Текст книги "Золотой капкан (СИ)"

Автор книги: Charoit

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Подожди, но ты сказал…

– Мерлин, это просто массаж, Поттер! Люди иногда даже деньги за него платят! Если ты так боишься за свою мнимую целомудренность, то я даже штанов с тебя снимать не буду без отдельного приглашения, но уж дать полапать себя за грудь ты можешь, раз я от всего отказываюсь? У тебя даже сисек нет, в конце концов, было бы над чем трястись.

Гарри машинально вскинул руку к собственной груди и растерянно прикоснулся к обнаженной коже. Это тоже казалось чем-то неправильным, но спорить сейчас он не решился. В конце концов, это была настоящая мелочь по сравнению с тем, чего он ждал ещё утром. Да и стесняться массажа было почти стыдно.

– Ну… ладно, – неуверенно согласился он и поспешно добавил: – Но ты дашь Обет о неразглашении!

– Я же сказал, что дам, – раздраженно отозвался голос рядом. – Серьезно, ты всегда выдаешь чужие идеи за свои собственные?

Гарри только обескураженно покачал головой, пытаясь не засмеяться снова. Рядом с ним сейчас в самом деле сидел какой-то совершенно поразительный человек. Чем-то он смутно напоминал ему Малфоя, но почему-то это сравнение не отталкивало так, как должно было бы. И этот человек точно нравился Гарри значительно больше Малфоя. И незнакомец был в него влюблен. Почему-то внезапно впервые за весь вечер эта мысль смутила, и Гарри поспешил отвлечься на что-нибудь.

– Но если уж мы будем разговаривать, то как мне тебя называть?

– Можно подумать, ты уже не назвал меня как-нибудь, – недовольно отозвался тот, и Гарри невольно усмехнулся.

– На самом деле ты ещё не успел заработать по-настоящему противных кличек. Я даже перестал думать о тебе, как о шантажисте.

– Прекрасно, ты просто отлично умеешь делать комплименты, – незнакомец хмыкнул, помедлил, а затем добавил: – Называй меня Джон Доу, если тебе так уж хочется меня как-нибудь называть.

Гарри только кивнул, про себя сделав отметку, что если тот знает об имени, которым в маггловских больницах называют неизвестных больных, то, скорее всего, он имеет дело с магглорожденным или полукровкой. Не то, чтобы это было так уж важно и много говорило о личности этого человека, но всё-таки.

– Ну так… хм… о чём ты хочешь поговорить?

Рядом с ним раздался тяжелый вздох.

– Мерлин, господин аврор, не пытайтесь казаться глупее, чем вы есть. В первую очередь мы будем говорить о Непреложном Обете, по-моему, это более чем в твоих интересах.

– Ах, да. Извини, – Гарри мысленно чертыхнулся, обозвав себя ещё парочкой грубых слов. Какой же он дурак! Уже не в первый раз умудряется забыть про то, в чём должен быть заинтересован в первую очередь!

Поттер поспешно протянул вперед раскрытую ладонь, но неожиданно резко упёрся во что-то мягкое. Рядом сдавленно охнул, а затем яростно зашипел Джон:

– Поттер, черт, можно и полегче граблями своими раскидывать?! Не видишь ничего, вот и сиди, не дёргаясь! – в следующий момент его руку уже сжали, и раздраженный голос начал перечислять: – Этим Обетом я освобождаю тебя, Гарри Джеймс Поттер, от предыдущего, и зачитываю тебе новый. Обещаешь ли ты, что в установленное мной время и дни в количестве шести штук, включая сегодняшний, ты будешь приходить в указанное место, где будешь проводить в моей компании указанное время, не пытаясь уйти раньше времени без крайней рабочей или личной необходимости и не будешь сопротивляться массажу?

– Обещаю, – растерянно отозвался Гарри и поспешно добавил: – Господи, ты сам слышишь, как ужасно это звучит? Не будешь сопротивляться массажу! Чёрт! Но спасибо, что оставил мне лазейку для срочных вызовов.

– Вспомни о своем Гриффиндоре, Поттер, и не используй эти самые вызовы в личных целях, – по-прежнему недовольно отозвался незнакомец. – И продолжай, пока я даю тебе время! То, что было нужно мне, я уже получил.

– А, да. Прости. Обещаешь ли ты… э… с кем я заключаю этот Обет, что всё, что я скажу тебе наедине в течение установленных тобой шести дней, ты не передашь ни живой, ни мёртвой душе в устной, письменной или любой другой форме?

– Обещаю.

– А также обещаешь ли ты, что не сделаешь ничего интимного…

– Чёрт, Поттер! – резко перебил его Джон, но не стал выдергивать руку. – Я и так обещал тебе, придурок! Быстро добавляй: «что я не разрешу и не одобрю в той или иной форме».

– Но… эм… ладно, хорошо. Обещаешь ли ты, что не сделаешь мне и со мной ничего интимного, что я не разрешу и не одобрю… м… в той или иной форме?

– Обещаю! – поспешно отозвался тот, и резко выдрав свою руку, зашипел: – Идиот! Я поступил с тобой более честно, чем ты! Ты пытался не оставить мне вообще никакого шанса!

– Но ты же сам пообещал! – поспешно возмутился Гарри.

– Да, но если ты сам не разрешишь! Черт побери, разумеется, я надеюсь хотя бы попытаться соблазнить тебя, но я же не буду тебя ни к чему принуждать!

– Ну… эм… прости?

– Идиот.

Гарри растерянно помедлил. Ему казалось, что он сейчас буквально сам дал разрешение соблазнять себя этому парню. Это совершенно точно не то, что он планировал делать, но, кажется, уже было поздно. Впрочем, тот обещал, что ни к чему не будет принуждать его, даже поклялся, что на любые действия ему потребуется одобрение Гарри, а он, разумеется, ничего одобрять не собирался.

Что ж, быть может, всё и не так плохо. Чуть успокоившись этой мыслью, он расслабился и снова откинулся на спинку кресла, которое теперь, должно быть, больше походило на диван. Впрочем, это было неважно, разумеется.

– Что теперь? Будем разговаривать?

– Ты не голоден? – вместо ответа неожиданно спросил Джон.

– Что? – Гарри растерянно приподнял голову.

– Я просто спросил, не хочешь ли ты есть? Судя по всему, у тебя сегодня был день не из приятных. Не удивлюсь, если ты и крошки в рот не засунул.

Это была абсолютная правда, но до сих пор даже Гарри не обращал на это внимания. Весь день его мысли были заняты предстоящим вечером, а вечером… Ну, разумеется, тоже было не до еды. Странно, что не он сам первым об этом подумал. И почему-то это было до глупого приятно.

– Ну… на самом деле немного, – смущенно признался Гарри. – Ты снимешь мне повязку, чтобы я мог поесть?

– Хорошая попытка, Поттер, – в шелестящем голосе Джона снова послышался смешок. Впрочем, когда он опять заговорил, там неожиданно появилась удивительная для Гарри неуверенность. – На самом деле, я буду не против, если ты разрешишь покормить себя. Ничего такого, честно. Никакой клубники в сливках или там бананов. Не то, чтобы я совсем этого не планировал, но… – голос становился все тише, пока совсем не сбился. Джон прокашлялся и недовольно закончил: – В общем, Поттер, я же могу тебя покормить? Да или нет? Ты просто не можешь быть настолько ханжой, чтобы тебя оскорбляло даже это!

– Вообще-то это странно, – осторожно поделился Гарри, но услышав, как Доу шумно втянул носом воздух, быстро добавил: – Но, в принципе, я смогу с этим жить. Чёрт с тобой.

– То-то же! Я тоже так думаю, – Джон явно пытался звучать самодовольно, но в его голосе отчетливо проскользнуло облегчение, и это неожиданно вызвало у Гарри улыбку.

И всё-таки этот парень был не так плох. Если бы всё произошло при других обстоятельствах, если бы он не был парнем, если бы сам Гарри не был настолько уверен, что парни – это совершенно не его, быть может… Однако, в нынешних обстоятельствах у бедолаги просто не было шанса, и Гарри было искренне жаль, что тот выбрал такую неудачную цель для своих чувств.

– Так что у нас на ужин? – преувеличенно бодро поинтересовался он, прогоняя собственные мысли, а заодно пытаясь перевести тему.

– У тебя. У тебя на ужин говяжье филе в красном вине по французскому рецепту с гарниром из жареного картофеля. Это не местная кухня и не та, где ты питаешься обычно, тебе должно…

– Ты что, следишь за мной? – пораженно перебил Гарри.

Джон хмыкнул, смешавшись.

– Конечно же, нет. Что за вздор? Мания преследования? Мания величия? Что на тебя нашло, Поттер?

– Ты сам сказал, что знаешь, где я ем обычно! Откуда, черт побери, ты…

– Газеты, идиот. За тобой следят газеты, и разве что о цвете сегодняшнего твоего исподнего не докладывают. Скажешь, это открытие для тебя?

Гарри запнулся, снова захлопнув рот. Он не читал газет. Не читал именно потому, что хотел хотя бы притвориться, что собственная жизнь только лишь его личное дело, а не передвижение свежего мяса, на которое всегда найдется парочка голодных до новостей хищников. Или стервятников. Он предпочел бы думать скорее про вторых.

Хотя бы сделать вид, что не знает всего этого, и в какой-то момент это ему даже удалось. Да, он не знал светских новостей и результатов прошедшей квиддичной игры, но всегда находился кто-то, кто поделился бы с ним чем-нибудь важным. Те же Рон с Дином просто физически не могли молчать про квиддич.

– Ты что, правда забыл, что за каждым твоим шагом следят журналисты? – от рассеянных размышлений его оторвал удивлённый голос Джона.

Гарри неловко пожал плечами, потом помедлил и, сдавшись, со вздохом кивнул:

– Ну, на самом деле, немного. Именно из-за этого я перестал читать их. У меня есть предписание, что в обычной жизни, без каких-либо экстренных рабочих событий или отдельного разрешения, газетчики не могут подходить ко мне, а читать всю эту макулатуру я перестал достаточно давно. Сначала я не знал, пишут они обо мне ещё или нет, а потом забыл. А… они правда так часто упоминают меня на страницах?

– Судя по всему, значительно чаще, чем тебе хотелось бы, – с насмешкой отозвался Джон, а затем преувеличенно тяжело вздохнул: – Надо же было связаться с парнем, который ещё и газет не читает. Иногда мне кажется, что я пал слишком низко.

– Вообще-то, я герой Магического Мира, – недовольно отозвался Гарри и с удивлением понял, что его почти задевает такое пренебрежение. Чёрт, это уже точно никуда не годилось!

Кажется, когда он ждал от этого человека подлости и насилия, всё было даже лучше. Теперь же, когда их общение перешло на другой уровень, Гарри поймал себя на том, что ему нравится говорить с ним. Нет, конечно же, это всё ещё было достаточно смущающе, и он прекрасно помнил и с чего всё началось, и что Джон не отбросил своих попыток его соблазнить. И всё-таки он не мог врать самому себе – когда самая неприятная часть разрешилась, это странное и почти оскорбительное местами общение начало приносить ему удовольствие.

– Пожалуй, что ты прав, – вклинился в его мысли голос собеседника. – А раз так, то не буду впустую тратить наше время. На все эти наши разборки его и так ушло непозволительно много. Итак, ужин и массаж, а потом я подумаю, что достаточно приличного можно придумать на завтра.

– Звучит, как свидание, – проворчал Гарри, устраиваясь на диване поудобнее, если уж речь зашла о еде.

– Вероятно, я открою для тебя Антарктиду, Поттер, но это оно и планировалось. Странно, что ты мог забыть об этом после того, как я вчера…

– Я понял! – поспешно перебил Гарри. – Так что насчет ужина?

– И верно. Что ж, приступим.

Диван рядом с ним снова прогнулся, послышался шорох одежды, а потом удаляющиеся шаги. Гарри прислушался к звону посуды, скрипу ножек не то стула, не то стола по полу. Хлопок, явно сопровождающий открытие бутылки, скорее всего, вина, а затем и плеск.

Теперь, когда ему нечего было бояться, отслеживать всё это из темноты было даже забавно. А ещё подумалось, что нужно ввести в аврорскую программу что-нибудь такое же, с умением ориентироваться без различных органов чувств.

Подушка рядом с ним снова прогнулась, послышался звон приборов по тарелке, Гарри уловил пряный и аппетитный запах мяса, а затем чужой палец аккуратно очертил его губы.

– Давай, Гарри. Приятного аппетита, – неожиданно близко, почти у самого его уха прошелестел теплый голос, а когда он неуверенно и смущенно открыл рот, к нему аккуратно поднесли еду, и неожиданно прекрасный вкус тут же растекся по языку.

– О… Вау! Как это здорово! – с чувством поделился Гарри, тут же забыв о неловкости и с удовольствием смакуя прекрасно приготовленное мясо.

– Не сомневаюсь, – со смешком раздалось рядом, а затем всё повторилось.

Джон неизменно прикасался к его губам, то очерчивал, то нежно гладил, то настойчиво проводил сверху вниз, чуть отводя нижнюю, а Гарри, перебарывая смущение, неизменно открывал рот. Все это чертовски смущало его, но одновременно с этим было до стыдного приятно. Почему Джинни никогда не кормила его? Почему никогда не устраивала романтические свидания? Наверное, он сам должен был всё это делать, и он даже иногда пытался, но, чёрт, это же не значит, что он не хотел какой-то такой дурацкой заботы от своей любимой девушки. Может быть, всё это было слишком сопливо для парня, но Гарри был способен признать, что после того детства, которое осталось позади, он до стыдного сильно нуждался в заботе и любви. Понимала ли это Джинни? Задумывалась ли об этом? Или, быть может, она всё это знала, но это было не для неё? Быть может, она хотела, чтобы рядом с ней был сильный и крутой парень, а не кто-то, вроде Гарри, так мечтающий о тепле и заботе? Она была сильной девушкой и всего добилась сама. Ей нужен был герой, но если герой больше не был им, то она готова была быть и с кем-нибудь попроще, но куда сильнее.

Гарри как-то внезапно и, наверное, совершенно неуместно, понял всё это для себя и растерянно замер. Надо же, как всё оказалось до обидного просто. Должно быть, она и не расставалась с ним, потому что жалела.

– Вижу, вы не со мной, мистер Поттер, – раздался рядом с ним холодный голос, и Гарри вздрогнул из-за того, что тот опять перешел на «вы», становясь из на удивление приятного Джона снова отвратительным «шантажистом».

– Не надо, – тихо попросил Гарри. – Сейчас не надо так, пожалуйста.

– Что такое? Что случилось на этот раз? – голос звучал немного раздраженно, но Гарри поразительно быстро отделил эту шелуху, распознав под ним беспокойство.

Ну надо же, этот шантажист, насильно притащивший его сюда и угрожающий его другу, беспокоится и заботится о нем даже больше, чем собственная девушка. Это было чертовски смешно. И немножечко грустно.

– Прости, я помню. У нас условия и Обет, я не должен отвлекаться. Прости. Что там ты дальше хоте…

– Гарри, не заговаривай мне зубы. Что опять случилось? Тебя оскорбляет мясо?

Гарри был уверен, что сейчас у него нет никакого настроения улыбаться, но последняя фраза заставила его фыркнуть и усмехнуться самыми уголками губ. Ну, чёрт возьми, вот что за человек? Надо же ему было при всём при этом быть шантажистом! И мужчиной.

– Нет. Конечно же, нет. Я просто подумал о Джинни.

– Вот, значит, как.

Шелестящий голос наполнился таким льдом, что Гарри даже испугался. И только когда поспешил оправдаться, понял, что испугался он не возможной мести, а того, что Джон и впрямь его неправильно поймет.

– Нет, я не о том! Я просто подумал, почему она никогда не делала ничего такого. Ну, таких свиданий, не кормила меня. А потом понял, что это все для девчонок. Она мечтала о герое и хотела видеть кого-то сильного рядом с собой, а не тряпку вроде меня, о которой самой нужно заботиться.

– Ох, ну и идиот же ты, Поттер, – Джон тяжело вздохнул, а затем привалился плечом к его плечу. Чужие пальцы запутались в волосах, и Гарри опять обрадовался, что на нём повязка, позволяющая под ней незаметно закрыть глаза от неожиданного удовольствия. – Ты герой, Гарри. На самом деле герой. Ты отдал всё и был готов отдать ещё больше. Ты выиграл войну, убил… ты сам знаешь кого. Именно ты проложил всем нам путь в сегодняшний день, к свободе и успеху. Все мы знаем твою биографию, и что за дракклово дерьмо было твое детство, но никто по-настоящему не понимает, через что ты прошел. То, что после всего этого ты нуждаешься в поддержке и заботе, не делает тебя слабее. Наоборот, ты очень сильный человек, раз сумел не озлобиться после всего, через что прошел. А это твоя… Джинни… Да она просто дура, раз не ценит тебя. Я бы предложил тебе её бросить, но вряд ли ты примешь совет заинтересованной стороны.

– Я подумаю, – сглотнув, севшим голосом отозвался Гарри и привалился к чужому плечу, просто наслаждаясь легкой лаской, когда пальцы перебирали волосы.

Так неправильно было, что ему всё это нравится, но он просто не мог не ценить сказанных слов, того, что кто-то позволяет ему быть слабым, оправдывает, не пытается ничего требовать и диктовать, зато пытается заботиться и не скрывает своей симпатии.

Ну отчего же это должен был делать именно этот человек?

Джон рядом с ним чуть подвинулся, ткнулся лбом в висок, и Гарри почувствовал теплое дыхание у себя на щеке.

– Ты наелся? – прошептал тот, по-прежнему перебирая темные пряди.

– Да, – прошептал Гарри в ответ, на удивление легко расслабляясь в такой близости от своего шантажиста.

– Тогда ужин закончился. Мне ужасно признавать это, но даже при том, что ты всё испортил, всего лишил меня и в итоге развёл столько соплей, мне очень понравился этот вечер. И я рад, что у меня в запасе есть ещё пять. Сейчас я прочитаю заклинание и уйду. Досчитай до двадцати, а потом можешь снимать повязку и идти домой.

– Что? Но ты же хотел… – Гарри сам не знал, зачем говорит это, но почему-то вместе с облегчением пришло разочарование, и уже через минуту, когда первое отступило, осталось только второе.

– Я же говорю, что ты всё портишь. Не в этот раз. До завтра.

– До завтра, – прошептал в ответ Гарри.

Над ухом тихо хмыкнули, а затем, буквально на секунду, тёплые губы прикоснулись к его щеке. Джон отстранился, прошептал заклинание, поднялся с дивана, а после последовал хлопок аппарации.

Гарри честно выждал указанное время, а после стащил с глаз повязку и откинулся на спинку дивана. Этот вечер, кажется, был не в пример лучше вчерашнего. С ним не делали ничего плохого, сняли все обеты, пообещали, что не будет никакого насилия. Он в очередной раз повторил себе, что Джон негодяй, шантажист и почти насильник, да и вообще никакой он не Джон. Но сколько бы он не уговаривал себя верить в это, так и не смог избавиться от разочарования, что этот человек так быстро ушел.

А ещё, что он так и не сделал массаж, как обещал.

И совершенно неожиданно пришла совершенно нелепая мысль: чертовски обидно, что тот так ни разу и не сказал честно, что влюблен в Гарри.

========== Часть 4 ==========

Следующим утром просыпаться было не в пример хуже предыдущего, и это при том, что вчерашний вечер отличался в лучшую сторону. Гарри встал с чувством какой-то глухой тоски, и первой же его мыслью было, что, быть может, к вечеру настроение его изменится. Стоило только Гарри поймать себя на этом, как он попробовал откреститься от этой мысли, но ничего так и не получилось. Он на самом деле ждал вечера.

На этот раз, когда в аврорате он снова встретил хмурого Рона, вчерашнее отвращение и злость даже не подумали поднять голову, и Гарри с удивлением понял, что, быть может, даже простит потом своего друга. Если у того, конечно, выйдет из головы все дерьмо, что там завелось, и появятся мозги.

А ещё, помявшись, он улучил момент и написал с работы письмо Джинни, в котором сообщил, что им лучше расстаться, и что он не будет её осуждать, если свой отдых она проведет, как свободная девушка. А также, что им нужно будет поговорить, когда та вернется, но уже постфактум. И это решение, и письмо, которые еще недавно казались такими тяжёлыми, неожиданно дались легко и просто, и принесли только облегчение, разом изрядно подняв ему настроение.

– Ты прям светишься сегодня, Поттер, – вместо приветствия сказал Малфой, заходя в его кабинет.

Гарри только беззаботно пожал плечами и улыбнулся в ответ:

– Да, у меня сегодня на удивление хороший день. А что насчёт тебя, Драко? Много нарушений уже накопал?

Тот удивлённо выгнул бровь и обвёл Поттера преувеличенно обеспокоенным взглядом.

– Драко? Я правильно тебя расслышал? Мне кажется, что тебе лучше отправиться домой и дождаться, пока то, что ты употребил, не выйдет из твоего организма. И лучше бы тебе успеть до того, как я запишу твое неадекватное состояние в строку серьезных нарушений.

Гарри хотел было возмутиться, заставить себя ответить что-то гадкое, но вместо этого только рассмеялся.

– Будь проще, Малфой. Иногда имя – это всего лишь имя, а хорошее настроение – только лишь хорошее настроение, – и не иначе, как повинуясь какому-то эйфорическому порыву добавил: – Вот, решил проблемы с Джинни – как камень с плеч. Ну, что тебе сегодня показать?

Тот поджал губы, внимательно и как-то хмуро его оглядел, а затем поспешно отвернулся.

– Пожалуй, я попрошу о помощи аврора Томаса. Тем более, мы уже достигли с ним взаимопонимания, а у вас, аврор Поттер, я уверен, полно своей, куда как более важной, работы.

Он выскочил за дверь раньше, чем Гарри успел что-либо ответить, и тому осталось только пожать плечами. Хорёк был чертовски странным, но Поттеру точно было не до его проблем. У него были свои и, кажется, куда как более приятные, чем он считал раньше.

***

Впервые Гарри переступал порог заветного номера с уверенностью и даже нетерпением. Он не мялся на пороге, не выдыхал, не уговаривал себя сделать этот шаг, а взялся за ручку, толкнул дверь и с готовностью принял опустившуюся на глаза темноту.

– Привет, – тут же отозвался он, против воли неловко улыбаясь и оглядываясь по сторонам.

Но в комнате была тишина.

В первый момент Гарри показалось, что он чувствовал чужое присутствие, но сейчас, чем дольше он стоял и оглядывался, тем больше в этом сомневался. Он сам пришел слишком рано? Или Джон не смог сегодня появиться? Это было странно, да и хотя Гарри ничего не знал про своего шантажиста, тот всё равно не был похож на человека, способного забыть или пропустить оговоренную встречу без всякой записки.

Быть может, что-то случилось? Волноваться за незнакомого тебе человека, который собирается домогаться тебя и зовёт на сомнительные свидания угрозами было странно, но Гарри ничего не мог с собой поделать. Он нахмурился под повязкой, сделал несколько шагов вперёд и вновь слепо огляделся.

– Эй, Джон? Ты здесь?

Ответа не последовало, и эта тишина неожиданно пробрала до костей. Неприятная, холодная дрожь пробежала по спине, и Гарри нервно подался вперед, уже потянувшись, чтобы сорвать с глаз повязку, но что-то твердое буквально бросилось под ноги, больно ударило под коленку, и Гарри, шумно чертыхнувшись, полетел вперед.

Впрочем, расшибиться об неизвестную, но явно располагающуюся впереди мебель он не успел. Краем уха он успел услышать шуршание одежды, движение, а потом чужие руки мягко подхватили его, не давая упасть.

– Поразительная грация, – раздалось над ухом насмешливое, но неожиданно напряженное.

– Придурок, – зло процедил Гарри, выпрямляясь, возвращая себе равновесие и вырываясь из чужих рук. – Чёрт, ну ты и козел! Скажешь, не видел, что я пришёл? Не слышал, что я зову?

Настроение пропало моментально, а главное, Гарри уже и не понимал, откуда оно вообще взялось. Он что, был рад прийти сюда? Был счастлив «увидеться» с шантажистом? Вот так вот, они один раз хорошо поговорили – и сразу всё? Он имел дело с отвратительным человеком, и это было очевидно. И тут нечему было радоваться.

– Слышал, – помолчав, осторожно согласился Джон, чем только сильнее разозлил Поттера. – А ты что же, испугался, что я пропущу наше свидание?

– Придурок, – еще раз зло повторил Гарри и отвернулся, чуть наклоняясь и обшаривая перед собой воздух, пытаясь найти, куда бы сесть. Ему казалось, что где-то здесь должно быть кресло. Или диван, если Джон так и не вернул ему прежний вид.

– Нет, так просто вы не отвертитесь, аврор Поттер, – упрямо раздалось у него за спиной, а потом шантажист поймал его за запястье и рванул к себе. Не удержавшись, Гарри шагнул вперед, чуть не падая, и прижался грудью к чужой груди. Руки Джона тут же сомкнулись у него на талии в крепкий замок.

– Так что? Испугался?

– Я отвечу, если ты скажешь, почему молчал, – хмуро отозвался Поттер. Самому рассказывать все не хотелось, но он не сомневался, что иначе просто не добьется ответа от этого человека. А понять, что же это было, казалось очень важным.

Доу молчал, и, не видя его лица, Гарри даже не знал, раздумывает он или пережидает. Но как бы там ни было, ничего выпрашивать Поттер не собирался. Он дёрнулся, пытаясь вырваться из этих идиотских объятий, и шантажист, словно ожив, наконец заговорил, поспешно притянув его обратно:

– Хорошо, ладно. Ладно! Твоя взяла. Говори ты, а потом отвечу я.

– Я, – Гарри открыл рот, но тут же запнулся, поняв, как же глупо это будет звучать. Чёрт. Чёрт! Он мог бы попробовать что-то придумать, но это было бы так нечестно, что Гарри просто не мог на это пойти. Деваться было некуда. Он тяжело вздохнул и продолжил: – Я испугался, что с тобой могло что-то случится. Ты… не похож на людей, которые молча не приходят.

Джон молчал. Молчал так долго, что Гарри уже решил, что он так ничего и не скажет, что он не то, что не сдержит обязательство, а вовсе больше не будет говорить. И это неожиданно показалось ужасным.

Гарри, уже готовый пытаться не то исправлять ситуацию, не то брать слова обратно, не успел что-либо сделать – Доу с облегчением выдохнул и уткнулся носом куда-то ему в висок.

– Ну надо же, испугался. Ты должен был бы, как минимум, ликовать, а ты…

– Я вовсе не… – Гарри снова попробовал дёрнуться, но его удержали.

– Да-да, верно. Ты не такой. Совершенно. Поэтому ты здесь. Поэтому я захотел, чтобы ты был здесь. Беспокоился, ну надо же… просто поразительно, – голос Джона звучал как-то задумчиво, но очень довольно. Так довольно, что Гарри просто чувствовал, как краска заливает его щёки. Сейчас он сам себе казался ужасным идиотом.

– Ты так и не…

– Да, наш уговор, прости. Прости. И за то, что я молчал – тоже. Я… – он тоже запнулся, и Гарри с облегчением понял, что тому, кажется, тоже сложно в чем-то признаваться. И Джон тут же подтвердил эти мысли, тяжело вздохнув куда-то Гарри в волосы.

– Как в этом тяжело признаваться. В общем, я… меня… задело. Ты вошёл сюда весь такой бодрый и довольный, впервые за эти три дня, что я решил, что ты очень рад, что так легко отделался. Лишил меня всех благ и теперь ликуешь. Это меня и… огорчило. Прости.

Это звучало так странно, почти по-детски, как-то наивно и… очень понравилось Гарри. Он фыркнул, улыбнулся и, неожиданно для себя, честно признался:

– Нет, я что-то об этом не подумал, но я правда был рад, что теперь мне легче приходить сюда. Мы так хорошо поговорили вчера, что я почти ждал сегодняшнего вечера. И, знаешь… ты очень помог мне вчера. Спасибо. Я кое-что понял и сегодня написал письмо Джинни. Расстался с ней.

Уже к середине своей речи Гарри сообразил, что совершенно напрасно говорит это, совершенно не тому человеку, шантажисту, наверное, влюблённому в него, Поттера. Вероятно, Гарри даёт этим ему надежду, которой у того, разумеется, не было. Он был мужчиной, они оба были, и в этом была основная беда, которая не решалась так просто. Но почему-то в темноте, которая накрывала Гарри в этой комнате, хотелось быть честным и открытым. И быть таким было легко.

– Ты понимаешь, что всеми этими словами даешь мне надежду, придурок? – чуть слышно выдохнул Джон ему на ухо, подтверждая его собственные мысли, но вздрогнул Гарри не от них, а от тёплых мурашек, пробежавшихся по шее.

– Я… я случайно. Прости. Я не хотел, – виновато пробормотал Гарри и зажмурился. Он и верно невыносимый дурак! Но очень трудно было заставить себя искренне сожалеть о сказанном.

Казалось, что всё слишком стремительно катится в какую-то пропасть. Пропасть, которой не было бы, если бы Гарри приходил сюда как и раньше, со смешанным чувством страха и отвращения, вынужденно. Если бы он терпел чужие домогательства, чёрт с ним, даже если бы это домогательство зашло бы дальше массажа – он всё равно не был бы на краю этой пропасти! Мир был бы, как всегда, несправедлив и жесток к Гарри Поттеру, но сам Гарри Поттер не находился бы в опасности большей, чем может угрожать его телу.

Сейчас же ему всё больше и больше казалось, что его затягивает какое-то ужасно неправильное, но невыносимо сладкое болото. Болото из лёгкой заботы и тёплого дыхания на виске, болото из язвительных подколок безо всякого благоговения перед героем и ощущения собственной нужности. Это всё было бы прекрасным раем в других условиях и с человеком другого пола, но сейчас иначе, как топким болотом, Гарри это назвать не мог.

– Мы собирались ужинать и разговаривать, да? Я как раз не ел, – поспешил перевести тему Гарри и осторожно вывернуться из кольца рук, которые на этот раз с лёгкостью разомкнулись. Быстрее, чем ожидал Гарри, и это отозвалось странным неприятным уколом где-то в груди.

– С чего ты взял, что я теперь буду подкармливать тебя каждый вечер? – с готовностью подхватил новую тему Джон и даже насмешливо фыркнул, разряжая обстановку.

– Эй, но ты же сказал… – возмущённо начал Гарри, но его перебили:

– Я говорил только про разговоры, разве нет?

Гарри попробовал детально вспомнить вчерашний их диалог, но так и не смог, так что только нахмурился под повязкой и недовольно дернул плечами.

– Ну… ладно. Хорошо.

Где-то слева от него Джон непонятно хмыкнул, а потом осторожно взял за локоть и куда-то повел. Гарри послушно двинулся следом, и лишь на втором шаге сообразил, что вот и опять оно – его болото. Как можно так доверять тому, кто шантажом заманил его сюда? Ведь он понимает, с каким человеком имеет дело, не забыл ни письма, ни фотографий, ни первого вечера, но вот опять с готовностью доверяет ему, словно знает, что от Джона ему ничего не может угрожать. Как же это глупо!

– Ну что, разрешишь тебя снова покормить? – раздался голос над ухом, и Гарри удивленно заметил, что уже сидит. Чёрт побери! Доверяет настолько, что может погрузиться в собственные рассуждения с головой, даже не заметив, как его довели и усадили! На самом деле это даже не смешно.

– Ты же сказал, что не будешь меня кормить, – хмуро отозвался Гарри, почти против воли принюхиваясь и улавливая и впрямь аппетитный аромат жареного мяса.

– Я не сказал, что не буду. Я удивился твоей прозорливости. И, я так понимаю, ты не против. Впрочем, в любом случае ты вряд ли справишься с закрытыми глазами, а я не хочу, чтобы ты распорол себе щёку вилкой.

– Вообще-то я аврор, на минуточку. Уверен, я справился бы с вилкой и с завязанными глазами!

– Эта фраза больше подошла бы Уизли, – не то недовольно, не то насмешливо пробормотал Джон.

Пробормотал Джон, а Гарри замер, широко распахнув глаза в окружающую его темноту.

– Малфой? – пораженно проговорил он, сам не то не понимая, не то не веря ещё, чьё имя сейчас произносит.

Это было просто нереально, не могло быть правдой! Как этот человек, так… так… черт, так заботившийся о Гарри, так успокаивающий и готовый отказаться от всех благ ещё вчера, мог бы быть наглым, хитрым, раздражающим слизеринским Хорьком, который своего не упустит? Пусть Джон и был язвителен, но все его подколы были беззлобными и не шли ни в какое сравнение со всеми теми шутками, которые Поттер знал от Малфоя! И в то же время этот выпад в сторону Рона был слишком похож на все те, которые бросал в их сторону Хорёк, вынуждая не только Рона краснеть и сжимать кулаки, но и самого Гарри бросаться на защиту друга.