Текст книги "Мисс Винчестер (СИ)"
Автор книги: Christin_Collins
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
========== Возвращение блудной дочери ==========
Позднее апрельское утро. Я брожу по родному городу с огромной дорожной сумкой наперевес и разглядываю редких прохожих. Все-таки город Монтпилиер сложно назвать большим. Хоть он и является столицей штата Вермонт, население и так едва переваливает за отметку в восемь тысяч человек, а сейчас еще и понедельник – все основное население на работе или в школе. Что ж, тем лучше, обожаю гулять одна. Вдруг я увидела идущую мне навстречу миссис Халлоуэл, старушку лет шестидесяти:
– Доброе утро, миссис Халлоуэл! – прокричала я, размахивая рукой и приветливо улыбаясь.
– Господи, опять эта девица вернулась, – вздохнула старушка. – Я надеялась, что ты останешься в Коннектикуте и будешь там людям головы морочить. И запомни, пигалица: если ты подойдешь к моему внуку Чарли, я лично сдам тебя в полицию! Мы еле вытянули мальчика из алкоголизма, а все из-за тебя! – продолжала ругаться эта старая ведьма, а я лишь подошла ближе и, улыбнувшись во весь рот, сладко протянула:
– Я тоже очень рада вас видеть и Чарли обязательно навещу в одну из ближайших ночей!
– Шалава малолетняя! – миссис Халлоуэл продолжала кричать разнообразные ругательства, но я поспешила удалиться – уж очень мне хотелось обрадовать маму своим приездом. Как видите, в этом городе у меня славная репутация для шестнадцатилетней барышни, но меня это никогда не смущало, наоборот, весело слушать о себе самые разнообразные слухи, которые иногда были просто нелепыми. Например, прошлой весной говорили, что я переспала с нашим соседом, мистером Бакнером. Никого не смущал тот факт, что старичку уже под восемьдесят.
Но вот я подхожу к нашему небольшому домику на Либерти-стрит. Табличка на почтовом ящике гордо сообщает нам, что здесь проживает семья Брукс, состоящая из Эмили Брукс – моей матери и собственно меня – Дженнифер. Вот только как бы мне ни нравилась фамилия моей матери, я носила другую, которую так люто ненавидела всю свою жизнь из-за довольно неприятного факта моей биографии, но об этом немного позже. Сейчас же я стояла у входной двери и размышляла о реакции матери на мое вторжение. Интересно, она обрадуется, что меня выперли из элитной частной школы Лумис, за которую она заплатила пятьдесят штук? Думаю, вряд ли. Чтобы немного успокоиться перед истерикой, которая меня наверняка ожидает, я усаживаюсь на лавочку, стоящую на веранде, и закуриваю. Да, не самая полезная привычка, но из всех моих пороков она самая безобидная. Сделав последнюю затяжку, я прячу окурок в один из многочисленных цветочных горшков. Да, прости меня, уродливая пальма, которую мама так любовно называет «фикус», просто я ненавижу все эти цветы и деревья, которыми напичкан наш дом. Однажды мама поставила мне в комнату горшок с фиалками, «чтобы облагородить это жуткое место», но на утро обнаружила свое бедное растение сброшенным из окна. Меня обозвали ненавистником природы и ярким представителем поколения пепси, которому чуждо все нетехнологичное и натуральное, но зато мое царство осталось в нормальном виде, без всяких девчачьих цветочков.
Собравшись с духом, я нажала на кнопку звонка. Тишина. Странно, моя мама не работает в дневную смену. Она трудится по вечерам в местном баре. Звоню еще раз. Неужели она до сих пор дрыхнет? Черт, сколько же можно?! Толкаю входную дверь и, к моему удивлению, она поддается. Так, она даже дверь закрыть не в состоянии? Я понимаю, преступность у нас явно понизилась с моим отъездом, но не настолько же! Чертыхнувшись, я вхожу в дом.
– Мам, принимай дочь! Ну, и где красная дорожка и восторженные вопли?! – недовольно прокричала я, но ответа не последовало. Ладно, будем в прятки играть? Из гостиной послышался сдавленный вздох, и я бегом направилась туда, кинув дорожную сумку в угол прихожей.
Сказать, что я была удивлена увиденным – это не сказать ничего. На моем собственном диване мою собственную мать трахал какой-то мужик. И это в моем собственном доме! По всей гостиной были разбросаны их вещи, а стоны матери заглушали мои мысли. Я стояла так пару минут, но меня даже никто не заметил.
– А почему вы на диване? Там неудобно, я-то знаю. Вот на обеденном столе гораздо круче! – сказала я, бессовестно разглядывая любовников. На меня мгновенно обратили внимание, что уже радовало. В глазах моей матери читался гнев, стыд и что-то еще, что я определить не смогла.
– Дженнифер, выйди отсюда! – завизжала она, свалившись с дивана и пытаясь чем-нибудь прикрыть наготу.
– И не подумаю, пока ты не объяснишь мне, что это еще за крендель жарил тебя на моем диване, – нагло сказала я, облокотившись о стену. Но тут с меня сошла волна возмущения и я просто начала закипать от гнева, когда увидела лицо этого горе-любовника. Накрываясь каким-то полотенцем, на меня смотрел Дин Винчестер, который приходился мне биологическим отцом. Вроде бы все нормально: мой отец спит с моей матерью, что может быть законнее и естественнее? Но только не в моем случае.
– Так ты еще смеешь в этом доме появляться?! И это меня называют наглой! – бушевала я, срываясь на крик.
– Дженнифер, мы все объясним, – мягко начала мама, пытаясь меня успокоить.
– Может, вы оденетесь сначала? – резонно спросила я, удаляясь из гостиной. Сейчас у меня не было никакого желания слушать объяснения. Хотелось просто побыть одной. Подхватив свою сумку в прихожей, я молнией взлетела по ступенькам на второй этаж. Вот она, родная дверь, вся исписанная черным маркером разнообразными негостеприимными надписями типа «Вход платный» или «Оставь надежду, всяк сюда входящий». Такое любимое царство мятежности и подросткового бунтарства. Все стены увешаны плакатами любимых рок-групп, некогда тут царил уютный бардак, но с моим отъездом мать все убрала. Эх, а ведь это было моим средством защиты! Вот проберется в мою комнату маньяк – заблудится в беспорядке и умрет от отчаяния и безысходности, а сейчас что? Как прикажете спасаться? Хотя, где-то в сумке у меня валяется неплохой револьвер, который я когда-то стащила у отца, но я скорее в себя попаду, чем в противника, так что рисковать не стоит.
Настроение у меня было самое паршивое, но достаточно мне было увидеть Его, как из ушей повалила радуга, а из носа – розовые сопли. С дикими воплями я побежала к самому лучшему существу на этой сраной планете:
– Мистер Котангенс, как же я по тебе соскучилась! – визжала я, прижимая к себе несчастного Мистера Котангенса так, что глаза у него начали вылезать из орбит. Он лучший мужчина в моей жизни, только он достоин любви и заботы, и плевать на то, что он всего лишь мой кот. Громко заорав, Мистер Котангенс попытался освободиться, но не тут-то было. Я носилась с ним по комнате и чуть ли не пела ему дифирамбы, так сильно он обрадовал меня своим появлением. Наконец-то я поставила несчастное животное на место, но как заботливый друг, этот огромный комок рыжей шерсти, так сильно заплывший жиром, улегся мне на колени и удовлетворенно замурлыкал. Да, этот кошак был единственным существом в доме, которое меня понимало. Но нашу идиллию нарушил стук в дверь:
– Чего надо, смертные? У меня деловые переговоры! – прокричала я, надеясь, что меня оставят в покое с моим котом, но мать меня жестоко обломала:
– Солнышко, оставь бедное животное и спускайся вниз, я приготовила завтрак, – ласково проговорила мама. Я хотела было отказаться, но поняла, что не ела нормальной еды уже несколько дней.
– Ладно, но кот пойдет со мной! – надув губы, ответила я, на что мама лишь мягко улыбнулась.
Взяв животину на руки, я спустилась на кухню. За столом явно сидел отец, это можно было определить по звукам чавканья, разносившимся по всему дому. Недовольно поморщившись, я села за стол.
– Приятного аппетита, – пожелала всем мама, подкладывая мне на тарелку омлет.
– Спасибо, – ответила я, ковыряя вилкой еду. Хоть я и любила мою мать, где-то там, в глубине души, но готовить она явно не умела. Несмотря на это, Дин уплетал все за обе щеки. Заметив мой странный взгляд, он немного закашлялся и спросил:
– Что-то не так?
– Да нет, кушай, кушай, люблю смотреть, как гости едят с аппетитом, а то эту хрень даже кот обычно не ест, – задумчиво ответила я, поглаживая сидящего на коленях рыжика. Эмили сделала вид, что не заметила оскорбления, а Винчестер покосился на кота.
– И почему я его раньше не видел?
– Может, потому что приезжал раз в несколько лет? – невинно похлопав глазками, заметила я, с маниакальным усердием расчленяя помидор, лежащий на моей тарелке.
– Вообще-то, Дин живет здесь уже несколько месяцев, – проговорила мать, наблюдая за моей реакцией. Вот подлая женщина! Дождалась ведь, когда я начну запивать еду апельсиновым соком. От неожиданности я выплюнула все, что успела выпить до этого. Сама того не желая, я отомстила Эмили, оплевав ее соком. Но вдруг я заметила, что несколько капель попало на кота, и тут же начала перед ним извиняться:
– Мистер Котангенс, прости меня! Миленький мой, я правда не хотела! – причитала я, вытирая любимца салфеткой. – Вот видишь, что ты наделала, женщина! Я из-за тебя обидела Мистера Котангенса!
– Значит, на мать тебе плевать, а перед котом ты чуть ли не на коленях ползаешь?
– Ну, ты же ползаешь на коленях перед своими мужиками, забывая о дочери! Что, папуль, никогда не обращал внимания на мамины ссадины на коленях? Это у нас ковер жесткий, а она не со всеми успевает доползти до койки.
– Да что ты себе позволяешь, Дженнифер!
– Все как всегда, мам. По-моему, в моем поведении ничего не изменилось, просто ты разговариваешь со мной впервые за несколько лет.
– Так, девочки, спокойно! Давайте сменим тему. Доченька, я думал, что ты учишься в школе-пансионе. Почему же ты дома? У вас каникулы? – попытался примирить нас Дин. У него это получилось, теперь я переключилась на него.
– Ой, папуля решил поинтересоваться ребенком впервые за шестнадцать лет! Мама, доставай виски, это надо отпраздновать!
– Дженнифер, прекрати. Действительно, почему ты не в школе?
– А, меня выгнали за то, что я напилась и переспала с одним из учеников в кабинете химии. Когда нас застукал учитель, я предложила ему присоединиться, но он почему-то отказался. Но это ничего, я все уладила, когда дала директору. Но оказалось, что я от него залетела, и ему пришлось меня исключить, чтобы не попалиться перед женой, – все это время я наблюдала за лицами родителей. Боже, это было прекрасно. Мама схватилась за сердце, а отец бледнел с каждым моим словом.
– Ой, да успокойтесь вы. Меня выгнали за наркотики и низкую успеваемость, – сказала я правду, когда поняла, что зашла слишком далеко. Мама мгновенно успокоилась, а у Дина отвисла челюсть.
– Наркотики?! Ладно, кличка кота с каждой минутой становится все более оправданной…
– Ой, папуль, ты такой умный! – издевательски засмеялась я, – Скажи, а черепная коробка не жмет?
– Да что ты несешь?! – прикрикнула мама.
– Что-то не устраивает? – спросила я, закидывая ноги на стол.
– Да, меня не устраивает твое отношение к отцу!
– Прости, к кому?! К отцу?! Да он же сбежал, как только узнал, что ты залетела! За все эти годы я его видела раз пять. Да хотя ты разве лучше?! Ты вообще не обращала на меня внимания – меня растила моя тетя Розалин. Я же до пяти лет ее мамой называла, а ты со своими мужиками шлялась неизвестно где! А теперь вам обоим вдруг захотелось поиграть в семью? Поздно, – отрезала я, вставая из-за стола. – Спасибо за завтрак, надеюсь, что не блевану через полчаса.
– Дженни, постой, – Дин схватил меня за запястье, – Почему ты такого плохого мнения обо мне? Ты же даже не знаешь всей ситуации! – от отвращения меня аж передернуло. Я с силой вырвала руку и спросила, удивленно изогнув правую бровь:
– Как ты меня назвал? Дженни? Дженни я была, когда ползала в подгузниках и пускала слюни, сейчас я Дженнифер. И вообще, что за глупость?! Чтобы я про тебя плохо подумала?! Полная чушь! Мне бы и в голову не пришло думать о таком жалком ничтожестве, как ты, – сквозь зубы процедила я и удалилась в комнату, оставив родителей на кухне. Пусть занимаются, чем хотят, лишь бы ко мне не лезли.
Заперев дверь на замок, выискиваю в сумке желанный пакетик с таблетками и принимаю сразу две. Сейчас мне помогут успокоиться только наркотики. В голову лезли мысли о детских обидах, о ненависти к собственным родителям, которым на меня плевать, и о прочей неприятной ерунде. Медленно красочные картины проникли в мое сознание, вся комната покрылась разноцветными пятнами, а на душе стало легко и весело. Включив на полную диск Green Day, я пустилась скакать по всей комнате, странно танцуя и подпевая солисту. Так я веселилась несколько часов, пока действие наркотиков не закончилось. Первой моей мыслью было заснуть, но я вспомнила утренний разговор с миссис Халлоуэл. Точно, я же обещала навестить Чарли! Как я могу расстроить старушку! Но вряд ли меня выпустят так поздно, так что придется вспомнить молодость. Стянув с кровати простынь, я связываю ее с парочкой пододеяльников и привязываю это оригинальное макраме к ножке кровати, выкидывая один конец в окно. Словно акробатка, вылезаю в окно, вцепившись в простынь. Осторожно спустившись, я закидываю все это обратно в окно и удаляюсь, довольная своей маленькой победой. В заднем кармашке джинсов предусмотрительно лежит несколько презервативов, что делает поход к Чарли гораздо более многообещающим. Берегись, Монтпилиер, мисс Винчестер снова вернулась!
========== Семейные войны ==========
– Ты не останешься? – удивленно спросил Чарли, приподнявшись на локтях. – Я надеялся провести с тобой всю оставшуюся ночь.
– Зря, очень зря. Ты еще не заслужил того, чтобы я осталась, – протянула я, застегивая ремень на джинсах.
– Да ну? Джен, я же соскучился, ты целых полгода была в этом дурацком пансионе! Останься, – попросил парень, хватая мое запястье. Я лишь улыбнулась и мягко поцеловала его в губы. Чарли хотел притянуть меня к себе и увалить обратно на кровать, но получил жесткую пощечину, – Какого черта, Джен?!
– Если я сказала, что ухожу, это значит, что я ухожу! Ферштейн? – резко ответила я, натягивая кожанку.– Все, сладкий, я пошла. Мне еще предстоит веселенький денек с папулей.
– Когда ты придешь снова?
– Посмотрим. Если не найду кого-то более подходящего, то, возможно, заявлюсь к тебе в среду. Не скучай, – таинственно улыбнувшись, я выскользнула из комнаты. Когда я спускалась по лестнице, меня поджидал небольшой сюрприз в лице разъяренной миссис Халлоуэл.
– Ах ты шлюха! Я же говорила тебе не приближаться и на километр к этому дому! – вопила старушка, грозно размахивая газетой.
– Не волнуйся, бабуль, тебе это вредно, – мягко похлопав каргу по плечу, я поспешно выбежала из дома, выслушивая разнообразные ругательства в свой адрес. На моих губах заиграла довольная улыбка. Давненько я не слышала столько мата в мою сторону, да и секс был вовсе не плох. Да, возможно, это жестоко по отношению к Чарли, но я использовала его исключительно в качестве запасного варианта. Он был хорошим мальчиком, всегда беспрекословно слушался и терпеливо ждал меня холодными одинокими вечерами, но он был слишком скучным, в то время как мне хотелось драйва и новых ощущений. Ладно, если меня сейчас застукает мать, то драйв и новые ощущения обеспечены, так как вряд ли она будет рада видеть меня возвращающейся домой в половине четвертого утра.
Подобравшись к дому, радостно отмечаю про себя, что свет уже везде потушен. Отперев дверь, поднимаюсь по лестнице кошачьей поступью, стараясь не разбудить родителей. Это мне удалось легко, и вот я уже вижу долгожданную дверь собственной комнаты. Полная радости из-за того, что не попалась, дергаю дверную ручку. Черт, не открывается, видимо, опять заклинило. Дергаю сильнее, дверь не поддается.
– Гребаная дверь, я же закрыла ее изнутри! Срань Господня, почему я такая тупая?! – шепотом ругаюсь я, пытаясь протаранить дверь сначала грубой силой, а потом и испепеляющим взглядом. Бросив безнадежные попытки, спускаюсь на кухню за ножом, чтобы попробовать открыть им дверь. Ну или, на крайняк, покромсать колбаски. Но даже лестница сегодня против меня. Споткнувшись о складку ковра, я лечу кубарем вниз, истошно матерясь и проклиная всю эту сраную планету. Удачно приземлившись на особо мягкое место, я продолжаю свою экспедицию за ножом, потирая ушибленные места и все так же матерясь. Честное слово, я бы дошла до кухонной тумбы и спокойно взяла бы этот дурацкий нож, но мне на глаза попался Он. Этот самый Он посылал мне недвусмысленные сигналы, маня своим шармом и очарованием. С замиранием сердца подхожу к нему, цепкие пальцы хватаются за холодную оболочку, но в ответ не получаю ничего, кроме волны леденящего сердце игнора. Ну, мой милый, мой любимый холодильник, неужели мои чувства совсем не взаимные?! Ну и насрать, лучше колбаску пожую, гад бесчувственный.
Вцепившись зубами в несчастную палку колбасы, я наконец-то добираюсь до ножа и с чистой совестью возвращаюсь на второй этаж, посылая холодильнику взгляды, полные нежности и презрения. Так, теперь самое сложное. Вставляю лезвие ножа в отверстие между дверью и косяком, пытаясь поддернуть щеколду. Но, видимо, секретный агент из меня никудышный – все попытки заканчиваются беспощадным провалом. Начинаю материться в голос. Совсем отчаявшись, я начинаю колотить в дверь руками и ногами, надеясь на какое-то чудо или благословение свыше. Никакой реакции. Ну и отлично! Ложусь на пол, прислоняясь к стене, и с маниакальным выражением лица впиваюсь зубами в колбасу, гипнотизируя дверь. Вдруг коридор озаряется яркой вспышкой света и надо мной нависает темная фигура. Ослепленная лампочками, я сначала не разбираю очертаний этого человека, но через пару секунд я смогла узнать отца. На его заспанном измученном лице читалась ярость и искреннее недовольство.
– Колбаску будешь? – спросила я, невинно хлопая глазками. Винчестер лишь устало вздохнул и уселся рядом со мной на пол. – Эй, это царское место! Поднимай свою задницу, холоп несчастный, и шуруй обратно в комнату! Нечего прерывать мое одиночество.
– Может, ты заткнешься и объяснишь мне, какого черта ты носишься по дому в четыре часа утра? – спросил отец, недовольно глядя на меня.
– Прости, но я физически не могу заткнуться и начать тебе что-то объяснять!
– Так, прекращай умничать!
– Да, прости, в твоем присутствии просто невежливо выглядеть умной, – протянула я, отвлекшись от многострадальной колбасы. – В общем, я закрыла дверь изнутри и теперь не могу ее открыть.
– И при этом ты считаешь меня тупым? – фыркнул Дин, поднимаясь на ноги.
– Так, попрошу! Я проводила эксперимент, и он неудачно завершился. Это научная ошибка, не путай ее с врожденной формой идиотизма! – я тоже встала и всучила Винчестеру колбасу. – Вот, покушай, а то ты что-то злой какой-то.
– Отстань от меня со своей жратвой, – прошипел отец, пихая мне в руки этот подарок судьбы. – Лучше нож мне дай.
– Ага, размечтался! Чтобы ты меня порешил прямо здесь?!
– Неплохая идея, но я хотел помочь с дверью.
– А, тогда ладно, – сказала я, передавая холодное оружие. Одним легким движением отец отпирает дверь.
– Иди спать. Насчет того, где ты провела эту ночь, поговорим завтра утром, – устало произнес он, впихивая меня в комнату и захлопывая дверь.
– Какие мы грозные, я прямо обосралась от ужаса предстоящей казни! – прокричала я вдогонку мужчине. Ладно, идея сна не такая уж и плохая. Раздевшись до белья, я падаю на кровать, крепко прижимая к себе остатки колбасы, и мгновенно засыпаю.
– Солнышко, пора вставать. Уже половина одиннадцатого, а ты все еще в постели! – комната наполнилась маминым щебетом и ярким солнечным светом. С каких это пор она будит меня по утрам, да еще и солнышком называет?
– Изыди, женщина, я сплю! – вяло отвечаю я, закапываясь с головой в одеяло.
– Джен, мы с папой хотели с тобой серьезно поговорить, вставай.
– Ах, вот оно что? Он тебе настучал на меня? – сказала я, грозно помахивая перед носом матери изгрызенной палкой колбасы.
– Боже мой, это здесь откуда? – запричитала Эмили, отбирая у меня единственное ночное пропитание. – И Дин мог мне даже ничего не говорить, я и так слышала весь тот грохот и мат, которым ты ознаменовала свое присутствие.
– Не ругайся, мать, так уж и быть, осчастливлю вас возможностью лицезреть мой прекрасный лик, – уже более оживленно отзываюсь я, медленно сползая с кровати. Натянув огромную белую футболку, я спускаюсь в гостиную, где уже собрались родители. Увидев их серьезные лица, я еле сдержала улыбку.
– Ну и зачем вы меня оторвали от столь важного занятия?
– Мы хотели обсудить с тобой вчерашний день, милая, – отозвалась мама, обеспокоенно вздохнув.
– А что случилось? Разве у нас какие-то проблемы? – невинно спросила я, с улыбкой поглядывая на отца.
– Да, у нас проблемы. Почему ты так неуважительно к нам относишься, особенно к отцу?
– Мамочка, а ты случайно не знакома с принципом талиона? Я знаю, что он присущ первобытным народам и это все пережитки далекого прошлого, но практика доказывает эффективность этого приема, раз вам так неприятны наши отношения, – глянув на пораженное лицо Винчестера, я прямо вышла из себя, так меня бесила его беспросветная тупость. – Слушай, может специально для тебя субтитры включить? А то ты с первого раза видимо не догоняешь.
– Прекрати делать из меня идиота!
– Ничего я из тебя не делаю, в данном случае я работаю с готовым материалом, – недовольно фыркнула я. Как же они оба меня бесят! Шило в заднице вдруг начало проявлять небывалую активность, а тут я попалась, как всегда вовремя. И почему им на старости лет захотелось в родителей поиграть? Причем именно тогда, когда мне это совершенно не нужно. Если бы это все случилось лет семь назад, я бы была безумно счастлива, но не теперь, когда мне хочется лишь свободы.
– Почему ты так пренебрежительно ко мне относишься? Я же все-таки твой отец, и ты на меня так сильно похожа…
– Ну, за это вообще отдельное спасибо! Благодаря тебе у меня внешность просто очешуенная!
– По-моему, ты на самом деле очень красивая, Джен, – попыталась вставить словечко мама, но я прервала ее жалкую попытку.
– Красивая?! Да меня даже в толпе не отличишь от тысяч таких же барышень с дурацкими русыми волосами и невыразительными глазами! Знаешь, как мне было обидно, когда я читала всю эту сопливую лирику?! Там такие описания женской красоты, что мне хотелось рыдать: «волосы цвета воронова крыла», «локоны пшеничного цвета», «волосы, словно луч предрассветного солнца»… А мне, русой, что делать? Как такие волосы опишешь? Ну…эм, ну такие…эмм, коричневые! Классно, поэтикой так и прет! А глаза – вообще отдельная тема! – завелась я, но мои восклицания прервал Дин.
– Так, глаза не трожь, они столько дамочек с ума свели!
– Странные вкусы у женщин твоего поколения, мам. Сходить с ума от глаз цвета фекалий, покрытых зеленым болотным мхом, не каждому дано! А про эти идиотские веснушки я вообще молчу – выгляжу, как деревенщина! Но за одно я просто вечно буду Господа благодарить: за то, что у меня ноги не твои, а мамины!
– Вот с ногами моими что не так?
– Да ничего, ковбой, просто у меня есть теория, что Бог взглянул на твои ноги и создал колесо.
– Все, истеричка, успокойся! Я понял только то, что ты закомплексованная наркоманка-алкоголичка с кучей детских обид,– подытожил отец, вставая из кресла.
– Ой, ну спасибо, таких комплиментов я давно не получала, – презрительно фыркнув, я уже собиралась покинуть комнату, как мужчина схватил меня за запястье и притянул к себе.
– Прости меня, Дженнифер, это я во всем этом виноват. Если бы я был нормальным отцом, с тобой сейчас было бы все хорошо. Но я все исправлю, слышишь? Я все исправлю, обещаю тебе, милая, – я чувствовала его горячий шепот на своей шее. Мужчина обнял меня за плечи, крепко прижимая к себе.
– Ты опоздал, – тихо, но твердо произношу я. Слова звучат словно смертный приговор. – Поздно, слышишь? Поздно становиться примерным отцом, поздно вытягивать меня из этого болота, – отталкиваю от себя Винчестера и поспешно отбегаю в сторону, уворачиваясь от его назойливых объятий. – Если бы вы спохватились раньше, может быть, все можно было бы исправить. Но ты не сможешь заставить меня забыть все те страдания, которые причинял мне на протяжении всей жизни. Как ты уезжал, хотя я просила остаться, как мама отмахивалась от моих проблем и исчезала с неизвестными мне мужчинами, как я рыдала, заперевшись в комнате, и слышала лишь усталое «Потише, телевизор заглушаешь». Эти воспоминания навсегда останутся со мной, как бы отчаянно ты не старался все исправить, – я пытаюсь говорить это максимально беспристрастным голосом, но с ужасом замечаю на своих щеках слезы. Черт, надеюсь, они их не заметили.
– Но я могу помочь тебе избавиться от алкоголизма и наркомании. Это в моих силах, и я это сделаю. Я записал тебя к психологу, завтра первый сеанс.
– Что?! Ты вообще охренел?! Мам, скажи ему, что я отказываюсь идти к какому-то психологу! – взбунтовалась я, с надеждой глядя на мать, но та лишь покачала головой.
– Солнышко, это для твоего же блага…
– Знать ничего не желаю! Я туда не пойду даже под страхом смерти!
– Если ты не пойдешь сама, я отведу тебя силой, – с твердостью в голосе сообщил Винчестер, странно оглядывая меня с ног до головы, словно пытаясь рассчитать, какой урон я могу ему нанести сопротивлением.
– Только попробуй прикоснуться ко мне, старпер – я тебе так между ног заряжу, что искры из глаз посыпятся! – злобно заявила я, занимая боевую позицию.
– Вот завтра и посмотрим, кто кого, юная воительница. А сейчас отправляйся в свою комнату, будет время смириться с походом к психологу, – похлопав меня по плечу, сказал отец.
– Не пойду я к себе в комнату, у меня сегодня другие планы.
– Жаль, но придется их отменить, – тихо сказала мама, обнимая меня за плечи.
– Это еще с какой радости?
– Ой, кажется, я забыл тебе сказать: ты под домашним арестом, солнышко. Просто в целях профилактики, чтобы больше не проводила ночи вне дома, – ласково произнес Дин, целуя меня в макушку. Поморщившись от отвращения, я тихо согласилась и поднялась к себе в комнату с видом покаявшейся преступницы. Надеюсь, вы не подумали, что я так просто сдалась?
Натянув обтягивающее красное платье и густо накрасив глаза, я повторила вчерашний трюк с простынями, предварительно приняв пару таблеток для улучшения боевого духа, и теперь гордо шагаю по улице, направляясь в такой знакомый прокуренный клуб. Хоть у него и не самая хорошая репутация, но развеяться там можно, да и на наркоту у меня там скидка.
– Дженнифер, сколько лет, сколько зим! Как же давно я тебя не видела, засранка! – ко мне подбежала миниатюрная брюнетка и чмокнула меня в щеку. – Каким ветром тебя занесло обратно в наше захолустье? Я думала, ты теперь крутая и учишься в частной школе.
– Там слишком скучно, Лиз, наркотиков нет, нормальных парней тоже дефицит, так что мне там ловить нечего. Вот вчера домой вернулась и почти сразу к вам! – улыбнувшись, ответила я. Лиз вряд ли можно было назвать моей подругой, но это один из немногих людей в городе, кто меня не осуждает и при этом не хочет трахнуть.
– Понятно, ты за дозой?
– Это тоже не помешает, но я планировала найти кого-нибудь с большими амбициями, если ты понимаешь, о чем я.
– Конечно, понимаю, – захохотала Лиз, провожая меня в зал. – Есть тут у нас один новый парень, но девчонок не подпускает к себе, сколько они перед ним не ошиваются. Может, хоть ты его на секс разведешь, а, Винчестер?
– Учись, пока я жива, – шепнула я брюнетке и кошачьей походкой направилась к одинокому блондину, который скучал за барной стойкой. Парочка коктейлей, два косяка и море неприличных намеков сделали свое дело. Меня до сих пор пробивает дрожь, когда я вспоминаю его горячие поцелуи на своей шее. Что ж, к сожалению, Чарли не дождется меня следующей ночью.
========== Посиделки ==========
– Идем, родители уже спят, – я затаскиваю Гарри в дом, не прерывая страстных поцелуев. Рывком заталкиваю парня в свою комнату, стягивая с него футболку. Поцелуи становятся все горячее, я чувствую, как в легких заканчивается воздух, мои губы уже полностью искусаны, но это меня только заводит. Скинув с себя платье, я толкаю парня на кровать и усаживаюсь сверху. Поцелуи уже больше похожи на укусы, и дышать все труднее.
Только я собираюсь расправиться с молнией на джинсах Гарри, как чьи-то сильные руки поднимают меня в воздух и откидывают на другой конец кровати. Опомнившись от шока, я вижу, как мой отец одним точным ударом в печень выводит из строя моего несостоявшегося любовника и вышвыривает из моей комнаты, пиная к лестнице.
– Ты вообще охренел?! Что ты вытворяешь? – заверещала я, бросаясь блондину на помощь. Тем временем, Винчестер уже выставил парня из дома, выкинув за дверь его вещи, и теперь грозно уставился на меня.
– Я же ясно сказал тебе сидеть здесь. Какого черта ты приводишь кого-то в дом, да еще и ведешь себя как последняя потаскуха? – отец пытался вести себя сдержанно, но в его глазах читалась непередаваемая ярость.
– Ты считаешь меня потаскухой?! – ошарашено спросила я. От кого, но от родителей я точно такого заявления не ожидала.
– Я не говорил, что ты такая, но ты пытаешься ею быть.
– А может так и есть? Вдруг твоя милая доченька на самом деле наркоманка и дешевая шлюха, которая отдастся за бутылку? – с вызовом спросила я, глядя Дину прямо в глаза. Тот лишь с непониманием уставился на меня.– Все, папуля, чао! Может, я еще успею догнать Гарри.
– Ты остаешься дома. Собралась по городу в одном нижнем белье шляться? – спросил Винчестер, загораживая собою дверь.
– Да я же шлюха, чего мне стесняться? Может, заодно и подцеплю кого-то, ведь папуля обломал мне сегодня секс,– парировала я, пытаясь пронырнуть под рукой отца и вырваться на свободу. Тот лишь молча подхватил меня на руки и понес вверх по лестнице.
– Поставь меня на место, очумелый старикан, я на тебя в суд подам за нарушение моей свободы! – визжала я, колотя отца руками по спине и всячески извиваясь.
– Ты несовершеннолетняя, я имею полное право запрещать тебе что-либо. Тем более такой образ жизни, – спокойно ответил тот, не обращая совершенно никакого внимания на мои удары, хоть я и видела, что ему явно больно. Конечно, я-то уже не маленькая девочка, да и миниатюрной меня точно не назовешь, (все-таки сто семьдесят три сантиметра роста дают свои преимущества), но, похоже, Дин был старой закалки и плевать хотел на мое сопротивление. Тогда я решилась на отчаянные меры и со всей дури укусила незадачливого папашу за ухо. Тот взревел от боли, но не ослабил хватки.
