Текст книги "Мой враг - мое сердце (СИ)"

Автор книги: Cold Clarice

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– И?

– И попросила за все прощения. Сказала, что очень ее люблю.

– Как она там? – Данила немного успокоился после ужина, но все равно смутное недовольство тем, что Кристина, как несмышленый котенок, не понимает своей вины, пока ее не ткнут носом в проблему, все еще оставляло свой след.

– Сказала, что тетя Зина мастерски за ней ухаживает, и попросила тебя не волноваться за нее. С ней все хорошо.

– Это радует. Я думаю, она была счастлива услышать твой голос, – неподдельно зевнув, проговорил Данила. Спать хотелось все больше.

– Думаю, да. Прости меня. Я действительно никудышная дочь и сестра, – на личике, уставшем от косметики за день, даже мелькнула легкая тень сожаления и раскаяния.

– Это точно,–  поддел Хвостов и тут же добавил: – Но в семье не без урода.

– Придурок! – чуть улыбнувшись, фыркнула Кристина и поднялась с кровати, с намерением покинуть кулуары брата.

– Стерва!–  весело донеслось в ответ. Обоим в тот момент искренне казалось, что атмосфера чуть разрядилась и отношения между Кристиной и Данилой, если попытаться, могут перестать быть напряженными.

– Кстати, забыла предупредить, – будто невзначай обернулась девушка, уже приоткрывая входную дверь.  – Не думай, что Марк хороший.

– Что прости?

– Он гнилой, как и все в этих кругах. Нобилитет, чтоб его!

– Он же твой муж. Не слишком ли ты строга с ним? – Хвостов искренне удивился словам сестры.

– Именно из-за того, что он мой муж, я и говорю так. Я его уже достаточно хорошо узнала.

– Спокойной ночи, Кристина.

– Да-да, спокойной ночи, – донеслось из-за закрытой двери.

К сожалению или к счастью, Данила не видел как в тот момент, довольная собой, ухмылялась Кристина, едва державшаяся, чтобы не начать потирать руки. Она действительно отъявленная стерва, но любовь к деньгам еще никто не отменял…

========== глава 8 ==========

   В начале новой, обещающей быть такой же вялотекущей, как и предыдущая, недели, Кристина загорелась идеей устроить грандиозную вечеринку в честь своего дня рождения. Конечно, главным украшением вечера обещала стать не столько сама именинница, сколько ее младший брат, не испытавший особого восторга по поводу планов сестренки. А Марку вообще было плевать, кто и чем будет заниматься в его доме. Ему не хотелось видеть сытые довольные рожи компаньонов и так называемых друзей со своими любовницами, а некоторых эстетов и с любовниками, улыбающихся тебе в лицо, но окунающих в грязь за спиной. Он и сам не брезговал лицемерием. Так к чему лишний раз видеть себе подобных, тыкающих тебя в собственное гнилое нутро одним своим видом?

  У него были планы получше. Он хотел зажать Данилу в каком-нибудь темном углу и высосать все силы из субтильного паренька со скверным характером одним яростным поцелуем. Глядя на Хвостова, Марк чудесным образом забывал все принципы «только по согласию» и «без принуждения», и желал наброситься и обладать. Сказывалось не воздержание, а личность самого объекта. Этот мальчик обещал стать изюминкой в его коллекции любовных побед, благодаря своему многогранному характеру, сочетающему и серьезность, и мягкость, а также миловидной внешности, далекой от привычных для Марка стандартов. Оставалось только выжидать подходящий момент.

– Господи, я что, собираюсь на встречу с папой римским?! – недовольно ворчал Данила, пока продавец в самом престижном из лондонских бутиков мужской одежды пытался поправить на нем брюки. Кристина только обреченно вздыхала и спрашивала:

– Is there anything else in your boutique? Something more masculine? Maybe you have classic costume in pale grey color?-* Есть ли что-нибудь еще в вашем бутике? Что-то более мужественное? Может у вас найдется классический костюм светло-серого цвета?-* – и продавец был вынужден штудировать полированные полки и шкафчики из светлого дерева с робкой надеждой найти то, что угодно покупателю.

– Я же похож на пингвина!!! – проорал Хвостов, пугая и без того замученного продавца. Когда Кристи сагитировала своего муженька и братца покинуть мрачные стены имения, проехаться по городу и устроить самый грандиозный шоппинг столетия, мужчины долго отпирались, словно сговорившись. Но под напором аргументов хитроумной бестии крепость под названием «мужская солидарность» быстро пала.–  Черт, я это не надену! И посмотри на цену!!!

– Милый, цена это последнее, о чем я думаю, если ты забыл,–  удовлетворенно хмыкнула Кристина, разглядывая братца и пытаясь найти изъян в его костюме.

– Я это не одену!

– Этот цвет вызывает рвотные позывы!

– Господи, ну почему я не могу вообще не спускаться в этот вечер в зал???

– Чем плохи рубашка и джинсы!??

– Я на педика похож!

  Так продолжалось около часа. Миссис Робертсон медленно закипала от гнева, а Данила только довольно ухмылялся и продолжал играть возмущение. Это было отнюдь не прихотью или капризом избалованного мальчика. Просто потихонечку разглядывая расценки, Хвостов чувствовал, как от количества цифр в каждой цене с ужасом подгибаются колени. Он не привык видеть такого количества дорогих вещей, и уж тем более не хотел быть сестре и Марку чем-то обязанным. Поэтому изгалялся над сотрудниками бутика в надежде, что принесут что-нибудь простенькое, неброское, недорогое. Хотя надежда на это угасала прямо на глазах.

 – Все! Я сдаюсь! – проорала, наконец, Кристина и подскочила из мягкого кресла, обитого нежнейшим бархатом кремового цвета. – Выбирай сам, упрямый осел! Надеюсь, Марк вправит тебе мозги, а я пойду в кафе посижу. Успокою нервы чашечкой кофе.

– Дэни, сомневаюсь, что в этом салоне найдется что-нибудь простенькое, – вдруг заговорил, покинувший примерочную Марк. Одного взгляда на него хватило, чтобы сердце бухнуло куда-то в пятки, а затем стремительно оказалось где-то в районе горла. Данила стоял, боясь шелохнуться, у большого продолговатого зеркала в посеребренном витиеватом багете. На нем был легкий костюм светло-серого цвета, поражающего своей нежностью, несмотря на оттенок. Но он в сравнение не шел с черным костюмом Марка и кроваво-красного цвета рубашкой, расстегнутой на несколько верхних пуговиц. Он удивительно ему шел. В совокупности с грациозной, чуть ленивой походкой, едва заметным прищуром сверкающих синих глаз, и чуть дрогнувшем в попытке воспроизвести ухмылку уголке губ, создавалось удивительно гармоничное и завораживающее впечатление. Казалось, вполне логично начать пускать слюни. Но Данила неотрывно смотрел на приближающегося к нему Марка и отчаянно пытался не краснеть.

«Черт, почему такая реакция на мужчину??!»

– У тебя воротник топорщится, – произнес Марк, аккуратно исправив огреху, как бы невзначай слегка дотронувшись пальцами до оголенного участка шеи. Робертсона очень порадовала реакция парня, напрягшегося и вздрогнувшего от этого прикосновения. «Он будет моим. Сам не понимает, что уже хочет этого…»

– Знаешь, тебе идет этот цвет, – сказал Марк, встав почти вплотную к изнывающему от смущения Даниле, рассматривая их отражения в глади начищенного до блеска зеркала, добавив еле слышно на ухо: – Это подарок тебе в честь приезда. Прими его, пожалуйста.

    Данила ощущал кожей горячее дыхание, чуть щекотавшее ухо, и слабый аромат такого терпкого, но дурманящего парфюма. И был на грани понимания, что в нем вот-вот проснутся совсем непрошенные и нежелательные чувства.

– Х-хорошо. Спа-спасибо, – еле выдавил Данька, после чего, Марк, как ни в чем не бывало, спрыгнул со стойки у зеркала и пропел дружелюбным голоском: – Вооот и чуудненько! Пойдем искать твою сестру!

  Ричард ожидал хозяев с непробиваемым безэмоциональным видом, но не мог не расплываться в улыбке, когда видел недавно прибывшего гостя. Парнишка пришелся по вкусу проницательному мудрому старику и создал впечатление порядочного доброго человека. Это и восхищало, и огорчало одновременно. Водитель знал, как запущены нормы морали и нравственности в этом семействе. Начиная от покойного бабника Арнольда, и заканчивая Марком. Последнего Ричард нянчил с детства и, видимо, пропустил момент, когда хозяин испортился и пошел по наклонной.  Марк был блестящим и цепким бизнесменом, но никудышным человеком, запрятавшим свои убеждения и чувства в самые темные уголки души за ненадобностью.

  Поэтому, чем больше старик наблюдал за Данилой, тем больше пропитывался к нему сожалением. Он был  свято уверен – мальчику здесь не место.

  – Завтра будет ужасно шумно, – предупредил Робертсон, неожиданно материализовавшийся перед читающим книгу Данилой. – Тебе придется нелегко.

– Конечно, меня будут рассматривать и оценивать, как вещь на аукционе, – хмыкнул парень, стараясь незаметно отодвинуться подальше от бесцеремонно присевшего к нему на скамью Марка. Тот, конечно, заметил эти телодвижения.

– Не без этого. Но ты волен уйти к себе в любое время.

– Неужели?

– Господи, когда ты сможешь говорить со мной без этих ядовитых ноток? – обиженно просопел Марк, мало напоминая в этот момент делового тридцатидвухлетнего мужчину.

– Когда ты это заслужишь.

– Я стараюсь быть дружелюбным, – заметил Робертсон, чуть склоняясь к вмиг вспыхнувшему лицу юноши.

«Слишком сильно стараешься!» – пронеслось у Хвостова в голове.

– Я заметил.

– Неужели?

– Давай сменим тему.

– Хорошо. Предлагай.

– Лучше расскажи мне про свой бизнес, – спросил Данила, искренне надеясь получить интересный рассказ. – Чем ты занимаешься?

– Строю и продаю суда.

– О! И это интересно?

– Что?

– Ну, ты любишь то, чем занимаешься?

 Марк впервые в жизни впал в священный ступор. Потому что его впервые в жизни спросили об этом. Пустяковый вопрос, заставивший бизнесмена серьезно задуматься.

– Знаешь, я не думал об этом никогда. Я просто руковожу, просто владею. Деньги, льющиеся мне в карман, приносят удовольствие. А сама работа – это просто просиживание задницы в кабинете и руководство на расстоянии десятками тысяч людей.

– У…Наверное, ты дохнешь со скуки, – серьезно предположил Данила, облокотившись на спинку скамьи и подперев голову ладонью, и внимательно слушал. Может, именно сейчас Марк хоть чуть-чуть откроется и перестанет быть циничным черствым хмырем.

– Что? Дэни, мне никогда не бывает скучно, – опять вернулась усмешка и излишняя самоуверенность. – Я изучаю людей.

– Как подопытных кроликов?

– Почти. Я как кукловод – никому не виден, но постепенно создаю грандиозные представления.

– То есть предпочитаешь издеваться над людьми? Используешь их? – Хвостов опять начинал распаляться и нахмурился. Глупо было бы ожидать чего-то человечного от Марка Робертсона.

– Дэни, ты опять злишься. Ай-яй-яй! Давай не будем ругаться.

– Давай. Только для этого мне, пожалуй, лучше уйти. Счастливо, – и парень быстрым и неуверенным шагом направился прочь от синеглазого противного субъекта.

«Хм, и как мне к нему подступиться? Не изображать же невинного агнца? Малыш не поверит» – разочарованно думал Марк, с удовольствием отмечая, что завтра наверняка пойдет дождь.

========== глава 9 ==========

        Нескончаемые потоки разговоров на чужом языке терзали уши Данилы, и без того скованно чувствующего себя под пристальными взглядами незнакомых людей. Ему надоело постоянно повторять, словно диковинному попугаю: «Yes, I am from Russia. I am a student. No, I’m on my break now. Yes, I find England amazing country»-* Да, я из России. Я студент. Нет, я сейчас на каникулах. Да, я нахожу, что Англия – удивительная страна.* и много чего еще. Вечеринка была в самом разгаре, а уже хотелось поскорее убраться куда-нибудь подальше от расфуфыренных дам, впивающихся или голодным, или завистливым взглядом в твое тело, жалких позеров в дорогих костюмах, смотрящих на тебя с легкой снисходительностью и презрением, а также Кристины, в любой момент готовой натянуть на лицо улыбку.

   Хвостова представили всем. Громогласно. От количества глаз устремленных на его скромную персону, становилось не по себе. Но кого это волновало? Единственным, кому было плевать на всех и вся, был Марк. После нескольких часов хаотичного брожения  между гостями, по совместительству, являющимися деловыми партнерами, он незаметно исчез из поля зрения возмущенной Кристины.

 – So, you’re Missis Robertson’s mysterious brother? -*Значит, вы и есть загадочный брат миссис Робертсон?* – к Даниле подошел импозантный мужчина с бокалом шампанского в руке, на тонком запястье которой красовались золотые часы, инкрустированные какими-то драгоценными камнями.

«Пф, ну и что это за цацка!?» – Хвостов скользнул взглядом по часам и посмотрел на незнакомца. – «Еще один богатенький, циничный хмырь!»

  Карие глаза мужчины сверкали задором, а улыбка на тонких, чуть сжатых губах была искренней и мягкой. Рыжие волосы, модельно подстриженные, находились в «творческом беспорядке». Он не был так хищно красив, как Марк, но производил приятное впечатление человека, далекого от позерства или самодурства. Вопреки первому мнению, Данила инстинктивно проникся доверием к этому мужчине, поэтому не поспешил сворачивать с ним общение.

– Yes, that’s me. But please, do not try to ask me those stupid questions about my age, education and other stuff. I am sick of it -*Да, это я. Но, пожалуйста, даже не пытайтесь спрашивать меня про мой возраст, образование и прочую ерунду. Меня уже тошнит от этого.*, – Данила опешил, когда мужчина засмеялся и протянул ему руку.

– I promise, I won’t. My name is Edward. Edward Jones-*Обещаю, что не буду. Меня зовут Эдвард. Эдвард Джонс.*, – фамилия показалась парню смутно знакомой. – Nice to meet you, Daniel. You too feel a little bit bored, don’t you? -*Рад познакомиться с вами, Дэниэл. Вам тоже здесь скучновато, не так ли?*

– Of course I do. No offence, but this isn’t a place where I want to be right know. It is too noisy, too unusual. I believe most of this people are just pompous, ignorant upstarts, who have no interest in anyone except themselves.– *Разумеется. Без обид, но это не то место, в котором я сейчас хотел бы находиться. Слишком шумно. Слишком необычно. Свято уверен, что большинство людей здесь просто вычурные невежественные выскочки, но не интересуются никем, кроме самих себя.* – не переборщи Данила с шампанским, он просто не позволил бы себе выдавать подобные фразы одному из гостей Марка. Но язык против воли развязался, к тому же было удивительно безопасно находиться рядом с Эдвардом.

Хвостов опешил, когда Джонс, задумавшись ненадолго, улыбнулся и ответил:

– I suppose you are right. But it’s their choice. Their wish. They do not need moral scruples and sleepless nights, trying to make the world better. They just enjoy their existence as much as they can. Is there anything else they can do better than that? -*Полагаю, вы правы. Но это их выбор. Их желание. Им не нужны угрызения совести и бессонные ночи в попытках сделать мир лучше. Они просто наслаждаются своим существованием так сильно, как только могут. Есть ли что-то, что они могут делать лучше этого?* – Джонс говорил то, что имел ввиду. То, как думал на самом деле. И Данила понял, что перед ним может оказаться вполне интересный собеседник и хороший человек.

 Они еще поболтали на необременяющие темы, а потом Эдвард клятвенно пообещал, что отвлечет звезду вечера Кристину на себя, пока юноша ненадолго выйдет подышать свежим воздухом. Ему очень хотелось уйти и заглянуть, наконец-то, в тот небольшой садик, находящийся в глубине имения, чуть дальше от конюшни, до которого упорно не удавалось дойти все прошедшие дни.

    Сумерки постепенно окутывали природу, а воздух наполнялся прохладой и свежестью. Хвостов вдохнул полной грудью и направился, скользнув за довольно высокую железную калитку, по узким тропинкам, не переставая оглядываться по сторонам. Открывшееся перед ним уединенное тихое место нельзя было назвать ни садом, ни уж тем более садиком. Это больше походило на парк. Немного заброшенный, но не теряющий таинственного очарования. Пройдя по тропе через небольшие кустарники шиповника и жасмина, Данила оказался на открытой площадке, где, чуть скрытая от посторонних глаз деревьями, располагалась мраморная беседка – самое удачное место для отдыха.

– Бог мой, а ты как тут оказался? – голос Данила разрезал вечернюю тишину, когда он увидел прислонившегося к одной из колонн Марка. Он впервые видел, как его шурин курит, неспешно вдыхая горьковатый дым с чуть уловимым запахом ментола. Робертсон хмыкнул и обернулся.

– То же самое я могу спросить и у тебя, да Дэни? Ты бросил мою женушку на растерзание гостям и сбежал?

– Я не нанимался быть экспонатом на выставке, поэтому, когда мне надоели бросаемые взгляды, ушел. Это противоречит английскому законодательству? – недовольный Данила прислонился к небольшому резному столику в центре беседки. Он начинал злиться сам на себя, потому что не без удовольствия разглядывал высокого мускулистого Марка, в сумерках ставшего похожим на грациозную дикую кошку. Хитрую и опасную. – А ты почему спрятался? Неужели так тяжело выносить общество себе подобных?

– Дэни, почему ты такой колючий, – задумчиво проговорил Марк, отбрасывая окурок в сторону и обращая взгляд на недовольно бурчащего юношу. – У тебя на всех такая реакция?

– Нет.

– Значит, только на меня? Я польщен. Правда. Давно никто не презирал меня так открыто , – голос Марка был тягучим, словно патока, флиртующим и чуть хрипловатым. Он специально так растягивал и произносил слова, уже зная, как на Данилу может подействовать всего лишь голос.

  Последние слова мужчины больно резанули по сердцу Данилы, зарождая желание побыстрее извиниться и исправиться, но Марк был недалек от истины. То, что при виде этого, знающего себе цену мужчины, испытывал Хвостов, не было презрением. Не в чистом виде. То был настолько многогранный спектр эмоций, который менялся от крайней ненависти до парадоксальной симпатии, от жалости до сочувствия, от  вполне естественного желания дать по морде до иррационального – обнять и приласкать. Постоянный переход из крайности в крайность юношу и пугал.

 – Я…я не презираю тебя, – выдавил Хвостов, не поднимая на шурина глаз. – я…

– А что тогда? – поинтересовался Марк, уже планируя, что делать дальше. Все-таки, место выбрано подходящее. Обстановка соответствующая. Так чего терять?

– Ты… – Данила совсем стушевался, чувствуя, как Марк приближается.

– Что, Дэни? – мужчина подошел вплотную, и теперь чувствовалось его горячее дыхание. Он уперся руками в стол по обе стороны от Хвостова, закрыв тем самым пареньку путь к отступлению.

– Я тебя…опасаюсь, – внезапно дрогнувшим голосом прошептал Данила, решившись встретиться с холодными синими глазами взглядом.

– Не надо, малыш, – и Марк совершенно бесцеремонно накрыл его губы своими. Поначалу это был крепкий, но нежный поцелуй, словно Даниле предоставлялась возможность вырваться и отстраниться. У него задрожали колени, трудно было стоять на ногах, когда теплые упругие губы Марка с привкусом коньяка и ментола исследовали его рот. Парень только крепче вцепился в плечи мужчины, осознавая, что уже давно желал этого поцелуя. И что будет не в силах ничего предпринять, чтобы остановить его.

   Данила расслабился, чувствуя, как руки Марка исследуют его тело через одежду, прижимая ближе к себе, наполняя приятной негой. Он позволил углубить поцелуй, запустив пальцы в черные шелковистые волосы, позволил безжалостно терзать свои губы, упиваясь внезапным наслаждением. Данила не желал перехватывать инициативу, просто не представлял себе этого и просто отдался новым ощущениям.

   А Марк был доволен. Наконец, он достиг первой цели. Все, как и планировалось. Без принуждения. Но, похоже, он слегка переборщил со страстностью, так как уже, не контролируя свои действия, в буквальном смысле вжимал паренька в себя, отрываясь от губ и лихорадочно исследуя такую заманчивую персиковую кожу шеи, чуть прикусывая косточки ключиц.

 Шепот вечернего ветра. Шорох ткани. Шелестящее дыхание. Когда это произошло? Когда Данила захотел этого человека? Сейчас, вдали от всех, скрытые темнотой, они могли делать все, что угодно. Данила решил, что только сегодня, Марк будет его. Только его и больше ничей. И плевать на то, что это какое-то наваждение. Просто прихоть. Плевать на разочарование и стыд, которые неумолимо придут на следующий день.

– Мне просто очень хотелось поцеловать тебя. Обнять тебя, – в перерывах между поцелуями-укусами прохрипел Марк. Он не переходил пока грань дозволенного, иначе все могло рухнуть. Но сдерживаться было трудно. Возбуждение нарастало.

– Ты всегда получаешь, что хочешь? – Не может быть такой страстный и чувственный Марк тем самым циничным, самодовольным ублюдком.

 «Ты всегда получаешь, что хочешь?» – не вопрос, скорее произнесенная вслух неудачная шутка. Но внезапный ответ больно хлещет по сердцу.

– ДА, – или все-таки, может? Такое короткое слово. Такое емкое и холодное. До зубного скрежета. До почти животной боли.

Хвостов резко отстраняется и отталкивает Марка.

– Прости, но меня ты не получишь, – руки дрожат так, что застегнуть рубашку не представляется возможным.

   Страсть уступила место ледяному спокойствию и отчуждению. Робертсон закурил. Ему показалось, что он с невероятной силой отброшен назад, хотя и был впереди.

 – Я не вещь, Марк, – горечи в голосе достаточно, чтобы поморщиться. И Данька уходит, как всегда руководствуясь принципом – «никому не показывать своих слез».

  Вечеринка и не думает закругляться. Все довольны жизнью, пьяны и разговорчивы. Есть прекрасная возможность проскочить мимо, потому что никто не обратит на тебя внимания. Данила поспешно поднимается по лестнице наверх, пока не слышит за спиной знакомый голос:

– Is everything alright, Daniel? -* Все в порядке, Дэниэл? * – Эдвард не мог не заметить его возвращения, так как стоял у окна, подальше от трескотни гостей. Взгляд обеспокоенный. Сопереживающий. Добрый.

– I am fine, Edward. Thank you and sorry for bothering. I just feel sleepy. Good night? -* Я в порядке Эдвард. Спасибо и извини за беспокойство. Я просто хочу спать. Спокойной ночи?* – вымученно улыбнувшись, сказал Данила и добавил: – I’m glad that I have met you, Edward.-*Я рад, что познакомился с тобой, Эдвард.*

 Мужчина только мягко улыбнулся и ретировался, пока Данила с ужасом думал, что чуть было не отдался мужчине, который принадлежит одному из самых близких для него людей в этом мире. Чужому мужчине…

========== глава 10 ==========

           Марку впервые после смерти отца снился сон. Нечеткий, но красочный. Он звал Данилу, но юноша боялся к нему подойти и уходил все дальше и дальше. Слышал, как за его спиной мерзко хихикает Кристина. Но ему было плевать. Он неотрывно следил за Данилой, удаляющимся к…другому мужчине. Лица его Марк не видел, но отчетливо почувствовал опасность, исходившую от незнакомца. И больше всего жалил тот факт, что Данила улыбался, глядя на этого человека. Открыто и счастливо. Резко проснувшись, открыв глаза и присев на кровати, Робертсон пытался понять, что задело его сильнее: то, что Данила его не услышал, или то, что светлая и теплая улыбка парня предназначалась не ему.

    От такой нелепой реакции на сон мужчина возмущенно хмыкнул. Черт возьми, для него этот мальчишка никто! Так, очередная прихоть в ряде многочисленных. Ничего серьезного и уж тем более запоминающегося. Просто слишком много поставлено на кон. Вот и приходится беспокоиться.

    Робертсон никогда самому себе бы не признался, что это оправдание было не совсем убедительным. Особенно, в свете последнего события. Смешно сказать, но взрослый мужик потерял контроль от простого поцелуя. Между прочим, первоначально задуманного по плану. Марку невероятно льстило, что трепетное хрупкое существо в его руках доверилось ему без каких-либо сомнений и опасений. Так страстно, переполненное эмоциями и чувствами, к нему льнуло. Черти что!

    Но Марк скорее поверил бы, что Земля имеет форму пирамиды, чем в то, что испытывает симпатию и привязывается к какому-то заурядному парню. Поэтому, списав все на излишне полное погружение в роль, немного успокоился.

   Кристина, в отличие от Марка и Данилы, которые были измучены собственными ночными размышлениями, была свежа, как огурчик. И невозможно было поверить, что она вчера чуть ли не стриптиз на фуршетном столе танцевала.

– Ох, дорогие мои, вот это была вечеринка! – восторгалась своими организаторскими способностями миссис Робертсон, морщась от переслащенного кофе со сливками. – Даже не подозревала, что алкоголь может расслабить и самых стойких зануд и снобов.

– Угу, Крис, ты постаралась на славу, – буркнул лохматый спросонья Хвостов, стараясь даже не смотреть в сторону шурина. Марк его примеру не следовал, впившись взглядом в ссутулившуюся фигурку парня. Напряжение не могло остаться незамеченным. Кристина, обладая, как и все женщины, поистине глобальным любопытством, не преминула поинтересоваться, что же произошло. Каково же было ее удивление, когда Данила густо покраснел, сослался на головную боль и удалился к себе в комнату.

– Что ты с ним сделал?

– Всего лишь следовал намеченному пути.

– А поподробнее?

– Крис, всего лишь поцелуй. Ничего не значащий,–  вздохнул Марк и тоже выбрался из-за стола, надеясь настроиться на рабочий лад и перебрать финансовые отчеты.

«Хм, ничего не значащий для тебя, муженек. Для тебя…» – поведение брата не на шутку беспокоило Кристину. А вдруг Марку удастся захомутать наивного парнишку? Тогда миссис Робертсон придется несладко.

– Алло? – сонный голос на другом конце провода звучал недовольно. Видимо, его обладатель обратил внимание на дисплей, увидел имя абонента.

– Привет, дорогой. Как тебе вчерашний вечер? – Кристи разве что не мурлыкала в трубку.

– …

– О! Благодарю. А… Как тебе мой братик? – задала девушка насущный вопрос. Ответа не последовало. – Ну же, колись!

– …

– Даже так?! – довольный смех. – Марк решил поработать. Ты мог бы ему помочь. И к тому же, снова увидишь Даню…

– …

– И что?

– …

– Перестань артачиться. И приезжай. Да, я приглашаю тебя на ужин, Джонс…

   Данила только принял холодный душ, предприняв тщетную попытку отрезвить разум и привести мысли в порядок, поэтому не особо волновался по поводу сменной одежды, проходя в комнату в одном полотенце на бедрах. И чуть было не вскрикнул, увидев восседавшего на его кровати Марка.

– Какого хера ты тут делаешь?!–  за грубостью скрывалось смущение и неловкость.

– Я пришел поговорить, – Марк принялся пожирать вспыхнувшим взглядом фигуру парня. Жилистую, стройную, с влажной после душа персиковой, чуть заалевшей кожей. У Данилы были красивые руки, с тонкими запястьями и длинными музыкальными пальчиками. Все в нем было таким притягательным. И выступающие тазовые косточки. И выразительные ключицы. И зеленые, ясные глаза, в которых сейчас мелькнула тень беспокойства… Больше говорить ни о чем не хотелось. Было бы логичным заняться чем-то более продуктивным и приятным, но было еще рано.

– Перестань на меня так смотреть и говори то, что хотел, – держа курс на шкаф, парень старался не замечать голодного взгляда сапфировых глаз. А еще больше старался скрыть собственное начинающееся возбуждение. Память о нежных воспламеняющих прикосновениях была еще свежа.

– Я прошу прощения.

Данила застыл, так и не открыв дверцу шкафа. Ему очень хотелось верить, что голос мужчины звучит искренне.

– Н-ничего. С кем не бывает. Бес попутал. Вот и поцеловал.

– Хм, ты не понял. Я прошу прощения не за поцелуй, – и Марк вновь бесшумно передвигаясь, положил руки на плечи Данилы. Вновь привычное тепло чужого тела и мягкость сильных рук. И чуть слышный шепот на ухо: – Никак не за поцелуй…

– Не-не …надо, Марк,– еле выдохнул Хвостов, слабо сопротивляясь. Очень хотелось запрокинуть голову на плечо Робертсона и не думать о сестре, о зарождающихся в душе подозрениях и сомнениях, о возвращении домой…

– Неубедительно, Дэни…

– Не надо! – резкий окрик совладавшего с собой Данилы. – Перестань, Марк!

– Почему?

– Что? – нужно было срочно выбраться из кольца сильных рук и одеться.

– Почему не надо?–  казалось в голосе Марка неподдельное удивление.

– Ты муж моей сестры! Какого хрена ты…

– Я хочу тебя.

– Я же парень! Парень!

– И?

– Марк, что ты несешь? Мы не можем!

– Вчера тебя это не останавливало, – и ладонью Марк «совершенно случайно» почувствовал возбуждение Хвостова, которое не могло скрыть даже плотное полотенце. Главное – не ухмыльнуться и не выдать голосом, насколько доволен.

– Вчера было вчера! – гневно протестовал парень, пытаясь хоть как-то взять себя в руки. – И я уже сказал тебе! Я не вещь!!!

– А я и не отношусь к тебе, как к вещи! – слукавил Марк, чувствуя, что и сам медленно, но верно начинает верить в то, что говорит.

– Да? С трудом в это верю!

– Вредный мальчишка…

   В этот раз поцелуй был жестким и требовательным. Язык Марка пытался пробиться в рот сопротивляющегося юноши, а его губы терзали губы паренька, доставляя последнему, как ни парадоксально, неимоверное удовольствие. Можно было больше не врать себе: Данила влюбился в Марка. Всего лишь за какие-то жалкие дни. Влюбился в мужчину. Иногда разбавляя вспыхнувшее чувство раздражением, обидой, презрением и даже ненавистью. Но все-таки, видеть его и чувствовать его хотелось больше, чем отталкивать и презирать.

    Марк был взбешен. Потому что ему отказывали. Потому что не поддавались его чарам. Потому что этот зеленоглазый щенок оказался устойчив, упрям, и от этого безумно притягателен. Единственное живое существо, с которым Марк столкнулся и … растерялся. Он никогда бы не позволил себе вывести чувства из-под контроля, но сегодня был не тот случай. Данила вообще был не «всякий» случай…

  Хвостов уже давно обмяк в его руках. Давно стал отвечать на поцелуй с робкой страстью, цепляясь за его шею, как за спасательный круг, чтобы не упасть от сковавшего тело наслаждения. Давно начал сам прижиматься к Марку, чувствуя размеренный стук его сердца. Давно. Хотя прошли всего какие-то жалкие минуты.

  А еще Данила знал, что никогда не позволит себе сдаться. Никогда не скажет Марку, что чувствует на самом деле…

– Данька, давай спускайся! У нас гости! – голос Кристины, уже в который раз безжалостно разрушил их уединение, возвращая в реальность, включая разум, заставляя останавливаться, и отступать друг от друга.

– Дэни…

– Уходи. Мне нужно одеться…

   Марк летел по лестнице, как ошпаренный, чертыхаясь на ходу, и думая, что скоро станет вдовцом, если Кристина еще раз не вовремя появится на их с Данилой горизонте. И лишь прочнее зацепился за эту идею, когда увидел в гостиной Джонса, мирно попивающего кофе. Он прекрасно понял, кто ему позвонил и зачем. И осознал, что Кристина – достойный противник. Недооцененный, потому что является женщиной. В идеале – возвышенным, хрупким созданием, с романтическими мечтами и завалом плюшевых мишек. А на деле…