила его ловкость и сила, неощущаемые в комфортной городской жизни. Когда он скрылся из глаз, она прошептала:
– Как в крутом вестерне! Лихой ковбой мчится на выручку! Сплошная романтика. Но что же делать мне? – прекрасно понимая, что это кокетство чистой воды, и что в ее жизни все уже решено.
Загнав с помощью Тима на территорию ранчо последнего особо непокорного бычка, Сальваторе рванул к дому. Почему-то на душе было гнусно почти так же, как в тот день, когда он обнаружил исчезновение Елены. Но отсюда-то куда ей деться? Не пойдет же она пешком, да и Кенни с Авророй, служанки на ранчо, не дадут ей уйти. Так почему же он так тревожится? Нет, надо сделать все, чтобы она согласилась на брак с ним и обвенчаться здесь же, в маленькой церквушке по соседству. Тогда его жизнь станет если не легче, то уже спокойнее – наверняка.
Он не то чтоб боялся Стефана, но, как разумный человек, признавал имевшуюся опасность. Вероятность того, что Стефан захочет вернуть Елену, существовала, и пренебрегать ею не следовало.
Уже на подъезде к дому Сальваторе услышал мерный гул большого самолета. У него обмерло сердце. Откуда здесь самолет? Неужели их выследил Клейтон? Пришпорив коня, он галопом помчался на взлетную площадку. До нее оставалось треть мили, когда в воздух плавно взмыл длинный лайнер, и, сделав полкруга над домом, улетел на восток.
У Сальваторе защипало глаза, и на сердце образовалась черная пустота. Итак, Елена не поверила ему. Он не смог убедить ее в искренности своих чувств. Она предпочла ему мешок с деньгами. Он бросил поводья, но Рэнди по инерции продолжал бежать к взлетной полосе, все замедляя и замедляя шаг.
Наконец конь остановился и вопросительно зафыркал, требуя указаний. Сальваторе автоматически потрепал жеребца по шее, успокаивая, и тоскливо думая, что напрасно отправил отсюда свою Сессну. По крайней мере, мог бы пуститься в погоню. Что было бы дальше неизвестно, но любое действие все же лучше этого безнадежного бездействия, на которое он обречен сейчас.
Внезапно из небольшой рощицы показалась девушка в легком светлом платье. Слезы мешали Деймону смотреть, и ему пришлось несколько раз моргнуть, чтобы неясный силуэт принял очертание Елены.
Слетев с коня, он бросился ей навстречу. Схватив, закружил вокруг себя, не обращая внимания на ее вопли:
– Отпусти! Ты мне все ребра переломаешь!
Наконец, поставив ее на землю, он принялся покрывать поцелуями ее лицо, несвязно приговаривая:
– Ты не уехала с ним! Ты осталась со мной!
Елена, задыхаясь от его требовательных объятий, попросила:
– Деймон! Успокойся! Пойдем в дом, нам нужно поговорить.
Но Сальваторе решительно не хотел успокаиваться. Переход от безнадежности к радости был так силен, что внутри у него взрывались какие-то фонтанчики, требующие немедленного выхода. Усадив Елену на Рэнди, он запрыгнул сзади и погнал жеребца к дому, продолжая целовать ее в шею.
У дома снял девушку с седла и, мимоходом закинув уздечку на коновязь, внес в дом. Не обращая внимания на робкие протесты, занес в спальню и принялся раздевать, продолжая целовать с все возрастающим напором.
Елена поняла, как истосковалась по его ласковым рукам. Сопротивляться не хотелось, хотя и нужно было бы сначала поговорить. Но она была не в состоянии возразить ни слова, лихорадочно гладя его твердые мускулы и призывно изгибаясь.
И только потом, отдыхая в его объятиях и положив голову на его крепкую грудь, Елена вдруг выпалили:
– Стефан мой отец. Я, как выяснилось, мисс Клейтон.
Сальваторе вздрогнул.
– Как это может быть? Ты никогда мне об этом не говорила.
– Потому что и сама не знала. Мама рассказывала мне, что давным-давно сбежала от мужа, но не говорила, кто был этот муж. А я не спрашивала. Не могла же я предполагать такое!
Деймон уныло засвистел похоронный мотив.
– Понятно. И что теперь мне делать? Вряд ли Стефан позволит мне жениться на его единственной дочери.
Елена фыркнула.
– Ну, насчет единственной сильно сомневаюсь. У него есть внебрачные дети. К тому же в этом деле и я значу что-нибудь.
Приподнявшись на локте, Сальваторе пытливо заглянул ей в лицо.
– Означает ли это, что ты принимаешь мое предложение?
– Ну, если тебя не смущает то, что ты станешь зятем самого мистера Клейтона, то да.
Дей как-то смешно пошмыгал носом.
– Если честно, это меня не смущает, а пугает. Причем до полусмерти. Представляю, сколько всего мне придется выслушать. Надеюсь, теперь на юге не порют на конюшне провинившихся?
– Ничего об этом не слышала. Но, если ты боишься…
Он с силой прижал ее к себе.
– Ничего я не боюсь. Но твой отец наверняка велел тебе передать мне какие-то распоряжения?
– Естественно. Он был бы не Стефаном Клейтоном, если бы вел себя по-другому. Он предупредил, что ждет тебя для официального разговора. Ну, что будет, если мы не появимся, представляешь сам.
Сальваторе дурашливо замычал.
– Да уж, представляю. А я-то надеялся на тихую быструю свадьбу в соседской церквушке. Не выйдет, как я понимаю.
Елена тихонько вздохнула, соглашаясь с ним.
– Мне тоже гораздо больше понравилась бы скромная свадьба. Но отец этого не позволит.
Рука Сальваторе медленно поползла вниз.
– Ну, поскольку меня заставят до свадьбы поститься по меньшей мере месяца три, давай сделаем сейчас хотя бы небольшой запас?
Его руки так откровенно показывали, что это за запас, что Елена невольно засмеялась. Но не протестовала, поэтому из спальни они вышли только на следующее утро, да и то после нескольких настойчивых сообщений Кенни о том, что завтрак давно стынет на столе, и что на взлетной полосе стоит готовый к отлету прибывший ранним утром самолет.
Поцеловав Елену в последний раз, Сальваторе встал с постели, чувствуя себя на удивление живым. Спросив у Елены, пойдет ли она в ванную, получил ответ – после тебя, и отправился приводить себя в порядок.
Приняв душ и побрившись, вернулся в спальню, и хотел было сказать Елене, что ванная свободна, но вовремя заметил, что она крепко спит. Присев на кровать, невесомо обвел чистые контуры ее лица, и счастливо вздохнул. Конечно, впереди еще много сложностей, и главная из них – объяснение со Стефаном, но все же они утрясли все свои недоразумения. А это главное.
Елена спала так сладко, что Деймону ужасно не хотелось ее будить. Решив, что за пару часов ничего страшного не случится, пошел в столовую. Окинув непритязательную деревенскую комнату придирчивым взглядом, кисло усмехнулся. Да уж, после родового особняка Клейтонов Елене здесь наверняка все кажется слишком убогим.
Хотя она всю жизнь прожила небогато, если не сказать хуже. В самом деле, что заставило ее мать сбежать от такого мужа, украв, по сути, дочь? Хотя он и без того знал ответ, Клейтон непременно отобрал бы Елену у непокорной жены.
========== Глава 14 ==========
Неспешно позавтракав простой деревенской пищей, главным ингредиентом которой было мясо, Сальваторе пошел к самолету.
Реактивный лайнер с фирменными знаками Клейтона на борту был из последней серии Боинга для внутренних авиалиний. Завидев Деймона, ему навстречу спустился капитан в форменном кителе. Приложив руку к фуражке, представился:
– Том Харпер. Мистер Клейтон прислал самолет за своей дочерью и мистером Сальваторе. Думаю, это вы и есть.
Коротко кивнув в ответ, Деймон подтвердил предположения капитана:
– Вы правы. Но мисс Клейтон еще спит. Она несколько устала.
Харпер не смог сдержать понимающей гримасы. Не догадаться, отчего молодая здоровая женщина спит посреди белого дня, мог только невинный младенец. С укором посмотрев на Сальваторе, заметил:
– Мистер Клейтон ждет нас не позднее пяти часов дня, сэр.
Сальваторе пожал плечами.
– Будить Елену я не буду. Пусть выспится.
Капитан учтиво посоветовал:
– Конечно. Пусть отдохнет. Не будите. – И с откровенным предупреждением посмотрел на собеседника.
Тот кивнул головой и пошел в дом, размышляя, выполнить или нет данный ему совет, или все таки разбудить Елену? Но не для того, чтобы ехать к ее отцу, а для других, куда более приятных дел?
Но сомневаться Деймону пришлось недолго, Елена уже сидела в столовой, свежая и опрятная, с влажными после душа кончиками волос. Перед ней суетились обе служанки, уговаривая съесть то одно, то другое.
Покачав головой, Сальваторе подошел к столу.
– Вижу, ты уже готова.
В его голосе звучала то ли ревность, то ли сожаление, и Елена вопросительно приподняла бровь.
– Да, почти. Вещей, как ты понимаешь, мне складывать не нужно.
Сделав вид, что камень в свой огород он не заметил, Деймон взял со стола бутылку минеральной воды и отпил прямо из горлышко, заслужив неодобрительный взгляд Кенни.
Поскольку у самого Сальваторе своих вещей здесь тоже не было, они направились к самолету налегке. По дороге он набрал по сотовому номер Джереми.
– Слушай, друг, я улетаю. Да, все в порядке, помирились. Правда, тут возникла еще кое-какая проблема, но, думаю, что она преодолима.
Под скромным определением «проблема» был явно зашифрован Стефан Клейтон, и Елена иронично посмотрела на своего спутника. Вряд ли ее отца можно было квалифицировать столь однозначно. Но, с другой стороны, что Стефан Клейтон может возразить против кандидатуры Сальваторе? Деймон богат, или, скорее, на фоне Клейтона, состоятелен, не женат, и вообще не замечен ни в каких особо неприятных историях.
Будто прочитав ее мысли, Сальваторе с неприязненной гримасой признал:
– По сравнением с Клейтоном я напоминаю бедную церковную мышь. Насколько все было бы проще, если бы ты оставалась обычной мисс Гилберт!
Точно такая же мысль посетила и Елену. Но, не желая говорить о сложных отношениях между родителями, она тихо заметила:
– Отец, конечно, сильно недоволен твоим поведением, Деймон. Боюсь, тебе придется туго.
Сальваторе хрипловато засмеялся.
– Туго? Да он меня как минимум четвертует. Единственное, что меня несколько успокаивает, что в результате всех пыток мне отдадут тебя. Это смягчает предстоящее мне испытание.
Елена, с трудом уговорившая донельзя сердитого отца не увозить ее с ранчо, не считала точно так же, но ободряюще улыбнулась Деймону. К чему портить ему настроение еще больше?
В самолете ухоженная стюардесса тут же подала им прохладительные напитки. Сверкая белоснежной улыбкой, предложила:
– Может быть шампанское? Коньяк? Виски?
Сальваторе отказался.
– Нет уж. Хочу иметь ясную голову. Чувствую, что впереди у меня крайне тяжелый день.
Елена с любопытством посмотрела на него.
– А что бы сделал, если бы вовремя узнал, что Клейтон – мой отец?
Сальваторе посмотрел в окно. За ним медленно и торжественно плыли сероватые облака. К сожалению, на них ничего не было написано, и он уныло повернулся к Елене, глядящей на него со всё той же чертовщинкой во взгляде.
– Понятия не имею. Возможно, как полагается, пришел бы к нему за разрешением ухаживать за тобой. А, может быть, так же украл. Надеюсь, ты не против?
– Не знаю. Поначалу, признаюсь, я жутко испугалась. Но потом, когда я увидела, что это ты, мое отношение изменилось. Сначала была досада, и потом…
Она запнулась, и Деймон ее поторопил:
– И что потом? Ты поняла, что тоже любишь меня?
– Я это поняла давным-давно. Как ты думаешь, почему я согласилась жить с тобой при моем пуританском воспитании?!
Его глаза засияли, и он медленно поднес к губам ее ладонь, обещая взглядом нечто гораздо большее, чем тривиальный поцелуй.
Она отняла у него свою ладонь и взмахом ресниц указала на суетящуюся в углу стюардессу.
– Не забывайся!
В ответ он только хмыкнул.
– На таком лайнере обязательно должна быть спальня. Пойдем туда? Нам же надо отдохнуть перед встречей с твоим отцом. Мне так точно.
– Вот и иди туда. Только один. Мне нужно сделать передышку в том, что ты называешь отдыхом. Кстати, мы уже подлетаем, так что советую собраться с мыслями, чтобы аргументировано объяснить отцу, с какой целью ты меня похитил.
Сальваторе сердито пробурчал:
– Что я буду ему объяснять? Он что, не мужчина, и не понимает, чего я хочу?
Елена сердито погрозила ему пальцем, но сказать ничего не успела: стюардесса попросила их пристегнуть ремни.
Лайнер плавно пошел на посадку, и через несколько минут шасси мягко коснулись земли. Едва самолет остановился, как к входу подъехал трап и двери распахнулись.
Как и предполагал Сальваторе, внизу их ждал лично мистер Клейтон. На нем был легкий летний костюм, но у Деймона возникло паронормальное ощущение, что на Стефане Клейтоне стальные латы, и сейчас ему предстоит по меньшей мере рыцарский поединок. Без улыбки поздоровавшись, Клейтон проигнорировал протянутую Сальваторе раскрытую ладонь, и королевским взмахом руки указал на ожидающий их лимузин.
Под натянутое молчание все устроились в салоне, отгороженном от водителя звуконепроницаемой перегородкой.
У мистера Клейтона был такой суровый вид, что Елена, задав пару вопросов о матери, замолчала и принялась смотреть в окно на парк, мимо которого они проезжали. Через десять минут лимузин остановился подле входа в дом, и Деймон машинально отметил, что весь его нью-йоркский особняк разместился бы в одном крыле этого скромного домика.
Пройдя под внушительным портиком, они оказались в вестибюле, по полу которого разбегались разноцветные зайчики, проникавшие в витраж над дверями.
Миссис Клейтон ждала их внутри. Обняв дочь, испытывающе посмотрела на Сальваторе, учтиво ей поклонившегося. Мистер Клейтон, все так же хмурясь, кивком головы послал его вперед, на боковую лестницу, и Сальваторе, ощущая непривычную стесненность в груди, взбежал по ней наверх.
Женщины остались внизу, обеспокоено глядя вслед мужчинам.
– Пойдем в гостиную? – мать оглянулась вокруг, будто боялась соглядатаев. Но вокруг никого не было.
– Лучше ко мне. Или к тебе.
– Конечно, лучше к тебе.
Елена кивнула головой. Мать делила апартаменты с отцом, потому что тот категорически был против раздельных спален. Возможно, наскучался за годы разлуки, а, возможно, просто хотел, чтобы жена была всегда под рукой.
Они пришли в комнаты Елены, и устроились в ее гостиной на широкой кушетке с большими мягкими подушками.
Положив руку на ладонь дочери, миссис Клейтон с сочувствием спросила:
– Ты в самом деле любишь Деймона Сальваторе, дорогая?
Елена не сочла возможным юлить:
– Конечно, мама. Должна признаться, что я прожила с ним два года. Это было очень хорошее время. Единственное, что меня смущало, что он ничего не говорил мне о своих чувствах. И его долгожданное признание в любви сделало меня по-настоящему счастливой.
Миранда с удовлетворением кивнула головой.
– Надеюсь, больше в вашей жизни испытаний не будет. Хотя отец, конечно, сейчас вытянет из него все жилы. Надеюсь, это пойдет Сальваторе на пользу. Поступать так, как поступил он, увозя тебя неизвестно куда, верх глупости. Представляешь, как мы волновались! Стефан до сих пор вне себя от злости!
Елена позвонила в серебряный колокольчик. На вопросительный взгляд матери пояснила:
– Ужасно хочется чаю. От волнения, наверное. Утром я плотно позавтракала.
Получив заказ, молоденькая горничная умчалась, а Миранда с мягкой усмешкой заметила:
– К подобному образу жизни легко привыкнуть, не находишь?
Дочь обвела рассеянным взглядом богато обставленную комнату.
– Ну да.
– Ты не жалеешь о том, что выросла если не в бедности, то около того?
Елена с удивлением уставилась на мать.
– Конечно, нет, мама! С чего ты это взяла! Здесь же живешь как в тюрьме! И выйти можно только под охраной! Нет уж, такая жизнь не по мне! В Атланте было здорово! Я была как все, и у меня было множество друзей! А здесь я чувствую себя арестанткой.
– Вот и у меня такое же чувство. Но, боюсь, мне-то уже никуда отсюда не деться. Тебе легче – ты можешь отсюда уехать. С Сальваторе или без него, неважно.
Елена порывисто обняла мать.
– Мама, а что мешает это же сделать тебе? Отец же не может удерживать тебя здесь силой.
– Просто я люблю его, Елена. Надеюсь, что и он любит меня хотя бы вполовину того, что говорит. К тому же появилась и еще одна причина, почему я не могу отсюда уехать.
В глазах дочери появилось сначала удивление, потом понимание, и Миранда кивнула:
– Ну да. Через полгода у тебя появится брат или сестра. Если, конечно, все пойдет хорошо. Лет-то мне уже немало.
Елена яростно заявила:
– Почему что-то должно пойти не так? Здоровье у тебя хорошее, ты всегда вела здоровый образ жизни. А что касается твоего возраста, то в наше время женщины в этом возрасте рожают своего первого ребенка. И все бывает хорошо. Медицина, Слава Богу, не стоит на месте.
Миранда улыбнулась с некоторой долей самоиронии.
– Стефан говорит мне тоже самое. Но это не утешает, знаешь ли. Но надеюсь, что все и в самом деле будет хорошо. Ну вот и наш чай.
Горничная, миленькая пухленькая мексиканка, внесла поднос с небольшим фарфоровым чайником с кипятком, чайничком для заварки, двумя чашками и большой тарелкой с соблазнительно пахнущей домашней выпечкой.
Составив все на чайном столике красного дерева, она сделала книксен и почтительно спросила:
– Не нужно ли еще чего-нибудь?
Елена сдержанно попросила:
– Сообщите нам, пожалуйста, когда из кабинета отца выйдет мистер Сальваторе.
Горничная кивнула головой, еще раз сделала книксен и поспешила выполнить поручение.
Налив чаю себе и матери, Елена подала Миранде чашку и принялась молча пить чай, внимательно прислушиваясь к звукам в коридоре. Внезапно хихикнув, спросила у Миранды:
– Мама, ты не знаешь, на нашей конюшне еще порют провинившихся?
– Как в начале прошлого века? Неужели ты думаешь, что твой отец распорядится высечь твоего жениха, своего будущего зятя? Не думаю, что Стефан на это пойдет. Хотя и считаю, что Сальваторе вполне заслужил добротную порку.
Елена отрывисто вздохнула, но возразить не решилась. Она до сих пор помнила тот ужас, который испытала во время похищения. А что же в это время пережили ее родители? Тем более беременная мать? Хорошо, что все обошлось, но гнев Стефана Клейтона вполне оправдан.
Но время шло, а в доме не было слышно ни шороха. Елена вконец извелась.
– Боже мой! Что там отец делает с Деймоном? Может быть, мне стоит вмешаться?
Миранда отрицательно взмахнула рукой.
– И не вздумай! Эти южные джентльмены такие щепетильные! Если ты дашь понять, что они не хозяева в собственном доме, жди беды! Их хрупкое «эго» этого не выдержит!
Пожав плечами, Елена отвернулась. Да уж, хорошо, что Деймон не принадлежит к этим так называемым «южным джентльменам»!
Прошел еще час, и она, не выдержав, решительно встала и пошла к отцовскому кабинету. Миранда даже не пыталась ее отговорить. Но не успела Елена пересечь холл, чтобы подняться по лестнице в другое крыло здания, как ей навстречу спустилась запыхавшаяся горничная.
– Мисс! Сеньор вышел из кабинета! – от волнения она даже изъясняться стала по-испански. – Он идет сюда!
Вслед за ней широкими шагами по лестнице сбежал Сальваторе. Не обращая внимания на горничную, он подхватил Елену и неистово завертел вокруг себя. У девушки закружилась голова, и она была вынуждена вцепиться в его плечи, закрыв глаза.
Быстро поцеловав Елену в губы, Деймон гордо заявил, не скрывая торжества:
– Ты теперь моя! Хотя, признаю, это было более чем трудно. У твоего отца тяжелый нрав, любовь моя.
