Текст книги "Брешь во времени (СИ)"

Автор книги: Chrmdpoet

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Она вжималась в дерево, а Эмма растворялась в ней, и уже было трудно определить, где чьи руки. Её глаза, задрожав, закатились и зажмурились. Руки её скользили, и гладили, и хватали, и двигались на ощупь. Её губы засасывали и прижимались к шее блондинки, ко впадине над ключицей, между пальцами, и раскрывались, чтобы вдохнуть ошеломлённое дыхание Эммы. Её тело ломило и выгибалось, и дрожало, и требовало большего.

Реджине казалось, что она вот-вот утонет в ощущениях, которые полностью охватывали её, и кружились внутри, и овладевали ею.

Эмма касалась Реджины с рвением, охватывающим каждое её движение и побуждение. В тот момент, когда они были на пике, и их губы встретились впервые, нежное прикосновение показалось ей взрывом, поглотившим всё её нутро, и разносящимся волнами по всему телу. Она резко и судорожно вдохнула, и прижалась ещё сильнее, срывая пламя с губ брюнетки.

Эмма ощущала, как руки Реджины обхватывали и сжимали её грудь поверх рубашки, а затем скользнули вниз и обхватили бёдра, ныряя под пояс джинсов. Жар змеёй сползал вниз по её животу, пока тело не натянулось в напряжении. Позвоночник выгнулся и подался вперёд, она прижималась к рукам Реджины, нестерпимо желая большего, молчаливо требуя. И та была готова охотно ей это предоставить, вобрать в себя, и позволить этому моменту возносить их на новые высоты, в которых будут существовать лишь пот, и соль, и нехватка кислорода.

Когда Эмма почувствовала, как пальцы Реджины скользнули под её рубашку и прошлись по дрожащему животу, она содрогнулась. Её глаза плотно сомкнулись. Утробный стон вырвался из горла, и она с удивлением обнаружила, что Реджина улыбается, уткнувшись ей в губы.

– Мы правда это сделаем? – хриплый вопрос Эммы стал более влажным от поцелуев, которые они срывали с губ друг друга, не в силах насытиться.

Реджина ощутила, как вибрация вопроса пробралась с губ в сердце и ниже, обосновалась там, где пульсировало между ног. Она упивалась тем, как Эмма выгибается и стонет под её прикосновениями. Брюнетка приоткрыла глаза как раз вовремя, чтобы обнаружить, что Эмма распахнула свои.

Их глаза встретились, и в её взгляде Реджина прочла правду; отныне всё между ними уже не будет прежним. Возврата нет. Остаётся лишь путь вперёд, и ей хотелось этого больше, чем она позволяла себе допустить на протяжении мучительно долгого времени.

Она задержала взгляд и вместо ответа стянула рубашку блондинки через голову. Когда та оказалась на полу, губы Реджины оказались прижатыми к груди Свон, которая отзывалась покалыванием под её прикосновениями. Уткнувшись в неё, Реджина прошептала:

– Мы это сделаем.

Эмма улыбнулась, и сердце её пустилось вскачь, когда губы Миллс коснулись нежной кожи; одна её рука погрузилась в чёрные волосы, а другая упёрлась в дверь.

Когда губы Реджины заскользили вверх, снова сливаясь с ней в поцелуе, Эмма опять прижала брюнетку к двери и начала снимать с неё одежду. Она закусила губу, видя затуманенный взгляд Реджины, её опухшие губы, и то, как чёрные глаза были опьянены от желания, и подумала, что сама выглядит, пожалуй, так же. От этого ей ещё больше захотелось раствориться в Реджине, очертя голову поддавшись желанию, и жажде, и голоду, захотелось заставить её утонуть в удовольствии, чтобы женщине не хотелось подниматься на поверхность за глотком воздуха.

Но они отпрянули от нарастающего безумия, когда за спиной брюнетки раздался стук в дверь.

– Реджина? – позвали с той стороны, рассекая налёт эйфории.

Эмма тяжело дышала, не отрываясь от губ Миллс; они застыли на месте, вцепившись друг в друга.

– Это Эр, – прошептала блондинка, и Реджина кивнула.

– Ты спишь? – робко проговорила девушка; судя по голосу, ей явно было что-то необходимо, и у Реджины заныло в груди.

Она нежно коснулась пальцами щеки и губ Эммы, общаясь с ней взглядом и прикосновениями.

– Надо её впустить.

Эмма тяжело вздохнула и кивнула:

– Да, – прошептала она, – мы же пообещали, что поговорим с ней.

Напоследок они позволили себе нежный, неспешный поцелуй, Эмма подобрала с пола рубашку и направилась в ванную чтобы привести себя в порядок, а Реджина пригладила волосы и открыла дверь.

________________________________________

Когда Реджина открыла дверь спальни, Эр стояла, покусывая нижнюю губу и сложив руки перед собой.

– Я подумала, что, возможно, ты спишь, – удивлённо проговорила девушка, – Я тебя разбудила?

Реджина тепло улыбнулась юной себе. Она откашлялась и покачала головой.

– Нет-нет, дорогая, – заверила она, – всё в порядке. Тебе что-то нужно?

Эр потопталась на месте, ковыряя носком пол коридора:

– Нет, я… Я рассчитывала… Вероятно, уместнее будет подождать до утра. Прошу про…

– Реджина, – женщина замерла, стоило ей произнести полное имя, и негромко засмеялась, – Я никогда к этому не привыкну.

Эр кивнула, хихикнув: – Я знаю.

Реджина махнула рукой, приглашая Эр внутрь.

– Заходи, не обязательно ждать до утра.

Эр помешкала, но всё же кивнула и вошла. Оказавшись внутри, она бросила взгляд на Реджину и заметила мокрые полосы на её лице. Эр закусила губу и прикоснулась к щеке женщины.

– Что-то стряслось? – прошептала она. – Ты плакала.

– О, – Реджина осеклась, не зная, что ответить.

– Насчёт этого не волнуйся, – обе брюнетки разом повернулись к Эмме, выходящей из ванны. Она улыбалась Эр. – Это приятные слёзы.

– Приятные слёзы? – уточнила Эр.

Эмма подошла и обвила рукой талию Реджины, улыбнувшись, когда женщина прижалась к ней.

– О да, – засмеялась она, – я тут как раз выдала душещипательную романтичную тираду, не успела оглянуться – а она в слёзы. Такая сентиментальная.

Девушка снова захихикала, а Реджина закатила глаза и стряхнула с себя руку Эммы. Она жестом пригласила Эр сесть на кровать и пристроилась рядом. Свон же притянула стул от туалетного столика и плюхнулась на него.

– Ну так что, малая? – спросила Эмма, и Эр вздохнула. Она взглянула на Реджину.

– Я надеялась, что вы ответите на некоторые мои вопросы. Эмма пообещала, и я согласилась подождать, но я…

– Не можешь заснуть? – догадалась Реджина, и девушка кивнула.

А затем неожиданно её глаза наполнились слезами.

– Я владею магией, – прошептала она, слабо покачивая головой и переводя взгляд со своих рук на помрачневшее лицо Реджины.

Эмма ощутила узел в животе. Она не выносила, когда кто-то плакал, особенно Реджина; любая её версия. От этого зрелища её сердце заныло.

– Эй, послушай, Эр, – мягко проговорила она, – это нормально. Магия не является чем-то плохим.

Реджина встретилась взглядом с Эммой и вздохнула.

– Почти вся магия, с которой она сталкивалась в жизни, именно такой и была, – объяснила она, и узел в животе блондинки будто стал ещё туже. – Может, мне стоит поговорить с ней наедине, Эмма?

– А, ну да, конечно, я как раз проголодалась, – Эмма вскочила на ноги и вернула стул на место, – пойду на кухню.

– Ты съела четыре куска пиццы, – протянула Реджина, и Эр улыбнулась сквозь слёзы.

– Да, я в курсе. Наверно, надо было съесть хотя бы пять, – она наклонилась и чмокнула Эр в макушку.

Это зрелище растопило сердце Реджины, которое подскочило, стоило Эмме подойти и чмокнуть в макушку и её тоже. Она понаблюдала, как блондинка молча выходит из комнаты.

Некоторое время они сидели в полной тишине, когда Эр прошептала: – Не хочу стать как она.

Реджина прикрыла глаза и глубоко вздохнула: – Я знаю.

– А стану? Буду ли я использовать свою магию, чтоб причинять боль другим людям? Я не хочу кому-либо делать больно. Не хочу делать больно моему… моему ребёнку, как моя мать де…

– Нет, – твёрдо оборвала её Реджина. Ей казалось, что слова Эр впились в её тело сотнями иголок, прокалывая её самые слабые места. Она потянулась к девушке и взяла её за руки.

– Ты бы никогда не причинила боль Генри. Даже мысли такой не допускай. Он – всё для меня, как однажды станет всем для тебя.

Эр выдохнула, расслабляясь; было заметно, какое облегчение она испытывает.

– А брешь? –спросила она, – Тот человек, мистер Голд… сказал, что это я её открыла. Как?

– Честно сказать, не имею понятия, – призналась Реджина. – Иногда магия непредсказуема, Эр. В твоём возрасте я даже не догадывалась, что владею ей. И обнаружила это только несколько лет спустя, так что ты узнала даже раньше меня. В этом нет ничего плохого, так что не переживай. Ты… мы, – очень могущественны, но то, что ты сделала, – это не плохо, это просто случайность.

– И она доставила меня сюда, – добавила Эр.

– Да.

– Почему?

– Я не знаю, – вздохнула Реджина. – Каким-то образом ты направила брешь своим желанием.

– Любви, – добавила Эр, – я хотела любви. Я прочитала столько историй, и иногда мне так одиноко.

У Реджины заныло в груди.

– Я знаю, – она с усилием сглотнула и сжала руки Эр. – Но потом тебе не будет одиноко.

Эр подняла на неё глаза, и на её губах медленно расцвела улыбка:

– Из-за Эммы, – прошептала она, – Она твоя Истинная Любовь.

Сердце Реджины заколотилось о рёбра. Дыхание стало поверхностным, от него жгло в носу и в горле. Она хотела возразить хотя бы потому, что на протяжении слишком многих лет свято верила, что такая вещь для неё утрачена. Ей было тяжело поверить в обратное, но Голд всё расставил по местам, как и Эмма. Где-то на задворках времени юная она задумалась об Истинной Любви и открыла портал, который привёл её к Эмме.

Реджина знала, что их с Эммой судьбы всегда были переплетены, но она и подумать не могла, что всё окажется вот так. И посланный ей знак не мог быть ещё яснее. Эр буквально свалилась на Эмму, преодолев время. Если это не было пощёчиной судьбы, прямым текстом заявившей «вы должны быть вместе», тогда Реджина не знала, какой ещё намёк ей нужен.

Эмма Свон была её Истинной Любовью. Выводящая её из себя, действующая на нервы, очаровательная, прекрасная Эмма Свон, женщина, которую Реджина однажды восприняла как конец всему, была её Истинной Любовью. Она не принесла с собой её конец. На самом деле она была её началом.

– Да, – ответила она, и это единственное слово застряло в горле. Признание этого вслух вызвало мурашки и дрожь по всему телу; волна жара пронеслась через нутро, вызвав головокружение. Она глубоко вдохнула и снова произнесла это слово, всколыхнув волну, увлекающую её волнующим потоком, – Да.

Улыбка Эр была такой яркой, что, казалось, освещает собой комнату.

– Каково это? – спросила она, сжимая руки Реджины и подпрыгивая на матрасе.

Реджина негромко засмеялась, и звук отчего-то был сдавленным.

– Непередаваемо, – ответила она, и это был самый честный из возможных ответов. И она знала, что это не изменится в скором времени, и когда-либо вообще. Чувство обретения своей Истинной Любви, или осознания того, кто этот человек, возможность целовать её украдкой и делиться признаниями… непередаваемо – единственное подходящее слово.

Выбор слова вполне устроил Эр. Каким-то образом улыбка стала ещё шире.

– Я всегда знала, что так и будет, – сообщила девушка.

Реджина лишь кивнула, и их снова окутала тишина, а затем Эр спросила:

– Жаль, у меня не получится познать это пораньше.

Реджина вздохнула и откинулась на спинку кровати.

– Я знаю, – затем, точно как она проделывала с маленьким Генри, она похлопала по одеялу рядом и позволила Эр умоститься возле неё. Она обняла девушку за плечи, зачесала ей волосы на одну сторону и опустила подбородок на её макушку.

– Я хочу тебе кое-что сказать, – прошептала Реджина, пробегая пальцами по волосам Эр, – но я не хочу, чтобы ты переживала или начала паниковать. Не будешь?

Эр закусила губу и лишь кивнула, уткнувшись в Реджину.

Женщина глубоко вздохнула, не зная, с чего начать. Многих вещей она не могла сказать, но остро ощущала потребность сказать что-нибудь. Понимала, что должна. Ей казалось, будто эту маленькую уступку вселенная ей всё же задолжала. По крайней мере этой юной версии её, этой невинной девушке, которая ещё верила в те вещи, которые взрослая Реджина научилась лишь оплакивать.

– Всякие вещи произойдут, – начала она и поколебалась. Ей не хотелось раскрывать слишком многое, поэтому она какое-то время собиралась с мыслями, и затем продолжила, – В твоей жизни будут происходить многие вещи, которые ты будешь не в силах изменить. Вещи, которые ты не сможешь понять; вещи, которые причинят тебе боль.

Эр напряглась, но Реджина лишь продолжила поглаживать её волосы, пока девушка снова не обмякла в её руках. Реджина ощутила, как в душе что-то кольнуло, когда прошептала:

– Наступит время, когда ты почувствуешь себя сломленной. Ты будешь в отчаянии, будет страшно, и ты будешь зла на весь мир, и я хочу, чтобы ты знала, что это нормально. Это нормально – чувствовать всё это. В какой-то момент это случается с каждым, потому что зачастую жизнь несправедлива. Иногда жизнь может быть скверной и ужасной, и тяжёлой, и ты познаешь это на себе в полной мере, и я… Мне так жаль, что тебе придётся пройти через всё это, но я так рада, что ты прошла сквозь брешь, Эр. Сперва я была не в восторге, потому что я очень изменилась с тех пор, как была в твоём возрасте, но сейчас я рада. Рада, потому что сейчас ты знаешь…

Эр тихо переспросила дрожащим голосом: – Сейчас я знаю что?

Реджина вздохнула, уткнувшись в её макушку:

– Что всё наладится, – она крепче сжала плечи девушки. – Ты будешь счастлива и у тебя появится любящая семья. Ты можешь получить всё, о чем мечтаешь, и получишь. Может, потребуется больше времени, чем тебе хотелось бы, но всё придёт. Я хочу, чтобы ты это поняла. Хочу, чтобы ты помнила – пусть и кажется, что всё окутала тьма, но всегда есть свет, даже если его не видно. Даже если кажется, что тебе никогда его не найти, он есть. Мне потребовалось много времени, чтобы это понять, и возможно я сама ещё только учусь, но это правда.

Эр немного отстранилась чтобы взглянуть в глаза взрослой себе. Взгляд её помутнел, а по щекам скатилось несколько слезинок. Не отрывая глаз от печального взгляда Реджины, она прошептала:

– А что со мной произойдёт?

Горло Реджины обожгло, грудь сжало, а в глазах появилось жжение. Она покачала головой, борясь с накатывающими слезами.

– Не могу тебе сказать, – призналась она, – Прости. Это то, что ты должна узнать сама.

Эр с силой втянула воздух и кивнула, принимая это как должное. Реджина восхитилась её решимостью и волей. Даже в столь раннем возрасте, когда она ещё была такой уязвимой и наивной, она всё равно оставалась сильной. Реджина и позабыла это чувство. Видя, как юная она продолжает быть такой храброй перед лицом грядущих трагедий и неведомых ужасов, она ощутила прилив гордости.

А потом всё будто встало на свои места. Пожалуй, впервые за всю свою жизнь Реджина почувствовала, что гордится собой, поистине гордится этой своей стороной, и имела полное право на это. Она так давно потеряла свой путь, но раньше она была той, кем вправе восхищаться. Она была сильной, не ущемляя других. Она была доброй без какой-либо выгоды для себя. Она была человеком, достойным того, чтобы её любили и оберегали.

Именно в этот момент Реджина осознала, что снова почувствовала себя этой девушкой, даже более явственно, чем когда-либо. Она была поистине хорошей уже значительное время, и, может, не была самой доброй, но и не самой жестокой, во всяком случае. Она больше не была чудовищем. Не была Злой Королевой.

Именно это имела в виду Эмма, когда говорила, что ей нужно верить, что Эр по-прежнему часть её, и была права.

Впервые за много лет Реджина не просто хотела любви. Она чувствовала, что вполне её заслуживала. Чувствовала себя человеком, достойным взаимной любви, и как бы она ни пыталась раньше отрицать это, она поняла, что сейчас обрела это. Обрела с Эммой.

Это было ново. Это было… загадкой; ненаписанной книгой, которая созрела для написания. Это было чем-то настоящим, а не какой-то мечтой или призрачной надеждой. С Эммой это было по-настоящему.

– Я так многого не могу понять, – хрипло призналась Эр, уткнувшись в плечо Реджине.

Женщина вздохнула и снова пробежалась пальцами по её волосам.

– Я знаю, – прошептала она, – я тоже.

– Но всё наладится, – Эр повторила слова Реджины, будто в отчаянии загадывала желание.

Она кивнула, не отрывая подбородка от головы девушки: – Наилучшим образом.

________________________________________

Эмма посидела на кухне, потом посмотрела телевизор в гостиной, потом поднялась наверх на случай, если ей уже можно присоединиться к компании в спальне. В коридоре она встретила Эр, которая направлялась в свою комнату для гостей. Эмма улыбнулась и открыла было рот, но прежде чем успела вымолвить слово, девушка кинулась в её объятия.

Эмма успела раскрыть руки, и Эр крепко обхватила её шею и зарылась лицом в светлые волосы. Эмму это застало врасплох, но сопротивляться не стала.

– Оу, – пролепетала она, – Ладно, – она обвила девушку руками и крепче прижала к себе.

– Ты в порядке, малыш? – прошептала она, уткнувшись в волосы Эр, и почувствовала, как та кивнула, прижимаясь к её плечу.

Эмма подняла глаза и увидела Реджину, которая стояла в дверях спальни и наблюдала за ними. Они не отрывали глаз друг от друга, пока Эмма держала Эр в своих объятиях, поглаживая её по спине, и затем до Эммы донёсся шёпот девушки:

– Спасибо тебе, Эмма.

Эмма прижала её крепче, нахмурившись, и глядя на Реджину, которая лишь смотрела на них, печально улыбаясь.

– За что спасибо?

Эр вздохнула, ещё больше растворяясь в объятиях:

– За то, что любишь меня.

Эмма почувствовала, как эти слова врезались ей в грудь, словно удар молотком, потом поползли вверх и застряли где-то в горле. Она крепко прижимала к себе Эр, не сводя глаз с Реджины и произнесла:

– Это привилегия.

Она наблюдала, как эти слова отразились на лице Реджины, и почувствовала, что Эр задрожала в её руках. Затем девушка отстранилась и улыбнулась Эмме.

– Ты и правда такая романтичная, – хихикнула Эр, и Эмма тыкнула её локтем в бок.

– А я тебе что говорила, – усмехнулась блондинка, бросая взгляд на Реджину, которая закусила губу, слегка улыбаясь.

– Ну, спокойной ночи, пожалуй, – прошептала Эр, и Эмма сжала её руку.

– Сладких, Эр.

Когда девушка проскользнула в свою комнату, Эмма приблизилась к Реджине. Она подошла вплотную, их разделяло лишь несколько дюймов, и взяла Реджину за руки.

– Ты ведь теперь не передумаешь и не отправишь меня собираться? – усмехнулась Эмма, – Потому что мне понравилось, как всё продвигалось.

Реджина вздохнула и покачала головой. Она запустила руки под рубашку Эммы и притянула к себе, и внезапно все слова, которые она собиралась ей сказать, которые ей хотелось сказать, стали лишь утробным стоном, стоило их губам соприкоснуться.

Пожалуй, единственный вздох оказался красноречивее любых слов.

========== Глава 20 ==========

Реджина нахмурилась и сморщила нос, когда почувствовала, как пальцы скользят по её щеке и волосам. Кто-то касался её. Кто-то касался её, пока она спала. Кто-то в её спальне касался её пока она спала.

– Эй, Реджина, просыпайся.

Брюнетка вздрогнула и распахнула глаза.

– Что… Ой, – пробормотала она.

Эмма отпрянула, когда Реджина проснулась, но потом покачала головой и рассмеялась.

– Казалось бы, за два дня можно привыкнуть просыпаться со мной в одной постели, – усмехнулась она, – но сейчас я удивлена, что ты не заехала мне кулаком по лицу.

Реджина мягко улыбнулась опустила руку на коленку Эммы, которая сидела на краю постели, глядя на неё сверху вниз.

– Я не привыкла просыпаться с кем-то в моей кровати. Боюсь, мне потребуется не день и не два, чтобы это изменить.

– Значит, ты каждый раз будешь в шоке, видя рядом моё офигенное лицо? – пошутила Эмма, а Реджина сжала её колено.

– Какое-то время – да, – ответила она, – Но это скорее будет приятное удивление, дорогая. Тебе от этого легче?

Эмма ухмыльнулась:

– Чуть-чуть, – поддразила она, – А ещё больше полегчает от поцелуя.

Реджина закатила глаза, но всё же схватила Эмму за футболку и притянула к себе. Она нежно поцеловала сперва её щёку, затем подбородок, а потом губы.

– Лучше? – прошептала она.

– Мм, – хмыкнула Эмма, поджимая губы. – Ну, может. В смысле, пожалуй. Но чтоб сказать наверняка, понадобится как минимум ещё один, но чем больше – тем лучше. Думаю, нам надо будет как следует поработать над этим чуть позже.

Реджина хрипловато засмеялась, и покачав головой, опустила руку на щеку Эммы и погладила большим пальцем линию её подбородка.

– Понятно. Думаю, это можно будет устроить.

Эмма улыбнулась и снова наклонилась, чтобы поцеловать Реджину. Потом кивнула в сторону дверного проема.

– Теперь вставай, и пойдём со мной, хочу кое-что показать. Ты должна это видеть.

Реджина вздохнула:

– Какое выражение лица мне заранее готовить: сердитое, весёлое, или сердито-весёлое?

Эмма засмеялась и пихнула её в бок:

– Поразительно, как у себя в голове я точно представила каждое из них.

– В этом на моё лицо можно положиться, дорогая, – усмехнулась Реджина.

Рука Эммы скользнула под талию брюнетки, пробралась под спину, обхватывая голые лопатки женщины.

– Прошлой ночью на него несомненно можно было положиться, а если быть конкретней, я имею в виду рот.

Реджина рассмеялась и снова притянула её для поцелуя.

– Так может, тебе не меня нужно тянуть куда-то, а лучше притащить себя обратно в постель? – прошептала она, не отстраняясь от губ Эммы.

Застонав, Эмма прислонилась лбом ко лбу брюнетки: – Хватит меня искушать.

– Зло и искушение идут рука об руку, – поддразнила Реджина, и Эмма усмехнулась ей в губы.

– Какое счастье, что ты больше не злая.

– Но всё ещё искушающая, – возразила Реджина.

– И гордишься этим, – добавила Эмма, и Миллс кивнула, всё ещё прижимаясь к её лбу. – Ну и хорошо, потому что ты вправе этим гордиться, но всё равно тебе нельзя пропустить то, что я хочу тебе показать. Видит Бог, я не хочу чтоб ты одевалась, но всё же одевайся.

Реджина вздохнула и откинула одеяло. Она с удовольствием подметила, что желание вспыхнуло в глазах и на щеках Эммы, и устроила целый спектакль, демонстративно прохаживаясь по комнате, чтобы взять халат. Услышав, как блондинка за её спиной снова застонала, Реджина закусила губу, понимая, что скоро её ждёт расплата за это.

Брюнетка накинула халат и указала на дверь:

– Пойдём? Или придётся выходить из дома, потому что в таком случае я бы хотела сперва принять душ?

Какое-то время Эмма ещё пялилась на неё, потом облизала губы и перевела взгляд на глаза Реджины.

– Ээ, что? Да нет, мы только спустимся вниз. – Она вскочила на ноги и направилась к двери. – Ну ладно, пошли.

Реджина последовала за ней, довольно ухмыляясь.

________________________________________

Они крались по ступенькам, и Эмме пришлось зажать себе рот ладонью, чтоб не рассмеяться, когда из гостиной до них донёсся первый пронзительный вопль. Она бросила взгляд на Реджину, которая выглядела так, будто была готова стремглав броситься вниз и начать метать огненные шары в любого, кто осмелился вторгнуться в её обитель и напасть на её младшую версию. Эмма поспешно покачала головой и улыбнулась ей.

– Сейчас увидишь, – прошептала она, – это уморительно.

– Она же только что завизжала! – шикнула брюнетка, – А я не визжу. И не представляю, как нечто, вызвавшее этот звук, может быть уморительным.

– Хватит шептаться такими длинными предложениями, – прошипела в ответ Эмма, – Это странно, – она хихикнула, когда Реджина пихнула её в плечо и наградила строгим взглядом. – Да я шучу, но серьёзно, сейчас увидишь. Оборжаться можно.

– Это мы ещё посмотрим, – ответила Реджина и последовала за блондинкой вниз по ступенькам.

Ещё несколько воплей и взвизгиваний, которые, подумала Реджина, вряд ли могли принадлежать опасному противнику, эхом донеслись из гостиной. Когда они с Эммой подкрались поближе, стали слышны и другие звуки, и Реджина начала наконец понимать, что происходит.

Став возле входа в комнату так, чтобы их не было видно, они наблюдали, как Генри пытался помочь Эр пройти миссию в одной из своих многочисленных видеоигр.

Всё тело девушки напряглось, она съехала на край дивана, её широко распахнутые глаза прилипли к экрану, а руки вцепились в контроллер мёртвой хваткой, отчего костяшки пальцев побелели.

Эмма снова зажала себе рот ладонью, чтоб не расхохотаться, когда Эр издала очередной пронзительный вопль и заорала:

– Генри! Он уже близко! Что мне делать?! Он меня сожрёт!

– Никто тебя не сожрёт, – засмеялся Генри, сидящий рядом на диване, – Успокойся и вспомни, чему я тебя учил.

– О нет! – взвизгнула девушка, – О нет! Х! Х! Нет, кружочек!

Эмма покосилась на Реджину и с трудом подавила очередной приступ хохота, увидев, что брюнетка сама с трудом сдерживается.

– Говорила тебе! – тихо выдавила из себя Эмма.

– Что это вообще за игра такая? Не припомню, чтобы покупала ему что-то с пришельцами. Это игра для взрослых?

– Аа, – пробормотала Эмма, – наверно, я её купила. Прости.

Реджина покосилась на Эмму и покачала головой, но всё же не в силах сдержать улыбку. Слишком замечательным и забавным был момент, чтобы портить его нотацией.

– Нет, там ещё один! –взвизгнула Эр, – Генри, разберись с ним, пожалуйста! Этот некроманч меня сожрёт! Лучше ты!

Генри захохотал и поправил:

– Это некроморф, Эр, и он тебя не сожрёт. Успокойся и вспоминай, что надо делать.

– О нет! – бормотала Эр, яростно нажимая кнопки контроллера и не отрывая глаз от экрана. – О боги. О нет. Не нравится мне это. Не нравится ни капельки. О нет. Он приближается. Он приближается, Генри.

Эмма прыснула с такой силой, что в горле засаднило, когда Эр нажала не на ту кнопку, и некроморф напал на экранного персонажа. Она прислонилась к Реджине, и плечи обеих сотрясались от смеха, когда Эр завопила:

– О нет! Он добрался до меня! Меня пожирают, Генри!

У Реджины проступили слёзы от смеха, когда выдавила из себя:

– Боже, Генри, забери уже у неё этот контроллер, а то у бедняги сейчас начнётся приступ паники.

Генри вздрогнул, оглядываясь через плечо, и обнаружил, что обе его матери наблюдают за ними. Реджина вытирала слёзы, а Эмма, прислонившись к ней, держалась за бок.

– Божечки, мне больно, – прохрипела блондинка, не отнимая руки, – мне уже больно смеяться.

Генри засмеялся и, покачав головой, забрал контроллер у Эр.

– Ну ладно, я разберусь, а через минуту ты можешь попробовать снова, – сообщил он, и Эр нетерпеливо кивнула.

Она обернулась на женщин, которые стояли за диваном и нервно улыбнулась.

– Привет, –поприветствовала она, слезка порозовев, – Генри показывал мне своё игровое устройство. Ужас какой.

Реджина с Эммой снова прыснули, и брюнетка подтолкнула Свон к дивану. Эмма плюхнулась рядом с Эр, а Реджина умостилась возле Генри.

– Да, эти игры на многих страху наводят, – сообщила Эмма девушке, обнимая её за плечи. Она улыбнулась, когда Эр прижалась к ней. На её щеках по-прежнему играл лёгкий румянец. – Так что стесняться тут нечего.

– Даже на тебя? – тихо уточнила Эр, и Эмма кивнула.

– Даже на меня, –призналась она, – Я подскочила на диване и рассыпала повсюду миску попкорна, когда играла в эту игру в первый раз.

Эр медленно расплылась в улыбке и ещё сильнее прижалась к Эмме.

– Ты так говоришь чтобы утешить меня? – спросила она.

– Ничего подобного! – заверила Свон, – Меня легко напугать. Видела бы ты меня, когда я сражалась с драконом. Я была в шоке.

Глаза Эр расширились, и она ахнула, раскрыв рот:

– Ты сражалась с драконом?

Эмма усмехнулась: – Это длинная история, но да, я сразилась с драконом и спасла Реджину в тот же вечер, – она наклонилась, чтобы видеть Реджину позади Генри, чьё внимание было полностью сосредоточено на игре. Эмма ухмыльнулась, а Миллс закатила глаза. – Так ведь всё было, Реджина?

– Да, дорогая, – подчёркнуто медленно произнесла брюнетка, – Ты поистине Спасительница, как и было предсказано, однако, подпортило твою героическую сказку то, что до тебя не дошло, когда тебя обвели вокруг пальца, лишь бы заполучить яйцо. Я не права?

– Божечки, ты убила такой момент, – рассмеялась Эмма, покачивая головой, а Реджина зловеще ухмыльнулась.

– Воздух вокруг твоего эго стал разреженным, – пошутила брюнетка, – мои лёгкие разболелись. Я должна была подумать о детях.

Эр хихикнула, а Эмма ткнула её в бок:

– По-твоему, это смешно, да? – поддразнила она, а Эр скорчилась от щекотки.

Реджина улыбалась, глядя на то, какая лёгкость была в отношениях между юной ею и её новой возлюбленной. Если раньше это вызывало крошечные уколы ревности, или разочарования, или беспокойства, сейчас от этого зрелища лишь становилось тепло на душе. Отрадно было наблюдать, как её юная версия испытывала такие беспечные моменты радости, особенно, когда она оглядывалась на тот свой период жизни, вспоминая лишь тяготы и боль.

Её вернул к реальности звонок в дверь, эхом разнёсшийся по дому, все застыли на диване. Ну, все кроме Генри, застыли. Он невозмутимо продолжал играть, пока остальные переглядывались, с опаской косясь на дверь.

– Пожалуй, отведу Эр в другую комнату, – тихо предложила Эмма, зная, что лучше присутствие девушки останется тайной для всех жителей Сторибрука.

Реджина кивнула: – Да, а я пойду посмотрю, кто пришёл, – вставая, она хлопнула Генри по плечу, – Громкость, – скомандовала она. Генри немного убавил звук и снова погрузился в игру.

Реджина подошла к двери, глубоко вздохнула и открыла.

– О, – вздохнула она, заметно мрачнея, – это ты.

________________________________________

Белоснежка улыбалась своей привычной широкой улыбкой, не обращая внимания на более чем прохладное приветствие.

– Реджина, – кивком поприветствовала она, – Эмма случайно не здесь? Последние пару дней она отсутствует, и ответила лишь на несколько моих сообщений.

– Ей почти тридцать, Снежка, – протянула Реджина, – У неё что, комендантский час? Или не выполнила работу по дому? Ты пришла посадить её под домашний арест?

Снежка вздохнула и покачала головой.

– Мне плевать, кто что говорит, Реджина. Твой юмор крайне неуместен.

Реджина изогнула бровь и позволила крошечной улыбке подёрнуть правый уголок её рта.

– А сарказм тебе к лицу, Снежка. Тебе стоит обменять на него свою типичную лучезарную манеру общения.

– Непременно приму это к сведению. Так Эмма здесь?

– Здесь, – призналась Реджина. – Мне за ней сходить или тебе больше хотелось бы ворваться внутрь и вызволить её от мук, что ей приходится терпеть в моей камере пыток, которую я прячу в недрах дома?

Реджина улыбнулась, услышав смех Генри, доносящийся из гостиной, и ей даже сделалось приятно, что и сама Снежка не удержалась от смеха.

– Ну, от небольших пыток ещё никто не умер, – Снежка пожала плечами, – Пришли её сюда, когда снимешь с неё кандалы.

Реджине пришлось закусить щёку, чтобы не рассмеяться. С каких это пор Снежка так свободно шутит про пытки? Это странно, но сейчас вообще много чего было странным. Чарминги больше не обращались с ней, как с чудовищем, готовым вот-вот сорваться с цепи. Даже несмотря на излюбленные шутки Реджины о том, что они, да и остальные по-прежнему считают, что она злая. Может, кто-то так и считал, но она точно знала, что по крайней мере несколько человек в городе уважали произошедшие в ней изменения и с радостью позволили ей начать заново. Путь она прошла не из лёгких, но в итоге пришла к этому.