Текст книги "Человек в красном (СИ)"
Автор книги: ComradFelix
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Вдохнув полной грудью, я направился в сторону местной школы. Я был около неё несколько раз, но не осмеливался туда заглядывать. Недолюбливал я школы – мне не хотелось ворошить прошлое.
А, всё же, если над этим местом не висит туч и нет тумана, выглядит оно весьма привлекательно: пышная зелёная трава, жёлтые одуванчики повсюду, деревенские домики с разной живностью. Всё очень даже умиротворённо, точно бы ничего тут и не происходило.
Интересно, кто же прислал эту анонимку? Что бы тут не случилось, нужно поскорее с этим разобраться, пока ещё кто-нибудь не пострадал…
Школа не сильно выделялась из общей архитектуры – двухэтажное бревенчатое здание с широким крыльцом и небольшим спортивным двориком. На входной двери весела разного рода агитация.
Внутри ни о каком ремонте не шло и речи – старенький паркет местами был сильно тёртым, скрипучие лавочки, какие-то картины, видимо, нарисованные местными умельцами, да спящий вахтёр, достаточно почтительного возраста.
– Простите, – я разбудил мужчину. – А Ирина… Ирина…
Только сейчас я осознал, что не знаю её отчества, отчего смутился и не знал, как выпутаться из неловкого молчания.
– Где Ирка? – Переспросил вахтёр. – Так это, на второй этаж поднимитеся, а там шестой кабинет – он, это, последний.
– Спасибо, – я кивнул и застучал ботинками по паркету.
По указаниям вахтёра, я оказался на втором этаже. Смотря на таблички с номерами классов, я двинулся вдоль дверей, пока, наконец, не добрался до шестого номера.
– Итак, на прошлом уроке мы остановились на Аркадии Гайдаре… – Ирина, сидящая за учительским столом, перевела на меня взгляд. – Александр Евгеньевич!
Девушка вскочила из-за стола и встрепенулась. Школьники, сидящие перед ней, перестали перешёптываться, что делали до этого, и разом притихли, вжав головы в плечи.
– Приветствую, – я наигранно состроил мрачный вид и тяжёлыми шагами прошёлся между рядов. – Ну, и что же мы тут изучаем?
– Гражданскую, Александр Евгеньевич, – Ира, кажется, тоже слегка напугалась.
– Гражданскую, значит, – я приподнял уголок рта. – Что ж, об этом я могу рассказать много.
Я весьма экспрессивно рассказывал о таких событиях. Это же случилось и в этот раз. Широко жестикулируя руками, я повествовал учащимся о победах Красной армии, о битвах с Колчаком и интервентами. Давно мне не выдавалось случая, чтобы меня кто-то выслушал.
В кабинете висела полная тишина, даже Ира вжалась куда-то в угол и с испугом наблюдала за мной.
– Сжав пролетарский кулак на мерзком горле империализма! – Я взметнул руку вверх. – Советский союз сломает ему хребет, и приведёт нас в счастливое коммунистическое будущее!
С громким выдохом, я закончил и опустил руку. Школьники, с округлёнными глазами, смотрели на меня и не смели двинутся с места, даже когда прозвенел звонок.
– Дети, – Ира пришла в себя. – Урок окончен… домашнего задания… не будет.
Недоверчиво косясь на меня, дети начали медленно вставать из-за парт и двигаться к выходу. Мне было немного не по себе, что так напугал их, но в глубине души я был доволен.
– Вы молодец, – девушка подошла ко мне. – Я думаю, они ещё не скоро вас забудут…
– Я не переборщил? – Я отводил от неё взгляд.
– Это было крайне резко, – она улыбнулась. – Но, зато, как артистично…
– Спасибо, – Я смущался. Мне это не нравилось. – Я давно не общался с детьми.
– Сейчас придут старшеклассники, – Ира перекинула сумку через плечо. – Я у них не веду. Идёмте обедать?
***
Девушка шла едва ли не вприпрыжку; она была столь умиротворённой, что я чувствовал себя не в своей тарелке. Мне казалось, что со стороны мы смотримся смешно: угрюмый и бледный мужлан и лёгкая, радостная Ирина.
Через какое-то время Ира перестала скакать и перевела на меня странный взгляд. Ехидная улыбка на её лице, и чёлка, прикрывающая глаза. Она точно хочет что-то спросить.
– Ира?
– Мой папа тоже был таким, как вы, – она поправила волосы.
– Каким? – Я оказался слегка озадачен.
– Говорил о братстве, о рабочих, о революции, – она перевела взгляд себе под ноги. – Порой, вместо сказок, он читал мне на ночь сочинения Ленина.
– Замечательный отец у тебя был, – я грустно усмехнулся.
– Странный человек, – Ира пнула камень, лежащий на дороге. – У него сердце больное, а он всю войну прошёл… Был строгим, часто меня ругал, но я любила его.
– Я бы всё отдал, чтобы иметь таких родителей.
– Не знаю, зачем я вам всё это рассказываю, – девушка покачала головой. – Просто, в классе вы были так на него похожи…
Повисла тишина, которую разбавляло пение птиц и шум лёгкого ветра. Удивительно, но Ира и Софья Андреевна стали мне куда ближе, чем моя собственная мать. Это было и приятно, и больно одновременно.
Я заметил, как навстречу нам шёл человек с тростью в руках; он сильно горбился. Старик, в сером потрёпанном пальто и шляпе серого цвета, на глаза были надеты круглые очки в тонкой оправе; на лице он отпустил небольшую бородку. Только завидев незнакомца, Ирина тут же помахала ему рукой.
– Дядь Коль! – Крикнула она. – Добрый день!
– И вам на танк не налететь, – хрипло усмехнулся дедок. – Гуляете, смотрю, молодёжь?
– Домой идём, – кажется, Ира была в очень близких отношениях с ним. – Вы к нам тоже заглядывайте.
– Да куда уж мне, – старик махнул рукой. – Я вона, до магазина-то ели добираюсь.
– А у Александра Евгеньевича машина есть, он вас отвезти может. – Девушка перевела на меня лукавый взгляд.
Это что ещё такое? Она уже мной распоряжается! Как я мог такое допустить?! Но, несмотря на лёгкое раздражение из-за ущемлённого самомнения, мне почему-то было приятно, что Ира воспринимает меня так, просто… как друга.
– Это хорошо, – взгляд незнакомца упал на меня. – Да дел у меня много, а так я бы с радостью.
– Ну ничего, – девушка улыбнулась. – Удачи вам.
– Вам того же, – глаза старика были словно бы гипнотическими, и чем-то сильно притягивали.
Мы разошлись. Удивительно – мне казалось, я расспросил всех, кого только можно, но, видимо, работа для меня ещё будет. Я ещё пару раз оборачивался на старика, и всё-же обратился к Ире.
– Я с ним ещё не знаком, – я выпытывающе глянул на девушку. – Кто он?
– Дядь Коля? – Ирина мило улыбнулась. – Хороший знакомый нашей семьи. Они с отцом были очень близкими друзьями.
– Он редко появляется в селе, – подметил я. – Он живёт где-то далеко?
– Ближе к старой лесопилке, – она махнула рукой куда-то вправо. – Дядь Коля раньше работал на ней.
– Нужно будет побеседовать с дядей Колей, – я поправил фуражку.
– Вряд ли он что-то знает, – хмыкнула девушка. – Когда я была ребёнком, он часто бывал тут, нянчился со мной, если отца не было рядом. Но, со временем, дядь Коля стал приезжать очень редко. Болеет, наверное.
– И всё же, – я вновь обернулся. – Побеседовать с ним было бы полезно.
Наконец, мы добрались до дома; облезлый пёс в будке лениво поднял голову и нехотя гавкнул, после чего снова уткнулся носом в землю и засопел. На улице всё ещё стояла прекрасная погода: солнце во всю светило, и в форме становилось жарковато.
Уже в коридоре, запахло чем-то манящим и вкусным, отчего аппетит разыгрался не на шутку. На столе стояли две тарелки с красным борщом, пиала со сметаной и поднос со свежевыпеченным хлебом.
Софья Андреевна, откинув голову, дремала у окна. Кажется, она не услышала, как мы вошли, а верный охранник у входа не предупредил её об этом, как следует. Будить её было бы не очень прилично, потому мы тихо уселись напротив друг друга.
– Сегодня Семён должен зайти, – полушёпотом произнесла Ира.
– Да ну, – усмехнулся я. – И зачем?
– Он хотел сходить на озеро, – девушка ела очень быстро, и совершенно не следила за крошками и выплёскивающимся содержимым тарелки. – Рыбачить, кажется.
– Он у тебя рыбак? – поинтересовался я.
– Ну, не то, чтобы рыбак, – она заулыбалась и поправила волосы. – Но Семён любит посидеть с удочкой часок-другой.
– И что же на его рыбалке делаешь ты?
– Развожу костёр, ем рыбу и тушёнку, загораю и иногда могу поплавать, – она отвела взгляд в сторону. – В общем, мне не скучно.
– Удачи вам, – я потянулся за хлебом.
– А вы не хотите с нами? – девушка удивилась. – Вам тоже стоит немного отдохнуть.
– Вообще-то, у меня работа… – Я задумался. – Хотя, пока Йонес не разобрался с этими иероглифами, делать мне особо нечего.
– Да всё будет хорошо, – Ира улыбнулась. – Мы же только до вечера, а потом сразу назад!
– Ну, хорошо, – я закончил трапезу. – Развеемся немного.
Может, она и права – мне стоит немного отдохнуть. Ко всему прочему, этот Семён постоянно виляет и заговаривает мне зубы: может, получиться выбить из него побольше сведений, если он будет в более неформальной обстановке?
Через небольшой промежуток времени, в дверь раздался стук. На пороге стоял тот самый Семён – надменный взгляд, аккуратно причёсанные волосы, лёгкая белая рубашка с расстёгнутой верхней пуговицей, тёмные штаны, потёртые коричневые ботики; удочка лежит на плече, а в левой руке парень тащил небольшой металлический ящик.
– Добрый день, Александр Евгеньевич, – он слегка наклонил голову. – Ну, как продвигается ваше расследование?
– Замечательно, – равнодушно кинул я.
– Я рад, – он улыбнулся и заметил за моей спиной Иру.
– Сём! – девушка выбежала к нему, и едва ли не повалила на землю. – Ну как? Готов?!
– Я-то готов, – ухмылка не сползала с его смазливого лица ни на минуту. – А вы, Ирина? Готовы?
– Всегда готова! – девушка играючи вскинула руку в пионерском приветствии.
– Ну, так идём?
– А, Сём, – Ира замялась. – Можно Александр Евгеньевич пойдёт с нами?
– А? – Парень замешкался на секунду, смерив меня оценивающим взглядом. – Тогда нужно захватить ещё удочку.
– Было бы неплохо, – хмыкнул я.
***
Водную гладь нарушали только два поплавка, медленно дёргавшиеся из стороны в сторону. Семён облокотился на старую корягу, которая лежала позади него, и прикрыл глаза. Казалось, его волнует не столько сама рыбалка, сколько природа вокруг.
Я же расслабится не мог. Изредка я поглядывал на Иру, которая рассматривала полевые цветы и пыталась ловить мотыльков. В который раз понимаю, как далёк её мир от меня, как далеко то беззаботное счастье, которое она может испытывать…
В один прекрасный момент Семён заметил, как я смотрю в её сторону; на лице его мелькнула ухмылка.
– Нравится Ира? – спросил он, даже не посмотрев на меня.
– Что?
– Думаете, я не вижу, как вы на неё смотрите? – Ухмылка не сползала с его лица. – А вы уверены, что можете дать ей то, чего она заслуживает?
Я промолчал и снова уставился на воду, но парень и не думал останавливаться. Он вальяжно закинул ногу на ногу и продолжил:
– Ире нужен тот, кто сможет её понять, тот, кто не будет относиться к ней, как к ребёнку.
– К чему ты клонишь? – Я кинул на него взгляд из-под бровей.
– Оставьте её в покое, – он наконец открыл глаза. – Не нужно давать ей повод для иллюзий.
– Мы с ней просто… – я на мгновение запнулся. – Друзья.
– Это вы так считаете, – парень посмотрел в сторону Ирины. – Позовите её.
– Зачем?
– Позовите, давайте, – он широко заулыбался, наблюдая за тем, как девушка плела венок.
Я же отвернулся к воде и попытался уйти в себя, отвлечься от слов Семёна. Я твёрдо верил, что наши отношения с Ириной – сугубо дружеские, что те мимолётные чувства, которые у меня возникали, лишь лёгкая влюблённость в образ, не более.
– Ир! – Крикнул я и повернулся.
Девушка подняла глаза – зелёные, они словно сливались с местным пейзажем, такие глубокие и счастливые, полные каких-то призрачных надежд, каких-то мечтаний и едва ли уловимой тоски, словно бы она пыталась её скрыть…
– Видите, – Семён говорил вполголоса. – Я слишком хорошо знаю этот взгляд.
– Александр Евгеньевич, – крикнула она в ответ. – Что?
– Ничего, Ир! – Ответил за меня парень. – Ничего.
– Боишься, что я её уведу?
– Уведёте? Нет, за это я не боюсь, – Семён отрицательно покачал головой. – Я боюсь, что вы испортите ей жизнь.
– Можешь не волноваться на этот счёт, – я безэмоционально посмотрел ему прямиком в глаза. – Как только разберусь с пропажами, вы меня больше не увидите.
– О каких пропажах вы говорите?
– Разве Ирина тебе не рассказывала? – Только сейчас я вник в нелогичность его вопросов.
– Ирина? – Зрачки у парня сузились, он едва заметно побледнел. – Нет, ничего не рассказывала.
– Знаешь, что, – задумался я. – Наведаюсь-ка я к тебе на склады… Ты же там работаешь?
– А по какому вопросу? – Он побледнел ещё сильнее.
– Если тебе нечего скрывать, – я скривился в едва заметной улыбке. – То и не стоит переживать по этому поводу.
Повисла тишина; парень растерялся, взгляд стал рассеянным, лицо побледнело, и он о чём-то глубоко задумался. Типичная реакция.
– Клюёт, – спокойно сказал я ему.
– Что? – Пугливо переспросил Семён.
– Клюёт у тебя, – я указал на резко дёрнувшийся поплавок.
***
Я вновь сидел на крыльце, дымил сигаретой и вдыхал свежий вечерний воздух. Весь улов был съеден на месте, а день прошёл беззаботно, почти как в детстве. Я долго размышлял над словами Семёна. Что же я чувствую? Как я отношусь к Ире?
Мне казалось, что я давно разучился испытывать какие бы то ни было чувства, но, видимо, служба не до конца вытравила из меня человечность. За последние несколько дней я сблизился с ней, она проявила ко мне симпатию, а я не смог сохранить хладнокровность.
Как я такое допустил? Я не могу быть рядом с кем-то! Семён прав, я не смогу дать Ирине то, чего она заслуживает, не смогу быть рядом с ней! Но, имеет ли это сейчас значение? Я просто хотел быть рядом, и больше меня ничего не волновало.
Зачем думать о будущем, если ты не сможешь его изменить? Не лучше ли жить настоящим? Проведённое вместе с Ирой время стало для меня чем-то, сравнимым с источником живительной воды, – я мог хоть на время снять маску и побыть настоящим.
Я сумел бы её обеспечить, она бы ни в чём не нуждалась. Со мной Ира была бы в безопасности! Или нет? Меня раздирало от неуверенности, носило то в одну сторону, то в другую. Любой мой неверный шаг – и к нам в квартиру могут завалится мои коллеги, а первым подозреваемым будет жена опасного диссидента.
Жена? Выходит, я уже представляю нас семьёй? Как же всё это глупо и по-детски! Поддался собственным чувствам, как подросток какой-то, и пытаюсь убедить себя, что это всё всерьёз. Глупый ты, Коршаков, глупый и слабый! Никак тебе не скрыть этого, какие бы маски ты не носил…
========== Глава IV ==========
На секунду я засмотрелся в окно: капли дождя медленно сползали по стеклу, оставляя за собой длинные мокрые полосы, били по крыше, словно по барабану. Вернувшись к своей тарелке, я обнаружил пропажу пирожного.
– Эй! – Я строго посмотрел на довольную Лену.
– Что? – она вытирала рот салфеткой, лёжа на кровати.
– Где моё пирожное?!
– Откуда я знаю, – девочка развела руками. – Я его не брала.
– Кроме тебя – некому!
– Нечего было рот разевать, – она хихикнула. – Так можешь всю жизнь профукать!
Я надулся. Лена оставила меня без десерта, и это уже не впервой! Она постоянно дурачит меня: может украсть сладости, котлету утащить или компот выпить. Сейчас она лежала на моей кровати и листала журнал «Весёлые картинки».
– Это же для детей, – я улыбнулся.
– А я что? Не деть, что ли? – Лена нахмурила брови. – Смотри, какой слон!
Девочка указала на картинку – слонёнок и орава разных животных сидели на качелях. Вид у девочки был серьёзнее некуда, она указывала на картинку своим тонким пальцем и даже не улыбалась.
– Я хочу увидеть настоящего слона, – она вернулась к просмотру картинок. – Большого, с огромными ногами и длинным хоботом. Хочу, чтобы он покатал меня.
– В Африке есть слоны, – я снова уставился в окно.
– А в СССР они есть?
– В цирке, может, и есть, – пожал я плечами.
– А ты его видел когда-нибудь?
– В зоопарке, однажды.
– Правда?! – Она подскочила и встала на кровать ногами. – И какой он?!
– Сейчас покажу, – я поднялся со стула, снял с вешалки куртку и надел её рукавом на лицо, представляя, будто это хобот. Встал на колени и начал ходить кругами.
– У него были огромные ноги, которыми он громко топал, а ещё он постоянно издавал звук, словно играл на трубе.
Я протрубил, парадируя слона. На весь домик раздавался звонкий смех Лены; она утирала слёзы и, с трудом набирая воздух, продолжала смеяться. Девочка спрыгнула с кровати и залезла ко мне на спину.
– Покатай меня! – Закричала она. – Увези меня в Африку!
Было совершенно не тяжело, но девочка иногда больно ударяла ногами по бокам. Я сделал пару кругов по комнате. Я смеялся, впервые так громко и так искренне. Мне было по-настоящему весело.
Дверь в домик открылась, и на пороге появился мой сосед, тот самый рыжий парень, что устроил заварушку на футбольном поле. Он хмуро посмотрел на нас.
– Я не вовремя?
– Да нет… Мы тут… – Я скинул с себя куртку.
– Я вижу, – он шмыгнул носом. – Ну вы, это, не отвлекайтесь.
– А хочешь, – Лена подскочила к парню. – Мы и из тебя кого-нибудь сделаем?!
Лицо моего соседа скривилось от испуга, и он отошёл на шаг от девочки. С него градом струилась вода, волосы взъерошены, а вся форма вымокла до нитки.
– Нет! Не надо меня в ваши игрища впутывать, – он оттолкнул Лену.
– Ну и ладно, – она схватила мою куртку и надела её, точно также изобразив слона. – Тогда я тебя сама растопчу!
Девочка, грозно топая, направилась прямиком на ошарашенного парня. Он начал отступать и выбежал из домика, прячась за дверь.
– Коршаков! – Закричал он с улицы. – Успокаивай её давай! И идите на обед. Устроили тут зоопарк!
Лена снова зашлась смехом и повалилась на пол. Порой казалось, что эту девочку совершенно ничего не волнует, что её главной целью в жизни было найти слона, а остальное подождёт как-нибудь.
– Идём на обед?
– А ты меня до туда довезёшь? – Она посмотрела на меня снизу-вверх.
– Не, – я подошёл к вешалке и схватил зонтик. – Слон устал.
– Эх, – Лена тяжко вздохнула. – А так хотелось… Идём.
***
Утро выдалось пасмурным: серые тучи медленно обволакивали небо, низко нависли над землёй. Стояла тишина, но складывалось ощущение, что это только затишье перед бурей. Я лежал на кровати и наблюдал эту серую картину через окно в попытках собраться с мыслями.
Прошло уже три дня, но те зацепки, которые мне удалось найти, были столь незначительны, что извлечь из них пользу не представляется возможным. Всё происходящее ставит меня в тупик и сводит с ума.
Из размышлений меня вывел удар колокола, раздавшийся на улице. Я поднялся с кровати и вновь облачился в форму. В коридоре уже стояла Софья Андреевна и надевала сапоги. Она была чем-то обеспокоена, но виду не подавала.
– Софья Андреевна, что происходит? – Я был в лёгкой растерянности. – Что за переполох?
– Так, оно самое, – женщина развела руками. – Председателя хоронют, сколько же ему там висеть уже…
– Как хоронят?! – Меня ошарашила эта новость. – Кто позволил?!
– Та не знаю, – она отмахнулась. – Сегодня ночью его сняли и сейчас вот на кладбище…
Договорить она не успела – я вылетел из дома и бросился в сторону жилища председателя. Я был готов разорвать Йонеса от злости. Я копаюсь тут уже три дня, а он, вот так, просто, уничтожает улики!
Я ворвался в дом и ужаснулся ещё сильнее: все надписи были стёрты, разрушенная мебель куда-то исчезла, дом выглядел цивильно, словно в нём ничего и не происходило. Я поднялся на второй этаж и застал парня за развешиванием фотографий на стене.
– Ты что творишь?! – Закричал я что есть мочи. – Где труп?! Где улики?!
– Эй-эй, – литовец замахал руками. – Спокойнее, сержант, незачем так волноваться.
– Да я тебя! – Я было замахнулся, но сумел вовремя остановиться. – Ты, сука, понимаешь, что из-за тебя мы лишились единственной зацепки?!
– Коршаков-Коршаков, – Йонес помахал головой. – Все эти письменности я заснял, а с трупа ты уже ничего не возьмёшь, слишком уж он долго висел.
– Ты хоть что-нибудь разузнал? – Я начал остывать.
– Я же говорю: положись на меня, – он хитро улыбнулся. – Рисунки, которые мы имели счастье наблюдать – ритуальные символы, подобные используют сатанисты и некоторые язычники.
– Допустим, – я скептически скрестил руки на груди. – И что нам это даст?
– Насколько я понял, – Йонес перевёл взгляд на фото. – Убили нашу пташку за его осведомлённость, при этом окрестив его этаким предателем, иудой, на что и указывают эти ритуальные рисуночки.
– Думаешь, председатель мог что-то знать?
– Я не думаю, я уверен, – парень прошёлся по комнате и завалился на кровать. – Видимо, он давно знал об этой секте, возможно, она ему чем-то платила, но, когда начали происходить похищения, наша пташка не выдержала и решила прижать их к ногтю.
– И они его убрали?
– Естественно, – он усмехнулся. – Также, они, кажется, искали что-то, что могло бы рассекретить состав их секты.
– Ты здесь всё обыскал? – Я всё ещё смотрел на Йонеса из-под бровей.
– К сожалению, – он кивнул. – Видимо, они нашли, что искали.
– Ладно, – я потёр глаза. – В следующий раз, когда решишь что-то делать, оповещай сначала меня.
– Без вопросов, сержант, – литовец улыбнулся. – Что думаешь делать?
– Есть у меня ещё два свидетеля, – я повернулся к выходу. – Нужно опросить.
– Что ж, удачи тебе, – он закинул ногу на ногу. – Если буду нужен, ищи меня тут.
***
После весьма продолжительного блуждания, я, наконец, остановился перед домом этого загадочного «дяди Коли». Невысокая бревенчатая лачужка с прохудившейся крышей, рядом – поленница и сарай, закрытый на замок. Дом не был обнесён даже забором. Кажется, жилец не сильно беспокоится о собственной безопасности.
Я вышел из машины и постучал в дверь, которая, судя по запаху, была недавно покрашена. Через какое-то время, ко мне вышел тот самый старик. Он добродушно посмотрел на меня из-за стёкол очков.
– Доброго утречка, – он раскрыл дверь шире. – Какими судьбами в нашу гавань?
– Здравия желаю, – я достал корочку из нагрудного кармана. – Госбезопасность. Я могу задать вам пару вопросов?
– Конечно-конечно, – старик пропустил меня в дом. – Что-то серьёзное?
Половицы сильно скрипели и могли вот-вот обвалиться, небольшой деревянный стул с двумя не внушающими доверья стульями, ружьё на стене, старенькое радио на подоконнике, небольшой раскладной диван и куча белья на нём.
– Я по делу о пропажах, – прошёлся я по комнате. – Слышали о них что-нибудь?
– Смотря о каких идёт речь, – дедок развёл руками. – Я ж тут долго живу.
– Недавно при неизвестных обстоятельствах пропал трёхлетний сын гражданина Йозефа Чечика, – я повернулся к собеседнику. – Вы с ним знакомы?
– Знаком? – Старик задумался. – Я знаю их семью, но никогда с ними дел не вёл.
– Ровно через месяц пропадает дочь председателя, также при неизвестных обстоятельствах.
– С председателем-то я тоже плохо знаком, – отмахнулся он. – О нём вообще мало кто знал, он редко на людях появлялся.
– То есть, вы не в курсе об исчезновениях? – я пристально посмотрел на него, но увидел лишь добрые старческие глаза, лицо, уже тронутое морщинами, и лёгкий испуг.
– Слышал я, что был какой-то шум, – старик вздохнул. – Но кто ж мне рассказывать-то станет, я же еле хожу.
– И на этом спасибо, – я направился к выходу, хозяин дома устремился за мной.
Уже садясь в машину, я снова обратил внимание на закрытый сарай и слегка напрягся. Повременив с уходом, я подошёл к строению и словил непонимающий взгляд старика.
– А что у вас тут?
– Та, инструменты всякие, – он махнул рукой.
– Можно заглянуть? – Я покосился на мужчину.
– А зачем оно вам? – Он не спешил открывать дверь.
– Я всё же настаиваю, – рука рефлекторно легла на кобуру. – Откройте дверь.
– Как скажите, – старик пожал плечами и, сняв с пояса связку ключей, зашумел замком. – Готово.
В сарае, припёртые к стене, лежали разнообразные инструменты: два топора, колун, штыковая и совковая лопаты, две удочки, лом и странного вида нож с изогнутой рукояткой.
– А что это у вас за ножик такой интересный?
– Гордость моя, – мужчина выпятил грудь. – Именной охотничий нож!
– А на каком это языке? – я указал на надписи, нанесённые на лезвие.
– Латынь, – ответил мне старик. – Я, право, не знаю, что тут написано.
– Ну, что же, – я улыбнулся. – Большое вам спасибо, хорошего дня.
– Да и вам на мине не подорваться, – засмеялся он.
В зеркало заднего вида я видел, что мужчина ещё долго провожал меня взглядом, топтался на месте. Конечно, мне он показался совершенно безвредным, но он был одним из немногих, кто не отвергает, что похищения были, а значит, вполне вероятно, что он знает больше, чем я смог из него вытащить.
Остался последний, кого я ещё не опрашивал как следует, – Семён. Этот парень старается увильнуть от меня, ускользает из моих рук, но в этот раз я прижму его к стенке, в этот раз он не убежит от меня.
Я вернулся на улицы деревни. Иногда я встречал прохожих, одетых в строгие костюмы – они сильно выделялись на фоне колхозного пейзажа. Народ двигался в сторону кладбища, на котором, видимо, хоронили председателя.
Я же направился на продовольственные склады, где сейчас должен был работать Семён. Я был уверен в том, что этот змеёныш что-то знает. Он не может ничего об этом не знать, общаясь с Ирой. Не может!
Склады находились поодаль от всех жилых домов, на небольшом пустыре: это было здание в два этажа, с небольшой прилегающей территорией, которую приспособили для стоянки сельскохозяйственной техники.
Затормозил перед входом, из которого выходили трое мужчин и несли на плечах мешки, наполненные то ли мукой, то ли зерном, или же крупой, – доподлинно выяснить этого мне не удалось.
Я, громко стуча сапогами, зашёл в здание. Внутри оказалось намного прохладнее, чем снаружи; передо мной предстали стеллажи с разномастными мешками, бутылками, канистрами и коробками. Как я и ожидал, у одного из стеллажей стоял Семён и ещё двое человек – мужчина и женщина.
На меня обратили внимание, повисла тишина. Я заметил испуганный взгляд парня – он нервно смотрел на своих коллег.
– Добрый день, – я на ходу показывал им корочку. – Не могли бы вы оставить нас с товарищем Семёном, наедине?
– Прошу узнать, зачем? – отозвался парень. – У нас, между прочим, работа.
– У меня тоже работа, – я улыбнулся и, нахмурив брови, посмотрел на испуганных работников. – Так что, прошу оставить нас ненадолго.
Коллеги Семёна переглянулись и быстрым шагом затопали к выходу, оставив своего молодого начальника наедине со мной. Я расхаживал вдоль стеллажей, читая надписи на мешках.
– Что вам тут нужно? – Рассержено спросил Семён. – Тут вы ничего не найдёте!
– Ты давно знаешь Иру?
– Какое ваше дело? – Парень скривил лицо.
– Отвечай.
– Ещё со школы, – выдавил из себя Семён.
– Ты ей доверяешь?
– Конечно, я ей доверяю. Что за глупые вопросы?
Я развернулся и испытывающе посмотрел на него. Пользуясь тем, что был выше, я слегка навис над Семёном, что вызвало ожидаемый испуг.
– Она не могла не рассказывать тебе об исчезновении её лучшей подруги, – парень хотел было побежать, но я схватил его за руку. – Отвечай!
– Я ничего не знаю! – голос у Семёна срывался. – Что вы от меня хотите?!
– Исчезновения, – я дёрнул его на себя. – Говори!
– Нет! – Он попытался вырваться, но неудачно. – Вы же ничего не понимаете!
– Слушай сюда, – послышался гулкий удар спины о стену. – Или ты рассказываешь всё, или я тебя тут к чёртовой матери по стенке размажу!
– Вы дурак, – засмеялся он. – Идиот!
Послышался хруст его носа и жалостливое завывание; парень сморщился от боли, но продолжал замалчивать правду.
– Вы хотите ей помочь?! – Семён отводил взгляд. – Оставьте её и наше село в покое!
– А ты упрямый, – я сплюнул себе под ноги. – Я ведь могу так болтать с тобой до самой ночи.
– Из-за вас Ирина может попасть в неприятности!
– Тебе когда-нибудь вгоняли иголки под ногти? – я сильнее прижал парня к стене.
– Вы и представить себе не можете, куда сунули свой нос!
Кулак встретился с его лицом во второй раз, разбив верхнюю губу. Семён снова взвыл от боли, на сером рабочем халате появились тёмные капли.
– Выкладывай, – речь моя стала спокойной и уверенной.
– Вы как упёртый баран, – он сплюнул кровь. – Это случилось ночью, месяц назад…
Парень зашёлся в кашле; он больше не сопротивлялся, лишь безвольно болтался у меня в руках, бледный и напуганный.
– Их было двое, оба в тёмных балахонах и капюшонах, один был с пистолетом, – Семён сморщился. – Они требовали муки и горючего, очень большое количество.
– Дальше, – прорычал я.
– Я отдал им всё, что они требовали, – он усмехнулся. – А что мне было делать, если в затылок наставлен ствол? Перед уходом они приказали молчать. Сказали, что, если проболтаюсь, заберут и Иру.
– Ты узнал хоть кого-то из них? – я наконец отпустил парня.
– Нет, – Семён безвольно съехал по стене и осел на пол. – Но оружие есть только в участке, один из них явно был оттуда.
Я задумался, составляя все эти обрывки в цельную картину. Это уже второй человек, рассказывающий о людях в тёмных балахонах. Они знают о его привязанности к Ире, знают, на что нужно было давить.
– Семён! – Раздался высокий женский голосок со стороны входа. – Я принесла поесть!
Ира с широкой улыбкой вышла к нам и пересеклась со мной взглядом. Девушка не сразу осознала происходящее: радость сходила с лица постепенно, приобретая окраску ужаса.
– Семён! – Она бросилась к сидящему на полу парню. – Что случилось, Сём?!
– Всё нормально, – голос его звучал хрипло. – Уходи.
– Вы! – Ира кинула на меня яростный взгляд. – Что вы натворили?! Как вы посмели?!
Я впервые видел её такой – скулы яростно ходили в стороны, зрачки сузились, глаза налились кровью; она вся тряслась и была готова сорваться в любой момент. Я молчал, не проронил ни слова.
– Убирайтесь, – отвернулась девушка. – И не возвращайтесь к нам в дом, я видеть вас не могу!
– Ир… – Вот и всё, что я смог выговорить в тот момент.
– Вон! – Голос её начинал дрожать. – Я ошиблась, вы не похожи на моего отца. Вы не коммунист, как он… вы… вы – садист и убийца!
В голове вновь что-то щёлкнуло: ноги едва ли не подкосились, в глазах на секунду потемнело, тело пробрало холодом. Я и не заметил, как волосы девушки оказались в моей руке. Она испуганно взвизгнула и закрыла лицо ладонями.
– Не смейте! – Послышался крик Семёна.
Ещё секунда, и я бы со всей силы ударил её по лицу, но что-то меня остановило. Это был не крик Семёна. Я взглянул в зелёные глаза, наполненные слезами, на её побледневшее лицо, трясущиеся губы.
– Я не убийца, – прошептал я и сделал шаг назад, отпуская её волосы. – Я не садист! Я не убийца!
Натянув козырёк фуражки на глаза, я твёрдым шагом направился к выходу, слыша, как Ира успокаивает то ли Семёна, то ли саму себя. Я вновь едва не сорвался, я едва не ударил человека, которого люблю…
У выхода из здания стоял участковый, которого я встретил в день моего приезда. Он озадачено посмотрел на меня, но ничего не сказал, словив мой хмурый взгляд в ответ.
