Текст книги "Лайм и горький шоколад (СИ)"
Автор книги: Dayrin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
Как только с пищей было покончено, девушка отставила тарелки в сторону и с наслаждением погладила свой живот, всем видом показывая, как ей сейчас хорошо. Весь образ подкрепил широкий зевок. Лайма с удовольствием снова отправилась бы спать, будь у нее такая возможность.
– Спасибо, Найтмер. Черт, такими темпами я должна буду как минимум отдать свою душу, – монстр на это как-то странно покосился на девушку, издав нечленораздельный звук, похожий на сдавленный хрип, – А? Ты чего, Найт?
– Это очень неприличная фраза даже для монстра вроде меня, Лайма. Не вздумай ляпнуть что-то подобное кому-то ещё, – едва видимый румянец не ускользнул от ее взгляда.
– А что не так?
– Ничего, – он немного помолчал и добавил, – пошли, прогуляемся до места встречи.
Они вместе поднялись из-за стола, и неторопливо покинули коттедж. Летний вечер озарял пустые улицы закатными лучами остывающего солнца, придавая всему рыжий оттенок. Настоящий “золотой час”, восхваляемый фотографами и художниками. Редко проезжающие машины и неспешные пешеходы почти не нарушали чарующую тишину. Позолочёные закатом деревья едва заметно шевелил теплый ветер, опуская на землю редкие листья и хвоинки высоких сосен.
– Так у кого там день рождения? Я без подарка, не очень красиво выходит, – Лайма решила первой нарушить молчаливую прогулку.
– Его зовут Даст. Он мой давний приятель. О подарке я уже позаботился, считай, что от нас двоих.
– Мои долги растут один за одним. Чувствую, как грехи ползут по спине, Найтмер! Ладно, а кто ещё будет?
– Не переживай, я не забуду ни один твой долг, – Кошмар улыбнулся фирменной зловещей улыбкой, слегка склонив голову и продолжил, – ещё будет мой брат – Дрим и несколько его друзей. Один из них – Инк, странный и довольно придурочный художник. А второй – Блуберри. Это маленькое, неугомонное чудовище и просто до тошноты позитивное.
– Я смотрю, весело у вас там. Они тоже монстры?
– Верно.
– Ого. Я там буду единственным человеком? В качестве главного блюда, я полагаю? – девушка беззлобно хохотнула, с удовольствием отмечая удовлетворённый взгляд Черного Принца.
– Скорее, в качестве личного десерта, – он хищно клацнул челюстями.
– Главное, чтобы это был не именинный торт. Не переношу, когда крем попадает в нос, – с серьезным выражением лица посетовала девушка, драматично тыкая пальцем в кончик своего прямого носика.
Найтмер ехидно сверкнул ярким глазом и повернул на темную улицу, куда не попадало солнце. Кажется, он не любил яркий свет, хотя и не подавал виду.
Они шли неторопливо по мелким небольшим улочкам и подворотням, не заметив, как близко солнечный диск подобрался к горизонту, а по домам поползли сизые тени приближающегося позднего вечера. Простые разговоры, казалось, занимали их полностью. Небольшие колкости, заковыристые и иногда грубые шутки и просто приятное молчание сопровождало их прогулку, наполняя их обоих чем-то новым. Тем, в чем они оба нуждались…
Их цель, а именно необычный двухэтажный дом, выкрашенный в черный и жёлтый цвет, оказался тем самым “местом встречи”, где планировалось отмечать день рождения. Найтмер уверенно поднялся на широкое крыльцо и по-хозяйски открыл дверь. Девушка держалась позади, внезапно ощутив прилив смущения и неясной тревоги, попав в новые для себя условия. Кошмар, почуяв, как она замешкалась, подтолкнул ее в спину, заставляя зайти внутрь и закрывая входную дверь.
– Хей, Мар, вы пришли? О, звёзды, ты не соврал! Ты… Это человек?! – в небольшой холл вошёл такой же высокий, как и Найтмер, скелет в золотисто-бирюзовом подобии пиджака и желтыми глазами, изумлённо раскрытыми и чуть ли не прожигающими в Лайме дыру.
– ЧТО? Кто сказал человек!!?? – следом влетел вихрь меньшего роста. Тоже скелет. В глазах голубые звёздочки. Слишком. Много. Голубого.
Этот невысокий монстрик буквально был повсюду, со всех сторон рассматривая гостью. Девушка почувствовала укол страха, смешанного с раздражением.
– Слишком вкусная эмоция, малая. Прибереги на потом, – шепнул ей в самое ухо Найт, почти незаметно касаясь её руки кончиками пальцев и сразу отпуская. Страх тут же ушел.
– Эм… Здравствуйте! Я Лайма. Приятно познакомиться, – девушка смело шагнула к двум монстрам и протянула руку для приветствия.
– Я Блу! – восторженно воскликнул монстр поменьше и с жаром ответил на рукопожатие. У девушки чуть не отвалилась рука от его энтузиазма.
– Хех, поразительно. Я Дрим, брат этого “мистера мрачность”, – “золотой” скелет подал свою руку и мягко сжал пальцы девушки в знак приветствия. Лайма ощутила резкий прилив хорошего настроения, и почему-то от этого стало малость тошно. Будто разом съел слишком много сладкого: вроде и любишь, но если перебор – то становится плохо.
– Пошли уже, чего встали? – скомандовал Кошмар, недовольно скривившись, словно разделяя отношение девушки к происходящему, – а где радужного носит?
– Он придет… Попозже. Если опять не забудет. Ну ты же знаешь его: память плохая и всё такое.
Компания зашла в большую комнату, оказавшуюся гостиной, наполненной обычными для такого помещения предметами. Бросалось в глаза разве что огромное количество книг, висевший на стене лук и большой красивый глобус на подставке у одной из стен.
В кресле, напротив стола с разной аппетитно пахнущей едой сидел ещё один скелет с накинутым на голову капюшоном и загадочно улыбался. Весь его внешний вид нёс какую-то скрытую угрозу, видимую и ощущаемую почти на уровне инстинктов. Его взгляд…Он был, пожалуй, самым жутким из всех присутствующих.
Двухцветный глаз в одной глазнице недобро сверкнул, увидев человека, но улыбка не ушла с лица, не поменявшись ни на миг. Он скрестил пальцы рук и чуть дёрнул головой:
– Хееей, ребятки-и-и! Найтмер, собственной персоной! И… Человек… У меня два варианта! Первый… Дрим, ты проспорил и это – его спутница. Второй… Это мой подарок? – хриплый, скачущий голос, возводил толпы мурашек на коже. А от последней его фразы от хорошего настроения не осталось ни следа. Но Лайма решила не судить по обложке. Она верила Найту, а значит, все будет нормально.
– А на что вы хотя бы спорили, братья? – девушка дерзко смерила взглядом напрягшихся высоких скелетов, и ловя заинтересованный от Даста, – потому что если это какая-то фигня, вроде щелбана, макания мордой в салат или пробежки в нижнем белье, то я пошла поливать себя кремом в качестве десерта имениннику.
Весёлый смех Даста резанул повисшую тишину:
– Ахахах! Мааар, кажется ты нашел подругу себе под стать, ахаха! Хей, детка, мы точно подружимся. Я Даст, как ты уже поняла. А ты?…
– Лайма, – девушка коротко махнула рукой.
– Что ж, приятно. На счёт крема, мне конечно понравилось. Но к сожалению они спорили на какую-то занудную книгу. Эти ребята совершенно не умеют веселиться, – Даст расслабленно откинулся в кресле, оглядывая рассаживающуюся за стол компанию, цепко вычленяя интересные ему детали со слегка приоткрытым ртом. Странный тип… Но напряжение было снято, скелеты уже о чем-то болтали, и Лайма решила не обращать внимания на какие-то странности, в конце концов они монстры, а она человек. Это именно она сейчас казалась наиболее необычной среди всех собравшихся. Заняв свое место на диванчике рядом с Найтмером, она без стеснения принялась накладывать в тарелку какой-то мясной салат и картошку, боковой поверхностью бедра чувствуя близость Найта: диван был слишком узким.
Монстр покосился было на девушку, оценивая степень неудобства, но поняв, что ее такая мелочь совершенно не волнует, удовлетворённо улыбнулся, наслаждаясь приятным шлейфом её немного взбудораженных эмоций.
В комнату вдруг ввалился ещё один скелет, с грохотом опрокинув коробки у двери и шумно извиняясь.
– О, а вот и Инк пришел! – радостно всплеснул руками Дрим и пошел встречать товарища.
Лайма вздрогнула от учиненного шума, слегка привставая, чтобы посмотреть на вошедшего.
– Мелочь, кажется я понял, как мне получать эти краткие сладкие эмоции для своего личного десерта, – едва слышно Найтмер проскрипел ей почти в ухо, заставив сердце на краткое мгновение пропустить удар и забиться с усиленным ритмом, наверстывая упущенное.
– У меня из-за тебя аритмия будет, Найт, – девушка повернулась к его такому близкому сейчас лицу, встречая белоснежную улыбку Чеширского кота.
– Прекрасно…
Комментарий к Личный десерт
Такая глава – немного ни о чем по-моему, но без нее никак.
========== Мотивы эгоизма ==========
“Всегда сохраняется возможность, что на справедливый и добрый поступок оказал влияние какой-нибудь эгоистический мотив.”Артур Шопенгауэр
С той памятной вечеринки прошло уже больше месяца. Они славно повеселились тогда, задержавшись в большом уютном доме до поздней ночи. Позже выяснилось, что это было жилище Найтмера, к негодованию Лаймы, которую монстр долго водил за нос, не раскрывая всех карт.
Девушка действительно прекрасно нашла общий язык со странным Дастом, и под конец дня они уже вместе распивали вино, обсуждая какой-то фильм, о котором никто кроме них не слышал, отпускали им одним известные шуточки и по панибратски закидывали друг другу руки на плечи. Это жутко веселило Лайму, поскольку из-за этого она поймала массу гневных взглядов Черного Принца, и кучу умилительных – от художника. Последний, кстати, оказался весёлым и добродушным типом, но на вечеринке напился в слюни, под конец уснув где-то под праздничным столом. Помнится, Блу разрисовал его череп маркерами, под веселые, полные подстрекательства, возгласы Дрима.
Компания хорошо провела время, играя в занятные настольные игры, говоря обо всем на свете и даже успели посмотреть кино и обменяться телефонами. Лайма вошла в этот “скелетный” коллектив как недостающая часть собранного пазла и впервые за долгое время больше не чувствовала жгучей пустоты невосполнимого одиночества. Друзья нашлись в тех, от кого совершенно, на первый взгляд, нельзя было этого ожидать.
По прошествии такого ощутимого периода новой жизни, Лайма теперь поняла, что ее судьба разделилась на “до” и “после” встречи с Найтмером. С ним они виделись от силы раз в неделю: Кошмар один раз случайно встретил Лайму в метро, пока та ехала на работу и пару раз девушка составила компанию ему и Дасту в прогулке, чему последний был рад едва ли не сильнее всех.
В последнюю неделю лета Лайма собралась поехать в библиотеку Кошмара, чтобы пользуясь столь удачным знакомством, заполучить на грядущий заслуженный отпуск побольше интересного чтива. С собой она решила позвать Даста, который из всех ее новых друзей по характеру больше всех к ней притерся. Ну, знаете: тот самый тип, который понимает вас с полуслова и может закончить вашу мысль, даже если она ещё не покинула вашей светлой головы.
И почему-то Лайме почти до трясучки нравилось иногда поддевать Найтмера тем, что может говорить с Пыльным о чем-то таком, в чем Кошмар ничего не смыслит. “Ох и доиграюсь я, чует моя задница, отомстит ведь”, – подумала Лайма, закусив в улыбке нижнюю губу и отложив смартфон с сообщением от Даста о месте встречи на тумбочку.
Одевшись в шуршащий плащ поверх тонкой черной водолазки и таких же черных джинс, Лайма вышла на улицу, полной грудью вбирая влажный и душный воздух вечера.
Скоро начнется затяжной дождь. Сегодня он накрапывал весь день, собрав кое-где небольшие лужицы прозрачной воды, разбивая асфальт на сотни маленьких зеркал. Шлепая по этим кусочкам упавшего неба, девушка слегка намочила кеды, но в такую жару это было неважно: отчаянно хотелось прохлады. И хотя лето подходило к концу, ничто не намекало на скорый приход холодной осени. Даже деревья не желали расставаться с листвой, наслаждаясь потоками почти горячего сухого ветра.
К ее удивлению, Даст встретил Лайму почти у самого дома, приветливо улыбаясь из под неизменного капюшона, сославшись на то, что ему всё равно нечем заняться, так почему бы не встретить подругу пораньше. На том и порешили, двинувшись к железной дороге, чтобы доехать до библиотеки, попутно обсуждая очередной арт-хаус, намедни просмотренный скелетом. Девушку заинтересовал фильм, кажется она даже смотрела его давным давно, но детали капитально позабыла. Но кое-что в сюжете, связанное с падением метеорита и разными аномалиями, Лайма точно помнила, поэтому смогла поддержать разговор, плавно перешедший в обсуждение разных страшилок и небылиц. Уже сидя в электричке, девушка порадовалась, что все эти истории услышала не на ночь глядя. Не хватало ещё и страх темноты подхватить.
В библиотеку они вошли, пытаясь унять хохот от очередной удачной шутки Даста, согнувшей девушку пополам, отчего та едва ли не ввалилась в приятный полумрак библиотечного помещения, хватаясь свободной рукой за плечо хрипло смеющегося друга. На их счастье в помещении никого не было, кроме старого библиотекаря: пожилого монстра в круглых очках с головой, похожей на сморщенную тыкву. Он приветливо кивнул Дасту и вновь склонился над газетой, более не интересуясь посетителями. Похоже скелет частенько сюда захаживал.
– Да уж, не самое популярное место в городе. Я здесь второй раз, и опять никого нет, – отдышавшись после смеха, Лайма прошла в зал и сняла плащ.
– О, так ты бывала здесь? – Даст прошел следом, глядя на то, как девушка скользит взглядом по корешкам старинных изданий.
– Ага. Около месяца назад была один раз. Я осталась здесь после закрытия, – Лайма заговорщически прошептала последнюю фразу, приставив ладонь к уголку губ.
– Охренеть, Лайма! – проорал Даст, поймав недовольный взгляд библиотекаря и добавил чуть тише, – тебя Мар не убил за это? Когда я попытался сделать то же самое, он повесил меня на дерево.
– А ты то зачем хотел остаться? Не помню, чтобы ты так же любил читать. И почему это Найтмер должен был меня убить?
– Хаха, малая! Да ты шутишь! Это же Мар, он до жути территориален! Будет защищаться от любых вторжений на свою территорию, это ведь его библиотека. Как черный во́рон: все видит, все слышит и все знает, – зловеще прохрипел Даст, для эффектности блеснув глазом, – и да, читать я не люблю. Просто хотел развести своего приятеля-кальмара на агрессию и получить дозу адреналина. Да и просто к нему захожу повидаться.
– Оу… Месье знает толк в извращениях, – Лайма игриво дернула бровями и тихо хохотнула.
– Кто бы говорил, Лай, только извращенец останется в библиотеке на ночь, – Даст задорно толкнул ее в плечо, улыбаясь ещё шире, – ну выбирай, что ты там хотела. Наш старый добрый Найти не будет против, если мы останемся после закрытия, раз он тебя не убил в прошлый раз.
– Не убил, но обещал это сделать.
– Вот и проверим. Не парься, если что, я всё улажу, – доверительно подмигнул скелет и отправился потолковать со стариком за стойкой администрации.
– Сдается мне, висеть нам обоим на дереве, Дасти, – девушка хмуро улыбнулась, проводив друга взглядом и возвращаясь к выбору литературы.
Каким образом Даст уговорил старика отдать ему ключи, одному чёрту известно, но произошло это до смешного быстро. Пожилой тыквоголовый монстр добродушно посмеялся о чем-то со скелетом и, торопливо убрав газету под стойку, засобирался домой, то и дело бормоча под нос что-то о передаче по телевизору и прогнозе погоды. Лайма лишь уцепила ненавистное ей слово – “гроза”. Она понадеялась, что речь не шла о сегодняшнем вечере. Только не снова!
Стараясь не думать об этом, Лайма взяла с полки несколько случайных книг и отнесла их к единственному столику в глубине помещения, чтобы выбрать из них те, что возьмёт почитать домой, почти с головой уйдя в любимое занятие. Даст лишь молчаливо присел рядом, лениво осматривая стоявший рядом светильник. Ему похоже было скучно.
– Хей, включи в телефоне кино, про которое я писала утром, хоть не так тоскливо будет с таким книжным червем, как я, – девушка, не отрываясь от содержания, выдала другу совет.
– Ха, отличная идея, Лай, ты же не против? – он с энтузиазмом полез в карман в поисках смартфона.
– Нет конечно. Я как закончу, с тобой посмотрю, так что наушники можешь не доставать, – Лайма закрыла книгу и отложила в сторону, намереваясь пойти и поискать что-то ещё.
Скрипнула старая дверь, возвещая об уходе единственного сотрудника, раскрытое окно пропускало с улицы редкие звуки проезжающих машин и далёкой электрички. Но, замешкавшуюся у одной из полок девушку остановил другой звук. Похожий на далёкий короткий гул. Всего секунда, не больше, но волна липкого страха вдруг прошлась по позвоночнику, сковав все движения, ясно давая понять, что ей точно не послышалось.
Затаив дыхание, она осторожно шагнула к окну, напряжённо всматриваясь в потемневшее вечернее небо. Кажется закат должен был быть позже, но почему тогда так сумеречно? Повторившийся чуть отчётливее звук отбросил все сомнения и вытравил из лёгких весь воздух.
Где-то за грудиной сердце сжалось с ощутимой болью и тут же забилось мощными ударами, качая словно остывшую на несколько градусов кровь с неистовой силой, от чего в ушах появился противный звон. Руки похолодели, покрылись холодной испариной, а все мысли начали перепутываться, как вспугнутая стая мелких птиц. И этот всепоглощающий страх взял ее в тиски, не выпуская, не давая пошевелиться и издать хоть какой-то звук, заставляя жертву лишь беспомощно делать короткие вдохи, не дающие никакого облегчения. Она даже не знала, сколько так простояла…
Девушка затихла недвижимо, как замершая перед хищником лань, мелко подрагивая от новых гудящих звуков приближающегося грома, позабыв о том, где она, с кем она и зачем пришла.
– Эй, мелкая, ты там чего притихла? Подваливай кино смотреть, – окрикнул ее Даст, но не получив абсолютно никакой реакции, – Малая?
Даст обеспокоенно встал и подошёл к девушке, стоявшей у окна с широко распахнутыми глазами, полными ужаса. Он уже очень давно не видел такого всепоглощающего испуга в чьих-то глазах, и это напугало даже его самого.
– Лайма? Что случилось? Тебе плохо? – Даст подошёл вплотную, беря ее за плечи и всматриваясь в отчужденный, затуманенный взгляд. Лёгкое встряхивание не возымело эффекта, девушка словно была не в себе.
Грянул близкий раскат грома, сотрясая оконные стекла и рамы, которые истерично задребезжали, вторя мощной вибрации воздуха и земли. Лайма беспомощно пискнула и обмякла в руках друга, успевшего подхватить ее и ругнуться в бессильном гневе, абсолютно растерявшись от происходящего…
***
Сознание возвращалось неприятными тревожными рывками, болезненно вталкивая в память момент с раскатом грома. А донесшийся уже из реальности гул вынудил тело, вопреки всем доводам рассудка, подскочить, напитываясь чистым адреналином и игнорируя приглушённые голоса где-то совсем близко. В голове набатом била тревога, и сильное сердцебиение глушило собой всё остальное окружение.
– Стоять, – раздался тихий, но властный голос, приятно множащийся знакомым эхом, а чьё-то такое близкое сейчас тело остановило напор подорвавшегося в страхе комка паники, сконцентрированного в худощавом существе девушки.
Лайма сосредоточила немного плывущий взгляд на источнике голоса, ловя знакомый блеск бирюзового глаза и чувствуя дрожащим телом, как ее сжимают два теплых вектора, перехвативших ее поперек и не давая подняться с… кровати? Она была уже не в библиотеке, а в чужой, незнакомой комнате, наполненной запахом лимонной цедры, парящим в неясном полумраке. Найтмер сидел на краю постели, злобно буравя взглядом Лайму, а чуть поодаль стоял обеспокоенный Даст, виновато ухмыляясь, но глядя при этом ласково и участливо.
– Черт, детка, ну ты и пугать. Наш Король Страха и рядом не стоял! – скелет с двухцветными глазами подошёл ближе и сел у кровати на корточки, игнорируя злобный взгляд Кошмара, направленный теперь на него.
– Где я? Я… Что случилось? – Лайма была дезориентирована, и ей это очень не нравилось. Она ненавидела быть беззащитной и не понимать, что происходит.
– Ты у меня дома. Мне позвонил Даст, и я забрал вас сюда, – проскрипел Найтмер, продолжая играть с товарищем в односторонние гляделки, – Даст, иди домой, дальше я сам.
Пыльный бросил долгий странный взгляд на Кошмара: между ними витало необъяснимое напряжение, безмолвная борьба, известная лишь им двоим. После этой визуальной битвы, Даст поднялся проигравшим и, погладив Лайму по взъерошенной голове, попрощался, затем попросту испаряясь в воздухе.
Дождь барабанил по окнам сумасшедшим ритмом, напоминая девушке метания собственной души, в панике забившейся при очередном всполохе молнии. Щупальца на теле сжались сильнее, не причиняя при этом боли, но приводя в чувство, но страх не уходил. Найтмер не спешил избавлять Лайму от ужаса, предпочтя для начала окатить ее собственными негативными эмоциями.
– Я недостаточно ясно выразился в прошлый раз? Что я говорил, напомнишь? – его скрипучий голос сочился злостью и чем-то новым, необъяснимым, пуская новые мурашки по заледеневшей спине.
– Ч…чтобы я… Я не оставалась… После… Закрытия, – едва дыша прошептала Лайма, снова ощутимо вздрагивая от раската грома и переставая дышать на мгновение.
– Так какого дьявола ты осталась, да ещё и наедине с Дастом? – он почти рычал, что было максимально непривычно слышать, – хотя надо отдать ему должное, я смог забрать… тебя сюда.
Ещё одна молния ударила совсем близко, сотрясая дом монстра и выбивая остатки самообладания из девушки, которой и так было плохо. Словно во сне она жалобно простонала, бессильно хватаясь за голову и утыкаясь макушкой в черную толстовку Найтмера, не обращая внимания на сгустки его эфемерного темного негатива на одежде и теле.
Монстр вдруг шумно выдохнул и ощутимо расслабился, мягко придвигая векторами дрожащую подругу поближе. Животный ужас начал медленно исходить на нет, оставив после себя лишь шлейф усталости и остаточное нервное напряжение. Лайма думала, что Найт наверняка все чувствует, и от этого стало неловко. Как только вернулась логика и здравый смысл, девушка захотела отстраниться, но к щупальцам добавились руки, не выпуская ее из спасительного плена, но позволив поднять взгляд.
– Я ещё не закончил ужинать, мелочь. Не зря же я тебя притащил, – беззлобно проскрипел Найтмер, невесомо проводя ладонью по чуть согнутой спине подруги. Теперь он выглядел спокойным и удовлетворённым, сидя перед ней с прямой спиной и расслабленным взглядом, лениво водя рукой по Лайме, сжимая в странных объятиях сильнее, когда по ее телу разбегалась дрожь от пережитого стресса.
– С…спасибо, Нн…найт. Л.. люблю тв..вой эгоиз..зм, – Лайма с ужасом поняла, что у нее зуб на зуб не попадает. Нервная система явно получила перегрузку и теперь таким образом сбрасывала напряжение, хотя эмоции девушки уже полностью привели в порядок, и новые раскаты не утихающей грозы больше не волновали ее. Такой разлад с собственным телом раздражал ее, но явно радовал Черного Принца, чье лицо озарила привычная улыбка.
– Спасибо за десерт, Лайми, я ценю это. Но раз это ты сочла за эгоизм, то позволю себе совершить бескорыстный добрый поступок, – Найтмер впервые так ласково назвал ее и странно улыбнувшись, обхватил ее всеми четырьмя щупальцами, заворачивая в своеобразный теплый кокон и прижимая к себе. У Лаймы от неловкости сперло дыхание, но в то же время стал утихать нервный тремор, уступая место теплу, будто наконец согреваешься после долгой стужи. Она уперлась щекой в его плечо, чувствуя теплые потоки черного негатива, приятным воском попадающие на оголенные участки кожи и ощутимые сквозь тонкую ткань водолазки. В ответ она немного неловко просунула руки за спину Найтмера, ощущая через его смоляную одежду круглые грани крупных позвонков и сцепляя на них тонкие пальцы…
За окном продолжала бушевать гроза. Но Лайма уже не думала о ней…
Комментарий к Мотивы эгоизма
Изначально хотела мини написать, но этот пранк вышел из под контроля
ತ_ತ
С Новым Годом, ребятки! Всех вам благ и здоровья! Юху!
========== Онейронавты ==========
Комментарий к Онейронавты
Кто не знает: онейронавт – тот, кто практикует осознанные сновидения. Человек спит, но понимает, что видит сон и может им управлять по своей прихоти.
“Жизнь и сновидения – страницы одной и той же книги.”Артур Шопенгауэр
После той проведенной в доме Кошмара ночи, Лайма ходила сама не своя. Постоянное беспокойство не покидало ее, терзая душу противными коготками сомнения. Происходящее будто бы вышло из под контроля, как ручей пробивший себе новое русло, и никак не получалось вернуться в привычную колею. Благо был отпуск, но, тем не менее, все буквально валилось из рук, и ни на чем не получалось нормально сосредоточиться. Даже взятые, наконец, из злополучной библиотеки книги не помогали сбросить напряжение и расплести клубок тяжелых мыслей.
Даст с тех пор как сквозь землю провалился и не отвечал на звонки, ограничиваясь короткими, почти односложными сообщениями, а с Найтмером поговорить отчего-то не хватало духа. Занося палец над символом вызова, рука замирала, начинала дрожать от сомнения и в конечном итоге просто выключала экран, нервно отбрасывая смартфон в случайном направлении дивана или кровати.
Вопреки возобновившемуся чувству одиночества, желание пообщаться разбивалось вдребезги о возведенную ей самой стену робости. И Лайма и сама не могла понять, почему теперь она была уверена, что не сможет связать рядом с ним и двух слов, не забыв как дышать…
Вот и в этот вечер она вновь раздраженно откинула телефон на тумбочку, от чего тот жалобно пикнул, оповещая о разрядившейся батарее. Закрыв лицо ладонями, Лайма с силой надавила на глаза, пока не появились фейерверки разноцветных пятен, и шумно выдохнула.
– Да что ж за хрень! Надо спать ложиться, хватит с меня полуночных посиделок, – Лайма с уверенностью погасила свет и закрылась одеялом по самый нос.
Она лежала в темноте и тишине, вслушиваясь в тихий ритм собственного сердца, будто оно было отдельным живым существом и способно было ее утешить. Последнюю неделю девушка провела дома, изредка выходя в магазин, а затем снова закрываясь в коттедже, зачитываясь до глубокой ночи. Но сейчас в кои-то веки действительно хотелось спать, и Лайма с радостью поддалась воле организма, утомленная собственными размышлениями и домыслами.
Сон пришел почти сразу, прорываясь в сознание с наполовину оборванного сюжета, будто бы фильм включили где-то на середине. Образы были до удивительного яркими, запоминаясь своими деталями и красками, фактурой и ощущениями. Даже собственные мысли начали звучать четче, как никогда ясно отвечая на любой поставленный перед сознанием вопрос.
Наслаждаясь незатейливыми действиями, вроде полета, езды по льду и бегу по лесу, Лайма начала ловить себя на мысли о том, что ей снится сон. И чем больше она об этом думала, тем четче видела картинку вокруг.
Сейчас это была дорога в чаще глухого леса, где в вышину стремились вековые, мрачные ели. Глядя на них, перестаешь удивляться, почему это дерево называли “древом мертвых”. Не сыскать во всем лесу растения мрачнее, чем этот колючий вестник печали. Их когтистые лапы казались в сизом полумраке почти черными, цепляясь за одежду тысячью игл, оставляя на коже противное, холодное покалывание.
Лайма провела рукой по одной ветке и сразу же отдернула, невольно морщась от неприятных ощущений. Место было неприветливое, будто отсюда начинается ночной кошмар, стоит лишь ненамного сойти с еле видимой тропинки, теряющейся в полусухом папоротнике. Но осознание того, что все видимое – лишь сон и хорошее воображение, не давали бояться, зажигая внутри искорки задора, азарта и дерзкого желания исследовать каждый уголок собственных мыслей.
На коже ощущался даже ветер, нос улавливал запахи хвои, а глаза видели больше, чем можно было себе вообразить, вычленяя в тенистом подлеске каждую травинку. Под ногами тихо шуршал и потрескивал зеленый мох, в котором ступни утопали по щиколотку. Солнце не пробивалось через плотные заставы ветвей и пасмурное небо, и с каждым шагом на лес словно опускались сумерки. В носу защекотало посторонним запахом, останавливая девушку, заинтересовав неуместностью. Так пахнет горький шоколад хорошего качества, проникая своим восхитительным ароматом до самой гортани и вызывая чувство слабой жажды.
Позади хрустнула ветка, сухим изломом вызывая рефлекторный разворот. Лайма вгляделась в обступающую ее темноту позади, но там никого не было. Только черный воздух неестественно обступал лесную чащу, контрастируя с сумерками впереди.
Лайма пожала плечами и снова двинулась вперед, концентрируясь на том, чтобы не упустить неуловимую нить осознанности собственного воображения. Потерять такие ценные ощущения столь быстро очень не хотелось, и приходилось балансировать на грани пробуждения и сна. Позади опять, намного ближе в этот раз, треснула сухая древесина, но Лайма решила не оборачиваться, а просто остановилась, прислушиваясь к тягучей тишине. Ничего кроме ветра… Хотя…
Было чувство, что кто-то легко дышит в самый затылок, даже теплота дыхания стала различаться. Лайма порывисто развернулась, сталкиваясь с ярко полыхающим зелено-бирюзовым огнем глаза Найтмера. Она было испугалась, но тут же вспомнила: “Я ведь сплю. Он ненастоящий. С ним можно говорить!” Былой испуг непривычно перемешался с радостью и небольшим количеством смятения, создавая в голове маленький краткосрочный вихрь мыслей, тут же откинутых, чтобы не потерять связующую со сном ниточку.
– Долго собираешься бегать, Лайма? – прищурился монстр, подходя совсем близко. Он был как настоящий, чему девушка не могла не восхититься. Какой четкий образ создало подсознание, небывало реалистичный во всем своем проявлении: от манеры держаться до интонаций скрипучего голоса.
– Найт, привет! Представляешь, ты мне снишься! – девушка выпалила это так радостно, что тут же ощутимо покраснела, сталкиваясь с хитринкой в его глазу – ну то есть, это мой сон, так что… Ты вроде как ненастоящий.
– И что же ты думаешь сказать ненастоящему мне? По-моему, тебя явно что-то нервирует в последнее время, – Кошмар неотрывно смотрел ей в глаза, изредка мигая и улыбаясь жутковатой улыбкой.
– Я соскучилась… Не хватает твоей злободневности. А еще Даст пропал куда-то, хотя мы вроде не ссорились. И в реальности я не могу тебе позвонить. У меня… Как будто не хватает смелости, не знаю почему так… В общем, в голове полная каша. Может быть ты что-то посоветуешь, мой воображаемый Ужас Ночи? – Лайма с надеждой улыбнулась ему, полностью уверовав в нереальность происходящего.
– Даже во сне я должен соответствовать статусу, так что со своими проблемами сама разбирайся, глупый человек, – Найтмер чуть склонил голову, сильно округлив свой необычный глаз, – может мне лучше превратить твой сон в кошмар? Чтобы и здесь ты обходила меня стороной!
