Текст книги "Случайностей не бывает (СИ)"
Автор книги: Cirkon
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
Закончил. Если только недолго, капитан.
Недолго. Итак, молодой человек, ваше имя и фамилия. Звание. – говоря это, капитан поудобнее расположился за столом, приготовившись записывать. Профессия у него была такая, что требовала бдительности, а столь колоритная группа, прибывшая на их базу вызывала не только интерес и любопытство, но и будила подозрительность. Мальчишка был самый молодой среди прибывших, и следовательно, самый неустойчивый. «Вот с него и начнем,» – решил сибовец.
Молодой человек посмотрел на него бесхитростным взглядом и вздохнув, признался:
Люк Скайуокер. А звания нет. Вольнонаемный.
Капитан удивленно поднял голову.
Скайуокер? Тот самый?
Что вы подразумеваете под «тот самый»?
Повстанец, который разыскивается?
Объявление давно деактивировали, капитан, у вас устаревшие сведения. – Люк закусил губу и отвернулся.
И тем не менее, я обязан…
Вы обязаны, прежде всего, связаться с его командиром, капитан. А его командир я. Все вопросы ко мне.
Люк не смог сдержать вздох облегчения. В дверях стоял отец. В куртке нараспашку, из-под которой виднелся китель со знаками отличия.
Вот мои документы. Лорд Вейдер обязывает подчиняться мне как самому себе, в его отсутствие. Так какие у вас вопросы капитан? – Люк буквально физически почувствовал, как воздух вокруг них заледенел от сдержанного раздражения отца.
Если вопросов нет, тогда я хотел бы поговорить с врачом, – и уже не замечая офицера, шагнул к столику врача, – Доктор?
Глядя в окно, врач проводил взглядом странную пару. Вот молодой человек, повернувшись к координатору, которого, как предполагается, все должны бояться, что-то сказал, в ответ тот едва заметно покачал головой и поднял ему воротник куртки. Хм-м...
Интересно, – задумчиво проговорил врач, – Как они общаются друг с другом. Я бы сказал, как близкие люди.
Сибовец подошел к окну и заглянул в него через плечо доктора, но координатор в сопровождении Скайуокера уже скрылся за углом.
Да, – проговорил он задумчиво, – Налетел так, как будто он ему сын родной…
А ты, Джон, сразу за мальчишку взялся, – доктор насмешливо посмотрел на гостя. – Не получилось?
Да кто же мог предположить… Ох уж эти маменькины…
Может и папенькины…
–Что?
Я говорю: «Папенькины», – насмешливо пояснил врач, – Отцы, знаешь, еще хуже матерей …., вот у меня был случай…
Да подожди ты со своими случаями, – раздраженно перебил собеседник, – У меня тут на загривке координатор сидит! – и для верности показал, где именно у него сидит координатор, – А ты тут со своими случаями! А вообще, один ситх, – офицер махнул рукой и ослабил ворот кителя, – «Папенька», «маменька»….
Кстати, у меня случайно неплохой напиток завалялся, будешь? – врач подошел к холодильнику, с надписью: «Осторожно! Опасно для жизни!» и достал бутылку с янтарной жидкостью, на которой был изображен череп с костями, – А?
Сибовец печально посмотрел на бутыль, потом на дверь, потом вздохнул и отрицательно покачал головой.
Не искушай. С этим координатором все носятся как с куклой. Вот улетят, тогда и посидим.
Теперь уже доктор печально посмотрел на бутыль, и бормоча: «Вот что с людьми делает военная служба», убрал бутыль обратно к лекарствам. – Ну, как знаешь. Тогда до вечера. Да, кстати, знавал я одного Скайуокера. Только тот постарше был.
Да?
Ну, ты-то молодой, не знаешь…., а во времена Войн Клонов его имя гремело по всей Галактике. Какие чудеса вытворял! Да… Мальчишка, может, его родственник. А Скайуокер-то был джедаем, между прочим.
Сибовец привалился к стенке и с интересом слушал собеседника. «Ну, тогда понятно, – подумал он, – Чего координатор так с ним носится. Хотя… джедаев обычно убивали при первой возможности, если невозможно было арестовать и препроводить к Императору. А мальчишка ведет себя не как арестованный. Хм-м».
Надо же… Вечерком-то расскажешь, как тут все угомонятся?
Выйдя из здания госпиталя, отец с сыном шли некоторое время молча, но долго молчать Люк не мог. Он покосился на отца:
Зачем ты его пугал?
Пугал? Почему ты так решил?
Ну… – Люк пожал плечами.
Отец ничего не сказал, только протянул руку и поднял воротник на куртке сына.
Куда мы идем?
В гостиницу. Поспишь немного в нормальных условиях.
Да ну-у... Я бы лучше посмотрел базу.
Не сомневаюсь, но отдохнуть тоже надо. ИЗР прилетит за нами, думаю, через сутки, так что успеешь и выспаться, и облазить все ангары.
Люк искоса посмотрел на отца:
А как ты узнал, что меня этот тип допрашивает?
Ну… – Вейдер в точности скопировал интонацию сына, Люк не выдержал и фыркнул. – Но вообще-то он, судя по всему, неплохой профессионал. Воспользуюсь я случаем, пожалуй, и все тут осмотрю. Давно у них инспекции не было.
Люк хихикнул про себя от внезапно пришедшей мысли: «Надо же, как людям повезло, на них Дарт Вейдер прямо с неба свалился».
«Какой у меня остроумный сын», – прозвучала в голове ответная реплика отца, легкий щелчок по лбу дополнил сказанное.
Когда я вечером вошел в отсек, где нас разместили, я сразу почувствовал что-то не то. Из кухни шел одуряющий аромат горячей пищи. Желудок тут же на него призывно отозвался. За весь день я перехватил только пару бутербродов в столовой. Я пошел на запах. В кухне кроме еды обнаружился еще мой сын, сидящий в кресле в своей излюбленной неудобной позе и читающий какой-то датапад. Увидев меня, он вскочил с кресла и указал на стол.
Ты пришел! Вот… Я подумал ты голоден… Тетя Беру всегда оставляла для нас обед, если мы с дядей Оуэном задерживались… Ну вот, я и оставил для тебя.… – уже совсем нерешительно закончил он.
Я невольно замер из-за пришедшей в голову мысли: мальчик-то совсем домашний, только случайно, волею судеб, примкнувший к Восстанию. И что я теперь буду с ним делать? Этот вопрос я задавал себе уже не раз, но только сейчас, вместе с ним пришел другой: сумею ли я дать ему настоящую семью? Мой мир, в который я его вел, был полон интриг, предательства и смертей. Меня почти не бывает дома. Он конечно взрослый, но это только усложняет дело. Я слышал, что в этом возрасте молодые люди еще быстрее приобретают всякие вредные привычки. А мой уже был у повстанцев …
И еще… Обо мне никто никогда так не заботился. Даже Падме.
Спасибо, – мне стало неловко, – По-моему, это я должен следить за твоим питанием?
Мальчик просиял.
Тетя Беру всегда говорила, что на сытый желудок и думается легче.
Поешь со мной?
Да я ел уже…
За компанию?
Ну, разве за компанию… – протянул сын и уселся напротив меня.
Некоторое время мы молчали. Потом я не выдержал:
Как тебе у… опекунов жилось?
Люк пожал плечами. Пальцами он рассеянно крошил хлеб.
Да, неплохо, вроде… Только скучно. – он нахмурился.
Ну, сейчас тебе не скучно, я думаю?
Да..., – мальчик рассеянно кивнул, о чем-то думая. – Как думаешь, за что их убили?
Я вздохнул и отставил пустую тарелку.
Не знаю. Штурмовики не бандиты, поищу документы: что там произошло.
Люк улыбнулся.
Да, спасибо!
Не за что, – я усмехнулся, – Спасибо за ужин, а теперь давай спать. Завтра за нами придёт ИЗР.
«Исполнитель»?!
Вот теперь я вижу нормальный интерес к моему флагману.
Нет. «Исполнитель» в другом секторе галактики. Придет «Бесстрашный» – неплохой крейсер. Так что иди, ложись спать.
Когда мальчик ушел, я еще долго сидел на кухне, разглядывая противоположную стену. Так легче думалось.
========== Глава 16 ==========
Ну вот и все, крейсер придёт через несколько часов, надо предупредить сына. Я достал комлинк, но передумал. Нет, лучше скажу лично. Здесь недалеко. Да, так будет лучше... я старательно загнал на край сознания желание посмотреть, как он отреагирует на новость.
Мальчика я нашёл в нашем отсеке, он что-то сосредоточенно читал в датападе, который при виде меня почему-то смутился и выключил. Вся моя подозрительность сразу взвилась на дыбы. Что он там скрывает? Опять его дружки-повстанцы? При мысли, что кто– то хочет отнять у меня моего сына, гнев тёмной волной накрыл сознание.
Что у тебя там? – как можно спокойнее поинтересовался я.
Ничего, – проговорил сын и смутился ещё больше.
Ну раз ничего, тогда не будет ничего страшного, если я взгляну на это " ничего".
Люк нахмурился и упрямо наклонил голову.
Я же сказал, что ничего интересного. Это моё личное.
Интересно, что у него может быть личного?
Люк, – я уже начал терять терпение, – У меня был тяжёлый день, не зли меня, просто дай мне прочитать, что у тебя там... Я жду. – и, так как ответа не последовало, я потянул датапад Силой к себе, мальчишка ухватился за него, стиснув зубы, но я естественно был сильнее, датапад вырвался из его рук и перекочевал в мои. Мгновение длилась тишина, а потом...последовал взрыв эмоций.
Ты! Ты! Это моя личная жизнь и не смей её касаться!
Ах вот как мы заговорили!
А если посмею? Что тогда?
Ты как тюремщик себя ведешь! Ненавижу! Подождал бы хоть, пока в настоящую тюрьму привезешь!
С этими словами Люк развернулся и бросился в свою комнату, захлопнув дверь перед моим носом, а я остался стоять с датападом в руке, удивлённо взирая на закрытую дверь. Что это он? И что он там кричал про тюремщика?...
Я рассеянно перевёл взгляд на отключённый датапад. Что у него там? И глазам своим не поверил.
В датапад был скачан курс астрофизики за последний год школы. И из – за этого?... Что он так развоевался? Но тут на память пришел наш разговор в шаттле накануне катастрофы и мне стало... как-то не по себе. Пожалуй, я перегнул палку. Не надо было так... Мальчик стесняется своих пробелов в образовании. А я... Хотя он сам виноват, конечно, нечего было прятать от меня, – привычно нашёл я себе оправдание. И все же...
Я прислушался, что происходит в соседней комнате и шагнул в дверь. Люк не позаботился её даже запереть.
Обида и растерянность кружили в ауре ребенка. Я попытался прикоснуться к ней и как-то успокоить, в конце концов, чего он так взьелся? Я, его отец, и что, не имею права поинтересоваться, что мой сын читает, в конце концов?! Мальчишка неумело, но бешено, и с совершенно неожиданным темпераментом, воспротивился моему прикосновению, отодвинулся физически, и даже попытался закрыться в Силе. Ха! Конечно, у него не получилось.
Но разговор начинать было все равно надо...
Послушай, Люк...я, возможно немного погорячился... – при этих словах мальчик слегка дёрнул головой, и отвернулся ещё больше, – Ну, хорошо! Хорошо! Возможно, слишком погорячился! Но пойми меня, просто пойми... Я... боюсь потерять тебя, вот и срываюсь... иногда... – я замолчал, не зная, что ещё сказать, и уставился в противоположную стену.
В комнате повисло молчание.
Это можно принять за извинение? – раздался за плечом голос сына. За извинение? Да что он себе воображает? Почему я должен извиняться? Это он должен слушаться отца! Беспрекословно!
В общем, да... – услышал я свой голос и покосился на ребенка. Он смотрел на меня также, искоса, из– за плеча, – Так что, мир? – излишне бодро предложил я и протянул свою руку ладонью вверх. После секундного колебания, на неё легла рука моего сына.
Мир! – его рукопожатие оказалось неожиданно сильным. Наверное, я его во многом недооцениваю. Н-да...
Ну вот и ладно. Помирились. Где-то в глубине души я признался себе, что легко отделался. Сын оказался благороднее меня.
А что ты там говорил насчёт тюрьмы, будто я тебя туда везу? Ты действительно так считаешь? – я уже внимательно и бесцеремонно разглядывал сына. Он смутился.
Нет, но... я так и не знаю что меня ждёт... Во дворце.
Я же сказал: учёба.
А... кроме учёбы?
А кроме учёбы..., – вот ведь недоверчивый какой! – А кроме учёбы, познакомлю тебя с Императором.
С Императором?! – я увидел, как аура мальчика окрасилась в тёмные тона, ну что опять не так?! И тут на краю сознания мелькнуло изображение существа в балахоне, пергаментная кожа обтягивала череп, глаза горели жутким жёлтым огнём, а на лице играла полубезумная улыбка. Это Учитель?! Звезды! Только бы он не узнал, каким изображают его повстанцы!
Но с этим надо было что то делать...
Люк... – я постарался придать голосу как можно больше душевности, ещё и убеждения подпустил в Силе, – Не надо делать преждевременных выводов. И не всегда надо верить ...чужим словам, – я вовремя проглотил "пропаганде", новой ссоры мне только не хватало! – Это знаешь ли такая вещь...Я бы не повез тебя к чудовищу. Ты мне веришь?
Сын внимательно, и как мне показалось, с сомнением, посмотрел на меня, подсознательно пытаясь прощупать Силой, я слегка приоткрылся навстречу. После некоторой заминки он утвердительно кивнул. Ну, хвала Силе! Как же с ним всё-таки бывает трудно!
Я встал и хлопнул его по плечу.
Да, совсем забыл. Крейсер прибывает через два часа, собирайся!
Который раз Лея прокручивала запись, которую получила утром от Мадины, а тот в свою очередь от своего человека с крейсера «Бесстрашный».
На крейсер внезапно прибыл таинственный координатор – правая и левая рука Лорда Вейдера, вместе взятые.
Передавая запись, Мадина не сдержался и посетовал на несправедливость судьбы, позволившей уйти подбитому шатлу помощника ситха от их корабля. Но кто же знал... Охотились – то на других. Подстерегали курьерский челнок Империи с секретными данными, а вместо этого попался шатл высшего имперского руководства.
Ну как ему уйти-то удалось?!
Лея снова уставилась на экран. Эту запись она смотрела уже не раз.
На записи координатор шёл по приёмному ангару. Навстречу ему выдвинулось высшее офицерство. За спиной координатора двигались сопровождающие... Люк Скайуокер и ещё два каких то военных, пилоты наверное, на конвой координатора (у Леи язык не поворачивался назвать его отцом Люка) было непохоже. Люк шёл следом за координатором вполне спокойно, стараясь не очень часто оглядываться по сторонам. Вот рапортует капитан корабля. Координатор что-то отвечает и слегка кивает в сторону своих сопровождающих. От группы встречающих отделился один и двинулся куда-то в сторону, сделав приглашающий жест, за ним двинулись спутники прибывшего. Скайуокер обернулся и посмотрел на координатора. Координатор посмотрел в ответ на него. Как будто между ними идёт неслышный разговор. Затем вся группа уходит. И никаких штурмовиков, конвоя и наручников.....
Принцесса потянулась, чтобы вновь просмотреть запись, но рука замерла над клавиатурой. Бесполезно. Все и так понятно.
Лея сжала губы и перешла ко второй записи. Совсем короткой, сделанной в том же ангаре. Люк с координатором стояли друг напротив друга. Люк что-то говорил. Координатор слушал, заложив руки за спину и чуть наклонив голову. Выслушав, отрицательно покачал головой. Люк вспылил и отвернулся. У Леи защемило сердце. Так вести себя её друг мог только с очень близкими людьми. Но хуже всего было смотреть, как реагирует на всё это координатор. Запись была очень плохая, но было видно, что он, склонив голову чуть набок, терпеливо слушал юношу. Потом что то сказал, Люк развернулся к нему... и запись закончилась. На передний план выехал какой-то дроид.
Лея запустила обе руки в волосы и уставилась на мерцающий синим пустой экран. То, что она видела на экране, было семьёй. Семьёй, которой у неё по-настоящему никогда не было. И Люк забыл её ради этой семьи... Было обидно. Рос гнев на этого... координатора. Откуда он появился в их жизни?!
Эскадрилья «Проныр» четвертые сутки не выходила из боя. Четвертые сутки пилоты почти не спали. Четвертые сутки гибли вокруг них друзья. На базу истребители возвращались только пополнить боезапас и подремонтироваться. Пилоты валились с ног. Долго так продолжаться не могло. Усталость брала своё. Учащались ошибки, которые, в конце концов, могли стать роковыми.
Импы совсем озверели, – приветствовал подошедшего Коррана Антиллес. Ведж держал пакет с сух. пайком и время от времени откусывал от зажатого в руке брикета.
Ещё бы не звереть, – приятель бесцеремонно заглянул внутрь пакета Антиллеса и что-то там выбрал, – Выдавят нас с этой планеты и ремонтникам хана.
Да, ещё и выход во внутренние территории.– подошедший Вез тоже покопался в пакете Антиллеса.
Ну, да... – Антиллес безучастно смотрел на кусочек космоса, видневшийся сквозь статический экран ангара: "Сколько мы ещё продержится в таком режиме? А машины? Если и дальше будем держаться за этот кусок глины, эскадрильи лишатся половины состава, да что половины, уже сейчас во многих осталось процентов тридцать. Что там думает наше руководство?" – мысль о том, что он бессилен в этой ситуации и ничего не может сделать, глядя на гибель флота, была невыносима и причиняла почти физическую боль. Пофигистом он никогда не был. Внезапно Ведж очнулся от своих мыслей, – Ну! Вы! Налетели! Гундарки! – возмутился он, расстроено рассматривая поубавившееся содержимое пайка.
Да ничего, – беззаботно отмахнулся Джонс, – Там ещё много. У тебя же командирский.
«Проныры», на выход! – диспетчер, то ли дроид, то ли живое существо, по голосу и не определишь, внезапно вклинился в их беседу.
Все, бывай! – Корран застегнул шлем и побежал к своему крестокрылу, торопливо дожевывая что-то по пути.
Удачи! – Вез тоже побежал к своей машине
Удачи! – Антиллес поднял вслед сжатую в кулак руку и полез в крестокрыл. На удачу в этой ситуации приходилось крепко рассчитывать.
Космос распахнулся навстречу мириадами звёзд и сотнями кораблей. Свои, чужие, все смешалось в невообразимой путанице. Развернув крылья в боевой режим и обменявшись выстрелами с несколькими ДИ-шками, проверив надёжно ли держится его ведомый за спиной, Ведж нацелился в самую гущу сражения. Машина послушно устремилась вперёд.
Внезапно из-за крейсера повстанцев на него вылетели две машины импов. Одна из них, немного измененной конструкции, устремилась к его истребителю. Ведж привычно увернулся из под удара, при этом постаравшись достать противника, но против ожидания, выстрел прошел мимо, а имп не отставал, казалось, что он предугадывает все его движения.
«Ну, ничего!» – подумал Ведж уходя влево и вниз, маневр был столь стремительный, что имп немного замешкался, а Ведж нырнул ему под брюхо, делая выстрел лазерной пушкой, одновременно, уклоняясь от выстрела второй машины, но противник Веджа среагировал быстрее, чем тот ожидал и дал выстрел на опережение, щиты Веджа сдулись от прямого попадания, но сам он все еще был цел и невредим.
Они снова закружились в смертельном танце, Ведж работал на пределе сил. Такого аса он еще не встречал.
С начала боя прошли минуты, а казалось что часы. Ведж чувствовал, как по щеке стекает струйка пота.
Имп не отставал.
Ведж потянул штурвал на себя, перед этим клюнув носом вниз, надеясь, что имп купится на обман, но тот не купился. Всего сотой доли секунды не хватило Веджу, чтобы выполнить маневр. Перед глазами мелькнула ослепительная вспышка, и все погрузилось в темноту. Он даже не успел понять, что подбит.
Хорн толкнул штурвал, резко уходя из под обстрела и замер в ужасе: крестокрыл Веджа безвольно падал на планету. Сноп искр вылетел из разбитого фюзеляжа. Хорн почувствовал, что жизнь в кабине еле теплится.
Первый, первый, это «Проныра 3». Необходима помощь. «Проныра-лидер» подбит!
Его голос, с почти истерическими нотками, пробивался сквозь многочисленные радиопомехи, создаваемые сотнями участников.
Ведомый, за мной!
Корран устремился вниз, к беспомощной машине. Что делать в данной ситуации он не знал, но и вот так, просто бросить раненого друга он не мог. По крайней мере, прикрыть, пока подбирают, чтобы снова не подбили. Но все было напрасно. Огромный крейсер импов заслонил собой пол-космоса и в его притягивающем луче раненая машина поплыла внутрь.
========== Глава 17 ==========
Вызов Учителя пришел внезапно, когда я был на мостике. Пришлось возвращаться в каюту.
Вейдер, необходимо твое присутствие на Язусе, – голограмма Императора требовательно посмотрела на меня и вдруг покаянно вздохнула, – там застопорилось наше наступление. Флот буксует…
Да, Учитель, – автоматически ответил я и потер лоб рукой, – но вы же знаете, со мной Люк.
Да знаю я, и надеялся обойтись без тебя. Не получается. Ты же понимаешь, как важна нам эта планета. Выбьешь оттуда повстанцев, переговоры с ними продлятся недолго, – Учитель помолчал, видно было, как на его столе мигнула и погасла кнопка вызова секретаря, – может, пришлешь его ко мне? Пока все не закончится? – неуверенно предложил он.
Я вспомнил подсмотренную в мыслях Люка картинку и покачал головой.
Нет. Лучше уж со мной. Третий раз его ловить будет сложнее.
И что ты ему скажешь?
Придумаю что-нибудь… Да, и возможно я вызову «Исполнитель».
Поступай, как знаешь. Жду тебя на Корусканте.
Голограмма погасла, а я задумался. Никак, ну никак не могу я довезти сына до столицы. Возможно, таково веление Силы? Возможно, необходимо чтобы мы лучше узнали друг друга?
Я усмехнулся. Да уж узнаем, так узнаем, особенно, если сын поймёт, что мы летим громить его распрекрасных друзей.
Люк, наш крейсер меняет курс, – я помолчал, разглядывая сына. Он стоял напротив и тоже разглядывал меня, – пираты. – туманно пояснил я, – надо с ними разобраться.
Чувствовал я себя крайне неуютно. Лгать не привык. А сын, как нарочно, воодушевился:
Пираты?!
Да… Но появляться на летных палубах тебе запрещено.
Почему? Ты все еще думаешь, я сбегу?
Да при чем тут это? – я досадливо поморщился, – там боевые корабли, я не хочу тебя вылавливать потом где-то в бою.
Я умею летать! – мальчик был само оскорбленное достоинство.
Не сомневаюсь, – приподняв бровь, я посмотрел на сына. Он отвернулся. Оба мы вспомнили об одном, о Звезде Смерти. Передо мной вновь возник тот проклятый тоннель, ярко освещенная поверхность Звезды Смерти в черноте космоса. Впереди мигают огни крестокрыла. Мой палец на гашетке, сейчас я его… Я невольно потряс головой, чтобы отогнать воспоминание..., – только лететь по прямому каналу надо не много умения. И ты спасся, потому что твоего преследователя сбил тот фрахтовик.
Откуда ты знаешь?!
Оттуда… Твой преследователь, расстрелявший тебе дроида – был я. Я уже почти нажал на спуск.
Ты?
Сын в растерянности отступил на шаг и присел на койку.
Это был ты?!
Не знал я, кто впереди! Не знал! Сила тогда спасла тебя… – я сел рядом и устало потер глаза. Зачем я это сказал? И почему именно сейчас? Наверное, потому что подсознательно все время помнил о том, что одно движение моего пальца на гашетке могло прервать жизнь сына. А возможно, не хотел себя отягощать еще одной ложью?
Я понимаю. – Люк повернулся и внимательно посмотрел на меня.
Что ты понимаешь? Что?! Что я чуть не убил тебя тогда?
Люк пожал плечами.
Ну, ведь не убил. Ни тогда, ни потом. Да ладно, не волнуйся, не подойду я к летным палубам.
Я удивленно посмотрел на сына. Он чем-то был доволен. Я решил пояснить, чтоб не было никаких иллюзий.
В бой я тебя и потом не пущу, пока сам экзамен не приму. Так что имей в виду.
Сын почему-то развеселился еще больше и согласно кивнул:
Понял. Конечно.
Я подавил вздох и обернулся к двери.
Ладно, мне пора.
На душе было как-то... хорошо когда я выходил из каюты. Но все мое хорошее настроение пропало, как только я вспомнил, что солгал.
«Тем не менее, – одернул я себя, – Разговор окончен и надо проконтролировать, чтобы мальчик не проник в ангары. Случайно…»
Размышляя об этом, я уже шел на мостик, раздавая приказания:
…да, и озаботьтесь добычей пленных, мне нужны данные, – почти бегущий за мной капитан на мгновение приостановился и вытянувшись отдал честь:
Слушаюсь, господин координатор.
Я поморщился. Зачем так громко и торжественно?
После заминки капитан почти вприпрыжку бросился догонять меня, ожидая дальнейших указаний, но их не последовало. Мы пришли.
Космическое сражение продолжалось, то затухая, то возобновляясь снова. И вскоре я забыл обо всем. Только где-то там, на краю сознания, мелькала мысль о сыне.
Когда все уже почти закончилось, я все-таки решил немного поразмяться. В ангаре ждала последняя модель СИД-адвансед. Давно пора было снять напряжение, а то нервы стали ни к ситху. Еще этот разговор с ребенком…
Мысль о моей лжи не оставляла меня, пока я шел по коридору к ангарам, пока переодевался в скафандр и садился в истребитель.
Космос привычно распахнулся мне навстречу, и я почувствовал, как уходит все обыденное, наносное. Я снова был в родной стихии, скорость, опасность, все это будоражило кровь, и только где-то на краю сознания мелькало тревожное воспоминание.
Бой в космосе был в самом разгаре, я уже собирался ввинтиться в его гущу, но тут на меня буквально налетели два вражеских истребителя, я машинально сделал вираж и подстрелил ведущего.
…Вернее, я так предполагал. Ребел оказался неплохим пилотом и увернулся от меня, выпустив лазерную очередь. Чувствовался мастер. От меня редко кто уходил. Ну, хоть здесь отдохну душой! Я примерился и вновь атаковал машину, которая так неосторожно налетела на меня. Пилот увернулся и на этот раз. Надо же! Мы кружились друг вокруг друга в каком то замысловатом танце, обмениваясь выстрелами и ожидая когда кто-нибудь ошибется. Ребел ошибся, естественно, первый и был подбит, но летчик такого класса наверняка не из простых. Поговорю с ним попозже. Вроде он там живой. Передав приказ на крейсер, чтобы его подобрали, я снова устремился в гущу боя, туда, где, казалось, беспорядочно мелькали свои и чужие истребители, прочерчивались трассы лазеров... одним словом, кипела жизнь!
Оставшись один, Люк некоторое время бесцельно слонялся по каюте, но вскоре понял, что еще немного и он взвоет от тоски. Поразмышляв еще, он отправился в ближайшую мастерскую, которую ему показал отец. Можно было бы что-нибудь придумать… Взяв в руки какую-то деталь, юноша рассеянно повертел ее и отложил. Мысли были далеко. Недавний разговор не выходил из головы. Перед глазами возникла чернота космоса, размытые от скорости стены тоннеля, светящаяся отраженным светом поверхность Звезды Смерти. Подробностей того боя он не помнил. Только ощущения. Страх, торжество, отчаяние… Да и разве можно было что-то запомнить, ведь это был его первый бой. Он до сих пор удивляется, почему остался жив. Рядом гибли опытные пилоты, а его крестокрыл все летел и летел к цели. Отец говорит, что это он был его преследователем, но Люк, почему-то, тогда этого не почувствовал. Он только знал, что его преследуют, что сбиты прикрывавшие его товарищи, и сейчас дойдет очередь до него, и что, прежде, чем это произойдет, он должен успеть сбросить торпеду. Должен. Успеть. Все чувства куда-то ушли и остался только азарт гонки и желание опередить, успеть…
Люк посмотрел в иллюминатор: интересно, а если бы он знал, что за ним гонится отец?… Наверное, тогда бы он точно погиб, потому что такое знание отвлекало бы его, а любое промедление несло за собой смерть.
Почему же отец сказал ему об этом именно сейчас? Что такого произошло, что он сказал это?
Молодой человек открыл дверь и выглянул в коридор. Там кипела жизнь. Бой, судя по всему, закончился, и скоро вернется отец. «Вот тогда его и спрошу», – решил он и направился в сторону летных палуб. Заходить на них он не станет, а отца подождет здесь.
Координатор молодец! – до Люка внезапно донесся обрывок фразы, говорили о его отце, он замедлил шаг и пристроился поближе к говорившему, – как он сделал этого ребела! – два пилота прошли мимо и пристроились в ожидании лифта. – «Что они говорят, – подумал юноша, – Какие ребелы? Возможно, они спутали?»
Пилоты продолжали делиться впечатлениями о прошедшем бое.
Альянс вытащил весь свой флот. Говорят для них эта планета важнее некуда.
Тот ребел тоже ничего! Которого координатор сбил. Я видел их бой. Говорят, господин координатор его отвезет Дарту Вейдеру на допрос, – пилот хихикнул, – в подарок. Долго он держался, но разве против такого пилота кто устоит!
Если оклемается... – поддакнул второй пилот, – пошли, я знаю, где неплохо кормят!
Они еще о чем -то говорили, что-то обсуждали, но Люк их уже не слушал. Отец его обманул, что в данном случае было равносильно предательству… Вот оно что… В груди стало пусто. Мир потерял краски. Стал серо-черным. Значит, не существует у них семьи, значит он все себе напридумывал... Лорд Вейдер его просто использует. Или, будет использовать для своих целей. А он ему поверил. Люк закусил губу, и уставился в пол. Что ж, ладно... А вот и он. Идет, шлем стянул с головы, устало вытер лоб таким уже знакомым, родным жестом. Люку стало до боли обидно, что отныне, этот жест и этот человек, и все связанное с ним будут ему чужие. Ощущение было такое, будто бы у него украли что-то очень дорогое.
Я увидел сына и направился в его сторону, надо было поговорить и как можно скорее, но было поздно, это я понял по тому, как резко мальчик развернулся и пошел прочь от меня. У меня еще оставалась надежда объяснить, убедить. Я догнал его и придержал за плечо. Но все рухнуло, едва я увидал глаза своего ребенка, отчаянно-непримиримые.
Ты меня обманул. Я не хочу… не могу… тебя видеть.
Люк развернулся и решительно зашагал по коридору. А я остался стоять, глядя ему вслед. Наверное, ему действительно надо побыть одному. Может, успокоится, а тогда… а что тогда? Врать не надо было!
Сэр, а что делать с пленным?
А? – я непонимающе обернулся к появившемуся у меня за плечом офицеру.
Что делать с пленным пилотом, которого мы подобрали?
Он очухался?
Так точно!
Допросить, пожалуй, надо: «Может хоть отвлекусь…».
Ведите ко мне на допрос. Через полчаса.
И, не обращая больше внимания на офицера, пошел на мостик.
Люк некоторое время шел, сам не зная куда. Несколько раз его останавливали патрули, но всесильный документ делал свое дело, его отпускали с миром. Наконец он уткнулся в какие-то металлические двери и растеряно остановился. Судя по табличке, прикрепленной сбоку, это был «Блок А. Тюремный».
«Н-да… Куда это меня принесло…»
Внезапно двери разъехались и пропустили группу из нескольких штурмовиков, конвоировавших пленного. Пленный был видимо сильно контужен, или ранен. Голова у него была перевязана, шел он, пошатываясь, нетвердо ступая.
Люк машинально всмотрелся и пораженно охнул:
Ведж! – он шагнул к другу. Узнать в раненом, одетом в изорванный, измазанный кровью и копотью, комбинезон, пленнике – офицера-повстанца, который даже в условиях непрекращающихся боев всегда выглядел подтянутым и бодрым, было сложно.
Арестованный поднял голову и с усилием сфокусировал взгляд на говорившем.
Звезды! – в растерянности произнес он.
Старший конвоя подошел к юноше.
С пленными запрещено разговаривать.
Вот мои документы, – Люк торопливо протянул ему идентифкатор.
Штурмовик изучил его и вернул обратно:
Здесь не помечено, что вы имеете право общаться с заключенными. Проходите!
Еще минуту капитан! – Люк умоляюще посмотрел на него.
