Текст книги "Дом для Кузьки (СИ)"

Автор книги: Constance V.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

– Но если Виктория все знает, она наверняка рассказала Кире Юрьевне… – прошептала Катя в ужасе.

Андрея тоже передернуло. Он подошел к Кате, обнял ее, и стало чуть легче.

– Но вот это все еще полбеды, – продолжил рассуждать Малиновский. – Во-первых, Викуся доносит Воропаеву, но я не уверен, что она с ним всей информацией делится. Так что он вполне может быть в курсе. Во-вторых… Андрюх, скажи, Кира всегда стремится приехать в аэропорт за три часа до вылета?

– Что? Ром, извини, ты о чем? Что за внезапная смена темы?

– Кира меня очень торопила с завершением дел, мол, мы можем опоздать на рейс. Приехали в аэропорт, в результате, за два с половиной часа. Я даже не удивился как-то, но в свете последних событий возникли подозрения. Может это и совпадение, а может она меня специально торопила… Но только тогда это полный… белый пушной зверек. Если от Викуси я такого спектакля еще худо-бедно мог ожидать, но если Кира хочет так мстить, совершенно не заботясь о компании. Лучше бы я ошибался.

– Даже не знаю, что и сказать, Ром… Кира всегда наоборот, опаздывает. Мы за час приезжаем, как правило, а потом – целый квест «успей на посадку».

– Вот и я не знаю, Палыч. Причем чем больше я думаю обо всем этом, тем меньше понимаю. Если хотели подставить меня, зачем подделывали Катин почерк? А если бы она свой почерк узнала? Тогда бы весь их план прахом. С учетом того, что шансов на попытки оправдаться у меня практически не было, логичнее было бы сразу подделать мой почерк. Хотя, где Вика и где логика…

– Я бы не узнала, – произнесла Катя глухо, уткнувшись Андрею в грудь. – Я когда все это читала, меньше всего о почерке думала. Мне очень стыдно, но я сразу подумала, что это Роман Дмитриевич написал. Раз Шура пакет принесла и обращение там «другу и президенту». Извините меня, пожалуйста.

– Не вопрос, Кать, я не в обиде, – легко откликнулся Малиновский. – Сочувствую, что вам пришлось такое читать. Палыч, ты сейчас соберись, перенеси все сегодняшние встречи на потом, и поезжайте с Катей куда-нибудь отдохнуть. Например, ко мне, там вас точно не потревожат. Нам сейчас главное не пороть горячку и понаблюдать за ситуацией. Думаю, Викуся как-то проколется. Многоходовки не ее стезя. А я понаблюдаю за Кирой. До связи, а то у меня уже смс-ка пришла, что баланс на мобильнике в ноль. Адьес.

Комментарий к Глава 4. Инструкция

Мне очень важен положительный фидбэк, поэтому я всегда с нетерпением жду ваших отзывов – именно они подталкивают меня к написанию того, что задумано. Для меня они гораздо важнее чем циферки “ждут продолжения”.

Огромное спасибо всем, кто исправляет опечатки в “публичной бете”!

========== Глава 5. Катя ==========

Сегодня утром она чувствовала себя самым счастливым человеком на свете. Андрею пришлось остаться в Москве, чтобы уладить дела с банком, поэтому Воропаева и Малиновский улетели без него. И Андрей был рад этому! Он был рад остаться с нею, а не лететь в романтичную Прагу вместе с Кирой Юрьевной, и Катя была счастлива.

А потом был этот дурацкий пакет со злой запиской, от которой все внутри леденело и словно отмирало. Было больно и очень горько, что она второй раз попалась на ту же самую удочку. Было больнее, чем когда она узнала об обмане Дениса. Гораздо больнее. Как бы ни хотелось посчитать все это глупой шуткой Малиновского, на шутку это похоже не было. Хотелось лечь на пол и умереть, потому что зачем жить, когда Андрей оказался ещё большим подлецом, чем Денис? Зачем?..

А потом он влетел в кабинет, весь светящийся от радости. Такой яркий и счастливый от того, что все идёт по его плану. Увидел ее, взволновался, словно она ему и вправду не безразлична. Хотя, если с ней что-то случится, у Зималетто будут проблемы, так что повод поволноваться у Андрея есть – не за неё он переживает, а всего лишь за бизнес. Как говорится, ничего личного… она попыталась отстраниться, когда Андрей приобнял ее, помогая сесть, но он не отпустил, наоборот, прижал крепче. Нужно было оттолкнуть его, вырваться, но сил не было, ни физических, ни моральных. Было так приятно чувствовать тепло его тела, ощущать биение его сердца. Можно даже представить себе на мгновение, что ничего не случилось, что она ничего не знает о лжи Андрея.

Когда он стал говорить, что все в записке неправда, Кате очень хотелось поверить ему. Слова были правильные, голос звучал искренне, но ведь и Денис тоже не выглядел лгуном, когда… Андрей сказал, что это может быть только идиотской шуткой и что он сам не понимает, почему Малиновский написал такое. Сказал и тут же позвонил Малиновскому. В Прагу. На мобильный. И голос Андрея при этом звучал искренне-возмущённо.

Кате до боли хотелось услышать от Малиновского, что тот так пошутил. Но даже на чёрный юмор эта записка не похожа, такая шутка это уж слишком – это даже Андрей признал! Может, Роман Дмитриевич принял какой-то наркотик и на него напало такое злое вдохновение. Говорят, золотая молодёжь какой только отравой не балуется… А она за все эти месяцы в Зималетто ни разу не видела, чтобы Малиновский был под кайфом. Под градусом – да, бывало, но он тогда всегда выглядел адекватным. И сегодня утром в его поведении не было ничего странного. Как же можно тогда оправдать эту инструкцию?!

Малиновский и не стал оправдываться. Когда он, вместо извинений, попытался обвинить ее, будто она рылась в его столе, Катя растерялась от неожиданности и даже стала оправдываться, что пакет ей принесла Шура. Он же вёл себя так, словно его на ровном месте обвиняют не пойми в чем и заставляют доказывать, что он не жираф. Катю оторопь брала от его поведения. Но Андрей его ничуть не поддерживал! Ничуть! Андрей вёл себя так, что с каждой минутой Катя все больше сомневалась, было ли в той писанине хоть слово, хоть капелька правды.

Малиновский не оправдывался, зато пытался доказать, что записку писал не он. Но кто тогда? Кто ещё такие детали мог узнать? А потом Андрей сказал, что узнал почерк. Обыскал свой стол и кинулся к ней в каморку, откуда вышел с ее дневником. Извинился, мол, случайно открыл, не подумал, что личное. А почерк совпал. Теперь ей и самой казалось странным, как она могла не понять этого, читая записку?! Настолько была потрясена содержанием, что даже на задумалась ни на секунду, кто именно может быть автором, сразу приписала авторство Малиновскому… Хорошо ещё ни Андрей, ни Роман Дмитриевич не обвинили ее саму в создании этой инструкции! Но Малиновский прав, автор записки вполне мог узнать о ситуации из ее личного дневника, и это страшно. Все документы по НикаМоде и реальные отчеты по Зималетто она либо хранила в электронном виде, либо прятала в сейф в кабинете Андрея, либо не выпускала из рук. А с дневником так глупо прокололась. Идиотка! Только она могла так бездарно подставить Андрея, талант разрушителя просто. Ему только этого удара в спину и не хватало! Было стыдно и тошно думать о том, что скорее всего Малиновский прав, и инструкция – дело рук Клочковой, а стало быть, Кира Юрьевна либо уже все знает, либо скоро узнает. А следом за ней узнает Александр Юрьевич. И Павел Олегович. И весь Совет Директоров. Какой позор для Андрея… Выходит, она не только подвела Зималетто к краху, когда предложила выпустить коллекцию из дешевых тканей, но и выдала противникам Андрея его тайны, а в довершение всего ещё и доказательства его измены предоставила. Невыносимо даже думать об этом! А ведь придётся не только думать, но и решать, что же теперь делать. И если все записи, что касаются ее отношений с Андреем, ещё можно было бы списать на фантазии безответно влюблённой страшилы, то все остальное… Она же разрушила Андрею карьеру! Вконец разрушила.

– Кать, я согласен с Малиновским, – произнёс Андрей, как только тот повесил трубку. – Нам нужно прийти в себя. Я сейчас позвоню Юлиане и отменю встречу. А потом мы поедем куда-нибудь, передохнём.

Катя согласно вздохнула. Конечно, поедем. Только как ей теперь смотреть в глаза Андрею? Перед Малиновским она извинилась, но дело же не в глупом обвинении, дело в ее промашке с дневником. И ведь ни слова упрёка от Андрея, ни одного. И это после всех ее обвинений! Все же Андрей – необыкновенный, очень сильный и цельный человек.

Пока Андрей разговаривал с Юлианой, она подошла к пакету, стала собирать в него высыпавшиеся игрушки, открытки и конфеты, но вдруг замерла. Среди игрушек была кукла домового. Точь-в-точь как Кузьма Кузьмич. Даже одежка на кукле была та же самая. Катя взяла куклу в руки, поправила домовому волосы и вымучено улыбнулась.

«Ну и что же мне теперь делать, Кузьма Кузьмич Дворищев?» – спросила она мысленно. Домовой, естественно, не ответил. Зато ее окликнул Жданов.

– Кать, все, мы можем идти. Я перенёс встречу с Юлианой на завтра.

Катя кивнула и неуверенно спросила:

– Андрей, можно я домового возьму?

– Куклу? – удивился Андрей. – Конечно, бери. Ромка же для тебя покупал, – он невесело усмехнулся: – Хоть какая-то польза от этой его инициативы, раз тебе Кузька понравился.

– Кузька? – опешила Катя. – А ты откуда знаешь?

– Как откуда? – улыбнулся Андрей уже с иронией. – Он же очень на домовенка Кузю похож из детского мультика. Ну, там, где «я не козел, травы не ем». Что, удивил я тебя своим широким кругозором?

Катя попыталась улыбнуться его шутке, но вышло «на троечку». Пожалуй, даже с минусом. И как Андрей может сейчас шутить? Как он может ей улыбаться? Она же все разрушила. Абсолютно все. А он ведет себя как ни в чем ни бывало.

Андрей прошёл вместе с Катей в ее каморку, помог надеть пальто, проверил, выключен ее компьютер и спросил:

– Так, записку я забрал, пакет суну в ящик своего стола. Вроде бы мы тут больше ничего не оставили из того, что нужно спрятать. Так? Извини, Кать, я после этой встряски соображаю медленно.

– Все в сейфе. Только я никак не могу сообразить, в чем мне Кузьму Кузьмича нести. Не хотелось бы, чтобы кто-то увидел.

– Не вопрос, давай его сюда.

Андрей взял куклу в руку, перебросил через руку пальто и серьезно кивнул Кате:

– Теперь не видно.

Ни Клочковой, ни Тропинкиной на месте не оказалось, так что никому свой неожиданно ранний уход пояснять не пришлось. До лифта они дошли молча, так же молча сели в машину.

Катя взяла домового в руки и задумалась. А ведь Кузьма Кузьмич говорил, что своей сменой судьбы она накликала беду. Но ведь он обещал попытаться помочь… может, все обойдётся? Хотя, им очень повезло уже в том, что Андрей все сразу увидел и во всем разобрался до того, как она окончательно записала его с Малиновским в подонки и наворотила дел. Как сказал Роман Дмитриевич, это просто фантастический вариант из серии «монетка зависла в воздухе». Фантастический. Сказочный. Мистический.

– Катюш, ты как себя чувствуешь? Получше? Ты снова побледнела вся.

– Андрей, я сейчас, наверное, глупость скажу, но мне так действительно кажется. Может, это последствия стресса. А может потому, что я не думаю, что у Виктории может быть такой талант подделывать почерки. Я не оправдываю свою глупую беспечность с дневником, но чем дольше я думаю об этой инструкции, тем больше мне кажется, что она сама возникла.

– В каком смысле?

– Самозародилась из моих страхов. Понимаешь, там были описаны мои самые страшные потаенные страхи. Ну как Клочкова могла о них узнать? В дневнике этого не было.

Андрей посмотрел на неё странным взглядом и тихо хмыкнул:

– Ну да, записка самозародилась в пакете из оставленного там черновика, а потом левитировала пакет из ящика на стол. Катюш, мы просто оба устали морально, давай отложим обсуждение на завтра. А то мы с тобой дорассуждаем до Вольдеморта, притворяющимся фикусом в моем кабинете.

Катя вздохнула и отвернулась к окну. В прошлый раз они ехали к дому Малиновского каким-то другим путем.

– Андрей, а мы точно едем в нужном направлении?

– Мы едем ко мне домой.

– Как? Андрюш, но если Кира Юрьевна узнает…

– Не бери в голову. Если кашу с запиской заварила Клочкова, то мне все равно семь бед – один ответ. А если нет, то я тем более выкручусь, – Андрей усмехнулся и добавил чуть мягче: – Ну и куда нам с твоим домовым ехать, как не ко мне домой? Так что дело решённое, Катенька.

Комментарий к Глава 5. Катя

Мне очень важен положительный фидбэк, поэтому я всегда с нетерпением жду ваших отзывов – именно они подталкивают меня к написанию того, что задумано. Для меня они гораздо важнее чем циферки “ждут продолжения”.

Огромное спасибо всем, кто исправляет опечатки в “публичной бете”!

========== Глава 6. Ход конем ==========

Идти с Катей с ресторан, пусть даже в какое-то место на окраине, не хотелось. И вовсе не потому, что он стеснялся, что его увидят с Катей. Очень не хотелось самому видеть кого бы то ни было. Когда он увидел Катю в полубессознательном состоянии на полу, внутри все словно оборвалось, было страшно до дрожи в руках, что с Катей случилось что-то серьезное, непоправимое. Когда увидел инструкцию, испугался, что Катя его никогда не простит, запишет в моральные уроды раз и навсегда. От этого было больно и тошно, но оставалась надежда, что Ромка выкрутится. Призрачная такая надежда, зыбкая. И только когда Ромка стал рассказывать свою версию событий, он поймал себя на том, что испугался тогда именно за Катю и что она не простит его лично. Мысли о Зималетто и о том, что будет с компанией, если с Катей что-то случится или она решит отомстить, пришли гораздо позже, когда Малиновский все раскладывал по полочкам. Все это окончательно выбило Андрея из колеи.

Хотелось тишины и возможности подумать, успокоиться. Так что рестораны и бары отпадали. Первым порывом было поехать на квартиру Малиновского, но пока спускались с Катей в лифте, решил, что поедет с Катей к себе домой. Там все свое, привычное, и там их никто не потревожит. Да, ему бы в голову не пришло повезти туда Ларину, Изотову или кого-то в этом роде. У Андрея было правило – никогда не возить любовниц в свою квартиру, он и Киру к себе приглашал всего несколько раз. Ключи у нее были, на всякий случай – она требовала, и под давлением мамы пришлось уступить, с оговоркой, что это исключительно для экстренных случаев, а встречаться они будут на территории Киры. Но Катя – другое дело. К тому же, говорят, дома и стены помогают, а ему позарез нужно заполучить Катин дневник. Он должен знать, о ком она там писала!

Катя была какой-то притихшей, словно ей неловко быть рядом с ним. Как в ту декабрьскую ночь, когда он повез ее в отель. Но ведь она поверила словам Ромки, что он не имеет отношения к резким словам инструкции? Не похоже, чтобы она обиделась на то, что Малиновский купил те игрушки, иначе она бы не захотела взять куклу домового. Как ни странно, мыслей о том, что желание это было нелепым и чересчур детским, не возникало. Домовой был забавный, вылитый Кузька, только постарше своей мультяшной версии. Наоборот, когда увидел эту игрушку в руках Кати, стало чуть спокойнее, даже удалось немного пошутить.

А Катя вцепилась в эту куклу и не отпускала, ни когда они ехали в машине, ни когда поднимались к нему в квартиру, ни когда он показывал ей свое жилище.

– Давай я нам чай заварю? – предложил Андрей, когда они вошли на кухню.

Катя кивнула. Она стала пристраивать домового на подоконнике, и Андрей заметил, что руки у нее подрагивают.

«Жданов, ну до чего ты человека довел… – подумал он мрачно. – Вот почему она все время была с игрушкой – чтобы куда-то руки деть и не заметно было, как ее колотит…»

Он взял ее ладони в свои, поднес к губам и поцеловал.

– Катюш, не переживай, мы что-нибудь придумаем. У нас есть несколько дней. Все наладится.

Катя криво улыбнулась – не поверила, но спорить не стала, шагнула ближе к нему и замерла. Андрей обнял ее, почувствовал, как она судорожно выдохнула, приживаясь к нему всем телом, и решил, что чай подождет. Сейчас другое «успокоительное» будет более кстати. И, в конце-то концов, нужно же окончательно убедиться, что ничего не изменилось после этой дурацкой инструкции!

Он поцеловал Катю, в то же время осторожно подталкивая ее в сторону спальни. Катя ответила неожиданно страстно, и от этого как камень с души свалился. Не изменилось! Только бы еще выяснить, о ком она писала… А потом стало и не до этого тоже.

Решение пришло в голову неожиданно, когда они оба лежали рядом, еще разгоряченные. Андрей расслабленно наблюдал за Катей из-под полуприкрытых ресниц, оттягивая момент, когда нужно будет выпустить ее из рук. Выпустить все равно придется – еще не столь поздний час, чтобы проспать до утра, еще даже не вечер. Выпускать не хотелось, как и не хотелось разговора об инструкции, написанной непонятно кем.

«Стоп, Жданов! А это идея! Ход конем, можно сказать. Если зайти с этой стороны, Катя ему дневник даст сама. Не придется пытаться улучить момент, пока она в душе – такой вариант был бы слишком рискованным, если Катя застукает его за таким делом, она наверняка обидится, а так – у него будет полное право! Гениально, Жданов, гениально! Вперед!»

– Катюш, я понимаю, как некрасиво звучит моя просьба, – начал он мягко, – но я должен знать, что именно могла прочитать Клочкова и что именно она могла пересказать, а то и скопировать для Киры или Сашки. Мне очень неловко просить тебя об этом, но, пожалуйста, позволь мне прочитать твой дневник.

Катя сначала вздрогнула, отстранилась, но затем снова прижалась к Андрею.

– Ты прав, ты должен обладать всей информацией, – произнесла глухо, уткнувшись ему в грудь. – Только, пожалуйста, давай ты будешь читать это не при мне. Мне будет очень стыдно, там столько личного…

– Как скажешь, – ответил Андрей, старательно скрывая свою радость от того, что все вышло настолько просто. Даже уговаривать толком не пришлось, просто попросил – и вуаля! Он поцеловал Катю в макушку и произнес как можно ласковее: – Но тебе в любом случае нечего стыдиться, Катюш. Это твой дневник, и я понимаю, что записи там очень личные. Я бы никогда не попросил тебя о таком, если бы не сегодняшняя история.

Катя только тяжело вздохнула. Несколько минут они молча лежали, думая каждый о своем, а потом Катя встала и стала собрать свои вещи.

– Ты в душ, а я все-таки заварю чай? – спросил Андрей, и добавил уже утвердительно: – и еду нужно какой-нибудь заказать. Ты что хочешь?

– Я в душ, а потом сразу домой, – улыбнулась Катя смущенно. – Папа не оценит, если я снова внезапно «заночую у подруги». Да и ты, наверное, хочешь поскорее разобраться с дневником. А мне так будет даже легче, чтобы не откладывать неприятное.

– Кать, а можно его как-нибудь морально подготовить, что у нас до конца недели авральный аврал и тебе позарез нужно работать до поздна, поэтому ночевать придется у той же самой подруги?

Она на секунду задумалась, а потом решительно кивнула:

– Можно. Я подключу маму. Но я скажу, что это завтра определиться, будет аврал или нет. Ты сначала прочитай дневник, а потом решай, нужно ли мне «ночевать у подруги». Договорились.

– Договорились, Катюш. И, конечно же, нужно. Это я тебе и сейчас могу сказать, – произнес Андрей, с разочарованием наблюдая, как Катя одевается, словно маскируя все то, что радовало его взгляд какие-то минуты назад. Потом вдруг подумалось, что он, выходит, единственный обладатель настоящей Катюши – той, которая без этих нелепых одежек а-ля Шапокляк. Или не единственный?..

– Ты не хмурься, Андрей. Ты потом поймешь, что я права.

Катя грустно улыбнулась и скрылась в душе.

Комментарий к Глава 6. Ход конем

Мне очень важен положительный фидбэк, поэтому я всегда с нетерпением жду ваших отзывов – именно они подталкивают меня к написанию того, что задумано. Для меня они гораздо важнее чем циферки “ждут продолжения”.

Огромное спасибо всем, кто исправляет опечатки в “публичной бете”!

========== Глава 7. Дневник ==========

Пока Катя принимала душ, Андрей бесцельно слонялся по квартире. Катя права, что читать дневник ему будет лучше одному, но все же было во всей этой ситуации что-то очень странное, и он никак не мог понять, что именно. Понял только когда закрыл за Катей дверь. Он никогда прежде не был тем, кто оставался. Если он встречался с моделями, они либо уходили вместе, либо же уходил он один, а девушка оставалась – в зависимости от того, где у них было продолжение романтической встречи, у Ромки или в квартире модели. Второе бывало на порядок чаще. Кира… Практически всегда встречались у нее дома, и либо утром ехали вместе на работу, либо он уезжал по делам раньше невесты. А тут вдруг именно он закрывает дверь и остается один. Вроде бы ничего особенного, все как он и хотел, но все же отчего-то неприятно.

Андрей заказал пиццу в ближайшем ресторане, заварил себе чай и собрался было сесть за чтение, как зазвонил домашний телефон и пришлось взять трубку. Кира. Ее щебетание раздражало больше обычного, но Андрей старательно сдерживался. Ссориться с невестой сейчас не ко времени, да и нет пока что никакого повода для ссор, по большому счету. Это нормально, что она ему звонит рассказать, как долетела и как устроилась. Нормально, что они обсуждают ее сегодняшнюю встречу с пражскими партнерами и его поездку в банк. Нормально, что она интересуется его планами на ближайшие дни. Все близкие люди так и делают. Но почему же все это раздражает до зубовного скрежета? И если это раздражает его сейчас, то как он вообще будет жить с Кирой вместе?

Положение спас звонок в дверь – ресторан решил побить собственные рекорды и пиццу доставили на удивление быстро. Кира слышала, как он говорит с курьером, поэтому сцен ревности не последовало, напротив, невеста успокоилась, что он будет ужинать дома, а значит никуда сегодня вечером идти не планирует. Когда она, наконец, закончила разговор, Андрей с раздражением кинул телефонную трубку на кухонный стол.

– Ну как я буду с ней вместе жить, а Кузька? – спросил он у куклы. – Если меня уже сейчас эти звонки из себя выводят, что будет дальше? Когда она, как говорил Лукашин в «Иронии» будет каждый день туда-сюда перед глазами и постоянно спрашивать, где и я и как?

Домовой, конечно же, не ответил, но раздражение немного схлынуло. Андрей переложил пиццу на тарелку, налил себе сладкого чаю, подумал и полез в холодильник за молоком.

– Говорят, Кузя, домовым положено наливать молоко. Суеверие, ну да ладно. Думаю, кофейная чашка подойдет. Черная с золотым ободком – по-моему, выглядит неплохо.

Он поставил чашку с молоком перед куклой и устроился на барном стуле за кухонной стойкой. После пиццы настроение немного поднялось, но начался мандраж – начинать читать дневник было немного не по себе. Мало ли что он там вычитает…

Андрей перебрался в гостиную, сел на диван и открыл дневник. Был соблазн заглянуть сразу в конец – Ромка бы так и сделал, как пить дать – но он решил читать все по порядку, чтобы не упустить что-то важное.

Переживания о неудачах с поиском работы, интервью в Зималетто, первые рабочие дни. А потом начались странные записи. Имени Катя не писала, но содержание заставило Андрея поежиться: «Он самый лучший, он самый добрый. Я буду служить ему, я буду делать для него всё, что он захочет, даже невозможное.» Писалось это, когда Катя только начала работать у них, но писать это она могла о ком угодно. Хоть о Зорькине, хоть о Воропаеве. Лучше бы, конечно, о нем самом, но если бы это было так, она бы не боялась, что после прочтения дневника их встречи прекратятся… Он стал читать дальше, но яснее не стало. Какое гадание? Нет, понятно, что гадала явно Амура, но вот на кого? Красоток и возле него самого уйма, но если Катя пишет «звезда», то речь о ком-то из шоу-бизнеса, наверное.

Мысль эта вызвала злость, Андрей даже отложил дневник и достал из бара бутылку виски. Стакана в баре не оказалось, поэтому пришлось идти на кухню и искать стакан там. При этом он машинально глянул на чашку перед куклой и удивленно моргнул, а потом взял чашку в руки и провел по ее дну пальцем. Идеально чисто. Он что, забыл налить молоко? Достал пакет, достал чашку и убрал пакет, так и не налив молока? Скорее всего. Вот ведь, совсем уработался. Андрей налил в чашку молоко и собирался было поставить ее перед домовым, но передумал:

– Ладно, Кузя, пойдем-ка со мной. Там такая жуть у Катюши в дневнике написана, что компания мне пригодится.

Он принес куклу в гостиную, усадил на журнальный столик и поставил перед ней чашку с молоком:

– Вот так-то лучше, Кузьма Кузьмич. Сиди смирно, я сейчас вернусь.

Андрей налил себе виски и снова сел на диван, чтобы продолжить чтение. Катя писала о том, что ради какого-то мужика сделала бы все, что угодно, и ему все больше казалось, что это вряд ли написано о Зорькине. Но и очень вряд ли о нем самом. Хоть она и говорила ему, что любит, но… И кого она обманула в сентябре? Уж явно не его, Андрея. Но ее работа в Зималетто почему-то важна для этого «мистера Икс», и это наводит мысли о Сашке. Смазливых девушек вокруг СашЕньки вьется тоже не мало, но «звезда»? Не похоже как-то.

Записи от начала октября тоже ясности не внесли. Катя писала о ее переживаниях, что «мистер Икс» куда-то уезжает на две недели и что она живет исключительно мыслями об этом человеке. Час от часу не легче. Конечно, он и сам в тот период уезжал в Прагу, но и у Сашки была командировка куда-то.

Когда Андрей прочитал следующую запись, ему стало не по себе:

«Я разорила его фирму. Никогда себе этого не прощу. Нельзя было экономить на тканях. Теперь я это понимаю, но уже поздно. А он даже не винит меня. Другой бы давно сорвал на мне злость. Он благородный, умный. Я пойду на всё ради него, подпишу любые бумаги. И пусть я пострадаю от этого, главное, чтоб у него всё было хорошо.»

Он перечитал запись еще раз, потом встал и подлил себе виски. От выпитого легче не стало, как и не стало легче от понимания, что все предыдущие записи именно о нем, Андрее. Экономия на тканях и компания на грани разорения – тут речь однозначно о Зималетто и о коллекции, которую он провалил идиотским решением экономить на тканях. Но почему Катя уверена, что это ее вина? Да, идею подала она, но решение принимал именно он, пусть даже и в компании с Ромкой. Именно они разбираются в деталях этого бизнеса, и именно они решили рискнуть.

«Жданов, выходит она более чем понимала все связанные с НикаМодой риски, но все же согласилась. Из-за тебя. Чтобы твою дурью башку прикрыть любой ценой,» – произнес он мысленно. Еще несколько минут назад он думал, что вздохнет с облегчением, если выяснит, что Катя любит именно его. Выяснил, но от этого стало еще хуже. Выходит, она с самого начала была действительно влюблена в него, была готова на что угодно ради него, а он с Ромкой, как последние подонки, затеяли игру в любовь. Только ради того, чтобы держать Катю на коротком поводке. И что теперь делать?

Он потер руками лицо, подлил себе еще виски и перевел взгляд на куклу:

– Ну что, Кузя? С вопросом «кто виноват?» я вроде как разобрался. Теперь нужно решить, что делать… Хотя и так ясно, что в любом случае нужно читать дальше.

Комментарий к Глава 7. Дневник

Мне очень важен положительный фидбэк, поэтому я всегда с нетерпением жду ваших отзывов – именно они подталкивают меня к написанию того, что задумано. Для меня они гораздо важнее чем циферки “ждут продолжения”.

Огромное спасибо всем, кто исправляет опечатки в “публичной бете”!

========== Глава 8. А так ли уж ты лгал?.. ==========

С каждой страницей читать дневник было труднее и труднее, внутри все словно вымерзало, вымораживалось от прочитанных строк.

«Я буду всегда его поддерживать, даже если его план спасения компании провалится, я возьму вину на себя, лишь бы он не переживал. Я никогда не думала, что придется заниматься финансовыми махинациями, подделывать цифры в отчетах, но ради него я готова на все.»

Андрей захлопнул дневник, положил его на журнальный столик и отошел к окну. По датам получалось, что Катя написала эти строки, когда они с Ромкой еще даже не начали свою игру. Они нервничали и сомневались, а она собиралась прикрывать его до последнего. Вроде бы радоваться нужно, что Катя ему верна и ничего дурного не затевала. Можно выдохнуть и успокоиться, продолжая надеяться на ее помощь и поддержку. За Зималетто, действительно, стало спокойнее, но при этом возникло чувство гадливости. Думать о своих поступках было мерзко.

«Ну что за мужик ты такой, Жданов, – произнес он мысленно, – тебя и поддерживать должны, и защищать, и подставляться ради тебя, а ты только и можешь что врать и изворачиваться. И ради чего? Чтобы доказать всем, что ты достоин быть президентом родной компании? А достоин ли?.. За полгода ты наворотил таких дел, что и подумать страшно. И все якобы из любви к Зималетто.»

Он провел рукой по лицу, резко выдохнул сквозь зубы и вернулся к дивану. Дочитать Катины записи все равно нужно. В ее отношении к нему и к Зималетто он уверен, но…

«Как это здорово, что тебя так ценят. И не просто кто-то, а человек, ради которого ты готова на все. Но это доверие еще и большой груз, и огромная ответственность. Мне страшно представить, что будет, если все узнают о существовании “НикаМоды” и о том, что “НикаМода” поглотила Зималетто. Мне так страшно, но я не могу, не имею права подвести Андрея. Он самое главное, что у меня есть.»

Самое главное. Похоже, те фразы, которые он мельком увидел днем, все же о нем. И Катя права, что здорово, когда тебя ценят и доверяют тебе. А кто ценит его? Ромка. Катя. Кира? Возможно и ценит, но однозначно не доверяет. Одни постоянные телефонные проверки чего стоят. Не уверен. Мама? Скорее всего. Отец? Однозначно нет. Отец ценит Сашку, а не его. Верно, доверие это и груз, и ответственность. Доверие Кати он однозначно обманул, а если она узнает, правду…

Андрей с трудом сглотнул, залпом выпил содержимое своего стакана и с трудом проглотил – горло сдавило спазмом.

«Жданов, ты же сегодня видел, что именно будет, если она узнает правду, – подумал он с горечью. – Она же этого не переживет. Ты же видел, в каком она была состоянии. А что, если бы ты приехал на полчаса позже?»

Он поежился от внезапного озноба, и налил себе еще виски. Нужно успокоиться. Ничего же пока не произошло. Все обошлось. С Катей все в порядке. Она верит, что в той инструкции ни полслова правды. Все нормально. Кроме того, что он все меньше представляет себе, что же теперь со всем этим делать.

«Мне иногда кажется, я существую в его сознании где-то между компьютером и записной книжкой. Я всегда должна быть под рукой и приносить пользу. Грустно, конечно, но это так. Недавно я вообще ночевала на собственном столе. Он случайно запер меня здесь. Ему так не терпелось уехать с этой моделью, что он забыл о том, что попросил меня не выходить из каморки во время их свидания. Он просто обо мне забыл. Потому что я не женщина и помнить обо мне не обязательно.»