Текст книги "Мой враг - мое сердце (СИ)"

Автор книги: Cold Clarice

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

========== глава 1 ==========

             Пыль, шум, смог – неизменные атрибуты индустриальных городов. Неприветливые лица, потоки машин и неоновые вывески ночного города. Огромный муравейник, так неприветливо относящийся к новоприбывшим.

     Данил не понаслышке знал, что такое Город. Именно так, с большой буквы. Он родился и вырос в мегаполисе под неусыпным контролем матери и непрекращающимися подзатыльниками старшей сестры. Окончил школу с золотой медалью. Поступил в университет на бюджетное отделение. Пользовался популярностью у представительниц противоположного пола. И все было бы похоже на сказку. Если бы не одно «но»…

     Молодой человек всегда хотел путешествовать, чувствовать свободу, которою не мог получить в душных стенах родного города, узнать больше о других странах, других народах, другой культуре. Однако эти мечты оставались лишь мечтами.

     Его мама никогда не отличалась хорошим здоровьем, а отец скончался задолго до достижения Данилом совершеннолетия, так что все заботы о семье легли на его молодые мужские плечи. Денег не всегда хватало, но семья не жаловалась. Точнее, почти вся семья. Кристина – старшая сестра Данилы всегда отличалась расчетливым и циничным характером, что совсем не украшало ее обворожительную внешность. Ей нужны были деньги. Чем больше, тем лучше. Она была хороша собой и прекрасно этим пользовалась. Манила мужчин своим миниатюрным пальчиком, а потом мастерски водила за нос. Но не в этом было ее достоинство. Не это любил Данил в сестре. Кристи – девушка, твердо знающая чего хочет от жизни. Девушка, умеющая добиваться поставленных целей. Вся в отца.

  В их семье у детей на удивление гармонично распределились характеры. Если девушка получилась несгибаемой и знающей себе цену, то Данила был мягким человеком, открытым и доброжелательным. Таким он был для окружающих и большинства своих друзей. Но только по-настоящему близкие люди знали, насколько тверд его внутренний стержень, насколько ранимым и в то же время сильным может быть этот девятнадцатилетний паренек.

  Он всегда был мечтательным, но не инфантильным. Доверчивым, но не наивным. Возможно, поэтому с ним было тяжело общаться. Он был человеком контрастов, похожим на мать, субтильным подростком. Еще не мужчина. Уже не мальчик.

  Его близкими друзьями были соседский мальчишка Васька, когда-то давно переехавший в их дом, в квартиру напротив, и одноклассница, а затем и однокурсница Марьяна, бойкая и шустрая, словно бесенок. Именно они всегда поддерживали его и любили просто так. Ни за оценки, ни за внешность, ни за покладистость, а просто, потому что он был. И вот уже двенадцать лет Данила отвечал им взаимностью. Иногда, в детстве, они забирались на чердак и мечтали, как взрослыми людьми смогут обогнуть весь земной щар, побывать везде, где только можно. Детский лепет, наивный и полный оптимизма. Сменившийся позднее ностальгическими воспоминаниями и надеждой, что когда-нибудь что-нибудь произойдет.

  Кристина была на шесть лет старше Данилы, поэтому считала себя бессменным авторитетом в глазах брата и не забывала ему об этом периодически напоминать.

  Ей было двадцать два, когда, сияя, словно начищенный до блеска самовар, она с порога огорошила мать и шестнадцатилетнего брата-абитуриента новостью о предстоящем отъезде в Англию.

  Судьба решила предоставить ей шанс, которым, по ее мнению, грех было не воспользоваться. На выставке художников-импрессионистов, куда упирающуюся Кристину притащила подруга, вальяжной походкой прогуливался иностранец. Картины его интересовали мало. Он был настоящим ценителем женской красоты и оценивал скорее посетительниц выставки, нежели произведения высокого искусства. Тогда на его пути появилась Кристина и мертвой хваткой вцепилась в его, как позднее выяснилось, синие глаза, темные волосы, высокий рост и шикарную фигуру. И, конечно, в предположительно бездонный кошелек.

  Данила был зол. На безответственность сестры. На такое безразличное отношение к матери и ее чувствам. Кристина согласилась уехать сразу же. Как только поступило приглашение, в котором явно, неприкрыто сквозил намек. На этого таинственного англичанина, который даже не изъявил желания познакомиться с ними. А еще он был зол на себя. Потому что завидовал.

  Этого чувства никогда раньше не было в наборе его качеств и черт характера. Но тогда, видя блестящие черные глаза сестры, он подумал, что дорого отдал бы за возможность уехать в страну дождей и туманов, что сестренка незаслуженно пользуется этим шансом.

  Тогда, провожая сестру, он даже не подозревал, что через несколько месяцев получит от нее письмо, в котором ярко и подробно будет описана церемония бракосочетания Кристины Хвостовой и Марка Робертсона. Кристина и Марк. Хвостова и Робертсон. Мда, нарочно не придумаешь.

  Матери, которая немного приболела, он решил не говорить пока о том, что ее единственная неблагодарная дочь стала миссис Робертсон, поэтому в срочном порядке придумывал другое содержание письма. Он был растерян. Возможно, Кристи поступила правильно, устроив свою жизнь так скоро и так удачно. Но где-то глубоко в душе Данила разгоралась мысль о том, что все произошедшее было наигранным и пошлым. Ненастоящим.

Поэтому его отношение к сестре, как бы он ни старался, неумолимо ухудшалось.

***

  С того момента прошло уже три года, пришло всего два письма и случилось несколько скупых телефонных разговоров. Данила продолжал учиться и подрабатывать, общаться с друзьями и ухаживать за мамой. О Кристине он предпочитал не думать.

  Пока однажды не обнаружил в почтовом ящике яркий конверт с Туманного Альбиона, спокойно ожидающий своего адресата. Тогда в сердце молодого человека странно кольнуло, но не захотелось придавать этому значения.

 – Мамуля, я пришел. Кристина письмо прислала.

 – Привет, дорогой, – невысокая худая женщина пятидесяти лет вышла в коридор, чтобы встретить сына. Ее здоровье оставляло желать лучшего, но теплые зеленые глаза горели задором и жизнью. И это производило странное впечатление, словно за бледностью лица, хрупкой фигурой и неуверенными движениями, скрывалась и набиралась сил одна простая истина: «Я хочу и буду жить!» – Садись ужинать. А то совсем со своей работой замотался.

 – Хорошо, мам. Только сначала я прослежу, чтобы ты приняла лекарство, – безапелляционный тон лучше любых уговоров. Это парень знал наверняка.

  Чуть позже удивлению обоих не было предела, когда в конверте, помимо наспех написанных строчек, обнаружился авиабилет до Лондона и несколько стодолларовых купюр. Почему-то у Данилы возникло ощущение, что перед ним подачка. Захотелось вымыть руки.

– Что это? – женщина удивилась и уставилась на билет.

– Это билет до Лондона, – ответил парень, пробегая глазами по строчкам.

«Привет, дорогие мамуля и братик. 

Простите, что так долго не писала. Все времени не было. Надеюсь, у вас все в порядке.

Даник, я знаю, что ты хотел побывать в Англии. Теперь у тебя появилась такая возможность. Я приглашаю тебя в гости. Здесь просто потрясающая природа. Как раз для твоего увлечения. В аэропорту тебя встретят, так что проблем не возникнет. 

Прислала деньги на лекарства. Знаю, что поздно вспомнила и написала. Прошу за это прощения.

Обязательно приезжай. Познакомлю тебя с моим мужем.

                                                               Целую. Кристина».

  Данила перечитал записку. Именно записку, так как письмом это назвать трудно. Сухие, наспех выведенные на бумаге слова, так удачно связавшиеся в предложения.

  Неужели Кристина и вправду думает, что он отправится за тысячи километров ни с того, ни с сего. Просто чтобы познакомиться с мистером Х, походить с фотоаппаратом по английской флоре и убедиться, что снобизм англичан – не просто стереотип.

  Данила хмыкнул и посмотрел на мать. Женщина лишь мягко улыбнулась и уверенно произнесла:

– Ты должен полететь. За мной поухаживает тетя Зина. Я как раз  собиралась к ней съездить, пока погода и здоровье позволяют.

– Мама, я не думаю, что это хорошая идея. Меньше всего я хотел бы видеть Кристину,–  он прекрасно понимал, что мама будет любить свою дочь всегда, но знает, как изменил к ней свою отношение Данила.

– А кто говорит о твоей сестре? Это просто хорошая возможность для тебя. Прекрасная возможность. Поэтому просто ради меня, не упусти ее.

Молодой человек вздохнул. Он был упрям. Но мама еще упрямее. А уж о мягкой, хорошо завуалированной настойчивости вообще можно было и не говорить. И так все понятно.

  Через неделю он стоял в аэропорту лишь с легкой спортивной сумкой в руках и рюкзаком за спиной, заботливо провожаемый причитавшим Васей и периодически дававшей ему оплеухи Марьяной, чтобы отправиться Бог знает куда, где, как подсказывало то ли чутье, то ли невесть откуда взявшаяся мужская интуиция, сестра его не особенно и ждет…

========== глава 2 ==========

        Данил никогда не летал на самолетах. Поэтому не было, с его точки зрения, ничего постыдного в том, чтобы покрываться испариной и дрожать, словно лист на ветру, и при взлете, и во время полета, и при посадке. Фобий в современном обществе еще никто не отменял. И Данила с успехом обнаружил у себя одну из них.

  Молодой человек внутренне ликовал, после почти пятичасового перелета, когда ступил, наконец, на твердую землю. Багажа больших размеров не предполагалось, поэтому не приходилось о нем беспокоиться. Данил вышел из здания аэропорта Хитроу, вдохнув влажный лондонский воздух, и воровато озирался по сторонам. Он не мог поверить, что находится так далеко от дома. В другой стране. Можно было смело сказать, что его заветная мечта начинает сбываться.

  Кристина упоминала, что его должны встретить, но сколько бы не смотрел по сторонам Данила, никого не было. Время, поддаваясь своим, никому не известным законам, ускорило свой бег и чувство беспокойства постепенно начинало зарождаться в мыслях юноши. Неужели Кристина думала, что он не прилетит? Неужели забыла?

  Данил был в нескольких шагах от отчаяния, когда вдруг услышал протяжный голос:

– Mr. Chwostov! Mr. Chwostov! – парень увидел зовущего. Пожилой мужчина, приветственно махая рукой, продолжал звать его. Он стоял у до блеска начищенного «Бентли» черного цвета в строгом костюме, который, хоть и не был новым, но определенно сидел на старичке, как влитой.

– Welcome. Nice to meet you, Mr Chwostov. My name is Richard. Mrs. Robertson asked me to send you home. * Добро пожаловать. Рад встрече, мистер Хвостов. Меня зовут Ричард. Миссис Робертсон попросила отвезти вас домой.*

– Oh, thank you, * Благодарю.* . – Данила был польщен, что сестра распорядилась подать машину его августейшей особе, но смутное чувство беспокойства все равно не могло его покинуть.

  Несмотря на внешнюю доброжелательность старика и его добродушную улыбку, изредка кидаемую Данилу по дороге, он не был словоохотлив. А молодой человек и не горел желанием разговаривать. Он уже начинал жалеть, что оказался здесь. Англия была холодной темной страной. Краем туманов, окутывающих изумрудные леса и голубые озера. Даже если она и была рада гостям, в это слабо верилось.

  Поездка заняла около двух часов и утомленный перелетом и давящей в машине тишиной, Данила задремал, прислонившись к оконному стеклу. Он уже не видел, что его везут в пригород, дальше от суматохи и шума столицы, дальше от Тауэра и Трафальгарской площади, дальше от цивилизации, и соизволил открыть глаза, когда все тот же старичок по имени Ричард потряс его за плечо и объявил о приезде.

  То, что открылось перед глазами парня, было похоже на сон. Огромный каменный трехэтажный особняк, который не могли скрыть даже густые изумрудные деревья. Бескрайние просторы, целое имение, красота которого и завораживала, и пугала. Неподалеку располагались конюшни, а как позднее рассказал Ричард, если пройти от особняка чуть влево, можно было увидеть огромный цветущий сад. В тот момент Данила подумал, что так должно быть, выглядит рай на земле, поэтому позволил себе беззастенчиво глазеть на простиравшееся перед взором великолепие, открыв рот. А старика, вероятно, забавляла такая реакция, потому что он не преминул хмыкнуть в кулак.

– Excuse me, where can I find Mrs. Robertson? I thought she would be here-* Простите, где я могу найти миссис Робертсон? Я думал, она будет здесь.*, – интересовался Данила, благодаря Всевышнего за талант к иностранным языкам и компетентных школьных учителей.

– Unfortunately, master’s wife is not here at the moment, but Mr. Robertson is in his study. You are welcome to meet him. He was informed about your arrival* К сожалению, жены хозяина в данный момент нет, но мистер Робертсон в своем кабинете. Вы можете его увидеть. Он уведомлен о вашем приезде.*, – бодро говорила молоденькая рыжеволосая служанка, с нескрываемым любопытством разглядывая гостя. Данила даже покраснел от смущения. Он подумал, что вряд ли потертые синие джинсы и красный свитер подходят окружающей обстановке. Высокие потолки, широкая лестница из темного дерева, большие витражные окна, сквозь которые пробивался блеклый солнечный свет, и гнетущая атмосфера пустоты и затхлости, даже через свое величие и великолепие внушали чувство страха и одиночества. Странно, что здесь было так мертвенно тихо.

  Данила решил быть чуть понаглей, и осмотреться вокруг. Если повезет, он даже найдет кабинет этого Робертсона. Скользя по коридорам и витиеватым проходам первого этажа, парень заглядывал во все комнаты, которые оказывались открытыми. И с каждым разом становилось все интереснее и интереснее, все красивее и красивее. Наконец, отворив тяжелую резную дверь, он попал в залитый светом огромный кабинет, все пространство которого занимали стеллажи с книгами. Их было несчетное количество. Старых и новых, древних и современных. Для Данилы, как настоящего библиофила, здесь были райские кущи. В середине всего этого великолепия стоял массивный письменный стол и несколько кресел. И конечно же, завершая образ настоящего английского кабинета, в дальнем углу красовался камин. Вся обстановка напоминала Англию девятнадцатого века, так часто вспоминаемую в любимых произведениях Данила. Только стоящий на рабочем столе компьютер и расположившийся неподалеку факс, нарушали идиллию и возможно даже историческую нотку этого помещения.

– Who are you? What are you doing here?-*Кто вы? Что вы здесь делаете?* – поглощенный собственными мыслями, Данила вздрогнул от резкого, чуть хрипловатого голоса, заставшего врасплох. Если бы не угрожающая интонация, его поджилки бы так не тряслись. Резко обернувшись, он столкнулся лицом к лицу с высоким широкоплечим мужчиной, сложившим руки на груди и с нетерпением ожидающим ответа.

– Hello, sir. My name is…Mr. Chw…I mean, Daniel Chwostov. I’m Christina’s brother.-* Здравствуйте, сэр. Меня зовут мистер Хв… То есть, Даниил Хвостов. Я брат Кристины.* – Данила говорил бы, как можно увереннее, если бы не холодные синие глаза мужчины, безжалостно буравящие его. И густые черные волосы, чуть не доходящие до плеч. Он был чертовски красив. Таких, как он Кристина называла «породистыми». Аристократическая выправка и бесчувственный, пронзающий насквозь взгляд, словно ты – всего лишь грязь на его ботинке. Неудивительно, почему парень скукожился и задрожал под этим взглядом, легкий румянец, скорее от напряжения, нежели от смущения заиграл на щеках.

– Тогда думаю, нет нужды говорить на английском, – неожиданно произнес мужчина, и обойдя препятствие в лице шокированного Данилы, уселся за рабочий стол. Если бы не легкие погрешности в произношении, можно было бы сказать, что он говорит на русском идеально. И черт возьми, это было неожиданно!

– Я хорошо говорю и понимаю по-русски, так что, кроме общения с  прислугой в этом доме нет нужды напрягать мозг в поисках знаний по английскому языку.

– Простите, но вы…

– Меня зовут Марк. Марк Робертсон, – от природы большие и выразительные изумрудные глаза Данилы, обрамленные короткими, но густыми темными ресницами, распахнулись на невозможную ширину. Так вот он какой, мистер Х. Спокойный и уравновешенный. Холодный, словно ледышка. И как с таким уживается страстная и темпераментная Кристи. Вдруг вспомнив о сестре, молодой человек спросил:

– А где же Кристина? Она пригласила меня, но не встретила, – он старался, чтобы в голосе не проскользнула обида. И получил в ответ пристальный любопытный взгляд.

– К сожалению, она осталась у подруги в Лондоне. Поэтому появится не раньше, чем в пятницу, – констатировал факт Марк, а Данила, вспомнив, что сегодня только вторник, ужаснулся. Его бросили здесь, в незнакомом месте, с незнакомыми людьми на два дня! Черт возьми, он не успокоится, если не выдернет своей сестренке все волосы на голове!

– Но…Это же...Как же…И я ведь…– эта возмущенная тирада бессвязных слов, видимо, веселила Марка, так как в уголках его губ мелькнула улыбка. Точнее, ее жалкое подобие.

– Что-то не так?

– Нет, просто…

– Целое имение в твоем распоряжении, так что радуйся… – он замешкался, – Дэни.

  Дэни? Что еще за Дэни? Так могли бы звать собаку, или поросенка. Или стиральный порошок. Но парень решил не предъявлять никаких претензий, находясь в этом доме на птичьих правах.

– Ужин будет в восемь вечера, так что у тебя еще есть время все здесь осмотреть. Только постарайся не заблудиться, – бросил Робертсон Даниле, который просто каждой клеточкой тела ощущал, что пора ретироваться, и уткнулся в широкий экран монитора, напрочь забыв о существовании гостя.

  Неизвестно почему, но зять произвел на Данилу двоякое впечатление. С одной стороны, он не вызывал опасений, был привлекателен и подчеркнуто вежлив. Но с другой, его глаза, его голос, его внешность пугали своей почти парадоксальной красотой. Не приторной, словно переслащенный чай, а мужественной, терпкой, словно дорогой коньяк. А после того, как парень рассмотрел себя в большом зеркале в специально приготовленной для него комнате, то вообще упал духом. Его высокий рост и почти девчачья худоба, которую друзья интеллигентно называли «стройностью», а также темные волосы, слегка прикрывающие шею, с длинной челкой в пол-лица, и огромные бабские изумрудные глаза, отнюдь не добавляли уверенности в себе. И мужественностью тоже слабо попахивали.

   Девушкам его внешность всегда казалась необычной, яркой, запоминающейся. Но разве сравнится в красоте и грации какой-то олененок с пантерой?Сравнение Марка с этим диким животным сразу органично и прочно вклинилось в сознание Данила, поэтому, повздыхав для приличия у зеркала еще пару минут, и скептически оглядев чуть обтягивающую черную водолазку и такого же цвета джинсы, выбранные в качестве одежды к ужину, он поспешил спуститься в столовую.

  Но проходя мимо рабочего кабинета своего шурина, услышал интересный разговор, заставивший остановиться и понять, что любопытство – порок не только представительниц прекрасного пола.

– Да, дорогой. Сегодня не могу. Кстати, ты подготовил документы о передаче фирмы под мое руководство?

– …

– Что значит упрямится??? Я хочу это предприятие, Джонс!!!

– …

– А я всегда получаю то, что хочу! Даже силой, – если голос Марка с утра сквозил безразличием и вежливым отстраненным дружелюбием, то сейчас в нем звучала сталь. Клокотала ярость. Сквозила угроза.

 Данила поспешил отойти от чуть приоткрытых дверей кабинета, подумав, что у такого Марка Робертсона на пути лучше не становиться…

========== глава 3 ==========

  Ужин проходил в атмосфере гнетущего молчания. Данила уже понял, что не добьется никаких реплик от своего шурина, поэтому просто постарался наслаждаться ужином, который оказался на удивление отменным. Предстояло еще подумать, чем занять себя на эти несколько дней. Молодой человек решил, что первым делом с утра отправится в конюшню, потому что эта хозяйственная постройка представляла для него первоначальный интерес. Он не был знаком с тонкостями верховой езды, но надеялся научиться, или хотя бы попытаться, раз уж представляется такой шанс.

  Время шло ужасно медленно. Марк уткнулся носом в «Таймс» и предпочитал игнорировать, казалось, нежеланного гостя, а Данила думал, как он умудряется, читая газету, и не отвлекаясь на постороннее, попадать вилкой точно в рот, ни разу не промахнувшись. Этот человек его пугал. Тем, что был малообщителен, отстранен и немного резковат. А если вспомнить о подслушанном разговоре, даже ни немного. Этим же Марк Данилу и раздражал. Гостеприимством здесь не пахло.Единственной положительной ноткой этого вечера была снующая туда-сюда молоденькая служанка Мелисса, бросающая то и дело заинтересованные взгляды на парня, улыбающаяся ему. Девушка была очень привлекательна. А Данила был не прочь пообщаться с ней подольше. Но, к сожалению, пришлось оставить такое интересное занятие, как флирт с Мелиссой на потом, потому что внезапно тишину столовой разрезал недовольный голос Марка:

– Жаркое пересолено, – сказано это было так, словно только что произошла вселенская катастрофа, причинившая непоправимый ущерб. – Мелисса, можете это унести и передать повару, что если еще раз такое повторится, я подумаю о новой кандидатуре на его место.

   Данила подавился. От внезапно вспыхнувшего возмущения. Неужели можно так поступать с людьми из-за такой ерунды?! Наверное, всю ярость парень вложил в брошенный на Робертсона взгляд, так как последний только поинтересовался:

– Ты чем-то недоволен? – почему-то «ты» было сказано особенно противно.

  Данила думал, стоит что-то говорить, или нет, но, заметив, как напряжен Марк, он вдохнул в грудь побольше воздуха и поинтересовался:

– Вы всегда грозитесь уволить человека, только потому, что он слегка промахнулся?

Бровь Робертсона удивленно взметнулась вверх, придавая его лицу иронично-самодовольное выражение.

– Да, – ответ такой, словно Данил спросил какую-то несусветную глупость.

– И по-вашему это нормально?

– Эти люди работают на меня. Получают неплохие деньги. Они должны соответствовать требованиям своего работодателя. Если меня что-то не устраивает, я имею полное право избавиться от некомпетентного работника.

– Мы же не в Средневековье живем!  – Данила распалялся еще больше. – Что это за чушь?

– Это не чушь, Дэни. Это социальная иерархия. Видишь ли, есть те, кто управляет. И есть управляемые. Все довольно просто, – убийственно спокойный голос, лишний раз констатирующий, что Марк Робертсон – царь и Бог.

– И конечно же, ТЫ, – парень выделил это слово особенно, – как управляющий, считаешь, что можешь иметь все, что захочешь?

  Марк усмехнулся. Потому что его еще никто так не забавлял. Потому что его еще никто так не заинтересовывал.

– Я так не считаю. Я это просто знаю, Дэни. Я привык получать все от этой жизни, что пожелаю. Меня воспитали так, что я твердо с детства знал – для нашей семьи нет ничего невозможного.

– Это избалованность.

– Это истина.

– Есть вещи, которые за деньги купить невозможно! – чуть не крича, говорил Данила. – Дружбу, уважение, любовь, наконец!

  Парень вспыхнул, когда Марк на это эмоциональное заявление разразился хохотом. Если до этого момента шурин пугал и настораживал Данилу, то сейчас просто взбесил его и окончательно вызвал к себе ненависть. Богатый, бесчувственный чурбан!

– Покупкой именно этих вещей я и занимаюсь, прошу заметить, успешно уже столько лет.

– Но…

– Твою сестру, к примеру, я тоже купил, – довольно ухмыльнувшись, проинформировал Марк, глядя на ошеломленного Данилу. Сейчас молодой человек мог убить злым и напряженным взглядом изумрудных глаз.

– Что ты сказал?

– Угу. Твоя сестра чертовски красивая женщина, согласись! Тогда на выставке, когда мы встретились, она была готова сразу прыгнуть ко мне в кровать, лишь завидев бриллиантовые запонки на рукавах пиджака. И я предоставил ей такую возможность. Я предложил ей отправиться со мной, конечно же, намекая, для какой цели. Она согласилась, потому что поняла, насколько бездонен мой кошелек.

– И ты решил с ней поиграть? – рассержено предположил молодой человек. На скулах заиграли желваки.

– Так точно. Только учти, что все происходит по взаимному согласию. Я же не какой-нибудь проходимец.

– А что будет потом? И вообще, зачем ты взял ее в жены???

– Ну, знаешь, так нужно было. Пока она мне не надоедает, она в шоколаде. К тому же, на светских вечеринках всегда приятно показаться в компании очаровательной жены. Потешить самолюбие, так сказать, – обезоруживающе идеальная улыбка, словно все, что сказано – в порядке вещей. И от этого у Данилы в груди готов взорваться вулкан.

– Ты циничный ублюдок! – проорал Данила, подскочив так, что опрокинул стул. Конечно, он понимал, что сестренка сама все знает, сама в этом участвует, всем довольна. Но слышать, как о таком спокойно говорится – выше его сил.

– Ты мог бы сейчас меня ударить, если бы я не был раза в три тебя сильнее и не мог дать сдачи. Так что, расслабься, мальчик. Цинизм – это основа того общества, в котором существую я.

– Жизнь гораздо сложнее и ярче, чем может помыслить твой примитивный умишко! – заключил Данила и стремительно покинул комнату, где находился, по его мнению, самый отвратительный человек на земле.

«Примитивный умишко, значит?» – улыбнувшись, подумал Марк, смотря вслед удаляющемуся парню. – «Интересно. Очень интересно».

  Всю ночь молодого человека не покидало желание придушить своего шурина и оставить Кристину вдовой. Мерзкое ощущение. Данила окончательно убедился, что Марк – пренеприятнейший субъект, которого нужно постараться избегать до приезда сестры. Оставалось только неясным – все ли английские денежные мешки настолько бесчувственны? Или Робертсон один такой самородок?

  Решая отправить шурина, выражаясь языком современным, «в игнор», Данила решил позавтракать на кухне, благо габариты ее позволяли трапезничать, не мешая работникам заниматься повседневной рутиной.

  Но заканчивая уже завтрак и намереваясь покинуть особняк с целью исследовать окрестности, парень решил поинтересоваться у Мелиссы:

– Tell me, is your master always so shitty?-*Скажи-ка мне, твой хозяин всегда такое дерьмо? * – Данила наблюдал, как вытягивается лицо девчушки. – No, I mean, honestly. He is a jerk. And a bastard. That’s what I think! -*Нет, я серьезно. Он козел. И подонок. Вот, что я думаю!*

– You must not say such rude words about Mr. Mark.- * Вы не должны так плохо отзываться о мистере Марке*

– But I’m right. And you know it. So don’t be afraid. Just answer me.-*Но я прав. И ты это знаешь. Так, что не бойся, и просто ответь мне.*

   Девушка на доли секунды замешкалась, пооглядывалась по сторонам, покраснела, а потом выдала то, отчего Данила чуть не упал со смеху:

– He is just absolutely insensitive, selfish, rough moron!– *Он просто абсолютно бесчувственный, эгоистичный, грубый мудак!* – и черт возьми, парень был с ней абсолютно согласен! – His father taught him to be reserved, cruel and self-confident. I think that Robertson wanted to bring up a monster, a complete copy of himself. Well, he succeeded.- *Отец учил его быть сдержанным, жестоким и самоуверенным. Я думаю, что Робертсон хотел сделать из него чудовище, полную копию самого себя. Что ж, ему удалось.*

   Мелисса все говорила и говорила, словно бурным потоком реки прорвало каменную плотину. Но Данила не возражал. Во-первых, ему было весело наблюдать за девушкой. Во-вторых, ему было интересно, что же  еще удастся узнать о шурине. Однако резкий оклик кухарки заставил девушку вздрогнуть и поспешно ретироваться, а Данилу смутиться от брошенного в его сторону косого взгляда. Решительно, будь у жителей этого имения возможность, парня бы давно закопали где-нибудь и забыли где именно.

========== глава 4 ==========

          Англия была бы на себя непохожа, если б в полдень небеса не разверзлись, и не полил дождь. Удивительно теплый, мелкий, но частый. Данила решил не тратить времени даром, и не забыв прихватить с собой новехонький профессиональный фотоаппарат, на который исправно копил полгода, прошел к конюшням.

   Парень никогда еще не видел этих животных в такой близи, но уже их обожал. Заочно. Потому что считал их самыми преданными и умными представителями фауны. Не грех было сделать парочку фотографий этих красивых, мощных жеребцов, с густой гривой и мощными копытами. Он увлекся, поэтому не замечал, с каким интересом за ним наблюдает Марк, облаченный в костюм для верховой езды.

– Тебе так нравятся лошади? – внезапный вопрос заставил Данилу оторваться от своего увлечения последних трех лет, и обернуться. На секунду ему показалось, что в горле пересохло. Робертсон стоял у входа в конюшню, прислонившись к косяку, сложив руки на груди. Его черные волосы были схвачены в небольшой хвостик, а костюм настолько плотно и уверенно облегал мускулатуру, которая, к слову, оказалась внушительной, что Хвостов смог детально рассмотреть и оценить фигуру Марка. Такую, которой ему, к сожалению, не видать никогда. Даже если он обожрется стероидов и погребет себя под штангой. А синие холодные глаза выжидательно скользили по лицу и фигуре юноши.

– Возможно, – коротко отозвался Данила, придя в себя от открывшегося перед ним зрелища.

– Значит, да. Иначе ты не перестал бы замечать, что происходит вокруг. Я уже несколько минут за тобой наблюдаю.

– Смею заметить, это довольно бесцельное времяпрепровождение, – фыркнул парень, решив, что пора прогуляться. – Ничего интересного ты не увидишь. Счастливо оставаться.

«Как знать… Как знать…» – мелькнула занятная мысль в черноволосой голове.

   Хвостов дышал чистым воздухом, бесцельно нарезая круги по просторам имения, запустив руки в карманы свободных серых брюк, с камерой на шее.

  Его мысли занимал шурин. Определенно опасный тип. Достаточно вспомнить, как он рассматривал Данилу. Ему оставалось только облизнуться для полной картины. В который раз парню стало интересно, что он забыл в этом огромном, чужом, подозрительном месте. И почему Кристина внезапно пригласила его сюда? Добрым самаритянином сестренка не была никогда. И умудрялась не вспоминать о семье в течении трех лет. К чему теперь эта показуха?

  Чем больше Хвостов об этом думал, тем больше запутывался. Но одно он знал точно: как бы его не провоцировал этот синеглазый мерзавец, Данила ни за что не купится на любые фокусы. Отвлекшись от мучительных, беспочвенных и безрезультатных раздумий, юноша осмотрелся по сторонам и увидел  на небольшом расстоянии от конюшни Марка, успешно практикующегося в верховой езде. Чертова тяга к фотографии не позволила просто хмыкнуть и пройти мимо. Она, повинуясь каким-то неведомым силам, заставляла подходить ближе и ловить самые удачные кадры.