Текст книги "Петля любви и времени (СИ)"
Автор книги: Да-ромаС
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
Я ощущал, что она прыгнула – эту невидимую, кровожадную хищность невозможно не почувствовать. Оно схоже с тем, когда ты нутром знаешь, что за тобой бежит голодная стая собак.
Я знаю, что это – ведь однажды по пути домой почувствовал их агрессию, и возможно, спас себя, забравшись на одну из детских площадок.
А теперь воспоминание минувших дней, день, который я уже позабыл, так как был маленьким, вспыхнул во мне, как искра.
Искра проклюнувшего шанса победить!
Я отпрыгнул в сторону, врезавшись об угол столика. Треск посуды и неудачного прыжка вздыхающего аниматроника подбодрили меня. Сейчас, глядя во мглу, я не чувствовал боли от ожогов, у меня не болела шея, сейчас прилив сил накатил с огромной волной, мне казалось, что я мог свернуть ей глотку голыми руками.
Она отряхнулась, и чья-то призрачная легкая рука погладила по моей спине.
Я обернулся, но не увидел никого, зато ясно вспомнил, почему спина покрылась мурашками. Это тот самый стол, на котором я трахнул Бонни. Эта текстура, боже, прижавшись к деревянному уголку, я чувствовал эти неровности на нем. Я хорошо помнил о них.
Она прыгнула вновь, а я закатился назад, отпрыгнув от второго столика как можно дальше вперед. Я полетел, словно на пружине и ударился о барную стойку.
Фокси разбила столы своей массой, и явно разозлилась, так как ее гул был слышен на весь комплекс. А уж я и подавно его ощутил.
А еще я ощутил расплавившиеся кексики на руках. Это место, где сгорела Чика. Место, где я ее убил.
Раскат грома прояснился еще раз, и я наконец увидел ее лицо. Коричневато-красная кожа, пушистый лисий хвост, и этот пиратский крюк на руке. Она видела меня, облизывала свои губки, но вместо теплого человеческого тела, захватила несколько бутылок хорошего виски.
Человек увернулся от ее выпада. Как это вообще возможно? Кто он такой, и как ему удается избегать атак?!
В воздухе повис запах алкоголя и бушующая ярость пиратки.
– Не люблю крепкий алкоголь. Разве твоя подружка Чика не говорила тебе об этом?
Я кидал в нее бутылки рома, джина, пива, да вообще любых напитков, которые отыскивал в этом баре. Я не особо огорчался пропаже такой ценной коллекции алкоголя 80-годов. Ведь это всяко лучше, чем потерять жизнь.
Она улыбалась, и я знал почему. Стекло не могло причинить ей вред, но это была лишь приманка.
Потому что, разбив одну из бутылок, я соорудил розочку и проткнул ей глаз.
Она откинула меня, а я захлебнулся кровью.
– Вот теперь ты точно пират!
Болящие бока ничто по сравнению с ее недовольной рожей. Она запищала, вскинув руки над собой, зацепила осколок крюком, вытащив его. С окончания розочки расцвели пикающие электроды со слабым розоватым свечением.
– ЧЕЛОВЕК! – прозвучал сердитый голос. Но она не увидела его. Он воспользовался временным помешательством и скрылся от нее. Убежал так же, как и остальные люди.
Он боится, поэтому прячется.
Д-д-а-а-а-а… По-другому и быыть не может…
Клыки лисицы вылезли из-под челюстей, шерсть вздыбилась, а когти на конечностях увеличились. Она напрягла все свое нечеловеческое чутье, чтобы выследить добычу, но как назло здесь никого не было.
– Сбежал?! – вспылил аниматроник, прыгнув на стол. Она ходила на четвереньках, выслеживая слишком удачливого охранника. Раньше она не думала о том, что он сможет зайти так далеко, но увидев то, с какой изобретательностью тот избавляется от бесполезных роботов, не смогла сдержать восхищения. Так хорошо сориентироваться в незнакомой местности и сразу же установить свои порядки – достойно для человека.
Возможно, она оставила его в живых, но страстный голод, схожий с пожаром, не давал ей повода сделать это. Он диктовал, приказывал выполнить лишь одну команду:
Убитьубитьубитьубитьубитьубитьубитьубитьубитьубитьубитьубить…
Разум захлестнула ярость, одолела рассудок, и сейчас она не могла мыслить столь же ясно, как и час назад.
Шорох в пиратской бухте. Он там…
Зашел в мое логово. Какой нахал, или же совсем дурак. Фокси уже сомневалась в нем, ведь на такой шаг мог пойти только глупец – спрятаться в логове хищника, думая, что он не заметит его.
И поэтому подкравшись к двери, осторожно, переступая на цыпочках, мягких подошвах, она прошмыгнула внутрь и услышал треск. Она разбила лежащее стекло и увидела веревку, которая проскочила вслед, она шла по проему двери, переходя наверх, пока наконец не разрезалась окончательно.
Ловушка!
Быстро поняла Фокси и избежала импровизированной розочки, которая должна была упасть на нее. Но вместо этого она услышала еще один шорох. Выпад, резкий и очень точный.
Обернувшись в полете, она заметила железный прут, который вытащил человек. Он летел на нее, как воин с копьем.
– ААААРАХЪ!
Прут зашел ей в другой глаз, и теперь она лишилась зрения. Но чуть не схватила человека, порвав ему одежду на плече.
Я увернулся, чуть не попавшись. Но игра стоила свеч – пока она отвлекалась на ловушку, то я смог задеть ее. Какую бы лисица не имела скорость, как вертко бы она не отпрыгивала от стен, она не может игнорировать законы физики и отпрыгивать от воздуха.
Я поймал тебя, не в капкан, конечно, но все же поймал и переиграл, чертовая тварь!
Она махала руками, разбивая витрину и ящики, ломала деревянные столбы, в безумной, отчаянной злобе.
– Эй Фокси, я здесь, мать твою, обернись!
Ушки вздернулись, покрылись ворсинками, а аниматроник незамедлительно прыгнул на меня.
Я немного отвернулся вбок, и она приземлилась на кучу подвешенных крюков, проткнув тело. Из-за слепой ярости, она не задумалась о том, что на ее сцене везде развешены пиратские крюки. Господи, она же сама живет в пиратской бухте!
Острые концы проткнули ее тело. Подвесили за порванные плечи, разодрали ноги, пронзили таз, проткнули сердце, как кривые иголки, стояли строем, словно разукрашенная елочка.
Очень извращенная, покрытая текшим бензином елочка. Она издала последние вздохи перед тем, как испустить дух.
Вспышка грома поднял пыль и тень, стоявшую позади.
– Невероятно… У тебя получилось. Получилось обыграть ее!
Знакомый до боли голосок. Проклюнулся там, где его не должно было быть. Там, где прервался мой триумф.
– Как ты выбралась?
Вместо ответа она показала мне побитые в крупные трещины руки.
– Била по слабому месту, пока он наконец не развалился. Боже, Алекс, ты просто Бог!
Ошарашенная, в ее глазках трепетало восхищение – она схватилась за волосы, подобравшись ближе, все еще не веря своим глазам.
– Искусная казнь! Как ты умудрился ее убить?
Мари почувствовала чью-то руку, подхватившее ее плечо. А затем и второе.
– Саня, что, ах, что ты делаешь? – взмолилась она, удивившись прикосновениям.
– Ты же хотела посмотреть, ведь так? Так чего же ты боишься, взгляни поближе.
– Эм… Саня, тут крюки, будь осторожней, пожалуйста, хе-хе. – прожужжала та, увидев блеск шипа.
– Я держу тебя, Мари, держу. Или ты не доверяешь мне? Боишься, что я отпущу?
– О чем ты? – изумилась Марионетка, посмотрев на тусклые глаза человека. Он был ближе, чем обычно, она ощущала его дыхание. И сказать по правде, Мари не знала, что это за ощущение, ведь ее сердце, словно зазвучало еще сильнее. – Я же погибну, если упаду.
– Твой силикон стал упругим, он сжался. Ты боишься, что я тебя отпущу? Отпущу навстречу убийственным колючим иголкам?
– Алекс… ты бредишь. Успокойся, пожалуйста, ты не в себе.
– Ты машина, Мари. Ты прекрасно считываешь мои показатели – мой пульс в норме, давление не скачет, а сам я в превосходной физической форме. Я ничего не боюсь, у меня нет стресса или волнения, но…
Передвинув руку с плеча на запястье, я сжал его посильнее.
– Но твой пульс… Он усилился. Или что-то наподобие пульса, я не совсем понимаю, как у вас, роботов, это работает.
– Чего ты хочешь? – спросила та.
– Доверия… Расслабься. И доверься мне – ты же сказала, что сделаешь все, чтобы заслужить его. Помнишь, на нашей первой встрече?
========== Шестая ночь часть 1 ==========
Она глядела на меня совершенно невинно, озаряя темень своим лучезарным белоснежным блеском. Держалась за локти, повиснув над смертоносными острыми крючками, над которыми болтыхалась Фокси.
В этой давящей тишине, я все еще слышал жалобные вздохи лисицы. Она умирала, если уже не умерла, но продолжала бороться, хвататься за жизнь, цепляясь за нее. Если, конечно, я не спутал их с рефлексами мозга. Как цеплялась за меня Мари, не желавшая воткнуться на стальные копья смерти.
– Ты думаешь, что я тебя обманываю, или что-то в этом роде? – возмутилась она. Ее голос не дрожал, даже не поднимался, он был спокойным, слегка убаюкивающим, напоминавшим ту колыбель, которая постоянно звучала в ее комнате.
Эта милая, сладострастная колы…
Меня осенило.
– Это ведь ты?
– О… о чем ты?
– Ты… Мои засыпания… Это твоих рук дело? Осталось две ночи, и ты выбила музыкальную дверь, так как знала, что это единственный путь, который я могу запереть тебя, в случае чего?
На черной помаде появилась искорка. Но в отличии от обычной искры, веющей что-то хорошее, от нее исходила аура чрезмерного ужаса. Руки дрогнули, когда я увидел ее лицо, а она мягко вырвалась из захвата, покружив меня к себе и прижав ближе.
Прикосновения ее были мягкие, теплые, согревали сердце, но та сила и мощь, исходившая от нее в тот момент, пугала. Мне не показалось – в ее глазах промелькнула убийственная аура.
– Тебе показалось, Алексей. – голос походил на мед. Но даже сквозь чарующее обаяние, я бы даже сказал, некое магическое влияние, я всегда мог найти деготь. – Ты переутомился, тебе нужно отдохнуть до следующего раза, потом все кончится.
Действительно… Может я слишком вспылил. Ведь в прошлые разы, перед засыпанием я не слышал ее колыбели, в те разы, когда я убил Бонни, когда сжег Чику, разве в те разы, передо мной играла музыка?
Нет, в те разы я видел лес – полный свободы и чистоты девственный лес, наполненный пением птиц и журчанием насекомых.
Этот вкус, это чувство, эта цель вернули меня с небес на землю и напомнили для чего я вообще сражаюсь. Ради чего затеял бороться с этими тварями, и почему решил не сдаваться, а стоять до конца.
Ее темный взгляд переливался со стекающим макияжем, он смазывался. Я никогда не видел ее такой обезображенной, но одновременно совершенно реальной. Без всей этой мишуры на лице, без согревающих слов, с этим кратким мгновением страха, возвученным в сердце, я радовался.
Радовался тому, что наконец понял, кем она является на самом деле. Ее красота, учтивость, вся ее натура была лишь игрой, не знаю какой, возможно, она в действительности хотела сбежать, но мне все равно.
Я вспомнил то сокровенное правило, благодаря которому я зашел так далеко, и на шаг приблизился к своей цели – не верить аниматроникам.
Я отодвинулся из объятий, несмотря на крепкую хватку, она не смогла сдержать меня, и вскоре наши лица были близки как никогда.
– Не смотри на меня, тушь потекла. – ответила она, чуть скрывая его.
– Мари, я всегда думал, что внешность не играла для меня никакой роли, и что человека нужно судить по его поступкам. Но увидев тебя, твой уродливое стальное лицо, почти заржавевшее от длительной службы, я восхищаюсь тобой еще сильнее. Ведь сейчас я понял абсолютно все.
Она подняла взгляд, не в силах противиться мне.
– А поэтому раз все карты раскрыты, то почему бы нам перестать притворяться, моя милая маленькая тварь.
Обхватив ее за талию, я приблизил ее, запутавшись в белых локонах. Послышался щелчок заколки, и ее волосы окутали все лицо.
Я не видел ее, и она воспользовалась этим, сделав осечку. Теперь она лежала наверху, кусая ноготки.
– Озорник. Но не думай, что сможешь перевести все стрелки. – огрызнулась она, погладив щеку. – Думаешь, я всерьез поверю в то, что обычный человек способен провернуть все это?
Я дотронулся до ее костюма, расстегнув молнию. Чем сильнее спадала застежка, тем отчетливее был виден светло-пурпурный оттенок кожи. Она остановила руку на груди, прижав. Я чувствовал быстрое биение.
– Сначала я думала, что ты посланный агент Уильяма, но затем поняла, что ты не похож на спецагента. – улыбнулась та, продолжив расстегивать одежду. – Но затем я стала думать. Ты очень умен, Алексей, я бы даже сказала, что ты знаешь, слишком много, особенно для того, кто в первый раз пошел работать охранником. Ты действуешь так, словно предугадываешь действия аниматроников. Ловко манипулируешь обстановкой, словно знаешь ее вдоль и поперек.
Она растянула руки, и бархатная одежда слетела на крючки. Миловидное, идеальное, женственное тело, без изъянов – вот, что можно было рассказать о нем вкратце. Маленькие сосочки взбухли, а она сидела, подняв голову высоко вверх.
Мари наклонилась ко мне, я чувствовал приятный аромат ромашек.
– И тут я осознала. Может, ты способен видеть будущее, но в таком случае, ты бы просто убил меня, а не лежал сейчас передо мной. Тогда я подумала о том, что возможно, ты способен перемещаться во времени. Но в таком случае, мы бы сейчас не говорили, а значит, для этого должен сработать какой-либо триггер.
Она укусила ушко, слегка лизнув его.
– Потом я размыслила о том, что ты не помнишь, что делал каждую ночь. Может быть, ты способен проживать каждую ночь, если вдруг что-то пойдет не так, я ведь права?
Я сглотнул слюну.
– С каждой смертью, я так полагаю. – хихикнула та. – Именно поэтому, ты спровоцировал меня, чтобы я убила тебя, или попытался соблазнить, как сейчас, чтобы я ненароком изнасиловала тебя. Хотел вернуться в прошлое, чтобы покончить со мной, я ведь права? Аха-ха-ха, вот только ты ошибся, мой милый, я не собираюсь трахать тебя. Впервые в жизни у меня появилось преимущество, и не хочу его упускать. Увидимся на последнем дне… У тебя будет много времени, чтобы одолеть Спрингтрап.
Она поцеловала меня, и я вновь услышал вой музыки.
========== Финал ==========
Похоже ее колыбель действительно убаюкивает.
Эта мысль возникла первой, когда я открыл глаза. Она стояла за всем этим и дергала за ниточки. Хотела, чтобы я избавился ото всех аниматроников, а затем она бы избавилась и от меня.
Ведь Мари предупреждала, что дни закончатся, если убить абсолютно всех роботов. И она не исключение. Мне сразу показалась эта задумка весьма странной – вместе переждать седьмую ночь, а потом дружно выйти за ручки в светлое будущее – от этого кошмарного места.
Возможно, я слишком сглупил, когда накинулся на нее с этими вопросами – возможно, мне стоило игнорировать ее замашки, и тогда нам вдвоем было бы легче одолеть Спрингтрап. Но, не знаю, моя ли совесть, или что-то иное, но я не мог стоять в стороне, пока она нещадно избивала Мангл. Хотя звоночки были и до этого.
Подумать только, переживаю из-за судьбы жалкой лисицы, хотя я уверен, что она не стала бы церемониться со мной.
Марионетка вернула меня на место.
Я осознал ту простую истину, которую привил для себя с первого дня – не доверяй аниматроникам.
Раз теперь остались лишь они двое, то я обязательно убью их – чего бы этого не стоило, мне нельзя допустить того, чтобы Мари победила меня и выбралась из комплекса.
Одна мысль о том, что может твориться на улицах города, когда по ним шастает эта маньячка со сверхсилой ужасает, а что будет если ее ничего не будет сдерживать?
Я уничтожу их! Даже если потрачу бесчисленное количество попыток, даже если сойду с ума, но я выживу!
Я зашел так далеко не ради того, чтобы так глупо умереть.
Внутреннее ликование прервал запах гари. Легкий, приторный, удушающий, словно змея, он приближался незаметно, подстраивался под обоняние, а вскоре достиг того пика, при котором игнорировать его стало весьма проблематично.
Я включил девайс, руки дрожали, и картина происходящего испугала меня до чертиков – помещения горели, ясным горячим пламенем, оно окутало комнаты. В смоге дыма и пепла, возвышавшегося над почерневшем кафеле, висел осьминог.
Скорее это было существо, которое напомнило мне осьминога. Длинные, ветвеобразные щупальца, толстые и упругие, обхватывали весь комплекс, словно бесконечная паутина. Но в отличие от обычной сети, она являлась живой – перемещалась по зданию, сжимая комнаты в ничтожный ком.
В центре сети восседала та, о которой предупреждала Мари. Та, которая пугала ее до чертиков, и та, с которой я должен был столкнуться.
Спрингтрап.
Я понял, что это – она. Любой бы на моем месте понял.
Девушка с обезображенной золотистой, как корочка, кожей, лоскуты которой свисали, подобно дешевой ткани. На лице не светилась улыбка, схожая с безупречными эмоциями других роботов, она напоминала тупую, безжизненную гримасу. Отчасти так оно и было, ведь на ее теле силикон плавился, словно сыр, оставляя снаружи металлический экзоскелет.
В последний раз я видел их внутренности, когда распилил Бонни пополам. Но боюсь, что если закроюсь от нее так, как и в первый раз с зайчихой, то она разломает двери, прежде чем я успею нажать на кнопку.
Если, конечно, не задохнусь от этого чертового дыма!
В угле стояло ведро с водой, предназначенное для мытья полов, но когда дело касается выживание, тебе нет времени брезговать. Я разорвал ткань и помочил ее, а затем закинул на лицо, подобно шарфу. Элементарный фильтр, который хоть как-то задержит ядовитый пар и смягчит воздух – готов!
Спасибо многочисленным сериалам по выживанию, благодарю бога, что я запомнил такие незначительные детали, и что мозг выдал их мне!
Отколов кусочек стола, я сжал его в руках, затаив дыхание. На выходе из правой двери торчали ветви щупалец, медленно ползущих в мою сторону. Если я попадусь о них, то они схватят меня в смертельные объятия.
Хер с этой хваткой, не дай Бог Спрингтрап решит помучить меня и медленно разломит кости – вот, что жутко.
Я много раз видел смерть – видел ее легкую и лютую, иногда висел на волоске от ней, но сколько я не буду повторять – умирать страшно всегда! И неважно, как это выглядит – к ней невозможно привыкнуть вообще никак!
Тот щемящий грудь трепет, ужас, колыхающий душу, не отпустят меня. Говорят, что ветераны боевых действий перестают страшиться смерти, но я теперь с уверенностью могу сказать, что это чушь!
Они к ней приспосабливаются, но не перестают бояться.
Выход с левой двери тоже был заблокирован. Я достал осколок, ради того, чтобы кинуть его в сердце золотистой зайчихе, убить, так сказать, одним выпадом, но сейчас это идея представлялась абсурдной.
Я в ловушке.
Рано или поздно Спрингтрап доберется до меня.
Постой…
Если она орудует щупальцами, но почему просто не прошерстит комнатушку и не схватит меня? Почему она тянет время, подбираясь ко мне, боясь?
Она слепая?
Нет, я отчетливо видел ее взгляд на планшете – полный безумия и жажды крови. Она не может быть слепой.
Тогда что?
Она боится?
Но разве можно бояться обычного человека?
В этом вопросе я понял ответ. Я… Я не обычный человек. Такая тварь, как Спрингтрап не стала бы церемониться со мной и раздавила как жука. Но она не делает этого, быть может, она опасается меня не просто так. Она знает о моей способности.
Даю всю мою зарплату, если выживу, мать его, что Мари сговорилась с ней. Не думаю, что Спрингтрап позволила бы этой суке спокойно отсиживаться у себя в комнате, пока тут происходит весь кипиш. Возможно, она заключила с ней сделку, и поэтому она действует осторожно.
Ведь сражаться с тем, кто может перемещаться со временем довольно опасно. Пускай ты сильнее в стократ, у тебя самые мощные щупальца, а от твоего имени трясутся все ебучие роботы, но биться против того, кто без труда сможет вернуться обратно и избежать твоих атак – очень и очень сложно.
У меня есть преимущество.
Она не станет агрессивно нападать, потому что боится, что я проходил этот сценарий много раз, и могу завести ее в ловушку. Вот почему она действует осторожно.
Но, Спрингтрап, бьюсь о заклад, что ты даже не подозреваешь, что выбрала не того противника.
Ч-в-а-а-н-ь-к.
Кинутый осколок пронзил одно из щупалец на левой двери, и все остальные полетели на эту сторону, сдавливая завал. Они копошились, как черви, стараясь прихлопнуть меня, но в это время я прошмыгнул через правую дверь, обманув их ложной атакой.
Идя по коридору, кашляя от дыма и проклиная плохую видимость, я перешагивал через возбудившиеся щупальца, которые ползли мимо меня, словно я был под плащем-невидимкой. Готов поспорить, что она тоже нихрена не видит в этом месте, поэтому действует на обум, хотя бы мы в ничтожных, но все же относительно равных условиях, тварина!
Почему не работает вентиляция, почему она не может отсосать чертов дым, почему я должен задыхаться от угарного газа. Впервые в жизни, я жалел о том, что не был машиной, как они. Мало того, что мне приходится осторожничать с насыщенностью смога, так еще отбиваться от зайчихи и пытаться понять, что задумала Мари.
Ее буйство дало плоды – постоянный хаос, который она создавала, облетая коридоры и комнаты, привели к тому, что на полу валялись отвалившиеся трубы. Хоть они чертовски тяжелы, но пускай я пропитаюсь потом, чем кровью.
Закинув на плечо длинную ржавую железяку, я переступил через порог и, пригнувшись, посмотрел через угол на главный зал. Спрингтрап висела на сцене, подобно кокону, вверх тормашками, но даже сейчас ее ушки вздрагивали, пытаясь выцепить какой-то шорох.
И вскоре ей предоставилась эта возможность.
Раздумывая над тем, как попасть ей в сердце и покончить все в один удар, я не заметил висевший надо мной деревянный обломок, который горел от пожара. Он упал рядом со мной, и я вздрогнул от неожиданности, прыгнув к зал. Я понял, что выдал себя, но также я осознал, что не было иного выхода, кроме этого – она в любом бы случае отреагировала на отпавшую дощечку.
Сейчас она находилась рядом со мной. Несмотря на обильный смог, я мог разглядеть очертания ее кожи, а уж я, обычный человек, смог сделать это, то она подавно обнаружила меня.
Моментально среагировав, я отпрыгнул назад, избежав ударов щупалец. Я не разглядел, что они сделали с полом, но, вероятно, здорово его помяли. Если бы она ударила по мне, то я бы точно умер на месте. Что, впрочем, все еще лучше мучительной смерти от ломки костей.
Она в ярости, и я должен использовать ее ярость. Ее зрение не такое хорошее, из-за дыма, у меня есть преимущество.
Но к несчастью, я слишком увлекся, и не осознал, что отскочил прямо на расставленные сломанные столики. И конечно же, на столах стояли стеклянные стаканчики, которые издали такой шум, что казалось, его мог бы услышать и глухой. Откуда они вообще взялись, и почему именно в такой момент?
Спрингтрап не теряла времени и пустила щупальца опять. Они проскочили в нескольких сантиметров от моего лица, ударная волна откинула меня прочь. В этот момент, когда я понимал, что мои путешествия могли кончиться, я заметил, что летающие осколки стекла порезали щупальца монстра.
Быть может, она не такая уж и страшная, какой она казалась? Если обычное стекло способно нанести вред ее щупальцам, то значит, что я мог придавить ее отростки еще в комнате охраны.
Прикусив губу, я сжал трубу, решив не жалеть об упущенной возможности. Кто же знал, что металлические отростки окажутся вполне органическими и живыми.
Грудь не разжималась от нехватки воздуха и столкновение с барной стойкой, если прибавить к этому туман дыма, то я практически отключался от нехватки кислорода. Скверное чувство, сука, неужели мне придется начать сначала? По крайней мере, я смогу зарубить ее в зародыше, я не шароебиться здесь.
А со мной ты был настырнее.
Голос…
Обернувшись я разглядел призрачный силуэт. Желтый, сияющей подобно солнцу, в глазах ее пылал огонь. А вслед за силуэтом Чики показался смог, скрывший ее.
– Иллюзия?
Мозг выдумывает галлюцинации, нехорошо, ой как нехорошо.
Но она права. Чика права. Зайдя так далеко, мне нельзя умирать. По крайней мере, я буду жить, как можно дольше, чтобы в следующий раз не повторять подобных ошибок.
Давай же, сука, покажи на что способна!
Спрингтрап пришла в себя, дрожа от осколков, засевших глубоко в щупальцах, но она пустила оставшиеся прямиком на меня. Разбив все барные стулья, она не заметила меня внизу, а поэтому приподняла щупальца наверх, вслед за другом, в виде колонки.
– Получай!
Находясь сверху, я закинул острый конец трубы, словно копье, и насадил отростки друг на друга, как шампура.
Сила удара была настолько высока, что пробила и без того поврежденный пол.
Она запищала, оторвавшись от кокона, и двинулась в мою сторону. Однако теперь никто не поддерживал зал, и он разрушался.
Из-за всех сил бежа прочь, я прорывался через заслоны, пытаясь выбраться из ломанной конструкции, спотыкаясь и раня себя о сломанные вещи. Адская боль о ушибов, потеков и открытые кровоподтеки не смущали меня, а летящая озлобленная туша аниматроника мотивировала бежать отсюда, как можно скорее!
Ба-а-а-х.
Зал обрушился похоронив эту тварь заживо. Редкие щупальца копошились, но их дни были сочтены.
Я упал. Слишком вымотался. Дыма все еще было очень много, да и пожар никуда не делся, но щупальца ослабили хватку и не слишком способствовали их появлению. Я развязал тряпку на лице и откашлялся черной кровью.
Похоже, что пар проник в бронхи, но это ожидаемо – нельзя полагаться на то, что обычная тряпка спасет меня от всего. Она сама уже пропиталась дымом насквозь.
Поднявшись за поручни, которые уже не раздвоились, я потопал в комнату охраны, чтобы завершить день, а возможно, чтобы сбежать к чертям – надеясь на то, что дверь расплавилась.
Я ощущал воздух, чистый, наполненный выхлопами машин и пыльцой, хотя знал, что это игра воображения, но все же запах был настолько сильным, что поверил в него. Я даже почувствовал касание веток, то как они царапали мне спину, но включившись в работу, осознал, что это не ветки.
А чья-то рука. До боли знакомая и раздражающая липкая рука.
– Мари…
– Ты показал высший пилотаж, Александр. Честно признаться, я не ожидала, что ты настолько профессионально все провернешь. Сколько попыток тебе потребовалось?
Мы дошли до комнаты, где я облокотился на стол, ноя от боли в суставах, а Марионетка стояла напротив что-то ищя в коробках.
– Ты хочешь сказать… что прошел все с первого раза? – заметив мое молчание, восхитилась она. – Невероятно, как тебе это удалось?
– Опыт. Я слишком много пережил. Такой ответ тебя устроит?
– Ну-ну, чего же ты злишься, дорогой? – хихикнула она. – Разве нам не было весело? Скажи, разве ты когда-нибудь получил бы такой опыт?
Я ничего не ответил, но в сердце колыхнула аура страха. Я не понимал, что это – боязнь подсознания или болезнь сердца, но увидев выходящие щупальца Мари, я обомлел.
– Ах, – выдохнула та, изгибаясь, как кошка. Отростки, напоминавшие щупальца Спрингтрап, окрасились в черные тона.
– Но… как это возможно?
– Ты разве не заметил? – удивилась Мари. – Этот комплекс не совсем обычный. У каждой из нас есть силы, которые дало нам это загадочное место. Щупальца Спрингтрап, сверхчеловеческие навыки Фредди, способность к маскировке Бонни и обаяние Чики. А навыки Мангл позволяли ей контролировать желание секса, поэтому теперь я совершенная неуязвима.
– Комплекс… Комплекс передал тебе навыки, так как закончились носители?
Она улыбнулась.
– Вот видишь – ты соображаешь, куда лучше чем я думала. Но все это меркнет перед тобой…
– Мной?
– Разве ты думаешь, что твое перемещение во времени – это дар Божий? Комплекс даровал тебе этот навык. С помощью него ты и смог победить всех их.
Она подошла ко мне, пощупав щеки.
– Ты мое главное сокровище, Алексей. Сокровище, которое скоро будет принадлежать мне.
Я обомлел, не знал, что мне делать, как действовать. Впервые за все пребывание здесь, я думал о том, что самоубийство может не помочь. Что сейчас начнется решающая схватка.
Завернув за поясницу, она достала полувысушенную бутыль коньяка.
– К сожалению, осталась только она. Жаль, что Спрингтрап развалила комплекс. Эх, ладно.
– Последняя выпивка, я полагаю?
– Да… – отхлебнув чуть-чуть, она не изменила в лице. Аниматроник не чувствовал вкус, значит, она некоторые вещи остались прежними.
Отхлебнув порцию, я сморщился в лице.
– Что не любишь алкоголь?
– Знаешь в чем твоя главная проблема, Мари? Ты робот, будь ты в сто раз сильнее меня, умнее, ловче и красивее, но ты все еще ебанный робот.
– И что? Ситуации это не меняет.
– Если бы ты на грамм была человеком, то поняла бы, что проиграла.
– В чем же я проиграла?
– В том, что это не коньяк, а бензин. Оставшийся бензин Чики. Зря ты научила меня трюкам.
Ф-у-у-у-у-х.
Выплеснув огненный смерч, я поджег ее лицо и свое горло. Я не мог кричать, так как с каждым криком, кровь шла все сильнее и сильнее.
– А-а-а-а-а, сученыш!
Всхлипнула она, разбив щупальцами стол. Я откатился назад, и увидел…
Дверь.
Она открылась. Этот манящий ветер, охлаждающий кожу, этот свет солнца, из-за которого глаза щурились в слезах, бога ради, сколько же я не видел света! Она схватила меня за ногу и хотела раздавить щупальцами, но основание стен рухнули на них, так как она отвлеклась и не держала их.
Но ее руки, ее чертовая ладонь сжимала мою пятку. Сжимал, словно тиски, ломая кость внутри.
Я заплакал, из слез полился град слез, перемешанный с вонью гари и воздухом улиц. Я слышал, как хрустят косточки на ноге, как ее окутывают волны бесконечной, всеобъемлющей боли.
– ТЫ НИКУДА НЕ УЙДЕШЬ!
– Отойди от меня, сингулярная сука!
Достав планшет, я замахнулся им и со всей мощью ударил по лицу Мари. Она схлипнула от боли, я пробил ей глаз, а затем вытащив второй рукой, замахнулся еще раз.
И еще, и еще, пока я полностью не погрузил треснувший экран ей в мозг. Она перестала шевелиться.
Языки пламени добирались до меня все ближе, уже опаляя мертвый волосы Мари, а я, стиснув зубы, продолжал ползти.
Со сломанной лодыжкой, я ползал, рвя на себе одежду, ползал, сжав зубы от боли, ползал несмотря на головокружение, свобода была так близка.
Я протянул руку и зацепился за край двери. Потянулся из последних сил, волоча бесполезную тушу к себе. Руки скользили из-за харкающей крови. Она свертывалась как яичный белок, и когда я коснулся края порога, то у меня открылось второе дыхание.
Пальцы коснулись горсть травы, казалось, что они мягко подзывали их к себе. Я сжал их сильнее, и может, даже выдернул, но полз дальше.
Весь в грязи, пыли и крови, ползал по чистой и пахнущей травушке. Полз как можно дальше.
И когда глаза привыкли к свету, когда они полностью открылись и увидели привычное солнце, они также заметили пару зевак возле ворот комплекса, снимавший горящее здание на камеру.
Они увидели меня и находились в шоке. Они застыли столбом, пока мой голос не прервал их.
– Вызывайте полицию… Скорее.
Дальше я ничего не помнил, не помнил так же то, поняли ли они мои жалобные вздохи, или же они сами догадались вызвать копов, не ясно. Теперь же я молился о том, чтобы все не повторилось вновь, чтобы я выжил, и чтобы мне не пришлось сражаться против них вновь.
