Текст книги "Смерть Охотника, рождение Вампира (СИ)"

Автор книги: Cloude Guardian

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Убить единственного созданного мной вампира будет расточительно, – взгляд Канаме похолодел.

– Значит ли, что, создай ты другого вампира, ты сможешь смело убить меня? – взгляд Зеро стал злым и замкнутым. – Она пахнет тобой, твоей кровью. Кровью семьи Куран.

Их лица были на расстоянии в несколько сантиметров, сердца искали единый ритм, и все же они смотрели друг на друга так, будто продолжали быть непримиримыми врагами.

В этот момент Канаме понял, что, сколько не пытайся, Зеро все равно будет принадлежать кому-то ровно настолько, насколько ему этого захочется.

Глаза вампира потухли, злые мысли, мысли о делах – любые размышления покинули его голову. На миг эта зияющая пустота в голове поразила его, потом стало безразлично. Укладываясь в объятия Зеро, Куран думал только об одном – забыться, избавиться от чувства пустоты, которое он обнаружил внутри себя только что.

Удивляясь такой безвольности старого «не друга и не врага», Зеро как-то автоматически прижал более высокое тело к себе и провел рукой по волосам. Канаме все так же пах шоколадом и корицей. Теплый пряный запах окутал горло и успокоил бушующий внутри адреналин.

Волосы у Канаме были мягкие, тонкие. Их переплетенные ноги свешивались с кровати, поэтому несколько минут они просто подтягивали друг друга вверх, чтобы устроиться повыше и не поперек кровати.

Было просто уютно. Единственное желание, которое было в голове у чистокровного и его питомца, состояло всего в одной мысли: «Пусть это не кончается.»

– Зеро? – негромко позвал Куран, лицом уткнувшись в шею младшему вампиру.

– Чего? – усталый голос Зеро можно была бы назвать бесцветным.

– Какое бы наказание ты выбрал самому себе?

– Не будь тебя рядом, я бы уже вынес мозг самому себе. Занялся бы самоедством по-черному.

– А если наказывать должен я? – полюбопытствовал Куран, пряча улыбку.

– А если наказывать должен ты, то и решать тебе, – ответил Зеро без задней мысли.

– А если я уже решил, но это будет нечто вне моральных рамок? – откровенно начал вести линию шатен каким-то самодовольным голосом.

– Тебе с этим жить.

– Но связан и изнасилован-то будешь ты, – несколько мгновений ушло у Зеро, чтобы осознать сказанное, а потом, клыки Канаме впились в его артерию и кровь хлынула рекой.

***

Ему снился сон. Теплые руки касаются, гладят его тело, избавляя от одежды. Горячие влажные губы прижимаются к его шее, оставляя на коже горячие следы поцелуев.

Сердце бьется в голове, громко. Однако звук тяжелого дыхания над ним куда громче.

Вот, что-то теплое и густое льется ему в рот, горло обожгло жаждой, первые глотки на автомате, а затем чужие эмоции – желание, нежность, злость, неуверенность, усталость. Так много всего пропитало сознание его донора…

В этот момент воспоминания ударили в голову ревущим поездом, и Зеро заизвивался на белых хлопковых простынях, прижатый обнаженным телом Курана Канаме.

– Ну вот, пришел в себя, – хриплый ласковый шепот Курана заставил тихонько взвыть – отчего-то тело не замедлило отреагировать на его присутствие.

– Кура-ан, – прежняя гневная интонация просочилась в голос, однако в этот момент теплая рука скользнула по животу вниз, и все слова вылетели у Зеро из головы.

– Тссс… Я еще даже не начинал, – голос вампира ласкал подобно теплому ветру. Зеро зажмурился и откинул голову, вдавливая ее в подушку, и только сейчас обнаружил, что руки его связаны и закреплены у него над головой каким-то особым приспособлением, быстро сооруженным, очевидно, чистокровным.

– Куран, что ты творишь, – зашипел пепельноволосый сквозь стиснутые зубы.

– Наказываю, – такого покладистого вида Зеро еще ни у кого не видел за все свои восемнадцать лет жизни. Просто падший ангел, порочный и чистый одновременно, в глазах плещутся все не слишком чистые помыслы, но на лице продолжает сиять невинность.

В общем, инкуб, как он есть.

Зеро дернул руками, раз-другой, однако, узлы только затянулись чуть сильнее.

– Не дергайся, ведь неудобно будет, – губы чистокровного зависли над членом Зеро, обдавая чувствительную кожу едва ощутимым теплом.

– Не могу, – огрызнулся Зеро, глядя сверху вниз полными бешенства глазами, – Я ведь вообще не хотел, чтобы ты меня касался!

Губы Канаме изогнула легкая ехидная улыбка, наконец он не выдержал и начал смеяться. И смеялся, пока слезы не потекли.

– Ох и лгунишка ты, Зеро, – отсмеявшись сказал вампир, поглаживая все еще твердый член парня.

– Ничего подобного! – кровь прилила к щекам и парень фыркнув, повернул голову в сторону, стараясь не смотреть в смеющиеся карие глаза.

– Ну тогда… – теплые губы вампира накрыли головку члена, и Зеро издал рычащий звук, автоматически дернув бедрами навстречу.

Раз за разом облизывая головку члена, Канаме одновременно с этим прижимал палец к анусу, и чуть вдвигал палец внутрь.

Мышцы на ногах у Зеро подергивались от усилия просто лежать смирно. Прижав руки к груди и стиснув зубы, он из-под опущенных век продолжал смотреть на своего «мучителя».

Канаме же, между тем, достал уже разогретую мазь и нанес на пальцы густым слоем, после чего минет пошел в сопровождении растяжки, а Зеро уже откровенно заметался на кровати.

Стараясь не стонать, когда каждое прикосновение приносило за собой волну удовольствия, Зеро даже не заметил, что уже давно натянул связанные руки, и теперь на запястьях его стали проявляться темно-синие пятна синяков.

Глаза Канаме блестели из-за темных прядей, будто глаза тигра среди травы, когда он на охоте.

Вид полностью отдавшегося удовольствию Зеро, как всегда радовал его глаза. Начать с нечасто появляющегося на его щеках румянца и заканчивая слегка поджатыми пальцами на ногах, Зеро был тем еще искушением не останавливаться.

Канаме тем временем ввел второй палец, Зеро сжался и зашипел, еще сильнее затянув узлы веревки.

Одновременно с этим, рот и язык Канаме не оставляли в покое и член парня, то посасывая, то облизывая возбужденную плоть, доводя ее хозяина до исступления и хриплых умоляющих стонов.

Неожиданно Зеро с криком выгнулся, бедра его автоматически дернулись вверх и задрожали, не успевший же отстраниться Канаме от неожиданности едва не подавился, когда горячая сперма хлынула ему в горло.

– Ну вот, а говоришь не жаждал, – в глазах Курана горел какой-то странный огонь, однако, прежде чем Зеро успел понять, какой, его уже взяли за бедра и стали беспощадно трахать.

– Туго, – шепнул Канаме.

Боль была внезапной. Еще мгновение назад он смотрел, как член вампира погружается в него, а в следующий миг мир окрасился резкой пронзительной болью, спазмом сжался анус.

Однако вошедшего в раж вампира было уже не остановить. Он прервался лишь для того, чтобы выйти, сунуть в рот Зеро какую-то тряпку и завязать ее на затылке, а затем продолжить в том же духе.

Ежесекундно вздрагивая от боли, Зеро метался по постели, ощущая однако, как боль потихоньку затихает, а на ее место вновь приходит удовольствие.

– Удивительно устроено тело, не правда ли? Стоит чуть-чуть пообвыкнуть, и боль уходит, – голос Канаме вернул Кирию из его задумчиво-парализованного состояния. По телу вампира стекали бисеринки пота, Зеро видел, как ходят ходуном мышцы у него под кожей, когда он входит и выходит.

Оргазм застал Зеро врасплох, и вот он уже норовит вцепиться ногтями в плечи Канаме, который от неожиданности застыл и борется с нахлынувшим удовольствием.

Подняв тело, Канаме в последний раз с силой вошел, а затем застыл, дрожа всем телом и изливаясь в Зеро.

Еще несколько мгновений, и Канаме лег сверху, вытащил импровизированный кляп изо рта парня, и стал зализывать красноватые натертости в уголках губ вампира-охотника.

– Вот и все, – в комнате пахло корицей и шоколадом, перемешанным с запахом озона и электричества.

Зеро тихо лежал, ощущая себя опустошенным и вымотанным. После бурного скачка адреналина, сейчас, лежа без движения, Зеро ощутил, что замерзает. Особенно сильно это ощущалось там, где его не касалось тело Курана.

Проклятый вампир. Зеро вновь позволил сделать с собой нечто подобное.

И ведь нравится же ему это… Неужели он так и будет служить для президента Ночного класса…

Кем? Подданный? Любовник? Избранник? Шлюха? Подстилка? Кто он для Курана Канаме?

Я обязательно покажу тебе сладкий сон следующей ночью.

========== НОЧЬ СЕДЬМАЯ. КТО Я? ==========

И услышал ваш скромный автор, что за Зеро вы все трясетесь, потому что он снизу, и злой дядя Канаме обижает вашего любимого пуську.

ИТОГ. Я САМ В ШОКЕ. ТАПКИ ЛЕТЯТ В СПЕЦИАЛЬНУЮ КАРТИНУ. У МЕНЯ ВСЕ.

POV Зеро.

Утро не задалось.

Начать с того, что проснулся я уже ближе к полудню, бессовестно проспав все занятия, так еще и в объятиях так и не ушедшего Курана.

Минут двадцать лежа в его объятиях и кусая губы, я мучился мыслями, как это вампирское чудо доставить до Лунного общежития, и не пропалить перед многочисленными учащимися.

А ведь интересный вопрос – кто же я для Курана Канаме?

И еще меня смущал тот факт, что в свои царственные восемнадцать, я просыпаюсь в кровати голый не с какой-нибудь хорошенькой девушкой-охотницей, которую одобрили мои родители, а с парнем-вампиром, который кроме того доминирует надо мной во всем, чем мы занимаемся.

Такое положение личной жизни удручало до скрежета зубов. И смущало, просто до холодного пота смущало.

Поясница, к слову говоря, после этой ночи норовила заставить орать при каждом неудачном движении, запястья были покрыты кольцами синяков, будто я надел темно-бардовые напульсники. Отчего-то эти синяки, как и многочисленные отпечатки пальцев вампира, не сошли, и вампирская регенерация меня не спасла от унизительного созерцания собственного падения.

Где-то в процессе этих мыслей, по телу Канаме пробежала едва заметная дрожь, а затем его руки сжали меня еще крепче, прижимая спиной к его животу.

Тело не замедлило отреагировать, и мысленно я его за это ненавидел.

Между тем, губы вампира уже вовсю выцеловывали мне шею, заставляя тихонько извиваться от удовольствия, и за это я его ненавидел вдвойне. Нельзя, нельзя какому-то там вампиру иметь над моим телом такую большую власть, мать вас растак!

– Доброе утро.

– Кур… – начал было рычать я, однако в этот момент его рука немилосердно сжала мой пах, заставив тихонько взвыть.

– Во-первых, Зеро, запомни – я для тебя теперь только Канаме-сама, или просто Канаме, но по фамилии ты меня больше не зовешь. Во-вторых – мое имя должно говориться совсем другим голосом, – словно намекая, что это за голос такой должен быть, он сжал мой член в руке, заставляя выгнуться дугой и прижаться к нему, откровенно содрогаясь от удовольствия.

Одновременно с этим, он вновь начал целовать и лизать мне шею, заставляя дыхание прерваться. К моей заднице прижалось его восставшее естество, и главной моей целью стало прекратить откровенно тереться об него, будто прося взять меня.

– Такой готовый, даже после этой ночи, хороший мальчик, – его тихий шепот был сопровожден ударившим в нос запахом выступившей смазки.

Большим пальцем растирая смазку по головке, Куран вырвал-таки из меня первый откровенный стон удовольствия. Задыхаясь от удовольствия, не контролируя темп своего дыхания, я начал было шептать:

– Ка… – и мне вновь не дали договорить, прикусив край моего уха, а зачем горячо зашептав:

– Правильно, вот таким голосом и с такой интонацией ты и должен звать меня, Зеро.

Внезапно член вампира уперся в анус, и последовало медленное проникновение.

Как и в прошлый раз, без растяжки, это было мучительно больно. Я зашелся в крике, и если бы не рука аристократа, вовремя зажавшая мне рот, этот нечеловеческий вопль боли услышала бы вся Академия.

С одной стороны, я мысленно радовался, что мужское общежитие тут почти не заселено, и на ближайшие пол крыла в комнатах никого, а я живу в самой крайней – о моем позоре никто не знает. С другой стороны, будь тут кому услышать мои вопли о помощи, я бы приложил бы больше усилий, чтобы быть обнаруженным.

Внезапно меня поставили на четвереньки, держа мои руки у меня над головой за запястья, сам Куран распластался по мне сверху, и, держа меня за бедра одной рукой, стал нетерпеливо двигаться, вырывая из меня крики.

Стараясь отвлечься от неприятного чувства, что я сейчас рассыплюсь по диагонали, я стал разглядывать собственное тело, где-то покрытое синяками в форме пальцев и ладоней вампира, между бедер застыла неприятной коркой кровь и сперма, на ребрах был отпечаток ладони – как он умудрился оставить такой большой и четкий синяк, для меня было загадкой. Он в общем-то и не трогал мои ребра.

Зато шея моя была скрыта букетом засосов разной величины и оттенка, тут же была и немалая доля моей крови.

В этот момент, меня насадили с особенной жестокостью, а затем горячая сперма пролилась мне на спину.

– «Блять, отымел как шлюху и бросил!» – пронеслась разъяренная мысль в голове, и уже это заставило меня забыть о боли и унижении.

Вампир же тем временем успел встать, и, не заботясь о таких мелочах, как одежда, отправился в душ – он у меня напротив комнаты прямо.

Не размениваясь на мелочи, я минутой позже вынес дверь, которую тот не стал закрывать – очевидно, у него не было сомнений, что его царственную персону тревожить никто банально не посмеет.

Прижав удивленного вампира к стене и впиваясь в его губы жестким поцелуем, я одновременно вцепился в его волосы рукой, пачкая их посыпавшейся кровью, затем запрокинул голову шатена, подставляя его горло прямо под свои зубы.

Куран под моими руками часто задышал, и стал постанывать, глазами выражая мольбу. Он хотел, чтобы я сделал это.

Не давая себе времени колебаться, я пронзил горло чистокровного и стал безжалостно пить его кровь, точно так же, как он в свое время делал это со мной.

Пальцы шатена заскребли по моей спине, натыкаясь на сперму, сверху на нас лил горячий душ, пробка в ванне не давала воде сливаться и поэтому, когда ноги у моей жертвы стали подгибаться, мы опустились в почти на половину наполненную ванну.

И тут, мне захотелось возместить все, что со мной успел сделать Куран.

Не давая ему опомниться, я полил руку жидким мылом, и вот, пока вампир на четвереньках пытается привести мысли в подобие порядка, я уже прижался к нему сзади, и палец мой заскользил по анусу, уверенно растягивая тугую плоть.

Вампир зашипел, однако вырываться не стал, покорно принимая свою участь, что меня сильно удивило.

Второй палец ввести удалось не скоро, так как ласкать вампира я не стал, и просто расслабиться у него не получилось.

Где-то в процессе этого, я зацепил простату, и вампир задергался, поднялся на колени, позволяя мне держать его, обхватив рукой поперек груди. Дальше, дело пошло быстрее.

Хоть Куран и был растянут, однако, чуть что, тут же норовил стянуться вокруг меня так, что наверное должно было быть больно. Однако, отчего-то наоборот – возбуждало лишь сильнее.

Частые несдержанные стоны давали понять – в отличие от меня он не борется со своей гордостью, и просто отдается процессу, раз уж что-то изменить не в силах, или не хочется.

Кончая, я понял, что ноги меня не выдержат, а ванна уже почти заполнилась до краев.

Падая спиной в воду и утаскивая вампира за собой, я успел долбануть по крану рукой, отключая поток, а потом колени поехали, и мы свалили в воду с головой.

Еще минута понадобилась, чтобы расцепиться и сесть в разные углы, стараясь отдышаться.

Стекла запотели, пар витал в воздухе сокращая видимость, успокоить пульс было тяжело.

– Я уж думал, что никогда не решишься, – подал голос Куран, тихо млея от разлившегося по венам удовольствия.

– Чего? – я аж чуть еще раз под воду не ушел, – Так ты специально выводил меня, ублюдок? – рыкнул я.

– Ну разумеется. Ты, конечно, очаровательно сопротивляешься, но не поверишь, как же иногда хочется доминантным личностям, вроде меня, ощутить, что не я правлю балом, а мой партнер правит и балом, и мной, – карии глаза вампира смотрели на меня совершенно серьезно.

– А что тогда за акт мести за Юки был ночью? – я сердился, и это было заметно.

– Я ревную, – просто сказал вампир после некоторого молчания, ввергая меня в новую степень шока.

– К чему ты ревнуешь? – выдавил я, подавляя истеричный смех – да-да, даже со мной бывает.

– Юки к тебе. Она всегда думает о тебе, а ты о ней. Даже будучи раненной тобой, она беспокоилась за тебя, – печаль из голоса чистокровного можно было ложкой скрести. – А еще… Я не хочу, чтобы ты пил чью-то кровь.

– Почему?

В глазах вампира мелькнуло… не раздражение, скорее он по-детски сердился.

– Я хочу, чтобы ты пил только мою. Не хочу, чтобы ты касался кого-то еще.

Так… Ну, вот и как после такого крыше моей не поехать?

Куран, ты ребенок.

Дожили.

***

Пар все еще висел густой пеленой в воздухе, дверь была закрыта на два оборота, на языке завис навязчивый запах пены с королевской лилией.

Оказывается, принимать ванну с кем-то – не такая уж и плохая идея, как ему казалось когда-то. И позволять мылить кому-то свою спину – тоже не плохо.

А может быть, это только Канаме Куран умел превращать совместный прием ванны в очередную попытку соблазнения.

Наблюдая в отражении зеркала за тем, как вампир втирает шампунь себе в волосы, Зеро все еще не знал, делает ли он это ради соблазнения или просто он всегда моется с таким видом, будто мимо него должна проходить свора фотографов, каждый из которых жаждет запечатлеть купание короля, пока где-то на заднем плане гарем танцовщиц исполняет очередной «восточный» танец.

Сам Зеро мочалкой отскребал кровь с шеи, и у него это получалось как угодно, но не изящно. Кровь отходила сухими хлопьями, сухими и колючими, от воды и прилагаемых усилий втиралась в мочалку, и получалась пахнущая кровью ржавая грязь, которую он больше размазывал по коже.

Вода под пеной уже была розоватого оттенка, и, плюнув на все, Кирию стал часто смывать с плеч ржавые потеки.

Канаме к этому времени уже успел ополоснуться под душем, и весь чистый и правильный, в одном полотенце сидел на ковре возле ванны, поджав ноги и глядя на чертыхающегося Зеро.

Для завершения идиллической, по своей сути, картины не хватало только плавающих в ванне уточек и мыльных пузырей.

Наконец, утомившись смотреть на мучения Зеро, Канаме взял другую мочалку и, повторно намылив ему шею и спину, стал уже без жалости отскребать кровавую корку, делая зарубку на памяти, что он должен подарить Зеро новое постельное белье. Обычный хлопковый комплект, который был на кровати до этого, они угробили и восстановлению он не подлежал.

Зеро в очередной раз чертыхнулся и рукой поддел пробку в ванне, сливая уже совершенно непригодную для купания воду, одновременно с этим включая душ. Бледно-фиолетовые глаза были скрыты за мокрыми прядями челки, и Канаме оставалось только гадать, о чем же думал его охотник.

Дойдя до закругления ягодиц, Канаме остановился и, будто зачарованный, вложил пальцы в две ямки чуть ниже поясницы. Зеро вздрогнул, а когда вампир стал водить пальцами по этим ямкам, обернулся сверкая глазами.

– Что ты делаешь? – голос Кирию уже был чуть ниже, чем должен быть, то и дело в нем проскальзывали хриплые нотки.

– Каждый раз исследую твое тело и каждый раз нахожу новые детали, – вампир с нежной улыбкой провел мыльным пальцем по скуле пепельноволосого. Тот в ответ посмотрел взглядом прямым, как угол дома, и отвернулся, пряча мгновенно нахлынувшее смущение.

Вампир рассмеялся, и его смех гулким эхом отразился от стен. Зеро же, напротив, ссутулился и, промыв мочалку, стал в исступлении водить ею по груди.

– О чем задумался? – негромко спросил шатен.

– О том, как протащить тебя в Лунное общежитие, что дать тебе из одежды и как потом приструнить всех этих балаболок, – по интонации Зеро было ясно, что его уже все достало и хочется забиться куда-нибудь на крышу с сигаретами и думать, дымить и думать.

Вместо ответа Канаме зачем-то потрогал лоб возлюбленного, при этом пробормотав что-то вроде «совсем заработался, бедняжка».

– Эй, ты чего? – Зеро отпрянул и полностью развернулся к собеседнику, окидывая полным подозрения взглядом.

– Скажи мне, моя большая и чистая любовь, – тут Зеро только бровь вздернул, – какое сегодня число?

Зеро ответил.

– И что следует из этого? – вкрадчиво поинтересовался Куран. В ответ Зеро хлопнул себя по лбу и улегся на дне ванной, сжимая насадку душа на манер похоронного цветка, так, чтобы вода попадала ему на лицо.

– Я и забыл, что вчера был последний день учебы и сегодня все разъехались по домам, я идиот – простонал префект.

– Интересная мысль, мы потом ее обдумаем, – живо отозвался шатен, взглядом скользя по телу блондина.

– А как там Юки? – неожиданно спросил Кирию. Канаме в этот момент захотелось взвыть. Он сидит рядом с этим беловолосым чудом, в одном полотенце, а все, о чем может думать объект его вожделения, это его сестра!

Стараясь не издавать разочарованных звуков, Канаме задумался. Всего на пару мгновений поперек его лба пролегла заметная морщинка, и тут же исчезла, однако за это время Канаме успел «нащупать» всех своих подчиненных, новую вампиршу и свою младшую сестру.

Кстати о новой вампирше…

– Твой брат здесь, – негромко сказал шатен. Зеро тут же вскинул голову и уставился на любовника недоверчивыми глазами.

– С кем? – сам собой вырвался вопрос.

– С одной из моих новых вампирш. Она дальняя родственницы той, которая тебя укусила.

– Просто родственница… – Зеро, казалось, погрузился в свои мысли.

– А Юки еще спит, – закончил вампир, с огорчением глядя на собеседника.

– Ты завтракать будешь? – поинтересовался один из проклятых близнецов, отодвигая тягостные мысли на дальнюю конфорку.

– Если готовишь ты, то буду, – Канаме зевнул, прикрывая рот ладонью, – Тебе еще не надоело барахтаться в воде? У тебя скоро перепонки между пальцами расти начнут.

– Не начнут, – проворчал Зеро, смывая с себя остатки пены и рукой нашаривая полотенце, в которое можно завернуться.

Еще через двадцать минут эта парочка противоположностей уже была одета и шла в сторону кухни.

На Канаме были джинсы – явно из шкафа Зеро, потому что на фигуре вампира они были не просто приталенные, а возмутительно приталенные, одна из рубашек Зеро, в которой он обычно ходил в свое личное время, когда его никто не видит – на размер больше, чем нужно, бледного-фиолетового цвета, под цвет глаз. Канаме долго умилялся и утверждал, что все-таки у Зеро есть вкус, и теперь он может спать спокойно.

Сам Зеро был одет в черную рубашку, некогда выглаженную, однако перед тем, как надеть ее на себя, Зеро долго и тщательно мял ее в руках, пока на ней не закрепились изломы и вмятины. О джинсах и говорить не надо, они тоже были черные, так что Зеро был одет с небрежным шиком наемного убийцы.

На кухне они оказались не одни – Икари уже вовсю уплетала приготовленные тосты и какао.

– Черт, я совсем забыл о наших занятиях, – повинился перед ней Зеро, рукой растрепав уложенные до этого волосы. Канаме помрачнел, однако старательно держал себя в руках, готовый зашипеть на девочку, стоит ей сделать лишнее движение.

– Доброго утра, Зеро-сан, Куран-семпай, – девочка только смущенно улыбнулась и продемонстрировала перемазанный джемом нос. Зеро осторожно пальцем вытер его, смотря на младшую Кросс так, будто она была дорогим ему сокровищем.

Тут Куран совсем впал в темную ауру.

– Ты Юки не видела? – Зеро сам незаметно для себя прикусил губу, боясь услышать ответ.

– Видела, она сейчас душ принимает. А еще она все помнит о ночи, будь осторожен, – негромко отозвалась девочка, и маска жизнерадостного ребенка слетела. Канаме увидел уже знакомый ему взгляд, будто перед ним стоит уменьшенная копия самого Зеро, только менее опытная и пока не столь циничная.

Двое охотников обменялись взглядами, Зеро кивнул.

– Меньшего я от тебя и не ожидал, – Кирию кивнул, признавая догадку девушки.

– Тебя теперь на Ночное переведут?

– Нет пока, если повезет – совсем нет. Ну, не до конца года точно, сама понимаешь. Мне тебя, как минимум, доучить надо, а это еще плюс-минус сколько-то.

– Хорошо, а то я уже волновалась, – девочка вздохнула с явным облегчением, а затем повернулась к полному праведного гнева Королю, – Эй ты, президентишко клана кровососов, не смей обижать моего старшего брата! – с этими словами и гневным взглядом, Икари поцеловала опешившего Зеро в щеку и спрыгнула со стула, вылетев за дверь, пока совсем доведенный до белого каления чистокровный не попытался оторвать ей голову.

Через несколько мгновений Канаме сквозь зубы зашипел:

– Убью нахалку…

Зеро буквально упал на последний стул, прижал ладонь к лицу и истерично захохотал.

***

К тому времени, как Юки пришла в кухню, Зеро уже нарочито бодрым голосом растолковывал Канаме, как пользоваться автоматической мясорубкой, и почему не надо совать пальцы внутрь через отверстие для мяса. Они решили приготовить мясную запеканку «на семью» и фарша требовалось достаточно много.

Девушка застыла в дверях, понимая – со слухом у двух вампиров проблем нет. А в том, что Зеро вампир, она была убеждена – никуда не делись проколы на коже шеи, и обрывочные хаотичные воспоминания тоже не исчезли, хотя могли бы.

– Доброе утро, Юки, – повернувшись и одарив шатенку лучезарной улыбкой, Канаме крутанул зажатой в руке сковородкой, едва не огрев Зеро по голове.

– Осторожней, Куран! – рыкнул пепельноволосый, уклоняясь, и тут же ловя на себе злобный прищур чистокровного – он снова назвал его по фамилии.

– Ох, прости пожалуйста, Кирию-кун, – несколько едко отозвался шатен.

– Не ссорьтесь, пожалуйста, – пробормотала Юки, стараясь не смотреть в сторону Зеро, у которого екнуло сердце.

– «Даже смотреть не может…» – мелькнула расстроенная мысль.

– Мы и не собирались! – возвращая себе благодушный вид, Канаме поставил сковороду на плиту и подошел в девушке. – Лучше скажи, как ты себя чувствуешь.

– Х-Хорошо… – пряча глаза, Юки сделала несколько шагов по направлению к столу. Повисло напряженное молчание, никто не мог начать разговор первым.

– Юки, мне жаль, – начал Зеро, делая неуверенный шаг по направлению к девушке, желая коснуться ее и одновременно боясь это делать.

– Не надо, Зеро. Я должна была раньше догадаться, – девушка всхлипнула, затем прижала ладонь к лицу и подняла заплаканные глаза, мотая головой. – Я была тебе ближе всех, и самая последняя узнала. Почему ты не сказал мне раньше?

– Потому что ему было запрещено говорить об этом, – негромко сказал Канаме. – Я лично просил ректора ничего тебе не говорить, о том, кто такой Зеро и что именно случилось с ним, и как отразится потом.

– В-вы?

– Я, – повторил Куран, осторожно присаживаясь рядом с девушкой и гладя ее по волосам. – Потому что твое спокойствие для меня важнее всего, – мягко обняв растерянную шатенку, Канаме бросил взгляд на Зеро. – А теперь, не будешь ли ты так добра помочь мне научиться готовить?

– С удовольствием, – девушка вытерла глаза и улыбнулась, успокаиваясь.

Отвернувшись, Зеро продолжил закидывать куски мяса в гудящую машину. Сковородка на плите успела нагреться, и пепельноволосый забросил на нее грибы, морковь и лук. Все это пойдет вместе с фаршем в качестве начинки. Картошка уже была готова и ожидала своего часа.

Чувствовал себя Зеро куда как хуже. Прежде всего, он понимал, что снова должен любовнику, даже больше, чем в прошлый раз. Но тому ничего от него не нужно, кроме его тела, которым он и так владеет.

Что-то вроде обиды и боли заполнило его изнутри, и Зеро с трудом удержался от того, чтобы не заплакать. Как назло, на доске прямо перед ним лежал резанный до этого лук. Вытирая влажные глаза, пепельноволосый закинул и его жариться, стараясь не замечать весело что-то щебечущей Юки и Канаме, которые вдвоем в этой кухне смотрелись странно органично. Как нечто цельное.

Семья.

Практически недоступное Зеро понятие.

– Эй, Зеро, иди умойся, я сама дорежу лук, – мягко коснувшись его руки, девушка потянулась второй вытереть слезы с его щек, но пепельноволосый перехватил ее ладошку, пробормотав:

– Да ничего, я сейчас, – схватив кухонное полотенце, охотник вытер лицо и заморгал. Глаза все равно жгло, хотя сложно было понять – от лука или от слез.

– И все-таки иди умойся. И еще… – девушка выдохнула и выпалила: – Я не злюсь на тебя.

Зеро дернулся, моргнул, затем выдавил из себя подобие благодарного выражения, и кивнул, тут же отходя к раковине и начиная умываться.

Послышалось шкворчание масла – Юки вывалила фарш на сковородку и стала перемешивать с тем, что там уже было. В воздухе разлился запах жарящегося мяса. Канаме стоял в сторонке и уже попивал чай.

– Канаме, не отлынивай, – бросил Зеро, возвращаясь к своему месту у плиты и начиная помешивать фарш.

– И чем я должен заняться? – поинтересовался шатен, философски разглядывая его через прозрачное стекло чашки.

– Ставишь противень на стол и начинаешь выкладывать на него картошку, затем я буду выкладывать мясо, и ты сверху снова будешь выкладывать картошку, потом я положу еще мясо, а ты еще картошки, и…

– И засыплю это все сверху сыром и смажу яйцом! – закончила Юки, осторожно пробуя получающуюся начинку.

– Да, – кивнул Зеро.

– Как просто это все у вас выходит, – пробормотал король.

– Привыкай, сам же просил научить тебя готовить, – Зеро приподнял одну бровь, цинично глядя вампира.

– Хорошо, хорошо, – с тяжким вздохом Канаме взял большую ложку, противень, и стал выкладывать картошку. Мясо к тому времени уже было практически готово, добавив в него соль и перец, Зеро поставил на стол большую доску, на которую осторожно поставил сковороду. Юки уже взбивала яйца до однородной массы, не забывая подсолить, поперчить и попробовать, что получается.

Чередуя слои мяса с грибами и картошки, они наконец закончили. Юки тут же стала посыпать все это сыром и залила яйцом, довольная и умиротворенная донельзя. Переглянувшись над ее головой, оба парня синхронно выдохнули. Они боялись, что происшествие как-то повлияет на девушку, но все обошлось.

Поставив кулинарное творение в разогретую духовку, Зеро приступил к мытью испачканной посуды, ощущая взгляд Курана на своей спине, будто тяжелую ладонь.

Юки ушла куда-то по своим делам, пообещав чуть позже вернуться и попробовать то, что у них получилось. Прикрыв глаза, Зеро с удовольствием ощущал, как теплая вода бежит по пальцам, согревая руки.

Неожиданно его со спины обвили руки вампира и Зеро дернулся от неожиданности.

– До чего же все это уютно смотрится, – пробормотал шатен, зарываясь носом в светлые волосы. Одна из его рук с живота медленно стала опускаться вниз, скользнув под рубашку и огладив живот, чтобы затем пальцы заскользили ниже. Наклонив Зеро чуть вперед, чистокровный скользнул ладонью в штаны, тут же начиная поглаживать член экс-охотника. Зеро зажмурился и попытался оттолкнуть от себя шатена, но это было бесполезно – его только крепче зажали между мойкой и телом вампира, не прерывая своего занятия.