Текст книги "Бабам - война противопоказана! (СИ)"
Автор книги: Дедушка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Annotation
1999 год. Молодой человек попадает в другую Цивилизацию, где все мужчины погибли, а женщины начисто проигрывают войну жестоким захватчикам. И если захватчики этих женщин окончательно победят, то и планета Земля будет легко захвачена врагом.
Главный герой – не бывший военный и не гений стратегии. Но вокруг него – женщины, молодые девушки и их маленькие дочки; а он – единственный среди них мужчина...
Сможет ли он один как-то улучшить ситуацию, или Земля – будет врагом захвачена?
Бабам – война противопоказана!
КНИГА ПЕРВАЯ. «ВОЙНА НОМЕР РАЗ».
Часть 3. НЕМНОГО О БЫТЕ.
Часть 4. "Убивайте их беспощадно!"
ЧАСТЬ 5. "ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ..."
ЧАСТЬ 6. ЖЕНЩИНЫ И МУЖСКАЯ ЛОГИКА.
Часть 7. "Война номер раз".
Книга 2. "Война номер два". Часть 8. После боя.
ЧАСТЬ 9. УМЕЮТ ЛИ ПРИНЦЕССЫ ОБМАНЫВАТЬ?
ЧАСТЬ 10. КАК ПАРНИ УХАЖИВАЮТ ЗА ДЕВУШКАМИ?
ЧАСТЬ 11. ПОХОД В РЕСТОРАН.
ЧАСТЬ 12. ЛЮДИ И РОБОТЫ: КТО КОГО УМНЕЕ?
ЧАСТЬ 13. У ЛАЙИ – НОВАЯ ДОЛЖНОСТЬ...
ЧАСТЬ 14 «МУЖИКИ И БАБЫ»...
ЧАСТЬ 15 ЯПОНСКИЕ ИГРЫ И ВЫСТУПЛЕНИЕ КОРОЛЕВЫ.
ЧАСТЬ 16. БИТВА ЗА ЗЕМЛЮ.
ЧАСТЬ 17.Девушки, экономика и медосмотр.
ЧАСТЬ 18.События вокруг «Цветочной Поляны»...
ЧАСТЬ 19. Штурм «Цветочной Поляны».
Часть 20. Новая жизнь. Глава 86. Глава 87.
Глава 88. Лекция. О рассудке.
Глава 89. Продолжение лекции. О разуме.
Глава 90. Лекция. "За" и "против" логики
Глава 91 Начало логики диалектической
Глава 92 Начало настоящего мышления
Глава 93. Опять о том же! Мышление – или Рассудок?!
Глава 94 Откуда мы берем новые идеи?
Глава 95. О возможном.
Глава 96. Лекция. Закон двойного отрицания.
Глава 97. Лекция. О причинах, самых разных...
Глава 98. Лекция. Что за зверь такой – "Единство и борьба"?!
Глава 99. Окончание лекции. Что такое развитие?!
Глава 100 Подговка к вечеру...
Глава 101. Разговор о Тантре.
Глава 102. С Ариадной в ресторане.
Глава 103 Вызов к Королеве
Глава 104я, в этом романе – последняя.
Бабам – война противопоказана!
КНИГА ПЕРВАЯ. «ВОЙНА НОМЕР РАЗ».
ПРЕДИСЛОВИЕ.
«Началась эта история в старом, заброшенном парке…»
Написав первую фразу, я крепко задумался.
Сзади неслышно подошла жена. Она произнесла написанную мною фразу вслух, словно пробуя её на вкус, словно проверяя мелодичность её звучания.
– Не можешь сообразить, что было дальше?
В её голосе не было иронии. Просто, она очень хорошо меня знала.
– Да вот, – ответил я, – не могу объяснить, как мы с тобой встретились! Это же…
– А ты напиши всю правду, – серьезно посоветовала она, – я разрешаю.
Иногда меня удивляет её мгновенная реакция на то, что я еще не успел сказать.
Почувствовав, что я всё еще сомневаюсь в своих способностях, она успокаивающе прикоснулась ко мне.
– Ты справишься.
И я вдруг успокоился и понял, как это надо написать. Пусть будет вся правда. И не надо никаких выдуманных сложностей.
– Я пойду, разберу письма, – сказала она, – девочки опять на почту скинули кучу сообщений. Война уже закончилась давно, а они без меня всё никак прожить не могут!
Я знал: верные подруги, хорошие девчонки, заботятся о том, чтобы моя жена не скучала вдали от Родины. Вспомнив подруг жены, я с еще большей отчетливостью вспомнил и все остальное.
«Итак…» – сказал я сам себе, кладя пальцы на клавиатуру…
ЧАСТЬ 1. ПРЕДЛОЖЕНИЕ.
ГЛАВА 1. ВСТРЕЧА В ПАРКЕ.
Началась эта история летом, в старом, заброшенном парке. При советской власти здесь гуляли сотни людей. Работали аттракционы, ларьки торговали вкусными пирожками, газировкой и мороженым. Активно работал дворец культуры; моя бабушка там работала кассиром и каждый день продавала множество билетов. Здесь очень легко было встретить тех или иных знакомых; женщины останавливались посплетничать, а мужчины – обсудить международное положение.
А потом Советский Союз развалился, в России к власти пришел Ельцин, страна стала активно разворовываться и о городском парке все забыли. Новой власти было не до этого. Люди перестали ходить в парк, каждый замкнулся в своих мелких семейных неприятностях, и только трава в парке дружно росла, да ветер время от времени добавлял хаоса, обламывая ветки старых непокорных тополей, еще помнящих былое.
Некоторое время сюда еще заглядывали влюбленные пары, которые искали уединения. Но потом и влюбленным в заброшенном старом парке стало неуютно, и они перестали сюда ходить. Жизнь людей упростилась до предела, до трёх простейших компонентов: деньги, секс и выпивка. Впрочем, на смену выпивке уже шли более «крутые» наркотики.
В стране тогда кончались «лихие 90е» и конца проблемам не было видно. Я уходил в парк, чтобы забыть о проблемах, которые я никак не мог решить самостоятельно. Запустение парка напоминало мне философскую истину, что всё преходяще. «Вот так и мы постепенно все исчезнем, – думал я, – и только трава будет расти на месте наших бывших городов…». И особенно ясно я тогда начинал понимать, что Запад, со своей материальной потребительской культурой, со своей назойливой рекламой красивой жизни, лишил наш народ главного: коллективизма. Именно того, общинного, крестьянского, лапотного коллективизма, который на протяжении тысячи лет не раз уже спасал Россию.
И пока я предавался грустным размышлениям интеллигента о судьбах России, на другом конце дорожки появилась девушка. Девушка как девушка: примерно моего возраста, без особенных претензий одетая, не писаная красавица в колготках и макияже, но и не уродина. Чёрт возьми, даже совсем не уродина! Шла она не торопясь, кончиком туфельки грациозно отшвыривая со своего пути сломанные ветки тополей в сторону. Дорожка за её спиной превращалась в ухоженное место для совместных прогулок. Мне даже стало на мгновение стыдно, что я сам просто перешагиваю через ветки, не убирая их в сторону, как она. Занятый своими глубокими философскими размышлениями о судьбах Родины, я уже просто хотел пройти мимо неё, да и она тоже почти прошла мимо меня, как вдруг она резко повернулась в мою сторону.
– Сергей Анатольевич? – спросила она почти утвердительно.
– Да, – растерянно ответил я, лихорадочно соображая, где я раньше мог её видеть. Все мои родственники и знакомые отлично знали, что у меня плохое зрение, очень плохая память на лица и внимание к людям никакое и поэтому они не обижались, если я на улице проходил мимо них, в упор их не замечая.
– Сергей Анатольевич, разрешите к Вам обратиться? – снова сказала она слегка загадочную фразу. Так как фраза была явно из армейской жизни, то девушка могла быть или военнослужащей израильской армии, недавно эмигрировавшей отсюда и сейчас приехавшей издалека в отпуск к оставшимся в России родителям, или дочерью офицера, наслушавшейся уставных обращений от любимого папочки. Я не смог сразу сообразить, что в такой ситуации девушке лучше всего ответить, так как в жизни вообще больше любил думать о важных делах, а не болтать о пустяках с девушками. Видимо, некоторая растерянность отразилась на моем лице.
– Ах, извините! – воскликнула она, – с этими непрерывными военными действиями я, кажется, перепутала военное и гражданское общество! Тогда скажу так: молодой человек, разрешите с Вами познакомиться? Вынуждена проявить инициативу, раз уж Вы не решаетесь обратиться к привлекательной незнакомке первым!
«Неужели, всё-таки, Израиль? – с тревогой подумал я, – где у нас еще могут идти непрерывные военные действия с участием девушек? А она – злобная сионистка и душительница арабской свободы…»
– А может быть, я думаю, что Вы – уродина? – не совсем вежливо ответил я.
Девушка весело и беззаботно рассмеялась.
– И у Вас хватит смелости сказать мне это в лицо? – спросила она, – вот посмотрите сейчас прямо в мои прекрасные глаза и скажите мне, что я – некрасива!
А девушка-то и на самом деле, скажем так, смотрелась неплохо и, пока мы разговаривали, начинала мне все больше нравиться.
И я, конечно, понимал, что она бросает мне вызов и один из возможных вариантов – гордо повернуться и уйти. Но сделать так – означало потом всю оставшуюся жизнь терзаться беспочвенными догадками о том, что это на самом деле было…
Мужское самолюбие взыграло, и я уставился на нее взглядом разъяренного удава Каа из мультфильма о Маугли, желая одной только силой мысли навсегда пригвоздить нахалку к земле и размазать тонким слоем по асфальту.
– Вот так-то уже намного лучше! – как-то по-домашнему умиротворенно вздохнула она и тоже посмотрела мне в глаза.
И в ту же секунду я словно с разбега внезапно прикоснулся к ее живой, нежной, обнаженной, доверчивой душе, и моя независимая твердокаменная принципиально холостая мужская личность перестала существовать.
Я потерял всякую способность к сопротивлению, растворился в её прекрасных глазах и утонул.
ГЛАВА 2. ТРИ ДНЯ НАЗАД: РАЗГОВОР С СЕСТРОЙ.
Лишь на грани сознания каким-то чудом я вспомнил, что было три дня назад.
А три дня назад моя сестра Светлана неожиданно взяла специальные гадальные карты, которые до того пол года пылились в серванте, раскинула их по столу и несколько минут сосредоточенно молчала.
– Ничего не понимаю! – наконец воскликнула она.
– А что такое? Расскажи брату, – отозвался я: мне стало интересно.
– Я гадала на тебя, – ответила она, – сначала тебе выпал казенный дом. Не пиковый казенный дом, что означает что-то плохое и не официальный крестовый. Казенный дом тебе выпал бубновый, что означает в целом нечто дружественное.
– Сомневаюсь, что меня полюбит наше государство, – ответил я.
– Я подумала так же, – согласилась сестра, – а потом выпала червовая дама! Черви – это наша масть; червовая дама – это я. Но ведь карты говорят о ком-то другом!
– И кто может быть ближе любимой сестры?– недоуменно спросил я. И вдруг страшное подозрение проникло в мою голову.
– Но я совсем не собираюсь жениться!
– Вот и я подумала также, – согласилась сестра, которая очень хорошо меня знала, – но тогда возможно только одно: она искренне тебя любит.
– Ну, это уже какое-то цыганское гадание! – с нотками иронии в голосе воскликнул я, – «она любит тебя, но ты об этом еще ничего не знаешь!»
– Так это и есть цыганское гадание! – слегка раздраженная моей непонятливостью воскликнула сестра.
– Хорошо, – примирительно ответил я, – что было дальше?
– А дальше был далекий путь. И этот далекий путь тоже был червовым!
– Ничего не понимаю! – ответил я, – я ведь не собираюсь жениться!
– Я подумала также, – снова согласилась со мной сестра, – и у меня остался один вариант: на днях с тобой познакомится девушка, которая любит тебя. Возможно, она пригласит тебя в гости; соглашайся: я не чувствую для тебя абсолютно никакой опасности. Если что – не набрасывайся на нее сразу – ты потом будешь жалеть о своем эгоизме; сначала попытайся её понять. Она – не первая попавшаяся тебе вечером размалеванная девица – карты и червовая масть об этом ясно предупреждают. Но жизнь есть жизнь, всякое возможно: поэтому, всё-таки сразу положи в карман презерватив.
ГЛАВА 3. ПРЕДЛОЖЕНИЕ.
Вспомнив сестру, я вспомнил самого себя и начал хоть что-то соображать. Я смотрел на незнакомку и за какие-то мгновения понял о ней очень многое. Но как можно обычными словами рассказать об этом? Как передать неуловимые чувства, которые сложились в картину, у которой тоже нет названия? Как можно ясно рассказать о том, что я сам только почувствовал, не понимая, к чему я прикоснулся едва, и совсем ничего не понимая в причинах захватившего меня урагана?
Конечно, девушка была сильной личностью. В её взгляде была привычка руководить, привычка командовать и управлять людьми. И в то же время в её взгляде были глубоко запрятанные боль, одиночество и тоска. И растерянность, и страх, и изначально живое, чисто природное, естественное желание жить, просто для себя незаметно жить, не подвергаясь ежеминутно смертельной опасности.
Да, она была солдатом – и она хотела быть просто слабой девушкой или маленькой девочкой, у которой есть сильный, непобедимый защитник отец и добрая, заботливая, ласковая мама.
И ещё я понял, что такого папы и такой мамы у нее уже давно не было.
И ещё в ее глазах была безумная надежда – надежда на то, что она нашла, наконец, сильного человека, настоящего человека, мужчину, который сделает для неё всё, на что она сама была неспособна. В её глазах было нечто от фанатичной веры – веры в меня. Конкретно в меня.
Мне стало очень стыдно: я не считал себя «настоящим мужчиной». Я сам был русским интеллигентом – слабым и растерянным.
И еще я понял: я понял, что ничего не понимаю в складывающейся между нами ситуации.
– Как вас зовут? – спросил я, чтобы хоть что-то сказать.
– О, у меня длинное и сложное имя, – охотно отозвалась она, – но если коротко – зовите меня Ариадной…
Тревожные мысли опять зашевелились в моей голове: имя было прекрасно знакомо мне из мифологии. И еще плюс то, что на самом деле оно было сложным!
«Неужели греческая принцесса? – с тревогой подумал я, – и как я в этом случае буду ее развлекать?»
А потом я вспомнил её просящий о помощи взгляд, и мне опять сделалось стыдно. Кто бы она ни была – сейчас она просто просила меня о помощи…
– Ариадна, у Вас серьезные проблемы? – спросил я ее в лоб, так и не придумав очередной вежливой фразы, – чем я могу Вам помочь?
Вы бы видели, как она удивилась, услышав этот вопрос!
– А как вы догадались?! – воскликнула она взволнованно.
– Так это же ясно было видно – Ваш взгляд был…
– Достаточно откровенным, – закончила за меня она, – Сергей Анатольевич! Я хочу пригласить Вас в гости.
– Зачем? – вместо того, чтобы сразу радостно согласиться, спросил я.
Напоминаю: девушка была мне тогда абсолютно незнакома.
– Вы – Сергей Анатольевич Бурмистров, – спокойно и уверенно начала она, – кандидат в мастера спорта по шахматам, имеете неплохие аналитические способности, интересуетесь западноевропейской и восточной философией, психологией мышления, историей, преимущественно с военной точки зрения. В данный момент находитесь со вчерашнего дня в отпуске. Вы нам нужны в качестве военного советника. Серьезная компьютерная программа выбрала именно Вас, а я лично убедилась в Вашей пригодности. Если Вы поедете со мной, то мы познакомим Вас с обстановкой подробнее. Охранять Вас будут как нашего президента. Если Вам у нас не понравится, то мы в любой момент вернем Вас на это же место по первому Вашему требованию. Если хотите, то наш президент официально обратится к Вашему президенту с просьбой о вашем откомандировании, но, если честно, данную просьбу наши аналитики считают политически нецелесообразной.
Сказав всё это, Ариадна уставилась на меня умоляющим взглядом.
ГЛАВА 4. РЕШЕНИЕ.
– А если я откажусь?
Я всё точно рассчитал. Я подумал, что не оставил ей выбора: если она – из иностранной разведки, то она предложит мне деньги. Если она дипломат или сотрудник официальной спецслужбы, то покажет корочки; это они любят.
Я не угадал.
Неподдельный ужас промелькнул в ее прекрасных глазах.
– Нет! – закричала она, – Сережа! Ты не можешь отказаться!
Я почувствовал себя последним негодяем. Но суть дела была мне по-прежнему не ясна. И я хотел понять, а не только прочувствовать происходящее.
– Почему? – спросил я, с трудом подавив в себе все посторонние нежные лирические чувства и желание немедленно идти защищать эту милую, испуганную девочку, – и почему Вы приглашаете меня? И куда делись ваши собственные мужчины?
Зря я это спросил. Её лицо стало очень печальным.
– У нас нет мужчин, – несколько секунд помедлив, тихо произнесла она.
– Как так нет? Такого не бывает. Или они что, такие ленивые все, что даже говорить о них не хочется?
– У нас совсем нет мужчин, – сдерживаясь, чтобы снова не закричать, также тихо сказала девушка, – физически. Их физически нет! Ни одного!
– И куда они делись? – чувствуя себя в этом диалоге особенно глупо, спросил я.
– Они погибли, – продолжая сдерживаться, ответила она, – против нас было применено генетическое оружие. Что-то специально против Y-хромосомы. Когда мы разобрались, было уже поздно. Нам, женщинам, пришлось самим взяться за оружие. У нас самые талантливые девочки начинают тренироваться в десять лет, а в шестнадцать лет они уже героически погибают в рядах спецназа! А им бы ещё в куклы играть! Им бы о мальчиках думать! Лучше бы они беременели от мальчишек! Это было бы не так страшно! А ты можешь себе представить, каково мне каждый день лично отправлять их на смерть?!
И после этого она не кинулась ко мне в объятья и не зарыдала, как дешевая актриса мелодрамы.
– Вы, Сергей, можете не бояться – Вас мы защитим, – почти спокойно закончила она и даже попыталась пошутить, – все то, что физиологически отличает Вас от нас, останется целым…
– У Вас там есть нормальная телефонная связь? – как о чём-то будничном, спросил я, – мне надо будет вечером позвонить Светлане.
– Вашей сестре? – деловым тоном отозвалась она, – не волнуйтесь; связь у Вас будет.
– И куда нам надо теперь идти?
– Вертолет за поворотом, – спокойно сказала она, помедлила и сказала, – спасибо, что согласились.
И после этого она пошла вперед, показывая дорогу.
ЧАСТЬ 2. КАК Я ПРИБЫЛ НА МЕСТО.
ГЛАВА 5. О ВЗАИМНОСТИ.
Я поравнялся с ней и пошел рядом.
– Мне нравится, что ты не говоришь о нашей благодарности. Мы можем перейти «на ты»? Мы ведь в одной лодке? – она с тревогой посмотрела на меня, – я не слишком фамильярна?
Я не успел ничего сказать, а она уже поняла, что я согласен.
– Мы будем благодарны, если ты хотя бы попытаешься помочь нам! Благодарность – по твоему выбору: валютой или рублями, можем дать уникальные вещи для быта, которых у вас еще долго не будет. Или поможем найти легкую и интересную работу. Или резко поднимем уровень твоего здоровья, – она быстро окинула меня всего одним взглядом и слегка улыбнулась, – и в том самом, самом интересном для нас месте твоего мужского организма, добавим здоровья тоже. Кроме того, любая из нас будет счастлива удовлетворить твои самые странные эротические желания. Я не слишком откровенна? Нормальные девушки так не говорят? Если что – извини; у нас идет война и поэтому многие вопросы приходится решать быстро…
Слушая этот поток предложений, я ощутил, как медленно я соображаю. Я подумал, что их компьютер, видимо, сильно ошибся, выбрав меня из кучи более достойных претендентов. Ну какой из меня мыслитель! Какой советник!
– Вообще-то я однолюб… – растерянно пробормотал я.
– Та-ак, – она на мгновение запнулась, домысливая ситуацию, – и тебя понравилась я. Знаешь, я слышала, что настоящие мужчины, даже живя с женой, все время мечтают кого-нибудь грубо изнасиловать – это стремление заложено в их природе. Подожди, не возражай! Я согласна – я согласна на любые извращенные формы, если это не будет уж слишком больно. Но при одном условии: ты сначала мне все популярно объяснишь; я ведь многого еще не знаю…
Здесь еще одна удивительная догадка мелькнула у меня в голове.
– Так ты что – всё ещё девочка?! – перебил я её. Я еще никогда в жизни не был таким наглым и развязным с женщинами. Но здесь я, кажется, почувствовал, наконец, свое психологическое превосходство…
– А это для тебя очень плохо? – с готовностью отозвалась она, – Это надо как-то исправить? Я всё сделаю, как тебе будет надо – ты только мне это прямо скажи! В эротические игры я ведь не играла – некогда было. Близкой подруги у меня нет, а мужеимитатора – тем более, никогда не было…
– Не надо ничего исправлять, – растерянно пробормотал я, – у твоей дырочки – мой самый любимый размер… Я уж как-нибудь сам её тебе исправлю…
– А вот и вертолет! – преувеличенно бодро сказала она и тема секса сама собой оказалась закрытой.
ГЛАВА 6. ПОЛЁТ.
Вертолет был очень большой и внешне какой-то неуклюжий. Лопасти несущего винта были коротенькие, почти детские.
– И эта штуковина еще и летает?! – удивился я.
– Да это – лучшая конструкция! – возмутилась она, а потом поправилась, – впрочем, ты еще недостаточно знаком с нашей техникой…
Тем временем из открывшейся двери плавно опустилась лестница.
– Пошли! – сказала Ариадна и сделала шаг вперед.
– Лестница очень крутая, я тебе помогу! – сказал я, – ты можешь упасть!
– Да я тысячу раз поднималась по этой лесенке… – начала, было, она, но моментально поправилась, – но сегодня я что-то устала; помоги мне немного…
Я стал подталкивать её вверх, упираясь в её попку. Я очень хорошо помню, какая она была приятная на ощупь, и поэтому уже совсем не помню, как я сам оказался в вертолете.
– И вообще, хватит меня обнимать, – сказала она уже внутри летательного аппарата, – мы уже давно поднялись на борт…
Молниеносный взгляд по моему лицу: не обиделся ли я?
И потом добавила:
– Я подозреваю, что у тебя – слишком грязные намерения…
Как она сообразила, что больше всего мне нравятся сопротивляющиеся женщины, я не знаю.
Из глубины кабины, с места пилота, раздался женский смех. Потом девушка из глубины кабины что-то сказала, но я не понял, что. Ариадна повернулась ко мне лицом, сняла с себя красивый кулон и протянула мне.
– Я не буду носить женские украшения! – возмутился я,– я же не женщина!
Ариадна, совсем неожиданно для меня, заговорила на иностранном языке. Было понятно одно: она пытается мне что-то втолковать. Она размахивала перед моим лицом руками и что-то очень эмоционально объясняла. Незнакомая девушка, чей смех я слышал, встала из пилотского кресла, подошла ко мне, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, взяла кулон из моих рук и почти насильно нацепила мне на шею.
– … всего лишь ментальный переводчик! – продолжила свое выступление Ариадна, внезапно опять переходя на русскую речь, – без него ты никого из нас не будешь понимать! Я не виновата, что тебе он – непривычен; у меня нет ничего другого!
– Ари, – спросила незнакомая девушка, – кого ты привела? Да и ты сама хороша – объясняешь ему пользу этой вещи, когда он её ещё не надел!
– Это Лайя, – сказала мне Ариадна, проигнорировав вопрос девушки, – она – наш пилот. Сейчас она молча сядет в кресло и быстро отвезет нас домой!
Лайя с чисто женским любопытством еще раз внимательно посмотрела на меня, потом с независимым видом повернулась и уселась на свое место. После этого она вставила в уши наушники и стала нажимать на пульте перед собой какие-то кнопки. За передним стеклом была всё та же спокойная картинка нашего парка.
«Музыку, она, что-ли, решила послушать?!» – подумал я.
– Проходи, садись, – сказала Ариадна, указывая на два кресла, стоящих за спиной у пилота, – тебе сразу начать рассказывать суть дела или подождем, когда доберемся до места?
– А лететь долго?
– Нет, мы живем здесь очень близко.
– Тогда подождем.
Я помню, что кабина вертолета была чисто по-женски чем-то украшена и совсем не напоминала военный летательный аппарат, но чем именно она была украшена – я, убей меня Бог, не помню! Я смотрел на Ариадну: смотрел, как красиво она движется, как красиво она сидит, как гармонично она сложена, какие плавные изгибы геометрических линий у её молодого девичьего тела…
– Показать картинку? – неожиданно спросила из своего кресла Лайя, – включаю!
И в следующую секунду я судорожно схватился за ручки своего кресла: вертолет вокруг меня исчез, и я с ужасом понял, что я вместе с креслом куда-то падаю. Вместе со мной падали Ариадна и Лайя в своих креслах, но при этом почему-то не паниковали. Удивившись их смелости, я ногами ощутил под собой твердый пол. Сообразив, что стенки вертолета просто стали прозрачными, я немного успокоился. Но это было еще не всё. Самое страшное было вокруг. Под моими ногами была Земля, красивый такой голубой шарик моей родной планеты, стремительно от меня удаляющийся.
А вокруг был самый настоящий открытый космос.
– Лайя! – строго сказала Ариадна из своего кресла.
Лайя сделала движение, и стенки звездолета вернулись на свое место. Я вздохнул, не скрывая своего облегчения.
– Ничего, крепкий парень, – задумчиво подала голос Лайя, – будь это со мной впервые, я бы на его месте давно бы уже описалась от страха!
– А откуда ты знаешь, что я не описался? – пробормотал я, еще не совсем отойдя от пережитого ужаса.
– Это просто, – ответила девушка-пилот, – у нас здесь везде понатыканы датчики…
Экран впереди теперь показывал нормальный космос. Какая-то черная тень стремительно промелькнула сбоку.
– А это что такое? – с тревогой спросил я, – это очень опасно?
– Это наш военный фрегат, – ответила Ариадна.
– И что он здесь делает? – немного растерянно спросил я. Я раньше даже и не предполагал, что моя родная Солнечная система нафарширована инопланетными звездолетами, а ученые Земли об этом даже не подозревают!
– Этот фрегат охраняет нас, – объяснила Ариадна, – тебе же была обещана президентская охрана?
ГЛАВА 7. И ВОТ Я НА МЕСТЕ...
Приземлились мы на небольшой, аккуратной такой городской площадке, среди комплекса правительственных зданий, как мне объяснили позже. Я даже не очень удивился, когда вместо вертолета увидел небольшую ракету с вполне аэродинамическими формами. Это мне тоже объяснили. В объяснении я ничего не понял, кроме того, что маскировка под вертолет строилась на очень сложной для меня системе физических законов. Встречало нас несколько женщин в военной форме.
То, что меня будут беззастенчиво разглядывать, я предполагал сразу. Но женщины оказались дисциплинированные и слишком явного интереса ко мне не проявляли. Тем временем самая старшая из женщин подошла к нам.
– Мы приготовили прямую трансляцию для Академии Генерального Штаба и аппаратуру записи для передачи видеоматериалов на другие планеты. Теперь ждем президента для экстренного сообщения и молодого человека. Лайя, как всегда, прилетела с ювелирной точностью и у нас мало времени. Надо торопиться в зал связи.
Похоже, что меня здесь ждали очень многие. Всей группой мы пошли по каким-то переходам, а я все думал, что ответственность наваливается на меня немаленькая, раз уж несколько планет надеются только на меня. Мне было немного не по себе от мысли, что я не справлюсь, и было жалко Ариадну, которая напрасно приложила столько трудов, чтобы выполнить задание высокого начальства и доставила меня сюда. Её труды в моем лице вполне могли оказаться напрасными. Президент её за это не похвалит.
Тем временем мы пришли. Всей группой мы стояли на балконе, а перед нами был огромный зал, полностью забитый людьми в форме. Я по привычке поискал глазами среди них мужчин, но мужчин не было. Там реально были одни молодые женщины! Справа от нас несколько операторов перед компьютерами что-то быстро настраивали. Неожиданно видимость зала несколько раз мигнула, а потом опять установилось реалистическое изображение, не отличимое, с моей точки зрения, от настоящей реальности.
– Посмотри наверх, – негромко сказала Ариадна.
Я посмотрел. Там вместо люстры под потолком болталась в воздухе простая такая надпись: «Внимание! Идет трансляция!»
Очевидно, что люди с той стороны нас тоже видели. Все они дружно разглядывали Ариадну. Или не Ариадну? Или это они разглядывают меня?
Конечно, это смутило меня. Я в своей жизни не привык быть объектом общественного внимания. Только присутствие Ариадны рядом со мной успокаивало. Я решил, что жёстко выставлю им своё первое требование: Ариадна должна быть первым и главным офицером из моей охраны, ответственным охранять и сопровождать меня на их планетах. Уж если она доставила меня сюда, то пусть и дальше всегда и везде будет рядом.
Тем временем чей-то голос сообщил, что запись началась.
– Ну что, надо быстренько представить тебя народу? – сказала мне Ариадна, быстро огляделась вокруг и сделала небольшой шаг к ограждению балкона, которое было близко.
– Девочки! – выдержав эффектную театральную паузу, громко, хорошо поставленным голосом сказала она, – я не буду долго говорить!! Я привезла вам настоящего, живого мужчину!!!
И в следующую секунду небо раскололось и обрушилось на землю.
Некоторые женщины кричали «Ура!», некоторые вопили нечто нечленораздельное, многие обнимались, а некоторые просто плакали.
– Они что, все одновременно сошли с ума? – спросил я негромко у Ариадны.
– Нет, они слишком долго и сильно тебя ждали, – просто ответила она.
–Такое доверие! А если я не справлюсь?
– Тогда и от меня ночью ничего не получишь…
Ну, вот как с ней разговаривать? Я же серьезно переживаю за успех собственной миссии!
И здесь я вспомнил о том, что было обещано экстренное выступление Президента. А Президента всё ещё не было! Пришлось снова обратиться к Ариадне.
– Послушай, но ведь вместо тебя должна была выступать с речью президент? И где она?! Она опаздывает?
Аудитория тем временем немного успокоилась и все опять с интересом уставились на меня. Это я видел краем глаза, ожидая ответа от Ариадны.
– Где президент? – на секунду задумалась Ариадна, – а ты спроси у Лайи – это ведь она у нас личный пилот и адъютант нашего Президента и Верховного Главнокомандующего!
Я повернулся к Лайе, но не успел ничего сказать.
– Ой, девчата, я не могу-у! – увидев слегка растерянное выражение моего лица, всхлипнула Лайя и упала на перила ограждения, из-за которого её наблюдала толпа. Ей не стало неожиданно плохо – она смеялась. Вслед за ней радостно захохотала и вся аудитория.
Я совсем растерялся.
–Сережа, ты только не обижайся на них – это у них нервное! – сказала Ариадна, – У них очень долго не было хороших вестей – и сейчас у них просто идет психологическая разрядка…
«Да Бог с ним, с этим их весельем, – подумал я, – ну вот над чем они сейчас смеются? Неужели у меня совсем исчезло чувство юмора?»
Я не понимал, что я сделал не так, и я без дипломатических хитростей спросил об этом:
– Но что я такого смешного сказал?! Где здесь юмор?!
Ариадна глубоко вздохнула.
– Прости, Сережа, что не сказала тебе этого сразу…Госпожа Президент Федерации Свободных Планет и Главнокомандующий Объединенных Вооруженных Сил Федерации – это я.
– Запись остановлена, – раздался голос сбоку. Я уж и забыл, что все записывается.
– И что, – сообразил я, – весь этот мой позор будет транслироваться на половину Галактики?!
– Привыкай… – сдерживая улыбку, сказала Ариадна.
– Зато было весело! – добавила Лайя, утирая слезы, – пусть и народ тоже немного расслабится!
А Ариадна просто посмотрела на меня внимательно и серьёзно, и я понял, что она тоже довольна.
И еще я вдруг подумал, что ничего другого, особенного, мне от жизни больше уже не надо. Лишь бы Ариадна была всегда мною довольна…
А то, что её ненормальные подруги надо мной смеются – пусть смеются; их, глупых, за это прощать надо.
Лишь бы они больше никогда не плакали…
Часть 3. НЕМНОГО О БЫТЕ.
ГЛАВА 8. СМЕНА МЕСТА ЖИТЕЛЬСТВА.
После описанного выше сеанса связи Ариадна заявила, что для политической жизни – отбой. Самая старшая из женщин, Зенна, оказавшаяся начальником штаба Вооруженных Сил Федерации, доложила, что существенных изменений в обстановке нет.
