Текст книги "Добро пожаловать домой (ЛП)"

Автор книги: CheekyBrunette

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Когда они проходили мимо комнаты Юнги, дверь приоткрылась.

– Джун? – позвал он, кутаясь в одеяло.

– Идём, Шуга. Сегодня все ночуют в кровати Джинни и Джуни, – сказал Намджун.

Юнги кивнул и торопливо зашагал следом, уцепившись за край папиной футболки.

На то, чтобы комфортно разместиться, им понадобилось какое-то время, но, в конце концов, всем нашлось местечко. Юнги заполучил дальнюю часть кровати рядом с Намджуном; Тэхён устроился прямо на самом Намджуне. Чимин лежал с другой его стороны, с ужасом вцепившись в его руку. Чонгук мирно спал прямо посередине, а Хосок неловко елозил рядом с Джином.

– Хей, хей, хей, – сказал Сокджин, гладя Хосока по волосам, чтобы привлечь его внимание. – Всё хорошо.

Хосок всхлипнул.

– Я… Я скучаю по маме, – сказал он, и его нижняя губа задрожала.

Сокджин проигнорировал боль в груди и погладил его тонкое плечо.

– Конечно, скучаешь. Ничего страшного, что скучаешь. Но не бойся, хорошо? Мы с Намджуном о тебе позаботимся. Тебе нечего бояться.

– Даже грозы?

– Совсем ничего, – заверил Сокджин.

Хосок моргнул пару раз, а потом разрыдался так громко, что разбудил Чонгука. Сокджин быстро притянул его к себе и тихонько замычал мелодию, надеясь, что его певческий голос успокоит всех.

– Эй, милый, почему бы тебе не спеть нам любимую песню Чимина? Думаю, ему станет гораздо легче, – предложил Намджун.

Он не мог обратить необходимого внимания на Чимина, потому что пришлось полностью отвлечься на Тэхёна, который плакал о том, что плохо себя чувствует.

Сокджин тут же сменил пластинку. Он выловил из кучи детей Чимина и прижал их с Хосоком ближе к себе. Он поцеловал их обоих в лоб, и только потом запел:

– It’s a beautiful morning…

Снова затрещал гром. Сокджин начал бояться, что на дом могут повалиться деревья.

– I think I’ll go outside for awhile. An…

– And just smile, – присоединился Намджун, давая Сокджину возможность нервно перевести дыхание.

– Just take in some clean fresh air, boy. Ain’t no sense in stayin’ inside, if the weathers fine and you got the time, – он взглянул на Намджуна, прося продолжить.

– It’s your chance to wake up and plan…

– Another brand new day…

– Either way, – закончил Намджун, – it’s a beautiful morning.

С этого момента Сокджин допел песню сам. Его тревога затихала. Намджун лежал молча, так что была надежда, что Тэхён заснёт. Юнги уже пускал слюни на подушку, завернувшись в одеяло до подбородка. Чонгук невообразимым образом тоже спал, несмотря на суровые порывы ветра, раскидав свои ручки и ножки везде, куда они доставали.

Чимин всё ещё дрожал, даже когда Сокджин допел.

– Ещё, – сказал Хосок, пожёвывая ухо медведя.

Сокджин потёр глаз и бросил взгляд на Тэхёна. На мальчишку было жалко смотреть: под его глазами залегли глубокие тени.

Уставший Тэхён был более склонен к припадкам. С утра нужно будет следить за ним, чтобы избежать травм.

– Ещё, – повторил Чимин и спрятал лицо на шее Сокджина.

– Что угодно ради вас, – заверил Сокджин и начал очень тихую версию Just My Imagination.

Он понятия не имел, откуда у Чимина любовь к настолько старой музыке, но песни шестидесятых его мгновенно успокаивали.

Где-то в районе второго куплета Чимин наконец-то отпустил его, перевернулся на спину и захрапел. Намджун тихонько засмеялся, стараясь не тревожить Тэхёна: Чимин распластался по кровати, как осьминог.

– Он даже во сне маленькая катастрофа, – тихо сказал Намджун, легонько поглаживая Тэхёна по спине.

– Тихо ты, – хихикнул Сокджин.

Он потянулся над Чонгуком и Чимином, чтобы тихонько ударить его по плечу.

Намджун двинулся было, чтобы отомстить, но Тэхён трагично застонал:

– Я устал. Мне нехорошо. Всем всё равно.

Сокджину пришлось зажать рот ладонью, чтобы никто не услышал его смех.

– Тэтэ, мне не всё равно, – сказал Намджун. – Поэтому мы сегодня спим все вместе.

– Тебе всё равно. Всем всё равно. Я устал, – повторил Тэхён, как будто он был как минимум в два раза старше, чем на самом деле.

Сокджин спрятал улыбку. Намджун, похоже, тоже с трудом сдерживался.

– Тэхён, чем я могу тебе помочь? – спросил он.

– Выключи грозу.

Намджун сочувствующе вздохнул.

– Я бы хотел, дружок, да не могу. Думаю, вам с Хосоком было бы гораздо легче, если бы это было в моих силах.

Сокджин скосил глаза на Намджуна, и одного взгляда ему было достаточно, чтобы понять: Намджун говорил вполне серьёзно.

Намджун был великолепным отцом. Сокджин знал, что иной раз он в себе сомневался, но он действительно был невероятен. У него выстроилась особо сильная связь с Тэхёном и Юнги, но в общем и целом все мальчики его любили. Рядом с Намджуном они явно чувствовали себя в безопасности, а для детей, которые уже столько всего повидали, это было очень важно.

Сокджин подозревал, что секрет прятался ещё в том, что Намджун прекрасно понимал их чувства.

Намджун вырос по детским домам и патронатам. Его биологические родители о нём не заботились, и Намджуна забрали, когда ему было одиннадцать. Приёмные родители тоже особо не отличались, но они его, по крайней мере, кормили. (Но даже после стольких лет Сокджин замечал, что Намджун слишком худой).

События детства не прошли для Намджуна бесследно: он боялся потерять семью, постоянно нуждался во внимании, хотел делать всё самостоятельно… Сейчас он уже более охотно принимал помощь Сокджина, но в нём всё равно оставалась эта упрямая самостоятельность.

Потому что он создал себя самостоятельно. Намджун добрался до вершин музыкальной индустрии своими силами, и теперь он занимался написанием и продюсированием песен для поп и рэп-исполнителей, которые продавались миллионными копиями.

Сокджин был с ним почти с самого начала. Он видел его старания и падения, но видел и успехи, и невероятно гордился им. Благодаря Намджуну они смогли создать очаровательный дом и семью. Намджун поддерживал их, надеясь, что никому из его приёмных сыновей не придётся работать столько же, сколько пришлось ему.

Намджун всегда мечтал усыновить ребёнка. Сокджин с радостью разделил с ним эту мечту, и с радостью напоминал Намджуну, что он великолепный отец, несмотря на то, что сам вырос с ужасным отцовским примером. Он был внимательным, он проявлял заботу.

Намджун был восхитительным отцом.

Сокджин протянул руку и погладил сначала Намджуна, а потом Тэхёна, по голове.

– Джуни ради тебя сделает что угодно, если это в его силах, – заверил Сокджин, особым взглядом смотря на Намджуна. – Попробуй просто закрыть глаза и поспать.

Тэхён возмущённо запыхтел, но послушался. Хосок, кажется, тоже готов был уснуть.

– Ещё, – всё равно позвал он, слабо потянув Сокджина за футболку.

Сокджин нахмурился, пытаясь понять, о чём просит Хосок, а потом вспомнил, что он до этого пел.

– О, точно, – пробормотал он скорее себе, чем мальчику. – Как насчёт Франка Синатры?

Хосок что-то согласно промычал; он был слишком сонный, чтобы говорить. Сокджин улыбнулся, глядя на него. Он запел едва слышную The Way You Look Tonight и посмотрел на Намджуна; тот с благодарностью улыбнулся ему.

Сокджин послал ему воздушный поцелуй. Гроза стихла.

*

Сокджин остановил Намджуна, едва тот зашёл утром в кухню.

– Ты выглядишь просто ужасно, – сообщил он, поймав лицо супруга руками.

– Просто нужен кофе, – ответил тот.

Сокджин нахмурился, но передал ему кружку, уже до краёв наполненную его любимым кофе (с отвратительным безмолочным кремом). Намджун с благодарностью её принял и буркнул:

– Благослови тебя Чонгук.

– У тебя мешки под глазами, – уточнил Сокджин.

Одной рукой он всё ещё держал Намджуна и огладил фиолетовые синяки, искажающие его идеальное лицо.

Намджун на секунду прикрыл глаза, выключая мир ради первого глотка кофе. Когда он открыл их снова, он казался более проснувшимся.

– Тэхён всё время просыпался. К тому же, Юнги меня раз двадцать пнул, – объяснил он.

– Неправда! – крикнул Юнги из гостиной.

Намджун и Сокджин оба хихикнули.

– А вот и правда! – в ответ прокричал Намджун.

– Неправда!

Намджун покинул кухню и отправился на поиски мальчишки. Сокджин последовал за ним. Он сел на громадное кресло-мешок, а Намджун плюхнулся на диван между Юнги и Чонгуком.

– Правда-правда, – повторил Намджун и взъерошил волосы сына, стараясь не пролить кофе.

– Джуни, мы смотрим Гуппи и Пузырьки! – воскликнул Чимин, перебираясь через Чонгука.

Намджун поймал Чимина за руку, не позволяя ему оттолкнуть брата.

– Чимин, нежнее, – напомнил он, а потом посмотрел на экран телевизора. – Джин разрешает вам смотреть телек? Вот это событие.

– У нас всех была длинная ночь, – объяснил Сокджин.

Намджун кивнул, возвращаясь к своему измотанному виду.

– Это верно.

На секунду он прикрыл глаза и положил голову на спинку дивана, а потом поднялся.

– Ну да ладно. Пора на работу. Мальчишки, всем пока-пока! Я вас люблю, – заверил он, целуя каждого в лоб.

Сокджин получил свой поцелуй в щёчку, а потом Намджун ушёл.

Сокджин прислонился к дверному проёму и постоял так пару секунд, набираясь сил. Он был вымотан. Он надеялся, что Чимин поспит подольше, потому что очень поздно уснул, но пацан всё равно запрыгнул к нему на грудь в безбожный час.

– Эммо!

Сокджин открыл глаза (разве он их закрывал?) и посмотрел на Чонгука.

– Элмо! – передразнил он и поднял малыша на руки; он всё ещё был липкий, потому что за завтраком игрался с бананом. – Как насчёт пойти умыться, чтобы Элмо не запачкался, м? – спросил он, мягко забирая игрушку из его цепких лапок.

– Мыца! – повторил Чонгук и вцепился в Сокджина.

Сокджин улыбнулся и положил подбородок ему на плечо. Какая-то часть его надеялась, что Чонгук никогда не вырастет. Сокджин хотел обниматься с ним вечно.

*

– Джин! Джинни, смотри! – позвал Чимин, держа кучу веток. – Я много собрал!

– Молодчина! – похвалил Сокджин.

Он показал Чимину пальцы вверх, и мальчишка потопал дальше собирать ветки.

Гроза усыпала их двор кучей веток и прутьев, поэтому каждый маленький жилец был задействован в уборке.

Сокджин устроил на своём плече особо большую ветку и посмотрел на Юнги. Мальчик, казалось, был крайне обеспокоен состоянием лужайки: он с трудом дышал и практически приклеился к папе.

– Хей, дружок, всё в порядке. В беспорядке нет ничего страшного, если мы его убираем, – сказал Сокджин.

Иногда Юнги требовалось напомнить, что папа не позволит скопиться бардаку.

Юнги кивнул, но всё равно выглядел бледноватым. Сокджин вздохнул и погладил его по голове.

– Всё в порядке. Мы скоро тут приберёмся, – заверил он.

Если честно, ветки и Юнги не были главной заботой Сокджина на данный момент. Намджун пообещал, что распилит самые большие обломки на дрова, когда придёт домой, а Юнги успокоится, как только во дворе настанет порядок. Сокджин был полностью уверен, что с ним всё будет в порядке.

Однако он очень волновался за Тэхёна.

Бедный мальчишка казался полностью выжатым. Его движения были более смазанными, чем обычно, а во время еды он засыпал каждую секунду. Да и в общем Тэхёну было весь день тяжело есть: и потому что он был уставшим, и потому что весь день жаловался на боль в животе.

Идеальные условия для припадка. Сокджин не спускал с него глаз.

Хосок вытянул его из тревожных мыслей своим появлением. Чонгук гордо семенил за ним с прутиком в лапках.

– Извините? – вежливо спросил Хосок. – Куда это всё? – он показал кучу веток в своих руках, и Сокджин преувеличенно удивился.

– Хосок! И ты это всё сам собрал? – спросил он, добавляя побольше восторга в голос.

Хосок хихикнул.

– Да!

– Быть не может!

– Ага! – взвизгнул Хосок и даже чуть-чуть подпрыгнул от гордости.

Сокджин положил руку на сердце.

– Ты такой сильный! – сказал он и в награду получил ещё одну хвастливую улыбку Хосока. – Как думаешь, ты достаточно сильный, чтобы отвести их во-он туда? – спросил он и указал на дальний край лужайки, где заканчивался газон и начинались деревья.

Хосок решительно кивнул и убежал. Чонгук последовал за ним, как хвостик.

Сокджин тем временем занялся ветками, которые для детей были бы слишком тяжёлыми. Он как раз сгружал их возле сарая, когда его снова позвал Чимин.

– Джинни?! Джин!!!

Сокджин услышал панику в голосе Чимина, и только потом увидел выражение страха на его личике. Он резко обернулся: Чимин показывал на застывшего Тэхёна. Сокджин разглядел дорожки слёз на лице сына, и его поглотил страх.

Тэхён упал, как подкошенный, но Сокджин уже бежал к ним.

– Тэтэ! – взвыл Чимин, падая рядом с Тэхёном, когда у брата начались судороги.

Сокджин не успел. Чимин осторожно убрал все ветки, которые оказались поблизости; даже не пришлось напоминать.

– Молодец, Чимин Молодец, – сказал Сокджин, слепо целуя Чимина в макушку.

Прямо сейчас более важно было позаботиться о Тэхёне.

Сокджин перевернул его на бок. Видеть Тэхёна в таком состоянии – с лихорадочно красным лицом и огромными зрачками – было больно. Мальчик даже не мог ясно говорить, но он издал отчаянный булькающий звук, и Сокджин всё понял.

– Я знаю, Тэтэ, я знаю, – проворковал он.

Как отец он ничего не мог поделать во время припадка, только сохранять спокойствие. Тэхёну и без того было страшно; он вполне обойдётся без паники Сокджина.

– Осталась только трава, – сказал Чимин. – Вокруг Тэ только трава.

– Хорошо, Чимин. Ты отлично справился, спасибо тебе, – заверил Сокджин, бросая взгляд на часы.

Припадки обычно не длились больше двух минут, но две минуты походили на два века, если приходилось смотреть, как Тэхён дрожит и дёргается.

Сокджин засёк время – дольше пяти минут, и придётся вызывать скорую – и понял, что Тэхён собрал вокруг себя небольшую толпу.

– Так, мальчики, давайте-ка сделаем пару шагов назад и дадим Тэхёну немного пространства. Юнги, принесёшь мой телефон с кухонного стола? Просто на всякий случай. Хосок, не волнуйся, Тэхён в порядке. Просто иногда такое бывает. Когда ему полегчает, я тебе всё как следует расскажу.

Хосок кивнул, а Юнги уже умчался в дом. Чимин всё ещё сидел на коленях рядом с братом.

– У него слюни текут, – сказал Чимин.

– Да, – подтвердил Сокджин. – Он не может это контролировать.

Тэхён снова булькнул, и Сокджин почувствовал, как его грудь сдавила тревога. Однажды Тэхён доведёт его до погибели.

– Ох, милый… Тэтэ, солнышко, всё хорошо. Ты в порядке. Скоро закончится, – заверил он, бросая взгляд на часы.

Прошло шестьдесят секунд.

Прибежал Юнги с телефоном Сокджина и подушкой Тэхёна из эркера.

Юнги и Чимин знали, что делать, когда у брата случался припадок. Сокджин несколько раз перепроверил, что они запомнили; на случай, если родителей рядом не окажется. Порядок действий был простой: позвать Джина или Джуна, убрать всё жёсткое, подложить что-то под голову, перевернуть его на бок.

Чимин был особо предупредителен; он мог заметить приближающийся приступ только по напряжению плеч Тэхёна, ещё до того, как он падал. Юнги же всегда заполнял пробелы, которые допускал Сокджин.

Чимин попытался разглядеть Тэхёна поближе, но Сокджин мягко отстранил его.

– Ему нужно немного пространства, милый.

– Но…

– Никаких но. Просто подожди; он в порядке, – заверил Сокджин.

Чимин, казалось, расстроился, но всё равно немного отодвинулся.

Спазмы продолжались, но теперь только с левой стороны. Правый глаз Тэхёна дико двигался в глазнице, а левый, не мигая, смотрел вперёд.

– Вот так, вот так, Тэхён. Уже почти всё, – подбодрил Сокджин.

Тэхён взвыл и закрыл оба глаза. Спазм прошёл последней волной по его шее, левая нога остановилась. Мальчишка зажмурился, и по щекам скатилась пара слёз.

– Тэтэ, всё в порядке, – заверил его Сокджин.

Хотя он знал, что Тэхён, скорее всего, слишком дезориентирован, чтобы понимать речь. Наконец, левая рука остановилась, и из крошечной груди Тэхёна вырвался громкий всхлип.

Сокджин посмотрел на часы. Минута сорок две секунды.

– Милый… Милый, иди сюда. Всё хорошо, я рядом, – проворковал Джин, поднимая сына и прижимая его к груди. – Не плачь… Всё хорошо. Я здесь. Ты в безопасности. Я рядом. Джин рядом. Всё хорошо.

Сокджин пока что игнорировал полный подгузник Тэхёна, зная, что прямо сейчас мальчик нуждался скорее в утешении, чем в чистой одежде. Однако он также знал, что чем скорее Тэхёна умыть, тем скорее ему полегчает.

Тэхён громко рыдал ему в грудь, и Сокджин поднял его с земли.

– Мальчишки, пойдёмте в дом, хорошо? Скоро вернёмся к уборке, – сказал он, обращаясь сначала ко всем, а потом только к Юнги.

Все направились в дом. Тэхён всё плакал. Скорее всего, он был совершенно сбит с толку и напуган, но ничего страшного. Он имел полное право испугаться.

Чимин следовал за Сокджином по пятам, даже когда они направились к пеленальному столику.

– Тэтэ до сих пор носит памперсы, – сказал Чимин, привстав на цыпочки.

– Да, они нужны ему во время приступов, – немного рассеянно объяснил Сокджин.

Он нахмурился. Ему становилось некомфортно от одной мысли, что придётся отпустить сына даже на несколько минут. Тэхён смотрел на него, не мигая, и всхлипывал. Он протянул руки к папе, но Сокджин не мог менять памперс и держать его на руках.

Чимин протянул ручонку за край столика и поймал пальцы брата. Кажется, это немного помогло, и Сокджин быстро переодел его, всё время повторяя:

– Всё хорошо… Ты в порядке.

Он всегда напоминал Тэхёну, что всё хорошо.

– Всё хорошо, Тэхён, ты просто очень устал. Пойдём-ка отдохнём, – предложил он, поднимая мальчика, как только последняя застёжка закрылась.

Он оставил Тэхёна в одной футболке, памперсе и носках, и спустился с ним на диван. Мальчишка немного успокоился, но чем раньше они оба смогут прилечь, тем лучше. Чимин плёлся следом.

В какой-то момент событий Сокджин засунул телефон в задний карман джинс. По пути вниз он достал его.

Жизненно необходимо было, чтобы Намджун вернулся пораньше. Сокджин не мог одновременно уследить за дезориентированным Тэхёном, напуганным Хосоком, нервным Юнги, Чимином над душой и двухлетним Чонгуком. Сокджин готов был признать, что припадки Тэхёна действовали на него крайне отрицательно. Он тоже хотел заплакать.

Сокджин прикрыл глаза, слушая гудки и молясь, чтобы Намджун не оказался на совещании. К счастью, Намджун ответил через несколько секунд.

– Хей, милый?.. Да, похоже, тебе придётся отпроситься сегодня пораньше.

========== Глава 7: Уволенный ==========

Комментарий к Глава 7: Уволенный

Глава Сокджина.

Следующая глава – общая, последняя.

«Пусть Хосока бросили, пусть родители Юнги умерли. Чимина били, о Тэхёном пренебрегали, а Чонгук родился с наркотической зависимостью. Пусть Намджун всё время переезжал из дома в дом и не знал, что такое семья, пока у него не появилась собственная…»

Когда Намджун вошёл в дом, его костюм выглядел помято, а Сокджин, если честно, не привык к встревоженному супругу. К счастью, лицо Намджуна разгладилось, когда он увидел, что Тэхён спокойно спит.

Он сделал было шаг к ним, но Сокджин покачал головой и молча указал на кухню.

Намджун повернул голову туда и упёрся взглядом в Юнги.

С того самого момента, как все вернулись в дом, Юнги вертелся у задней двери. Его ручонки оставляли отпечатки на стекле, а от носа появлялось облачко. Чимин, Хосок и Чонгук тихо играли, внешне никак не затронутые приступом Тэхёна. Однако Юнги очень переживал из-за состояния заднего двора, и Сокджину хотелось бы, чтобы Намджун помог ему с уборкой до того, как начнётся паническая атака.

Намджун кивнул супругу и подошёл к сыну. Сокджин слушал их тихий разговор, пару раз поцеловав Тэхёна в лоб.

– Хей, Шуга. Ты в порядке?

– Джун, там беспорядок, – очень тонко и напряжённо ответил Юнги.

– Значит, надо пойти и убраться! – с лёгкостью сказал Намджун.

Его голос приобрёл немного друге нотки, когда он обратился к остальным мальчишкам:

– Идём, пацанята. Надо прибрать палки. Хосок, что-то мне кажется, ты сможешь много утащить, хм? Чимин, а ты?

Хосок и Чимин оба завопили что-то и выбежали наружу, стоило Намджуну открыть дверь. Чонгук потопал за ними. Он, похоже, не очень понял, что происходит, но всё равно обрадовался.

Как только Намджун закрыл дверь за всей оравой, Сокджин растёкся по дивану. Он старался сохранять спокойствие перед мальчишками, но теперь, когда они на улице, он мог выпустить свою тревогу. Он вцепился в Тэхёна, как в спасательную соломинку.

Он чувствовал себя провалом. Не нужно было звать Намджуна домой на помощь. Намджун работал; он трудился, чтобы приносить деньги в семью. Сокджин же должен был следить за домом, чтобы Намджун не волновался о детях, когда он в офисе.

Но растить пятерых мальчишек непросто. И Сокджин умел сохранять спокойствие в стрессовых ситуациях, но иногда жизнь родителя становилась страшной. Каждый раз припадки Тэхёна выбивали Сокджина из колеи. Вдобавок, почти невозможно было уследить, чтобы Юнги был счастлив, Хосок – чем-то занят, Чимин никуда не влез на пару с Чонгуком, и при этом заботиться о Тэхёне после приступа.

Сегодня Сокджин не мог управиться со всем один. Ему нужна была поддержка мужа, даже если из-за этого он чувствовал себя невероятно виноватым.

К счастью, Тэхён спокойно спал целый час, пока мальчики убирались на лужайке. Это дало Сокджину возможность успокоиться и просто посидеть с ним, напоминая себе, что Тэхён, пусть и болен, находится в хороших руках. Он в безопасности. Сокджин не мог контролировать припадки Тэхёна, но мог контролировать заботу, которую Тэхён получал после них. И он вполне себе прилично справлялся с задачей.

Когда мальчишки вернулись в дом, Намджун сразу подошёл к Тэхёну.

– Как наш маленький страдалец? – спросил он, гладя его по голове.

– Его дважды стошнило, – ответил Сокджин.

Он не знал, то ли дело в тошноте после припадка, то ли Тэхён просто расстраивался до того, что ему становилось плохо, но факт был в том, что после приступов его рвало почти всегда.

– Оу, Тэтэ… – проворковал Намджун.

Он ещё пару минут поиграл с волосами Тэхёна, а потом перевёл взгляд с умиротворённого спящего лица Тэхёна на Сокджина и спросил:

– А ты как?

Сокджин сделал дрожащий вдох.

– Не очень.

Намджун присел на край дивана. Одной рукой он поглаживал затылок сына, но смотрел на Сокджина.

– Почему именно?

Сокджин взглянул на Тэхёна, потом на остальных мальчиков, которые уже раскидали игрушки по гостиной, и пожевал губы, прежде чем ответить:

– Я сегодня такой себе отец.

Ему требовалось немало усилий, чтобы не заплакать перед мальчишками.

Намджун вздохнул. Второй рукой он нежно погладил Сокджина по щеке и мягко заверил:

– Ты всегда хороший папа.

А потом, потому что он был Намджун и знал Сокджина лучше чем Сокджин знал самое себя, сразу перешёл к сути проблемы:

– Ты же сам мне всё время говоришь, что вполне нормально просить о помощи. Я рад, что ты мне позвонил. Я знаю, как ты переживаешь, когда у Тэхёна случаются припадки.

Сокджин оттолкнул руку Намджуна.

– Да уж. Переживаю.

– Мы оба переживаем, – поправился Намджун и снова посмотрел на мальчишку. – Довольно страшно иметь сына, который так болен.

– Да, – согласился Сокджин и немного крепче прижал к себе малыша.

Тэхён немного приоткрыл рот во сне, и на футболке Сокджина сформировалось мокрое пятно. Сердце болело от любви к нему.

– …и всё равно. Извини, что позвал тебя домой пораньше.

Намджун фыркнул, и Сокджин прикусил губу: нечасто он раздражал Намджуна.

– Почему это ты извиняешься?

Сокджин отвернулся от него и только потом ответил:

– Потому что. Ты весь день работаешь. У тебя есть работа. Следить за домом – моя работа, а я сегодня ничего не сделал. Мне нужно было пропылесосить, постирать и приготовить обед. Но сейчас уже слишком поздно, чтобы варить суп, который я планировал, а больше ни на что у меня нет ингредиентов, но я не знаю, когда смогу доехать до магазина….

– Послушай, – сказал Намджун, не давая ему закончить. – Не волнуйся об обеде. Можем просто сделать макароны с сыром.

Сокджин нахмурился, и Намджун застонал:

– Джин, малыш, наши дети вполне смогут поесть макароны с сыром.

– Но это не здоровая пища, – возразил Сокджин.

– Не каждый приём пищи должен быть здоровым, – Намджун нахмурился. – И не всё должно быть идеально. Ничего страшного, если ты сегодня не смог пропылесосить. У Тэхёна был припадок, Сокджин.

Тэхён заворочался во сне. Намджун прикрыл ладонью, поняв, что говорил слишком долго. Когда мальчишка успокоился, Намджун продолжил, но уже гораздо тише:

– У Тэхёна был припадок. Бросить всё и помочь ему? Это было правильное решение. Он нуждался в тебе. А я нужен тебе для подстраховки, и в этом нет ничего страшного. Ты сегодня сделал верные решения, Сокджин. Я тобой горжусь, так что хватит себя принижать.

Сокджин сморщился и вжался лицом в подушку.

– Я не знаю, – сказал он.

Он не хотел признавать, что Намджун прав.

Намджун фыркнул и наклонился, чтобы поцеловать Сокджина в щёку.

– Ты прекрасный отец, – заверил он. – Этим парнишкам очень повезло, что у них есть ты, понимаешь? Никто никогда не любил их так, как ты. Как мы. И если иногда на столе нет овощей или ванная немного грязная, в этом нет ничего страшного. Я знаю, ты хочешь обеспечить им всё, но хороший отец измеряется его любовью к детям, а не тем, как много мультиков смотрят его сыновья или насколько чистый дом.

Сокджин поднял взгляд на Намджуна, и они посмотрели друг другу в глаза. Если честно, Сокджину хотелось плакать. Весь день растянулся в бесконечность, а Намджун был слишком прав. Он открыл было рот, чтобы ответить – быть может, сказать Намджуну, как сильно он его любит, – но их прервал Юнги:

– Но мне нравится, чтобы было чисто!

Сокджин секунду просто смотрел на него, а потом рассмеялся.

– О, Шуга, я знаю, – заверил он и поманил сына к себе.

Когда мальчишка подошёл, Сокджин поцеловал его в лоб.

Намджун поднялся.

– Так, я пошёл укладывать мелочь по кроваткам. А потом мы вместе просто полежим на диване. А потом я сделаю макароны с сыром. Потому что это пища богов.

– Макароны с сыром! – обрадовался Чимин и потянулся к папе.

Намджун тут же подхватил его на руки и пару раз дунул ему в живот. Чимин счастливо запищал.

Хихиканье Чимина привлекло внимание Чонгука, и он потопал в сторону родителей. Добравшись до своей цели, малыш потянул за отцовскую штанину, и Намджун и его тоже поднял на руки.

– Итак, друзья-товарищи. Идёмте, отдохнём немного; я уверен, вы все очень устали.

Сокджин сморщился. Действительно, давно пора было спать.

– Хосок, идём с нами.

Хосок оторвался от своей башни. Кажется, Намджун ему нравился; он пошёл за ним наверх с улыбкой до ушей.

Юнги забрался на диван рядом с Сокджином и случайно пнул его по дороге.

– Ты ведь не разрешишь, чтобы был бардак, правда? – спросил он.

Одной рукой он вцепился в футболку Сокджина, почти там, где лежал Тэхён.

– Нет, Юнги, конечно, нет, – заверил Сокджин. – Но если бардак и получится, то ничего страшного. Не нужно бояться беспорядка.

Юнги недовольно что-то пробормотал, словно не поверил отцу, но затем отвлёкся на Тэхёна.

– Тэтэ в порядке?

Сокджин слабо улыбнулся.

– Да, Тэтэ в порядке. Он спит, – сказал он, прижимая палец к губам.

Юнги скопировал его, поэтому теперь они оба призывали друг друга к молчанию. Сокджин улыбнулся, Юнги улыбнулся в ответ. Сокджин состроил забавное лицо, Юнги ответил тем же.

Юнги захихикал.

С плеч Сокджина будто упал десятитонный камень. Он даже не догадывался, насколько волновался за своего старшего сына. Здорово было увидеть его улыбку.

– Какой же ты милый, – сказал Сокджин, целуя мальчишку в щёку.

*

Сокджин всегда любил детей.

В старшей школе он работал в детском саду, а потом поступил на учителя начальных классов. Он смог найти работу, как только выпустился, и, несмотря на то, что школа, в которой он работал, находилась в опасном районе, дети его очаровали с первой секунды. Сердце Сокджина разбивалось от одной мысли, что многие из них жили в неполных семьях или подвергались домашнему насилию.

Это было одновременно лучшее и худшее время в жизни Сокджина. Дети вели себя просто ужасно, и, несмотря на героические усилия преподавателей в детском саду, их навыки чтения и счёта находились в разной степени ужасности. Некоторые дети знали только несколько букв. Многие не могли выполнить простое сложение.

Несколько лет Сокджин днём учил шумных детей, а по вечерам приходил и плакал в плечо Намджуну. Но оно того стоило. Сокджин очень гордился, когда кто-то из его учеников запоминал новое слово или решал задачку. Он приносил на уроки сладости и создавал ранги поведения, он просто источал похвалу и внимание.

А потом его уволили.

В его школе были серьёзные проблемы с финансированием. Сокджин был одним из новых учителей, и хотя администрация заверила, что он стал великолепным членом педсостава, он первый подвергся сокращению.

Поначалу Сокджин не знал, что делать со своим временем. Учительствовать на замене было вариантом, но не самым лучшим. Сокджину надоедало переходить из класса в класс, и он скучал по долгим отношениям с детьми.

Именно тогда Намджун предложил патронат.

Сокджин знал, что Намджун всегда хотел приёмных детей, но не мог и предположить, что всё так удачно сложится. Сокджин был отличным учителем; ему удавалось отучить детей от плохих привычек и помочь привыкнуть к приличному обществу. Он многое знал о детском развитии. Более того, Сокджин просто любил детей.

Сокджин не сразу согласился, но после того, как он посмотрел «Вверх» и понял, что смерть Элли расстроила его совсем не так сильно, как когда отец Рассела не явился на собрания, он понял, что патронат – единственный вариант. Каждому мальчишке нужен папа.

Каждому мальчишке нужен папа.

Сокджин и Намджун подали документы на следующий день после просмотра фильма.

Сокджин ни о чём не жалел. Даже когда Чимин пинался во время истерик, или когда Юнги лишал его кислорода своими постоянными вопросами, или когда плач Чонгука будил его посреди ночи. Ни когда нужно было убирать рвоту Тэхёна, ни когда настроение Хосока менялось с улыбки до рыданий посреди молочного отдела. Никогда.

И пусть Намджун постоянно повторял, что детям повезло иметь отца вроде него, Сокджин чувствовал, что всё совсем наоборот. Это ему повезло, что они у него есть.

*

– Доброе утро!

Сокджин лишился воздуха, когда Чимин прыгнул на его живот. Он проснулся, пытаясь перевести дыхание. Ручонками Чимин обнял его за шею, и Сокджину понадобилась полная минута, чтобы обнять его в ответ.

– Доброе утро, Чимин.

Чимин немного отстранился; он почти упирался носом в нос Сокджина. Сокджин прикрыл глаза. Чимин всё время будил его просто безбожно рано.

Тёплое дыхание щекотало ему щёку, и Сокджин приоткрыл один глаз. Огромная улыбка растянулась по лицу мальчишки.

– Привет, – сказал Чимин.

Сокджин улыбнулся в ответ.

– Привет! – чирикнул он, и Чимин захихикал, пряча лицо на папиной груди.

Сокджин улыбнулся и немного приподнял одеяло. Он устроился с Чимином так, что они оба лежали на боку лицом друг к другу. Чимин всегда выглядел очаровательно, укутанный в кристально-белые простыни и смотрящий на мир сверкающими глазами. Сокджин не знал, как он умудрялся быть настолько бодрым. Чимин в их семье был единственной ранней пташкой.