Текст книги "Портрет Сириуса Блэка (СИ)"

Автор книги: Dalils

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

– Продолжай, – попросила Гермиона, шумно сглотнув.

– Не думаю, что тебе стоит знать, какие картинки всплывают в моем испорченном сознании, – сказал Блэк с извиняющейся улыбкой. – Я никогда не был примерным мальчиком, Миона. Слава Мерлину, ты не можешь прочесть мои мысли, иначе заперла бы портрет обратно на чердаке и никогда бы не доставала, – добавил он со смешком.

Гермиона прищурилась и склонила голову набок.

– Что если мое сознание не менее испорчено?

– Это вряд ли.

– Ты понимаешь, что бросаешь мне вызов? – усмехнулась она.

– Вызов, говоришь? – его глаза блеснули. – Ты действительно хочешь посоревноваться со мной в испорченности?

От его взгляда, тона и позы тела – он вплотную приблизился к раме, зацепился руками за верхние ее края и сейчас практически нависал над Гермионой – по ее позвоночнику прокатилась волна мурашек, а между ног предательски заныло.

Порой она думала о том, насколько далеко готова зайти в их с Сириусом «играх». Игнорировать импульсы, которые он в ней вызывал, становилось сложнее с каждым днем. Она вспыхивала как спичка, стоило ему посмотреть на нее этим своим особым взглядом. И хоть возможности прощупать границы дозволенного так и не представилось, Гермиона чувствовала, что ходит по острию бритвы каждый мерлинов день. Это ощущение пьянило.

Если бы он попросил ее раздеться и ласкать себя на его глазах, она бы не раздумывала. Возможно, он бы руководил ее действиями, и тогда – Гермиона в этом не сомневалась – ей хватило бы и минуты, чтобы словить первый оргазм. Второй и третий накатили бы следом, ведь она бы слушала его голос и представляла его пальцы вместо своих. Это было бы так легко.

Но Сириус никогда не предложит ничего подобного. Что бы он ни говорил о своей испорченности, воспитание не позволит озвучить подобную просьбу в лицо девушке. Проделать он мог бы и не такое, и, наверняка, дал бы сто очков форы любому из ее бывших парней. Но попросить ублажать себя вместо него – вряд ли.

Конечно, если бы она сама предложила… или сделала… он бы не стал возражать. В этом Гермиона тоже не сомневалась.

Но сейчас, когда возможность заполучить его реального была так близка, Гермиона не собиралась торопиться. Она хотела, чтоб он тоже чувствовал ее, а не просто воспроизводил в сознании эти ощущения.

И, конечно, не только секса ей хотелось, а его всего, рядом, навсегда. Не привязанного к холсту или к ней, а свободного, вольного делать что угодно, но остающегося рядом по собственному желанию.

А если бы все изменилось, и он, обретя тело, пожелал бы уйти – она бы отпустила. Страдала бы, но отпустила. Ведь она не ради себя и их возможных отношений мечтала создать ему тело, а ради него самого, чтобы он жил в полном смысле этого слова.

Сириус громко прокашлялся. Гермиона встрепенулась, понимая, что стояла, как истукан, пока он рассматривал эмоции на ее лице.

– Мы обязательно посоревнуемся, Блэк, – пообещала она, вспомнив его последний вопрос. – Но только когда ты, состоящий из плоти и крови, будешь стоять напротив меня.

«А если не получится?»– так и читалось в его глазах. Но вслух он ничего не сказал, лишь кивнул и отошел вглубь портрета.

К вечеру того же дня Гермиона переместила все необходимые ей книги в свою квартирку, затарила морозильник полуфабрикатами, наложила (наконец!) двойной слой звуконепроницаемых чар – и принялась за самое значимое в своей жизни исследование.

***

Заклятие перемещения души нашлось в тонком посеревшем от времени фолианте. Это был справочник французского исследователя Лорана Бертрана о колдомедицинской практике исправления неудачных последствий трансфигурации живых существ.

Гермиона и без того знала, что за превращением человека в неодушевленный предмет тянется вереница несчастных случаев. Подобная магия требовала высочайшего уровня владения трансфигурацией, который, понятное дело, был доступен не каждому. Во всех остальных случаях приходили на помощь колдомедики, а если и они оказывались бессильны – душа несчастного так и оставалась запертой внутри предмета, в который его обратили. Сколько же подобных трагедий было задокументировано в истории!

Превращая живую материю в неживую, волшебник меняет не только клетки на физическом уровне, но и энергетический фон. Именно потому обратить процесс крайне сложно – нужно уметь расставлять якоря и «вытаскивать» человека обратно. Описана масса случаев, когда заклинателю удавался частичный процесс, и у заклинаемого вместо конечностей или каких-либо частей тела оставались детали предмета, в который его превращали; реже – когда удавалось вернуть физический облик, а душа застревала где-то на переходном уровне.

В этой ситуации и применяли Анимамеяфорс – заклинание, заинтересовавшее Гермиону. Оно «цепляло» душу и возвращало ее назад к физической оболочке. А еще требовало участия как минимум двух сильнейших целителей – один фиксировал телесную оболочку, второй занимался перемещением души.

Звучало практически невыполнимо. Недаром заклинание было упомянуто лишь в старом заброшенном справочнике Бертрана – из всех современных его исключили еще несколько столетий назад.

Впрочем, не сложность заклятия сейчас волновала Гермиону. Выплывала вторая, не менее значимая проблема: переместить душу из портрета можно было исключительно в родное тело. Каким-то образом магия определяла эту невидимую метафизическую связь.

Следовательно, если им не удастся найти ДНК Сириуса для воссоздания тела, ничего не получится вовсе.

А ДНК Сириуса найти она уже отчаялась. Даже сквозное зеркальце отдала в лабораторию и несколько вещей из сейфа Блэков, которых он мог касаться, – все безрезультатно.

Одному Мерлину известно, как сильно она ругала себя за то, что поддержала идею Гарри избавиться от большей части старых вещей на Гриммо. Возможно, именно в них можно было найти… хоть что-нибудь полезное.

Гермиона уже хотела попросить стать донором кого-нибудь другого. Гарри, например, или Рона. Возможно, Хелен смогла бы смоделировать лицо Сириуса, пусть и все остальное было бы не его. Рано или поздно он бы привык к чужому телу. Лучше жить так, чем провести вечность на холсте.

И вот теперь даже этот запасной вариант оказался нежизнеспособным.

Что ж, придется продолжать поиски: им придется разыскать или новое заклинание, или родную блэковскую ДНК.

Только Гарри знал об их с Сириусом затее. Откровенно говоря, сам Сириус особого энтузиазма по этому поводу не испытывал. Он боялся надеяться на чудо, точно так же, как и Рон несколько недель назад. Гермиона пыталась настроить его на позитивный лад, но получала в ответ лишь сдержанные кивки и грустный взгляд. Так, словно он заранее знал, что ничего не получится, и просто позволял ей прийти к такому же мнению.

– Может, пора остановиться? – как-то спросил он.

Шла третья, а может и четвертая неделя поисков.

– Исключено, – упрямо возразила Гермиона и снова нырнула с головой в очередной справочник.

– Не могу смотреть на то, как ты себя загоняешь.

– Так не смотри.

Поняв, как грубо это прозвучало, она сделала глубокий вдох и отложила книгу в сторону.

– Могу включить тебе фильм.

– К дьяволу фильм! – вспыхнул Блэк. – Сколько еще ты собираешься сидеть в добровольном заточении, обложившись всей этой макулатурой? Я не стою того, чтобы ты проводила свою жизнь так.

Теперь негодование затопило и Гермиону. Она сузила глаза, медленно встала из-за стола, проигнорировав хруст в затекших суставах, и приблизилась к портрету.

– Думаю, я сама в состоянии это решить.

Сириус заломил руки и отвел взгляд.

– Я понимаю, что ты переживаешь, – добавила Гермиона уже более ласково. – И ценю это. Но если ты думаешь, что я делаю это только ради тебя, Блэк, то ошибаешься. У меня на тебя такие планы, что, когда все получится… – она усмехнулась и мечтательно закусила губу. – Вполне вероятно, тебе придется отбиваться от меня метлой.

Брови Сириуса поползли вверх, и он рассмеялся.

– Я заранее согласен на все.

Гермиона прыснула.

– Осторожней с обещаниями.

– Пф! Да хоть связывай меня потом – я не против.

– Любишь игры со связыванием? – Гермиона склонила голову набок и с интересом посмотрела на Сириуса.

– Возможно, – по его лицу расплылась лукавая улыбка. – Знаешь, я бы мог рассказать тебе, что люблю… – осторожно протянул он.

– Расскажи.

– Только если устроишь себе полноценный выходной.

Вот же засранец!

Гермиона не любила отвлекаться от дела, особенно когда на кону стояло так много. Потом было сложно возвращать правильный настрой, восстанавливать концентрацию и нужный ритм. Но она действительно устала, а Сириус только что дал ей весьма заманчивую причину сделать небольшую передышку.

– Договорились, – она многозначительно усмехнулась.

***

Проще было сказать, чем сделать. Темп ее жизни хоть и был размеренный, но все свое время Гермиона посвящала поиску нужных книг, их чтению, анализу, заметкам и размышлениям. Прерывалась на еду и сон – и начинала этот круг заново. Даже с Блэком не говорила толком, потому что не хотела грузить его лишними деталями и, особенно, своими сомнениями.

И теперь, когда он столь хитрым образом заставил ее отвлечься, Гермиона совершенно не знала, чем себя занять.

Она решила, что бокал вина не будет лишним. Вряд ли Сириус обвинит ее в алкоголизме. Скорее, похвалит.

Так и вышло: когда она раскладывала покупки на столе (пришлось смотаться в магазин), Блэк одобрительно кивнул, завидев бутылку коллекционного «Меррета».

Гермиона сделала небольшую уборку и соорудила легкий ужин. Затем набрала ванную, щедро плеснув туда пены, налила бокал вина и с непередаваемым блаженством погрузилась в горячую воду.

Дверь ванной комнаты она оставила приоткрытой.

Видеть ее Сириус не мог, но всплески воды слышал. Гермиона надеялась, что остальное его фантазия дорисует.

То, что происходило между ними, дорогого стоило. Она от души наслаждалась этой «химией». И дело было вовсе не в феромонах, как она всегда считала, а исключительно в эмоциональном отклике. Их с Сириусом ситуация убеждала, что все реакции зарождаются в голове, а тело – лишь инструмент.

Мысли о Блэке убегали далеко вперед, стоило лишь прикрыть глаза. Несмотря на свой рациональный ум, которым Гермиона всегда гордилась, она была такой же девушкой, как и все. Мечтала о настоящей взаимной любви, об обжигающей страсти, о теплом семейном уюте и – да, она могла себе в этом признаться – ребенке от любимого мужчины. Но только в такой последовательности. Когда семья – не дань обществу, а потребность быть рядом с любимым человеком.

Было страшно проецировать все эти образы на Сириуса. Слишком много внезапных, непредсказуемых факторов могло повлиять на их будущее. Не говоря уже о том, что будущего могло и вовсе не случиться. Но сейчас не хотелось об этом думать.

Гермиона сделала большой глоток из бокала и с тихим стоном откинула голову на бортик ванной. Услышала, как Сириус кашлянул, и мысленно усмехнулась.

Когда полчаса спустя она вылезла из остывшей воды и, накинув тонкий шелковый халат на голое тело, вышла из ванной, в глазах Сириуса полыхало пламя. Он рвано дышал и буквально пожирал ее взглядом.

И тогда Гермиона решилась.

Подошла к шкафу, неспешно достала из дальнего угла ящика свою любимую кружевную сорочку и, бросив на Сириуса взгляд через плечо, скинула халат.

Шелк послушно соскользнул с тела, ненадолго задержавшись на ягодицах. Гермиона хорошо представляла, какой вид сейчас открывается Сириусу. Это будоражило и возбуждало. От прохладного воздуха ее разгоряченное тело моментально покрылось мурашками, соски напряглись, между ног сладко заныло.

Было интересно хоть краешком глаза посмотреть на реакцию Блэка, но Гермиона лишь невозмутимо задрала руки и медленно натянула полупрозрачную сорочку через голову.

Затем забралась в постель и наконец-то взглянула Сириусу в глаза.

Его расфокусированный взгляд, тяжелое дыхание и совершенно безумный вид говорили лучше любых слов.

Гермиона довольно улыбнулась и растянулась на кровати.

Он втянул носом воздух, провел рукой по лицу и тихо выругался.

– Внимательно тебя слушаю, – протянула она. – Расскажи, что тебе нравится.

– Хочешь знать, что бы я сделал с тобой сейчас? – хрипло уточнил он.

Гермиона непроизвольно сжала бедра, закусила губу и кивнула. Ее реакция не укрылась от внимания Блэка, и он в очередной раз шумно сглотнул.

Но не успел он и слова сказать, как посреди комнаты в черном вихре материализовался взлохмаченный и очень довольный Гарри.

Сириус с Гермионой синхронно выругались, озвучив свои эмоции поразительно одинаковыми эпитетами.

Гарри посмотрел на крестного, затем повернул голову… и вытаращился на Гермиону, не в силах отвести взгляд. Словно отказывался верить в реальность происходящего.

– Поттер! – рявкнул Блэк, выдергивая Гарри из оцепенения.

Тот моргнул, побледнел и поспешно развернулся на сто восемьдесят градусов.

Гермиона тем временем успела накинуть подобранный с пола халат, и сейчас ее начинал разбирать смех.

– Не паникуй, Гарри, – весело сказала она.

Хоть и было неловко перед лучшим другом, она здраво рассудила, что ничего такого предосудительного он не увидел. Вот если бы аппарировал в квартиру минут через двадцать, кто знает, какое бы зрелище ему открылось.

– Я тебе всегда рада, но в следующий раз набери предварительно, хорошо? Или Патронуса пришли за пару минут, – бросила она, проходя мимо Гарри. Раньше у него не было привычки являться в ее квартиру без предупреждения, но и Сириуса здесь раньше тоже не было. – Я поставлю чай?

Гарри нашел в себе силы кивнуть. К нему медленно возвращался нормальный цвет лица.

– Простите, что прервал… – промямлил он, не зная, куда деть глаза. – Но, кажется, я знаю, где взять кровь Сириуса.

Гермиона забыла о чайнике и тут же подскочила к Гарри, вцепившись пальцами в его мантию.

– И где же?

– Помнишь ритуал, который мы проводили на Гриммо?

В душе Гермионы вспыхнула надежда. И как она сразу об этом не подумала?

– При сборе улик в Аврорате мы порой используем заклинание, вытаскивающее кровь жертвы или нападающего из предметов на месте преступления, – продолжал тем временем Гарри. – Мы могли бы «вытащить» кровь Сириуса из особняка.

– Но там не только его кровь, а всех поколений Блэков, – огорченно констатировала Гермиона. – Мы не сможем понять, где чья. ДНК-анализ покажет соответствие по каждому образцу, но это не то, что нам нужно.

– Кхм, не хотите объяснить, что происходит? – подал голос Сириус.

Гарри удивленно посмотрел на Гермиону.

– Ты что, ничего ему не рассказывала? – спросил он полушепотом.

– Я не вдавалась в детали.

– Думал, ты ищешь заклинание для переноса души, – продолжил Сириус. – Про ДНК ты тоже говорила, но мне показалось, что нужен… более свежий материал, а не капля крови двадцатилетней давности.

– Да что угодно подойдет! Потому что, если не получится достать твою ДНК, придется взять чужую… – Гермиона бросила на него извиняющийся взгляд. – Но проблема даже не в том, что тебе придется жить в другом теле, пусть его и можно будет смоделировать максимально близко к оригиналу, – она перевела дыхание и продолжила: – А в том, что заклинание, которое я нашла, в этом случае не сработает.

– Значит, мы зашли в тупик, – угрюмо заметил Гарри.

Гермиона грустно вздохнула и опустилась на табуретку.

Они действительно зашли в тупик. Но верить в то, что из него нет выхода, она отказывалась.

– Я поищу другое заклинание.

– Или ты можешь вытянуть кровь из холста, – словно между прочим добавил Блэк. И весело подмигнул, увидев вытянувшиеся лица напротив. – Если бы кто-то, – он многозначительно посмотрел на Гермиону, – потрудился посвятить меня в детали, я бы сразу сказал, что вместо красных чернил Лиззи использовала мою кровь.

Гермиона не верила собственным ушам. Никогда ни в одной книге она не встречала упоминаний о подобной практике. Только специальные магические краски – и ничего другого.

Но кровь…

А ведь это многое объясняло.

Возможно, именно в сочетании дара Лиззи и крови Сириуса и заключался секрет уникальности его портрета?

– Думал, все так делают, – развел руками Блэк. – Даже значения не придавал. Если бы не ваш разговор про особняк…

Гарри подтолкнул плечо Гермионы, заставляя ее немного сдвинуться, и присел на освободившийся край табуретки. Они оба выглядели задумчивыми, удивленными, но при этом крайне счастливыми.

Просидев так несколько минут, Поттер поднялся, отряхнул мантию и спросил:

– Готовлю портал в Сеул? Следующая среда устроит?

Гермиона молча кивнула и, проводив исчезающего Гарри рассеянным взглядом, широко улыбнулась Сириусу.

И он, и она прекрасно понимали, что именно это означало.

========== Глава 12 ==========

Первым делом она созвонилась с Хелен. Разговор длился не менее часа, прежде чем Гермионе удалось убедить Чо попробовать. Она рассказала о портрете, о магии, которая позволяла создавать слепки души, о заклинаниях переноса, которые нашла, и, наконец, о том, почему для нее так важно вернуть Сириуса к жизни. А еще пообещала, что эта просьба – последняя.

В итоге Хелен сдалась, уточнила некоторые детали и сказала, что освободит лабораторию от персонала, как только они прибудут в Сеул.

От Гарри прилетела сова с аккуратно записанной на пергаменте формулой. Гермиона пробежалась глазами по заклинанию и утвердительно кивнула. Ожидаемо сложно, но вполне выполнимо.

Как извлечь кровь из портрета она знала. Как зацепить душу и перенаправить ее в тело – тоже. Оставалось найти напарника для заклинания и уговорить его помочь.

Но к кому обратиться? Кто согласился бы провести столь непростой обряд, да еще и сохранить все в тайне? Целители Мунго отпадали, нужен был человек, которому можно было доверять. Мадам Помфри? Или профессор Макгонагалл? Конечно! Мастеру трансфигурации ее уровня это вполне по силам.

Минерва всегда испытывала к ней теплые чувства, а после того, как Гермиона стерла родителям память и отправила их в Австралию, опекала ее чуть ли не по-матерински. Несомненно, Макгонагалл не откажет в помощи, но подобная магия может пагубно сказаться на ее слабом здоровье. Как же быть?

Гермиона решила написать подробное письмо, в котором описала ситуацию и честно озвучила свои сомнения. Даже если Минерва откажется от личного участия, то, возможно, сможет кого-нибудь порекомендовать. Да и ее совет однозначно бы пригодился.

Но Макгонагалл не отказала, даже несмотря на очевидный для себя риск. Уже спустя несколько часов прилетела сова с ответом. Профессор просила предоставить формулу заклинания и описание процесса, чтобы тщательно ко всему подготовиться, и спрашивала, когда ей прибыть в Лондон.

Читая ее письмо, Гермиона то и дело смаргивала слезы.

***

Патронус застал ее врасплох. Сидящая на унитазе Гермиона не могла прекратить смеяться, пока величественный серебристый олень голосом Гарри сообщал, что планирует заглянуть через десять минут.

Еще накануне, составляя план действий, она поняла, что упустила одну важную деталь: для обеспечения необходимого количества биоматерила заклинание роста клеток, названия которому она так и не придумала, придется удерживать достаточно долго, а значит, одной ей не справиться. Гарри всегда хорошо усваивал новое, да и магических сил ему было не занимать. Поэтому первым делом с утра она набрала его номер и обо всем рассказала.

Но неожиданно Гарри предложил куда более интересный вариант.

– Вот, – на его ладони едва помещался большой розовый кристалл. – Одолжил в Отделе тайн. Эта штука умеет вбирать магию и выдавать ее обратно, если кристалл перевернуть верх ногами. Очень опасный предмет, между прочим. Конфисковали из поместья Яксли.

– И ты его просто одолжил?

Гарри привычным жестом взлохматил волосы.

– Типа того.

– Гарри Джеймс Поттер! – возмутилась Гермиона. – Немедленно скажи, что ты не украл его из-под носа Министерства!

За спиной раздался приглушенный смех Сириуса. Наверняка, кража из Отдела тайн была в его понимании сущим пустяком и веселым развлечением. Много лет назад и ей так казалось. Но с тех пор многое изменилось.

– Ну а ты как думаешь, Миона? – Гарри снял очки и потер пальцами переносицу.

– Думаю, это недопустимо. Мы обошлись бы своими силами. Незачем лишний раз подставляться.

– Одним разом больше, одним меньше… – пробурчал Гарри себе под нос, но Гермиона его прекрасно расслышала.

– Что ты хочешь этим сказать?

Он тяжело вздохнул.

– Лишь то, что я нарушил столько правил и законов, чтобы помочь Рону, а теперь и вам с Сириусом, что об этом лучше не говорить вслух. Неужели ты искренне верила, что каждый портал санкционирован Министерством? Или что я могу без последствий выдать одно из секретных аврорских заклинаний?

В словах Гарри не было упрека, лишь сухая констатация факта.

– Но я и не на такое готов пойти, лишь бы дорогие мне люди были счастливы, – закончил он.

Гермиона оторопело смотрела на лучшего друга, не в силах найти нужных слов. Она действительно не задумывалась – или не хотела задумываться – о том, каково ему было все это время.

– Гарри…

– Не надо ничего говорить, Миона. Все в порядке. Я знаю, что делаю. И очень, – он усмехнулся, – очень хорошо умею заметать следы.

– Но ты не должен так рисковать, – тихо ответила она, понимая, что к горлу подступает ком.

Гарри заметил ее состояние, подошел ближе, обнял и поцеловал в висок. Когда он отстранялся, Гермиона заметила, что он бросил мимолетный взгляд на Сириуса.

– Повода для беспокойства нет. Правда. Таких кристаллов еще три штуки. А вместо этого я создал очень правдоподобную копию.

– Прирожденный мародер! – весело протянул Блэк. И уже серьезно добавил: – Спасибо вам обоим за все, что вы для меня делаете.

Гарри кивнул и широко улыбнулся.

– У Джинни через час плановый осмотр, так что мне пора.

Гермиона ощутила острый укол вины. Про Джинни она тоже совсем забыла.

– Как она себя чувствует?

– Жалуется на отекшие ноги и зверский аппетит, – его глаза светились любовью, когда он говорил о жене. – Молли уверена, что будет девочка.

– Имя еще не придумали?

– Я хотел бы назвать ее в честь мамы.

– Думаю, Джинни не станет возражать, – ласково улыбнулась Гермиона.

– Лили была бы счастлива, – добавил Сириус.

Когда Гарри аппарировал, Гермиона в очередной раз сморгнула слезы, осторожно взяла в руки кристалл и, не теряя времени даром, принялась заряжать его заклинанием.

***

Чем ближе наступал назначенный день, тем сильнее Гермиона нервничала. В ночь со вторника на среду она так и не смогла сомкнуть глаз – настолько сильно переживала. Поэтому активировала портал в Сеул, даже не дожидаясь рассвета. Все равно в Корее уже давно было утро.

Сняв просторный двухкомнатный номер в первом попавшемся отеле, Гермиона строго-настрого запретила администратору ее беспокоить, затем наложила на комнату трехуровневые защитные чары и только после этого сняла дезиллюминационное заклинание с портрета.

Уменьшать его, чтобы поместить в сумочку, она не рискнула.

Набрав номер Хелен, Гермиона сообщила об их прибытии и условилась об удобном времени аппарации. Чо сказала, что лаборатория свободна с самого утра. И что она с нетерпением ждет знакомства с Сириусом.

– Ты готов? – взволнованно спросила Гермиона.

Блэк кивнул.

Крепко обхватив портрет рукой, она сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, чтобы унять бешено бьющееся сердце, и аппарировала в «U-Gin».

***

Казалось, Хелен рассматривала портрет целую вечность. Несколько раз обошла вокруг, дважды провела ладонью по холсту – и смотрела так, словно до сих пор не верила собственным глазам.

– Рад с вами наконец познакомиться, доктор Чо, – прервал затянувшуюся паузу Сириус. – Позвольте представиться: Сириус Блэк. С превеликим удовольствием пожал бы руку в знак признательности за все, что вы сделали для Рональда Уизли и собираетесь сделать для меня, но пока, к сожалению, не располагаю подобной привилегией.

Гермиона изумленно изогнула бровь. Надо же, как интеллигентно заговорил. Точно хочет произвести благоприятное впечатление.

Хелен склонила голову набок и улыбнулась.

– И мне приятно познакомиться, Сириус. Вы самый необычный пациент в моей практике.

– Я польщен, – он широко улыбнулся и завел руки за спину.

Хелен пробежалась взглядом по открывшемуся виду, развернулась к Гермионе, усмехнулась ей и невозмутимо произнесла:

– Приступим.

Гермиона кивнула, достала из маленькой бисерной сумочки кристалл, пергамент-конспект Гарри и свою волшебную палочку. Глаза Хелен при этом округлились, но вопросов не последовало.

– Сейчас я извлеку кровь из портрета, – сказала она Сириусу. – Готов?

Он кивнул и ободряюще посмотрел на Гермиону.

Она трижды репетировала дома заклинание, но все равно еще раз сверилась с формулой и принялась вычерчивать в воздухе необходимые руны. Тонкие серебристые нити плавно потянулись из палочки и впитались в холст. Некоторое время ничего не происходило. Затем поверхность холста пошла рябью, и прямо напротив него в воздухе материализовалось несколько капель крови.

Гермиона быстро собрала каждую из них пробиркой.

И только тогда перевела дыхание.

Руки дрожали.

Она поспешила передать пробирку Хелен, чтобы ненароком не выронить, и перевела взгляд на Блэка.

– Как ты?

– Все прекрасно. – Он зевнул. – Не хочу вам мешать своей болтовней, так что прилягу ненадолго. Разбуди, если буду храпеть.

– Ты не храпишь, – усмехнулась Гермиона.

– Это лишь магия портрета, – признался Сириус, устраиваясь на кровати. – Боюсь, когда ты услышишь правду, захочешь вернуть меня обратно.

Гермиона прыснула.

– Вот только я не подлежу возврату, детка. Придется мучиться со мной всю жизнь, – добавил он, засыпая.

Что ж, ей более чем подходили подобные условия. Счастливо вздохнув, Гермиона обернулась и встретилась взглядом с Хелен. Должно быть, все это время она наблюдала за ними.

– Вы такие милые, – сдержанно улыбнулась Чо. – Знаешь, я до конца не верила в твои аргументы. Честно говоря, я и в существование души слабо верю. Однако жизнь научила меня ничему не удивляться и ничего не исключать. А Сириус… Он действительно словно живой. И так на тебя смотрит… Видно, как вы любите друг друга.

Слова Хелен приятно согрели душу. Гермиона смущенно кивнула и поспешила перевести тему:

– Ты проверила кровь? Все в порядке?

Чо жестом пригласила ее пройти в примыкающую к лаборатории комнатку, и Гермиона, бросив на портрет быстрый взгляд и убедившись, что Сириус крепко спит, последовала за Хелен.

***

Под тихий писк работающих датчиков Гермиона с замиранием сердца наблюдала за моделированием проекции трехмерной модели будущего тела Сириуса.

Хелен тем временем внимательно изучала его генетический код.

– Я нашла один любопытный ген, который ранее никогда не встречала. Не хочешь взглянуть?

– Я мало что в этом смыслю, – призналась Гермиона, но все-таки подошла к монитору Чо.

Та указала пальцами на небольшой участок ДНК-спирали.

– Вот, посмотри на это аномальное смещение атомных орбиталей.

Гермиона попыталась понять, о каком участке говорит Хелен, но вся цепочка ДНК казалась ей поразительно одинаковой.

– Думаешь, это ген магии? – уточнила она.

– Не будешь возражать, если я изолирую его и изучу позже?

Гермиона задумалась. С одной стороны, сделать нечто подобное следовало еще много лет назад, с другой – это была та тонкая грань, переход которой мог изменить всю ее жизнь. Она и так нарушила столько пунктов Статута о секретности, что старалась об этом не задумываться.

– Хелен, прошу тебя, не нужно.

Чо перевела на нее недоуменный взгляд.

– Когда-нибудь я приду к тебе и позволю изучить свою кровь вдоль и поперек. И мы вместе подумаем, как распорядиться полученными результатами, – пообещала Гермиона. – Но пока что, пожалуйста, оставь все, как есть.

Некоторое время Хелен молчала, затем кивнула, подхватила пальцами трехмерный ген и вернула его на место в визуальную проекцию ДНК-спирали.

Конечно, она могла провести исследование за спиной Гермионы. Но хотелось верить, что Хелен так не поступит. Их отношения строились на взаимном доверии, и чутье подсказывало, что не стоит им пренебрегать.

– Я также вижу незначительное хромосомное отклонение, – заметила Чо. – Вот здесь. Мы можем его убрать.

– На что оно влияет?

– У ваших детей или внуков может развиться гетерохромия.

– Ч-что?

– Это когда глаза разного цвета, – пояснила Хелен.

Но Гермиону не это повергло в шок.

– Ты хочешь сказать, что… он сможет?..

– Зачать ребенка? – догадалась Чо. – А почему нет? Клонированный организм обладает теми же характеристиками, что и оригинал. Ты не знала?

С учетом того, что в научно-исследовательской публицистике ничего, кроме статей о клонировании мышей да многостраничных этических рассуждений по данному вопросу, не было, Гермиона даже не задумывалась о такой перспективе. Да что там! Еще полтора месяца назад она даже не предполагала, что вообще появится шанс оживить Сириуса, не говоря уже о чем-то большем.

– Так мне исправить дефектный ген?

– Не стоит, – нашла в себе силы ответить Гермиона. – Если он не опасен, пусть будет.

Чо кивнула и вернулась к изучению данных на мониторе.

Гермиона присела на кушетку у стены и обхватила себя руками. Она до сих пор не могла поверить в услышанное.

Собравшись с мыслями, она опрокинула в себя заранее припасенное восстанавливающее зелье и – на всякий случай – успокоительное.

Когда обе настойки подействовали, на душе стало гораздо спокойнее, да и мелкий озноб прошел. Гермиона вернулась к пищащим сканерам, которые практически закончили чертить голографическую проекцию.

И вот полномасштабный Сириус Блэк завис в паре сантиметров от пола прямиком напротив нее. В полный рост. Во всей своей обнаженной красе.

Гермиона обвела его завороженным взглядом, забыв, как дышать.

– Он великолепен, – Хелен обошла проекцию со всех сторон и внимательно осмотрела каждую анатомическую деталь. – Даже ничего подправлять не нужно.

Гермиона согласно кивнула.

– Может, стоит прибавить ему несколько лет? Здесь Сириусу около девятнадцати, как ты и просила.

Да, Гермиона и сама это видела. Сириус получился точно таким, как на портрете. Только прозрачным.

– Не пойми меня неправильно, – замялась Хелен, – ты выглядишь очень молодо, но что-то мне подсказывает, что ты явно старше него.

– Так и есть. Волшебники стареют медленнее обычных людей, – Чо удивленно округлила глаза, и Гермиона тут же пожалела о том, что снова подпитала ее научный интерес. – Но я не хочу ничего менять в Сириусе. Думаю, в привычном теле ему будет проще адаптироваться.

– Ему будет сложно в любом случае.

– Понимаю.

– Значит, оставляем, как есть?

Дождавшись от Гермионы подтверждения, Хелен еще раз проверила настройки моделирования и громко произнесла:

– Пятница, сделай расчет необходимого количества биоматериала и примерного времени создания тела.