Текст книги "God Jul! (СИ)"

Автор книги: Cold February

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

– Ты мой брат, – простодушно пожимает плечами Тор. – Почему нет.

Локи смеривает его долгим пронзительным взглядом, и, шумно выдохнув, сдается, когда с очередным поленом становится покончено.

– Это не такая ситуация.

Тор резко всаживает топор в пень и, нагибаясь, собирает наколотые дрова. И тут же через пару шагов сваливает их в руки брата.

– Тогда все отлично! – бодро хлопает он по плечу Локи. – Сигюн замечательная. В кои-то веки ты нашел себе хорошую женщину!

– И почему это звучит как насмешка? – подозрительно щурится Локи.

– Я просто удивлен, что тебя кто-то смог вытерпеть со всеми твоими закидонами, – невинно улыбается Тор. – Ну да ладно… Тащи добычу домой! Кстати, где «спасибо»? Все ведь за тебя сделал!

***

Сигюн не спеша спускается с лестницы, воровато оглядываясь и прислушиваясь к звукам, доносящимся из?.. вроде, это кухня. И если память не подводит, слышатся голоса всех членов семьи. Черт, Сигюн что осталась последняя?

– Утра.

Она едва не подпрыгивает от прозвучавшего за спиной голоса. И резко разворачивается, сталкиваясь нос к носу с Сиф.

– Да не нервничай ты так. Они тебя не съедят, – добродушно усмехается она.

– Просто я думала, все уже встали, а я осталась последняя, – озвучивает свои опасения значительно расслабившаяся Сигюн.

– Ну, как видишь, последняя я. Кстати, с нас, скорее всего, сервировка стола. Думаю, блинчики Фригга уже приготовила. А это единственное, помимо кофе, что мы готовим сами в Рождество. Обожаю ее за это! Когда я жила с родителями, мы с мамой с самого утра стояли у плиты, так что к вечеру хотелось только спать, а не праздновать, – кривится, ударяясь в воспоминания Сиф.

– Да уж, – хмыкает Сигюн с улыбкой. – Та еще перспектива… Кстати, – немного помедлив, вновь занимает она внимание Сиф, уже собирающейся обогнуть ее на лестнице, – спасибо, что прикрывала меня от нападок во время вчерашнего ужина.

– О, не за что. Обращайся, – заговорщицки подмигивает Сиф. – Мы с Тором знакомы со школы, так что я участи допроса избежала, но все равно знаю не понаслышке, как мужчины в этой семье бывают временами предвзяты. – И речь, догадывается Сигюн, о двух конкретных мужчинах, в число которых не входит Тор. – Тем более, что ты мне нравишься. Я думала, Локи приведет в дом какую-нибудь отвязную стерву по типу Фрейи, но… ты милая.

– Спасибо, – усмехается Сигюн. «Наверное».

– Убей, не понимаю, что ты в нем нашла.

– Ну…

– Фу, – заключает Сиф, поняв что к чему по отведенному в сторону взгляду и мечтательной улыбке.

Сигюн смущенно смеется и спешит поправить ударившуюся в фантазии собеседницу. Шепотом на всякий случай.

– Вообще-то я имела в виду его обезоруживающие харизму и очарование. Но в сексе он тоже бог.

– Не желаю об этом разговаривать, – в тон ей протягивает Сиф со смешком и, схватив за локоть, тянет в сторону кухни.

С сервировкой они справляются довольно быстро, и уже минут через десять все усаживаются за вчерашний длинный стол в гостиной. И первое блюдо, попадающееся Сигюн на глаза, те самые блинчики. Темно-коричневого насыщенного цвета, почти уходящего в черный. Можно подумать, что в тесто щедро высыпали какао. Если, конечно, не знать, настоящий рецепт.

Я – внутреннее отвращение Сигюн.

– Хочешь скажу, почему они такого цвета? – издевательски шепчет на ухо Локи, прекрасно зная, как она относится к такого рода вещам.

– Я знаю, – хмуро бурчит под нос Сигюн, экстренно размышляя, что ей делать со всей этой ситуацией.

Тупые норвежские национальные блюда. И кто придумал добавлять в тесто кровь оленя? А рядом сидящий олень еще и веселится от ее безвыходного положения.

– На самом деле они вкусные. Попробуй. От одного раза с тебя не убудет, дорогуша, – и уже более задорно добавляет: – Считай это моральной подготовкой к бараньей голове за ужином.

Сигюн кидает на него панический взгляд, и Локи не выдерживает, тихо рассмеявшись.

– Хочу ли я знать, что ты говоришь Сигюн, что у нее от твоих слов такое лицо, брат? – сочувствующе интересуется Тор, предупреждающе вскинув брови. Знакомый взгляд, так и говорит: «Прекрати уже издеваться над людьми».

– Думаю, что не хочешь, – сладко улыбается он, получив тычок локтем под ребра.

Сигюн картинно закатывает глаза и демонстративно нанизывает блин на вилку. Пусть Локи будет пусто со всеми этими шутками. Один раз в жизни она может поступиться своими принципами. А уж если это в каком-то роде будет назло ему… Впрочем, все оказывается вполне съедобно. Даже вкусно. И никакого ожидаемого металлического привкуса нет.

– Ну да, я и не сомневался, учитывая, что ты так любишь слизняков… – фыркает себе под нос Локи, вызывая у Сигюн победную улыбку.

Я – гордость Сигюн от самой себя.

– Так что у нас сегодня по плану? – задает риторический вопрос Тор, когда довольно молчаливый завтрак заканчивается, и все дружно несут грязную посуду на кухню. – Мы собирались в горы. Вы с Сигюн с нами?

– Конечно, – отвечает она за «жениха», – почему нет.

– Отлично! Сейчас как раз лыжный сезон!

Стоп. Лыжи?! Локи едва не давится воздухом. В полярную ночь?!

– У тебя, конечно, их нет, – беззаботно продолжает Тор, – но на базе есть прокат…

– Исключено! – безапелляционно жгет вердиктом Локи.

– Что? Почему? – искренне удивляется Тор, попадая под прожигающий взгляд.

– Потому что я обещал ее отцу привезти его дочь домой целой и невредимой, а не со сломанными конечностями или сотрясением мозга!

Сигюн возмущенно хмурится и протестующе складывает на груди руки.

– С чего ты взял, что я обязательно что-то себе сломаю? – больше из вредности спрашивает она.

Я – дикое восхищение Локи такой твердолобой глупостью.

Нет, серьезно?

– Сколько раз ты стояла на лыжах, любовь моя? – скептически интересуется Локи, приподняв бровь.

И тут же прикусывает язык, поймав ехидно-вопросительный взгляд братца. И всех остальных своих родственников.

Любовь моя.

Он сказал это вслух?

Я – жгучее желание Локи отмотать все назад.

Так, главное не подать виду, что что-то не так… Боги, Тор теперь от него не отстанет…

– Эм…

Ах, да. Они же еще не закончили цапаться.

– Вот об этом я и говорю, – как ни в чем не бывало хмыкает Локи. – Нет! – четко проговаривает он, глядя Тору в глаза. – И это мое последнее слово. А тебе, – переводит он взгляд на Сигюн, – не обязательно вставать на лыжи, чтобы по достоинству оценить горы. Как насчет просто прогулки?

– Ладно, – выдыхает Сигюн, прекрасно понимая, что ничего иного от него не дождется.

Прогулка, так прогулка. Хоть что-то. Да и не так уж сильно ей хотелось вставать на лыжи, в общем-то.

***

Им дают час на сборы, так что Локи и Сигюн удаляются обратно в спальню, чтобы утеплиться. И ему приходится потратить как минимум пятнадцать минут на споры, чтобы заставить своенравную фурию надеть свои секси-леггинсы под утепленные джинсы. И то только лишь после довода о том, что дольше пяти минут просто в джинсах она не продержится при температуре – 9,4° по Фаренгейту. Ох уж ему эти люди, даже не представляющие, что такое настоящий холод!..

– Мне кажется, или стало немного светлее? – интересуется Сигюн, панически отмечая для себя, что «немного» в их случае, это, реально, – «немного».

Из-за темноты бескрайние северные нежилые широты и, в частности, пролегающая по ним дорога, освещаются только фарами внедорожника, а сплошной нескончаемый лед под шипованными колесами заставляет машину скользить даже при очень низкой скорости. Еще вчера Сигюн была близка к смерти от разрыва сердца из-за такой езды, мысленно нарекая всех норвежцев-автомобилистов самоубийцами. Перчинки придают постоянные подъемы и спуски, резкие повороты на серпантинах и снежные заносы. Рай для экстремалов и любителей дрифта. Ад – для нормального адекватного человека с тягой к долгой жизни и хорошим чувством самосохранения. И никакие великолепные виды заснеженного фьорда ни черта не спасают ситуацию!

– Тебе не кажется, дорогуша, – лениво кривит губы Локи, не отрывая прищуренных сосредоточенных глаз от дороги.

Они распределились так, что Один и Фригга едут на внедорожнике с Тором и Сиф, а Локи и Сигюн на том, что взяли напрокат в центре, дабы иметь возможность вернуться пораньше, если что. Идея сугубо Фригги, как всегда думающей, в первую очередь, о комфорте других. Хотя Локи в любом случае намеревался ехать отдельно.

– И эти сумерки – это вот день?.. – с сомнением произносит Сигюн. – На фотографиях в интернете было куда светлее…

– Любой фотограф знает, что из ночи легко сделать вечер, а из вечера день, – усмехается он. – И да, «эти сумерки» – полярный день. Продержится где-то до двух часов, а к трем опять будет темно. Так что наслаждайся, пока есть возможность.

– Кошмар, – заключает она. – Как ты тут жил?

– Так же как все остальные, – хмыкает Локи. – К этому привыкаешь.

Сигюн многозначительно мычит, всматриваясь в горные массивы с белыми шапками.

– Ты понравилась моим родителям, – сам не зная зачем говорит после минутного молчания Локи.

– А мне понравились твои родители, – бегло улыбается она. – А еще Тор и Сиф. Но… ты ведь помнишь, что это все только формальность?

– Да, – согласно кивает он, а в голосе застревает какая-то внезапная горечь. – Завтра мы уедем, и все закончится.

Я – потаенное желание Локи, чтобы все это было взаправду.

– Знаешь, меня удивило, что завтрак прошел так тихо, – делится с ним своими заметками Сигюн. – Ну, то есть я имею в виду: никто не задавал никаких вопросов по поводу «нас».

– Ну… – дергано усмехается он. – Отчасти это моя заслуга.

– В каком смысле? – опасливо справляется она.

Что этот змей уже успел натворить?

– Скажем так, с утра у меня был не самый лицеприятный разговор с отцом.

– Из-за меня? – ее взволнованный голос нотками сожаления заставляет его улыбнуться.

– Нет. Из-за меня. Не бери в голову. Поверь мне, они еще отыграются на нас вечером. Так что готовься.

– О, то есть меня ждет что-то покруче вопроса: почему я не ношу помолвочного кольца? – нервно смеется Сигюн.

И как они вообще прокололись с таким моментом? Этот каверзный вопрос Фрейи застал их врасплох, так что ей экстренно пришлось придумывать сказку о том, что она не надела его в поездку специально, боясь потерять. Это, на самом деле, было вполне в стиле Сигюн, но никто же не знает об этом, кроме Локи, верно?

– Будь уверена, – обещает Локи с долей самоиронии.

Ему тоже предстоит увязнуть по горло в этом дерьме…

***

Они с Сигюн приезжают с небольшим опозданием, так что, застают Одина, Фриггу, Тора и Сиф уже на пути к горному спуску.

– Точно не хотите с нами? – решает удостовериться Тор. – Не обязательно ведь съезжать с горы, можно просто походить по лесным тропинкам.

– И напороться на отмороженного лыжника, мчащегося со всей скорости, – саркастично соглашается Локи. – Спасибо, нет.

– Отстань, Тор, – игриво пихает мужа в бок Сиф. – Не видишь, Локи морально готовится к роли отца? Поехали!

Фригга и Один только молча усмехаются, махая на прощание и наслаждаясь вытянувшимися, а в случае Сигюн еще и покрасневшим, лицами.

– Ты сказал им, что я беременна?! – едва не на ультразвуке спрашивает Сигюн, когда они остаются одни.

– Издеваешься что ли?! Конечно, нет! – рявкает Локи, пораженный, что в ее голову заползла настолько дурная мысль.

Сигюн с облегчением выдыхает, смотря на него исподлобья. И вдруг глупо начинает смеяться. Боги. Какая, действительно, до боли комичная ситуация. Кажется, сдают последние нервы… Локи закатывает глаза, тоже не удерживая широкой ухмылки. Когда они вернутся в Нью-Йорк, им обоим стоит посетить пару сеансов у психотерапевта. И записаться на горячий массаж. Определенно.

Сумрачный зимний норвежский лес напоминает Сигюн настоящую сказку. Чистое затянутое темнотой небо, полное ярких звезд, покрытые снежными одеждами деревья, хрустящий снег под ногами… То тут то там снуют лыжники и просто отдыхающие, разговаривая на непонятном ей норвежском вперемешку с английским и иногда другими языками. На каком-то спуске она, кажется, замечает даже группу азиатов. Что, впрочем неудивительно, учитывая, что Тромсё – один из популярных туристических центров Норвегии. Особенно зимой, несмотря на умопомрачительно холодную погоду. Из-за которой, кстати, Сигюн хватает ненадолго. После двухчасовой прогулки по близлежащей к горнолыжной базе лесной территории она превращается в дрожащий балласт, повиснувший у Локи на руке в попытках согреться. И его извечные подколки и самодовольное «А я говорил!» совершенно не делают ситуацию лучше. Так что они, бросаясь друг в друга шпильками, единогласно принимают решение ненадолго заглянуть в один из шале.

Ну, или таков их первоначальный план.

Локи раздраженно выдыхает, заметив целенаправленно движущуюся в их с Сигюн сторону фигуру бесящей блондинки.

– Иди закажи себе кофе, – кивает он в сторону шале с кофейней. – Кажется, там мой знакомый. Я ненадолго. Только перекинусь парой слов.

– Ладно, – пожимает плечами Сигюн, со всех ног весело припуская в теплое помещение.

Локи провожает ее взглядом до закрывшихся дверей и резко сворачивает в сторону соседнего домика, норовя скрыться за торцом. Сигюн совершенно незачем выслушивать тот поток желчи, который, очевидно, намеревается выплеснуть на него Фрейя, смело следующая за ним.

Зря. Ой как зря.

Свой лимит терпения он исчерпал еще утром.

– Не хочешь ничего объяснить?! (норв.) – яростно шипит она, вынуждая его обернуться.

– А я должен тебе что-то объяснять, дорогуша? – насмешливо вздергивает бровь он.

– Хватит паясничать, говори на норвежском! (норв.)

– Как насчет «нет»? – глумится он и огибает ее, чтобы «убраться прочь», но его предсказуемо останавливает жесткая хватка на предплечье.

Он закатывает глаза.

– Что тебе нужно, Фрейя? – с жеманной улыбкой интересуется Локи, сверкая злыми искорками в глазах.

– Что за американскую шлюшку ты привез с собой из Штатов? Что за цирк?! (норв.)

– Выбирай выражения, – угрожающе нависает он с каменным лицом, понижая голос до пугающе ледяного. – Иначе я укорочу твой язык. Эта «американская шлюшка» моя будущая жена.

– Серьезно?! (норв.) – всплескивает руками Фрейя.

Я – мольба Локи, чтобы эта надоедливая девка от него отвязалась.

– Ты продолжаешь?! Ладно! – шумно фыркает она. – Все уже поняли, что ты самодостаточный мальчик. Я скажу отцу, чтобы поговорил с Одином, и они перестали на тебя давить. Но прекрати это! Убери ее отсюда! (норв.)

Просто вопиющая тупость.

– Фрейя, скажи мне честно: за последние пару лет ты растеряла последние остатки мозга? Что в словах «невеста» и «она моя будущая жена» тебе непонятно? – вкрадчиво интересуется он.

– Я же сказала: прекрати! Всем прекрасно известно, что ты должен жениться на мне! Так что!.. (норв.)

– Я никому. Ничего. Не должен! (норв.) – рявкает Локи.

Я – всепоглощающая ненависть Локи.

– Тем более тебе и твоей семейке! Слушай внимательно своей пустой головой, повторять дважды не буду. То, что ты пару раз раздвинула передо мной ноги в старших классах, еще не значит, что между нами безграничная любовь и облака в форме сердечек! Мне плевать на тебя! Было, есть и будет! Ты просто эгоистичная избалованная дрянь, портящая мне жизнь все эти годы. Вот, единственное, что нас связывает! А теперь уясни это своим крошечным мозгом размером с грецкий орех и убирайся из моей жизни! И даже не думай снова притащиться к нам на ужин сегодня или когда-либо еще. Иначе я лично расскажу твоему папочке, какой «хорошей» девочкой ты была на моем выпускном. О, и поверь мне, даже с этой грандиозной новостью ничего не изменится! (норв.)

Локи круто разворачивается, оставляя блондинистую дуру топиться в слезах и жгучих проклятиях в его адрес. Он просто пышет яростью, безжалостно стаптывая снег в одно хрустящее месиво. Нестерпимо хочется успокоить нервы. Ему нужно срочно успокоить нервы. Нужно…

Он заворачивает за угол домика и резко тормозит, натыкаясь на подпрыгнувшую Сигюн, сжимающую в руках дымящийся стаканчик кофе.

– О, вот ты где… Я тебя…

Слишком нервно. Садись, «F».

Локи грубо хватает ее за предплечье, смерив суровым взглядом, и бесцеремонно тащит за собой, не проронив ни слова. Ее молчание и отсутствие всякого протеста говорят сами за себя. Он едва не скрипит зубами.

Ну! Почему! Всегда! Все! Так! Вовремя!

Он останавливается только, когда они огибают противоположное шале с кофейней, скрываясь от лишних глаз. Сзади – две стены, образующие вогнутый угол. Спереди – лес. Прекрасно. Он опускается на корточки, съезжая спиной по стене и одновременно шаря в карманах. Мельком бросает взгляд на потирающую руку Сигюн и наспех выдергивает сигарету из пачки. Фильтр в зубы, щелчок зажигалки. Еще один. И еще. И…

– Дьявол! – смачно выругивается Локи, отшвыривая все от себя.

Нет смысла пытаться выжечь искру. Механизм, кажется, сдох от холода.

Сигюн тяжело вздыхает, стараясь не закатить глаза. Опять ведет себя, как будто его бешеный пес укусил. А ведь в какой-то давнишней ссоре она уже предлагала ему к врачу записаться… Тогда, правда, это было намеренным мероприятием, чтобы больше позлить, сейчас же, возможно, стоит об этом уже серьезно задуматься.

Она не спеша приседает под впившимся под кожу взглядом и аккуратно ставит еле уцелевший стаканчик с кофе у ног. Повезло, что половина уже была отпита, иначе бы торжественно украшала одежду грязными пятнами. Не обращая на взметнувшуюся вверх бровь, Сигюн, поднявшись, задирает полы длинного пуховика и вытаскивает из узкого кармашка джинсов спичечный коробок, тут же его протягивая.

В зеленых глазах застывает неприкрытый вопрос.

– Фригга дала мне утром, чтобы я могла разжечь камин в нашей спальне, – объясняет она и быстро поправляет: – Твоей спальне.

– Нашей спальне, – хмыкает Локи, принимая короб.

Теперь доставать новую сигарету…

– Как много ты слышала? – интересуется он, чиркая спичкой и делая долгожданную затяжку спустя пару секунд.

– Вообще-то ничего… – скованно отвечает Сигюн, понимая, что невольно сама себя же подставила, застав их с Фрейей баталию. И прежде чем суженные глаза и нахмуренные брови перерастут в нечто большее, добавляет: – Точнее, ничего не поняла из твоей инквизиторской тирады. И что-то мне подсказывает, что я не хочу знать ее перевод.

Локи усмехается, выдыхая дым из легких. Ее вид красноречиво твердит об обратном. Она еще как хотела бы знать.

– У меня в мыслях не было подслушивать, честно, – прячет она взгляд, вновь наклоняясь, только уже забрать стакан.

– Верю, – без тени сомнения отвечает Локи, но Сигюн, посчитав что этого мало, продолжает оправдываться:

– Просто искала тебя и, услышав твой голос, пошла на него.

– Я же сказал…

Локи затихает на полуслове, поймав глазами картинку прикоснувшихся к золотой «Zippo» маленьких пальчиков в белых пушистых перчатках. Воздух в легких заканчивается. И виной отнюдь не пресловутые сигареты. Острый взгляд резко бросается к полускрытому рыжими кудряшками лицу. К невесомой нежной улыбке.

Дьявол.

– Ты все еще хранишь ее?..

Дьявол!

– Не видел смысла выбрасывать рабочую вещь. Теперь, конечно, она бесполезна.

«“Не видел смысла выбрасывать”, – мысленно усмехается Сигюн. – Боги, Локи Одинсон, и вот кому ты врешь?!»

– Это?.. – он удивленно приподнимает бровь, осторожно поддевая из бархатной коробки уголок золотого прямоугольника.

– Подарок, – смущенно улыбается Сигюн, пожимая плечами. – Отец сказал, что пристрастил тебя к сигарам. Я подумала, что раз так, тебе не помешает солидная зажигалка. Ну, знаешь… статус, соответствие и все такое…

– Спасибо, – неожиданно кривит искреннюю улыбку Локи. – Я буду беречь ее.

– Тогда я могу ее выкинуть? – как бы между прочим спрашивает Сигюн, поднявшись на ноги. – Раз уж она бесполезна?

Локи колеблется пару секунд. Лицо полностью непроницаемо, как всегда, но сменяющиеся с оглушительной скоростью эмоции в глазах выдают. Страх. Паника. Злость. Обида. Он, шумно выдохнув, демонстративно протягивает руку, как бы подтверждая весомость своего намерения, и требует:

– Отдай.

Я – торжество Сигюн.

Она с растянувшейся добродушной улыбкой вкладывает в его ладонь «Zippo». Что и требовалось доказать. Он дорожит ее подарком. И никому из них не нужно озвучивать эту очевидность. Спешка, с которой Локи старается поскорее спрятать возвращенную вещицу в карман, говорит сама за себя.

– Знаешь… – неожиданно начинает Сигюн и вздрагивает от слишком прямого и поглощающего взгляда зеленых глаз. Пробирает до дрожи, так что уверенность в релевантности следующих слов слегка угасает. Но отчего-то именно этот же взгляд заставляет ее продолжить: – мне приятно, что ты сохранил ее.

– Чего не скажешь о тебе, – иронично склоняет голову он, бегло дернув уголок губ вверх.

– Давай просто вспомним, какие ты дарил мне подарки, и закроем эту тему.

Локи коротко посмеивается, прежде чем глубоко затянуться, выдохнуть плотный клуб дыма и серьезно задаться вопросом:

– Так и не спросишь меня о Фрейе?

– А ты хочешь рассказать?

Он задумчиво хмыкает, постукивая пальцем по сигарете и стряхивая пепел.

– Для норвежцев вполне естественным и логичным считается отучиться за границей, немного попутешествовать, пожить в таких мегаполисах, как Сидней или Нью-Йорк, вернуться в свою деревню, найти работу, жениться на соседке, с которой учился в школе, и весь остаток своей жизни провести в населенном пункте, состоящем из нескольких десятков домов в горах. Мой брат выбрал этот путь, я – нет.

– И твоя «соседка» – это Фрейя? – догадывается Сигюн, пряча кислое выражение лица за кромкой стаканчика с кофе.

Горло обдает уже остывшим напитком. Гадость.

Я – ревность Сигюн.

– Наши отцы давно знают друг друга, – продолжает он. – Их бизнесы взаимосвязаны. Не было ничего удивительного, что мы, их дети, часто пересекались. Один – владелец недвижимости в городе, а Ньёрд – рыболовного завода. Торговля рыбой в этих краях процветает, но торговых мест не хватает, а аренда, которую дает фирма отца, для Ньёрда цитирую:«непомерно высокая», – глумливо кривится Локи. – Хотя лично я ничего высокого в ней не вижу. Хочешь лучшее место – плати больше. Это обычная торговая политика… Не важно, – усмехается он, понимая, что заговаривается. – У нас в семье два сына, у него сын и дочь. Ньёрду всегда импонировала идея объединить наши семьи посредством брака одного из нас с Фрейей. Точнее, конкретно со мной. С Тором-то не вышло из-за Сиф, а я как раз Фрейе нравлюсь.

– А она тебе, судя по тому, что ты аж мной прикрыться решил… – начинает понимать истинную причину своего пребывания здесь Сигюн.

Я – всепоглощающая женская обида.

Я – всепоглощающий мужской страх.

– Ты здесь не при чем! – спешно оправдывается Локи, уловив ее тяжелое настроение. – Я попросил тебя, о чем попросил, только ради своих родителей. Не из-за нее!

– Но в итоге-то из-за нее, – пожимает плечами она, ловя его противоречивый взгляд. – Не желай она с тобой брака, ее родители бы не давили на твоих, а твои на тебя.

Локи скалится со смешком.

– Поверь мне, любовь моя, это не так работает. Один никогда не позволит кому-либо помыкать собой, тем более Ньёрду. А Фригга слишком идеальная мать. Она всегда будет отстаивать наши с Тором интересы, даже если они порой не совпадают с ее собственными. Тем более уж она никогда не позволит такой женщине, как Фрейя, войти в нашу семью.

– Тогда… – Сигюн хмурится, перебирая губами и пытаясь прочитать ответ на его уставленном прямо на нее лице. – Прости, я не понимаю…

– Мне тридцать, – с выдохом объявляет Локи, ожидаемо встречаясь с недоумением. – Для США – еще тридцать. Но в Норвегии это уже. Здесь в моем возрасте все уже состоят в долгосрочных отношениях с перспективой брака, либо вообще женаты. Я говорил: мои родители старых устоев. И то, что у меня до сих пор никого нет, их напрягает. Они используют Фрейю, все эти «семейные» встречи только в качестве рычагов давления. Как бы говоря: «Посмотри, что тебя ждет, если ты сам вскоре не сделаешь выбор». А я не хочу делать этот выбор! Не сейчас.

– Так почему бы спокойно не сесть и не поговорить об этом? – непонимающе вскидывает брови она.

Я – насмешка Локи.

– Ты думаешь, я не…

– Нет, Локи, – жестко перебивает его Сигюн, начиная топтаться на месте от холода. – Я имею в виду нормально поговорить. А не твои неконтролируемые вспышки агрессии родом из незакрывшегося пубертата. О, и не смотри так на меня! Ты прекрасно знаешь, что я права!

– Ну конечно, – ехидно ухмыляется он. – Женщина, которая всегда права.

– Это всегда были именно твои слова, – невольно улыбается она.

Локи фыркает, поднимаясь с места.

– В любом случае, для этого уже поздно. Мы отыграем нашу партию до конца, ясно?

– Как скажешь, – Сигюн нерадостно пожимает плечами.

Все эти обманы и игры не по ее части. Особенно, когда людям в итоге будет больно.

– Обожаю, когда мы приходим к общему решению, любовь моя, – скалится Локи, подходя вплотную.

– Ты хотел сказать, когда я беспрекословно во всем с тобой соглашаюсь? – со смешком изгибает брови она, заглядывая в зеленые глаза, полные зачинающейся игры.

– Именно.

Он бесцеремонно отбирает у нее стаканчик с кофе и просовывает недокуренную сигарету в отверстие для питья. Сигюн хмуро интересуется:

– Ну и что ты сделал?

– В Норвегии не мусорят, дорогуша, – как ребенку объясняет Локи, приобнимая Сигюн со спины и подталкивая по направлению к тропинке, по которой они пришли. – А у горячих напитков при минусовой температуре есть срок службы равный пяти-семи минутам. И что-то мне подсказывает, они прошли.

– Мог бы спокойно докурить и выкинуть бычок в мусорку у шале.

У всех на виду, и, возможно, на виду у его родителей…

– Еще одно маленькое правило… – нарочито сладко тянет он. – Ни слова о том, что я курил и курю. Никто из моей семьи не одобряет эту мою вредную привычку. Особенно Фригга.

О. Так вот почему он предпочел остановиться покурить на полпути к особняку в их первый день, а потом еще болтался на улице минут пятнадцать, чтобы весь дым выветрился. А она-то было решила, что это он так о ее комфорте заботится…

– Ясно… Думаю, говорить о том, что именно мой отец тебя к ней пристрастил, тоже не стоит, – усмехается Сигюн, стреляя в него глазами.

Локи коротко посмеивается, кидая на нее ответный озорной взгляд.

– Обожаю, когда мы приходим к общему решению!

В итоге они уезжают «непростительно рано», как сказал бы Тор, если бы об этом узнал. На часах чуть больше двух, самый разгар рабочего дня, но организм людей, привыкших к нормальному светодню, не принимает такого расклада и понемногу начинает сбоить, требуя сна. Чем они, собственно, и занимаются до самого возвращения остальных членов семьи.

***

Сигюн самозабвенно падает в руки Локи, едва с сервировкой стола и расстановкой блюд оказывается покончено. Время 17:36, и это безбожное опоздание на целых шесть минут к негласно установленному Фриггой времени, потому что они дурачились вчетвером с Тором и Сиф, «как дети малые» – цитируя довольное ворчание Одина.

– Что это? – притворно удивляется Локи, стискивая ее в объятиях на диване в секторе гостиной возле большой елки, увешанной серебряными шарами. – Неужели очередная попытка меня соблазнить?

– Мечтай! – насмешливо фыркает она, уворачиваясь от его губ, прижимающихся к ее уху и вызывающих сладкую немоту в теле помимо и так опасной близости, которую Сигюн им позволила. Зря.

Она выворачивается из его рук, садясь рядом на почтительное расстояние под разочарованный вздох. Идиот. И дернуло же его… как обычно.

Я – желание Локи еще раз почувствовать сладкий запах ее тела.

– Ну? Теперь-то все готово? – с надеждой справляется Тор с другого дивана у придирчиво оглядывающей рождественский стол Сиф.

– Что она считает? – тихо спрашивает у Локи Сигюн, наблюдая за ходящим в характерном жесте пальцем.

– Печенье. По традиции на столе его должно быть…

– Семь, – кивает сама себе Сиф и отправляется на кухню за Фриггой и Одином.

– Семь? – удивленно приподнимает брови Сигюн.

– Семь сортов, – с усмешкой подтверждает Локи, поднимаясь с места и предлагая ей руку.

Рождественское застолье проходит шумно и по-семейному. Одно непривычное Сигюн блюдо сменяется другим, в конце концов доходя до ненавистной, но честно обещанной Локи бараньей головы, поданной с пюре из брюквы и картошки. Один и Фригга рассказывают смешные истории из своей жизни, медленно переключаясь на Тора и Сиф. Чтобы так же «незаметно» переключиться на Локи и Сигюн. Ну кончено…

– Кстати, я не стала спрашивать вчера, так как мы были не совсем в приватной обстановке, но раз уж теперь мы только в кругу семьи… Сигюн, не расскажешь нам, как мой сын сделал тебе предложение? Сам-то он ни за что не признается, – глядя на закатывающего глаза Локи, улыбается Фригга.

– Ничего сверхъестественного, как тебе представляется, мама. Ресторан. Вопрос. Кольцо. Я поклонник классики, – лучезарно скалится он, приподнимая бокал с вином и делая глоток.

– И что, никаких твоих фирменных шуточек? – как-то даже расстроенно интересуется Тор, видимо ожидая услышать яркую красочную историю.

– Ну, думаю, одна шуточка все же была, – хитро прищуривает глаза Сигюн, натыкаясь на удивленно изогнутую бровь Локи. – Только он, скорее, сам над собой пошутил, потому что пригласил меня в ресторан, где подают морепродукты. А, в отличие от меня, он их терпеть не может.

Локи хмыкает со смешком, понимая, что она принимается описывать именно их последнюю встречу.

– Так это не удивительно, – хохочет Тор. – У него же на морепродукты жуткая аллергия!

– Серьезно? – поворачивается к его невозмутимому лицу Сигюн. – Так вот в чем дело?

– Напомни мне придушить тебя ночью подушкой, любимый братец, – как ни в чем не бывало просит Локи, мысленно расчленяя его за то, что выставил на показ один из его изъянов.

– Обязательно. Только бери не из перьев, а из синтепона, пожалуйста. Ненавижу колючие, – картинно кривится он, заражая всех смехом.

– И когда думаете справлять свадьбу? – справляется Один, заставляя Локи невольно поперхнуться.

Черт. Он ожидал этого вопроса, но тот прозвучал чересчур внезапно. И что ж им всегда надо все и сразу?!

– Ну… – начинает Сигюн, взглядом ища поддержки у соучастника преступления.

– Вообще-то мы об этом еще не думали. Это просто помолвка. Может через год или два.

– Год или два? – изумленно повторяет Фригга.

– Для США это нормальная практика, мама, – как можно более непринужденно пожимает плечами Локи, и Сигюн согласно кивает. – Не все несутся сломя голову под венец.

– И твой отец это одобряет? – обращается к Сигюн Один.

– Да. Учитывая его неудачный опыт, он считает проверку временем хорошим шагом для будущего брака.

И это сущая правда. Эн Дви Гаст ни за что бы не дал свое согласие на брак тут же после помолвки. Даже с учетом того, что грезил сбагрить любимую дочь в чьи-нибудь заботливые руки.