Текст книги "Очень приятно, бездомный тэнгу (СИ)"

Автор книги: Чайный Лис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Белый тэнгу перевёл взгляд на сестру, ища в ней поддержки.

– Согласна, – подтвердила она, прикрыла глаза и несколько раз кивнула. – Асахи – добрейший человек, он бы в жизни никого не убил.

Принцесса Хачими вздохнула и вновь закашлялась, а Ёске начал метаться вокруг неё, пытаясь прогнать жуткий запах, но делал только хуже. Когда принцесса пришла в себя, она продолжила, стараясь меньше вдыхать:

– Может, этот ваш Асахи и не участвовал в этом, но его семья убила многих… столько моих братьев и сестёр погибло…

Хару собирался и дальше защищать Асахи, но на глазах принцессы Хачими выступили слёзы и сразу двумя струйками потекли по щекам. Она плакала беззвучно, даже не всхлипывала. Те, кто стоял на берегу, должно быть, и не заметили даже, но Хару увидел и застыл.

– Принцесса… – произнёс он, поднял руку и хотел успокаивающе погладить её, но остановился, вспомнив о манерах.

У тэнгу не было принцев и принцесс, королей и королев, императоров и императриц. Существовало несколько главных кланов и множество мелких, в каждом имелся свой глава, как, например, отец Хару Джунъичи. Клан белых воронов дворца Кинъу являлся как раз одним из главных кланов тэнгу, поэтому Хару, как сын главы, имел высокий статус. Однако его опыт общения с окружающим оставлял желать лучшего, а как вести себя с принцессой кои – он понятия не имел. Будь на её месте Хотару, он бы погладил её по спине, прижал к себе, обнял.

Ёске тоже встревоженно застыл в воде, глазами впившись в принцессу Хачими, но сам не двигался и ничего не предпринимал. Через некоторое время та сама заговорила:

– Наш род… как члены моей семьи, так и подданные – их всех убивал даймё Хонда, чтобы удобрить свои кусты бессмертия. Можно понять, слабых кои не жалко, – она сердито выдавила это, продолжая плакать, – да, это правда, мы живём значительно меньше других ёкаев. Ну прибили несколько рыбок, ничего страшного, их ещё много родится…

Хару всё-таки не выдержал, рука сама дотянулась до головы принцессы Хачими, торчавшей из воды, и погладила её по волосам.

– Я думаю, это какое-то недоразумение, – на полном серьёзе заявил он. – Мы как раз разыскиваем Асахи-аники, найдём его, тогда во всём разберёмся. Уверен, кто-то ещё нападает на ваших, но точно не семья Хонда.

– Ты как-то слишком хорошо относишься к людям, тэнгу, – произнесла принцесса Хачими и пересеклась с ним взглядом. – Как тебя зовут?

Та наверняка слышала громкий крик Акико, когда жрица просила Хару выпустить перья, однако из вежливости кои хотела услышать от него самого.

Хару не сразу заметил, но оказалось, что у принцесса имела розовато-персиковые глаза, довольно крупные по сравнению с человеческими.

– Моё имя Хару, я из дворца Кинъу, а это мои друзья Сота, Хибики, Акико и старшая сестра Хотару.

– Эй! – возмутилась последняя и топнула на берегу. – Ты почему меня последней представил?

– Ты стоишь дальше всех, онэчан, я просто по порядку назвал, – улыбнулся он.

Тем временем вонючая склизкая верёвка полностью оплела тело Соты и настойчиво потянула его в сеть к остальным. Поскольку, в отличие от них, он лишь одной ногой ступил в ловушку, процесс захвата длился в разы дольше. Наступи он в центр, давно бы оказался с Хару и кои.

Хибики долго стоял в тишине, осматривая всё вокруг, пытаясь придумать, чем разорвать ловушку. Пока остальные знакомились, он подкинул идею:

– Акико, а ты можешь перегрызть сеть?

Жрица искривила лицо от омерзения:

– Даже пытаться не буду!

Нанюхавшись издалека отвратительного запаха гнили, она представила, как бы дотронулась до этой мерзкой мутной верёвки губами и сдержала порыв рвоты. На языке остался неприятный привкус, вызванный одним видом сети.

– Даже если на кону стоит жизнь молодого господина? – обернулся Сота, продолжая бороться с мерзкими верёвками, но те тянули его всё дальше.

– Не надо идти на жертвы из-за меня, – запротестовал Хару и чуть не захлебнулся, потеряв равновесие. Сота случайно дёрнул верёвку, которая удерживала лапы белого тэнгу, вот его и потянуло ко дну, о чём догадалась Акико:

– Сам его не убей, Сота.

Тот бросил на неё сердитый взгляд и обернулся к Хару:

– Прошу прощения, молодой господин.

– Пустяки, – белый тэнгу обернулся к принцессе Хачими и Ёске, ни в чём не виня Соту, его волновало нечто более важное. – Что вы знаете о кустах бессмертия? Кто-то уже стал бессмертным?

Рыжий юноша посмотрел на свою госпожу, та кивнула, поэтому он начал рассказ:

– Поначалу в княжестве Отаки, а затем и по всей провинции Кадзуса начали пропадать ёкаи, в том числе наши кои. Ходили слухи, что это охотников развелось, но когда наши воины отправились под прикрытием разузнать о происходящем, то услышали, что пропадали не только ёкаи, но и люди.

Его слова прервал всплеск воды – сеть всё-таки одержала победу над Сотой и затащила к кои и Хару, теперь они теснились вчетвером. Благодаря сильным острым перьям сплетения сети в некоторых местах удавалось удерживать в воздухе, поэтому тэнгу не тонули, а дышали. Хоть и вонью, но зато не задыхались под водой. В отличие от кои, там они бы не выжили.

Ёске всё это время молчал и продолжил рассказ лишь после того, как получил разрешение от принцессы Хачими:

– Через некоторое время люди заговорили о кустах бессмертия, которые росли где-то в резиденции даймё Хонды.

Девушка с розовыми глазами подняла руку над водой, заставив его замолчать, и заговорила сама:

– Только эти наивные люди полагали, что это божества разгневались, так как вкусившим плоды не была предначертана вечная жизнь, но поскольку до бессмертных они добраться не могли, то стали убивать простых смертных.

– Глупости это всё, – влез Хару, когда принцесса Хачими ненадолго затихла. – Асахи-аники рассказывал, что люди уже давно пытались достичь бессмертия с помощью эликсиров и пилюль. И никакие божества не злились.

Та надула губки и воскликнула:

– В том-то и дело! Наши воины выясняли, что слуги даймё Хонды отлавливали ёкаев и людей, чтобы удобрять кусты бессмертия, иначе на них не появлялись плоды.

Дрожь сотрясла тело Хару, белый тэнгу в ужасе уставился на принцессу, не понимая, как та могла настолько уверенно говорить такую ерунду.

– Быть не может, – заявил он, ни на мгновение не засомневавшись в своём друге. – Асахи бы ни за что так не поступил.

– Меня удивляет твоя преданность человеку, Хару, – задумчиво произнесла принцесса Хачими, с интересом приблизилась и внимательно оглядела его лицо, остальное тело скрывала мутная вода. – Ты же ёкай. Нет, – она перебила его, заметив, что он собирался возразить, – я в курсе, что тэнгу заключили мир с людьми, но это вовсе не означает, что вы теперь полностью доверяете друг другу.

Она так сильно приблизилась к Хару, что Сота нахмурился и тоже подплыл чуть ближе, намереваясь в случае чего протиснуться мимо них, а Хотару, наблюдавшая за всём с берега, закричала:

– Эй, принцесса, не лезь к моему брату!

Акико тоже хмурилась, но молчала.

– Он сам оказался с нами в ловушке, – улыбнулась принцесса Хачими и вскинула брови, в то время как Ёске стиснул губы, не зная, как реагировать.

А Хотару была не прочь препираться с кем угодно, будь то Акико или принцесса кои, поэтому тут же закричала:

– Если бы вы, безмозглые кои, не попались в сети, расставленные людьми для поимки таких бездарей, как вы, то и мой добрый брат бы там не оказался.

Акико взглянула на неё с другими глазами и даже кивнула с одобрением:

– Признаю, хорошо сказано.

Зато что бедняга Хибики, готовый провалиться в песок, что несчастный Ёске, опустивший половину головы в воду, совсем растерялись. Светлый тэнгу первым взял себя в руки:

– Молодая госпожа, нам не нужны ссоры между ёкаями.

– Лично мне не нужны жертвы от наших тэнгу ради спасения каких-то карпов, – уверенно заспорила Хотару, – а там уже двое наших, и один из них – сын главы белых тэнгу.

Акико уверенно подошла к сестре Хару, сложила руки перед собой и заявила:

– Как бы мне ни хотелось этого признавать, Хибики, но Хотару права.

Та надменно посмотрела на неё, важно задрала голову и тем же тоном ответила:

– А как бы мне ни хотелось признавать, Акико, но спасибо за поддержку.

Девушки, которые до этого проспорили полдня, мило улыбнулись друг другу. И Хибики, и даже Сота, схваченный сетью вместе с Хару, тяжело вздохнули, а последний ещё и закашлялся: вонь-то никуда не делась. Когда он наконец-то пришёл в себя, то обернулся к принцессе Хачими и спросил:

– Допустим, люди, и правда, отлавливают кои…

– Но не Асахи, – уверенно перебили его Хару, а тот невозмутимо продолжил:

– Но чем-то же они должны разрубать эти сети? Когда они вообще придут, чтобы забрать жертв?

Акико вдруг насторожилась, почувствовав чужое присутствие. Огляделась по сторонам, бросила взгляд к лесу, прищурилась и заняла боевую позицию, держа руки перед собой. Хотару, стоявшая лицом к морю, не заметила никаких изменений, а вот Хибики тоже навострил уши и прислушался.

Принцесса Хачими и Ёске переглянулись и вздрогнули, последний с грустью опустил голову, а первая взглянула сначала на Хару с Сотой, затем на тех, что остались на берегу, и ответила:

– Боюсь, они ждут, когда мы умрём, чтобы потом забрать наши трупы.

– Или на последнем издыхании, – тихим голосом добавил Ёске. – Чтобы и из наших душ сделать удобрение.

С берега раздался весёлый низкий голос, принадлежащий высокому богатому юноше, который без раздумий вошёл в воду:

– С чего вы взяли, что люди охотятся на кои?

Расслышал он лишь слова принцессы, так как Ёске говорил слишком тихо. В его руке блеснуло лезвие кинжала, который он занёс над сетями.

– Асахи!

– Аники!

Глава 13. Лишь в жидкости порвётся сеть

Хотару и Хару одновременно окликнули их друга-челоуека, тот кивнул головой, затем свободной рукой схватился за сети и перерубил их кинжалом. Лучи солнца ярко отражались в лезвии – Хару пришлось зажмуриться.

– Аники, скажи принцессе Хачими, что вы не убивали кои! – потребовал белый тэнгу, его лицо озарило лучезарная улыбка. Наконец-то он встретил друга, ради которого проделал столь длинный путь!

Юноша, продолжая перерубать верёвки, которые с хлюпаньем лопались и падали в воду, нашёл взглядом светловолосую девушку в сетях, кивнул ей в знак почтения и произнёс:

– Мы не убивали кои.

– Видишь! – подхватил его Хару. – Я же говорил, Асахи очень добрый и хороший человек.

– Что принцесса кои вообще забыла в этих краях? – поинтересовался человек, противная чёрная масса расползалась по его рукам, но не оплетала их, как это произошло с ногами Соты.

– Не твоё человечье дело, Хонда Асахи, – та надула губки и отвернулась. – Чем ты рубишь сеть? Тэнгу не смогли своими перьями.

Многие ёкаи были наслышаны об опасном оружии тэнгу, имевшемся у них с рождения – разящих перьях. Даже до подводных кои дошли слухи о них, хоть и не во всех подробностях, но себя не оправдали. Какой-то кинжал справлялся с верёвками, которые не прорубили острейшие перья белого тэнгу.

– Секрет, – усмехнулся тот, чем вызвал подозрение у принцессы Хачими и Ёске, в то время как остальных его слова не волновали. Все четверо тэнгу знали Асахи много лет и находились с ним в дружеских отношениях, Акико же пока не спешила делать выводы, но из-за восторженных рассказов Хару тоже не испытывала вражды.

Вскоре верёвки растеклись по морю отдельными мутными кусками, Хару призвал свои перья обратно. Те были заляпаны тёмным вонючим веществом, поэтому запах передался и ему. И Хару с Сотой, и принцесса Хачими с Ёске отплыли от сетей, некоторое время пробыли в воде, смывая с себя остатки сети, и вышли на берег. Асахи уже стоял и беседовал с Хотару, но как только подошёл Хару, обернулся и улыбнулся ему.

– Давно не виделись, Хару, Хотару уже рассказала, что тебя выгнали из дворца Кинъу.

Он весело и невинно произнёс это, вдобавок, Хотару залилась смехом, а Хару вдруг смутился, к лицу прилил жар. Не так он планировал встретиться с давним другом.

– Онэчан! – возмутился он, чувствуя, как щёки покраснели, теперь уже и Акико засмеялась.

Пока некоторые веселились, принцесса Хачими и Ёске тоже вышли из воды и остановились в нескольких кэнах от остальных. Они не спешили приближаться, но и возвращаться в своё подземное королевство не планировали. Когда друзья наконец-то перекинулись парой слов, Ёске подошёл к Асахи, почтительно склонил голову и произнёс:

– Принцесса Хачими желает побеседовать с вами.

Окружённый соскучившимися тэнгу и стоявшей невдалеке Акико, Асахи прищурился и перевёл взгляд на девушку в промокшем розовом кимоно, украшенном множеством жемчужин и других безделушек.

– О чём же?

Тогда, важно приподняв подбородок, к ним неторопливо приблизилась принцесса Хачими и заговорила:

– Я желаю встретиться с вашим отцом, даймё Хондой.

– К сожалению, в данный момент батюшка странствует, – разрушил её планы Асахи, но затем облегчил ей жизнь: – Но могу пригласить в наш замок, возможно, он вернётся на днях.

Несмотря на промокшую одежду, принцесса Хачими старалась важно держаться и гордо ответила:

– Я принимаю ваше предложение.

А Асахи уже перевёл взгляд на Хару и Хотару:

– Вас, моих дорогих друзей, я, конечно, тоже приглашаю. Хару, – он обратился к белому тэнгу, который смотрел на него своими радостными киноварно-красными глазами, – позволь мне попробовать разрубить твою ленту моим кинжалом.

– Конечно, аники, – радостно воскликнул Хару, в то время как Сота и Хибики отошли на несколько шагов, а Хотару подошла поближе. Кои решили не мешаться и приблизились к морю, прощаясь с ним.

Асахи аккуратно поддел пальцем красную ленту на лбу Хару, посильнее натянул, просунул под неё кинжал и попытался перерезать, однако ни одна ниточка не порвалась, лента продолжала сдерживать силы Хару. Асахи с досадой покачал головой из стороны в сторону.

– Извини, я пытался.

– Я уже понадеялся, что раз у аники получилось разрезать те жуткие сети, то и лента не доставит проблем, – усмехнулся Хару и прикрыл глаза, ничуть не беспокоясь. Он просто был рад видеть друга – раз они встретились, то и дальше можно не переживать, вместе они что-нибудь придумают.

– Оставайся пока в нашем семейном замке в княжестве Отаки, там что-нибудь придумаем. Хотару, ты так и не рассказала, тебя тоже изгнали?

– Нет! – выпалила она и фыркнула. – Я забеспокоилась, что с Хару могло что-то случиться…

– Она тут до вечера, – перебил её Сота, – пока господин Джунъичи и госпожа Асами весь дворец не перевернули.

Он засмеялся, Хару подхватил, а Хотару на этот раз покраснела.

– Получается, сбежала? – Асахи тоже не смог сдержать улыбки, но вскоре перевёл взгляд на небо. – Скоро стемнеет, предлагаю не терять времени, а добраться до ближайшей деревни в пяти ри отсюда (Ри = 3,927 км), переночевать там, а утром на лошадях отправиться в нашу резиденцию, за несколько дней доберёмся.

– В пяти ри… – в ужасе пробубнил Хару, широко распахнув свои киноварно-красные глаза. – Но это же так далеко! А долететь нельзя?

– Прости, Хару, мы не тэнгу, – засмеялся Асахи, спрятал кинжал, потянулся и развернулся в сторону леса. – Принцесса, вы с нами или своим ходом доберётесь?

– Давайте без кои обойдёмся, – вмешался Сота, которому начала поддакивать Хотару. – У нас тут и так… – он бросил взгляд на Акико, но не стал называть её змеёй, как изначально собирался. – Мико, куда ещё кои?

Асахи удивился и с интересом уставился на стоявшую в стороне девушку с глазами цвета ямабуки, с которыми сочетались золотистые украшение в её волосах.

– Мико? – озадаченно переспросил он.

– Моё имя Акико, – та подошла и представилась, слегка кивнув головой.

– Приятно познакомиться, Акико, – улыбнулся человеческий юноша. – А я Асахи, как ты уже могла догадаться.

– Хару все уши о тебе прожужжал.

– О.

Несчастный белый тэнгу вновь смутился и покраснел.

– Я просто был уверен, что аники придумает, как избавиться от красной ленты, и поможет вернуться мне домой! – выпалил он на одном дыхании. – Давайте поскорее пройдём эти пять ри!

На весёлой ноте ёкаи во главе с человеческим юношей двинулись в лес, откуда, по мнению Асахи, им было проще попасть в деревню. Хару успел вкратце рассказать, за что его выгнали, как он успел познакомиться с Акико, как они вместе отправились разыскивать резиденцию, в которой жил Асахи, а также поведал о нападении охотников. Про госпожу Фуку он решил потом изложить в красках, а вот о нападении Акико на монаха Цуёши Хару предпочёл умолчать.

– Неужели охотники не знали о союзе людей и тэнгу? – удивился Асахи, обеспокоенно оглядывая всех присутствующих.

– Знали… – с сожалением ответил Хару и вздохнул. Если бы не дружба с Асахи, он бы разочаровался в людях.

– Возмутительно, – воскликнул Асахи. – Я прикажу послам повторно объехать все провинции и напомнить им о мире.

– Аники и это может, – с восхищением произнёс Хару, но их слова услышала принцесса Хачими, надула губки и высказалась:

– Языком чесать он может, а на деле не займётся этим.

Разозлившаяся Хотару остановилась, резко развернулась и подошла к идущим позади кои.

– Принцесса недооценивает нашего Асахи, – возмутилась она и упёрла руки в боки. – Немедленно извинись.

В то время как Ёске выступил вперёд, готовый своим телом защищать принцессу, виновник сей сцены приблизился к девушкам, между которыми повисло сильное напряжение, а глаза их едва не излучали пламя.

– Хотару, ничего страшного, я не держу зла на принцессу Хачими.

Но она так просто сдаваться не собиралась:

– А я держу!

– А ты не держи.

Асахи прищурился, поднёс палец к её носу, как будто сейчас щёлкнет, но только улыбнулся и убрал руку.

– Пойдём, не будем ссориться.

Хотару насупилась, но фыркнула, отвернулась и зашагала к Хару и остальным, Асахи, бросив взгляд на кои, быстро догнал друзей и повёл их дальше по лесу. Шёл он уверенно, на перепутьях без сомнений выбирал нужную сторону, словно не раз бывал в этих краях. Принцесса Хачими всё чаще хмурилась, но разговаривала теперь исключительно с Ёске – с другими либо не решалась, либо не хотела.

Хару чувствовал, что противный запах гнили от сетей никуда не исчез – придётся и самому отмыться, и каждое перо вычистить. Никто из друзей не морщился и не подавал виду, тем не менее, все держались на небольшом расстоянии.

Ему лес казался совсем одинаковым – повсюду одни и те же деревья, кусты, несколько раз он влетал в паутину. Хару не представлял, как Асахи мог ориентироваться. В какой-то момент его мысли прервала Акико, которая держалась к нему ближе всех:

– Грустишь?

Асахи шёл впереди вместе с Хотару, Сота и Хибики следовали за Хару, а принцесса Хачими и Ёске и вовсе едва не отставали, но догонять их не спешили, им достаточно было держать остальных в поле зрения. Хару быстро заморгал и взглянул в золотистые глаза цвета ямабуки, которые обеспокоенно смотрели на него:

– Нет, задумался просто.

Прикрыл глаза и улыбнулся, успокаивая Акико, но как только вновь вернулся в реальный мир, начал замечать, что ноги его уставали, еле плелись. Не желая беспокоить Асахи, Хару для начала пригляделся к небу: солнце ещё не село за горизонт, однако его сокрыли облака, тогда Хару всё-таки решил поинтересоваться:

– Аники, а нам ещё далеко?

Тот тем временем общался с Хотару, которая прилипла к нему как пиявка – даже бесцеремонно за локоть ухватилась, не переживая о том, как они выглядели со стороны. Сын даймё и дочь главы клана белых тэнгу дворца Кинъу. Асахи и Хотару обернулись, первый ответил:

– Около половины пути прошли, давай, Хару, ты справишься.

Его голос звучал ободряюще, пришлось смириться и плестись дальше, хотя ужасно хотелось попросить сделать привал. Хибики за его спиной что-то фыркнул, но Хару не смог разобрать, зато услышал Сота и засмеялся, а молодой господин только гадать мог, что же их так развеселило.

Время шло, солнце садилось за горизонт, а они всё шли и шли. Когда после леса путники оказались в поле, Хару уже успел обрадоваться, что они добрались до деревни, однако то было всего лишь природное равнинное место, никто из людей там не жил, а до деревни ещё топать и топать. У Хару заплетались ноги, всё тело ныло, он уже спотыкаться начал, но в присутствии Асахи отказывался просить передохнуть.

– Хару? – в какой-то момент позвала его Акико. Он приподнял голову и едва не врезался в дерево, но жрица вовремя окликнула его, а Хару вздрогнул, вовремя остановился и сделал шаг в сторону. – Снова в мыслях витаешь?

– Нет, просто устал, – пожаловался он и хотел вздохнуть, но рот вдруг сам открылся, на глазах появилась влага, а Хару зевнул.

– Деревня уже близко, – услышав их разговор, поспешил обрадовать его Асахи.

Однако чем ниже опускалось солнце, тем сильнее вырубало Хару. Когда совсем стемнело, белый тэнгу зачавкал губами, изо всех сил пытался держать свои киноварно-красные глаза приоткрытыми, но те отчаянно слипались, пока не закрылись совсем. В следующий миг голова Хару потяжелела, наклонилась и полетела вниз, утягивая остальное тело за собой. Акико, идущая совсем рядом, рванула к нему и успела подхватить, крепко держа в своих руках. Сама она двинулась настолько беззвучно, что никто бы не заметил, однако заколки в её волосах зазвенели и привлекли внимание остальных.

Асахи и Хотару оглянулись, удивившись столь громкому звуку, а Сота и Хибики уже спешили на помощь, догадавшись, что Хару в темноте заснул на ногах. Тэнгу быстро подхватили своего молодого господина, Сота усадил его себе на спину. Теперь уже Акико обратилась к Асахи со словами:

– Где там деревня?

– Почти дошли, – улыбнулся тот и в темноте постарался рассмотреть Хару, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке, но увидел лишь слабый силуэт.

– И ты серьёзно тут ориентируешься? – Акико прищурилась с подозрением, догадываясь, что нормально Хару тот не разглядел. Прожившая всю жизнь взаперти, она не знала о манерах и не планировала общаться с окружающими вежливо, в особенности, если они казались ровесниками.

Асахи попытался приглядеться к ней, но не сумел определить, в каком настроении пребывала Акико, поэтому он просто улыбнулся и ответил:

– В темноте сложнее, но направление примерно помню.

От его слов Акико только нахмурилась:

– Примерно или помнишь?

Он рассмеялся:

– Не беспокойся, почти дошли, – а затем прищурился и попытался высмотреть кои. – Никто же не потерялся?

Забеспокоившийся о чести морских ёкаев и своей госпожи, Ёске смущённо заговорил:

– Принцесса Хачими не теряется.

– Только в сети попадается? – усмехнулась Акико, на её лице появилась жуткая широкая улыбка, которая пугала Хару, но благо, тот спал. Расслышав её слова, Хотару захохотала на весь лес, перебудив птиц и спящих зверьков.

– Верно-верно! – сквозь слёзы смеялась она.

Незаметная в ночи, смущённая и рассерженная принцесса Хачими надула губки, причмокнула ими, но отвечать не стала. Нормально её видел только Ёске, стоявший ближе всех, он тоже почувствовал себя оскорблённым. В отличие от тихого Хибики, который не любил много болтать, Ёске славился невероятно скромной натурой и зачастую боялся открывать рот, но не мог так оставить оскорбление одной из принцесс кои. Он выступил вперёд, приблизился к остальным и смущённо потребовал:

– И-извинитесь.

Акико и тэнгу, более-менее видевшие его лицо в темноте, не удержались и рассмеялись, кто тихо, кто громко.

– Только из-за тебя, Ёске, я приношу извинения принцессе Хачими, – хихикнула Акико, как вдруг Хару дёрнулся и что-то пробормотал. Смеясь, Сота неплохо встряхнул его, что выкинуло из сна, но тот приоткрыл глаза совсем ненадолго и вскоре вновь задремал.

Не желая и дальше позориться, к ним подошла принцесса Хачими и произнесла:

– Я принимаю твои извинения.

Её голос едва не дрогнул, но она заставила себя произнести это спокойно. Успокоившись, путники тронулись дальше, но на этот раз Хотару отлипла от Асахи и замедлилась, дожидаясь, когда Акико поравняется с ней. Однако и та, заметив это, не спешила, её уже даже Сота с Хару на спине и Хибики обогнали. Хотару вздохнула, шмыгнула между ними и подошла к Акико со словами:

– Ты что, избегаешь меня?

В голове она определённо не так планировала начинать диалог, но что-то пошло не так. Акико пожала плечами, а заколки слегка зазвенели в её волосах:

– Я думала, что не нравлюсь тебе. Когда домой планируешь?

Хотару важно фыркнула. В отличие от спокойного голоса Акико, её звонкий разносился по всей округе. В тиши ночи слышались лишь звуки от шагов, шелест сухих листьев под ногами, хруст отдельных веток и громкую Хотару.

– Я не говорила, что ты мне не нравишься! – воскликнула она. – Поначалу да… мне не понравилось, что ты крутилась вокруг моего брата, но ты весёлая. А домой я вернусь после того, как буду уверена, что Хару в целости добрался до деревни.

– Не переживай, Хотару, мы почти! – ободряюще крикнул ей идущий впереди Асахи.

– Ты это всю дорогу говоришь! – фыркнула в ответ Акико, а Хотару лёгонько толкнула её в плечо:

– Вот-вот, ты не боишься высказывать свои мысли. Я, конечно, тоже, но это вызывает восхищение.

Однако на этот раз Асахи оказался прав. Деревья начали редеть, вскоре за ними показались первые домики. Нигде не горели фонари, жители давно легли спать, однако Асахи уверенно шёл вперёд и оглядывался по сторонам. Он миновал все маленькие домики и приблизился к одному достаточно крупному, даже двухэтажному. Этот дом оказался единственным, где ещё горел один фонарь.

Асахи зашёл внутрь, где подошёл к сидящему человеку:

– Хозяин, нам нужны… – он оглянулся и пересчитал количество ёкаев, что зашли вслед за ним. – Думаю, четыре комнаты.

– Молодой господин, мне очень жаль, но свободны только три.

– Сойдёт, – Асахи со звоном положил монеты на стол, а хозяин протянул ключи, после чего поднялся с постояльцами на второй этаж, где указал им расположение комнат и вернулся на свой пост.

Асахи прошёлся взглядом по ёкаям и заявил:

– Предлагаю девушек в одну комнату, Хару со мной, а оставшиеся в третью. Хотару, ты домой? Доберёшься?

Но не успела Хотару ответить, как принцесса Хачими начала возмущаться:

– Я не буду ночевать с ней!

Рукой, спрятанной в рукаве, она указала в сторону Акико, а та только пожала плечами и усмехнулась:

– Спи на улице тогда, может, найдёшь себе подходящую лужу.

Принцесса Хачими сердито причмокнула пухлыми губами.

Сота и Хибики спорить не собирались, как и выслушивать этот диалог дальше, поэтому вошли в одну из комнат. Хибики расстелил постель, Сота уложил Хару, чуть не скинув его, за что получил подзатыльник от светлого тэнгу, затем оба ушли в другую комнату и завалились спать. Асахи зашёл в комнату к Хару и прикрыл дверь, тоже устав от дороги.

– Эй, куда вы все? – возмущалась принцесса Хачими, не понимая, как окружающие могли игнорировать её. Ёске себе места не находил и не знал, куда ему деться: он понимал, что ночевать в одной комнате с принцессой неправильно, но и оставить её не мог посреди коридора.

Акико уверенно вошла в оставшуюся свободную комнату, а за ней поспешила Хотару, где уселась рядышком на постели, желая немного поболтать с новой подругой.

– Принцесса? – Ёске неуверенно позвал свою госпожу.

Та некоторое время молча стояла в коридоре, затем посмотрела своими розовыми глазами на Ёске и с печалью проговорила:

– Иди к тэнгу.

А сама вошла в комнату, которую уже заняли Акико и Хотару. Как только принцесса Хачими собралась прилечь, последняя окинула её взглядом, полным презрения, фыркнула, обратилась белым вороном и вылетела в окно, на миг обернувшись со словами:

– Акико, передай Хару, чтобы не потерял мешок.

– И ты сама не потеряйся, – чуть не крикнула, но вспомнив, что уже ночь, с усмешкой кинула ей вдогонку Акико, после чего прикрыла окно и улеглась. Снять обувь с верхней одеждой она успела заранее, а Хотару даже помогла ей вытащить заколки из волос, поэтому теперь Акико могла спокойно отдыхать.

А вот о принцессе Хачими никто не позаботился – она только обувь оставила на полу, а сама села на кровать в чём пришла. Украшений она носила в разы больше, чем у Акико, но совершенно не представляла, как их вынимать, привыкшая, что за неё это делали слуги. Да и под водой украшение не сильно мешались, а вот здесь оказалось, что они давили, как только она попыталась перевернуться на бок.

Однако принцесса Хачими решила не подавать вида, что испытывала дискомфорт, посильнее укрылась одеялом и попыталась заснуть. Акико вскоре задремала, а вот кои ещё долго ворочалась.

Наутро, проснувшись с первыми лучами солнца, Хару потёр свои заспанные глаза, зевнул и потянулся. После долгой дороги его ноги ужасно болели, вдобавок, спина ныла, он чувствовал каждую мышцу своего тела, которые плакали и просили ещё отдохнуть. Хару с тихим стоном сел в постели и осмотрелся по сторонам: он находился в небольшой, но светлой комнате, на соседней кровати мирно посапывал Асахи. Хару часто просыпался на рассвете, исключением был лишь день после ночи в храме, когда он надышался дымом. Для его друга ещё было рано, поэтому Хару попытался встать с кровати, но всё тело отдалось болью, он мигом передумал и улёгся обратно. Резко расхотелось пить, он обратно завернулся в одеяло и уставился в потолок.

Через несколько часов проснулся Асахи и сразу заметил, что тэнгу не спал.

– Доброе утро, Хару.

– Доброе утро, аники.

Асахи слез с постели, руками затянул волосы в хвост, быстро оделся и обернулся к другу:

– Завтракать пойдёшь?

– Нет, – решительно заявил Хару, продолжая глядеть в потолок. Тело слишком сильно болело, он предпочитал голодать, чем чувствовать эти страдания.

– Правда? – с удивлением уточнил Асахи. – Неужели после столь длинной дороги ты не хочешь есть?

– Умираю от голода и не только, всё тело болит, – пожаловался Хару, немножко пошевелил рукой и застонал – лучше бы он этого не делал. Его жалкий вид только рассмешил Асахи:

– Чаще тренироваться надо, Хару.

– Я таким не занимаюсь, это к Масао-аники, – пробубнил он, прячась под одеялом, однако Асахи не позволил ему и дальше отдыхать, а настойчиво подошёл и сдёрнул одеяло.

– Эй! – пискнул Хару и захотел забрать обратно, но только вытянул руку, как застонал и улёгся обратно. Без одеяла поваляется.

В комнату постучался забеспокоившийся Хибики, который прекрасно слышал Хару сквозь стены:

– Молодой господин, всё в порядке?

– Я умираю, – пожаловался несчастный Хару. – Всё тело болит.

Вслед за Хибики у дверей объявилась Акико:

– Вставай, Хару, не ты один устал. Или тебе принести завтрак в постель?

– Да, пожалуйста, – уж было обрадовался он, однако Асахи схватил его за лодыжки и стянул с кровати. Хару со стоном грохнулся на пол и непонимающе посмотрел на друга.

– У меня тоже болело всё тело, когда я начинал тренироваться, а ты просто много прошёл. Ничего, пройдёт, ты не умираешь, – с добродушной улыбкой пояснил он и протянул руку, чтобы помочь подняться. – Пойдём поедим, а потом свожу тебя на горячие источники.